Текст книги "Переплетенные с ним (ЛП)"
Автор книги: Кайли Кент
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Глава десятая
Дин
Я чувствую, что Элла просто излучает нервозность. Вижу, как она теребит пояс пальто. Не понимаю, почему она надела пальто в гребаном октябре. Ей не должно быть холодно, если только она не заболела.
– Ты заболела? – бурчу я.
– Нет. – Покачав головой, она смотрит на меня в замешательстве.
– Просто проверяю, – говорю я, пожимая плечами, как будто это не было странным вопросом, заданным не к месту.
Я знаю, что Зак увидит нас, как только мы войдем в клуб. Нет смысла пытаться избежать этой ситуации. Лучше покончить с этим. Я веду Эллу к задним лифтам, крепко держа руку на ее пояснице. Как бы мне ни хотелось прижать ее к стене в лифте и размазать красную помаду по ее губам, я знаю, что, по крайней мере, один из ее братьев сейчас наблюдает за нами.
Мне не нужно, чтобы они выгравировали мое имя на пуле. Если они уже не сделали это. Кажется, что это самый медленный, бл*дь, подъем на лифте.
– Ты нервничаешь? – спрашивает Элла.
– Нисколько. С чего бы мне нервничать? – Разве что я видел, как Зак убивает людей за гораздо меньшие преступления, чем свидание с его младшей сестрой. Это так называется? Свидание? Мне кажется, что это гораздо больше.
– Мы должны пожениться. – Мой рот опережает мой мозг, выплеснув все мои гребаные мысли этой девушке. Вся моя крутость давно вылетела в окно, когда дело касается Эллы.
– О, конечно. Когда ты планируешь? Кажется, у меня есть окно во вторник в полдень. Тебе подойдет?
Честно говоря, я не могу понять, шутит она или нет. Я не шутил.
– Конечно, подойдет, принцесса. Я забронирую время в суде. – Я мысленно отмечаю, что так и сделаю: забронирую полдень каждого вторника в течение следующих нескольких месяцев. Я уверен, что в ближайший вторник она не уступит. Но в один из следующих это точно произойдет.
Мы идем по коридору, и я наклоняюсь и шепчу ей на ухо:
– Не могу дождаться, когда ты станешь миссис Маккинли.
Она не успевает ответить, когда я распахиваю дверь кабинета Зака, и нас встречает визг женщин и детей.
Райли и Лисса подбегают к Элле и обнимают ее, одновременно оттаскивая от меня. Я хмуро смотрю на них обеих. Они не замечают.
– Тетя Эл! Тетя Эл! – кричит Эш, слезая с отцовского стола и на полной скорости подбегая к Элле. Она нагибается, ловит его, подхватывает на руки и кружит.
Я так заворожен ею, что не замечаю, как маленький рыжий комочек обнимает мою ногу. Я поднимаю ее и смотрю на Райли.
– Это первая или вторая? – спрашиваю я. Я никогда не могу их различить. Не знаю, как это кому-то удается: они выглядят совершенно одинаково. Это либо Лили, либо Хоуп.
– Первая, – говорит Райли, а затем снова поварачивается к Элле.
– Ну, по крайней мере, с этим ребенком на руках я знаю, что Брэй точно не будет бросаться на меня. – Я ухмыляюсь, глядя на рыжую слюнявую голову, и иду к задней части офиса. Мне нужно встретиться с этими ублюдками.
– Солнышко, отведи Эша и близнецов в бар. Принеси им немного мороженого с кухни, – требует Зак.
Лисса смеется. Она, наверное, единственная в мире, кто может безбоязненно рассмеяться в ответ на требование Зака. Ну, она, Элла и Райли. У них с Райли сложились какие-то странные отношения, когда Брэй был в коме. Они прошли путь от ненависти до практически заплетания косичек друг другу.
– Ни за что, детка. Ты же не станешь гнать бедного Дина по углям за то, что он наконец-то одумался и понял, что влюблен в Эллу.
– Какого хрена, ты тоже знала? Я что, единственный гребаный идиот, который не знал, что происходит? – спрашивает Зак, указывая между мной и Эллой.
– Ну, во-первых. Минутку. Эш, ты можешь построить тете Эл замок? – Элла ставит Эша на пол, и он бежит в угол, где стоит большая корзина с Лего.
– Итак, во-первых. Вот это. – Элла показывает между собой и мной. – Этого не было до сегодняшнего дня. – Затем она начинает развязывать ремень на своем пальто, продолжая разговаривать с Заком, пока стягивает его.
– Во-вторых, язык! Здесь маленькие дети, – ругается она.
Сняв пальто, она бросает его на диван.
– Какого черта ты надела? – Я рычу одновременно с Заком и Брэем.
Элла смотрит в мою сторону, что заставляет все остальные пары глаз также посмотреть на меня.
– Тебе не нравится? Я думала, ты хочешь, чтобы я носила что-то из того потрясающего гардероба, который ты устроил для меня в своем доме? – Она даже не преминула махнуть на меня своими чертовыми ресницами.
– Ты больше никогда не подойдешь к моим кредиткам, Райли. Верни все обратно. Бл*дь, отдай их на благотворительность. Мне плевать. Это не платье, Райли. Это… я не знаю, что это, бл*дь, такое. – Я не могу оторвать глаз от Эллы; она чертовски сногсшибательна.
Стоит в блестящем серебристом платье, волосы волнами рассыпаются по плечам, ярко-красные губы умоляют о поцелуе, она просто гребаная мечта.
– Ты устроил в своем доме гребаный гардероб для нее? Какого хрена, Дин? Как долго ты планировал это ваше маленькое шоу? – кричит Зак.
Хоуп начинает плакать в объятиях Брэя. Брэй смотрит на Зака.
– Не волнуйся, Хоуп, дядя Зак – просто раздражительный старик. Не слушай его, – воркует Брэй, покачивая Хоуп на руках.
Зак подходит и забирает ее.
– Прости, малышка, но дядя Дин хочет умереть, – говорит он певучим голосом, выводя круги на ее крошечной спинке.
Хоуп хихикает; она не понимает, о чем говорит Зак.
– Правда? Ты действительно хочешь знать, как долго я был влюблен в твою сестру? – спрашиваю я. Вся комната затихает. Все, кроме Эллы.
– Дин, ему действительно не нужно знать все подробности. Некоторые вещи лучше оставить между нами, ты же знаешь. – Она явно волнуется и опасается реакции Зака.
– Конечно, тебе стоит рассказать, как долго мой лучший друг наносил мне удары в спину.
– Ладно, хватит нагнетать, Зак. Он ничего не делал за твоей спиной. Он не прикасался ко мне. Я практически набросилась на него, когда мне было восемнадцать, а он повернулся и ушел. Так что нет! Он был для тебя самым чертовски верным другом. Глупым, но верным. Так что ты не можешь ни в чем упрекнуть его. – Элла в ярости показывает пальцем на Зака.
Брэй подходит и забирает Хоуп.
– Думаю, я заберу ее обратно. Дерзай, сестренка. Он весь твой. – Он уходит со смехом.
– Что значит, бл*дь, ты набросилась на него, когда тебе было восемнадцать? И какого хрена ты отказался от моей сестры? Она что, недостаточно хороша для твоей заносчивой задницы? Она, бл*дь, недостаточно воспитана для мамочки?
Ладно, этот ублюдок сходит с ума. Сначала он не хочет, чтобы я прикасался к его сестре. Теперь он спрашивает, почему я этого не сделал.
– Ей, бл*дь, было восемнадцать, Зак. Конечно, я не стал ее трогать. У нее впереди была вся жизнь. Ей нужно было поступать в университет. Ей нужно было увидеть мир. Так что нет, я не следовал своему гребаному сердцу все эти годы. Я думал, что поступаю правильно для всех. Всех, кроме себя. Если бы я знал, я бы отправился в Мельбурн и притащил ее задницу сюда много лет назад.
Элла задыхается и качает головой, в ее глазах стоят слезы.
– Что случилось? – спрашиваю я, потянувшись к ней.
– Они не знают. Пожалуйста, не делай этого сейчас, – шепчет она, умоляя. Оглядев комнату, я вижу, что уже слишком поздно. Никто в этой комнате не собирается оставить без внимания то, что я только что сказал.
– Черт! – Брэй сажает Хоуп в коляску. Он оглядывается через плечо. – Детка, отведи девочек вниз за мороженым. – Он делает паузу, прежде чем добавить: – Пожалуйста.
Райли оглядывает комнату, прежде чем согласиться.
– Конечно, пойдем, Лисса. Думаю, Эшу нужно научить своих кузин есть мороженое, не устраивая беспорядка.
– Хорошо, – соглашается Алисса. Она обнимает Эллу и что-то шепчет ей на ухо.
Выходя за дверь, она останавливается, оборачивается и говорит Заку:
– Зайчик, я очень привязалась к Дину. Постарайся не убить его. – Она целует его и выходит за дверь вместе с Райли и детьми.
– Черт возьми, теперь я не могу просто перерезать твою чертову глотку, как собирался. – Он ухмыляется мне.
Ублюдок, наверное, и правда собирался, наверное, уже и нож выбрал.
– Думаю, я просто пойду с девочками. – Элла пытается сбежать. Брэй преграждает ей путь.
– Не так быстро, Элла.
– Брэйден, если ты не сдвинешься с места, я подарю тебе близнеца того, что у тебя вот здесь. – Она указывает на слегка черно-синий глаз Брэя.
– Тебе просто повезло. Этот разговор давно назрел, Эл. – Он тянет ее в гостиную и садится рядом, все еще держа ее за руку.
Я хочу подойти и оторвать ее от Брэя. Я хочу быть тем, кто держит ее за руку. Я должен был держать ее за руку все эти долбаные годы. Но она полагалась на Брэя… она опиралась на Брэя. Я сажусь рядом с ней.
Я беру ее за подбородок и поворачиваю ее лицо так, чтобы она смотрела на меня.
– Принцесса, Зак давно должен был об этом узнать. Это не то, что нужно скрывать от семьи. – Я бросаю взгляд в сторону Брэя. Я чертовски зол, что он знал и ничего не сказал.
– Зак, принеси виски и усади свою гребаную задницу на место. – Я знаю его, и поэтому уверен, что он будет винить себя за то, через что прошла Элла. И он захочет все исправить для нее. Она для него как дочь. Он воспитывал ее с тех пор, как ей исполнилось тринадцать.
– Лучше бы кто-нибудь начал говорить. Что происходит? – рычит он, опускаясь на диван напротив нас.
– Я не могу. Брэй? – Элла умоляюще смотрит на Брэя.
– Элла, милая. Что бы это ни было, ты можешь мне сказать. Ты же знаешь, что можешь рассказать мне все. Я не смогу тебе помочь, если ты мне не расскажешь. – Зак наклоняется вперед, упираясь предплечьями в бедра.
Элла отрицательно качает головой.
– Ты не можешь мне помочь, Зак. Никто не может.
– К черту. Принцесса, мы поможем тебе. Мы справимся с этим, – заявляю я, повышая голос. Я чувствую себя чертовски беспомощным прямо сейчас.
– Элла. О, черт. Ты беременна? – Зак выглядит так, будто готов перепрыгнуть через стол и свернуть мне шею.
– Что? Нет. Я ни хрена не беременна, Зак. Я все еще девственница, черт возьми. Потому что я четыре гребаных года ждала, когда Дин очнется! – кричит она.
Я не могу не улыбнуться тому факту, что она осталась нетронутой. Я знаю, что мудак. Просто мне все равно.
– Сотри эту гребаную улыбку со своего лица, придурок. Это все еще моя сестра. – Зак показывает на меня, потом на Эллу. – Ладно, не беременна. Хорошо. Тогда в чем дело? У тебя проблемы? Тебе нужны деньги? У меня их достаточно. Сколько тебе нужно?
– Ей не нужны твои деньги. Она не будет нуждаться в деньгах до конца своей жизни. Она будет чертовой Маккинли, – рычу я. Как бы я ни ненавидел упоминать свою фамилию, и я редко, бл*дь, это делаю, но в данном случае я более чем счастлив напомнить этому засранцу, кто я такой. О том, что у меня есть.
Брэй выплевывает свой напиток. Зак щурит на меня глаза.
– Ты ведь это серьезно, да?
– Смертельно.
– Хорошо. Как именно ты собираешься сделать ее Маккинли, чтобы твоя мама не вмешалась и не наложила вето на эти отношения? Потому что, скажем прямо, мы с тобой оба знаем, что она это сделает.
Наверное, он прав. У моей матери случится сердечный приступ, когда она узнает, что я планирую жениться на Элле, причем без гребаного брачного контракта, заметьте.
– Легко. Мы поженимся во вторник в полдень. В здании суда. – Я улыбаюсь.
Зак качает головой. Но я вижу, как этот ублюдок пытается скрыть улыбку. Может, я выйду из этой комнаты живым?
– Она случайно оказалась прямо здесь. Она также не собирается выходить замуж в ближайшее время. Так что не вынашивайте никаких безумных идей. Ни один из вас, – говорит Элла, указывая пальцем на каждого из нас в очереди.
– Ладно, так что же такое знают эти два болвана, чего не знаю я? – Нетерпение Зака по поводу отсутствия информации ясно видно по тому, как подпрыгивает его нога. Это единственный признак его нетерпения. Глядя на его лицо, можно подумать, что он абсолютно спокоен.
– Я… эм… ну, у меня есть некоторые проблемы, над которыми я работала в течение последних нескольких лет. Но мне стало лучше. Сейчас я справляюсь лучше. Честное слово. У меня получается, правда, Брэй? – Элла так не уверена в себе. Мне хочется подхватить ее на руки и спрятать от всего этого гребаного мира.
– Да, справляешься. Как долго? – спрашивает Брэй.
Элла улыбается и говорит:
– Шесть месяцев.
– Шесть месяцев с чего? – спрашивает Зак.
– С тех пор как я в последний раз порезалась… специально, – шепчет Элла, потирая запястья. Я хватаю ее за руку, останавливая ее движения. Она больше не одна. Она должна знать, что я здесь, несмотря ни на что.
Просидев на диване целый час, слушая, как Элла пересказывает свою историю Заку (многое из этого я слышал впервые), я хочу, бл*дь, перерезать себе горло. Она не должна была чувствовать себя такой одинокой. Я должен был быть рядом, помогать ей.
Позже Брэй отвел ее вниз, чтобы забрать детей перед тем, как им придется отправиться домой на ночь. Как только за ними закрылась дверь, я бросился в ванную, чтобы опорожнить содержимое своего желудка.
Убедившись, что больше ничего не выходит, я смываю унитаз и сажусь, прислонившись к шкафу. В дверях стоит Зак. Он бросает мне бутылку воды.
– Ты в порядке? – спрашивает он.
– Не очень, – честно отвечаю я. Он подходит и садится на пол в ванной рядом со мной.
– Как я мог не знать? Почему я не замечал, что у нее проблемы? – спрашивает он.
– Она не хотела, чтобы ты видел.
– Я должен был догадаться. Черт, она четыре долбаных года жила в Мельбурне одна. Я должен был присматривать за ней, Дин. Это моя работа, бл*дь, заботиться о ней. – Его голова опускается на колени. Я знал, что он тяжело это воспримет. Черт, даже я не могу с этим справиться.
– Я не должен был уходить от нее. Если бы я остался с ней… Если бы я тогда признался ей в своих чувствах, она бы даже не поехала в этот гребаный Мельбурн.
– Может, и нет, но четыре года назад я бы убил тебя на хрен за то, что ты к ней прикоснулся.
– Итак, что я слышу: Дин, я не собираюсь убивать тебя за то, что ты претендуешь на мою младшую сестру. – Я улыбаюсь ему.
– Отвали. Я все еще раздумываю над этим. Мне просто нужно решить, какой несчастный случай тебе устроить. Потому что, если Алисса или Элла узнают, что я тебя прикончил, на следующий день я буду встречать тебя в аду. – Он смеется.
– Мы справимся с этим? – спрашиваю я. – Потому что я люблю тебя, чувак. Ты мой лучший друг. Но если ты заставишь меня выбирать, я выберу ее.
– Мы семья. Семья справляется со своим дерьмом, не убивая друг друга. Обычно, – говорит он. И мне этого достаточно. – Итак, могу ли я присоединиться, когда ты отвезешь ее домой к своей другой семье? Потому что я должен это увидеть. – Он смеется.
– Ты же знаешь, что я их и близко к ней не подпущу, правда? Кроме того, мама странно изменилась с тех пор, как старик стал заботиться о ней. – Я пожимаю плечами.
– Как это?
– Не знаю. Трудно объяснить. Но она стала гораздо менее осуждающей и не лезет в мои дела. Моя мама выглядела почти счастливой и совершенно трезвой, когда я с ней разговаривал последний раз.
На моей маме не слишком отражаются последствия алкоголизма. Впрочем, любой человек может неплохо их скрыть, если за спиной у него богатство Маккинли.
– Это хорошо? – спрашивает Зак.
– Да, хорошо.
– Ладно, я должен спросить.
– Что?
– Каковы твои намерения в отношении моей младшей сестры? Ты уверен, что она та самая? Это навсегда? Потому что, если ты снова разобьешь ее сердце, я, не задумываясь, вырву твое и поднесу ей на блюде.
– Она моя навсегда. Я всерьез собираюсь на ней жениться, ты знаешь. Я спросил ее об этом в лифте, когда ехал сюда. Она подумала, что я шучу.
– Хорошо, Ромео. Тогда давай придумаем, как заставить ее выйти замуж за твою жалкую задницу. Потому что, как бы больно мне ни было это говорить, ты хороший парень, Дин. Я знаю, что ты поступишь с ней правильно.
– Больно, да? – Я смеюсь, расслабляя плечи. Мне действительно нужно встать с этого гребаного пола.
– Ты даже не представляешь, насколько, – ворчит Зак.
Глава одиннадцатая
Элла
Прошло две недели с тех пор, как я вернулась домой. Две недели, как мы с Дином вместе. Это чертово блаженство. То есть, когда Зак не кудахчет надо мной и не обращается со мной как с хрупким куском стекла.
Я терплю это. Потому что ему это нужно. Ему нужно чувствовать, что он помогает мне. Я ценю то, как сильно меня любят он и Брэй. Девушка действительно не может пожелать двух лучших братьев.
Сейчас конец октября. Завтра у меня день рождения. Обычно мои братья делают из моего дня рождения большой праздник. Они пытаются компенсировать то, что наши родители не присутствовали на всех моих знаменательных днях. Но в этом году – мертвая тишина. Ничего. Они даже не упомянули о нем.
Возможно, они забыли. У них обоих есть свои дети, жены и бизнес. Меня это не должно волновать. Ради всего святого, мне исполняется двадцать три года. Это не так уж и важно. Со мной все будет в порядке. Если они все забыли, я схожу в спа-салон, сделаю массаж, уложу волосы. Да что угодно. Мне все равно не доставляет никакой радости то, что я постарела еще на один год.
Пара сильных рук обхватывает меня сзади, когда я наклоняюсь, пересчитывая бутылки водки под барной стойкой. Я улыбаюсь. Я знаю, кому принадлежат эти руки. Мне, вот кому. Встав, я поворачиваюсь и обнимаю Дина за шею. Встав на цыпочки, я прижимаюсь губами к его губам. Он поднимает меня с пола и усаживает на барную стойку. Я раздвигаю ноги, насколько это возможно в этой юбке, и обхватываю его за талию, а он делает шаг между ними и снова приникает к моим губам.
– Ммм, я уже говорила тебе, как мне нравится здесь работать? – спрашиваю я его между поцелуями.
– Вас сейчас уволят нахрен. Вас обоих! – кричит Зак у меня за спиной. Я смеюсь, глядя на Дина. Зак уже не в первый раз застает нас в таком виде. И не в последний.
– Элла, убери свою задницу с барной стойки. Там люди едят. Дин, разве у тебя нет, ну не знаю, какой-нибудь работы? – говорит Зак.
– Ничего более важного, чем то, что я делаю прямо сейчас. – Дин подмигивает мне. Я прижимаюсь к нему.
– Фу, гадость. Это все еще моя гребаная сестра, придурок.
– Ну, вообще-то, у меня есть работа, к которой я должна вернуться. – Я толкаю Дина в грудь, и он отступает назад, позволяя мне спрыгнуть вниз. Я снова ныряю под стойку и продолжаю считать бутылки водки.
Я слышу, как Дин ругается и стонет позади меня.
– Разве у тебя нет персонала, который бы проводил инвентаризацию? Ты не должна так нагибаться в этой гребаной юбке. Ну, по крайней мере, на работе.
– Ублюдок, – говорит Зак, бросая диванную подушку Дину в голову. Я поднимаю голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как подушка попадает ему прямо между глаз. – Следующей будет гребаная пуля, – ворчит Зак, уходя.
Дин оглядывается на меня.
– Ну, разве тебе не может кто-то помочь? Потому что, если нет, я могу попросить кого-нибудь из парней прийти и сделать это.
– Нет, я должна сделать это сама.
– Хорошо, тогда я останусь здесь, пока ты не закончишь. Я составлю тебе компанию, пока ты будешь считать.
– Как хочешь. – Я пожимаю плечами, наклоняясь обратно под стойку.
– Гребаный ад, – рычит Дин. Я смеюсь.
Сколько бы мы ни исследовали тела друг друга за последние две недели – а мы только этим и занимались, – у нас все еще не было секса. Он говорит, что мой первый раз должен быть особенным, что он хочет подождать, чтобы убедиться, что он будет таким же особенным, как то, чего я заслуживаю.
Я уже устала ждать. Я хочу его, как никогда раньше. Я хочу подарить ему себя, чего никто другой никогда не получит. Я перебираю в голове миллион способов, как я могу продолжать мучить его, как сейчас, вот так наклонившись. Я могла бы сесть на корточки, опуститься на пол. Но где в этом удовольствие? Дин прочищает горло.
– У нас есть планы на вечер, принцесса. У тебя выходной, – говорит он ни с того ни с сего.
– Нет, я не возьму выходной. У меня есть работа, Дин. Я не могу просто взять и уйти. Так никто не делает. – Я встаю и скрещиваю руки на груди.
– Так получилось, что я дружу с боссом, и он согласился дать тебе выходной.
– Дин, ты не можешь так поступать. Ты не можешь просто сказать мне прыгнуть и ожидать, что я спрошу только, как высоко.
– Все не так, принцесса. У меня есть сюрприз. Я хочу пригласить тебя куда-нибудь в приятное место, прежде чем преподнести его тебе. – Я прищуриваюсь на него. Не то чтобы я ему не доверяла. Просто знаю, что он чертовски хорошо умеет манипулировать словами, и иногда то, что он говорит, и то, что я слышу, – две совершенно разные вещи.
– Почему мне кажется, что ты что-то скрываешь? – спрашиваю я.
– Потому что это так, очевидно. Я только что сказал, что у меня есть для тебя сюрприз. Но чтобы его получить, тебе нужно взять выходной.
– Хорошо, я возьму выходной. Но только сегодня. Не делай это регулярным, Дин. Я хочу, чтобы люди воспринимали меня здесь всерьез. Они не будут этого делать, если я буду прогуливать.
– Все, кто не воспринимает тебя всерьез, могут идти на хрен и работать в другом месте. Ты создана для этой работы, принцесса. – Он крепко обхватывает меня руками, притягивая к себе. Я теряюсь в его запахе, в его прикосновениях, в его всем.
– Что мне нужно надеть на это мероприятие?
– То, в чем ты сейчас, вполне подойдет. Встретимся в твоем офисе в шесть. Будь готова к выходу. – Он целует меня в лоб, прежде чем уйти. Я смотрю ему вслед, пока он не скрывается из виду. Черт, у него отличная задница, особенно в этих серых брюках.
Я отгоняю мысли о том, чтобы раздеть его и продолжить исследования его тела. У меня есть работа. И, судя по всему, я должна сделать ее быстрее, учитывая, что сегодня вечером меня здесь не будет.
Я начинаю беспокоиться о том, куда и зачем ведет меня Дин. Последние десять минут я вышагиваю по кабинету, пытаясь понять, что это может быть за сюрприз. Я чертовски надеюсь, что у нас наконец-то будет секс.
Я ждала четыре года, пока он поймет, что хочет меня не для того, чтобы потом получить отказ и услышать, что мне придется ждать еще дольше. Это чушь собачья. Мне не нужно какое-то шикарное место или зажженные повсюду свечи. Мне не нужен какой-то грандиозный романтический жест. Мне нужен только он. Почему он этого не понимает? Только он – вот что сделает этот день особенным для меня.
Дверь открывается, и в комнату входит Дин. Да, он самый. На нем все еще серые брюки. Правда, теперь еще пиджак в тон и белая деловая рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами, открывающая мне вид на восхитительную кожу, которую он прячет под ней.
Когда смотрю на него в таком виде, я определенно вижу утонченную родословную Маккинли. Не знаю, почему я не замечала этого раньше, возможно, потому что была сосредоточена на воспоминаниях о тех случаях, когда видела его без рубашки, в одних тренировочных шортах или штанах.
Я любовалась его мускулами и кожей, блестевшей от пота, пока он тренировался с Брэем. Я разглядывала татуировки на его руках и плечах. Я рисовала в тетради его татуировки с изображением вихрей. Я притворялась, что делаю домашнее задание, а сама хранила эти изображения в памяти и берегла их для себя.
– Если ты и дальше будешь так смотреть на меня, принцесса, мы не выберемся из этого кабинета. – Дин хватает меня за руку и вытаскивает за дверь.
– Что ж, это неплохая идея, – предлагаю я. – Куда, ты говоришь, мы собираемся?
Дин поворачивает голову обратно ко мне и ухмыляется.
– Я не говорил.
Я иду за ним к его машине и позволяю ему открыть мою дверь. Сажусь и пристегиваю ремень безопасности. Я очень не люблю сюрпризы. Это нервирует.
Дин запрыгивает на водительское сиденье и выезжает с парковки. Он берет меня за руку. Я изо всех сил стараюсь не нервничать. Я пытаюсь быть обычной Эллой, той, которая всем нужна. Но это становится все труднее и труднее. Вот и сейчас, когда я не знаю, куда еду и что буду делать, это убивает меня.
– Я слышу, что ты думаешь, принцесса. Поговори со мной. Что случилось?
– Ничего, – лгу я.
– Не лги мне, Элла. Наши отношения выше этого. Наша любовь выше этого. Нет ничего, что ты не могла бы мне рассказать. – Он подносит мою руку к своим губам.
– Хорошо. Не пойми меня неправильно. Мне нравится, что ты хочешь сделать мне сюрприз, и все такое. Но я очень не люблю сюрпризы. Это заставляет меня волноваться, не зная, куда я поеду, что буду делать. Я не могу избавиться от чувства неизвестности и беспокойства, когда ничего не знаю. Это заставляет мою кожу зудеть.
– Черт. Мне жаль. Я должен был знать. Мне правда жаль. Ты весь день переживала из-за этого? Какого хрена ты не пришла и не сказала мне, что тебе нужно узнать больше деталей? Я никогда не хотел заставлять тебя волноваться, – бормочет он.
– Я пыталась справиться с этим, – признаю я.
– Никогда не пытайся быть со мной кем-то другим, Элла. Ты – самая совершенная версия себя.
– Хорошо.
– Я серьезно. Ладно, возможно, я запланировал небольшой побег. Мы едем в аэропорт. Садимся в самолет. И улетаем на две ночи.
– Что? На две ночи? Дин, я не могу уехать на две ночи. У меня работа!
– Ну, это еще не весь сюрприз, принцесса. В самолете нас также ждет вся наша семья. Они хотели удивить тебя, когда ты войдешь в самолет. Это путешествие в честь твоего дня рождения, Элла. С днем рождения, принцесса.
– Ты помнишь? Я думала, все забыли, – признаюсь я.
– Я никогда не забуду тот день, когда Бог создал самую совершенную, мать ее, девушку. Мою принцессу. – Дин смотрит на меня и подмигивает.
– Я не идеальна, Дин. Я всего лишь сломленная принцесса. Я даже не смогла справиться с тем, что ты подготовил мне сюрприз на день рождения. Что, черт возьми, со мной не так?
– С тобой все в порядке. Кого, бл*дь, волнует, что тебе нужно знать, куда мы едем? Это не значит, что ты сломлена, Элла. Это обычная осторожность. А осторожность – это сила характера, а не слабость. Ты не сломлена. Я буду повторять тебе это до тех пор, пока ты сама в это не поверишь. Мне все равно, если мне придется говорить тебе об этом до конца наших дней.
– Спасибо. Это будет самый лучший день рождения в моей жизни. Потому что я проснусь рядом с тобой. Это все, что мне нужно. Мне не нужны шикарные жесты и подарки. Хотя я не отказываюсь от подарков. Просто чтобы было понятно, подарки, конечно же, приветствуются. Но лучший подарок из всех у меня уже есть. – Я не могу не улыбнуться.
Проходит несколько минут, и мы уже почти в аэропорту. Меня убивает то, что я не знаю, куда именно мы летим. Я не хочу спрашивать. Я доверяю Дину всеми фибрами своего существа. Зная, что мои братья тоже будут в самолете, я могу вздохнуть немного легче.
Хорошо, что я догадалась захватить ноутбук перед тем, как покинуть клуб сегодня. Если Дин думает, что я перестану работать на два дня, то он ошибается. Сейчас я никак не могу расслабиться. Я так близка к разгадке головоломки со счетами Зака. Я чувствую это. Я знаю, что все, что происходит, находится прямо передо мной. Мне просто нужно копнуть чуть глубже, чтобы добраться до сути.
Дин заезжает в частный аэропорт. Я никогда не была здесь раньше. Он останавливается рядом с небольшим самолетом. К трапу ведет красная ковровая дорожка.
– Ты серьезно нанял частный самолет, Дин? Ты же знаешь, я бы с радостью полетела коммерческим рейсом. Это уже слишком.
– Не совсем. Я не нанимал его, принцесса, – говорит он, глядя в окно на самолет, о котором идет речь.
– А кто нанял? Пожалуйста, скажите мне, что Зак не делал этого. Все, что я подарила ему на день рождения, – это пара носков. – Мне действительно нужно приложить больше усилий к тому, чтобы дарить приличные подарки.
– Это был не Зак. Я не нанимал самолет, потому что он принадлежит мне. Ну, он принадлежит моей семье. – Он немного неуверенно говорит мне об этом. Я знаю, что богатство его семьи – это проблема для него. Но частный самолет. Проклятье.
– У тебя все это время был свой самолет? – Я бью его по руке. – То есть каждый раз, когда мы отправлялись в путешествие, мне не нужно было сидеть в коммерческом самолете, рядом с вонючими парнями и орущими детьми. Это хороший способ удержать девушку, Дин! – Я улыбаюсь ему. Не думаю, что смогу сдержать свое волнение. Я хочу уже сесть в этот самолет.
– Элла, везде, где ты была, ты летала первым классом. Это не так уж и плохо, принцесса. И единственные вонючие парни, с которыми ты когда-либо сидела рядом, были твоими родными братьями. – Он смеется.
– Да, но Брэй! – Мне не нужно больше ничего говорить, одно его имя уже объясняет все.
– Не волнуйся, детка. Я позабочусь о том, чтобы ты не сидела рядом с ним. Никто не должен проходить через ад, чтобы сидеть рядом с ним в самолете. Никогда.
Я наклоняюсь, обнимаю ладонями его лицо и целую.
– На случай, если я потом забуду, спасибо, что ты организовал эту поездку. Я проведу самое лучшее время в своей жизни.
Его лицо озаряется улыбкой. Я теряюсь в этих глазах. Они такие голубые, как океан, самые красивые глаза, которые я когда-либо видела.
– Веселье только начинается, принцесса. – Дин выходит из машины и идет к моей двери, открывая ее для меня. Я беру его за руку и выхожу из машины.
Мы идем, рука об руку, к трапу самолета.
– Не забудь изобразить удивление, – шепчет Дин мне на ухо, как только мы входим в двери.
Как по команде, все вскакивают и кричат:
– Сюрприз! – Через несколько секунд меня подхватывает и кружит Брэй. Когда он ставит меня на землю, у меня так кружится голова, что приходится держаться за стену рядом со мной.
– С днем рождения, сестренка. Как, черт возьми, тебе уже двадцать три? Кажется, что только вчера ты была в пеленках? – Брэй ерошит мои волосы, за что получает удар в живот. К его чести, он хотя бы делает вид, что мой удар причиняет боль.
– О, черт, Элла. Зачем ты это сделала? – Он наклоняется, делая вид, что сбил дыхание.
Я не успеваю ему ответить, как Зак заключает меня в свои объятия. Я прижимаюсь к нему, зарываясь головой в его грудь. Его подбородок ложится на мою голову. Есть что-то особенное в объятиях Зака. Они всегда казались мне домом.
– С днем рождения, Элла, – шепчет Зак, проводя рукой по моим волосам. Он сжимает меня чуть крепче, чем обычно, и чуть дольше. Такое ощущение, что он не хочет отпускать меня. Я не делаю попыток отстраниться. Если ему нужно время, я ему его дам.
– Спасибо, Зак, – шепчу я в ответ.
– Ладно, отойди. Перестань ее тискать. Она и моя сестра тоже, – говорит Райли, отпихивая Зака. Она подмигивает ему и ухмыляется, пока вырывает меня из его рук.
Зак прочищает горло. Я поднимаю на него глаза и вижу, что у него глаза на мокром месте. Это происходит каждый день рождения. Зак перебарщивает с подарками, становится эмоциональным и не отходит от меня. А на следующий день он снова становится обычным, задумчивым и ворчливым Заком. Я думаю, что такие дни заставляют его скучать по нашим родителям больше, чем обычно. Мы все скучаем.
