Текст книги "Земля Круза"

Автор книги: Кайл Иторр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Доедаю мороженое, еще раз прокручиваю в голове расклад и спрашиваю у хозяйки:

– Флоренс, а как бы связаться с фрау Ширмер?

Ни капли удивления, лишь вежливый кивок.

– Сейчас позвоню. Что-то передать, или сами поговорите?

– Сам, наверное, спасибо.

Хозяйка подходит к аппарату и чуть погодя подзывает к трубке меня.

– Слушаю вас, мистер Шербане, – слышимость на линии не идеальная, но голос госпожи сверхштатного следователя вроде похож.

– Появились кое-какие дополнения к утреннему разговору, – сообщаю я.

– Это срочно?

– Принципиально новых данных нет, но это поможет вам определиться с версиями расследования. Подробнее лучше не по телефону.

Пауза. Потом:

– Хорошо, вечером выберусь поужинать к вам в гостиницу, тогда и поговорим.

– Как скажете. До встречи.

Территория Ордена, г. Порто-Франко. Четверг, 13/03/21 22:13

После мороженого меня тянет подремать, что сейчас совсем некстати, потому отправляюсь в номер и устраиваю себе контрастный душ. А затем в полном соответствии с заповедями бойца непобедимой и легендарной (да, не служил и не состоял, и что с того?) принимаюсь за изучение спецлитературы, сиречь руководств на «мадсен». Ага, вот она регулировка, о которой Билл говорил… ну примерно как со «светкой» и «фалом», принцип один, хотя конечно заковыристее, «большие затейники были эти датчане». Но учитывая, что большие затейники поставили в массовое производство первый в мире рабочий ручной пулемет, предъявлять Мадсену и Расмуссену претензии насчет неоптимальности конструкции изделия просто смешно, не будь их, что б все остальные делали? Опять же – неоптимальность неоптимальностью, а у бразильских копов этот антиквариат до сих пор воюет; покажите мне у любых других силовых ведомств на боевых операциях, к примеру, наган или трехлинейку, которые «мадсену» самые что ни на есть ровесники!..

Уложив механику в голове, спускаюсь в зал ресторана, и вскоре там же появляется фрау Ширмер. Госпожу сверхштатного следователя сопровождает массивный седой товарищ, которому глубоко неуютно в светлых брюках и сувенирной футболке с силуэтом Триумфальной арки: не то чтобы одежда не по размеру, просто на ней отсутствуют лычки и погоны. Причем седого не утешает даже наличие на поясе кобуры с «вальтером-девяносто девять»[101] – а на орденских землях это куда более верный признак «на службе и при исполнении», как выражалась Сара, нежели военная форма, ибо в милитарном прикиде здесь рассекает минимум каждый третий.

Оба устраиваются за столиком в углу, Флоренс выносит гостям ужин, сопроводив его двумя солидными кружками пива; минут через десять, утолив первый голод, Ширмер находит взглядом меня и кивает – подходи, мол.

Подхожу, присаживаюсь.

– Артур Геррик, полевой координатор оперативной службы, – представляет Ширмер спутника; седой кивает не отрываясь от тарелки, – Владимир Шербане, новопоселенец в поиске, – я тоже наклоняю голову. – Итак, что вы желали сообщить?

Даю краткий расклад по Шакурову.

– Значит, подозреваете крысу на базе «Европа», – бесстрастно произносит госпожа сверхштатный следователь.

– Да. Наводка из-за ленточки, согласно Шакурову, тоже возможна, однако на месте организатора всей этой… операции я бы не доверял подобным сведениям без проверки. А проверка опять же требует кого-то прикормленного из орденского персонала Базы.

– Связь, – коротко изрекает Геррик.

– У налетчиков была рация – «мидленд», кажется.

– СиБи?

– Да, наш радиоспец ее так назвал.

– Миль десять, не дальше.

– До базы «Европа» меньше было.

– Так ведь не жили они на месте «инцидента», а досюда такой сигнал не достанет даже от ближайшей к городу базы «Северная Америка». Вы как новоприбывший, вероятно, не в курсе – у нас в соседний город позвонить можно лишь оттуда, где есть дальняя радиосвязь. Порто-Франко хотя формально и орденская территория, однако звонок с любой Базы должен быть междугородним, тут слишком далеко для соединения без ретранслятора.

Так, еще раз прокручиваем порядок ходов «за черных». Организатор, для краткости «главарь», получив наводку на Шакурова, отряжает группу боевиков на гоп-стоп, причем позиции гоп-стопа и наблюдателя «на стреме» выбраны заранее с учетом проведенной рекогносцировки. Допустим, рекогносцировку могли провести исполнители-боевики, делов-то – медленно прокатиться до базы «Европа» и как следует изучить все подходящие кустики-бугры-овраги по маршруту; но сделано это было именно что заранее. До того, как группа отправилась на дело, до того, как Шакуровы покинули орденскую базу. Спланирован и организован гоп-стоп, как для импровизации, слишком тщательно – значит, отмашку «идем на дело» боевики получили не за час-другой до операции, а хотя бы за сутки.

Но раз за сутки – значит, это было еще пока Шакуровы находились за ленточкой, то есть Гена прав и первичная наводка была из Ростова, по этой наводке провели предварительную разведку и все подготовили, а уже крыса прямо на Базе оценила размер добычи и подала сигнал «действуем».

Вопрос: сигнал был передан главарю, или напрямик боевикам?

На месте пресловутого главаря позволил бы я крысе, то бишь зацепке на тонкие финансовые структуры, напрямую общаться с исполнителями, в чьем ведении дорожный гоп-стоп? Бандиты-боевики материал, по большому счету, расходный, а вот человечка из орденских структур так просто не заменишь, не могут в такую организацию брать кого попало… значит, для безопасности системы в целом лучше, если крыса останется в стороне от прямого разбоя и вообще всякой незаконной деятельности, ее дело – вовремя свистнуть и в норку, дальше отработают другие. Дорожный разбой может сорваться и вообще превратиться в стычку с Патрульными силами, исход которой очевиден; крыса в этом раскладе не получит доли от прибыли, но останется целой и не засвеченной, то есть годной для следующей операции, а засечь грамотно обставленную передачу информации – это нужны ресурсы и опыт «конторы глубокого бурения», и то не справлялись… Следовательно, сигнал пошел главарю, а уже он спустил боевиков с поводка.

Снова всплывает фактор времени. Даже если операция для ОПГ не первая и местечко между «Европой» и «Россией» уже давно знакомое, можно сказать, прикормленное – все равно, на сборы и подготовку нужно какое-никакое, а время. Хотя бы созвать всех, народ же не ожидал в казарме в готовности номер один. А Шакуровы, кстати, задержались до утра среды случайно, могли выехать во вторник, до вечера вполне успевали…

Вывод?

– Извините, фрау Ширмер, а данные с КПП уже проверили? По поводу когда из Порто-Франко выезжала компания Ухвата?

– Да, хотя правильнее будет называть ее «группой Шведа», старшим там явно был Аксель Бек: ему остальные трое подчиняться по опыту и авторитету могли, а вот он кому-либо из них – весьма сомнительно… Сразу скажу, что личность возможного пятого участника группы пока проверяется из нескольких кандидатур.

– Нет, меня сейчас другое интересует. Швед со товарищи из города выехали утром в среду, или все же во вторник, еще одиннадцатого?

– Вы правы, одиннадцатого, КПП проехали в пятнадцать-сорок. Ночевали на базе «Россия» – эти четверо, во всяком случае, насчет пятого рассматриваются варианты.

– Скажите, мистер Геррик…

– Артур. Когда я слышу «мистер Геррик», рука до сих пор по старой памяти к пистолету тянется, переобщался с официальными лицами…

Ну да, а сам оперативный координатор Артур Геррик значит лицо насквозь неофициальное, угу. Ладно, раз человеку так удобнее…

– Хорошо, пускай Артур. От «России» до «Европы» ведь мощности СиБишки достаточно?

– Более того, между Базами штатно работает обычная телефонная связь как со стационарных, так и с сотовых телефонов. Вы хотите сказать, что крыса подала сигнал в среду утром? это и так очевидно.

– Нет, я хочу сказать совсем другое: крыса подала сигнал во вторник, когда Шакуровы прошли банк и получила подтверждение предварительная наводка из-за ленточки о наличии у клиента крупной суммы. А вот Швед команду действовать получил от главаря, поскольку боевикам совершенно ни к чему знать что-либо о крысе.

Опер-координатор и фрау следователь переглядываются.

– Интересная версия. То есть, по-вашему, главарь…

– …как минимум во вторник вечером и в среду утром находился на базе «Европа», и контролировал выезд Шакуровых самолично. Боевики не могли долго сидеть в засаде, заметь их дорожный патруль в одном и том же месте дважды на протяжении хотя бы часа – вопросов не избежать…

– А почему вы полагаете, что контролировал выезд сам главарь, а не обычный наблюдатель?

– Численность банды, – пожимаю плечами я. – Группа Шведа – всего пять человек. Четверо работают захват, пятый на перекрестке у «России» отслеживает появление патруля; причем им бы совсем не помешал и шестой, контролировать южное направление где-нибудь на перекрестке у «Европы», именно потому, что там человека не оказалось, наша компания и смогла подобраться к месту событий незамеченной и испортить им все дело… Но второго наблюдателя не было, то есть людей в банде не хватало. А значит, тем более не хватало их, чтобы держать номера седьмого на «Европе» с единственной целью дать сигнал, когда клиенты будут выезжать.

– Но это могла и крыса сделать.

– Нет, потому что связь шла по каналам «крыса-главарь» и «главарь-Швед». Крыса сыграла, остался главарь.

– А что, если вычисленная вами крыса и есть главарь? – вставляет Ширмер. – Тогда ваши выкладки несостоятельны.

– Вычисленная мною крыса – банковский служащий или менеджер уровнем выше, с доступом к финансовым данным. Шакуровы выезжали с Базы после восьми утра, смена у орденских работников начинается часом раньше. Ну и с рабочего места даже по личному мобильнику подобное общение вести – значит ни в грош не ставить службу внутренней безопасности, или как она у вас там именуется.

Геррик шумно вздыхает.

– Заварили же вы кашу, с-спасатели. Сами не знаете, куда влезли.

Ага.

– Зато это знаете вы, – говорю я и по взглядам представителей органов охраны здешнего правопорядка понимаю, что угадал. – Вопрос несколько в другом: вам интересно раскрутить это дело? Если нынешний случай спустить на тормозах, главарь выждет какое-то время, потом подыщет боевиков на замену группе Шведа, что вряд ли слишком сложно, и все вернется на круги своя. А богатых новопоселенцев, не добравшихся до Порто-Франко, будут и дальше списывать на деятельность пока-еще-не-пойманных дорожных бандитов, что конечно же правда… но не вся правда.

– Не травите душу, – без предупреждения переходит на немецкий госпожа сверхштатный следователь. – Дело я раскрутить хочу, но если то, что вы вычислили, хоть как-то похоже на правду, полномочий его завершить нет ни у меня, ни у всего нашего отдела.

– Если то, что ты раскрутишь, будет хоть как-то похоже на вычисленный расклад, – по-немецки же вставляет Артур, – тогда я лично готов пробиться к генералу Уоллесу. У него полномочий хватит, чай, не с верхним эшелоном Ордена дело имеем.

– Тебе виднее, я к генералам после Вольфа не вхожа.

Секунд через сорок до меня доходит контекст этой фразы в смысле кто такой может быть Вольф в случае фрау Бригитты Ширмер. Уж никак не наш атриумовский кадровик Дитмар Вольф, а личность в мире более известная. Генерал-полковник Маркус Вольф, «Миша» для советских друзей-союзников, до объединения Германии – глава штази.[102] А репутация у этой организации суровая, в профессиональном плане агенты штази только «конторе глубокого бурения» и уступали, да и то не факт. Серьезное у госпожи сверхштатного следователя прошлое, ничего не скажешь…

Территория Ордена, г. Порто-Франко. Четверг, 13/03/21 23:41

В девятом часу вечера наконец возвращаются Руис с Полиной. Вид у приятеля загадочно-довольный, а Полина вся сияет и только что не подпрыгивает от радости и возбуждения. Подхожу поближе: вечерок у парочки выдался насыщенный, явно есть о чем рассказать.

– Повеселились? – напускает на себя строгий вид Шакуров.

– Ага, – счастливо соглашается девочка, – ко мне аж вчетвером приставали.

Мы с Геной не сговариваясь интересуемся:

– Трупы есть?

Надя осуждающе качает головой, но в глазах пляшут смешинки.

– Вроде обошлось, – отвечает Полина, – хотя руку я, наверное, одному сломала.

– За дело?

– Угу.

– Ну и ладно.

Возникшая сбоку фрау Ширмер на вполне приличном русском языке интересуется:

– А где дело было?

– В «Ранчерос»… нет, не в «Ранчерос», там мы просто потанцевали и взяли по коктейлю, потом дальше пошли… в общем, клуб такой, сцена с дымовой пиротехникой и лазерным шоу, и еще у них на люстрах вараны висят.

– «Игуана». То еще заведение. Не рекомендую туда возвращаться.

– А чего, шоу работают классно, и техника самая современная, к нам в Ростов зеленых лазеров еще не завозили. Запах с кухни мне не понравился, так ужинать я там и не собиралась.

– И пить тоже не советую, легкие галлюциногены еще не самое худшее, что в этом притоне могут подсыпать.

Полина отмахивается.

– Ай, ну вас. Знаю я, что в таких клубах к выпивке предлагают, таблетка на пробу – бесплатно, а дальше как всегда.

– Где это тебе у нас подобное предлагали?! – Шакуров на грани превращения в Крокодила Гену.

– Пап, да ладно тебе, я ж тоже соображение имею…

Ухмыляясь тихому семейному спору, интересуюсь у Руиса:

– Впечатление на девочку произвел?

– Да уж надеюсь, – ответствует напарник, – четырех щелкоперов она и сама раскидала, а вот вышибал пришлось утихомиривать мне.

– Ну раз вы здесь и целые, утихомирил нормально.

– Добрым словом и пистолетом всегда можно добиться большего, чем добрым словом.

– Слушай, Аль Капоне новоявленный, а где ты пистолет взял? Оба твоих ствола в номере лежат, в бауле, опечатанные.

– Так у вышибал и взял, – и с абсолютно серьезной мордой Руис предъявляет новенькую никелированную «берсу-380»,[103] – уж если достал оружие, так не размахивай где попало, а то можно уронить и пораниться…

Берт одобрительно скалится.

– Это ты правильно, единственно что – не светил бы сейчас стволом, а лучше спихни его при первой возможности тому же Биллу. Не знаю, какое тут наказание за незаконное ношение оружия…

– На первый раз – конфискация ствола и пятьсот экю штрафа, – просвещает из угла Геррик, – при рецидиве серьезнее. Не дергайся, омбре, за кретинов из «Игуаны» я тебе разве что медаль навесить не могу; просто действительно спрячь пока пистолет и не попадайся с ним на улице патрулю.

Следуя доброму совету, Руис отправляет «берсу» в сумочку-набрюшник. Пистолет, даром что небольшой, помещается там плохо и напарник вытряхивает все содержимое, намереваясь переупаковать сумочку.

Берт и Сай, сверкнув глазами, с двух сторон берут его в клещи – Берт, будучи ближе, успевает раньше, зато Сай сразу фиксирует рефлекторно рванувшуюся к поясному ножу руку Руиса. Я подтягиваюсь поближе, незаметно нащупывая в кармане «леди таурус», за стойкой ахает Флоренс, но тут из угла разбуженным медведем вылезает Геррик.

– А теперь все выпустили друг друга, шаг назад, руки на виду, спокойно стоим и не делаем резких движений.

Пауза. Сай и Берт отпускают Руиса и отступают; он потирает локоть и искоса смотрит вправо-влево.

– Какого дьявола?..

– Красного дьявола, – сквозь зубы цедит Сай. – Вот этого.

И указывает концом тросточки на нечто мутно-красное в полупрозрачном целлофане. «Нечто» очень смахивает на пилюльку ручной формовки и упаковки.

Руис пожимает плечами.

– В «Игуане» всучили, и что?

Пауза. Сай устало опирается на тросточку и наклоняет голову…

– Был неправ, прошу прощения. Взгляд замылился.

– И нервы подвели, – добавляет Берт. – Правда, амиго, извини: забыли соображалку врубить, на автомате сработали.

– Ладно, автоматчики, проехали, – вздыхает Руис. – Но с вас пиво и рассказ, что все это значит.

– Пиво – хоть сейчас, – кивает Сай, – а вот с рассказом придется подождать до завершения уже нашей… операции.

– Кстати об операции.

Берт переходит на незнакомый мне язык – возможно, тот же, что и в прошлый раз; судя по физиономии Геррика, он этому наречию также не обучен. Сай коротко отвечает, и Берт снова поворачивается к Руису.

– Подробностями не поделишься, кто именно тебе таблетку всучил?

– Да какие тут подробности. Подваливает, дает – ну я на автомате беру и прячу в карман, а уже потом соображаю, что это такое…

– Имени, само собой, не знаешь.

– Зато морду знаю. Высокий, тощий, смуглый – индейской крови больше трети; по акценту где-то из глубин Южной Америки: Чили, может, Боливия или Перу. Не Колумбия и не Венесуэла. Особые приметы – под глазом фингал и перелом правой руки, сложный или простой – не могу сказать.

– Знатная примета, – усмехается Геррик, – это ты его так?

– Нет, это моя дама его так.

– Полина-то?

– Ага.

– Молодец девочка. Пушеры[104] пользуются тем, что легкие наркотики в городе вроде как не под запретом, и временами совсем страх Божий теряют. Надо, надо их порой в чувство приводить…

– «Легкие наркотики»? – у Сая в глотке словно консервная банка застряла.

Вот даже как. Со столь искренним чувством – интересная же у Сая и Берта рисуется связь с тихуанским картелем. Агенты какого-нибудь Интерпола под глубоким прикрытием? версия из дешевых триллеров, но она кое-что может объяснить…

Геррик тяжело вздыхает.

– Будь Порто-Франко в подчинении Евросоюза, нам бы удалось кое-что переменить. Это там, за ленточкой, старушка Европа вопиет о правах человека даже вопреки здравому смыслу; здешний народ в массе своей склоняется к традиционным ценностям, как ни банально звучит, и большую политику с агрессивной толерантностью во главу угла не ставит. Но увы: город лишь построен европейцами, а заправляет здесь Орден. На бумаге прописана «вольная территория под совместным управлением»; по факту в ведении европейских властей коммуналка, хлеб и зрелища, а реальные хозяева города либо члены Ордена, либо получают распоряжения прямо оттуда.

– А зачем Ордену наркотики? – на голубом глазу интересуюсь я.

– «Каждый имеет право на второй шанс», – едва не сплевывает опер-координатор. – Хороший в общем-то девиз, но в трактовке верхушки Ордена он обозначает: каждый вправе заниматься любым делом, пока платит с этого дела налоги. И «любым» значит именно ЛЮБЫМ. Они, уверен, и работорговлю здесь с удовольствием узаконили бы, да только слишком много среди собственных орденских силовиков народа, который на тех самых «традиционных ценностях» воспитан и отбросить воспитание даже по распоряжению начальства так вот просто не готов. В итоге «незаконной» деятельности просто нет, только плати – а на наркотиках деньги поднимаются сами представляете какие… Так что наркотики как таковые Ордену не нужны, а вот доходы с этой дряни – еще как.

– Весело.

– Угу, обхохочешься.

– Любите вы Орден.

– Как тебе сказать… Разный он, Орден. Мы ведь как сотрудники Патрульной службы тоже в орденских служащих числимся, имеем кой-какой допуск ко внутренней кухне. Много за что Ордену можно сказать спасибо, за сам этот новый мир хотя бы – Новая Земля не создана орденскими яйцеголовыми, но путь сюда проложили именно они. И для мира как такового, и для людей Орден сделал и делает много хорошего, отрицать глупо. Увы, много нехорошего тоже сделал, и это нельзя объявить «преследующим своекорыстные цели предателем в рядах организации». Скажем, ваш дорожный «инцидент» можно, без вопросов, крысы везде попадаются… но были случаи куда более серьезные и на другом уровне.

Тут Геррик, обнаружив, что пиво в кружке как-то вдруг закончилось, делает хозяйке знак «обновить». Я разворачиваюсь к стойке – и обнаруживаю, что в зале, помимо Флоренс и ее кошака, остались только Шакуровы и о чем-то с ними задушевно беседующая фрау следователь; Руис, Берт и Сай куда-то растворились.

Впрочем, куда – догадаться нетрудно. И зачем. Вернее, за кем.

А еще я, не выглядывая наружу, могу обоснованно предположить, что отправились они на джипе Руиса, потому как к нему прицеплен трейлер, и в этом трейлере можно тихо и почти незаметно для окружающих кой-кого… расспросить о том о сем, не знаю как Руис, но Сай и Берт такое наверняка умеют. Вот зачем им раскручивать цепочку местной наркоторговли – а иной цели я здесь в упор не вижу, – вопрос уже другой; и что они намерены делать, раскрутив хотя бы несколько звеньев этой цепочки, также неясно. Пока.

С другой стороны, оно мне надо, все это знать? Любопытственно – да, но надо ли? Так, если честно? Наркодельцов любого класса мне ни капельки не жаль, если одного-двух разрежут на ленточки – я только поаплодирую, однако помочь в этом социально полезном деле Берт и Сай попросили Руиса, не меня. Если потребуется еще пара рук – пусть сами придут, навряд ли откажу, а навязываться не в моих правилах.

Геррик делает большой глоток из новой кружки, зажевывает парой ржаных сухариков и, проглотив, интересуется:

– Скажи, парень, зачем ты в это лезешь?

– Во что?

– В то, чего знать не знаешь. Мог ведь просто поблагодарить Господа и полковника Кольта, что вывернулся из опасного дела целым, причем с прибытком, и спокойно отправляться по своим делам.

– А я мог?

– У Патрульной службы к вам имелись вопросы, но вы вполне могли не отвечать, а уж ответив, вправе были вольными пташками лететь на все четыре стороны.

– Так вторая машина в починке, ждем.

– Вот только не рассказывай, что вы четверо одна команда. Раньше мог бы поверить, но сейчас, когда сам на вас посмотрел – нет. Гарсия и Толливер матерые профи, до которых Торресу расти не один год, а тебе и того дольше. Случись по-настоящему опасное дело, вы двое для них – балласт. В лучшем случае. А то могут ведь и попросту бросить под нож, чтобы самим до цели добраться. Так что вместе ваша четверка очень временно и ненадолго.

Сурово и в чем-то обидно… но – да, так и есть. Сам понимаю. Боевой опыт даже самолучшей теоретической подкованностью не заменить, а умение быстро и верно просчитывать расклад никак не поможет выбраться из ситуации уже сложившейся.

Так зачем же я, действительно, в это лезу? Зачем нас убеждала посодействовать ведущемуся следствию фрау Ширмер – понятно; зачем уговаривал стать его прикрытием Крокодил Гена Шакуров – тоже понятно. А зачем вся эта история мне? Ходить по краю, упиваться чувством опасности и собственным адреналином – да, есть личности, которые иначе себе жизнь и не мыслят, но у меня-то в голове совсем другие тараканы.

Ответа глобального дать не могу, а вот локально-сиюминутный – вполне.

– Все, во что я пока влез, Артур – это в некоторое упорядочивание данных, уже имеющихся в распоряжении Патрульной службы. Которая и решает, что следует предпринять по поводу моих выкладок.

– Значит, пусть другие таскают каштаны из огня, а ты вроде и ни при чем.

Пожимаю плечами.

– А для кого каштаны, собственно, и чей огонь?

– То есть ты полагаешь, что причин принимать это дело близко к сердцу у тебя нет.

– Абсолютно. Когда Швед со товарищи начали по нам стрелять, тогда были. Тогда и ввязались. А сейчас я просто разминаю мозги, мне это интересно и не более того.

– Забавно, а что бывает, когда ты не «просто разминаешь» мозги, а активно ими работаешь, – бурчит Геррик.

Вот над этим особо и думать незачем.

– Как правило, тогда очередной проект в авральном режиме собирается из кучи нерабочих блоков в нечто, пригодное для демонстрации и доводки в рабочем порядке.

– Полезное умение. А почему в авральном режиме?

– С удовольствием бы действовал спокойно и без спешки, однако меня обычно бросали именно на авральные задачи, когда срок сдачи был позавчера, а еще ни хрена толком не работает.

Коротко хохотнув, Геррик кивает.

– Знакомо. Вот только у нас таких спецов нету.

Снова пожимаю плечами.

– Если нужны, подумайте либо о должности в штате, либо о временном контракте со специалистом нужного профиля. Из личного опыта знаю, что процент проваленных проектов в конторе, где такие люди есть, резко падает.

– В этом-то я не сомневаюсь, парень. Но начальство в неизъяснимой мудрости своей…

– …специалистов со стороны привлекает, при необходимости выходя за рамки базового расписания. Иначе почему, скажем, должность фрау Ширмер именуется «сверхштатный следователь»?

– Слушай, давай не наматывать круги, говори прямо. Хочешь вступить в Патрульную службу?

Кто, я?! Э… ну, если так подумать…

– От должностного оклада консультанта не откажусь, – задумчиво говорю я, – хотя, конечно, специфику вашей деятельности надо будет изучить.

– Так не пойдет. Вступай в ряды, получай допуск и изучай.

Качаю головой.

– В ряды не вступлю, уставщина и строевая подготовка не по мне. Хотите консультаций спеца – сами озаботьтесь вопросом допуска.

В таком духе спорим с опер-координатором еще минут десять, ни к чему толком не придя. В конце концов Геррик раздраженно бросает:

– Ты действительно желаешь все получить, не прилагая к этому никаких усилий. Халявщик.

Ага, желаю. Есть такое. Но прекрасно понимаю, что халява обходится минимум вдвое дороже честно заработанного, поэтому и развиваю у себя мозги и прочие рабочие органы, а не выпрашиваю у небесных сил хотя бы малую толику везения и удачи.

Так что ответ мой прост:

– Я действительно никому ничем не обязан. Могу хоть завтра помахать ручкой Порто-Франко и отправиться, скажем, в Бразилию, и навряд ли моей личностью кто-то сейчас заинтересован столь серьезно, чтобы ставить палки в колеса. Но видите ли, Артур, у меня нет и причин срочно ехать в Бразилию или вообще покидать Порто-Франко. Появятся, другой разговор, а пока… пока я скажем так, плыву по течению и высматриваю на берегу местечко попривлекательнее.

Геррик хмыкает.

– По крайней мере, честно. Только скажи, что ты собираешься делать, если течением тебя занесет в омут или вообще в водопад?

– Барахтаться изо всех сил и плыть к ближайшему берегу, что ж еще. Но пока водопада впереди нет, или я ошибаюсь?

– Мне почем знать? Это твоя река, ты сам по ней плывешь и наблюдаешь за берегами. Хотя умнее было бы сперва изучить реку, а уже потом в нее плюхаться.

Справедливо замечено. Только нам с Руисом никто не предоставил возможности сперва изучить новый мир, а уже потом думать о переселении. Так что учиться плавать в нынешних реках приходится именно что плюхнувшись… инструктора по плаванью по программе Б нам никто не предоставил, а тонуть ну совсем неохота.

Территория Ордена, г. Порто-Франко. Пятница, 14/03/21 09:11

Утро приносит две новости. Во-первых, ночная засада у Сая, Берта и Руиса результата не дала, в смысле нужную личность они под «Игуаной» не выловили – видимо, получив от Полины урок хороших манер, пушер сразу уполз зализывать раны и лечить реноме чем-нибудь высокоградусным. Во-вторых, на адрес гостиницы прибыло адресованное мне письмо – на обороте открытки с винтажным локомотивом в стиле «фантазия братьев Черепановых» написано короткое: «Выходные собираюсь провести в Порто-Франко, прибуду в субботу одиннадцатичасовым, С.». Намек прозрачнее некуда: барышню надлежит встретить, выгулять и вообще окружить теплотой и лаской. С полным удовольствием. Выясняю у Флоренс местоположение здешнего базарчика, где можно будет завтра утром найти цветочный веник попушистее; если попадутся нежно-бордовые гладиолусы, совсем хорошо, нет – выберу на свой вкус.

Местоположение железнодорожного вокзала я уже вполне представляю – на Станционной, напротив вокзала автомобильного, где формируются и отправляются автоколонны по всем направлениям; кстати, надо бы прогуляться туда и по другому поводу – в свете предложения Шакурова выяснить подробный автомобильный маршрут на Новую Одессу. И в свете того же предложения посетить представительство Русской Конфедерации, а то мало ли, вдруг туда отдельная виза требуется, и вообще, наш народ в порядке ностальгии по «традиционным ценностям» запросто мог устроить на своей территории филиал разваленного Союза и отгородиться железным занавесом, за который пускают только своих, и то после драконовской проверки.

Оседлав велосипед, выворачиваю на Главную улицу и через десять минут вхожу в гостеприимно распахнутые ворота русского представительства, оставив двухколесный транспорт на попечение охранника. Занятный, кстати, у него прикид: армейская трехцветная «флора»[105] и новенький «грач»[106] в открытой кобуре, но при этом на груди висит не стандартный «калаш» в любом из вариантов, а ментовский «бизон»[107] с толстым цилиндром-шнеком вместо цевья. Интересно, насколько сей агрегат удобен в деле, пострелять не доводилось.

Представительство имеет вид двухэтажной «усадьбы» стандартной П-образной планировки с тремя входами, свой в каждое крыло. Справа, поясняет охранник, сервисные помещения, склады и прочие внутренние службы, слева – служебная гостиница, а вот центральное крыло как раз и предназначено для общения с простыми смертными и вообще переселенцами – для упрощения картины я представляюсь таковым, не излагать же всем встречным нашу с Руисом историю «попадания».

Вхожу. Буквально с порога веет классическим таким, кондовым «совком» – солидного, правда, ранга, обстановка и дизайн просто вопиет о партийном учреждении типа горисполкома. Квадратные бюро и шкафы светлого ДСП, зеленая с бурым ковровая дорожка, очковая змея-секретарша за приемной стойкой. Выбиваются из стандарта только кулер в углу и стильный серебристо-алый комп с радужным логотипом надгрызенного яблока[108] на столе у секретарши.

– Слушаю вас, – да, и интонации уже совсем не те совковые, умеренно-безразличный тон все-таки не содержит замшелого пренебрежения аппаратчиков к посетителям с улицы.

Вкратце излагаю. На кодовом слове «новопоселенец» очковая змея изображает вежливость:

– Сейчас я приглашу сотрудника иммиграционной службы, он и займется вашими вопросами. Подождите пару минут, пожалуйста. Если хотите, возьмите водички, а то на улице жарко.

Верно подмечено. Благодарю и высасываю стаканчик холодной воды, а секретарша тем временем колдует над внутренним телефоном – классическим советским, с дисковым набором. Минут через несколько в приемную выходит лысоватый мужичок в дурно сидящем светлом костюме, включает голливудскую улыбку и представляется:

– Евгений Федорович Акимов, оказываю здесь, так-сказать, помощь от лица Русской Конфедерации всем нуждающимся в таковой нашим гражданам – и состоявшимся, и, так-сказать, потенциальным.

– Владимир Щербань, – представляюсь я в ответ, – за ленточкой был гражданином Украины, а здесь, вполне вероятно, стану русским конфедератом, или как оно правильно зовется. Ну и к вам заглянул не столько за помощью, сколько за информацией, а то из орденских путеводителей о русской территории мало что можно разобрать.

– Вполне вас понимаю, Владимир, и обратились вы по правильному адресу. Прошу со мной, так-сказать, в мои владения.