Текст книги "Разрушающийся мир (ЛП)"

Автор книги: Кайла Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– Они готовы к встрече с вами. – Джамал жестом велел Клео и Габриэлю следовать за ним в конференц-зал. В помещении витал неприятный затхлый запах. Вокруг покрытого царапинами большого стола, как и в прошлый раз, сидело руководство Патриотов.

Не хватало только генерала Ривер.

– И как нам подобраться достаточно близко к Убежищу, чтобы уничтожить их ракеты? – Полковник Рид проглотил последние остатки кофе из своего пенопластового стакана. На столе уже скопилась груда пустых стаканчиков. Обсуждение стратегии продолжалось уже более часа. – Даже с «Фантомом», как только мы поразим одну пушку, остальные немедленно отправят нас в соседнюю вселенную.

Клео обошла стол, тяжело опустилась на свободное место и поерзала в кресле. Она выпрямилась, расправила плечи, и приготовилась к схватке.

– Пушки поворачиваются, но не на триста шестьдесят градусов.

– О чем ты? – проворчала полковник Уиллис. На ней был черный тренчкот, застегнутый до горла. Тусклые светлые волосы, подстриженные в боб-каре, четко обрамляли линию подбородка. Глубокие морщины испещряли ее бледное, угрюмое лицо. С потерей генерала Ривер она и полковник Рид возглавили командование «Новых Патриотов».

Кто-то предложил Клео стакан с кофе. Она раздраженно отмахнулась.

– Если мы сможем провести «Фантом» в ворота, то быстро расправимся с пушками, уничтожив одну за другой.

– Все равно придется иметь дело с силами безопасности Убежища и бронированными дронами, – заметила женщина в форме морского офицера, сидевшая в конце стола.

– Я не говорила, что будет легко. Это раскроет Тео и всех наших агентов внутри. – Клео посмотрела на каждого в зале. – Но мы все уже в деле.

– Мы не можем спешить! – воскликнула полковник Уиллис. – Нельзя рисковать всем ради одного человека, даже генерала. Хотя мы уважаем ее многолетнюю службу и лидерство.

Лицо Клео помрачнело. Губы сомкнулись, а глаза гневно засверкали. Она вся вибрировала от ярости. Габриэль не удивился бы, выхвати она пистолет и застрели Уиллис прямо здесь и сейчас. Или бы просто перепрыгнула через стол и задушила Уиллис голыми руками.

Он понимал ее гнев. После всего, чем пожертвовала ее мать, полковник Уиллис собралась отказаться от генерала Ривер, бросить ее на растерзание вирусу «Гидры». И судя по выражению ненависти, исказившему лицо Клео, полковник Уиллис только что обзавелась врагом на всю жизнь.

Но в темных глазах Клео таился страх. Ей нужно было убедить людей за этим столом начать войну сейчас, или ее мать умрет.

Габриэль разделял ее боль, но атака на Убежище подвергнет Амелию, Мику и Сайласа опасности. И он не мог этого допустить.

– Полковник Уиллис прав, – заявил Габриэль, поднимаясь на ноги.

Клео бросила на него испепеляющий взгляд.

– Ты подвергаешь риску все, за что «Новые Патриоты» сражались и умирали, – твердо сказал Габриэль. – Ты отправила моих людей в Убежище с миссией. Позволь им закончить. Времени прошло слишком мало. Если мы нападем сейчас, то рискуем лекарством.

– Кто сказал, что Амелия не предаст и достанет лекарство? – прорычала Клео.

Полковник Уиллис аккуратно сложила руки на столе. И махнула головой в сторону Габриэля.

– Я думала, он остался здесь, чтобы этого не случилось.

Казалось, Клео в любой момент взорвется. Она хмуро уставилась на Уиллис, сверкая глазами, похожими на оникс.

– Возможно, я переоценила ее… связь с Риверой.

Габриэль вздрогнул. Клео и в самом деле не верно оценила их отношения. Но Амелия все равно вернется. Он не сомневался в этом.

– Амелия не предаст нас.

– Кто знает, может, эта девушка и есть лекарство? – проговорил лысеющий мужчина в конце стола.

– Рисковать столь многим, полагаясь на слово элиты, – безрассудно, если не сказать глупо, – проворчала пожилая латиноамериканка с короткими седыми волосами и в очках. – Даже с «Фантомом» нам следует подождать до лета, как и планировалось, не торопить события и нанести удар, когда мы будем готовы.

– Генерал Ривер умрет, – процедила Клео сквозь стиснутые зубы.

Полковник Уиллис наклонилась вперед. Она уже предвкушала скорый конец генерала Ривер словно акула почуявшая запах крови в воде.

– Как мы уже сказали, это крайне прискорбно…

Тут дверь конференц-зала распахнулась. Внутрь поспешно вошел Патриот низшего звена с напряженным выражением лица. Он что-то прошептал на ухо полковнику Риду. Габриэль узнал его – Бао Нгуен, Патриот, с которого Клео едва не сняла скальп в гараже.

Полковник Рид повернулся к Клео, выразительно посмотрев на нее.

– Мне только что сообщили, что один из наших вездеходов угнан. Задние ворота взломаны. Несколько членов группы, которую вы привели в наш комплекс, исчезли. Капитан Ривер, вы отвечали за этих людей. Что же произошло?

Клео поджала губы. Ее взгляд метнулся к Габриэлю. Они оба вспомнили о шуме, который донесся до них в гараже. Кто-то их подслушал. Уиллоу, Финн и Бенджи исчезли, но Габриэль твердо знал, что они не станут предупреждать Убежище.

– Селеста, – выдвинул предположение Габриэль с неприятным ощущением в животе. – Селеста предала нас.

– Зачем ей это делать? – фыркнула Клео, поворачиваясь к нему.

Габриэль верил, что Селеста изменилась. Она пережила два дня в Атланте одна. Она пережила ферму «Свит-Крик», Охотников за Головами, пожар, зараженных крыс, бешеных собак, Поджигателей – все, через что они прошли вместе.

– Она из элиты, – выдавил он. Слова пеплом осыпались на его языке. – Она ставит на Убежище, а не на нас. Селеста знает, что они ее примут. И она сможет вернуться к своей прежней жизни, полной комфорта и роскоши.

– Необязательно она, – возразила Клео. – К примеру, Элиза Блэк, мать Амелии. Она тоже элита.

– Элиза бы так не поступила, – прошипел Габриэль. Но он чувствовал себя так, словно взбирался на невероятно крутую гору, теряя хватку на скользких камнях и почти падая. Все это не имело смысла.

Над столом пронесся гул недовольства.

– О чем вы говорите? – прорычал полковник Рид.

Клео сглотнула.

– Предположительно, кто-то из элиты, находящейся на нашем попечении, сбежал, чтобы предупредить Убежище.

– О чем именно предупредить? – осведомилась полковник Уиллис убийственным тоном.

– Кто-то шпионил за мной во время частного разговора. – Ноздри Клео раздулись. А губы сжались в бескровную линию. Габриэль догадывался, что она презирает признание любой своей ошибки. – Они подслушали конфиденциальную информацию, которая включала мои планы по предстоящему нападению на Убежище.

На долгое, ужасное мгновение в конференц-зале воцарилась полная тишина. Руководство Патриотов уставилось на них в шоке и тревоге.

– Как давно они исчезли? – обратился полковник Рид к Нгуену, который прижался к стене и нервно теребил руки.

– Где-то между прошлой вахтой и нынешней, – сообщил Нгуен. – Возможно, прошло уже часов семь.

– И откуда они узнают, как добраться до Убежища? – уточнил полковник Рид.

Нгуен сглотнул.

– Это один из запрограммированных пунктов назначения в данном транспортном средстве. Найти его координаты в системе не составит труда, если знать, что делать.

Волосы на затылке Габриэля встали дыбом. Могла ли Селеста догадаться об этом сама? Или ей помогли?

Полковник Рид отпустил Нгуена движением запястья.

– Высылайте команду в погоню за ними. Их нужно остановить.

– Да, сэр. – Нгуен развернулся и поспешил из зала. Дверь за ним захлопнулась с громким стуком.

Кто бы это ни был, он сбежал несколько часов назад. Погоня, скорее всего, бесполезна.

Полковник Уиллис в ярости уставилась на Клео.

– Как охрана могла быть настолько беспечной, чтобы позволить…

Клео резко ее прервала.

– Вы принципиально отказываетесь от камер слежения и дронов для наблюдения! – Она беспомощно пожала плечами. – Свобода – это наша основа, наш фундамент, но у нее есть свои недостатки.

– С меня довольно твоих оправданий…

– Все это не имеет значения! – вскричала Клео. – Если Убежище решит, что мы собираемся их атаковать, они ударят первыми. Мы будем разбиты. Они нас уничтожат!

Латиноамериканка нахмурилась.

– Подожди минутку…

Клео заговорила громко и быстро, пытаясь перехватить контроль над ситуацией в зале.

– Это значит, что у нас нет выбора. Мы должны напасть первыми.

– Мы можем покинуть лагерь, – предложил Габриэль. Несколько человек одобрительно закивали. – Мы должны бежать…

Клео резко повернулась к нему.

– Бросить все и начинать сначала? Бежать, поджав хвосты? Это хуже, чем сдаться! Мы так близки к победе! К тому, чтобы все изменить!

Габриэль вскочил на ноги, опрокинув стул.

– Ты рискуешь нашими людьми внутри! Ты рискуешь Амелией, рискуешь лекарством…

Клео выхватила пистолет и наставила ему на грудь. Она не держала палец на спусковом крючке. Просто демонстрировала силу, свое превосходство, но он все еще был ей нужен. И они оба это знали.

Несколько Патриотов, стоявших у стен, подняли оружие и направили его на Габриэля.

На его лбу выступил пот. Он остался стоять на месте, но поднял руки.

– Ты не можешь этого сделать.

– Не стрелять, – приказал Джамал, его рука легла на кобуру. – Всем отойти!

– Мы должны это сделать, – запальчиво призывала Клео. – Мы не рискуем лекарством, а гарантированно его заберем! Мы знаем схему Убежища. У нас получится защитить лаборатории и ученых. Мы предупредим наших людей, чтобы они были готовы.

Латиноамериканка поправила очки.

– По сути ты предлагаешь перехватить власть сейчас, а ученые продолжат работу с девочкой Блэк, даже если у них еще нет лекарства. Но Убежище будет в наших руках.

– Да. Мы можем захватить Убежище, мы можем…

– Помолчи, девочка, – рявкнула полковник Уиллис. – Я не стану ввязываться в неравную войну Давида и Голиафа. Ты понятия не имеешь, что такое настоящая война.

– Давид победил.

– Что? – рявкнула Уиллис.

Клео дерзко задрала подбородок.

– Давид победил, чертова сука.

В зале снова воцарилась потрясенная тишина. А потом Джамал разразился громким смехом. Несколько Патриотов низшего ранга ухмыльнулись и кивнули. Они хотели драки так же, как и Клео.

Сердце Габриэля заныло.

Полковник Уиллис выглядела так, словно откусила лимон. Ее рот сжался, в глазах плескалась ярость.

– Это неподчинение…

– Полковник Уиллис, – резко бросил полковник Рид, поднимаясь на ноги. – Довольно. Я считаю, что капитан Ривер права. Приведенные ею доказательства убедительны. И если кто-то из элиты сумеет предупредить Убежище, то у нас не останется выбора. Мы достигли точки невозврата. Пора действовать. И действовать решительно. – Он кивнул Клео. – Пожалуйста, продолжай. Мы внимательно слушаем.

– Время пришло, – триумфально заявила Клео, даже не потрудившись взглянуть на Габриэля. Он хорошо знал эту грозную гордую осанку, свирепость в ее глазах, холодное и безрассудное пренебрежение ко всем и ко всему.

И это ужасало.

– Мы отправляемся на войну. Не через шесть месяцев и не через шесть лет. Сейчас. – Клео ударила по столу обоими кулаками. – И мы собираемся победить.

Глава 30

Амелия

Лекарство.

Надежда, восторг и радость захлестнули Амелию. Она шла сюда именно за ним, но все равно это казалось слишком удачным, чтобы быть правдой. Невозможной мечтой.

– Я… я… я не могу в это поверить!

– Твоя кровь была ключом, – довольно сообщил Деклан. – Я знал, что так и будет.

Ее разум зацепился за его последние слова.

– Что ты имеешь в виду? Откуда ты мог знать? Я не понимаю.

– Может, у нас и нет общей ДНК, – заявил он, сложив руки за спиной, – но ты моя дочь во всех важнейших аспектах. Я знал, что ты выживешь. Был уверен, что ты найдешь дорогу ко мне, где тебе самое место.

«Теперь он любит тебя».

Эта мысль зацепилась в ее сознании, как колючая проволока. Ей удалось угодить отцу. Она была лекарством. Наконец-то она стала чем-то особенным, чем-то достойным. Он впервые смотрел на нее с гордостью и обожанием.

«Ты правда хочешь все это отбросить?»

Амелия еще могла отказаться от записи, могла предпочесть жизнь в этом красивом вымысле. Могла выбрать прекрасный гобелен из лжи, вытканный извращенным разумом ее отца, вместо настоящей жизни.

Но она не станет этого сделать. Больше нет. Она вздернула подбородок.

– Ты бросил меня.

Отец напрягся. Он отвернулся и уставился в огромное окно. Амелия ожидала, что он будет отрицать, но отец не стал этого делать.

– На «Гранд-Вояджере». Ты оставил меня умирать.

– Думаешь, я хотел, чтобы ты пострадала? – Его голос звучал хрипло и грубо. – Считаешь, я хотел тебя бросить? Скажи, что случилось бы, сообщи я им, что лекарства еще не существует? Дай я им хоть малейший намек на то, что ради спасения дочери пожертвую своим преимуществом, если они продолжат ее мучить?

– Ты мог бы что-нибудь сделать. Ты позволил Кейну забрать меня…

– У меня не было выбора! – Он повернулся к ней лицом. Его рот сжался в тонкую бескровную линию. – Не найди я способ выжить, и всему миру – человечеству – пришел бы конец. Ты понимаешь, чем это грозило? Я не мог предпочесть тебя шансу исправить ошибку «БиоГена».

Амелия судорожно вздохнула, стараясь сохранить контроль над ситуацией и не потерять его сейчас. От нее зависело слишком многое. Нельзя позволить эмоциям отвлечь ее от выполнения задания. Момент был подходящий. Это ее шанс.

– Никакой ошибки, – спокойно и ровно произнесла она, хотя чувствовала себя совсем иначе. – Ты и Коалиция специально разработали вирус «Гидры».

Он не дрогнул.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Столько лет Амелия жила, стараясь держаться в тени, изучая каждое выражение его лица, пугаясь перемены настроения. Она знала, когда отец лжет. По тику под левым глазом. По тому, как он тихо сглатывает.

– Я была там. Я все помню. Не лги мне.

Лицо Деклана помрачнело. Он начинал терять терпение.

– Это в прошлом, Амелия. Зачем сейчас его ворошить? Все, что мы можем сделать, – это двигаться вперед. И мы шагаем вперед. Почему ты застряла в прошлом, хотя мы только что спасли будущее?

Она тщательно подбирала слова, прежде чем произнести их, хрупкие и изящные, как стекло, и так же легко разбивающиеся.

– Может, ты и нашел лекарство, но именно ты придумал этот вирус.

Отец нетерпеливо, пренебрежительно вздохнул.

– Ошибки случаются.

– Никакой ошибки. Вы выпустили его специально. «БиоГен» и Коалиция работали вместе, чтобы намеренно заразить сто тысяч невинных граждан. И ты назвал это моральным императивом, забыл?

Между его бровей пролегла жесткая, как шрам, линия.

– Амелия, чего ты от меня хочешь? Моя позиция не изменилась, несмотря на… прискорбный сопутствующий ущерб. Правительство обязано наводить порядок и защищать безопасность своего народа.

– Наше правительство было слабым и немощным. Политические лидеры страны отказывались видеть опасность, подстерегающую их на собственном заднем дворе. Коалиция сделала то, что требовалось. Мы пожертвовали немногими, чтобы спасти миллионы, чтобы обеспечить наши национальные интересы и выживание как нации. Люди должны были увидеть истинную природу своего опасного положения.

– Ты подразумеваешь, что они были нужны вам, чтобы проголосовать за абсолютную власть Коалиции. Ради этой власти вы убили тысячи соотечественников.

Выражение его лица стало каменным.

– Люди постоянно умирают, Амелия. Это могло бы сработать. Коалиция открыла бы новую эру силы, мира и процветания. Никто не мог предсказать, что вирус «Гидры» мутирует. Это не моя вина. Я поступил так, чтобы Америка выжила.

– Как ты вообще можешь защищать себя после всего, что произошло?

– Хватит! – прорычал он. – Твое постоянное нытье меня порядком утомило. Сегодня мой момент славы, мое величайшее достижение, которым я хотел сначала поделиться с тобой, полагая, что ты поймешь и разделишь мою радость. Но теперь вижу, я ошибался.

Он фыркнул, окинул острым взглядом ее лицо, волосы, платье, и искривил рот в слишком знакомом презрении.

– Я думал, что на этот раз все будет по-другому. Может, в тебе просто слишком много от твоей матери. Обязательно нужно портить все, к чему прикасаешься?

Все старые чувства – стыд, страх и неприкаянность – захлестнули Амелию с головой. Годами она старалась изо всех сил, отчаянно пыталась добиться совершенства. Но толку от этого не было. Все это никогда не имело значения. Она никогда не была достаточно хороша, чтобы заслужить одобрение отца, его любовь. Непрошенные слезы подступили к ресницам.

«Ты больше не та слабая девчонка», – яростно прошептал голос в глубине ее души. Она слишком много боролась, слишком много потеряла, чтобы вернуться назад. Одобрение отца больше не определяло ее ценность.

Только она сама могла судить об этом.

Амелия собрала все свои силы. Она заставила себя поднять подбородок, отказываясь проливать слезы в его присутствии.

Лицо отца потемнело. Он улыбнулся, но это была опасная, острая, как нож улыбка.

– Ты, Амелия, – главное достижение моей жизни. Занимаясь тобой, я открыл нанороботов, с помощью которых успешно изготовил лекарство от рака. Затем универсальную вакцину от гриппа. А теперь вот это – препарат от самой разрушительной чумы в мире.

Понадобилось мгновение, чтобы его слова улеглись в голове Амелии. Чтобы их смысл укоренился в ее сознании.

– Ты… ты ставил на мне эксперименты?

– Безопасные, уверяю тебя.

– Ты… – Она не смогла найти слов. Потрясенное неверие охватило ее тело до самых костей.

Все эти годы он мог подмешивать в ее таблетки и автоинъекторы что угодно. Он был готов рисковать ее разумом, самой ее жизнью ради своей работы, ради очередного лечения за миллиард долларов, ради славы и власти. Она не ожидала такого, даже от него.

Едкая кислота обожгла горло. Амелии стало дурно.

– Что, если бы что-то пошло не так? Что, если бы ты отравил меня или…

– Не сомневайся во мне! – прогремел отец. – Я точно знал, что делаю. Знал, что наночастицы – это ключ ко всему. Все научное сообщество ошибалось. А я был прав! Я сделал это!

Амелия уставилась на него, ошеломленно молча.

– Ты знаешь, кем была твоя мать? – спросил вдруг отец, резко сменив тему. Он не замечал ее боли и выглядел абсолютно бесстрастным. Казалось, ему совершенно плевать что он своими словами взорвал ее мир. – До того, как я подобрал ее у мусорного бака и усадил за стол с королями?

Амелия застыла на месте. Кружилась голова, в уголках глаз появились мутные пятна. Она была ошеломлена, шокирована. Ее мозг никак не мог все это переварить.

Деклан шагнул к ней. Его голос прозвучал жестко и твердо как сталь. Каждое слово резало по живому, чего Амелия совсем не ожидала, к чему не была готова.

– Оба ее родителя умерли от голода, когда ей было двенадцать. Она жила как уличная крыса, пока не достигла половой зрелости, и ее не заметил скаут синдиката.

– Нет, – прошептала Амелия.

Деклан зло усмехнулся.

– Твоя мать была шлюхой. Она не рассказала тебе об этом?

Ядовитая кислота обожгла горло Амелии. Отец разозлился на нее. И в наказание пытался причинить боль, сломить ее.

Амелия хотела сказать, что ей все равно, это не имеет никого значения. Она желала бы бросить отцу в лицо все его инсинуации. Но как она могла? С горечью она понимала, что в его словах прозвучала правда. Мама никогда не говорила о биологическом отце Амелии. Она никогда не рассказывала о своем прошлом.

Именно поэтому. Ее родной отец был всего лишь безымянным мужчиной. Амелия смахнула слезы. Сцепила пальцы на грифе скрипки, футляр которой все еще лежал открытым на столе перед ней.

– Неважно, кем была моя мать. Это ничего не меняет.

Деклан проигнорировал ее замечание.

– Когда-то я верил, что нас свела судьба. Позже узнал, что Элиза изучила все научные работы, когда-либо написанные о синдроме Драве. Так она нашла меня и мои исследования. Она посещала всевозможные съезды и симпозиумы, пока не встретила меня. К тому времени у нее уже был ребенок, младенец всего трех месяцев от роду. Умирающая малышка.

– Элиза рассказала мне о своем ребенке и прогнозах врачей, я, признаться, был заинтригован. А она в полном отчаянии. Меня сразили как научные возможности, так и ее обаяние, и скромная красота. Пока я занимался разработкой протокола лечения для тебя, мы пришли к взаимопониманию. Она согласилась выйти за меня замуж, а я спасти ее дочь.

– Мы заключили сделку.

Напряженные серо-голубые глаза отца притягивали Амелию к себе. Она не могла отвести взгляд. Он видел, что делает ей больно. Однако улыбался.

– Ты, девочка моя, – мое первое великое достижение, о котором я не мог рассказать ни единой душе. Но прорыв в области нанотехнологий, совершенный благодаря твоему лечению, привел к созданию «БиоГеном» лекарства от рака, в котором нанороботы успешно поражали раковые клетки. И они же позволили создать вирус «Гидры».

– Лекарство, которое я разработал для тебя, оказалось эффективным при эпилепсии. Я знал, что наночастицы будут работать так же, только с вирусами. Гемагглютинин, встроенный в липидную мембрану вирусной оболочки, отвечает за прикрепление вируса к специфическим рецепторам на поверхности клетки-хозяина. Он способствует слиянию вирусной оболочки и клеточной мембраны. Вирус вводит свой генетический материал в цитоплазму клетки и разворачивает свою ДНК, используя клетку-хозяина для размножения своих вирусных нуклеиновых кислот и белков. Разработанные мной наночастицы связываются с гемагглютинином, так что вирусная оболочка больше не может соединяться с рецепторами клетки-хозяина. Даже при незначительных мутациях они остаются эффективными.

– Я ввел в твой организм незначительное количество нашего разработанного вируса, обучив наночастицы распознавать сигнатуру вируса «Гидра», чтобы усилить и умножить количество твоих лейкоцитов.

– Я хотел получить вакцину до Национального дня здоровья, но власть предержащие настояли на переносе даты. Я не смог закончить работу с тобой. А потом, как назло, вирус претерпел реассортацию с гриппом летучих мышей и мутировал в крайне вирулентный, крайне заразный возбудитель, какого мир еще не видел. «Гранд Вояджер» был захвачен, что сорвало мои планы по разработке лекарства. Остальную часть истории ты уже знаешь.

В душе Амелии боролись страх и любовь, сомнения и гнев, а также десятки других эмоций, которые она не могла назвать. Ее трясло, так что она уперлась в стол.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – Отец озабоченно нахмурил брови. – Ты принимаешь лекарство, которое я тебе дал, в правильной дозировке?

– Да, – прошептала она.

Ей хотелось швырнуть лекарство ему в лицо, закричать на него, выплеснуть свою ярость, совершенно не сдерживаясь. Но Амелия подавила гнев, шок, предательство и боль, загоняя все это в какое-то глубокое, темное место внутри себя.

Отец думал, что она снова под его контролем. Ему нужна кроткая, покорная кукла.

Она должна позаботиться о том, чтобы он и дальше верил в это.

– Можно мне прилечь, отец? Я очень устала.

– Конечно. Тебе нужно отдохнуть. – Он провел пальцем по своему смартфлексу. – Я вызову охрану, чтобы тебя проводили в комнату.

Харпер и Логан вошли в пентхаус с бесстрастными лицами, устремив взгляд прямо перед собой. Амелия взяла букет цветов и, дрожащими пальцами, осторожно положила его на руку, чтобы защитить записывающее устройство.

«Отец возненавидит тебя, если ты решишься на это предательство».

Амелия знала, что ей нужно сделать, что она должна сделать. И все же ей казалось, какая-то гигантская рука выжимает из нее все внутренности, сжимает в кулак ее сердце.

Она протянула цветы Харпер.

– Отнесите их, пожалуйста.

– Конечно, мэм, – сдержанно ответила Харпер. Выражение ее лица не изменилось. Логан изучал их обеих, но его зеленые глаза не выдавали ни мыслей, ни чувств.

– Я рад, что ты здесь, Амелия, – патетично заявил Деклан с порога. – Я вернул свою дочь.

Глава 31

Мика

– Как дела? – с нетерпением спросил Мика, как только Тео, Фиона и Кадек проскользнули внутрь биодома. На улице стемнело, было десять часов вечера, и уже давно наступил комендантский час. – Кто-нибудь видел вас?

– Конечно, нет, – насмешливо ответила Фиона, снимая черный капюшон толстовки и встряхивая копной рыжих волос.

Кадек вытащил изящную белую флешку, сбросив на пол вещевой мешок. На одном конце флешки находился крошечный объектив камеры с динамиком.

– Амелия вышла на связь. Мы получили запись.

Мика встрепенулся от надежды и страха.

– С ней все в порядке?

– Харпер говорит, что все хорошо, – отозвалась Фиона, откидывая волосы за ухо. – Проведено множество тестов и сканирований, и они начали вводить зараженным экспериментальные сыворотки. Предварительные результаты вроде бы положительные.

Тео протянул пакет с мармеладными жевательными червями огромного размера.

– Проголодались?

Желудок Мики бурлил от беспокойства, и он не мог ничего съесть. Они с Сайласом уже четыре дня торчали в биокуполе, сходя с ума и изо всех сил стараясь не загрызть друг друга. Дело изначально проигрышное.

– Каков дальнейший план?

Сайлас прислонился к стеклянной стене, сложив руки на груди, с угрюмым выражением лица.

– Пожалуйста, скажите, что это произойдет сегодня ночью.

Кадек опустился за ржавый стол.

– Мы почти все продумали.

– И что значит это «почти»? – мрачно спросил Сайлас.

– Я могу провести нас внутрь и пройти первые три уровня безопасности. – Тео побарабанил пальцами по подлокотнику своего кресла-каталки. – Но для доступа к сети нужен четвертый уровень допуска.

– И как это тебя остановит? – хмыкнул Кадек.

– К сожалению, я не обладаю достаточными навыками, чтобы обойти биометрические протоколы… возможно, если у меня будет больше времени. В смысле, я могу загрузить в их систему сложный троянский вирус, который будет работать сам по себе и постоянно искать путь в сеть, но на то, чтобы проникнуть в протоколы безопасности системы, уйдут дни…

Кадек вздохнул.

– Тео. Озвучь более простой способ.

– Простой? – Фиона хихикнула. – Когда мы вообще делаем что-то просто?

Кадек повел узким плечом.

– Зачем усложнять задачу, если простой способ может сработать даже лучше?

– Ключевое слово: может, – съязвила Фиона, но при этом усмехнулась.

– Ты разбиваешь мне сердце. – Тео поднял руки в знак капитуляции. – Ладно, ладно. Ты выиграл. Не уверен, что его можно назвать простым, но я знаю более быстрый путь. Но он тебе не понравится.

– Как? – спросил Мика, подавляя волнение. – У нас мало времени, так что лучше сделать все быстро.

– Нам нужно похитить кого-то с четвертым уровнем допуска.

Брови Кадека взлетели вверх.

– Ни за что. Это слишком опасно.

– Нет, если мы должным образом подготовимся, – возразила Фиона, устроившись на краешке выцветшего кресла. Она вывела на голопад схему здания. Задумчиво прикусила губу, изучая ее. – И захватим подходящего человека.

Кадек нахмурился.

– Кого?

– У меня есть один парень на примете, – откусив кусочек мармеладного червяка, объявил Тео. – Допуск четвертого уровня. Настоящий техногик. Его зовут Геральд Мазер. У него нет семьи. Он работает допоздна, дольше всех остальных. Я взломал его расписание сегодня утром. Последний месяц он трудится по двенадцать часов пять дней в неделю, без исключений. Он будет находиться в здании и после восьми вечера, когда внутри не останется никого, кроме охранников, нескольких дронов и санитарных ботов. Я бы поставил на это свою коллекцию комиксов «Марвел». – Он тоскливо вздохнул. – Если бы они у меня еще были.

– Значит, мы просто схватим его и приставим пистолет к голове? – с сомнением спросил Мика.

– Биометрические сканеры фиксируют повышенную частоту сердечных сокращений и другие показатели стресса, – прокомментировал Кадек. – При превышении определенного порога дверь автоматически блокируется. Она не откроется ни для кого, кроме начальника службы безопасности. Поверь, мы не хотим связываться с этим парнем.

Сайлас разразился потоком проклятий.

– Это и есть ваш великий план? Похоже, он провалится, даже не успев начаться.

– Мы можем накачать его наркотиками, – предложила Фиона.

Мика сдвинул очки на переносицу большим пальцем.

– И как нам это сделать?

Тео бросил в рот жевательного червяка.

– Фиона, наша самая талантливая воровка, подрабатывает медицинским техником в карантинном лагере, а именно в крыле для подтвержденных инфицированных.

– Убежище изучает зараженных в поисках вакцины, лекарства или чего-то еще, – пояснила Фиона, стащив у Тео одного из червяков. – Они берут образцы крови и тканей и вводят им потенциальные сыворотки. Ни одна из них пока не сработала. Но ученые испытывают другие методы лечения, пытаясь замедлить или устранить симптомы. Так, пациентам с последней стадией вируса «Гидры» вводят модифицированную версию серенафина, более известную как Шелк.

Глаза Мики расширились.

– Уличный наркотик?

– Он приносит определенную пользу. В конце болезни, как ты знаешь, вирус вызывает всплеск адреналина. Он делает людей очень агрессивными, поднимает на ноги, хотя в этот момент их тела буквально пожирают сами себя. Это последняя попытка вируса распространить себя – выброс крови при кашле и так далее.

– Они похожи на зомбированных кроликов с батарейками «Энерджайзер», – подхватил Тео.

Фиона нахмурилась.

– Вообще-то нет.

– Шелк их успокаивает. – Мика подумал о своем отце, который умер от голода из-за пристрастия к Шелку. Из-за наркотика у него пропал аппетит, эмоции, мотивация, а в конце концов даже желание жить.

– Верно, – подтвердила Фиона. – Он замедляет сердцебиение, препятствует выработке адреналина и кортизола, по сути делает зараженных временно послушными. Что-то вроде модификации.

Кадек свистнул, привлекая их внимание.

– Мы отклонились от темы.

– В общем, – заметила Фиона, украдкой взглянув на Сайласа, – если мы накачаем этого Геральда серенафином, он станет достаточно послушным, чтобы пройти биометрические сканеры и провести нас через охрану четвертого этажа.

– Отлично, – одобрил Тео.

– Сколько времени вам понадобится, чтобы украсть Шелк? – Мика поднялся на ноги. Ему не терпелось начать.

Ребята казались замечательными. Они были веселыми, умными, и он мог сказать, что они искренне любят друг друга. В другой жизни он бы с удовольствием подружился с ними. Но сейчас, когда Амелия в опасности в этих стенах, а его брат – за их пределами, Мика хотел только одного: как можно скорее покончить с делом.

Фиона достала из кармана пузырек, покрытый защитной пленкой. Она бросила быстрый взгляд на Сайласа, который смотрел на нее с каменным лицом.

– Уже сделано.

Сайлас только покачнулся, сгорбив плечи и засунув кулаки в карманы. Он не выглядел впечатленным.

– Значит, мы просто войдем в парадную дверь?

– Пожалуй, прежде придется сделать десяток шагов. – Тео проехал в дальний угол и откинул старый брезент, который Мика даже не заметил, чтобы показать аккуратную стопку кобальтово-синей униформы. – Добро пожаловать в службу технической поддержки, леди и джентльмены. Здесь работают в основном боты, но для контроля всегда присылают хотя бы одного человека.