Текст книги "«Непутевые ребята», или Полный трам-тарарам"

Автор книги: Кай Умански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Кай Умански
«Непутевые ребята», или Полный трам-тарарам

Приключения Ведьмы Пачкули

_{Ведьма Пачкуля, или Магия вредных привычек}

_{Ведьма Пачкуля и Ойлимпийские игры в Непутевом лесу}

_{Ведьма Пачкуля и месть гоблинов}

_{Ведьма Пачкуля и эликсир желаний}

_{Ведьма Пачкуля и Сумасшедшие каникулы}

_{Ведьма Пачкуля и непутёвый театр}

_{Ведьма Пачкуля и конкурс «Колдовидение»}

«Непутевые ребята», или полный трам-тарарам

Глава первая
Шелупоня

у и куда ты, интересно, направился? – вопросила строгим голосом ведьма по имени Мымра. Она что-то готовила на кухне и стояла, засунув голову глубоко в духовку, но, несмотря на это, услышала скрип отворившейся двери.

– На репетицию, – пробурчал в ответ щупленький дьяволенок, топчась на пороге. Это был Шелупоня, помощник Мымры, и он определенно намеревался улизнуть из дома на весь вечер. Хохолок на его голове был густо смазан гелем, коготки накрашены черным лаком, и он явно очень спешил.

– Но ведь сегодня не среда, – заметила Мымра, вылезая из духовки. На кончике ее шляпы плясали языки пламени, и она прибила их мокрым полотенцем.

– У нас добавочный прогон.

– Это еще что? Музыкальный жаргон?

– Ну да.

– Переведи.

– Нам нужно повторить все, что мы играем. Разучить что-нибудь новое. Короче, освежить репертуарчик. Уловила, чувиха?

– Не смей называть меня чувихой. Зови меня «госпожа».

– О’кей, госпожа.

– И не смей говорить о’кей. Говори «да».

– О’кей. Тогда, в общем, да.

– Сколько раз тебе напоминать, что помощники должны относиться к ведьмам с почтением.И не выражаться при них на этом своем отвратительном жаргоне. Во сколько тебя ждать?

– Без понятия. То есть я хотел сказать, что не знаю.

– Ты должен помочь мне с уборкой.

Мымра махнула мокрым полотенцем в сторону горы немытой посуды, множества кучек просыпанной муки и липких лужиц на полу. Она весь день как угорелая пекла пироги по случаю субботнего ведьминского слета. Шелупоня же вместо того, чтобы помогать ей, весь день просидел, запершись у себя в комнате, врубив радио на полную катушку и не обращая внимания на настойчивый стук в дверь и призывы о помощи.

– Попроси лучше метлу, – предложил Шелупоня.

Мымрина метла недовольно заелозила в углу.

– У нее своих дел полно. К тому же она не пролезет в духовку.

Метла одобрительно закивала. В ее обязанности входило мести полы и летать, но не чистить духовки.

– Ладно, помогу, когда вернусь, – пообещал Шелупоня.

– Что-то не верится.

– Честно-честно, госпожа. Вот увидишь.

– Ну, хорошо. Но чтобы был дома до полуночи.

– Супер!

– На улице прохладно, можешь взять мой шарф. Тот, симпатичный, с пятнами от яичных желтков.

– Да нет, спасибо, – заторопился Шелупоня. – Ну, все, чао, я смываюсь, лады?

– Прости, что ты сказал? – удивленно вскинула брови Мымра.

Но Шелупоня уже мчался прочь по тропинке, звонко прищелкивая пальцами, в очередной раз заставив Мымру глубоко задуматься, зачем ей приспичило нанять в помощники дьяволенка.

Она легкомысленно купилась на рекламу из каталога «Помощники для вас», который в то время как раз предлагал дьяволят с большой скидкой, поскольку, по-видимому, никто их не брал. Они поместили роскошное объявление, где представили товар в лучшем виде:

ДЬЯВОЛЯТА

Ловкие, трудолюбивые помощники, которые весь день будут крутиться по дому, хлопотать, готовить, убирать и развлекать вас непринужденной беседой, в то время как вы, его госпожа, будете отдыхать, лежа на диване и поедая печенье. Незаменимы в домашнем хозяйстве. Отремонтируют что угодно.

Обучены ассистировать при колдовстве: читают заклинания, пляшут вокруг котла, собирают травы. Доставка на следующий день. В ЭТОМ МЕСЯЦЕ – СО СКИДКОЙ! ЗАКАЖИТЕ ПРЯМО СЕЙЧАС!

Мымра была не очень хозяйственной ведьмой и любила поспать на диване с вазочкой печенья, а потому тут же клюнула на объявление. Впрочем, решающую роль сыграло упоминание о скидке, поскольку Мымра, как и все ведьмы, обожала распродажи. Она немедленно отправила заявку и стала с нетерпением ожидать, когда же явится ее дьяволенок и примется готовить и убирать.

Она прождала день. Потом еще один. И еще. В конце концов она обратилась с жалобой в компанию, приславшую каталог и обещавшую ускоренную доставку. Однако служащий компании разговаривал с ней весьма нелюбезно и не пожелал извиниться за задержку даже после того, как Мымра пригрозила ему своим новейшим особо изощренным заклятием, от которого начинали чесаться уши, ботинки пахли гарью, а по ночам в кошмарных снах являлись марципановые акулы.

Нелюбезный служащий был непреклонен и утверждал, что они своевременно выслали ей заказ и не виноваты, если он потерялся по дороге. «Счет за оказанные услуги ожидайте по почте», – заявил он.

Мымра сказала, что она не обязана платить за то, чего не получала, но противный служащий ответил, что обязана, и сослался на предупреждение, набранное внизу объявления мелким шрифтом. Мымре пришлось смириться, но настроение ее резко испортилось.

Наконец Шелупоня заявился. Никакого багажа у него при себе не было, если не считать барабанной установки, упакованной в большие круглые коробки, сложенные на ручную тележку. Он ни слова не сказал о том, где пропадал все это время. Когда Мымра все же потребовала от него объяснений, он пробурчал нечто невразумительное насчет того, что ему срочно понадобилось заскочить к одному парню по одному дельцу. Потом он попросил показать предоставленную ему комнату, которую немедленно перекрасил в черный цвет и увешал музыкальными постерами.

Это было давно, но с тех пор Шелупоня ничуть не изменился.

Напрасно Мымра ждала, когда он начнет крутиться по хозяйству. Шелупоня лишь бесцельно слонялся из угла в угол. Он не хлопотал, а только хлопал ушами. А вместо того чтобы развлекать хозяйку непринужденной беседой, бормотал себе под нос всякую чушь. Он понятия не имел о том, как вести хозяйство и сроду не держал в лапах инструментов. А уж к колдовству его и близко нельзя было подпускать. Обычно он возлежал в кресле с полузакрытыми глазами и отбивал пальцами ритм на подлокотнике, в то время как в духовке пригорали пироги, кухонные полки обрушивались под тяжестью наваленной посуды, а зелье, за которым он должен был присматривать, выкипало до капли.

Он вечно забывал слова заклинаний. Танцуя вокруг котла, он постоянно нес какую-то отсебятину и портил весь рецепт. Он никогда не мог отличить одну траву от другой, ибо мысли его витали вдали от суетных дел. Да, он не был образцовым помощником, но…

Несмотря ни на что, Мымра питала к нему самые теплые чувства и в глубине души даже гордилась им. Потому что больше ни у кого из ведьм помощники не играли в настоящей музыкальной группе.

– Передавай от меня привет ребятам! – прокричала Мымра вслед удалявшемуся дьяволенку. Она чувствовала себя виноватой за то, что рассердилась на него. Репетиции были для Шелупони смыслом всей жизни, и она прекрасно об этом знала. Он дождаться не мог, когда вновь усядется за свои барабаны, которые, кстати говоря, ведьма запретила ему держать дома. Он был готов репетировать все вечера напролет, но Мымра поставила строгие ограничения. Она неустанно повторяла, что быть помощником – его основная работа. Ей чуть ли не ежедневно приходилось извиняться за его поведение перед другими ведьмами, которые считали, что он чересчур распустился. И все же…

И все же Мымра очень его любила. И не хотела сдерживать его творческие порывы. Когда Шелупоня играл на барабанах, он весь преображался и становился похожим на того самого дьяволенка из рекламного каталога. Он оживал. Он сиял. Он изо всех сил стучал, гремел, молотил, тарабанил и жонглировал палочками. Он превращался в сгусток ритма и энергии. Он был в угаре. Однажды Мымра призналась одной знакомой ведьме, что если бы он с таким же рвением исполнял свои непосредственные обязанности, то был бы лучшим помощником на свете.

Но он их не исполнял. На что знакомая ведьма не преминула обратить внимание да еще, пользуясь моментом, злорадно прошлась насчет того, как Мымре вообще взбрело в голову нанять в помощники дьяволенка. Это была весьма невоспитанная ведьма. К тому же ее собственным помощником был хомяк, так что кто бы уж говорил!

Глава вторая
Артур

ртур сидел в садовом сарайчике и разучивал гаммы на пианино. Сарайчик служил для хранения садового инвентаря, но все инструменты были начищены до блеска и аккуратно расставлены вдоль стен, потому что Артур был большим чистюлей. Большинство из вас, очевидно, полагает, что драконы обитают в грязных заброшенных пещерах, но к нашему герою это не имеет никакого отношения. Артур не любил пещеры. Он предпочитал опрятные домики с верандами и старательно заправленные кровати с хрустящим свежим бельем. Идеально чистые кухни и столы с белоснежными скатертями и накрахмаленными салфетками.

Сам Артур внешне ничем не примечателен: фиолетовый окрас, куцый чешуйчатый хвостик с зеленоватым отливом, коротко подстриженные когти и пара хиленьких крыльев за спиной. Он носит очки для чтения, а в холодные вечера обматывает шею длинным вязаным шарфом. Словом, выглядит он как все обычные драконы. А вот его пианино – совсем другое дело. Артур обожает его и гордится им, поэтому имеет смысл остановиться на пианино поподробнее.

Инструмент этот был некогда приобретен на мусорной свалке. Владелица свалки – как раз та самая невоспитанная ведьма с хомяком, знакомая Мымры – бдительно охраняла свой мусор и никому не разрешала копаться в нем без разрешения. Своему хомяку она поручила взимать с посетителей плату, и Артуру пришлось выложить за пианино целый пятак. Это был чистый грабеж, учитывая плачевное состояние инструмента. Оно было безнадежно расстроено, исцарапано, одной ножки не хватало, педалей не было вообще, впрочем, как и крышки, половина клавиш были выломана. Артур отправился в библиотеку и взял книгу под названием «Смастери пианино собственными руками». К сожалению, придя домой, он обнаружил, что это было учебное пособие по оригами. Тогда он вернул его обратно, но библиотекарь устроил целый переполох из-за того, что Артур прожег в книге несколько страниц. Артур никак не соглашался признать свою вину. Да, было дело, у него вырвалась пара искр, но это было не нарочно: искры сыплются из драконов сами по себе, когда они чихают, икают, волнуются или приносят из библиотеки абсолютно бесполезную книгу.

Артур с библиотекарем пререкались довольно громко, так что рассерженные читатели, вынужденные оторваться от своих книг, стали на них шикать и тыкать пальцами в табличку с надписью «Соблюдайте тишину». Закончилась эта неприятная история тем, что Артур все же заплатил изрядный штраф за причиненный ущерб и отправился домой, где принялся мастерить пианино по своему собственному усмотрению.

Сперва он перевез инструмент в сарай, где извлек из него все внутренности и переиначил их на свой манер при помощи проволоки, клея и огромного количества бечевки. Это была кропотливая работа, но Артур весьма терпеливый дракон.

Он заново перебрал и склеил разрозненные части каркаса. Собственными руками изготовил новую крышку. Из старой сковороды Артур искусно смастерил пару педалей и сделал подставку для нот. А еще привесил к боковой стойке ведро с водой на случай пожара. И изготовил специальную тележку с откидным пандусом для перевозки пианино. И сколотил табурет со встроенным ящиком для хранения нот. Все это заняло у него несколько недель.

Наконец, когда все было готово, он пригласил в сарайчик свою маму полюбоваться на работу. Она была в восторге.

И вот, пожалуйста, у Артура появилось собственное пианино.

Твердо веря в то, что дело мастера боится, Артур ежедневно упражнялся и разыгрывал гаммы, и, только сыграв каждую в быстром темпе, затем в медленном, затем громко, а потом тихо и под конец задом наперед, он позволял себе расслабиться и побренчать в свое удовольствие.

Он поджимал когти, ставил ногу на педаль громкости и принимался долбить по клавишам с бешеной скоростью, производя невообразимый шум и гам, так что уши закладывало.

В этот самый вечер он как раз закончил играть самую сложную гамму – ту, в которой используются одни черные клавиши, – когда в дверь сарайчика постучали.

– Артур, милый, ты меня слышишь?

– Да, мамуля, что случилось?

– Только что пробило шесть.

– О, неужели! Как время летит! Должно быть, я слишком заигрался.

– Я сварила вкусный супчик из жгучего перца. Только что вскипел.

– Спасибо, мам! – отозвался Артур.

– А как насчет десерта? Хочешь горчичного пирога?

– Некогда! У нас сегодня прогон, помнишь?

– Ах да, конечно. Тогда просто супчик?

– Просто супчик. Вот только погружу пианино и приду!

– Договорились, милый. Пойду, накрою на стол.

Артуру нравилось жить с мамой. Они отлично ладили друг с другом. Вместе возились на кухне, готовили, мыли посуду, весело болтали. Они оба обожали горячие острые блюда. В отличие от большинства сверстников Артур был не сладкоежкой, а, скорее, огнеежкой. Он с удовольствием поглощал горчицу, острый перец, расплавленную лаву, раскаленные угли, соус карри – словом, все самое жгучее и горячее.

Артур закрыл крышку пианино и начал готовить инструмент к транспортировке через весь лес на студию. Он проделывал это регулярно, поэтому действовал по отработанной системе, и весь процесс не отнимал у него много времени. Он загружал пианино на тележку по откидному пандусу, крепко привязывал веревками и накрывал сверху защитным чехлом, который надежно закреплял при помощи вешалок для одежды.

Итак, пианино было упаковано. Оставалось только поесть супчика, и можно было отправляться на репетицию. Сегодня им предстояло повторить весь репертуар и разучить что-нибудь новенькое. Он надеялся, что остальные члены группы будут в хорошем настроении. Шелупоня обычно быстро скисал, когда приходилось что-то обсуждать вместо того, чтобы играть.

Артур ласково похлопал свое обожаемое пианино по крышке, запер дверь сарайчика и помчался по дорожке, толкая перед собой тележку и весело насвистывая.

Глава третья
O’Брайен

’Брайен сидел у себя в мастерской и забивал гвоздик в подметку потертого ботинка непомерных размеров. Его ловкие маленькие ручки так и мелькали в воздухе. Молоточек стучал не переставая, словно град по плоской жестяной крыше:

– Тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук…

Владелец ботинка, огромный заспанный зомби, нависал над лепреконом, поджимая грязные пальцы разутой ноги, и восхищенно наблюдал за процессом. Что ни говори, а наблюдение за работой истинного мастера завораживает.

– Ну вот, сэр, готово, – проговорил О’Брайен, оглядывая отремонтированный ботинок. – Полный порядок.

– Класс! – похвалил зомби. – Быстро ты управился.

– Я лепрекон. А лепреконы со всем быстро управляются.

– В самом деле? – удивился зомби. – Я всегда думал, что ты пикси.

– У нас шляпы похожие, – коротко пояснил О’Брайен. – Вот все и путают. – Тут его ручки снова замелькали в воздухе, и в следующее мгновение готовый ботинок уже лежал на прилавке, обернутый в упаковочную бумагу и перевязанный бечевкой. – С вас один фунт.

– Потрясающе, – пробормотал зомби, забирая сверток. При этом у него отвалился большой палец правой руки и покатился по полу. – Ну вот, опять!

Устало покряхтывая, он наклонился, подобрал палец и бросил в карман, чтобы дома пришить его заново. Тяжело живется этим зомби, вечно у них все отваливается.

– Не хотел бы вас торопить, – сказал О’Брайен, – но сегодня мне нужно пораньше закрыться. Я спешу на репетицию.

– Знаю, знаю, – добродушно ухмыльнулся зомби. – Через пару недель вы должны выступать на нашем званом ужине. Я точно приду, если конечно ноги не отвалятся.

– Ах, вот как? Ну, значит, скоро увидимся. Будьте любезны один фунт.

Тщательно порывшись в карманах, зомби извлек монетку. О’Брайен быстро засунул ее в левый карман своих красных штанов и распахнул дверь, чтобы выпроводить гостя. Зомби вышел из мастерской и заковылял по мощеной дорожке.

О’Брайен остался стоять на пороге. Когда у самой калитки зомби со всей силы наступил на шаткий булыжник, лепрекон прищурился. Булыжник этот шатался, потому что О’Брайен то и дело вынимал его из кладки, чтобы посмотреть, на месте ли его горшок с золотом, зарытый в тайнике у самой калитки.

Вам следует узнать поподробнее об этом горшке. А заодно и о лепреконах вообще. Итак, вот список необходимых сведений:

1. Все лепреконы – потомственные сапожники, таков их семейный бизнес. Мастерские их работают круглыми сутками и не закрываются даже на обеденный перерыв и выходные. Их девиз – «Ботинки не ждут».

2. У лепреконов большие семьи. У самого О’Брайена четырнадцать братьев. У каждого из них своя сапожная мастерская. Они постоянно перезваниваются друг с другом по чарофону, чтобы посоветоваться, где достать хорошую кожу для заплаток или гвоздики для подметок.

3. Все лепреконы очень подозрительны, поскольку денно и нощно заботятся о сохранности своего секретного горшка с золотом, зарытого в саду. Такой горшок каждый лепрекон получает в подарок на совершеннолетие во время особой праздничной и в меру занудной церемонии. Они также обязаны прослушать длинную лекцию о мерах безопасности по хранению горшка, поскольку у лепреконов считается дурной приметой, если горшок будет похищен. По окончании церемонии лепреконам выдают карту и пакет с бутербродами и отправляют в большой мир, где каждый из них открывает свою сапожную мастерскую.

4. Лепреконы очень быстро передвигаются, когда захотят.

5. Лепреконов часто путают с пикси, и это их ужасно раздражает.

Пожалуй, это все, что следует знать о лепреконах. Хотя, пожалуй, стоит упомянуть еще один примечательный факт – лепреконам во всем сопутствует удача. Их сады усеяны кислицей и четырехлистным клевером. Разумеется, лепреконы знают, что нельзя целиком полагаться на одну лишь удачу, ибо она – вещь коварная. Порой удача одного оборачивается несчастьем для другого. И даже весь четырехлистный клевер в мире не поможет вам уберечь горшок с золотом от коварных воров, поэтому, чтобы защитить свое богатство, нужно проявить смекалку.

Ничего не заподозривший зомби миновал калитку, и только тогда О’Брайен с облегчением выдохнул.

Что ж, пора собираться на репетицию. В радостном предвкушении он подпрыгнул на месте и тут же опасливо огляделся по сторонам, дабы убедиться, что никто этого не видел. У всех лепреконов есть вредная привычка подпрыгивать на месте от радости, вытягивая при этом носочки и стуча ножками одна о другую, как какие-нибудь феечки на зеленом росистом лугу. Выглядит ужасно глупо. О’Брайен изо всех сил пытался отделаться от этой привычки, но порой ноги сами отрывались от земли и вытворяли все вышеописанные выкрутасы.

Итак, О’Брайен поспешил в дальний конец мастерской, на ходу срывая с себя рабочий фартук. В мастерской приятно пахло кожей, повсюду были разложены инструменты и стояли баночки с гвоздями и клеем. Вдоль стен аккуратно выстроились обувные коробки всевозможных размеров, от крошечных до самых огромных. О’Брайен обслуживал всех обитателей леса, от малюсеньких фей до гигантских великанов, включая прочую нечисть средних размеров.

В дальнем конце мастерской у лепрекона был оборудован личный уголок, где стояли кровать, гардероб и небольшая плита, на которой О’Брайен готовил себе обед и варил ведрами сапожный клей.

Он бросился к кровати, достал из-под подушки продолговатую металлическую коробочку и приподнял крышку. Внутри на бархатной подушечке лежала флейта. Настоящая фамильная лепреконская флейта, которую передают из поколения в поколение.

В каждом поколении лепреконов рождается всего один музыкально одаренный ребенок, и в своей семье таким как раз был О’Брайен. Всем его братьям медведь на ухо наступил, в то время как сам он мог с ходу подобрать на тростниковой дудочке любой мотив. Так что фамильную флейту он унаследовал по праву. По правде сказать, он бы предпочел получить саксофон, но, как известно, дареному коню в зубы не смотрят.

О’Брайен взял в руки флейту, бережно протер ее рукавом и приложил к губам:

 
Тили-тили-тилилиии, ту-ти-ту-ти-тааааа!
Тили-тили-тилилааааа, ту-ти-ту-ти – тиииии!
 

Веселая песенка звучала столь заразительно, что ноги лепрекона вновь пустились в пляс сами собой. Они подскакивали, выделывали коленца и вытворяли в воздухе множество замысловатых фигур.

Да что же это такое!Нужно немедленноостановиться!

Он опустил флейту, уперся ногами в пол и собрал волю в кулак.

«Не смей прыгать! – внушал себе О’Брайен. – Не смей!»

Немного успокоившись, он подошел к гардеробу, открыл дверцу и принялся изучать свое отражение в большом длинном зеркале. Зеленая шляпа. Зеленый камзол. Красные панталоны. Красивые ботиночки с загнутыми носами. Рыжая борода, под стать густым бровям песочного цвета. В руках флейта. Вылитый лепрекон.

О’Брайен тяжело вздохнул. Выглядеть вылитым лепреконом ему не нравилось.

Он надвинул шляпу пониже на глаза и расстегнул три верхние пуговицы камзола, втянул щеки, нахмурил брови и постарался придать своему лицу угрюмо-зверское выражение. Флейту он повесил на шею. Раньше к флейте прилагалась зеленая ленточка, но Шелупоня предложил О’Брайену заменить ее черным кожаным шнурком – так круче выглядело.

В самом деле, с черным кожаным шнурком О’Брайен выглядел намного круче и походил не просто на лепрекона, а на лепрекона из улетной трамтарарам группы. На лепрекона, знающего себе цену. На такого лепрекона, на которого девчонки положат глаз сразу же, как только им надоест пялиться на Шелупоню.

В этот момент в мастерской зазвонил чарофон.

О’Брайен не спешил снимать трубку. Наверняка звонил кто-нибудь из братьев: Симус, Киран, или, там, Нил, или Диллон, или Пэдди – какая разница. И наверняка собирался обсудить с ним последние модели стелек или поговорить о шнурках.

Стоит ли в таком случае снимать трубку?

Определенно нет. Во всяком случае, не сегодня. Сегодня шнурки подождут. Его братья никогда не понимали, почему ему так нравится играть в группе. Они считали это не подобающим лепрекону увлечением, которое до добра не доведет. Братья постоянно упрекали его за то, что он закрывал мастерскую раньше времени и шел веселиться вместо того, чтобы сидеть дома и ремонтировать чужие башмаки.

Чарофон прозвонил четырнадцать раз и затих. О’Брайен с облегчением выдохнул.

Он поспешил к выходу, вылетел за порог, захлопнул дверь, запер ее на ключ, подергал для надежности ручку, убрал ключ в карман, сбежал по ступенькам, вернулся и еще раз подергал ручку двери, проверяя, надежно ли она заперта. Потом он бросился в сад и наступил ногой на заветный булыжник. Камень послушно покачнулся. О’Брайен осторожно отошел и взъерошил за собой примятые пучки клевера, прикрывавшие тайник. Так, теперь порядок.

Инстинктивно О’Брайен бросил взгляд на радугоотражатель, закрепленный на крыше. Радугоотражатель представлял собой сложную проволочную конструкцию из шеста, расходящихся во все стороны спиц, вертящихся колесиков и большой тарелки посередине. В настоящий момент агрегат отдыхал. После захода солнца никаких радуг, разумеется, не могло быть. (Лепреконы боятся радуги как огня, ведь своими концами она указывает точно на то место, где зарыт клад. Поэтому почти у всех на крыше стоят радугоотражатели, которые помимо своего основного предназначения намного улучшают сигнал приема чаровидения.)

Убедившись, что все его добро в целости и сохранности, О’Брайен пришел в радостное возбуждение. Он приподнялся на мысочках своих остроконечных башмаков, согнул в локтях ручки, глубоко вздохнул и запрыгал от счастья. Он скакал все быстрее и быстрее, пока не превратился в сплошное мельтешение.

А потом он исчез! Вот так, взял и испарился! Лишь слегка колыхнулся воздух, по дорожке пронесся легкий вихрь, да хлопнула калитка. Еще через мгновение откуда-то издалека донеслись звуки флейты, после чего наступила полная тишина.

А тем временем на одиноком лысом холме к северу от Непутевого леса высокая призрачная фигура замерла перед входом в темную пещеру… Мохнатая морда вытянулась кверху, втягивая воздух, а желтые глаза уставились в небо в поисках луны…