Текст книги "Ведьма Пачкуля и сумасшедшие каникулы"

Автор книги: Кай Умански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Глава двадцать седьмая
Нет пира нечестивым

– Вы что о себе думаете, заявляться в такое время? – вопросила миссис Молотофф. Она стояла на пороге в ночной рубашке, на ногах тапочки, на голове папильотки. Ее поднял из постели оглушительный стук в дверь, сопровождаемый разудалым пением.

– Мы как раз к ужину, – не растерялась Чепухинда.

– К ужину? Посреди ночи? Да как вы смеете! – заорала миссис Молотофф, на глазах свирепея. – Вам же было сказано, что это приличная вилла. У нас свои правила. Вы должны подчиняться.

– А вот тут вы ошибаетесь, – смело заявила Чепухинда, немало удивив своих ведьм. – Я предводительница. Что хочу – то и делаю.

Благородная Чепухинда поднялась на крыльцо, подошла к миссис Молотофф так близко, что они почти столкнулись носами, и сгребла в кулак ее ночнушку.

Сейчас сцепятся!

– Слушай меня, старая скупердяйка, слушай очень внимательно, – прошипела Чепухинда. – Ты меня достала до самых печенок. У меня тут дюжина голодных ведьм. Мы только что завершили в высшей степени успешную спасательную операцию. И сейчас мы хотим есть. Нормальную еду. Имей в виду, я говорю не о яйцах. Я говорю о холодной индейке, и малиновом желе, и пироге с вишней, и шоколадном печенье, и сосисках на шпажках. И еще о том славном фруктовом кексе, который у тебя в жестяной банке на верхней полке. Короче говоря, пир горой. Поняла меня? Давай дуй в кухню и накрывай на стол! Иначе я рассержусь и сделаю что-нибудь очень неприятное. Считаю до трех. Раз…

– Это недопустимо! – залопотала миссис Молотофф. – В правилах для гостей черным по белому написано: ПИРУШКИ ЗАПРЕЩЕНЫ.

– Плевать на правила, – сказала Чепухинда. – Два. – Кончики ее пальцев слабо заискрились. Миссис Молотофф побледнела.

– Колдовать запрещено! В Грязьеводске магия вне закона…

– Плевать на закон. Три.

Чепухинда что-то отрывисто пробормотала, повертела пальцами – и миссис Молотофф исчезла в ослепительной вспышке! На полу лежала ночнушка, тапочки и аккуратная кучка папильоток, но самой хозяйки и след простыл.

Зато вместо нее появилась маленькая курица. Вид у птицы был удивленный. Она разок-другой моргнула, посмотрела на шокированных ведьм и сердито закудахтала. Потом вдруг скрестила тощие ноги и с отчаянием в глазах ринулась в ближайшие кусты.

– Огоооо, – выдохнули ведьмы. – Ну вы даете, Чепухинда! Вы нарушили запрет на магию! Превратили миссис Молотофф в курицу!

– Ну да, – бодро сказала Чепухинда. – И, по-моему, она отправилась снести яйцо.

– Урааа! – завопили ведьмы. – Узнаем добрую старую Чепухинду!

– Вообще-то, девочки, – прибавила Чепухинда, хихикнув, – я должна кое в чем признаться.

Она порылась в сумочке и вытащила знакомый до боли предмет.

– Ключ от кладовой, – призналась Чепухинда. – Точнее, дубликат. Я стянула ключи, пока Молотофф ворон считала, и сделала себе запасной. Мы с Пронырой по ночам пробирались туда тайком и набивали животы. Ах, эти полуночные пиры в кладовке! Прелесть! Скажи, Проныра?

– Не может быть! – Ведьмы рты разинули от удивления, досады и восхищения. – Ничего себе хитрюга!

– Значит, пока мы ходили голодные, вы с Пронырой объедались у нас за спиной? – воскликнула Крысоловка. – Ну, это уже слишком, я вам скажу!

Чепухинда захихикала, очевидно, крайне довольная собой.

– Да, я всех перехитрила. Подло? Подло. А еще умно и коварно. Вот поэтому я предводительница, а вы до сих пор в рядовых ведьмах ходите. Или я не права?.

Ведьмы уныло кивнули. Права.

– Но хватит уже болтать, – крикнула Чепухинда. – Пойдемте в дом, девочки. Кто-нибудь разбудите Сирила, нацепите на него фартук и суньте в кухню. Время веселиться!

Глава двадцать восьмая
Последние штрихи

Последние деньки промелькнули со скоростью света. (С каникулами вечно так.) В основном ведьмы предавались традиционным отпускным развлечениям: загорали, ели, плескались, рыбачили, ели, спали, ели и играли в часовой гольф. Но, конечно, не обошлось и без занятных происшествий.

Во-первых, приходил человек из Городского совета – до них дошел слух, что отдельные ведьмы использовали магию, что, как мы все помним, строго запрещено.

Чепухинда высказалась в таком ключе, что она-де, конечно, понимает, к чему он клонит, но хотелось бы напомнить Совету, что ее девочки внесли весомый вклад в уничтожение «Гобболенда», за что жители Грязьеводска должны быть им благодарны по гроб жизни. А потом она вежливо поинтересовалась, не приходилось ли ему раньше жить годик-другой в обличье слизняка? Человек из Городского совета понял, к чему клонит Чепухинда, и согласился снять обвинение.

Шабаш отлично провел время на концерте снова-суперзвезды Скотта Мертвецки. Пачкуля и ее товарищи по несчастью идти на «Летнее придставление» демонстративно отказались – из принципа. Все-таки, как говорит Хьюго, «есть такой фещ как гордость».

Туту как-то раз отправилась плавать с маской, не сняв колпака, – ее приняли за акулу, и весь пляж срочно эвакуировали.

Еще все запомнили, как Шельма впервые пришла в «Зеркальную комнату», увидела свой гигантский шелушащийся нос и рухнула в обморок.

А сколько было радости, когда Грымзу наконец осенило и она отгадала 1 по горизонтали. Говорит людоед задом наперед (2,3,2,3). Ответ: Иф Йаф Оф Маф.

А еще есть история про метлы, которым надоело торчать в сарае, – они сбежали и в полночь купались нагишом. И про Шельмины ежики-бигуди, которые ночью удрали и забрались в кровать к Тетере. И про то, как Макабра подралась с мумиями из-за шезлонгов и…

В общем, вы себе представляете. Короче, ведьмы отменно провели время. И Пачкуля в том числе, ибо среди ее многочисленных талантов – чудесная способность очухиваться. Она быстро забыла про Скотта и Лулу и оставила в прошлом зверские гоблинские пытки водой и мылом. К ее неописуемой радости, грязь липла к ней, как и прежде. Больше того, наша ведьма почти совсем пришла в себя уже к концу праздничной пирушки.

Волшебники тоже не скучали. Альф Невидимый упал с балкона, а никто даже не заметил. Еще был ужасный инцидент, когда в отеле закончились сардельки. Ну и Черная среда, когда до волшебников дошло, что открытки-то они отправили, а марки наклеить забыли – пришлось писать все по новой.

А что же Рональд? В зависимости от того, нравится он вам или нет, вы либо обрадуетесь, либо огорчитесь, узнав, что (по настоянию Джеральда Справедливого) он все-таки выступил с докладом. Его четырехчасовое рассуждение об остроконечных шляпах вошло в историю съезда, как единственная речь, до конца которой не досидел никто. Через десять минут после начала даже самые закаленные съездники, те, что с портфелями и серьезными бородами, попросили разрешения выйти попить водички и больше не вернулись.

Разумеется, доклад занял первое место и его опубликовали в малоизвестном волшебницком научном журнале. Рональд необычайно воспрянул духом. Он принял решение никогда больше не плескаться и с головой уйти в науку. Увы, ничего хорошего из этого не вышло. Другие волшебники все равно не воспринимали его всерьез и пренебрежительно называли Рональд Плескун – вместо Рональд Великолепный, как ему бы хотелось. И у него по сей день нет своего кресла. И шкафчика.

Но на четыре долгих часа самооценка у него выросла.

Миссис Молотофф оставалась курицей до конца каникул. Когда чары рассеялись и она вернулась в прежнее обличье, условия на вилле «Вид на океан» стали получше. И миссис Молотофф перестала клевать Сирила за любую оплошность – она и так вдоволь наклевалась.

Кроме того, она обнаружила, что испытывает неприязнь к яйцам. Яиц в ее доме больше не бывало. Если кто-нибудь при ней упоминал яйца, она вздрагивала и уходила полежать в темную комнату.

Но это все было потом, после отъезда ведьм.

В последнюю ночь они грустно собрались в саду перед виллой с помощниками, багажом и метлами. Решили добираться домой своим ходом – в основном потому, что Джордж категорически отказался их везти, но не только. Погода была летная, в небе висела большая желтая луна. Метлы в нетерпении грызли удила.

Где-то в доме зашумел пылесос – Сирил приступил к большой уборке.

Ведьмы привязывали метровой ширины чемоданы к тоненьким метлам, сражаясь с веревками, бечевками и резинками. А сколько было всего, что не влезло в чемоданы, – а с собой-то взять все равно надо. Ракушки, смешные камушки, сушеные водоросли, Минни и Манфред, соломенные шляпы, Чепухиндины золотые рыбки, карамельные палочки, картина, которую выиграла Туту, нос мистера Панча, полотенце из ванной… Ну, вы понимаете.

– Все готовы? – спросила Чепухинда. – Кто-нибудь сообразил оставить Сирилу чаевые? Завтраки он нам готовил отменные.

– Ага, – сказала Макабра. – Я притащила ему чаевые кружки из нашей комнаты. Их там целая гора скопилась.

– Славно. Ну что, ведьмы, вот и все. Каникулы закончились. Возвращаемся в Непутевый лес, к суровым будням, – опять будем гоготать над котлами и рыскать в тумане по сырым полям в поисках пятнистых поганок!

– И пытаться купить в «Колдуй, баба, колдуй, дед» то, что там не продается, – сказала Мымра.

– И устраивать ночные сборища по пятницам, – напомнила Макабра. – Не забывайте.

– И варево варить, – внесла свою лепту Вертихвостка.

– И писать натурально хорошие стихи, – добавила Грымза.

– И играть на скрипках, – хором сказали Бугага и Гагабу.

– И мыть голову, – вставила Чесотка.

– И спать в своей уютной кроватке, – зевнула Тетеря.

– И смотреть, как Туту делает мертвую петлю при полной луне, – сказала Крысоловка.

– И краситься, – сказала Шельма. – С нормальным зеркалом.

– И сидеть в своей хибарке у печки с чашечкой горячей болотной водицы, препираться с Хьюго и слушать дождь, – сказала Пачкуля.

Все переглянулись.

– Ур-р-ра! – закричали они хором. – Летим домой!

И с диким гиканьем они оседлали свои норовистые метлы и взмыли в ночное небо.

Из кустов перед домом донеслось кряхтенье, и что-то шлепнулось на землю.

Миссис Молотофф снесла яичко.

Последняя гоблинская молния

Мы только что получили сообщение о том, что высоко в Туманных горах бредут домой забинтованные с ног до головы гоблины. Впереди их ждут долгие мили тягот, лишений и мук – все как обычно, только в обратном порядке. Над их головами собираются грозовые тучи, впереди зияют пропасти, со всех сторон подбираются волки, где-то сидит в засаде косматый сасквоч[4]4
  Сасквоч —снежный человек. Другое название —йети.


[Закрыть]! И даже дома гоблины не смогут передохнуть, потому что одна ведьма уже поджидает их, будьте уверены.

Но все это еще впереди. А пока что настроение у них хорошее. Ночь нежна. В небе полная луна. Никто не свалился в пропасть – пока. У гоблинов есть провизия – чудесненькое ведерко перезрелых помидоров (вкуснятина!). И, как они не устают повторять друг другу, они там были! Они были в «Гобболенде». Больше того, на несколько волшебных часов они стали героями «Гобболенда».

О да. Они не упустили свой момент славы. И пока что, по крайней мере, они вполне довольны жизнью.