Текст книги "Необузданные желания (ЛП)"
Автор книги: Кайли Кент
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Глава 22
Мое тело ужасно болит. Но сейчас я нахожусь в спортзале на своем обычном занятии по самообороне с Хоуп.
– Ты в порядке? – спрашивает она меня в середине занятия, пока все остальные отрабатывают приемы с партнерами. По какой-то причине я всегда оказываюсь с ней. Не сомневаюсь, что это как-то связано с Домиником и его одержимостью мной.
– Да, я просто не выспалась.
– Проблемы со сталкером? – Она вопросительно вздергивает бровь.
Я почти забыла, что рассказала ей об этом.
– Что-то вроде того, – бормочу я. Ее взгляд устремляется в конец класса, и я, не оглядываясь через плечо, понимаю, что он здесь. Я чувствую его присутствие – оно чертовски удушающее. – Он здесь, да? – Спрашиваю я ее.
– Он?
– Доминик, твой кузен, он же мой сталкер. – Вздыхаю я.
Хоуп смотрит на меня с чем-то похожим на беспокойство в глазах.
– Он что-то сделал тебе, Люси? Он причинил тебе какую-то боль? Угрожал тебе?
Я вижу, что она затаила дыхание, ожидая моего ответа.
– Он твой кузен, так почему бы тебе не сказать мне? Должна ли я его бояться, Хоуп?
– Честно говоря, я не уверена. – Она качает головой, переводя взгляд на пол. – То есть я не думаю, что он когда-либо причинил боль женщине, но он немного другой. И всегда был таким. В глубине души Дом хороший человек. Просто он сильно сомневается в себе. Поэтому ему проще притвориться, что это не так. Изображать из себя плохого парня. Притвориться, что ему на всех наплевать, чем рисковать быть отвергнутым из-за своих… особенностей.
– Я заметила, – говорю я.
– Просто не играй с его чувствами, Люси. Может показаться, что он может справиться со всем, что встречается на его пути, но у него никогда раньше не было чувств к девушке. И я боюсь, что если его сердце разобьется, это приведет к его гибели.
Я киваю, хотя не думаю, что он испытывает ко мне подобные чувства. Прошлой ночью, после того как мы приняли душ, он снова трахнул меня. Я снова заснула в его объятиях. Но вот проснулась я одна. Опять.
Я понятия не имею, почему он вдруг оказался здесь, но что-то в том, чтобы встретиться лицом к лицу с парнем, которому я позволила трахнуть себя шестью способами в воскресенье вечером, меня сейчас не очень привлекает. Я хочу выйти через заднюю дверь, убежать и спрятаться.
– Ну, раз уж мне запрещено позволять кому-либо прикасаться к тебе, а он смотрит… – Ухмыляется Хоуп и машет Доминику рукой, оставляя между ними недосказанность.
Я хочу уйти, сказать ей, что мне, в конце концов, не нужна самооборона. Скажем прямо, я ведь даже не пыталась защититься от этого парня. Нет, как только его руки касаются меня, я превращаюсь в кашу, а моя киска начинает взывать к его вниманию. Я многое узнала о себе после одного сексуального контакта с Домом – ладно, нескольких сексуальных контактов за одну ночь – и не уверена, что готова ко всему этому. У меня и раньше был секс, но это был секс в попытках найти правильные позы.
Секс с Домом был чем-то совершенно другим. Не говоря уже о том, как сильно мне нравился аспект боли.
– Доминик, ты ведь не против побыть партнером Люси оставшуюся половину занятия, не так ли? Нет, хорошо. Спасибо. – Хоуп отвечает за него и с важным видом возвращается к передней части класса, оставляя меня наедине с Домом. Потным Домом, без рубашки. Мой взгляд скользит по его обнаженному торсу, по мускулистым рукам, по мышцам на груди и животе…
– Знаешь, ты всегда можешь сделать фото. – Ухмыляется он мне.
– Зачем мне фотографировать тебя, если каждый раз, когда я оборачиваюсь, ты все равно находишься рядом?
– Для тех случаев, когда меня рядом нет. – Пожимает он плечами.
– О, ты имеешь в виду утренние часы? – Выпаливаю я, прежде чем захлопнуть рот. Не знаю, почему меня беспокоит, что его снова не было рядом, когда я проснулась. По большей части, я почувствовала облегчение. Благодарность за то, что избежала неловкости "утра после секса". Но какая-то очень маленькая часть меня хотела, чтобы он был рядом, чтобы прошлая ночь была чем-то большим, чем просто трах со мной.
Дом наклоняет голову и смотрит на меня так, что кажется, будто он заглядывает в глубины моей души. Вероятно, так оно и есть… и он просто выжидает подходящего момента, прежде чем высосать ее прямо из меня с помощью своих странных сверхъестественных вампирских способностей или чего-то еще. Потому что я более чем уверена, что этот мужчина – не человек.
– Ты хочешь, чтобы я оставался на всю ночь? – Наконец спрашивает он.
– Нет, ты можешь делать все, что захочешь. Мне совсем не нужно, чтобы ты оставался. Не волнуйся, можешь расслабиться. Я не собираюсь превращаться в какую-то прилипалу пятой стадии3, потому что ты трахнул меня один раз, – шепчу я ему.
– Трижды. – Улыбается он. – Я трахнул тебя трижды.
– Ты идиот. – Смеюсь я.
– У меня отличные оценки. Интеллект не входит в число моих недостатков.
– Почему ты здесь? – Спрашиваю я, меняя тему. Эта комната недостаточно велика для эго этого мужчины.
– Я тренировался. Это спортзал моей семьи.
– О, точно. Ну, тебе не обязательно быть моим партнером. Можешь просто закончить то, чем занимался. Я могу позаниматься с кем угодно, – говорю я ему.
Его лицо омрачается, а челюсть сжимается. Его пальцы сжимают мой подбородок, и он приникает ртом к моему уху.
– Если ты позволишь кому-нибудь из этих гребаных идиотов прикоснуться к тебе, Пчелка, я оторву им руки. Это сделать гораздо проще, чем ты думаешь… если немного попрактиковаться.
Я ахаю от картины, которую он только что нарисовал в моей голове. Он шутит, да? Он определенно шутит. Но когда я отстраняюсь и смотрю ему в лицо, то не вижу в нем ни капли юмора, ни легкости, которая могла бы смягчить скрытую угрозу.
Я сглатываю. Неужели он действительно это сделает? Способен ли он на такую жестокость? И если да, то почему я все еще сжимаю бедра, чтобы хоть немного ослабить нарастающее возбуждение?
Я оглядываю комнату. Мне нужно выбраться отсюда. Мне нужно, чтобы он вытащил меня отсюда. Мне нужно, чтобы он…
– Мне нужно в душ, – говорю я ему вместо того, чтобы признаться, чего я на самом деле хочу. Хотя я почти уверена, что это очевидно. Взяв его за руку, я вытаскиваю его за собой из комнаты. Я продолжаю идти в женскую раздевалку и заталкиваю его в душевую кабинку.
Дом стоит там. Наблюдает за мной. Не произнося ни слова.
Я протягиваю руку и включаю воду у него за спиной. Вода холодная, но он даже не вздрагивает. Затем я стягиваю футболку через голову.
– Мне нужно, чтобы ты разделся. Сейчас же, Дом, – говорю я с внезапным приливом уверенности, расстегивая спортивный бюстгальтер.
Через несколько секунд Дом снимает обувь и носки, а его тренировочные шорты и боксеры валяются на полу. Я подпрыгиваю, обвивая руками его шею, а ногами талию. Он, не теряя ни секунды, подхватывает меня, а затем прижимает к холодному кафелю, когда наши губы соприкасаются.
– Мне нужно, чтобы ты трахнул меня, – шепчу я между поцелуями.
– С удовольствием, – говорит он. Я чувствую, как его член приближается к моему входу, и он колеблется, скрипя зубами и шипя: – Блять!
– Что случилось? – Спрашиваю я его.
– У меня нет презерватива.
– О. – По крайней мере, один из нас мыслит здраво. Честно говоря, я в шоке, что это он, а не я. Я опускаюсь на колени. Если сейчас он не может по-настоящему трахнуть меня, то я соглашусь на кое-что другое. Я обхватываю рукой основание его члена и целую кончик.
– Черт, Пчелка, блять… ты не… К черту это, отсоси у меня. – Он обхватывает мое лицо ладонями, приказывая.
Его бедра медленно двигаются туда-сюда, повторяя движения моего рта, скользящего по его стволу. Я втягиваю щеки и сосу сильнее, наслаждаясь солоноватым вкусом, обводя языком кончик. Моя рука двигается вдоль основания, потому что, как бы мне этого ни хотелось, я не могу взять его член целиком в рот.
– Блять, ты хороша. Почему, черт возьми, у тебя так хорошо получается? Блять, теперь мне придется купить еще свиней, – стонет он.
Свиней?
Я не уверена, о чем, черт возьми, он говорит, но я не в том положении, чтобы спрашивать. Поэтому вместо этого я обхватываю его яйца свободной рукой. И не успеваю я опомниться, как он выплескивает струйки спермы мне в горло. Я жадно глотаю. Стараясь получить как можно больше. Но все равно не получается, и часть выплескивается и стекает по моему подбородку.
– Вот же блять. – Дом поднимает меня на ноги. – Чертовски потрясающе, – говорит он и прижимается своими губами к моим, а его язык ныряет прямо в мой рот. Его пальцы скользят между моих ног, толкаясь в мой центр. Жестко. – Я хочу, чтобы ты трахнула себя моими пальцами. Заставь себя кончить. Покрой своими соками мою руку. Чтобы позже, когда мне придется уйти, я все еще чувствовал твой запах на своей коже. Чувствовал твой вкус на кончиках своих пальцев.
– Ты немного не в себе. Ты ведь знаешь это, верно? – Говорю я ему, хотя и не уверена зачем, ведь я уже двигаю бедрами. Прижимаюсь к его руке, когда оргазм нарастает во мне.
– Я не в себе, когда дело касается тебя, Пчелка, – говорит он, снова прижимаясь к моим губам. Я теряюсь в его поцелуе, в ощущении твердости его тела, прижатого к моему. Мои колени подкашиваются, когда я приближаюсь к знакомому краю. – Вот так. Дай это мне, – рычит Дом, прикусывая мою нижнюю губу зубами.
– Ах… – Боль пронизывает все мои нервные окончания, а затем сменяется приятным гулом. Мои ноги сжимаются вместе, и я сильно напрягаюсь, когда, наконец, падаю с обрыва в блаженство. Мои глаза закрываются, и я понимаю, что если бы не Дом, который держит меня сейчас, я бы рухнула на пол.
Глава 23
– Куда ты идешь? – Спрашиваю я Люси, когда она собирается выйти из раздевалки.
– Домой, – говорит она.
– Позволь мне отвезти тебя кое-куда.
– Куда?
– В одно место. – Пожимаю я плечами.
– Это то место, где ты разрубишь меня на мелкие кусочки?
– Ты действительно зациклена на том, что тебя разрубили на куски, да?
– Когда за тобой по пятам ходит сталкер, трудно не зацикливаться на этом, – возражает она.
– Тогда тебе, наверное, не стоит позволять этому сталкеру трахать тебя. Тебе следует бежать как можно быстрее и как можно дальше.
– Если бы я сейчас убежала, ты бы погнался за мной? – Она с любопытством приподнимает бровь.
– Да, – отвечаю я ей без колебаний.
– Так какой смысл убегать? Ты все равно найдешь меня, и я думаю, что могу с таким же успехом пользоваться преимуществами твоих необузданных желаний, пока могу.
– Преимуществами? – Теперь моя очередь приподнимать бровь.
– Потрясающие оргазмы, которые ты продолжаешь мне дарить.
– Потрясающе, да?
– Такими бы я их назвала. – Пожимает она плечами.
– Итак, если я пообещаю подарить тебе еще больше таких потрясающих оргазмов, ты пойдешь со мной? – Спрашиваю я.
– Только если это не закончится тем, что мое тело разрежут на куски.
– Обещаю, у меня нет планов расчленять твое тело. Кроме того, свиньи не будут знать, что делать с таким деликатесом, как ты. – Я беру ее за руку и веду к своей машине. Когда я запрыгиваю на водительское сиденье, Люси поворачивается и улыбается мне. – Что? – Спрашиваю я ее.
– Ничто так не кричит о богатеньком придурке, как двадцатилетний парень, разъезжающий на Бентли с именными номерами. – Смеется она.
– Ты водишь G-Wagon, Пчелка, – напоминаю я ей.
– Да, но все же не Бентли. – Качает она головой.
– Если ты хочешь Бентли, Люси, я куплю тебе Бентли.
– Если бы я хотела Бентли, Доминик, я бы купила его сама – большое тебе спасибо.
– Я знаю, что ты можешь его купить. Я видел твой трастовый счет.
– Дай мне свой телефон. – Протягивает она мне руку.
Я кладу устройство в ее протянутую ладонь и жду, что она собирается с ним делать. Она мало что сможет там найти, если не будет знать, что искать. Она набирает номер на главном экране, и телефон загорается.
– Откуда ты узнала код? – Спрашиваю я ее. Не припомню, чтобы я когда-нибудь разблокировал свой телефон в ее присутствии.
– Удачная догадка. Точно такой же код установлен и на воротах твоего дома. Возможно, это совпадение, но так уж случилось, что это дата моего рождения, – говорит она мне.
– Это не совпадение, – признаю я. Да и она уже знает, что я одержим ею. На самом деле нет смысла притворяться, что это не так.
– Какой у тебя пароль от интернет-банкинга4?
– Пчелка, – говорю я ей.
– Серьезно? Ты просто напрашиваешься на то, чтобы тебя взломали.
– В мире есть только два человека, которым пришло бы в голову это имя. Ты и я. Если бы я хоть на секунду подумал, что ты собираешься опустошить мои счета, я бы не дал тебе к ним доступ.
– Ни хрена себе, Доминик, это же куча нулей. – Ахает она.
– Ага.
– Я имею в виду, я знала, что твоя семья довольно обеспечена, но это… это безумие. С такими деньгами можно решить проблему голода во всем мире. – Качает она головой, не отрывая взгляда от экрана.
– На твоих счетах тоже много нулей, знаешь ли. Перестань вести себя так, будто наше денежное состояние настолько разнится.
– Да, но не настолько же. Неудивительно, что ты ведешь себя так, будто тебе все дозволено. – Она поднимает голову и смотрит на меня.
– Я не веду себя так, – быстро возражаю я.
– Еще как ведешь. Кажется, ты думаешь, что раз я тебе понравилась, значит, я принадлежу тебе.
– Нет, ты принадлежишь мне, потому что позволила мне трахнуть тебя. И я предупреждал тебя, что если ты это сделаешь, я не смогу остановиться.
– А что, если завтра я выйду на улицу и встречу мужчину своей мечты, за которого захожу выйти замуж и завести детей?
– Я бы убил его, – просто говорю я ей.
– Я даже не могу понять, шутишь ты или нет.
– Лучше не знать. – Я беру ее за руку. Я никогда особо не любил держаться за руки, но мне нужно почувствовать ее. Мне нужно прикоснуться к ней любым доступным способом.
Через час мы подъезжаем к ферме, которую я только что приобрел. На участке уже стоит приличных размеров дом. Сейчас он выполнен в винтажном стиле, но я планирую отремонтировать и сделать его более современным.
– Где мы? – Спрашивает Люси, глядя через лобовое стекло на дом вдалеке.
– Я купил это место несколько недель назад.
– Это ферма, Доминик.
– Я в курсе. Я ее купил. – Смеюсь я.
– Зачем тебе покупать ферму?
– Мне нравится сельская местность. – Я глушу двигатель и выхожу из машины. Подойдя к пассажирской стороне, я открываю ее дверь и протягиваю ладонь. Она берет ее, и мы, держась за руки, поднимаемся по ступенькам крыльца к входной двери дома. – Сейчас здесь пусто, но я работаю с дизайнерами над планами ремонта, – говорю я ей, когда мы входим в фойе.
– Так ты планируешь жить здесь после университета? – Спрашивает она меня.
– Я планирую жить в любом городе, куда бы ты ни отправилась, – говорю я ей. Потому что, честно говоря, на данный момент я не думаю, что на земле есть место, куда бы я не последовал за ней.
– О, ну, если бы ты действительно был так хорош в слежке, то знал бы, что я планирую бросить университет в следующем году. Я переезжаю в Лос-Анджелес. Хочу быть актрисой. Наверное, порнозвездой, – говорит она, прижав указательный палец к подбородку.
Я смотрю на нее. Я знаю, что она издевается надо мной. Но при мысли о том, что кто-то другой прикасается к ней, меня все равно охватывает ярость.
– Не стоит шутить о подобном дерьме. Это нихуя не смешно. – Я отпускаю ее руку, поворачиваюсь на пятках и иду к задней двери. Выйдя на улицу, я не оглядываюсь.
Мои шаги быстры. Мне нужно убраться подальше от нее, чтобы не свернуть ей шею из-за того, что она вообще рассматривает возможность быть с кем-то другим. Я направляюсь в сарай, где содержатся восемь свиней, которых я приобрел неделю назад. Когда я не могу, за ними присматривает сторож. Но я надеюсь проводить здесь гораздо больше времени, когда дом будет достроен.
Я сижу на корточках и поглаживаю одну из свиней, когда в дверном проеме появляется Люси.
– Тебе следует вернуться в дом.
– Мне и здесь хорошо, – говорит она, скрещивая руки на груди.
– Нет, не хорошо. Тебе нужно уйти от меня, Пчелка, пока я не натворил чего-нибудь, чего не смогу исправить, – предупреждаю я ее.
– Что ты хочешь сделать со мной прямо сейчас?
Я встаю во весь рост и направляюсь к ней. Когда до нее остается один шаг, я засовываю руки в карманы. Я не доверяю себе, поэтому не могу прикоснуться к ней сейчас.
– Я хочу причинить тебе боль, Пчелка. Я хочу погасить этот свет в твоих глазах. Хочу увидеть, как ты испустишь свой последний вздох. Ведь только так я смогу быть уверен, что никто другой никогда не дотронется до тебя, если ты умрешь. – Вот куда ей следует бежать. Хотя она не успеет далеко убежать, потому что я все равно ее поймаю. Но если бы у нее была хоть какое-то чувство самосохранения, она бы уже свалила отсюда к чертовой матери. Вместо этого она неподвижно стоит передо мной.
– Ты не причинишь мне боли, – говорит она с уверенностью, которая не соответствует страху в ее глазах.
– Я убивал мужчин и по гораздо меньшим причинам.
Она быстро моргает, как будто пытается сдержать слезы. Черт, лучше бы ей сейчас не плакать.
– Беги, Пчелка, – говорю я ей.
– Нет, – твердо говорит она.
Честно говоря, я не знаю, аплодировать ли ее смелости или наказать за глупость. Как может такая чертовски умная особа, как Люси, мать ее, Кристиансон, стоять передо мной после того, что я ей только что сказал?
– Ты не причинишь мне боли, Доминик. Знаешь, почему я это знаю? – Спрашивает она меня.
– Почему?
– Потому что, если бы я умерла, ты бы тоже не смог прикоснуться ко мне. А я знаю, что тебе нравится прикасаться ко мне. Не так ли? Ты хочешь прикоснуться ко мне прямо сейчас. – Она наклоняет голову, и ее пальцы начинают расстегивать пуговицы на блузке.
– Сейчас я не могу прикоснуться к тебе, Пчелка, – говорю я ей, делая шаг назад.
– Нет, можешь. – Она бросает блузку на пол сарая.
– Нет, потому что, если я прикоснусь к тебе прямо сейчас, то, возможно, не смогу себя контролировать.
– Ты не сделаешь мне больно, Дом, – снова говорит она.
Люси заводит руки за спину и расстегивает бюстгальтер, спуская бретельки вниз по рукам, а затем позволяет материалу упасть на землю. Ее сиськи – ее великолепные, соблазнительные сиськи – вырываются на свободу. Твердые, как камень, соски направлены прямо на меня, взывая ко мне, как маяк в ночи.
– Нет. Остановись.
– Ты сдерживаешься по той же причине, по которой я знаю, что ты не сделаешь мне больно. Если бы ты действительно хотел моей смерти, я бы уже была мертва. Но тебе гораздо больше нравится, когда я дышу.
Я проигрываю битву. Когда она сбрасывает шорты на пол и снимает трусики, стоя передо мной полностью обнаженная, полностью моя, я не могу отказать себе в том, чего действительно хочу.
Ее. Я всегда хочу ее.
Я расстегиваю ремень и вытаскиваю его из петель джинсов. Протянув руку, я хватаю ее и притягиваю к себе.
– Ты играешь в очень опасную игру, Пчелка.
– Тогда ты должен знать, что я не проигрываю. Никогда, – говорит она.
Я хихикаю. Она даже не представляет, насколько сейчас высоки ставки. Я подвожу ее к одной из деревянных балок.
– Твоя слепая вера в меня станет твоей погибелью, – предупреждаю я ее. И моей тоже. Но эту часть я оставляю при себе.
– Я не боюсь смерти, Доминик. Я боюсь, что не смогу жить, – говорит она, не сводя с меня взгляда. Она никогда не разрывает зрительного контакта. – Я никогда не чувствовала себя более живой, чем когда ты внутри меня. Дай мне почувствовать себя живой, Доминик.
Мои глаза блуждают по ее телу. Люси не стесняется своей наготы. Эта ее черта мне чертовски нравится. Я прижимаю свой ремень к ее шее. И, не дожидаясь и не спрашивая, согласна ли она с тем, что я собираюсь сделать, я привязываю ее тело к столбу. Меня не должно удивлять, что она не пытается вырваться. Остановить меня. Я отступаю назад и оглядываю сарай. Найдя на одном из верстаков кусок веревки, я беру его.
Мои глаза не отрываются от Люси, пока я связываю ее запястья вместе. Затем, подняв веревку над ее головой, я наблюдаю, как двигаются ее руки, после чего закрепляю концы на металлическом крюке, висящем над нами. Я делаю шаг назад и любуюсь своей работой. Моя Пчелка… связанная, голая и пойманная в ловушку.
В моей власти.
Глава 24
Взгляд Доминика пронзает меня насквозь, вызывая волну жара, которая разливается по всему телу. Когда я смотрю в его темные глаза, меня охватывает сомнение. Я только что позволила ему себя, голую, привязать к чертову столбу. И все потому, что я жажду удовольствия, которое, как я знаю, он может мне дать. Но еще я хотела доказать ему и себе, что не боюсь его. В глубине души я знаю, что он не причинит мне боли… Конечно, надеюсь, моя интуиция не подводит меня. Я должна верить, что под тьмой скрывается добро. Или, по крайней мере, я рассчитываю на то, что его одержимость будет движущей силой, которая сохранит мне жизнь.
Я знаю, что он следит за мной уже некоторое время. Не сомневаюсь, что именно из-за него у меня в последние несколько месяцев начался период затишья5. Я продолжаю напоминать себе, что если бы он хотел убить меня, то уже бы сделал это. Что-то я не припомню, чтобы Тед Банди так долго оставлял своих жертв в живых. Или чтобы он предупреждал их заранее. Я имею в виду, если бы мне действительно суждено было встретить свой конец здесь, он бы точно не стал предупреждать меня… не стал бы пытаясь остановить себя… или сдерживать свои низменные инстинкты…
Кроме того, он сказал, что хочет убить меня, а не то, что собирается это сделать. Я знаю! Семантика и все такое, но, тем не менее, это должно что-то значить.
– Тебе действительно следовало убежать, – говорит Доминик, огибая столб, к которому я привязана.
– Что в этом веселого?
– Ты была бы далеко от меня. В безопасности, – возражает он.
– Мне хорошо там, где я нахожусь. – Я смотрю ему в глаза.
Он усмехается.
– Ты знаешь, почему свиньи – единственные животные, которых я купил для этой фермы?
Я качаю головой и смотрю в сторону загона.
– Они облегчают процесс утилизации. Они съедают 99 % человеческого тела. Практически не оставляя следов. – Кончики его пальцев скользят по моей щеке. – Это было бы такое прекрасное зрелище, – шепчет он.
– Что именно? – Спрашиваю я.
– Твоя смерть.
Я не знаю, как реагировать. Кто говорит подобное дерьмо? И почему сейчас я чувствую влагу между бедер? Почему меня заводят его угрозы?
– Я чувствую твой запах, твое желание. – Кончики его пальцев скользят по моему горлу, по кожаному ремню, который крепко обхватывает мою шею. – Тебя заводит страх, Пчелка?
– Меня заводишь ты, Доминик, – признаюсь я, сжимая ноги вместе.
Он ухмыляется. Хотя я замечаю на его лице легкое удивление. Какой смысл врать? Отрицать, что этот сумасшедший психопат передо мной совершенно не греховно красив?
Кончики его пальцев достигают моего пупка и кружат вокруг него. Я извиваюсь под его легкими, как перышко, прикосновениями. Я хочу, чтобы эти пальцы продолжали двигаться, все ниже и ниже.
– Ты – нечто особенное, Люси Кристиансон. – Улыбается он, по-настоящему улыбается. Ни тени ухмылки, ни оскала, ни других привычных реакций, которые я замечала за ним раньше. – Я буду чертовски наслаждаться каждой секундой, проведенной с тобой. – Он опускается на колени, поднимает мою левую ногу и кладет ее себе на плечо.
Моя голова ударяется о дерево позади меня, когда я задираю подбородок к потолку, а его дыхание ласкает мой клитор, заставляя все мое тело дрожать. Руки Доминика обхватывают мою задницу, а его пальцы впиваются в плоть, когда он раздвигает мои ягодицы. Он проводит языком от моей задней дырочки до клитора, а затем снова вниз. Лаская мой анус.
– Я, блять, заявлю права на каждый дюйм этого тела, – говорит он, засовывая в мою влажную киску, кажется, два пальца.
Я бы ответила, если бы меня не переполняли ощущения, непохожие ни на что, что я когда-либо испытывала. Он вводит пальцы в меня, загибая их внутрь и добирается до волшебной кнопки, продолжая лизать мою попку. Я никогда раньше не делала ничего подобного, но он вызывает у меня непреодолимое желание попробовать все это. Абсолютно все. Если это будет хотя бы вполовину так же приятно, как сейчас, то оно того стоит.
Мои руки тянут веревку, пальцы обхватывают волокна и дергают. Каждый раз, когда мое тело расслабляется, ремень на моей шее начинает перекрывать доступ воздуха. Черт, это головокружительное сочетание. Удовольствие, смешанное со страхом. Угроза потери сознания из-за недостатка кислорода. Моя единственная опорная нога начинает подкашиваться и подгибаться. Я больше не могу сдерживаться. Я кричу во все горло, блаженство побеждает панику, пока мой голос не становится хриплым, зрение не затуманивается, а легкие не горят. Затем я чувствую, как меня поднимают, и с облегчением набираю полные легкие воздуха.
– Блять. – Доминик встает, удерживая меня в вертикальном положении. – Ты в порядке? – Спрашивает он.
– Угу, лучше, чем в порядке. – Улыбаюсь я. Одна его рука тянется к ремню. – Подожди. Не смей пока снимать его. Трахни меня, Доминик. Сейчас же, – требую я.
– Что? Люси, ты чуть не потеряла сознание.
– Ты хотел увидеть, как я испускаю свой последний вздох. Увидел. А теперь трахни меня, Дом. Пожалуйста…
Он выглядит растерянным. Не знаю, что за мысль пришла ему в голову. Еще минуту назад он хотел видеть меня мертвой, а теперь выглядит опустошенным. Но, по крайней мере, мои подозрения подтвердились. Он не планирует причинять мне боль. Иначе позволил бы мне повеситься прямо тогда. Однако, что за шикарный способ умереть – в разгар душераздирающего оргазма.
Доминик лезет в карман и достает презерватив. Он расстегивает молнию на джинсах, освобождает свой твердый член и натягивает на него латекс.
– Ты что, все время носишь их с собой? – Спрашиваю я его.
– Я усвоил урок этим утром. Отныне он всегда будет при мне. – Он поднимает мои ноги вверх, обхватывая ими свою талию.
– Мне нравится, что ты учишься на своих ошибках. – Смеюсь я.
Доминик подносит свой член к моему входу и, без предупреждения, врезается в меня. Моя спина с громким стуком ударяется о деревянный столб.
– Аааа. – Болезненное жжение от его проникновения сменяется удовольствием, и когда он выходит и снова входит в меня, мои ноги крепче сжимаются вокруг его талии.
– Знаешь, я думал, что именно я убью тебя, но, возможно, Пчелка, ты убьешь меня первой, – говорит он, слегка отстраняясь, чтобы снова войти в меня.
– Меня совершенно не интересует некрофилия, да и пока ты хорош в этом, я бы хотела, чтобы ты продолжал дышать, – говорю я ему.
Он не отвечает. Вместо этого он увеличивает темп. Все еще прижимая мое тело к столбу, он входит и выходит из меня.
– Кончай для меня. Блять, кончай для меня, Пчелка, – шипит он между резкими, неестественными толчками.
– Черт! Дом… – Кричу я, когда очередной оргазм пронзает меня.
– Гребаное. Идеальное. Создание, – выдавливает он слова, кончая еще три раза. У меня возникает внезапное желание почувствовать, как его семя согревает мою киску. Я хочу, чтобы оно стекало по моим ногам.
Я, конечно, не говорю об этом. Я же не полная сумасшедшая.
Наше дыхание, наконец, выравнивается, и Доминик начинает развязывать меня. Он снимает свою футболку и надевает ее мне через голову, затем наклоняется, подняв мои трусики и шорты. Первые он засовывает себе в карман, а вторые отряхивает от грязи. Удовлетворившись этим, он возвращает мне шорты.
Я вздергиваю бровь, глядя на него. Такими темпами у меня не останется нижнего белья, которое он мог бы забрать.
– Пойдем, я еще не устроил тебе экскурсию, – ворчит он.
– Потому что у тебя была истерика, – напоминаю я ему.
– Я сдерживал себя, чтобы не свернуть тебе шею, а не устраивал истерику. – Его рука нежно обхватывает мой подбородок, и он поворачивает мое лицо из стороны в сторону, исследуя мое горло. Каждое его движение полно заботы и ласки. – Черт, тебе придется чем-то прикрыть его.
– Я в порядке. – Я вырываюсь из его хватки. – А теперь покажи мне этот фермерский дом и расскажи все о своих дизайнерских планах.
После прогулки по дому Доминик усадил меня на пассажирское сиденье своего Бентли, а затем отвез обратно в спортзал, где я оставила свою машину этим утром. Я была в восторге от его планов относительно дома. Я никому не говорила, но у меня страсть к дизайну интерьеров. Если бы я не была Люси Кристиансон, если бы я могла быть кем-то другим, я бы стала дизайнером.
– Я уволю своего дизайнера. Я хочу, чтобы этим занялась ты, – говорит Дом, словно читая мои мысли.
– А, что?
– Я хочу, чтобы ты возглавила работу над проектом и дизайном фермерского дома.
– Почему? Я ничего не смылю в ремонте, Доминик.
– Мне все равно, если ты все испортишь, и нам придется сжечь его дотла и начать с нуля. Я хочу, чтобы этим занялась ты, – говорит он мне.
– Я подумаю об этом.
– Подумаешь.
Он заезжает на свободное место рядом с моей машиной, затем поворачивается на своем сиденье лицом ко мне.
– Что ты делаешь сегодня вечером?
– Почему ты спрашиваешь меня? Разве ты не должен уже знать обо всех моих планах? – Я вздергиваю бровь, глядя на него.
– Я спрашиваю, потому что это кажется правильным.
– Я тебе не скажу. Если твои навыки сталкера так хороши, как ты утверждаешь, ты найдешь меня. Если нет, что ж, твоя потеря. – Я подмигиваю и выпрыгиваю из его машины, садясь в свою.
Заведя мотор, я звоню Шэр. Она отвечает почти сразу.
– Лулу, где ты была? Я уже собиралась отправить поисковую группу.
– Прости, что случилось?
– Мне нужно, чтобы ты пришла сегодня вечером. Встретимся в Unhinged в девять, – говорит она через Bluetooth в машине.
– Обязательно встречаться в Unhinged? – Спрашиваю я ее.
– Да. Встретимся там. – Вешает она трубку.
Что ж, похоже, сегодня вечером я отправлюсь в Unhinged. Это один из новейших ночных клубов Мельбурна, принадлежащий одному из кузенов Доминика. Признаться, я знаю, что постоянно говорю, что это он сумасшедший. Но на данный момент мое собственное здравомыслие находится под вопросом. Особенно когда меня охватывает легкое волнение от осознания того, какой наряд я надену сегодня вечером и как на него отреагирует мой сталкер.
