355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Katharina Ebermann » Мои Предки-Немцы Поволжья (СИ) » Текст книги (страница 20)
Мои Предки-Немцы Поволжья (СИ)
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 14:29

Текст книги "Мои Предки-Немцы Поволжья (СИ)"


Автор книги: Katharina Ebermann



сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Мне тётя Маня дала дату рождения брата Иоханнеса-Эдуарда.я сначала не знала как она мне пригодится, а потом нашла в одной из меннонитских программ запись, где речь шла о Марии и Иоханнесе и было написано, что последнее письмо от брата Едуард получил из Neu Samara. Так я нашла данные об этой семье. Eduard Esau /Edward Jacob L (Eduard) Esau 27 Nov 1887 geboren in Hohendorf, Am Trakt, Russland, und starb 10. Juli 1966 in Newton, KS. Er heiratete Clara Katharina JT KLASSEN (Claassen) 25. März 1915 in Plum Grove Twp, Butler County, Kansas, Tochter von Johann Abraham B KLASSEN (Claassen) und Elizabeth SM THIERSTEIN. Sie wurde in 29 Plum Grove Twp, Butler County, Kansas geboren Jun 1893, und starb 3. September 1971 in Newton, Kansas/

т. Мария помнит, как наша  бабушка Агнета и её сетра Катерина/Тина, собирали вещи, Катерина тайно уходила к старшей сестре Марии. И помнит, что было письмо от соседей Марии из Куйбышева о том что она умерла.  А  Samara потом стала Куйбышев

А у моей тёти была записная книжечка. Она мне зачитывала с неё данные. А теперь мы выяснили, что это записная книжечка принадлежала Johannes Esau и Марии Унгер, они там сами записали даты сссвоих родственников и они совпали с теми что я нашла в компьютере по данным брата. А ещё, что меня порозило, что из всех многочисленных моих кузенов . в книжечке записана дата моего рождения

Катерина Унгер. Сестра моей бабушки– Дальнейшая её судьба не известна

Unger Jakob

 /брат моей бабушки/жена Anna Albrecht/ (погиб1918.08.06)

У своих родителей, Якоб был единственный сын, у него ещё былo три сестры. Дети у меннонитов воспитываются с детства со знанием того что надо помогать родителям, Якоб тоже помогал, сестры ему многое прощали, один родной брат, и поэтому у него было больше времени встретится с друзьями. Жили они в колонии Ам Тракт на Волге. О Родине предков Пруссии дети знали хорошо, в колонии к памяти о Пруссии относились основательно, да и как иначе. Оттуда постоянно приходили письма, которые читали и перечитывали всей колонией. Колония Ам тракт не такая уж большая и Якоб с друзъями могли без проблем побывать в течении дня в любой её точки. Время летит неумолимо быстро, а сколько было планов, сколько надежд, И всё это рухнуло в одночасье. Якоба вызвали в правление, отца дома не было и он пошёл один. Он шёл не думая ни о чём, да и что могло быть. Но когда зашёл, почувствовал напряжение, которое там было. Ещё на улице он заметил дрожки, явно не с их посёлка. Когда его

пригласили к старшему. Понял. Что на этих дрожках приехал гость который сидел в кабинете у старшего. Это был военный, последнее время они часто приезжали к ним в село. Якову предложили сесть. Он заметил что старший какой то растеренный, Первым заговорил старший, он представил гостю Якова, а потом продолжил гость. Он начал с того что рассказал , что меннониты были лишены права освобождения от службы. Однако, Меннониты обязаны так же отбывать обязательную службу, они освобожденны от ношения оружия, но должны нести службу в особых лесных командах, а также в пожарных командах и в мастерских морского ведомства. Яков не мог понять, почему ему всё это говорят, а гость продолжал. На основании порядка привлечения меннонитов к отбыванию обязательной невоенной службы было проведено жребьеметание, и жребий пал на него. Гость продолжал, но Яков его не слышал, он говорил, что после военной реформы 1874 г., время службы в армии было сокращено до десяти лет. О чём ему говорили ещё он не слышал, как дошёл до дома тоже не помнит. Его мать не могла сначала понять его состояние, первыми опомнились сёстры. Они, как и все женщины начали плакать. Всё превратилось в сплошной кашмар. Яша сидел молча, он не мог поверить, что его разыграли, на него выпал жребий, по кемто придуманой игре на его жизни был поставлен крест. Его забирают в армию, ну и что что он не будет брать в руки оружие. Он не будет свободным человеком, та жизнь, в которой ему было столько поблажек от родителей  и сестёр, закончилась. Вернувшийся вечером отец не узнал свою семью, в доме был настоящий траур. Ночь Яков провёл в своей комнате, но уснуть ему не удалось, он сидел у окна и отречённо смотрел на улицу, но там он не видел ничего и не потому что это была ночь, наверно, потому, что такой ему теперь казалась его будущая жизнь. Утром, когда вместе с отцом они направились в администрацию, oн был уже спокоен, Яков понял, что это уже не изменить. В администрации их приняли сразу. Старший достал бумаги, которые оставил им вчерашний гость. Они вместе с отцом начали их читать. Там было написано, что ежегодно к отбыванию обязательной службы в России призывалось около 100 меннонитов. Получалось, что эта лотерея, в которую разыграли Яшу, делает ему честь, его выбрали из тысяч его братьев по вере. Потом перешли к правам и обязаностям призваных. Они читали и обсуждали каждый пункт. Яша понимал, что это и не армия, он будет обязательный рабочий, и такие пользуются правом на отпуск,  было два вида отпуска, это очередной – в период с сентября по март, и по болезни – на срок не более одного года, по истечении которого обязанные рабочие должны были возвратиться в свои команды. Для них были определены и правонарушения, за совершение которых обязанные рабочие могли быть подвергнуты различным взысканиям. За малозначительные проступки к обязанным рабочим могли быть применены дисциплинарные взыскания, такие как замечание, выговор, простой арест до семи суток и строгий арест до пяти суток. Наложение их входило в компетенцию местных лесничих. По распоряжению начальника Управления земледелия и государственных имуществ срок ареста мог быть увеличен: простого – до одного месяца, строгого – до двадцати суток. При совершении преступлений и проступков, связанных с нарушением обязанностей службы, и при условии, что наказания за них выходят за пределы дисциплинарных взысканий, обязанные рабочие предавались суду местными начальниками Управления земледелия и государственных имуществ, где мировые судьи, на основании Положения о наказаниях и Устава о наказаниях, привлекали их к ответственности. Однако на обязанных рабочих распространялся и Воинский устав о наказаниях, пределы применения которого были определены в законодательстве. Обязанные рабочие, отбывавшие службу в особых подвижных командах лесного ведомства, за оскорбления лиц, у которых они находились в подчинении, неповиновение начальнику или умышленное неисполнение его приказаний, уклонение посредством обмана или повреждения здоровья от обязанности нести службу, побег или самовольную отлучку более шести дней, неявку в срок на службу, промотание или умышленную порчу казенных вещей подвергались взысканиям, определяемым Воинским уставом о наказаниях, с уменьшением этих взысканий двумя или тремя степенями или с заменой их иными более легкими видами наказаний.На обязанных рабочих как субъектов государственной службы формально распространялись правила призыва на военную службу, регулирование призыва военно-административным законодательством, состояние в штатных подразделениях – рабочих командах и строгое подчинение назначенным лицам. На них распространялось также военно-уголовное законодательство. Но по своей сути это была гражданская служба, преследующая такие сугубо гражданские цели, и фактически обязанные рабочие не являлись субъектами военно-административных отношений. Ни каждый день из их села забирали на службу и поэтому было такое повышеное внимание к ним со стороны всей администрации. Яша с отцом были там долго, дома их ждали с нетерпением, В свой первый отпуск Яков приехал почти через год. Дома ему сделали настоящий праздник. Сёстры не отходили от него ни на минутку, гостей собралось в доме, что не  было даже где сесть. Яков сообщил собравшимся, что им сказали, что будут изменения, что меннонитов переводят на трехлетний срок службы. Больше всех этой новости обрадовалась мать. Дни отпуска пролетели незаметно

А потом наступило 19 июля 1914 года. До их посёлка долетела весть, что идет война. О! Бог наш! Господи, за  что люди убивают себя и убивают других людей.

Меннониты колонии Ам Тракт на альтернативной службе

МИЛЫЕ БРАТЬЯ И СЕСТРЫ" "Наш общий дух, дух Божий, побуждает нас обратиться к вам. Опомнитесь, одумайтесь, проснитесь от ужасной греховной жизни, от ужасной ложной веры в то, что насилие и убийство дозволено, что оно может быть даже благодетельно. Проснитесь от ужасного военного кошмара! Все люди мира – братья и сестры, проявление той Высшей Силы, которая дает жизнь всему, без нея ничего бы не было. Дух Божий один и тот же во всех людях. Откажитесь от войны, пожалейте, не убивайте друг друга! Те, кого вы называете врагами,  дети того же Бога-Отца, ваши божественные братья. Настоящий враг наш в нас самих, это грехи, соблазны и суеверия; ложная вера в то, что насилие и убийство дозволено Богом. Бог-Дух  наш истинный Отец. Не делитесь на своих и чужих. Все люди родные, во всех единая светлая радость. Дух Божий  любовь. Опомнитесь же, милые братья и сестры, откажитесь от ужасного закона насилия, закона войны. Поверьте и живите истинным законом души вашей, законом Бога -любовью. Любите друг друга. Одна душа во всех.“/Цитата/

1 сентября 1914 и к ним пришло горе. Их братьев призвали помочь фронту. С Ам Тракта 68 душь было призвано. Боже, иди с ними, защети их, пусть они с миром вернуться домой. В их числе были призваны дядя Якова Иоганн Унгер. А  Корнея Никель и Герхарда Классен призвали на восемь дней, они должны были помогать в организации сборов. В колонии это вызвало огромный шок. Никто не знал куда отправят их сыновей и мужей. Вечером была проведена служба, на которую собралось очень много народа. Господи, услыш молитвы и благослови их! Аминь. С началом Первой мировой войны  служба для меннонитов была пересмотрена,  им разрешалось служить в больнице в земской организации А 24 сентября 1916 снова 13 Братьев  с их Гемайнды забрали в санитары. Дитриха Янцен и Герхарда Валл с Линденау. С Хохендорф Яакоба Шмидт, Г. Валл, Франца Маттиас, Абрама Классен, Koрнелиуса Нойман.  С Kоппенталь Aбрама Нойман это всё отцы семейств, они все очень нужны дома. Они оставляли своих жён и детей и шли в неизвестность. Родители Якова тоже надеялись, что их сына вернут сюда, поближе к ним. Но это произошло лишь тогда, когда умер отец. Якова опустили на похороны. Он был в Киеве и едва успел. Следом за ним в администрацию прислали бумаги, что он по истечению четырёхлетнего срока уволен в запас. Так как время было тревожное, неспокойное, в колонии было организовано дежурство. И на караульную службу брали охотно тех кто отслужил. Якова тоже взяли, а куда ему было ещё. Профессии нет, отец умер, надо чтото делать Яков отвык от домашней обстановки, ему всё здесь было интересно. Как будто ново. Тяжело было признавать, что уже нет отца, а сестра Мария вышла замуж. И вот уже Unger Jakob u. Anna Albrecht празднуют свою свадьбу. Свадьба была назначена на 8 июня 1918 года. Вёл свадьбу Петр Дук. Он читал текст Михей 6/ 8, Бог сдержит свое слово, и Господь требует от вас жить в любви, он направил все ваши заботы на себя, довертись ему, ибо Он печется о вас. Потом был гимн № 9-20. День был тёплым, прекрасная погода, все долго гуляли по улице, сидели возле церкви, пели гимны и даже говорили, что Господь Бог благословил эту молодую пару, он с ними сегодня и навсегда. Видно что не под той звездой родился Яков. Всё было уготовлено для него, кроме личной жизни. 9 января 1919 Яков со старым Энгбрехтом вечером поехали перенимать пост в Медемтал. Они подходили к сараям которые должны будут охранять, как вдруг услышали окрик караульных. Это были караульные, которых они идут менять. Они засмеялись и, конечно, отозвались на окрик. Но в эту самую секунду прогремел выстрел. Яков Ризен нечайно нажал на курок. Это произошло какраз на средней улице. Яков упал от боли, кровь хлынула из раны. Дитрих Дук и Яков Ризен бросились к нему, а старый Энгбрехт стал звать людей на помощь. Помочь Якову уже никто не мог, он был в сознании, даже утешал свою молодую жену. Его мать и сестры тоже прибежали и были с ним рядом. Пять часов продолжались его мучения и мучения родственников, они видели что теряют своего сына, мужа и брата. Яков был похоронен, прощальный текст дал Иоганн Teвс Rohm14/8. Гимн 22 №, 36. Только на этот раз погода была как происходящее событие. Было очень холодно и была большая боль для его семьи. Аминь...

/Мария Унгер оставит запись всё в той же записной книжке о рождении маленького Якова Унгер/

Яков и Анна прожили вместе всего семь месяцев и их сын тоже Яков родится позже и не увидит своего отца как и отец не успел увидеть своего сына. Но так случится,что если отцу не надо было брать в руки оружие во время службы, то сыну придётся не только держать его в руках, но и идти на войну, а потом пройти плен. Попав в плен, Яков хорошо понимал своё двухсмысленное состояние. Как отнесутся к нему свои , те свои  с кем он оказался в этом жутком месте, примут его как друга по несчастью или как предателя. И что скажут те кто по ту стороту проволоки, веть там немцы, это они взяли их в плен, это они пришли в Россию с войной, как кому объяснить , что он хоть тоже немец, но родился в поволжьи, что его предки пришли сюда по обоюдному мирному соглашению.Кого интерисует история, всё идёт по фактической ситуации, потому что идёт война. Он старался ни с кем не общатся и не привлекать внимания. Когда пришли и зачитали им постановление , то вперёд своих друзей пленников он знал их будущую судьбу и поэтому, когда переводчик читал перевод, у него было время на осмысления случившегося.Их ждало не завидное будущее в этом лагере. Континген был разный и национальности тоже. В бараке Яков тоже не стал оспаривать приорететные места на нарах, лёг на ту к которой он оказался ближе. Когда наступила относительная тишина. Он закрыл глаза и стал читать одну за другой молитвы. Яков вырос  среди меннонитов и с детства был в вере, поэтому сейчас в это трудное время общение с богом давало ему силы. Он чувствовал что его тело расслабляется, что душа просит воли, а значит он должен всё преодалеть, ему поможет сила Божья, он будет молится, Бог его услышит и не оставит. Единственное за чем надо следить чтоб не начать читать молитвы в слух, тогда это будет конец всему. Он не заметил как заснул и не знал как долго продолжался сон. Толи услышал его всёже Всевышней, или повезло, но Яков выжил. Вот только рассказать обо всём  не всегда мог, он стал сильно заикатся. А когда речь заходила о лагере, практически не мог сказать ни слово. Как он выжил в тех условиях можно догодатся и по этому заиканию. Вышло так что и по немецки и по русски он мог после плена только думать, а говорить его отучили. Яковом звали и отца и деда и двоюродного брата, (сына сестры отца тёти Агнейты.) Якоб пройдёт через круги ада в том числе немецкий плен. Хорошо помню, в газетах было объявление о том что племянник ищет тётю. Искал он и чере знакомых и им удалось найти друг друга. Говорили, что прошло тридцать лет когда родственники нашли друг друга. Якоб жил в Новосибирске, моя бабушка Агнета в Киргизии, а моя мама в Томске. Бабушка приезжала и они с моей мамаой ездили в Новосибирск. Бабушка увидела своего племянника.

АgnethaKlassen /Unger. наша бабушка

Переживая за брата когда он попал под жеребьёвку, позже Агнейта вспомнит об этом не раз, она назовёт своего сына Яковом. И если брата Якова выбирая из тысяч набирали в год примерно сто обязательных на альтернативную службу и он попал в эту сотню. Тогда как с наступлением нового времени мобилизация меннонитов примет тотальный характер. И не только сына Агнейты тоже Якова заберут, но и двух старших дочерей /читайте стихотворение «Комендатура» это о её детях/. И не будет жеребьёвки, а просто придут и скажут и заберут и увезут. Поменяются и условия содержания. Если раньше были кроме обязанностей какието права, то при новых условиях таковых не было. Опять складывается ситуация когда можно сказать, что история повторяется, но только в повторении гайки закручивались круче. Агнейта сразу поняла, что письмо, которое ей принесли, из трудармии, где были её дети, но насторожило то что его писали не дети. Собрав все свои силы в комок, она осторожно развернула треугольник, почта того времени. Письмо было на немецком, но Агнейта никак не могла понять  его содержания. Она ещё и ещё раз перечитывала, может она нитак что поняла. Автор письма был их земляком, с их колонии Ам Тракт. И в начале письма он описывал как они ехали. Сначала всех везли вместе, потом женщин отделили и повезли дальше. А они остались в Молотово. Потом он стал описывать как они с Яшей там жили и всё время писал о Яше в прошедшем времени. Яшу увезли в госпиталь у него был апендецит. Почемуто после операции его выписали рано, он был недалеко от кухни, а там в это время чистили картошку. Он бегом забежал на кухню, схватил охапку очистков и бросил их на печку. Очистки ещё даже не нагрелись, и он начал их есть. Он ел их так быстро, как будто боялся что у него их отберут. Потом поблагодарил всех и ушёл, а через четыре часа Яша умер. Агнейта уже ничего не понимала,  как будто в сердце загнали занозу. Она читает письмо в котором ей написали как умер её сын. Что может в такие минуты испытывать мать. Сын умер с голоду, а там ещё две дочери и она с оставшимися детьми тоже на грани жизни и смерти. Сколько она просидела  держа письмо в одервеневших руках, пока мошинально не начала читать дальше. А дальше шло описание как её сына завернули в простыню и положили в вагон, где лежали такие же мученики и увезли хоронить в очередной братской могиле. Она уже почти не понимала когда читала, что автор письма извиняется, что взял себе его одежду.Эта часть письма даже както отвлекла Агнейту от прочитаного ранее, она была как в тумане, и только губы шептали, конечно, ты правильно сделал что взял одежду моего сына, она ему больше не нужна, а тебя спасёт. Кому она это говорила она не знала и не думала, Агнейта думала об одном , о её сыне Яше. Она помнит как дети уезжали, и последние слова сына, которые он повторял и повторял и по мере удаления их они становились всё тише и тише.И больше она не услышет, не увидит и не обнимет своего Яшу, а там ещё две дочки, что с ними, а дома ещё трое своих и племянница её мужа.  Четверо у них уже умерло, и что делать, как ей этих спасти. Надо чтото делать, просто так они не выживут. Как наступило утро она не знает, вот тaк с письмом она просидела до утра, а утром надо на работу. Дочь Катеринa подошла к ней, присела на корточки и тихо спросила, что то случилось, почему она так сидит и не собирается на работу. Так же тихо, почти шёпотом мать ответила, что у них больше нет брата, а у неё сына.

Ленa Классен/– моя мама/ стихи «Голод» и «Бич»это о ней/

На работе Агнейта спросила  совета у местных женщин и одна предложила отправить дочь Лену в няньки. Конечно, это тяжело для голодного ослабленного ребёнка, но это был шанс, что она может выжить. Агнейта теперь делала всё не осмысленно, а по принципу выживания. Чтобы не расжалобить девочку, чтоб она не расплакалась и не дрогнуло сердце у матери, Агнейта вышла с ней за ворота и показала напрпвление в какую сторону идти и кого спросить в деревни. Лена смотрела на мать не понимая почему её отправляют, где же понять ребёнку, что было в эту минуту у матери на сердце. Агнейта стояла не шевелясь, она молилась, просила Бога простить её что сама послала дочь в неизвестность, но других шансов выжить у них не было. Санки были пустыми и Лена быстро добралась до деревни в каторой она будет домовничать. Дорогой она не раз садилась на эти жи санки отдохнуть. Но она уже знала, что нельзя засыпать, а то можно и не проснутся. Дом, куда она пришла, был такой же как все в деревне, убогий и покасившейся, как будто их так специально строили, только не знали в какую сторону его поведёт, вот и стояли они в доль дороги кривые и косые как и изгороди вокруг них, так и дороги, даже зимой тропинки протоптаные между этими домами были тоже кривыми. Хозяйка её встретила без особых эмоций, так как будто она здесь уже давно и чтото не так сделала. Потом показала ей угол где она может распологатся и хотела вести в сарай показывать работу, ну тут к Лене подошёл хозяин, это был ещё молодой мужчина, он смотрел на девочку добрыми глазами и предложил пройти к столу. Что она наверно с дороги устала и проголодалась. То что устала это не то против значения проголодалась, она уже не помнит того времени когда можно было о чёмто ещё думать, всегда сначала получались мысли о полной чашки супа о вкусных маиных булочках, но она прогоняла такие мысли, они нагоняли слёзы. А тут её спарашивают хочет ли она есть. Хозяйка поставила на стол котелок картошки, положилила ломотик хлеба, это потом она узнает, что хлеб был тоже из картошки, а на уголок стола она налила маленькую лужицу чегото жолтенького, потом тоже узнает что это было домашнее растительное масло, но это потом, а сейчас она показала Лене как надо это есть, что надо картошкой макать в масло и в прикуску брать хлеб. Лена ещё почти не знала русский. Да и каkой тут перевод, надо всё скорей съесть. В котелке оставалось ещё немного картошки, ох как ей хочется её прибрать для мамы, для Андрюшки её брата, он тоже хочет есть. Хозяйка молча смотрела, а хозяин видно понял её и объяснил как мог, что они дадут ей с собой потом. Хозяйка молча постукала её по плечу и повела за собой, она водила и показывла Девочки что она должна делать, Лена не всё понимала она шла молча сытая по горло, вот когда сбылась её мечта, Работа была обыкновенная деревенская, но совсем не обыкновенная для этого хрупкого ребёнка что совсем из другого мира, там всё было нитак и там она была ещё ребёнком, ходила в школу, а тут горы картошки, свиньи, корова, куры, потом они зашли домой, где истерично кричал ребёнок, оказывается, когда она закончит во дворе и уберёт в доме ей надо будет нянчится с этим красным от крика ребёнком, потому что её и взяли в няньки, а всё остальное это благодарственная помощь хозяйки.В первый день тётя Мотя, так звали хозяйку, делала всё вместе с Леной, но потом девочка должна делать одна. Вечером она добралась до своего угла. Там стояла деревянная не то лавка, не то деревянная кушетка, но для Лены было всёравно что, она  уснула,наверно не положив ещё голову на подушку. Т. Мотя разбудила её рано, Лена не сразу вспомнила с просони где она и зачем её разбудили. Позвтракали они очень быстро и пошли в сарай. И чистить вёдрами картошку, и тереть её на тёрке, а потом стряпать из этого хлеб, это было ничто перед тем когда она заканчивает работу по дому и должна идти нянчится.Хозяйский ребёнок был  вообше не управляем, он мог залести под койку и там изо всех сил бится головой об пол, порой до крави разбивал голову. Лена думала, наверно он выбил себе все мозги потому такой дурной. Неделя прошла как в тумане. В конце недели  хозяин уложил на её санки картошку, капусту, морковку,брюкву всего было почти мешок и ещё отдали остатки хлеба из картошки от прошлой недели. Лена схватила за верёвку свои санки и почти бегом побежала домой. Она и не думала садится отдыхать, веть она шла домой и везла им еду. Лена толкнула двери и к ней  стремглав бросился на встречу брат Андрей, мать тоже заметив её шла к ней. Они обнялись, мать прижала её к себе. Заносили санки все вместе, Сколько радости было когда доставали содержимое мешка.  Выходной пролетел быстро. Ей надо идти назад. Как было не охото уходить, она пошла молча не поварачиваясь Вторая неделя тянулась дольше, ей хотелось домой. Хозяйка , как и её сынок тоже стала какойто ненормальной.  Теперь уже после каждого выходного Лена шла  из дома со слезами. И уже не раз упрашивала мать не отправлять её туда. Лучше голодать чем туда идти. Нет не потому что Агнейта была бесчувственной, она понимала, что если она не отправит дочку, то дома она их не прокормит, просто у них ничего нет. Там тяжело но она накормлена и привозит с собой . Других возможностей у них просто небыло.  Хотя Лена знала что всё равно надо идти, на всякий случай всё же поплакала и не получив внимания молча побрела прочь. Дня через два утром её почемуто разбудил хозяин. Он сказал что она может идти домой, что, наверно она больше не будет здесь работать. Во дворе стояли уже приготовленые, увязаные санки. Нагружены они были много больше чем всегда. Хозяин сказал иди девочка к своей мами. Лена постояла в растеряности, даже огляделась, както не обычно что нет т. Моти , хозяйки. Хозяин заметил её замешательство и сказал, что её больше нет.Лена не всё поняла и не сразу, слово нет она расценила как здесь с ними нет, а слово повесилась она вообще не знала, и всю дорогу повторяла чтобы не забыть сказать матери почему нет её хозяйки.

Депортация немцев СССР

Однако репрессии в отношении немцев в тридцатые годы не идут ни в какое сравнение с самым настоящим геноцидом, развернувшимся после упразднения в августе 1941 года Автономной Республики Немцев Поволжья. Ликвидация немецких сел на Волге, на Украине, на Кавказе, в Ленинградской области и других местах, поголовная депортация и физическое уничтожение сотен тысяч ни в чем не повинных людей, безусловно, является одним из тягчайших преступлений против человечества, не имеющим ни правовых, ни тем более моральных оправданий, режима, жертвами которых становились целые народы. Депортация российских немцев началась еще до принятия знаменитого Указа Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья» от 28 августа 1941 года – даты, которая навсегда стала для российских немцев Днем скорби и памяти. Однако еще в июле 1941 года началось выселение немцев из европейской части СССР и с Кавказа, причем депортация осуществлялась под видом эвакуации из опасных вследствие военных действий зон. В августе 1941 года немцы были высланы с Крымского полуострова, затем немецкое население было депортировано из Украины и, наконец, с Волги. Немецкое население ликвидированной АССР в полном составе было депортировано в Сибирь, Казахстан и другие республики Средней Азии. В указе от 28 августа, подписанном Калининым и Горкиным, делалась попытка подвести некоторое подобие правовых оснований по этот откровенно преступный акт: «По достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, населенных немцами Поволжья». Под этим фальшивым предлогом были приняты «карательные меры против всего немецкого населения Поволжья» (так и написано!). Местами для «расселения» немцев должны были стать «изобилующие пахотной землей районы Новосибирской и Омской областей, Алтайского края, Казахстана и другие соседние местности». В действительности же с начала 1942 года все немцы-мужчины в возрасте от 15 до 55 лет и женщины от 16 до 45 лет, имевшие детей старше трех лет, были мобилизованы в так называемые рабочие колонны, позже получившие название «трудармии», которые были расформированы только в 1947 году. Выжившим после непосильного труда разрешили вернуться в места высылки– на Урал, в Сибирь, в Казахстан, где находились их родственники.

/с интернета/

Указ Президиума Верховного Совета СССР

«О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья»

По достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, населенных немцами Поволжья. О наличии такого большого количества диверсантов и шпионов среди немцев Поволжья никто из немцев, проживающих в районах Поволжья, советским властям не сообщал,-следовательно, немецкое население районов Поволжья скрывает в своей среде врагов советского народа и Советской власти. В случае, если произойдут диверсионные акты, затеянные по указке из Германии немецкими диверсантами и шпионами, в Республике немцев Поволжья или прилегающих районах и случится кровопролитие, Советское правительство по законам военного времени будет вынуждено принять карательные меры против всего немецкого населения Поволжья. Во избежание таких нежелательных явлений и для предупреждения серьезных кровопролитий Президиум Верховного Совета СССР признал необходимым переселить все немецкое население, проживающее в районах Поволжья, в другие районы с тем, чтобы переселяемые были наделены землей и чтобы им была оказана государственная помощь по устройству в новых районах. Для расселения выделены изобилующие пахотной землей районы Новосибирской и Омской областей, Алтайского края, Казахстана и другие соседние местности.В связи с этим Государственному Комитету Обороны предписано срочно произвести переселение всех немцев Поволжья и наделить переселяемых немцев Поволжья землей и угодьями в новых районах.

Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. Калинин

Секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. Горкин

Москва, Кремль 28 августа 1941 г.

Дети спецпоселенцев состояли на «посемейном» учёте с момента рождения до исполнения им 16 лет. После этого их ставили на персональный учёт, то есть они становились «полноценными» спецпоселенцами. Хотя формально молодые спецпоселенцы и не были лишены права получать высшее или специальное среднее образование, однако подавляющее большинство их не могло поступать в вузы и техникумы, так как практически все эти учебные заведения находились за пределами зон спецпоселения, а выезд из зон запрещался.

дети, рождённые до 1956 года, тоже будут признаны репрессированными и тоже получат реабилитационные документы и льготы. Этот процесс продолжается до сих пор

IchKatharina/SaizevaEbermann/ Зайцева Екатерина Петровна

Родилась в 1956 г., Томская обл., на спецпоселении;

Приговорена: 12 декабря 1941 г., обв.: немцы (Указ ПВС СССР №21/160 от 28.08.1941).

Источник: УВД Томской обл.

У меня тоже есть справка о реабилитации.

В последний вечер ДОМА и ВСЁ!-закончилась пора нормальной жизни

мама рассказывала,  когда объявили эвакуацию–было страшно!!! Они не могли поверить, а когда пришли в школу–там были русские  солдаты. Мама совсем не знала русский язык,,она закончила 3 класса на немецком и больше учиться не пришлось!

Воспоминания           Katharina Ebermann/(Катарина Эберманн)


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю