Текст книги "Разрушающийся мир (ЛП)"

Автор книги: Кайла Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Ее взгляд снова метнулся к Бейлу, к этим злобным гадючьим глазам. Амелия сглотнула. Ей удалось убить Кейна. Сейчас она не там, в ловушке «Гранд Вояджера», страшащаяся за свою жизнь. Она сумела спастись. И теперь сделает все возможное, чтобы спасти остальных.

Амелия заставила себя сосредоточиться на президенте Слоан, на том, что происходит здесь и сейчас. Нужно рассматривать факты беспристрастно, без суеты. Целью пиратов был ее отец, но Ченг и его боевики заложили взрывчатку на лайнере, пытаясь уничтожить всех на борту: представителей элиты, женщин и детей, персонал корабля, Новых Патриотов, даже своих собственных людей.

Габриэль сказал, что именно Ченг находится в прямом контакте с организатором вируса «Гидры». Человек или люди, связанные с Декланом Блэком, заметали следы, одновременно используя нападение «Новых Патриотов» на «Гранд Вояджер» для отвода глаз и сваливая вину за применение биооружия на эту экстремистскую организацию.

Они все еще где-то там, независимо от того, кем они на самом деле были. Безымянные, безликие тени. Дрожь ужаса прокатилась по Амелии. Возможно, она сейчас смотрит на одного из них. Слоан заняла пост президента благодаря вирусу «Гидры», после того как он заразил и убил президента Моргана.

Это может быть она. И вообще кто угодно.

Сенатор Стилман пристально наблюдала за ней. Генерал Догерти наклонился и что-то шепнул Сельме Перес, их взгляды метнулись к Амелии, а затем устремились вдаль. У Амелии неприятно заныло в затылке.

Президент Слоан аккуратно промокнула рот льняной салфеткой.

– Наша страна не могла позволить террористам пытать и убивать такого ценного лидера, как председатель Коалиции Единства.

– Как только мы осознали всю серьезность ситуации, сразу же отправили наше элитное подразделение «Дельта Форс» на спасение Деклана, – вступил в разговор генерал Догерти, чей голос скрипел как гравий. Это был крепкий, плотного телосложения мужчина лет шестидесяти, с лицом, изрезанным морщинами и аккуратно подстриженной бородой с проседью. Генерал удостоился четырех звезд на погонах, его мундир украшали многочисленные медали, булавки и значки.

– В условиях столь высокой напряженности, когда население всего мира подвергалось воздействию вируса, правительства испытывали кризис, царили хаос, неразбериха и обвинения, это была непростая миссия, но наши храбрые солдаты с ней справились.

– Мы спасли твоего отца и доставили его сюда, – закончила президент Слоан. – С тех пор он работает с нашими учеными над поиском лекарства от вируса.

Амелия кивнула, сдерживая комок в горле. Внутри нее бурлило слишком много противоречивых эмоций. Она боялась не справиться с ними.

Сенатор Стилман откинулась на спинку кресла. Ее обед остался почти нетронутым.

– Полагаю, ты прибыла сюда, понимая, что иммунологические свойства твоей крови могут стать нашим лучшим шансом на создание лекарства.

Амелия кивнула.

– Когда мы выяснили, что никто, кроме меня, не выжил, да.

– Ты права, – промолвила сенатор Стилман. – Другие люди заявляли, что выжили после вируса, пытаясь получить допуск в Убежище, но при обследовании их кровь оказывалась такой же бесполезной, как и у всех остальных. Прости доктора Ичпужани за его скептицизм.

– Конечно. – Амелия откусила кусочек оладьи из цуккини, заставляя себя жевать медленно, хотя ей так хотелось проглотить ее целиком.

Президент Слоан повернулась к главе своего штаба.

– Как скоро Деклан будет готов принять Амелию?

Перес оторвалась от своего голопада.

– Амелия, утром первым делом зайди в лабораторию. Наши вирусологи смогут рассказать тебе больше о деталях завтра.

– О, – протянула президент Слоан, как будто разочарованная. – Завтра я буду руководить раздачей продовольствия для части уцелевших жителей Внешних земель в северном пригороде Атланты. Во второй половине дня я обязательно загляну вас проведать.

Амелия нахмурилась при упоминании Атланты. Она отогнала воспоминания о крысах, пожарах, Тобиасе Моруге и Поджигателях. О смерти Джерико. Если бы она могла, то никогда больше не ступила бы ногой в Атланту.

– А как насчет остальной части страны? Как обстоят там дела?

Слоан сделала глоток вина. Ее взгляд стал серьезным.

– Генерал Догерти, не желаете ответить?

Генерал Догерти кашлянул и прочистил горло.

– По всей Америке встречаются очаги выживших. Комплекс Шайенн Маунтин в Колорадо все еще функционирует, как и несколько других правительственных и военных аванпостов. Есть и другие страны с действующими правительствами. Австралия и Новая Зеландия первыми закрыли внутреннее и международное сообщение, поэтому они выжили, хотя их потери исчисляются сотнями миллионов. Россия, конечно, выстояла. Некоторые районы Канады все еще функционируют, хотя и с трудом. Африка. Они знают, как выживать. Европа пала. Мексика и Южная Америка. И Азия. Население там слишком плотное. Бежать было попросту некуда.

Амелия не особенно удивилась. Тем более после того, что они узнали от выживших на ферме «Свит-Крик». И все же от этих слов ее пронзил холодный, сковывающий страх. Цуккини превратился в кашу у нее во рту.

– Я шла к вам с группой выживших, – поделилась она. – Двое из них находятся сейчас в изоляторе за пределами Убежища. Остальные… в другом месте. Здесь красиво и безопасно. Разрешите им тоже прийти сюда?

Президент Слоан улыбнулась. В этой улыбке было что-то странное, как будто она могла легко соскользнуть с ее лица. Она потерла глаза. Тогда Амелия заметила мешки под глазами президента и нездоровую бледность ее кожи. Слоан выглядела уставшей и изможденной.

Впрочем, как иначе? Она была занята защитой Убежища, делала все возможное, чтобы сохранить уцелевшее правительство на плаву.

А может, были и другие, куда более зловещие причины.

– Мне очень жаль, Амелия, – мягко сказала Перес, поднося бокал с вином к губам, – но это маловероятно.

– Почему? Вокруг все еще есть выжившие – женщины и дети. Почему вы их не ищете? Почему не привозите сюда? У вас, кажется, много места и еды.

Остальные члены Коалиции уставились на нее так пристально, что Амелия кожей почувствовала их пылающие взгляды. Их лица напряглись, стали мрачными, трудночитаемыми.

Президент Слоан наклонилась вперед, отодвинула тарелку и сложила руки на столе. Ее взгляд смягчился.

– Амелия, я бы с удовольствием это сделала. Не могу передать, как трудно было закрыть наши ворота для выживших. Но девяносто девять процентов людей за этими стенами заражены – по сути, они переносчики вируса.

Амелии вдруг стало трудно дышать.

– Что вы имеете в виду?

– В организме резервуарных носителей могут не проявляться симптомы – они могут не болеть сами, – но вирус уже проник в их клетки. И если они будут контактировать с другими людьми, то невольно распространят вирус дальше. Если мы впустим их внутрь, погибнут тысячи невинных людей и будет разрушено все, что мы так старательно защищали.

– Мы очень тщательно проверяем всех потенциальных кандидатов, которых допускаем к нашим воротам, но моя самая важная задача – прежде всего обеспечить безопасность моих людей – тех, кто уже находится внутри. Это одна из причин, по которой каждый гражданин добровольно соглашается получать ежемесячные противовирусные уколы, разработанные нашими учеными. Мы надеемся, что со временем противовирусные препараты укрепят иммунную систему наших граждан на случай внезапного заражения, которое мы, конечно же, стараемся предотвратить.

– На данный момент мы представляем собой вполне отлаженную машину, – с чопорной улыбкой заметила сенатор Стилмен.

У Амелии закружилась голова. Она не могла понять смысл всего сказанного.

– Но как…

– Конечно, мы делаем все возможное для тех бедных душ, что страдают за нашими стенами. – Президент Слоан взмахнула рукой. – Активировать настенный экран. Показать работу с населением за прошлую неделю.

На стене, выходящей на запад, в пространстве между позолоченной картиной президента Моргана и одним из президентов прошлого века, президентом Рейганом, ожил голоэкран.

Появился видеоклип с президентом Слоан, сенатором Стилман и генералом Догерти на воздушном судне с несколькими солдатами и фигурами в защитных костюмах. Они спускали на поляну огромный ящик с водой в бутылках и упакованными в коробки консервами и порошкообразными продуктами. Тридцать-сорок выживших, в основном семьи с детьми, сгрудились вокруг него. На экране крупным планом появилась девочка лет шести-семи, сжимающая в руках бутылку с водой и радостно машущая камере.

– Выключить экран. – Президент Слоан повернулся к Амелии, ее лицо было напряженным, а глаза полны сострадания. – Уверяю тебя, как только получится, я буду первой на этом вертолете, раздающей вакцину или лекарство. Но пока это все, что мы можем сделать. У меня двенадцать тысяч гражданских и одиннадцать сотен солдат, за которых я отвечаю. Ты понимаешь?

Все, что говорила президент Слоан, имело смысл. Неужели «Новые Патриоты» ошиблись? Возможно, они заблуждаются? А может, у них имелись свои мотивы. Доброжелательное Убежище не вписывалось в концепцию, которую хотели продвинуть Клео и генерал Ривер.

Возможно, все, что говорили «Новые Патриоты», – ложь. Впрочем, это было бы не в первый раз. Кто угодно может лгать по своим корыстным причинам. Ей придется приложить максимум усилий, чтобы отделить правду от обмана.

– Я собираюсь сделать все, что в моих силах, чтобы помочь, – проговорила Амелия. – Я хочу помочь всем в Убежище и за его пределами.

– Меньшего я и не ожидал от своей дочери, – глубокий, раскатистый голос раздался у нее за спиной.

Глава 19

Уиллоу

Воздух в лесу был холодным и резким. Каждый звук эхом отдавался в тишине. Скрип ботинок по снегу. Треск веток. Мягкий шорох снега, падающего с ветки дерева.

Стоял такой мороз, что у Уиллоу леденела кровь. Она ступала ногами по заснеженной земле, и ее ботинки поскрипывали на покрытой инеем сосновой хвое.

Первые несколько миль они реагировали на каждый звук, но теперь привыкли к ритму леса, к скрипу голых ветвей друг о друга, к мягкому шелесту тварей на снегу, к густым деревьям и теням, которые, казалось, следили за каждым их шагом.

– Мы уже второй день несемся по лесу, – проворчал Финн. Он жаловался весь день – добродушно, но все же. Поморщившись, он прижал руку к боку. – Я бы предпочел двигаться не так быстро.

– А я бы с удовольствием потягивала май-таи на карибском пляже, – огрызнулась Уиллоу, – но, увы, мы здесь.

– Ты получаешь то, что получаешь, и не устраиваешь скандалов, – вклинился Бенджи в их разговор.

– Послушай ребенка, – посоветовала она с большим терпением, чем чувствовала. Они отошли уже достаточно далеко на юг от лагеря Патриотов, что заставило ее плечи немного расслабиться, а напряжение внутри чуть ослабнуть.

Уиллоу проверила смартфлекс, который позаимствовала в хранилище Патриотов перед побегом: и GPS, и компас все еще работали. Устройство было высшего класса, покрытое дымчатой платиной и усыпанное рубинами. В прежней жизни она могла бы оплатить с его помощью четыре года учебы в колледже. А может, и купить дом с более чем одной ванной.

Но прежний мир давно канул в Лету. Теперь Уиллоу обрадовалась бы даже флигелю.

За два дня они преодолели около двадцати миль, что довольно много для восьмилетнего ребенка и Финна, который все еще восстанавливался после огнестрельного ранения.

Они все изрядно вымотались. У Уиллоу болели бедра. Ее глаза покраснели и слипались.

Прошлой ночью она почти не спала. Уснуть было почти невозможно: смена караула, жуткие звуки леса и огромное тело Финна, почти выдавливающее ее из слишком маленькой палатки.

Она так и не сомкнула глаз, вглядываясь в живую темноту леса, желая, чтобы желтые глаза волка Рейвен появились перед ней, и думая о Сайласе, об их последнем разговоре перед расставанием.

Они упражнялись на улице, недалеко от тренировочного центра комплекса. Уиллоу удалось нанести особенно неприятный удар. Сайлас попятился назад, зажимая нос. Между пальцами выступила кровь.

– Проклятье, принцесса.

– Ты в порядке? Дай мне посмотреть. – Уиллоу подошла к нему, обуреваемая чувством вины, и попыталась убрать его пальцы. Он вздрогнул от ее прикосновения, словно она его ужалила.

Совершенно не подумав, она в раздражении выпалила:

– Сайлас, у тебя могут быть друзья, пойми ты это наконец. Это не слабость.

Он сплюнул кровь на землю.

– Для моего отца все было слабостью.

Ответ Сайласа вызвал у Уиллоу искреннее удивление. Он был настоящим, за ним стояли чувства. Сайлас никогда раньше не говорил о своем отце.

– Его здесь сейчас нет. Зато есть ты. Веришь или нет, но в этом мире есть люди, которым ты небезразличен.

Он утер кровь из носа рукавом рубашки и, полуобернувшись к ветке дерева, уставился в пустоту, все его тело напряглось, словно Сайлас собирался удрать, броситься со всех ног.

Разговор внезапно стал слишком откровенным. Уиллоу не знала, как к этому отнестись, поэтому просто пожала плечами в насмешливом безразличии и буркнула:

– Не я, конечно. Другие люди. Кто-то. Где-то.

Сайлас молчал так долго, и Уиллоу засомневалась, не сказала ли она что-то не так, не стал ли ее язвительный выпад ошибкой. Она совершенно не разбиралась в таких вещах. Где же Амелия или Мика, когда они так нужны? Они оба обладали тактом и эмпатией.

– Я не это имела в виду, – пробормотала она, торопливо. – Просто пошутила. Ну, знаешь, неубедительная попытка…разрядить обстановку.

Сайлас ухмыльнулся. Но скорее на автомате, чем всерьез. Он вытер кровь с лица. Из носа сочилась лишь тоненькая струйка. Салас уставился на свои окровавленные руки, шевеля пальцами, по очереди разминая костяшки.

– Я в курсе, что такое шутка.

– Я просто… – Она силилась подобрать слова, которые могли бы что-то значить для него. – Ты хороший учитель.

Уголок его губ дернулся.

– Я знаю.

– К тому же скромный.

– А еще очень привлекательный.

Уиллоу рассмеялась.

Напряжение покинуло плечи Сайласа. Он одарил ее ленивой полуулыбкой.

– Ты не один, – заверила она. – Не нужно продолжать притворяться, что ты один.

Уиллоу полагала, что он сразу нахмурится, бросит какую-нибудь язвительную колкость, но этого не произошло. Сайлас сжимал и разжимал кулаки. Но внутри него что-то оттаяло, в глазах появилась мягкость, которой она раньше не замечала.

– Я постараюсь это запомнить.

– В Убежище… не убивай себя, хорошо?

– И ты тоже. – Он осторожно потрогал свой нос. – Я знаю особенно классный удар, и мне не терпится приложить им тебя. Будет очень больно.

– Похоже на свидание.

Они улыбнулись друг другу. Искренне улыбнулись. Как настоящие друзья.

Уиллоу уже скучала по его ухмылкам и язвительным замечаниям. Ей не хватало возможности отражать удары ножом и выкалывать глаза, разрывать удушающие захваты и практиковаться в тонком искусстве пробивания горла. С Сайласом теперь не потренируешься, а Финну она не хотела случайно поранить руку, но упражняться все равно необходимо. Уиллоу не могла позволить себе расслабиться, даже на мгновение.

Здесь, в глуши, она отвечала и за Бенджи, и за Финна. Она была эйт. Она не могла допустить, чтобы с кем-то из них что-то случилось.

Тем вечером, после того как они разбили лагерь и насладились саморазогревающимся ужином из спагетти и фальшивых мясных шариков со смутным привкусом опилок, Уиллоу отыскала небольшую полянку между группами деревьев и занялась практикой.

Приняла боевую стойку. Ноги слегка согнуты в коленях, левый кулак поднят вверх и отведен назад, чтобы защитить лицо, правый – вверх и вперед, локти подтянуты. Пружинистые ноги, мышцы напряжены. Удар. Блок. Удар. Удар. Вращение, выпад. Удар. Повторить.

Она снова и снова била, пинала, делала выпады, выхватывала нож, нанося удары невидимым врагам, пока ее сердце не начало бешено колотиться, мышцы не разогрелись и не ослабли, а дыхание не стало рваным, исходящим паром.

– Отличные приемы ниндзя, – оценил Финн, когда она вернулась к костру. Уиллоу чувствовала, как он следит за ней.

Она подбросила в костер еще палок, а затем прислонилась к ближайшему дереву, вглядываясь в темноту, которая клубилась и сгущалась прямо за пределами кольца мерцающего света.

Финн все еще хотел что-то ей сказать. Она видела это по тому, как он изучал ее, как у него дергалась челюсть – нерешительно и неуверенно, чего раньше с ним никогда не случалось. Он начал разговор еще в канун Рождества, когда украл коробку со смесью для брауни и приготовил для нее торт без выпечки. Но Уиллоу не была к этому готова.

В глубине души она боялась, что между ними что-то изменится. Он был Финном, ее лучшим другом. Ее семья, ее человек. Она не могла допустить мысли о том, чтобы потерять его.

В некоторых отношениях она все еще оставалась трусихой.

Глава 20

Амелия

Амелия вскочила со своего места, толкнув кресло и едва не расплескав бокал с вином. Генерал Догерти бесстрастно наблюдал за ней. Сенатор Стилман неодобрительно нахмурилась. Сельма Перес напротив не оторвала глаз со своего голопада.

Амелия выпрямилась, разгладила платье и наклеила на лицо небрежную улыбку. Усилием воли она заставила себя повернуться.

– Отец.

Деклан Блэк держался столь же царственно и властно, как она помнила, если не еще более. Он притягивал к себе всю энергию комнаты. Высокий и широкоплечий, безупречно выглядевший в темном шерстяном пальто, черном дизайнерском костюме с бриллиантовыми запонками. Его каштановые волосы и окладистая борода отливали серебром. Но именно его глаза, темно-серые и твердые как камень, коварные и жестокие, не давали ей покоя.

Цунами эмоций захлестнуло Амелию с головой. Деклан Блэк во всем, кроме генетики, был ее отцом, тем человеком, которого она боялась и обожала.

Он заставил ее жить в стыде и страхе. Он обижал и унижал ее мать и брата. Он намеренно разработал вирус «Гидра» как биооружие, намереваясь убить более ста тысяч человек, чтобы добиться своей цели и получить власть.

И все же какая-то детская часть ее души, которую Амелия не могла отрицать, по-прежнему его любила. Он был ее спасителем. Она одновременно ненавидела его жестокость и жаждала одобрения, испытывала ужас и восторг, радость и горе, ненависть и надежду, и все это сплелось в единый клубок, распутать который не было никакой возможности.

От волнения ей трудно было дышать.

– Отец, – снова прошептала она.

Деклан Блэк обхватил ее за плечи и прижал к своей груди. Потом отпустил ее и отступил назад, на его красивом, исполненном достоинства лице появилась широкая улыбка.

– Моя дочь. Выжившая. Я не сомневался, что ты жива.

– И мама тоже. И Сайлас, – не сдержавшись, выпалила Амелия. Может, это было ошибкой. Она не знала. Она вообще ничего не соображала, просто стояла и смотрела на отца. Его глаза светились гордостью и восхищением, Деклан смотрел так, как Амелия мечтала все детство, будто наконец одобрил ее, как будто она впервые сделала что-то достойное его любви.

– Мы найдем их и доставим сюда, где им самое место. Но сначала нам с тобой нужно поработать. – Его улыбка стала еще шире. – Я знал, что это будешь ты.

Она хотела спросить, откуда он мог это знать, но слова застряли в горле.

Он скользнул взглядом по ее волосам. Его улыбка слегка померкла.

– Мы можем что-то с этим сделать? – спросил он президента Слоан, хотя его слова прозвучали скорее как требование, чем вопрос.

– Конечно, – любезно ответила президент Слоан, жестом приказав обслуживающему боту убрать со стола. – Я пошлю своего личного стилиста в ее покои.

Амелия облизнула пересохшие губы. Она чувствовала на себе взгляды всех присутствующих.

– Не думаю, что сейчас время беспокоиться о моих волосах…

– Глупости, – взревел Деклан. – Я требую для своей дочери только самого лучшего.

Какая-то часть ее души дрогнула под напором властного присутствия отца. Но другая, более сильная, ненавидела себя за эту слабость. Амелия расправила плечи.

– Мне нравятся мои волосы.

Взгляд Деклана метнулся к президенту Слоан, затем на генерала Догерти и сенатора Стилман, а потом вернулся к Амелии. Он перевел внимание на ее горло, на кожаный шнурок, который она оставила вместо бенитоитового ожерелья. Глаза сузились, но широкая улыбка не сходила с его лица. На мгновение Амелии показалось, что отец начнет критиковать, укажет на ее непослушание, на все недостатки и изъяны.

Но он этого не сделал. Лишь пренебрежительно махнул рукой.

– Месяцы в дикой природе, должно быть, притупили твое чувство прекрасного, дочь. Но не беда, мы быстро приведем тебя в порядок.

Вера Лонгория-Кастильо прочистила горло. Она шагнула вперед, подняв глаза от своего смартфлекса. Расправила шерстяную юбку клюквенно-красного цвета. Ее волосы были уложены и снова собраны в тугой пучок у основания шеи.

– Президент Слоан, вас вызывают. Это срочно.

– Конечно. Прошу меня извинить. – Президент Слоан поднялась и пожала Амелии руку. – Очень приятно встретиться с тобой, Амелия. Ты будешь очень ценна для Убежища. Люди тебя по достоинству оценят.

– Спасибо, – скромно ответила Амелия, опустив подбородок.

Остальные члены Коалиции тоже поднялись. Они пожали руки Деклану и Амелии, выходя из комнаты.

– У вас прекрасная дочь, – заявила Деклану Сельма Перес и поспешила из комнаты вслед за президентом. Начальник службы безопасности Анджело Бейл молча последовал за ними, его движения отличались удивительной плавностью для такого огромного человека. Через мгновение они остались в комнате одни, если не считать рядовых агентов службы безопасности.

Деклан схватил Амелию за руку.

Она затрепетала от беспокойства. Неужели он все еще расстроен из-за ее волос? Из-за ожерелья? Отец всегда приберегал свою самую смертоносную критику для тех моментов, когда оставался с ней наедине. О чем она думала? Ей следовало просто надеть ожерелье. Она должна извиниться…

Нет. Подобные мысли принадлежали той тревожной и боязливой девушке, которой она была раньше. А не нынешней Амелии.

Она едва не отдернула руку, но сдержалась.

– В чем дело, отец?

– Я знал, что тебе это понадобится. – Он сунул ей в руку что-то твердое и круглое. Обычная белая бутылочка с таблетками. – Здесь, в лаборатории, я приготовил некоторые из твоих лекарств.

Амелия ошеломленно уставилась на пузырек. Ее таблетки. Отец принес ей таблетки. Ее разум не мог даже обработать это. Надежда, которая забрезжила в ее сознании с тех пор, как она узнала, что он все-таки жив, – стала реальностью.

– У меня закончились таблетки. Случился припадок. Сильный. Я… – Она остановила себя. – Спасибо.

Отец мягко улыбнулся, его глаза потеплели.

– Не за что.

Амелия была готова разрыдаться от облегчения. После всех недель и месяцев, пока Амелия смирялась с мыслью, что эпилепсия убьет ее, разорвет мозг на части, кусочек за кусочком, и вдруг, ни с того ни с сего, отец вложил надежду в ее раскрытые ладони.

В очередной раз отец ее спас.

– Отдыхай, дочка, – мягко сказал он. – Завтра мы спасем мир.

Глава 21

Уиллоу

На третий день Уиллоу, Финн и Бенджи шли вдоль русла ручья, который перешли вброд на мелком участке, прыгая от одного скользкого камня к другому. Они взбирались на один крутой гребень за другим, Финн крепко держал Бенджи здоровой рукой. Уиллоу не раз поскальзывалась, обрушивая вниз лавины мелких камешков и гальки. Один раз Финн оступился и ударился правым плечом о ствол вяза.

Уиллоу изо всех сил старалась помочь ему подняться, но он был слишком тяжел.

– Как твоя рука?

Он с тяжёлым вздохом поднялся на ноги.

– Нормально. Я ничего не почувствовал.

Она встревоженно посмотрела на него.

– Она все еще онемевшая? Ты до сих пор ничего не ощущаешь?

Финн только пожал плечами.

– По-прежнему ничего. Думаю, так и будет. Вряд ли чувствительность вернется.

– Ты смирился с этим?

Финн натянуто улыбнулся, но Уиллоу видела, как он напрягся, как старался сделать вид, что все в порядке.

– Все так, как есть, верно? По крайней мере, я жив. – Он плюхнулся на трухлявый пень дуба, обогнув его поваленный ствол. – Как именно мы собираемся найти Рейвен? – спросил он, чтобы сменить тему.

– Мы не будем искать. – За штанины зацепился клубок колючек. Она высвободилась и отпихнула в сторону толстую сосновую ветку, в ноздри ударил густой запах сока. – Мы все равно не сможем.

Финн ударил по стволу клена тростью, которую он вчера вырезал ножом из своего мультитула. Он очень этим гордился.

– Тогда что?

– Она должна найти нас сама.

Потрясенный Финн изумленно уставился на нее.

– Это и есть твой гениальный план?

– На самом деле, да. – Уиллоу улыбнулась. Ее губы потрескались от холода, поэтому улыбка вышла болезненной. Она показала на резную деревянную птицу, подаренную Рейвен Бенджи, которую он сейчас кружил, как игрушечный самолетик, перебираясь через корни деревьев, утопающих в снегу. – Мы должны оставить знаки, чтобы она поняла, где мы. У нас нет никакой надежды выследить ее и Тень. Мы даже не знаем, с чего начать. Но Рейвен – следопыт, охотник. Мы должны сделать так, чтобы она смогла нас найти.

– Как Гензель и Гретель оставляли крошки в лесу, чтобы найти дорогу домой? – подхватил Бенджи.

– Вроде того, только без птиц, которые едят наши крошки. Я подумала, что нам стоит время от времени вырезать на стволах деревьев маленьких птичек, пока мы идем в сторону этого поселения. Мы знаем, что оно находится где-то в районе Джаспера и Элайджи. Это не так далеко от шоссе I-575, где, как Рейвен сказала, будет нас ждать. Хотя я сомневаюсь, что она еще ждет.

Глаза Бенджи загорелись.

– И ты думаешь, она догадается, что это мы, потому что подарила мне эту птицу и ее зовут Рейвен?

– Именно.

Бенджи наморщил нос, как это делала Зия, и заголосил высоким голосом.

– Это какая-то глупость!

– Сам ты глупый, – огрызнулась она в ответ, и на мгновение в ее груди вспыхнул яркий огонек. Горе по Зии не проявлялось так постоянно, как раньше, но оно всегда таилось в ней, как скрытое лезвие, готовое в любой момент нанести удар.

– Ну и кто тут у нас взрослый? – Финн одарил ее своей однобокой ухмылкой, которая не давала Уиллоу шанса разозлиться.

Она откинула челку с глаз и плотнее обмотала шарф вокруг шеи. На шее горел рубец от сигары Клео. Она поморщилась.

– Прости, Бенджи.

– По-моему, это отличная идея! – тут же заявил Бенджи. – Можно я вырежу первую птицу?

– Хорошо, только не бегай с ножом, – предупредила Уиллоу, когда Финн передал Бенджи мультитул и выдвинул маленькое лезвие. Ей повезло, что Бенджи так добр и послушен. Как и Зия, подумала она с новой болью.

Брат редко хныкал. Он всегда был готов помогать. И знал, как важно слушаться ее и Финна в этом опасном мире. Мама гордилась бы тем, каким стал Бенджи.

Эта мысль принесла еще больше боли – под ребрами тоскливо заныло.

– Мистер Финн, что это за отпечаток? – спросил Бенджи, вырвав Уиллоу из мрачных размышлений. Он ткнул пальцем в отпечаток на снегу рядом со сломанной верхушкой сосны.

Финн опустился рядом с ним на корточки.

– Ну, сэр Бенджи, похоже, это какое-то крупное животное, как считаете?

– Думаешь, это Тень? – с надеждой спросил Бенджи.

Уиллоу заглянула через плечо Бенджи, надеясь, что он не ошибется, пока не разглядела огромные размеры следа. Огромная подушечка лапы выглядела больше ее головы. Пять пальцев на ногах. Отпечатки когтей. Что бы это ни было, оно оставило глубокий след.

– Тень крупный волк, но не настолько. Это какое-то другое животное. – Уиллоу подавила дрожь, не желая, чтобы Бенджи видел, как она трясется от страха. Оставалось надеяться, что это просто безобидный мод.

Модифицированные животные были созданы учеными, чтобы заменить в зоопарках исчезающие виды, когда их дикие собратья вымерли. Ученые подвергали изменениям даже хищников, чтобы те были послушными как овечки. Спрос на черном рынке, конечно, вырос, ведь элита с удовольствием выгуливала своих домашних гепардов и леопардов вокруг мраморных особняков.

После краха из зоопарков, заповедников и личных домов на свободе оказалось множество модов. Они не были опасны. Но некоторых из оставшихся настоящих диких животных тоже выпустили – тигров, леопардов, волков, медведей.

– Пойдем, – сказала она, увлекая Финна за собой.

Они зашагали дальше.

– Думаешь, это был медведь? – негромко спросила Уиллоу, чтобы Бенджи не услышал.

Финн стукнул своей палкой по очередному дереву.

– Я не знаю.

Уиллоу осмотрела густые заросли деревьев по обе стороны от них. Лес казался неожиданно темным, хотя была только середина дня. В тени показалась большая фигура. Или это просто ветка дерева? Уиллоу прищурилась, но больше ничего не увидела.

Финн толкнул ее в плечо и взглядом указал на дерево. В десяти ярдах справа, среди деревьев стоял большой вяз, отличавшийся от всех остальных. Ствол был изрезан когтями. Огромные царапины избороздили кору по меньшей мере на десять футов вверх до самых корней. В нескольких местах к коре прилипли клочья коричневой шерсти.

Уиллоу тяжело сглотнула. Она не хотела встречаться с тем, кто это сделал.

Ледяной ветер хлестал ее по голым щекам. Она вдохнула морозный воздух и задрожала.

– Как думаешь, сколько медведей гризли в этом лесу?

– Ни одного, – уверенно ответил Финн.

Уиллоу испытала большее облегчение, чем хотела признать.

– Зато я видел двух тигров.

– Черт возьми, Финн! – Она вихрем кинулась на него. – Почему ты мне не сказал?

Но Финн уже сложился пополам, его лицо исказилось от беззвучного смеха. Бенджи хихикал вместе с ним, хотя и не понимал, что происходит.

Уиллоу уперлась руками в бедра и гневно уставилась на него.

– Ты только что это придумал.

– Признаюсь, – прохрипел Финн, вытирая слезы с глаз здоровой рукой. – Но выражение твоего лица было бесценным. Оно того стоило.

Уиллоу закатила глаза, стараясь не выдать своей улыбки.

– Это мы еще посмотрим.

Глава 22

Амелия

– Амелия, пожалуйста, снимите одежду и наденьте медицинский халат с индивидуальной регулировкой температуры, – бодрым мужским голосом проинструктировал ее искусственный интеллект палаты. – Сейчас я увеличу температуру в комнате для вашего комфорта. Виталичип не обнаружен. Я немедленно вызову специалиста для устранения этой проблемы. А пока, как только вы достигнете идеального уровня тепла, пожалуйста, сообщите об этом устной командой.

– Спасибо, – вежливо ответила Амелия. – Меня все устраивает.

После легкого завтрака из кексов и йогурта двое солдат проводили ее через несколько кварталов от Капитолия на шестой этаж исследовательского центра «БиоГен». Насколько она могла судить, центр представлял собой ряд длинных белых коридоров, разветвляющихся на такие же белые исследовательские лаборатории, заполненные рядами столов из нержавеющей стали и суетящимися фигурами в лабораторных халатах и защитных костюмах. В каждом помещении пищали и гудели машины, многорукие боты всех размеров работали со стопроцентной эффективностью.