Текст книги "Необузданные желания (ЛП)"

Автор книги: Кайли Кент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава 10

Всего за два дня занятий по самообороне я поняла одну вещь: моя физическая подготовка оставляет желать лучшего. Я с восхищением наблюдаю за тем, как женщина-инструктор выполняет прием, перекидывая через плечо взрослого мужчину. Парень со стоном приземляется на спину. Но при этом он улыбается так, словно проделывал это уже миллион раз.

– Мой кузен Акс – он уже делал это, поэтому с ним будет легко. Кто хочет попробовать? – Спрашивает Хоуп у класса, указывая на своего партнера.

Я очень хочу узнать, как это делается, поэтому моя рука взлетает вверх.

– Я сделаю это, – говорю я и выхожу вперед.

Хоуп и парень по имени Акс обмениваются взглядами, прежде чем, клянусь, я слышу, как она шепчет ему:

– Это твои похороны.

– Ладно. Я смотрела, но что именно мне делать? – Спрашиваю я их.

Хоуп показывает мне, как встать, в то время как Акс становится у меня за спиной. Его рука обвивается вокруг моей шеи, и Хоуп шепчет мне на ухо:

– Наступи ему на ногу как можно сильнее, потом ударь его локтем по ребрам, а затем согнись и перекинь его вес через плечо.

Я делаю в точности, как она говорит, и, к моему удивлению, Акс падает на пол у моих ног. Он стонет, хватаясь рукой за ребра.

– Черт, мне так жаль. Я не хотела причинить тебе боль. Черт, ты в порядке? – Спрашиваю я, наклоняясь, чтобы проверить его на предмет… не знаю, чего.

– Он в порядке, и, честно говоря, сейчас это наименьшая из его забот. – Хоуп ухмыляется, а затем поворачивается к остальным в классе. – Занятие окончено. Увидимся в следующий раз.

– А ты будешь здесь в следующий раз? Раньше был другой учитель, весьма мерзкий. Я бы предпочла заниматься с тобой… – Говорю я ей.

– Э-э, да, думаю, я буду здесь, пока мы не найдем кого-нибудь на вакантное место. Я – Хоуп Уильямсон. – Она протягивает мне руку, официально представляясь.

– Люси, – говорю я в ответ, намеренно не называя свою фамилию. То есть я знаю, что Уильямсоны – одна из самых богатых семей Австралии, и что они владеют сетью спортивных залов. Просто мне не нравится, когда меня осуждают за то, что я – Кристиансон.

Улыбка Хоуп искренняя и широкая.

– Приятно познакомиться с тобой, Люси. Так есть ли причина, по которой ты здесь? Не то чтобы она была нужна. Я имею в виду, что каждая женщина должна посещать занятия по самообороне, – говорит она.

– У меня есть сталкер, – выпаливаю я, нуждаясь в том, чтобы выговориться кому-нибудь. Почему я решила рассказать об этом совершенно незнакомому человеку, а не своей семье? Кто знает?

– Сталкер? Ты в порядке? Тебе нужна помощь? – Ее глаза бегают из стороны в сторону, а брови хмурятся.

– Думаю, со мной все в порядке. Просто… – Пожимаю я плечами. Я даже не знаю, что еще сказать.

– Почему ты думаешь, что тебя кто-то преследует? – Спрашивает она.

– Факт в том, что я получаю странные сообщения, а еще кто-то присылает мне цветы и даже вламывается в мою квартиру, чтобы оставить их. И вчера на моем рабочем столе в библиотеке неожиданно появился тюльпан.

– Может, ты просто нравишься парню, который не знает, как тебе об этом сказать? – предполагает она. – Но то, что он вломился в твою квартиру, – это чертовски жутко.

– Возможно. В любом случае, я отняла у тебя достаточно времени. Спасибо за сегодняшний день. – Я машу рукой и ухожу. Мое лицо пылает от осознания того, что я только что рассказала совершенно незнакомому человеку о своих личных проблемах.

Через несколько минут я открываю свой шкафчик, чтобы взять сумку, но моя рука замирает в воздухе, когда натыкается на что-то холодное и мягкое. Я быстро отдергиваю ее, словно обжегшись, и заглядываю внутрь. На моей спортивной сумке Louis Vuitton лежит синий тюльпан. Гребаный синий тюльпан. Я оглядываюсь через плечо, беру цветок и подношу его к носу. Пахнет он, конечно, потрясающе. Затем я хватаю свою спортивную сумку и направляюсь к двери, по пути выбрасывая цветок в мусорное ведро, надеясь, что тот, кто положил его туда, наблюдает.

По дороге домой я заезжаю в цветочный магазин и покупаю себе самый большой букет красных роз, который у них есть в наличии. Зайдя в квартиру, я ставлю розы в вазу и фотографирую себя, вдыхая их аромат.

Я публикую эту фотографию во всех своих социальных сетях с подписью: Спасибо за розы, любовь моя. Как ты узнал, что они мои любимые?

Я хочу, чтобы этот парень-сталкер, кем бы он ни был, думал, что у меня есть отношения. Интересно, смогу ли я убедить кого-нибудь стать моим фиктивным парнем, чтобы это выглядело более правдоподобно? Я смеюсь как сумасшедшая, когда думаю об этом. С каких это пор у меня стали возникать проблемы с поиском партнеров?

А уж чтобы кто-то согласился фиктивно встречаться со мной – это вообще новый уровень.

Уведомления о сообщениях начинают появляться на моем телефоне почти сразу же, поэтому я проверяю каждый аккаунт и с улыбкой читаю комментарии. Здесь много парней, которые безуспешно пытались завоевать мое расположение, комментируют, что моя "недоступность" – настоящая трагедия. Один даже предлагает купить мне ферму по выращиванию роз.

Это вообще возможно?

Когда я уже собираюсь ответить на некоторые из их комментариев, приходит сообщение.

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Кто прислал тебе цветы, Люси?

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Красные розы? Серьезно? Ты заслуживаешь гораздо большего, чем банальное дерьмо вроде букета красных роз.

Я закрываю почтовый ящик, не отвечая. Я больше не куплюсь на его психотическую чушь. Снова открыв свой пост, я начинаю отвечать на комментарии, подбадривая парней гораздо больше, чем обычно. Я даже пригласила одного из них заглянуть ко мне в Директ. Буквально ответила: "Напиши мне в Директ" и добавила смайлик в виде сердечка. А вот количество моих сообщений стремительно растет. Видимо, мой сталкер не впечатлен. Однако мне нравится эта смена ролей. Мне приятно осознавать, что я могу контролировать ситуацию, в то время как обычно я беспокоюсь о том, что он может добраться до меня.

Тем не менее, любопытство заставляет меня снова проверить почтовый ящик.

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Пчелка, ты играешь с огнем.

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Знаешь, что происходит, когда играешь с огнем, Люси? Ты обжигаешься.

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Люси, богом клянусь, я покончу с ними. Со всеми. Ты этого хочешь? Ты хочешь, чтобы этот город окрасился в красный цвет? Превратился в одно гигантское место преступления? Потому что я, блять, сделаю это.

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Ты действительно переходишь все границы, Пчелка.

На экране появляется уведомление о новом сообщении в Директе. Я закрываю почтовый ящик, так и не ответив на его угрозы, и открываю социальную сеть. Там есть запрос на сообщение от человека, на которого я не подписана. Я нажимаю "Принять" и тут же жалею об этом.

УЛЕЙ:

Пчелка, единственный человек, кто будет писать тебе в Директ, – это я. Удали остальных, или я удалю их. Из этого мира. Навсегда.

Что, собственно, за хрень? И кто, черт возьми, называет себя "Ульем"? Я хочу знать, почему он выбрал это имя. Меня так и подмывает спросить, но я не хочу вступать в разговор с этим подонком. Поэтому вместо этого я полностью выключаю телефон. Оставляю его на кофейном столике, рядом с моей новой вазой с красными розами, и направляюсь в свою спальню.

Сегодня воскресенье. Мне нужно подготовиться к поездке к родителям. В нашей семье не принято пропускать воскресный ужин. Если только тебя не зовут Ксавьер. Ему, кажется, все сходит с рук, и он всегда использует работу в качестве оправдания.

Ксавьер снова не явился на ужин – ничего удивительного. Так что я осталась наедине с родителями, получая их полное внимание. Я знаю, что в этом нет ничего плохого. Мне нравится, когда во мне души не чают. Пока мама не начинает пытаться свести меня с сыновьями своих подруг…

По ее словам, все они – самые завидные холостяки Мельбурна, и я должна дать им шанс завоевать мое сердце. Мои родители всегда были вместе, и они считают, что каждый должен испытать такую любовь, как у них. Я тоже хочу найти такого человека, просто не сейчас. Мне нужно закончить университет, попутешествовать и осуществить все свои мечты, прежде чем я обзаведусь семьей.

– О, пока не забыла, через две недели у меня намечается мероприятие, и мне нужно, чтобы ты на нем присутствовала, – говорит мама, когда наши тарелки убираются со стола.

– Мероприятие? Для чего оно? – Спрашиваю я. Я не против пойти. Обычно такие мероприятия проводятся для действительно важных целей, и мне очень нравится, когда есть повод принарядиться.

– Собираем средства для фонда моей подруги Эллы. Он направлен на поддержание психического здоровья молодых девушек, но, в частности, оказывает помощь тем, кто наносит себе увечья, – говорит мама.

– О, хорошо. Конечно, я пойду с тобой. Только сообщи мне детали, – говорю я ей и встаю из-за стола. – Уже поздно. Думаю, сегодня я просто переночую в своей комнате.

– О, прекрасно, мы сможем позавтракать вместе. – Восторженно улыбается мама.

– Твоя мама чувствует, что гнездо опустело, Люси. – Хихикает папа.

– Да ладно, это же ты предложил нам усыновить еще одного ребенка, потому что в этом доме слишком пусто, – передразнивает его мама.

– Не волнуйся, учитывая, с какой скоростью Ксавьер заводит знакомства с противоположным полом, я уверена, что со дня на день у тебя будет полный дом внуков. – Смеюсь я.

– Это даже не смешно, Люси. – Мама переводит взгляд на меня.

– Ладно, но не говори, что я тебя не предупреждала. – Пожимаю я плечами. Я наклоняюсь и целую отца в щеку, а затем обхожу стол и обнимаю маму. – Спокойной ночи. Увидимся утром.

Глава 11

Мигающий красный огонек трекера, показывающий текущее местоположение Люси, насмехается надо мной с экрана. Она в доме своих родителей. И была там всю ночь. Я потратил это время, уговаривая себя не лезть на рожон, пытаясь удержаться от того, чтобы ворваться в дом Кристиансон и похитить ее из детской спальни. По крайней мере, так я себе это представляю.

Она игнорировала все мои сообщения. У меня уже есть список из пятидесяти парней, которые прокомментировали ее посты. Парней, которых она просила связаться с ней напрямую. Я придумал миллион и один способ покончить со всеми ними. Я сделаю это театрально, заставлю ее, блять, смотреть. Может, тогда она дважды подумает, прежде чем флиртовать с кем-то, кроме меня.

Я смотрю на часы в пятый раз за последние несколько минут. Я знаю, что через час у нее занятие, на котором я планирую присутствовать. Красная точка начинает двигаться, давая мне понять, что она покидает поместье своих родителей. Взяв ключи и бумажник, я выхожу за дверь, запирая ее за собой. Мои родители решили остаться у меня, и последнее, что мне нужно, чтобы кто-то из них увидел эту комнату и обнаружил мою последнюю одержимость.

Люси Кристиансон.

На каждой стене развешаны ее фотографии. Все откровенные. Фотографии, на которых она не позирует, потому что не знала, что я ее снимаю. Есть также маленькие сувениры, которые я забрал из ее дома.

Как только я вхожу в фойе, мама окликает меня:

– Доминик, я приготовила завтрак.

Черт, мне действительно нравится, как готовит моя мама. Даже если это всего лишь завтрак. Я иду в столовую, где папа сидит рядом с мамой. Стол ломится от разнообразных блюд.

Наклоняясь, я целую маму в щеку.

– Доброе утро. Выглядит великолепно, мам, но я опаздываю. Мне нужно идти на занятия, – говорю я ей и беру со стола черничный маффин.

– Тебе нужно поесть, – ругает она меня.

– Я уже ем. – Я указываю на маффин. – Увидимся позже.

– Ладно, хорошего дня, солнышко, – говорит мама.

– Я провожу тебя. – Папа встает и провожает меня до двери. Я мысленно считаю до двадцати. Именно столько времени проходит, прежде чем мы оказываемся вне пределов слышимости моей мамы. – Ты в порядке? – Спрашивает он меня.

– В порядке, – говорю я ему.

В такие моменты, как этот, я жалею, что не умею притворяться лучше. Бри мастерски вписывается в обстановку, делает вид, что с ней все в порядке и она всегда держит себя в руках. Я знаю, что это не так, возможно, потому, что со мной она не притворяется. Мне не нравится, когда мои родители беспокоятся обо мне, поэтому ради них я стараюсь вести себя так, будто не нахожусь на грани психопатии.

– Ты не в порядке, и это нормально. Ты же знаешь, что можешь поговорить со мной, верно?

– Знаю, – говорю я, когда мы входим в мой гараж.

– Тогда что тебя так взбудоражило? Не трудись молчать. Я знаю тебя, Доминик. – Он снова использует этот тон, который, по его мнению, действует на меня.

Я вздыхаю.

– Я не хочу причинять ей боль. – Я признаю, что есть одна причина, которая не позволяла мне подойти к ней. То, что заставляло меня наблюдать за ней издалека и не позволяло прикоснуться к ней.

– Тогда ты не навредишь ей. – Говорит он слишком спокойно.

– Все не так просто. Я хочу причинить ей боль. Хочу почувствовать ее боль, папа. Это чертовски запутанно. Но более того, я хочу видеть, как она живет. Хочу наблюдать за ее повседневным дерьмом. Хочу видеть, как она, блять, улыбается. Слышать ее смех. – По напряженному выражению лица отца я понимаю, что сказал слишком много. Мне следовало держать свои мысли при себе.

– Доминик. Если бы я хоть на секунду подумал, что ты собираешься причинить боль этой девушке, я бы в мгновение ока посадил тебя под замок. Ты не причинишь ей вреда, – повторяет он.

– Откуда ты знаешь? – Спрашиваю я его.

– Потому что я верю в тебя.

– Веришь? – Усмехаюсь я.

– Тебе стоит попробовать поверить в себя. А еще поговори с девушкой, Доминик. Пусть она узнает тебя получше.

– Я не могу этого сделать. Она слишком невинна для меня.

– Думаешь, твоя мать не слишком, блять, мила и невинна для такого, как я? Может, ты и не знаешь всего о моем прошлом, но оно было не самым лучшим, малыш. Я не заслуживаю ее, но я каждый день стараюсь быть достойным ее, – говорит он.

– Ты достоин, – говорю я ему. – Но мне действительно нужно успеть на урок, пап. И, э-э, спасибо.

– Дай себе шанс, – говорит он, когда я сажусь в машину.

– Это все равно что закрыть глаза и поставить все семейное богатство на красное. Я не хочу рисковать.

Я занимаю свое место в дальнем углу аудитории. Мой взгляд останавливается на моей цели, которая сейчас сидит в центре лекционного зала. В ее ушах я замечаю наушники.

Что ты слушаешь, Пчелка?

Мне требуется несколько секунд, чтобы включить свой ноутбук и взломать ее MacBook. Я открываю ее плейлист на Spotify и вставляю наушники. Тишину заполняет песня "Yellow Flicker Beat" в исполнении Lorde. Я вникаю в текст. Похоже, это песня из тех, которые девчонки слушают, когда они либо злятся на весь мир, либо им причиняют боль. Если это последнее, то мне не терпится узнать, кто, блять, попал в мой список жертв. Я никому не позволю причинить ей боль. Черт, я даже себе не позволю причинить ей эту боль, как бы сильно мне этого ни хотелось.

Когда я смотрю на ее профиль, я не могу не заметить, как сильно она изменилась. Как будто она разрывается между тем, что делать. В руке у нее телефон, и она стучит по клавишам. Я наблюдаю, как ее плечи опускаются, и в это же время мой телефон вибрирует в кармане.

Я достаю его и вижу на экране ее имя. Затем открываю ее сообщение.

ПЧЕЛКА:

Ты когда-нибудь чувствовал себя запертым в собственной шкуре?

Я перечитываю ее вопрос снова и снова. Что, черт возьми, творится у нее в голове? И почему она чувствует себя так, словно попала в ловушку?

Я:

Всегда. Запертый в ловушку ожиданий, в ловушку рода, в ловушку собственной головы.

ПЧЕЛКА:

Интересно, почему все это важно? В конце концов, мы все равно умрем, верно?

Образ ее безжизненного тела всплывает у меня в голове. Он уже не вызывает у меня прежнего возбуждения. Мысль о том, что ее больше нет в живых, вызывает во мне странные чувства, которых я никогда раньше не испытывал…

Я:

Ты важна.

Я опускаю часть предложения "для меня". Я просто не могу заставить себя добавить ее.

ПЧЕЛКА:

Почему?

Почему она так важна? Я часто задаю себе этот вопрос. Почему именно она? Что в ней такого, от чего я никак не могу избавиться? У меня нет ответов ни на один из этих вопросов.

Я:

Потому что…

Я:

Когда ты входишь в комнату, она озаряется светом. Когда ты улыбаешься, мир становится лучше. Ты важна, потому что ты – это ты. Для этого не обязательно должна быть какая-то причина. Ты важна, потому что я, блять, так говорю.

ПЧЕЛКА:

Ммм, это бы что-то значило, если бы я знала, кто ты такой. Ты просто случайный, одержимый незнакомец. Я даже не знаю, почему разговариваю с тобой.

Я:

Потому что ты знаешь, где бы и когда бы ты ни была, я всегда тебя выслушаю. Разве ты не должна делать заметки или что-то в этом роде?

Она поднимает голову и осматривает комнату. Ее взгляд скользит мимо меня. Похоже, я овладел искусством быть замеченным и незамеченным одновременно.

До конца лекции Люси продолжает оглядываться через плечо, изо всех сил стараясь обратить внимание на профессора и унять свою паранойю – хотя, думаю, это не паранойя, если она права. Я выскальзываю через заднюю дверь как раз перед окончанием занятия и выхожу на улицу. Жду, когда она сделает то же самое. Обычно она направляется в кафе. Но что-то в ее сообщениях показалось мне странным. Мне не нравится, о чем она думает.

Почему она сомневается в своей ценности?

Я знаю, что он там, еще до того, как он дает о себе знать. Аксель. Мой кузен-идиот, который сейчас занимает первое место в моем списке жертв.

– Ты либо храбрый, либо действительно ужасно тупой, – ворчу я на него, в то время как мои глаза по-прежнему прикованы к двери.

– Нужна помощь? Познакомить тебя с ней? Большинство людей просто подошли бы и поздоровались, пригласили бы ее на свидание или еще куда-нибудь, – возражает он.

– Если я увижу, что ты хотя бы дышишь в ее сторону, я сломаю тебе одну из конечностей, – шиплю я сквозь стиснутые зубы.

– Ого, черт. Все говорили, что ты обидчивый, но, блять… Я твой кузен, Дом. Я последний человек, о котором тебе стоит беспокоиться, что он вторгнется на твою территорию. Я бы никогда так с тобой не поступил.

Если я кому-то и доверял, так это своей семье. Они никогда не давали мне повода не доверять.

– Ты хочешь что-то сказать? – Спрашиваю я его. – Насколько я знаю, ты сюда не ходишь.

– Разве я не могу просто прийти и потусоваться со своим любимым кузеном?

– Чего ты хочешь?

– Ничего. – Он поднимает руки в успокаивающем жесте, пока я смотрю, как Люси уходит. Я иду за ней. Как и предполагалось, она направляется в кафе. – Знаешь, ты мог бы просто пойти и посидеть с ней. Скажи ей, что ты Доминик Маккинли, и она, вероятно, будет лебезить перед тобой, как любая другая цыпочка в радиусе пятидесяти миль, – говорит Акс.

– Она не такая, – говорю я ему.

– Они все такие. – Закатывает он глаза.

– У нее трастовый фонд больше твоего. Ей не нужны мои деньги.

– Откуда ты знаешь, насколько велик ее трастовый фонд? – Он вопросительно вздергивает бровь.

– Я взломал ее банковские счета.

– Ты ведь знаешь, что это незаконно, да?

– Как и скармливание своего кузена домашним свиньям. Но это не значит, что я бы этого не сделал. – Ухмыляюсь я.

– Забавно. – Он вздрагивает от этой мысли. Парня всегда пугали свиньи моего дяди.

– Раз уж ты здесь, будь полезен и принеси мне кофе, – говорю я.

– Ты ведь знаешь, что это ты здесь Богатенький Ричи, а не я? – бормочет он, продолжая идти.

– Вряд ли ты живешь в нищите, Акс, – кричу я ему вслед. Уильямсоны часто критикуют нас, Маккинли, за то, что мы находимся на более высоком уровне богатства, чем они.

– Ладно, но ты у меня в долгу.

– Я подожду здесь. – Я указываю на столик, расположенный недалеко от кафе, и направляюсь к нему. С этой выгодной позиции я могу видеть все, что происходит в окнах. Я вижу ее.

Глава 12

Должно быть, я напрашиваюсь на мучительную смерть. Такую, в которой мои конечности будут отделяться от тела по частям и закапываться в разных уголках Мельбурна. Уверена, кем бы ни был мой сталкер, он в восторге от того, что я связалась с ним сегодня. Наверное, я была в отчаянии или не выспалась. А может, у меня просто нехватка кислорода в мозгу. Не знаю. Но что я точно знаю, так это то, что я только что выплеснула свою самую глубокую неуверенность незнакомцу.

Незнакомцу, который одержим мной.

Думаю, время покажет, закрепила ли я за собой место в одной из последних австралийских статистик. Мне кажется, что я должна бояться этого человека гораздо больше, чем боюсь. Я все время вспоминаю его голос, то, как он заставил меня кончить по телефону. Его послания о непоколебимой преданности мне…

Они не были такими уж нежеланными. Ладно, я нуждалась в них больше, чем готова была признать. Возможно, я хотела их услышать не от этого конкретного мужчины, но все же. Но такая преданность – это именно то, что я искала. Только не в стиле "я запру тебя в своем подвале", а в стиле "я сделаю тебя своей королевой".

Я захожу в маленькое кафе на территории кампуса, заказываю свой обычный карамельный латте, а затем сажусь в одно из кресел. Я останавливаюсь здесь во время перерывов между занятиями только из-за этих кресел. Они такие удобные, что ты просто утопаешь в подушках, а сиденье подстраивается под твое тело. Если бы была возможность посидеть на облаке, я бы именно так себе это и представляла.

Я достаю свой iPad и открываю заметки к следующему занятию. Этот предмет мне нравится меньше всего: управление персоналом. Мне не нравится не столько сам предмет, сколько то дерьмо, которое тебе пытаются всучить на лекциях. Сколько себя помню, я постоянно торчала в офисе отца. Я видела, как он руководит своими сотрудниками, и переняла гораздо больше полезных стратегий, чем все, что я слышала в аудитории.

Иногда я задаюсь вопросом, зачем мне вообще нужно получать этот диплом. Я бы действительно научилась большему, работая с отцом в его офисе. Но я бы не добилась уважения персонала. Я имею в виду, что они будут не в восторге, когда нам с Ксавьером придется сменить папу. Все его любят. Уважают и восхищаются им. Да, он также унаследовал Christianson Corp от своего отца; однако мой отец вывел компанию на другой уровень. Он заслуживает признания во всем мире.

Пока я жду свое кофе, в дверь заходит парень из спортзала. Я забыла, как его зовут. Помню только, что он кузен Хоуп, а она мне очень понравилась. Она из тех людей, с которыми я могла бы легко подружиться.

Я встаю и улыбаюсь, подходя к нему. Его глаза расширяются от шока, и он оглядывается через плечо, как будто нервничает или что-то в этом роде.

Хм, может, он встречается здесь с девушкой и не хочет, чтобы его видели разговаривающим со мной?

Но теперь уже слишком поздно отступать. Я буду выглядеть как настоящая сумасшедшая, если развернусь и сяду.

– Привет… Эм, я Люси. Мы встречались в спортзале. – Я протягиваю ему руку.

– Ах, да, Аксель, – говорит он.

– Ты кузен Хоуп, верно? – Спрашиваю я его, не зная, что еще сказать.

– Да. – Кивает он.

– Ты учишься здесь в университете?

– Нет, я просто навещаю родственника.

– О, Хоуп учится здесь? – Она выглядела старше университетского возраста, но кто знает? Может, она аспирантка или что-то в этом роде.

– Нет, я здесь ради другого кузена, Дома Маккинли. Ты его знаешь? – спрашивает он.

– Я знаю о нем. Я не вчера родилась. – Смеюсь я. Невозможно учиться в этом университете и не слышать о печально известном Доминике Маккинли. Хотя, на самом деле, я редко его вижу. То тут, то там я замечаю его издалека, но обычно мне кажется, что парень держится особняком. Людям больше известна его фамилия.

Маккинли – одна из богатейших семей Австралии. Мы годами посещали одни и те же мероприятия, но даже тогда он казался призраком. Да я и не виню этого парня – быть в клубе богатых людей не всегда так здорово, как кажется. Все от тебя чего-то хотят. Вот почему в университете я стараюсь одеваться скромнее. Я очень стараюсь не выделяться из толпы и вести себя как обычная студентка. Но на самом деле это не работает. Как и Маккинли, фамилия Кристиансон хорошо известна.

– Точно, но ты никогда с ним не встречалась? – Спрашивает Аксель.

– Нет. Я стараюсь не общаться с претенциозными придурками из богатеньких семей, – выпаливаю я и тут же понимаю, что, вероятно, только что оскорбила его… и его кузена. – Прости, не то чтобы вы были придурками или… – Я замолкаю на полуслове, потому что, честно говоря, что я могу сказать после этого?

– Все в порядке. Он и правда претенциозный придурок из богатенькой семьи. Я хочу сказать, какой двадцатилетний парень разъезжает на гребаном Бентли? – Смеется Аксель.

Прежде чем я успеваю ответить на его добродушное подшучивание, бариста называет мое имя.

– Меня зовут. Ну, еще увидимся, – говорю я Акселю, поворачиваясь к стойке и забираю заказанный кофе.

Обычно я задерживаюсь здесь ненадолго, чтобы позаниматься в ожидании следующего урока, но сейчас я просто хочу посидеть на солнышке и убраться как можно дальше от этой неловкой встречи. Поэтому с вежливой улыбкой на лице и кофе в руке я выхожу из кафе.

Посмотрев налево, я замечаю, что Доминик Маккинли смотрит в мою сторону. У меня по спине пробегает холодная дрожь, и, несмотря на то, как сильно я хочу отвести взгляд, я не могу. Он словно держит меня в плену. У него пустые глаза, похожие на те, что я ожидала бы увидеть, столкнувшись лицом к лицу с дьяволом или демоном. Может, он вампир? В этом был бы смысл, потому что обычные люди не обладают такой идеальной внешностью.

Красивый. Это слово никогда раньше не ассоциировалось у меня с парнем, но именно таким и является Доминик Маккинли. Его красота завораживает, но в то же время кажется какой-то жуткой и неживой.

Дверь за моей спиной открывается, и я отрываю взгляд от нечеловеческого бога, находящегося передо мной. Отгоняя от себя необъяснимые чувства, я покидаю кафе, ускоряя шаг.

Меня будит звонок телефона. Я сразу же смотрю на экран и замираю, когда передо мной появляется имя моей матери. Я не могу проигнорировать ее звонок. Если я это сделаю, она просто явится сюда, чтобы убедиться, что я все еще жива.

– Мам, ты же знаешь, что большинство людей звонят только после девяти, – отвечаю я.

– Уже десять часов, Люси. И если ты сейчас же не встанешь, то опоздаешь, – хмыкает она.

– Куда опоздаю? – Спрашиваю я.

– На примерку платья в Chanel. Я отправила тебе сообщение об этом два дня назад.

Я ломаю голову, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь о примерке платья, и смутно припоминаю, что согласилась на что-то.

– Хорошо, ты можешь перенести ее на другой день?

– Нет, мероприятие состоится в эту субботу, Люси. И тебе нужно платье, если только ты не планируешь надеть повторно то, что у тебя уже есть, – говорит она, прекрасно зная, что я не могу этого сделать.

Не то чтобы я не надела бы один и тот же наряд дважды. Надела бы. Проблема в том, что если я это сделаю, папарацци втопчут меня в грязь. И не успею я оглянуться, как они начнут обвинять меня в том, что у моей семьи проблемы с деньгами. Или заявят, что меня лишили средств и я больше не могу поддерживать свой имидж. Это просто не стоит того, чтобы тратить время и нервы на слухи. Так что, как бы мне ни хотелось послать все к черту и остаться в постели, я остаюсь хорошей маленькой наследницей и делаю то, что мне говорят.

– Я встаю. Буду там через двадцать минут, – говорю я маме, откидываю одеяло и кладу трубку. Прошлой ночью я не очень хорошо спала… да что там. Я плохо спала всю неделю. Каждый раз, когда я пытаюсь заснуть, я вижу пару черных безжизненных глаз, смотрящих сквозь меня. Я осмотрела весь кампус, чтобы найти Доминика Маккинли, но так и не смогла его отыскать.

Меня так и подмывало расспросить о нем Хоуп – теперь, когда я знаю, что он ее кузен. Может, она смогла бы объяснить, действительно ли он вампир или что-то в этом роде. Но потом я поняла, как безумно прозвучит этот вопрос, если я его озвучу.

Я отправляю Шэр сообщение с предложением встретиться сегодня за обедом, а затем прыгаю в душ. К тому времени, как я вытираюсь, я чувствую себя довольно-таки бодрой. Я надеваю обрезанные джинсовые шорты и белую футболку, сочетая этот наряд с моими белыми балетками от Jimmy Choo. Я распускаю волосы – у меня нет времени их укладывать, – наношу нюдовый блеск на губы и после этого направляюсь в гараж.

Проверяя телефон, я не вижу ответа от Шэр. Не похоже, чтобы она меня избегала, поэтому я набираю ее номер и завожу двигатель своего автомобиля. Телефон звонит через динамики, когда я выезжаю на улицу.

– Люси, почему ты так рано встала? – Спрашивает Шэр, как только отвечает.

– Мне нужно встретиться с мамой на примерке платья. А ты что делаешь?

– Пытаюсь решить, что надеть на сегодняшнее собеседование.

Я и забыла об этом.

– Черт, надо было прийти и помочь тебе подготовиться, – говорю я.

– Все в порядке. Ты только заставишь меня еще больше нервничать.

– Ты справишься. Ты самый умный человек из всех, кого я знаю, Шэр. Если они не дадут тебе эту работу, значит, они идиоты, – говорю я ей, потому что это правда.

– Спасибо, но мне действительно нужно идти. У меня осталось полчаса до поезда.

– Хорошо, позвони мне, когда закончишь. – Я вешаю трубку и еду в магазин Chanel, чтобы встретиться с мамой.