Текст книги "Необузданные желания (ЛП)"

Автор книги: Кайли Кент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Глава 13

Четыре дня. Именно столько времени прошло с тех пор, как я позволил себе приблизиться к ней. После того дня в кафе, когда мои руки кровоточили от царапин, оставленных собственными ногтями, и когда я с трудом удерживался от того, чтобы не схватить ее, я старался не подходить к ней слишком близко.

То, как она смотрела на меня – с любопытством, неловкостью и намеком на что-то еще, чего я не мог расшифровать, – привело меня в бешенство. Я хочу, чтобы она снова посмотрела на меня так. Хочу смотреть в ее зеленые глаза. Хочу потеряться во всем, что представляет собой Люси Кристиансон. Для этого я должен оставить ее у себя, а это плохо кончится для любого из нас. Все мы знаем, что происходит, когда пчелиная королева вынуждена пустить в ход свое жало.

Она умирает.

Поэтому вместо того, чтобы ходить на занятия, последние четыре дня я отсиживался дома. Я проводил час за часом в спортзале, пытаясь сжечь накопившуюся энергию. Мне нужно было полностью истощить свое тело, чтобы оно не могло тратить силы на что-то другое. В те часы, когда я не тренировался, я подпитывал свою одержимость, наблюдая за ней через камеру или взламывая ее телефон и подслушивая ее разговоры. Ни одно занятие этой девушки не кажется мне скучным. Она могла бы часами сидеть в библиотеке и заниматься, и я был бы очарован ею.

Это больная одержимость. Я это прекрасно понимаю.

Мои кузены приезжают каждый день; мои родители тоже все еще здесь. В моем доме. Обычно они не останавливаются у меня, когда приезжают в город. У нас есть несколько домов в Мельбурне. Думаю, они знают, что я на грани срыва – но никто не сможет меня остановить, если до этого дойдет.

Купил ли я уже дом на окраине города и оборудовал его всем необходимым для себя и Люси? Да. Можно ли сказать, что этот дом – крепость, которая защищает своих обитателей от всех остальных? Да, блять.

Я не полный идиот. Если мне все же удастся заполучить ее, я уверен, что она, с ее дерзким характером, даст мне отпор. Она не сдастся без боя, и я не намерен позволить ей уйти, когда она окажется в моей власти.

Если я заполучу ее.

Я не собираюсь насильно ее забирать…

Но в наше время парень должен быть готов ко всем случаям. Никогда не знаешь, что случится завтра.

– Доминик, тебе нужно остановиться. Ты либо упадешь в обморок от истощения, либо в конечном итоге станешь похож на Халка, а я не хочу видеть ни того, ни другого. – Моя мама стоит прямо передо мной.

Я нажимаю кнопку "Стоп" на беговой дорожке и беру полотенце, чтобы вытереть пот со лба.

– Я не упаду в обморок, мам, – говорю я ей.

– Хорошо, потому что мне нужно, чтобы завтра ты пошел со мной на одно мероприятие. Папа занят, и я не хочу идти одна.

– Что за мероприятие? – Спрашиваю я, уже зная, что пойду с ней, куда бы она ни захотела.

– Это благотворительный сбор средств. Просто надень смокинг и будь готов к шести. – Мама поворачивается, чтобы уйти, а затем добавляет: – Будь трезв, Доминик. Это важное мероприятие.

– Конечно, я буду готов, – говорю я ей. – И это было один раз, – фыркаю я. Это произошло, когда мне было шестнадцать. Я накурился перед одним из благотворительных мероприятий моих родителей и проспал весь ужин. И по сей день я не понимаю, что в этом такого. Никто же не видел. Родители оставили меня спать на заднем сиденье машины.

– Это уже слишком, Доминик. И спасибо, что пойдешь со мной.

Я подхожу к ней и обнимаю за плечи.

– Не нужно меня благодарить, мам. Я не могу представить ничего более приятного, чем провести субботний вечер с моей дорогой мамой. – Ухмыляюсь я ей.

– Фу, на одной лести ты далеко не уедешь. – Она вырывается из-под моей руки.

– Да, но состояние Маккинли поможет мне везде. – Смеюсь я.

– Твои отец и дядя слишком избаловали тебя, – говорит мама.

– Ну даааа, именно они меня и избаловали. – Я вздергиваю брови, глядя на нее. В нашей семье ни для кого не секрет, что я всегда был избалованным ребенком. В детстве мои родители давали мне все, что я только мог пожелать.

– К счастью, ты не прогнил насквозь. Деньги не вскружили тебе голову.

– Мало что может вскружить мне голову, мам, – возражаю я.

Она замолкает и смотрит на меня. Мне не следует шутить о том, как устроен мой мозг. Мы все знаем, что с ним у меня не все в порядке. Просто мы не так часто об этом говорим. Мама расстраивается, когда я шучу о том, что я сумасшедший или ненормальный, даже если это правда.

– Извини, – говорю я.

– Ладно, иди прими душ. От тебя воняет, и съешь что-нибудь. Ты не можешь так много тренироваться и не есть.

– Ты же знаешь, что я живу здесь один, сам о себе забочусь последние два года и до сих пор не умер с голоду.

– У тебя здесь каждый день находится домработница. Так что вряд ли ты справляешься с этой работой в одиночку, Дом. – Мама уходит в противоположный конец коридора.

Я сразу же направляюсь в душ и, проходя через свою комнату, беру с кровати телефон. Я включаю его и вижу уведомление о том, что одной из машин Люси нет у ее дома. Я увеличиваю текущее местоположение машины и обнаруживаю, что она припаркована на стоянке у Рассел-стрит. Подключившись к трекеру на ее телефоне, я определяю, что она находится в бутике Chanel. Поэтому, вместо того чтобы отправиться в душ, как следовало бы, я беру свой ноутбук. Мне требуется несколько минут, чтобы взломать систему видеонаблюдения магазина.

Я сканирую камеры, пока не нахожу ее. Люси заходит в главную примерочную и смотрит в зеркало от пола до потолка. На ней чертовски великолепное черное вечернее платье. Платье без бретелек, открывающее ее стройную шею. Шею, которую я бы с удовольствием пометил своими зубами. У платья длинный разрез на левой ноге, в то время как остальная часть облегает каждый изгиб ее тела, как чертова перчатка. Люси оборачивается через плечо и смотрит, как платье смотрится сзади. Меня так и подмывает написать ей и сказать, как охуенно она в нем выглядит.

Но я этого не делаю.

Вместо этого я жду и смотрю, как она исчезает в примерочной. Через несколько минут она снова появляется на экране, но уже в розовом платье. Честно говоря, я думаю, что она могла бы надеть что угодно и выглядеть сногсшибательно. Когда она выходит из магазина с пакетом, в котором лежит темно-зеленое платье, я звоню в магазин и заказываю еще и черное, с инструкцией, чтобы его отправили ей домой. Я пока понятия не имею, куда она планирует отправиться в таком наряде, но выясню это. Я просто знаю, что хочу снова увидеть ее в том черном вечернем платье.

Выключив ноутбук, я захожу в ванную, нажимаю кнопку на кафельной стене и жду, пока включится тропический душ. Я снимаю шорты и встаю под горячую струю, закрывая глаза и позволяя горячей воде расслабить мои изможденные мышцы.

Все, что я вижу – это Люси в том гребаном платье.

Я открываю глаза, брызгаю немного геля для душа на ладонь и хватаю свой член, сжимая кончик.

– Блять! – Стону я. Моя голова откидывается назад, а глаза снова закрываются.

Я вижу ее, лежащую на кровати в этом гребаном платье. Только оно разорвано прямо посередине, а моя рука сжимает ее горло.

– Твое жало смертельно, Пчелка, но я с радостью умру, лишь бы хоть раз попробовать тебя на вкус, – рычу я ей на ухо.

Затем я сжимаю руку, задерживая воздух в ее легких, и наблюдаю, как расширяются ее глаза. Но не от страха или паники. Они наполнены удовольствием, похотью и доверием.

Неужели никто никогда не говорил этой девушке, что нельзя ложиться в постель с бугименом?

Моя ладонь скользит по члену, вверх и вниз, когда я представляю, как просовываю руку ей под платье. Мои пальцы проникают под трусики, а затем погружаются в ее теплую, влажную киску. Я вижу, как приоткрываются ее губы, слышу вздох, вырывающийся из ее рта. Моя рука двигается быстрее, сильнее, когда я вспоминаю звуки, которые она издавала по телефону, когда кончала для меня. Я вижу, как она откидывает голову назад, ее глаза прикованы к моим, когда я нависаю над ней, а мои пальцы входят и выходят. Я чувствую тепло ее соков, покрывающих мою руку.

– Блять! Черт! – Ругаюсь я, когда струйки спермы вытекают из моего члена. Мне нужно снова услышать ее стоны, пусть даже по телефону.

Глава 14

– Как все прошло? – Спрашиваю я Шэр, когда она переступает порог своей квартиры. Может, я и сама вошла, но я принесла вино. Я знаю, что после тех адских собеседований, которые она прошла в последнее время, ей это определенно нужно.

– Аргх, не спрашивай, – стонет она, бросая сумку на пол, а затем садясь на диван.

– Да ладно, Шэр, все не могло быть так плохо, – говорю я, стараясь вести себя более позитивно и протягивая ей очень полный бокал ледяного просекко.

Шэр делает большой глоток.

– Мне просто нужно научиться танцевать. За одну ночь в джентльменском клубе¹ я заработаю больше денег, чем за целую неделю в продуктовом магазине, – вздыхает она. – Очевидно, что я не смогу найти ни хорошо оплачиваемую, ни даже просто приличную работу. – Она откидывает голову на спинку дивана и закрывает глаза. – Я даже не могу устроиться на стажировку.

– Да, это был бы отличный план, если бы у тебя не было двух левых ног и ты бы хоть немного чувствовала ритм, – говорю я ей. – Знаешь, я знаю людей, которые знают других людей. Я могла бы позвонить и… – Я замолкаю на полуслове, когда Шэр бросает в мою сторону свой отточенный убийственный взгляд. – Ладно, выслушай меня, – умоляю я, подливая себе еще вина. – Я знаю, ты хочешь все сделать сама и быть независимой женщиной. Бла-бла-бла, но… – Я делаю паузу, прекрасно зная, что она вот-вот закатит глаза.

Шэр тут же вскидывает руку.

– Я не хочу быть твоим объектом благотворительности, Люси. Я не буду твоим объектом благотворительности.

Я качаю головой.

– Это не благотворительность. Честно говоря, ты окажешь мне огромную услугу.

Ее глаза прищуриваются, когда она смотрит на меня.

– Какую? Пожалуйста, расскажи мне, как ты, используя связи своей семьи, планируешь устроить меня на какую-нибудь жалкую должность? – Смеется она.

– Меня заставили устроиться на работу на время каникул в университете, но это очень дерьмовая работа. Я не хочу этим заниматься. На самом деле, я не могу представить себе ничего более ужасного, чем провести все лето в офисе, отвечая на телефонные звонки и назначая встречи. Но… ты могла бы взяться за эту работу вместо меня. Никто даже не узнает, что это не я. Ты получишь зарплату, а я буду придерживаться своего плана на каникулы – спать до полудня и веселиться всю ночь напролет, – говорю я ей, все больше и больше наслаждаясь своей импровизированной идеей.

До каникул еще несколько дней, но вполне вероятно, что я начну работать на следующей неделе… верно?

– Так, во-первых, никто никогда не поверит, что я – это ты. О тебе пишут во всех таблоидах, какие только есть. А во-вторых… – Шэр делает паузу, не в силах придумать достойный аргумент.

– Ладно, не притворяйся мной. Я позвоню в компанию и скажу, что не смогу приехать и что ты будешь исполнять мои обязанности. Это всего на двенадцать недель, Шэр, и, кроме того, тебе будет чем пополнить свое резюме.

– Что это за компания? – настороженно спрашивает она.

Я встаю и беру свою сумку. Потому что, честно говоря, на этот вопрос я не планирую отвечать.

– Черт, я забыла, у меня есть еще одно дело. Я пришлю тебе адрес. Будь там в понедельник утром в восемь. Не опаздывай. Я слышала, что босс – настоящий сварливый мудак, который ненавидит опоздания. Лично я думаю, что он чересчур серьезен, но зато платит хорошо, – говорю я ей, выбегая из ее квартиры.

Когда я добираюсь до дома, мне приходит сообщение от Шэр, подтверждающее, что она согласна на мой план.

ШЭР:

Что мне надеть в понедельник? У меня нет офисной одежды. Может, ты сама выйдешь на эту работу?

Я набираю ответ и нажимаю "Отправить".

Я:

Я приеду в воскресенье. Мы пообедаем и разберемся с твоим гардеробом.

Я набираю номер брата на телефоне. К счастью, он сразу же отвечает.

– Лулу, чем я могу тебе помочь? – спрашивает он.

– Мне нужна работа. У тебя есть какие-нибудь вакансии?

– Зачем тебе нужна работа, и почему ты хочешь получить ее здесь? – Он уже ожидает худшего, а ведь еще даже не подозревает о моем грандиозном плане. Я дам ему возможность разобраться с этим в понедельник.

– У меня практически начались каникулы в университете. Я хочу расширить свой кругозор, так ты можешь мне помочь или нет?

– На самом деле, у меня как раз сегодня открылась вакансия. Мне нужен новый ассистент, и ты, черт возьми, идеально подходишь для этой работы, – говорит он.

– Отлично, я начну с понедельника. Поговорим позже. Мне пора идти. – Я вешаю трубку, прежде чем он успевает задать мне еще какие-либо вопросы. Когда Шэр и Ксавьер поймут, что я солгала им обоим, будет уже слишком поздно. Я знаю, что Ксавьер не прогонит ее, как только она окажется там. А еще я знаю, что Шэр слишком упряма, чтобы сдаться в первый же день на новой работе, даже если это работа на моего ворчливого старшего брата.

– Мисс Люси, вам доставили это, пока вас не было дома. – Швейцар останавливает меня, когда я прохожу через фойе.

Я беру из его рук большую черную коробку и лежащий на ней маленький красный пакетик.

– Спасибо, Шон. – Вежливо улыбаюсь я и иду к лифту.

Как только я оказываюсь в своей квартире, я захожу в спальню и бросаю черную коробку на кровать. И тут же вижу логотип Chanel, напечатанный сверху. Должно быть, мама купила что-то в последнюю минуту.

Маленький красный пакетик соскальзывает с крышки и падает на мою кровать. Я поднимаю его и вытаскиваю красную коробочку Cartier. Открыв кожаный футляр, я поражаюсь бриллианту в форме капли на платиновой цепочке. Внутри также лежат серьги с бриллиантами.

Ладно, я знаю, что мама любит покупать мне вещи и все такое, но это точно не от нее. Я в этом уверена.

Я кладу коробку на пол и роюсь в пакете в поисках открытки, чека, чего-нибудь, что могло бы дать мне подсказку об отправителе. Ничего нет. Я роюсь в черной коробке Chanel и нахожу открытку поверх оберточной бумаги. Руки дрожат, когда я открываю конверт и достаю записку. Я уже знаю, что это от него. Кем бы он ни был.

Надень его. Оно выглядит на тебе сногсшибательно. – Д

Вот оно. Неужели он лично подписал открытку? Думаю, если у тебя есть сумасшедший сталкер, то лучше, чтобы у него были деньги на покупку приличных жутких подарков, верно?

Я бросаю открытку на прикроватную тумбочку и убираю оберточную бумагу. Затем вижу то самое черное платье, которое я примеряла сегодня утром в магазине. Ладно, это чертовски жутко. Это просто ужасно. Я оглядываюсь через плечо, и ощущение, что за мной наблюдают, становится сильнее, чем когда-либо прежде. Бросив платье обратно в коробку, я разворачиваюсь на пятках и начинаю обходить квартиру. Проверяя каждую комнату, каждый шкаф.

Через пятнадцать минут я вздыхаю с облегчением. Здесь никого нет. Но я не могу принять эти подарки. Мне нужно вернуть их. Или выбросить в мусорное ведро. Прежде чем я успеваю отговорить себя, я беру телефон и набираю незнакомый номер. И этот человек, назвавший себя "Д" отвечает после первого же гудка.

– Пчелка, какие-то проблемы? – От его глубокого, хрипловатого голоса у меня мурашки бегут по спине.

– Да, большие. В какую бы игру ты ни играл, я выхожу из нее. Это зашло слишком далеко, и я не хочу играть. Забудь о моем существовании и перестань присылать мне всякую хрень. Если я захочу что-то купить, я куплю это сама. – После моей тирады наступает тишина. Я отвожу телефон от уха, чтобы проверить, что я все еще на связи. Так и есть. – Ты что, меня игнорируешь? – Спрашиваю я его.

– Нет, просто пытаюсь понять, почему ты отказываешь себе в красивых вещах. Я знаю, тебе нравится это платье, – говорит он.

– Дело не в этом. Я пожертвую его в любой местный комиссионный магазин, который смогу найти. Мне ни хрена не нужно ни от тебя, ни от кого-либо еще, если уж на то пошло.

– Это неправда, Пчелка. Кое-что тебе нужно. Ты просто не хочешь этого признавать, – говорит он.

Можете называть меня тупицей, но я снова купилась на его бредни.

– И что же?

– Ты хочешь, чтобы я снова заставил тебя кончить. Хочешь, чтобы я заставил твое тело дрожать от желания так, как могу только я. Ты хочешь, чтобы твоя киска пульсировала вокруг твоих пальцев, пока ты слушаешь мой голос, утопая в удовольствии.

Ну, черт возьми, когда он так говорит, я не могу отрицать его правоту. Я действительно хочу этого. Но не стану признаваться ему в этом.

– Ложись на кровать, Пчелка, – говорит он.

Я мотаю головой. Откуда он знает, что я в своей комнате?

– У тебя здесь камеры расставлены? В моей комнате? Откуда ты знаешь, где я? – Спрашиваю я его.

– Удачная догадка. А теперь ложись.

– Нет, лучше я останусь на месте, – говорю я, хотя на самом деле подхожу к кровати и сажусь.

Смешок, раздающийся в моем ухе, словно молния пронзает меня насквозь. Проклятье, как его голос может так действовать на меня?

– Что на тебе сейчас надето? – спрашивает он.

– Почему бы тебе самому не ответить на этот вопрос, раз уж ты, кажется, все знаешь?

– На тебе джинсовые шорты, которые слишком коротки, чтобы носить их на публике, и белая футболка, из-под которой виднеется кружево твоего лифчика, – говорит он.

Я смотрю на себя, на те самые предметы одежды, которые он только что описал.

– Скажи мне, Пчелка, что ты чувствуешь, зная, что я наблюдаю за тобой?

– Я в ужасе.

– Что еще? – Спрашивает он.

Я думаю об этом. Мне страшно. Не поймите меня неправильно… Я знаю, что для меня это плохо кончится. Но за всем этим скрывается и некоторое волнение.

– Я чувствую себя живой, – говорю я ему. – Я чувствую, что кто-то видит меня, настоящую меня, а не ту версию, которой хочет меня видеть остальной мир.

– Я действительно вижу тебя, Пчелка, и от тебя, блять, просто дух захватывает.

Глава 15

Ее резкий вдох говорит о том, что мои слова сильно задели ее. Они правдивы. Я бы не стал говорить такое дерьмо кому попало. Если бы мне был нужен только быстрый перепихон, я мог бы пойти и заполучить любую телку, которая попадется мне на глаза. С ней я этого не хочу.

Хочу ли я выебать из нее все дерьмо? Абсолютно.

Но есть кое-что еще, чего я хочу от Люси Кристиансон. Не знаю, что это такое и как я получу это, не спалив нас обоих заживо, но я что-нибудь придумаю.

– Почему я? – спрашивает она.

– Потому что я не могу выкинуть тебя из своей гребаной головы. А моя голова – это настоящая дыра, куда тебе лучше не соваться.

– Кажется, все не так уж плохо, – говорит она.

– О, Пчелка, ты даже не представляешь, – говорю я ей. – Расстегни пуговицу на своих шортах.

– Я… я не должна этого делать.

– Но ты это сделаешь, так что давай больше не будем терять время. Я умирал от желания услышать, как ты снова кончишь для меня. Расстегни пуговицу и засунь эти маленькие гребаные пальчики в свою влажную киску.

– С чего ты взял, что я мокрая?

– Ты мокрая для меня, Пчелка?

– Может, тебе просто стоит приехать сюда и узнать все самому?

– Это было бы игрой с огнем, Люси, а ты этого не хочешь. Засунь пальцы в свою киску и скажи, что ты мокрая для меня. – Моя собственная рука ныряет под шорты, а кулак обхватывает член. Из-за этой девушки у меня постоянно гребаный стояк, а ее и близко рядом нет. Я слушаю, как у нее перехватывает дыхание, и наблюдаю за ее действиями в прямом эфире. – Хорошая девочка, – хвалю я ее. – Насколько ты мокрая, Люси?

– Очень, – бормочет она.

– Хорошо. Я хочу, чтобы ты закрыла глаза. Представь, что я здесь, с тобой. Лежу сверху на тебе. Прямо сейчас мои пальцы трахают твою тугую маленькую киску.

– Как я могу это представить, если я не знаю, кто ты? И не знаю, как ты выглядишь?

– Закрой глаза. Тебе не нужно лицо. Просто слушай, – инструктирую я ее. Я жду, пока она откинет голову на подушку и сделает, как я сказал. – Хорошая девочка, я уничтожу твою прелестную киску. Сейчас мои пальцы трахают тебя, растягивая для того, чтобы я наконец-то вогнал в тебя свой член. – Я стону от этой мысли. – Когда я, наконец, трахну тебя, это уничтожит нас обоих, но лучшего способа кончины и не придумаешь… Я чувствую, как твоя киска сжимает мои пальцы, Пчелка. Ты чувствуешь это? – Спрашиваю я ее.

Мой кулак двигается по члену жесткими, быстрыми движениями. Большой палец проводит по кончику, собирая преякулят, который течет как из проклятого крана.

– О боже!

Я слышу, как ее пальцы быстрее входят и выходят из нее.

– Потри большим пальцем клитор, – говорю я ей.

– Это слишком, – хрипит она.

– Этого недостаточно. Я хочу, чтобы ты кончила для меня, Люси. Я хочу слышать твои крики.

И она не разочаровывает. Она выкрикивает целую вереницу ругательств, а я наблюдаю, как сжимаются ее ноги. Все ее тело сотрясается от оргазма.

– Блять! – Рычу я, когда мое собственное тело взрывается под звуки ее удовольствия.

– Черт. Я не должна была снова это делать, – шепчет она.

Моя грудь вздымается и опускается. Я стараюсь контролировать свое дыхание, чтобы не поехать к ней домой и не забрать ее.

– Если бы я мог запереть тебя в стеклянной банке и смотреть, как ты кончаешь снова и снова, я бы так и сделал.

– Знаешь, ты прав, – говорит она.

– В чем?

– Твой мозг – действительно настоящая дыра.

– Ты даже не представляешь. Надень то платье, Люси, – говорю я ей, а затем отключаю звонок и швыряю телефон через всю комнату.

Черт возьми, я должен был держаться от нее подальше. Что, блять, со мной не так?

Мне следовало бы проявить больше сдержанности. Я сильнее этого гребаного влечения, которое все время тянет меня к ней.

Я захожу в ванную и открываю кран – очевидно, одного душа было недостаточно, – а затем снимаю шорты. Я бросаю их в корзину для белья и встаю под горячую воду. Мой член снова наполовину тверд, в то время как моя голова заполнена картинками того, как она кончает, а в ушах продолжают отдаваться сладкие звуки ее наслаждения.

– Доминик, ты готов? – Зовет меня мама.

– Иду… Знаешь, им, блять, действительно стоило бы сшить более удобный смокинг, – жалуюсь я, теребя галстук-бабочку.

– Следи за языком, и этот смокинг сшит на заказ, так что перестань жаловаться.

– Прости, – извиняюсь я, но не всерьез.

– Тебе ведь даже не стыдно. Пойдем. – Мама протягивает руку, и я обхватываю ее своей, провожая к ожидающей машине.

Как только мы оба устраиваемся на заднем сиденье лимузина, я наливаю себе виски из мини-бара.

– Еще раз, в честь чего это мероприятие? И кому мне надо понравиться? – Спрашиваю я.

– О, я не помню, с кем мы сидим. Но я уверена, что ты будешь как всегда очарователен. Мы собираем средства для моего фонда, – говорит мама.

Я не знал, что сегодня она хозяйка вечера. И теперь чувствую себя дерьмовым сыном из-за того, что не был в курсе событий. У моих родителей есть фонд, который предоставляет бесплатную терапию и помощь молодежи, особенно тем, кто причиняет себе вред.

– Прости, я не знал, что это твое мероприятие, – говорю я ей. На этот раз я извиняюсь всерьез.

– Все в порядке. Я не жду, что ты будешь в курсе всех благотворительных мероприятий, Дом. Их очень много.

– Да, но я должен знать о твоих.

Когда мы приезжаем на место, я провожаю маму в зал. Она сразу же берет на себя роль хозяйки и ведет нас к первому столику. Она занимает свое место, а я обхожу стулья, чтобы просмотреть карточки и понять, с кем мне придется провести остаток вечера.

– Где карточки с местами? – Спрашиваю я маму, когда не нахожу их.

– Их нет. Просто сядь. Люди прибывают, Доминик, – говорит она.

Странно… На таких мероприятиях всегда есть рассадочные карточки гостей. Но я не задаю ей вопросов; вместо этого я делаю то, что мне говорят, в то время как мое колено подпрыгивает в предвкушении. Не люблю неизвестность. Я чертовски ненавижу сюрпризы, а людей ненавижу еще больше. Поэтому незнание того, с кем мне придется иметь дело в ближайшие несколько часов, выводит меня из себя.

Но вскоре все становится ясно. И, честно говоря, лучше бы я остался в неведении. Потому что когда я вижу, кто направляется к нашему столику, мне хочется скорее уйти, чтобы не совершить какую-нибудь глупость. Например, не испортить все мероприятие маме, которая, как назло, смотрит на меня с озорной ухмылкой.

Она все это время знала, кто будет сидеть здесь…

Черт. Как мне, блять, выпутаться из этого?

К тому времени, как Люси и ее мать подходят к столу, я понимаю, что уже слишком поздно. Остается только надеяться, что она не узнает мой голос.