Текст книги "Любимая для бессмертного (СИ)"
Автор книги: Катерина Заблоцкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
Глава семнадцатая
Жену господина Якоба звали Сандра. Я не могла избавиться от ощущения, что она была двойником главы учебного отдела моего университета, даже имя похожее – ту звали Александра Петровна, и о её скверном характере ходили слухи по всему вузу.
Вот только если с Александрой Петровной мне не пришлось контактировать лично, и я знала о ней только понаслышке, то вот с Сандрой вынуждена была столкнуться лично.
На её фоне господин Якоб как-то моментально сник и потерял всякое желание участвовать в разговоре хоть сколько-нибудь активно; вместо этого он углубился в изучение меню и делал вид, будто не слышит ни единого слова из нашего разговора. Я б могла смело назвать такую позицию очень удобной, но мне показалось, что господин Якоб на самом деле чувствует себя очень некомфортно.
Сандре же явно было всё равно. Дискомфорт своего мужа она игнорировала с такой же легкостью, как и могли заинтересованные взгляды, пока открывала эскизы Милли и внимательно изучала их. На губах женщины на несколько секунд появилась легкая улыбка, но она тут же подавила её, старательно затерла и сделала вид, будто ничего и не произошло.
Очевидно, не хотела, чтобы я посчитала, будто могу получить от неё какую-нибудь выгоду.
– Что ж, – наконец-то подытожила Сандра, – да, это весьма недурно. Я бы сказала, что человек, который придумал эту модель, достаточно талантлив… Это сделали вы?
– Одна из моих сотрудниц.
– Ну да, ну да…
В голосе Сандры мелькнуло что-то вроде легкого презрения, смешанного со стойким равнодушием. Я предпочла реагировать на него с максимальным спокойствием – по крайней мере, так могла оградить себя от бросаемых ею полупрезрительных взглядов с легким оттенком недовольства.
– Да, – наконец-то признала Сандра, – это неплохой проект. Возможно, я согласилась бы реализовать через свой магазин эту модель. Однако, – она изогнула брови, – вы собираетесь начать партийное производство?
Мне не нравился этот вопрос. Может быть, зря, конечно, но я чувствовала в нём некий подвох и никак не могла подобрать правильные слова для ответа.
– Эти платья будут представлены только в трех экземплярах в качестве эксклюзива, – промолвила я, всё-таки приняв решение. – И не пойдут в партийное производство. Это кропотливый ручной труд, и я не считаю возможным повторение модели.
Сандра скосила взгляд на своего мужа, словно впервые поняла, что он может помешать при решении деловых вопросов, пожевала нижнюю губу, выдавая и собственную неуверенность, и промолвила:
– В таком случае, выгоднее было бы оформить всё так, будто для наших клиенток были предоставлены услуги частной швеи. В таком случае, вам не пришлось собирать бы пакет документов для трех платьев, и мы с вами могли бы избежать лишней волокиты.
Я прищурилась.
– Вы желаете понизить ценник?
– Только себестоимость. Таким образом мы сможем увеличить взаимный доход. Но вы должны понимать, что этот вариант не подходит для долгосрочного сотрудничества.
Для того, чтобы осознавать это, не нужно быть гением, и я прекрасно осознавала, что далеко на таком сотрудничестве не уеду. Однако промолвила:
– Мне кажется, в случае этой конкретной модели мы с вами можем реализовать такую модель взаимодействия… И обсудить дальнейшее сотрудничество и то, насколько оно тесным будет.
Сандра вздохнула.
– Неплохая идея.
Она вновь покосилась на мужа. Господин Якоб сделал вид, будто и вовсе ничего не слышит, однако, я видела, как слегка покраснели кончики его ушей.
Очевидно, Сандра сделала из этого какой-то вывод для себя. Она наверняка знала своего мужа достаточно хорошо, чтобы правильно расценивать его физические реакции.
– Вы мне понравились, Анна, – ни с того ни с сего промолвила Сандра, – однако, мне кажется, вы ещё не обладаете должным опытом в сфере моды?
– Вы правы, пока что я человек новый, – подтвердила я без особого желания. – Тем не менее, считаю, при должном упорстве могу достичь успеха.
– Да, это так… Вы бывали когда-нибудь в местных модных бутиках?
Я в этом мире вообще почти нигде не бывала! Однако, ответить таким образом было бы глупо.
– Разумеется. Но в качестве клиентки, а это не позволяет полностью оценить всю сложность и структуру.
– Да, да… – кивнула она. – Да. В таком случае, может быть, вас заинтересует возможность посмотреть мой магазин? Я могла бы позвать вас туда на экскурсию. Прямо сейчас. Вы согласны?
Я лишь пожала плечами, не видя повода отказать.
– Вот и замечательно, – Сандра поднялась и жестом велела своему мужу оставаться на месте. – Нет-нет, Якоб. Мы с Анной вполне доберемся сами, не так ли, Анна?
– Конечно, – утвердительно кивнула я, не в силах избавиться от уверенности, что таким образом Сандра пытается избавиться от компании своего мужа.
Но… Зачем?
Спорить с Сандрой было как сопротивляться стихии. Я поняла это уже по тому, как господин Якоб сначала открыл рот, собираясь возразить своей жене, потом напоролся на её строгий, можно сказать, убийственный взгляд – и моментально умолк.
Мы поднялись из-за стола, оставляя мужчину наедине. Сандра поцеловала его на прощание в щеку, и мне почудилось, будто такое публичное проявление эмоций было ей не слишком приятно, и она покорялась какой-то традиции – хотя, кажется, её супруг точно не мог ни к чему её принудить, даже к соблюдению каких-нибудь формальностей.
Женщина стремительно выпрямилась и уверенным жестом велела мне следовать за нею. Я покорилась; спорить не было ни малейшего смысла, тем более, нам действительно следовало поговорить наедине, и я понимала, что без присутствия господина Якоба и сама буду чувствовать себя несколько свободнее.
На улице было по-весеннему тепло и очень солнечно. Я шумно втянула воздух, наслаждаясь той странной свободой, которую ощутила, покинув кафе, но все приятные ощущения рассыпались в прах, стоило мне только столкнуться взглядом с Сандрой.
– Мой бутик совсем рядом, – сообщила она. – Надеюсь, пройтись до него пешком не будет проблемой?
– Нет, не будет, – улыбнувшись, отозвалась я. – Пойдемте?
– Да… Может быть, кому-то покажется удивительным, – Сандра вздохнула, – что я не захотела продолжать разговор при Якобе…
– Мне так не кажется.
– В таком случае, вы довольно мудрая девушка, Анна, – отметила она. – И прекрасно понимаете, какие могут быть последствия от присутствия посторонних при важных сделках.
– Странно называть посторонним собственного мужа, – спокойно отметила я, стараясь максимально сохранять самообладание.
Кажется, Сандру нисколечко не смутило моё замечание.
– Свой бизнес я строила самостоятельно. Конечно, мы с Якобом уже были женаты, но он всегда больше времени уделял своему министерству, пропадал там. Мой бизнес поначалу казался ему не слишком серьезным занятием.
– Мне кажется, ваш муж с большим уважением относится к вашему делу.
– Конечно же, да, – кивнула Сандра. – Но это нисколечко не мешает ему не вникать в мои дела. Он считает, что я делаю всё предельно честно, и ему этого достаточно.
– Но это не так?
– Если б это было так, мы бы не выжили. Однако, я стараюсь, чтобы к нам нельзя было придраться.
– Разве это не то же самое, что и поступать честно?
– Нет, – без обиняков ответила Сандра. – Это абсолютно разные вещи.
Я не стала спорить. Мы молча продолжили наш путь. Рядом с деловой, спокойной, выдержанной Сандрой было интересно, однако, я не могла избавиться от ощущения нарастающей опасности и не могла никак отогнать своё первое впечатление.
– Ведь я правильно понимаю, что лицензии у вас сейчас нет? Ни на эту модель платья, которую вы мне продемонстрировали, ни на что-либо другое? – вдруг в лоб поинтересовалась Сандра.
– У нас есть лицензия для тех платьев, которые мы поставляем в школы.
– Да-да, конечно. Я спрашиваю не об этом, – промолвила Сандра. – Кстати, мы уже пришли.
Я остановилась у витрины небольшого бутика – должно быть, самого потрясающего бутика на свете, которого я когда-либо видела.
На витрине красовались куклы. Не манекены, облаченные в дизайнерские платья, а именно куклы, напомнившие мне о детстве. Только, в отличие от тех, что мне удавалось увидеть в прошлом, эти был потрясающе красивыми.
Прорисованные лица, фарфоровые ручки – всё это могло повторяться. Но наряды! Я никогда не могла назвать себя большим знатоком моды, но сейчас буквально прилипла к витрине, с восторгом рассматривая каждую складочку на роскошных платьях.
– Красиво, не так ли? – поинтересовалась вежливо Сандра у меня за спиной.
– Они великолепные! – искренне воскликнула я.
Ответом мне была сдержанная улыбка.
– Да, хороши. Я заказывала их у своей подруги, но она этим больше не занимается. У меня часто пытаются их купить, однако, я не хочу продавать эту прелесть в дома детишкам, которые просто расколотят фарфор и порвут эти платья.
– Куклы могут предназначаться не только для детей, – отметила я, вспоминая о коллекционерах.
– А для кого же ещё? – фыркнула Сандра. – Не взрослым же в них играть… Предлагаю временно забыть об этом декоре. Проходите, – она указала на дверь своего бутика. – Нам с вами будет что обсудить, госпожа Анна.
Внутри в бутике было всё так же богато и красиво, как и можно было подумать по витрине. Я невольно залюбовалась рядами роскошных платьев. Изобилие разноцветных тканей могло запутать кого угодно, и мой взгляд метался от одного наряда к другому. То тут, то там я выхватывала из воздуха какие-то интересные детали, отмечала про себя красоту фасонов и подумала, что, должно быть, цены здесь очень высокие.
Хотя мне были видны ценники, я, к сожалению, слишком плохо ориентировалась в этом мире, чтобы сказать, насколько это дорого.
– Платья у меня могут позволить себе только самые богатые женщины столицы, – отметила госпожа Сандра. – Однако, не думаю, что стоит тратить на это время. Пройдемте в кабинет.
И вправду, я заметила небольшую дверь, прятавшуюся в самом углу магазина. За нею оказался довольно тесный, без единого окошка, склад, несколько утюгов да гладильных досок и ещё несколько дверей, одна из которых, собственно, и вела в кабинет Сандры.
Тот, уже просторнее и светлее, показался мне всё равно достаточно скромным. Кажется, женщину мало интересовало убранство. Она указала мне на простой и не слишком удобный стул, сама устроилась в рабочем кресле с потрепанной обивкой и провела ладонями по подлокотникам, словно таким образом немного концентрировалась на предстоящей задаче.
– Наконец-то мы можем поговорить начистоту, не бросая пыль друг другу в глаза, – произнесла Сандра с такой решительностью, словно ей уже всё про меня было известно, и она собиралась только утвердиться в своем мнении, поговорив со мной.
Я заставила себя выпрямиться и спокойно взглянуть на женщину, не позволяя себе никоим образом выдать беспокойство. Утвердившись во мнении, что швейный цех не спасти, если мне вдруг в голову не придет какая-нибудь гениальная идея, я уже почти не волновалась об исходе нашего разговора с Сандрой.
Как будет, так будет.
– У меня нет привычки бросать кому-либо пыль в глаза, если уж выражаться вашими словами, – довольно спокойно отметила я. – Я предпочитаю честность.
Последние слова я произнесла с нажимом, надо сказать, неожиданным даже для меня самой – потому что я не планировала говорить в таком тоне. Однако, отказываться от произнесенного было бы довольно странно, и я с максимально возможным спокойствием смотрела в глаза Сандре.
– Хорошо. Отлично, – утвердительно кивнула она. – Отлично… Подписывать с вами официальный договор мне невыгодно, Анна. Слишком большой спрос и слишком много документов необходимо будет подготовить. Но я могу предложить точечное сотрудничество.
– Вот как.
– Да. Я выкуплю эти платья, – она взяла чистый лист бумаги и написана на нём несколько чисел. – Вот за такую цену. Если у вас будет что-нибудь столь же интересное, я буду готова рассмотреть это отдельно. В линии мы не нуждаемся. Но у меня есть и более выгодное предложение для вашего швейного цеха.
– И какое же?
– Ко мне часто обращаются клиентки с эксклюзивными заказами. Ткани и фурнитуру они предоставят; с вашей стороны будет требоваться рабочая сила и фантазия. Думаю, это реально будет оформить так, чтобы вам не требовались лицензии на производство.
– Это выглядит так, как будто вы предлагаете швейному цеху работать подпольно, – отметила я, решив, что надо действовать до конца, раз уж решилась говорить прямо.
Мы встретились взглядами. Сандра растянула губы в показавшейся мне приторной улыбке, а потом промолвила:
– Речь не о подпольной работе, а о программе вашего выживания. Вы будете получать оплату и не станете тратиться на материалы, я смогу обеспечить вас заказами. В вашей ситуации это лучший выход.
– Вам, однако, многое известно о нашей ситуации.
– Да, – кивнула Сандра. – Слухами земля полнится.
Я вздохнула. Неприятное ощущение от разговора с нею только усиливалось, а когда она внимательно смотрела на меня, возникало такое чувство, будто воздух между нами начинал искрить от магии. Подозрение, промелькнувшее где-то на задворках сознания, не казалось таким уж и ирреальным. Что, если Сандра действительно использовала какую-то магическую силу, чтобы повлиять на моё решение.
– Мы подпишем всё официально, – промолвила она, передавая мне какой-то договор. – Я уже всё оформила. Ознакомьтесь и подпишите, пожалуйста.
Я взглянула на лист бумаги и почувствовала, как у меня всё начинает прыгать перед глазами. Дурной знак. Обычно, когда нормальные люди предоставляют какие-то документы на изучение, читающего тошнить не должно, да и голова у него вряд ли кружится. А тут… Я прямо-таки ощущала острое недомогание и не могла избавиться от впечатления, что на меня давят.
Сандра улыбалась. Я взяла ручку, собираясь оставить свой росчерк в нужной графе, но в последнее мгновение меня словно кто-то схватил за руку. Почудилось, будто рядом стоял Рене и отрицательно качал головой.
– Хорошо, – промолвила я, откладывая ручку. – Я возьму экземпляр договора и внимательно изучу его. Если это действительно окажется выгодным для швейного цеха, мы обязательно примем ваше предложение, госпожа Сандра.
Её это, кажется, расстроило.
– Погодите, – она явно намеревалась меня остановить. – Вы действительно собираетесь временно отложить этот вопрос, Анна? Уверены?
– Да, – твердо кивнула я. – Уверена. Несколько дней промедления ничего не изменят, а я постараюсь принять решение максимально быстро. Можете не волноваться.
– А как же платья, о которых вы мне рассказали? Неужели вы не желаете заключить договор хотя бы касательно их?
– Думаю, – улыбнувшись, промолвила я, – мы с вами обойдемся без лишней документации. Надеюсь, вы не откажетесь предоставить упомянутую вами сумму наличными по факту готовности платья?
Сандра сжала зубы. На какую-то секунду на её лице появился отпечаток недовольства, словно я каким-то таинственным образом нарушила её планы. Однако, это выражение её лица исчезло уже совсем скоро; она расплылась в улыбке и сладким, не вызывающим ни малейшего доверия голосом произнесла:
– Разумеется. Отличный вариант, госпожа Анна.
Женщина поднялась со своего места, вновь скользнув ладонями по подлокотникам кресла – было в этом жесте что-то ритуальное и, очевидно, успокаивающее её, – и первой направилась к выходу. Она вновь провела меня по тесному и душному складу и вывела в бутик, буквально сверкавший своей дороговизной.
В этот раз в зале присутствовала клиентка, какая-то надменная женщина в явно дорогом пальто. На улице было довольно тепло, и я не представляла, зачем ей этот определенно лишний в такую погоду элемент гардероба, но не спрашивать же в открытую!
– О, Сандра! – меня незнакомка упорно проигнорировала, но зато заметила хозяйку бутика. – Ну так что, ты всё ещё не передумала насчет куклы?
Она подошла к витрине и взяла одну из кукол в руки, покрутила её и тяжело вздохнула, выражая таким образом свой восторг от красивого платья и милого фарфорового личика.
– Я ведь уже сказала, – холодно промолвила Сандра, – что это всего лишь декор бутика, и я не намерена с ним расставаться.
– Удивительно, откуда столько упрямства, – рассмеялась незнакомка. – Я тебе предлагала уже столько денег за эту красотку! Она как две капли воды похожа на мою дочь.
– Ты можешь любоваться на собственную дочь, дорогая. Разве нет? Зачем тебе ещё кукла? Ну, право слово, разве не стыдно женщине в твоем статусе интересоваться такой ерундой.
Незнакомка пожала плечами.
– Я не хочу, чтобы кукла с лицом моей дочери украшала чужой бутик. Я бы хотела, чтобы она находилась у меня в доме и радовала мой глаз.
– С возрастом ты становишься всё причудливее.
Я понимала, что невольно становлюсь свидетелем разговора, который никоим образом меня не касается, потому вышла на улицу. Солнце уже припекало, и я остановилась возле витрины, наслаждаясь яркими лучами. Надо было отправляться обратно в швейный цех, но меня как будто приковало что-то к этому бутику…
– Тоже любуетесь куклами?
Я вздрогнула и повернулась на звук чужого голоса. Рядом со мной стояла та самая женщина, что минуту назад рассматривала куклу на витрине.
– Да, засмотрелась, – улыбнулась я. – Мне кажется, это мечта любого коллекционера… Странно, что госпожа Сандра не желает расставаться со своими куклами или изготавливать их на заказ.
– Что ж, я б, например, не отказалась от маленькой коллекции, – рассмеялась женщина. – Хотя домашние меня засмеют. Когда я рассказывала сыну о кукле, похожей на Эдиту, он сказал, что я занимаюсь ерундой и мешаю ему работать…
– Он у вас занятой человек, должно быть.
– Очень, – кивнула она. – Даже слишком… Всё время в делах да в делах… Я всё надеялась, что он женится, у него была любимая… Но он нас даже не успел познакомить. Бедняжка погибла.
– Какой ужас, – охнула я.
– Да. На нем лица не было, – утвердительно кивнула женщина. – Он довольно скрытный, так и не рассказал мне всех подробностей, но так страдал… Прошло уже много времени, мне казалось, он её забыл, но сердцу не прикажешь, он так и не смог достаточно успокоиться, чтобы полюбить вновь…
Я могла только сочувственно смотреть на неё. Пережить смерть любимого человека – это ужасно, я помнила, как страдала, прощаясь с дядюшкой…
– А вот эта кукла похожа на вас, смотрите, какое удивительное совпадение, – вдруг промолвила женщина. – Смотрите!
И вправду, одна из кукол на витрине была вылитая я. Если поначалу она мне показалась такой же, как и соседняя, то сейчас удалось рассмотреть едва заметные отличия. Темные чуть вьющиеся волосы, насыщенного оттенка зеленые глаза… Конечно, такого пышного платья, как то, в которое была наряжена кукла, у меня отродясь не было, это пережиток прошлого, но лицо…
– Потрясающе, правда? Нет, я должна рассказать Рене, может быть, хоть теперь он мне поверит в то, что это может быть не случайное совпадение!
– Рене? – переспросила я удивленно.
– Ну да, – подтвердила женщина. – Рене. Своему сыну… Подождите секунду!
Она открыла сумочку, достала кошелек, долго рылась в нём, пока наконец-то не достала фотокарточку.
– Вот, это Рене с сестрой Эдитой. Фотография старая… Сейчас он, конечно, возмужал, но и тогда был прелестным юношей, даром, что принимал себя невесть за что.
Я взглянула на фото и почувствовала, как мелко задрожали мои руки. С фото смотрела довольно лихая, улыбчивая девица, как две капли воды похожая на одну из кукол на витрине…
И Рене. Ещё совсем юный, не избавившийся от подростковой угловатости, сутулящийся, словно надеялся сбежать с фотографии и стать на ней максимально незаметным, но всё равно – мой Рене.
Глава восемнадцатая
Я вернулась домой, когда уже почти стемнело. Чувствовала себя очень уставшей и, сказать по правде, просто валилась с ног, потому, не обращая внимания ни на скатерть-самобранку, приветливо зазвеневшую разложенными на ней тарелками, ни на Тамилу, пытавшуюся было меня остановить и перекинуться несколькими словами, сразу направилась к себе.
Голова разрывалась от мыслей и подозрений. Я осознавала, что их слишком много, чтобы всё надуманное мною звучало хоть сколько-нибудь здраво, но мне не хватало знаний этого мира, чтобы систематизировать всё и сложить вместе.
Дверь в комнату не была заперта на ключ, и я вошла внутрь, уже подозревая, что застану Рене внутри. И он действительно был там. Лежал, вытянувшись на кровати, с закрытыми глазами, но не спал, кажется, сосредоточенно думал о чем-то. Рене был бледнее, чем утром, когда мы с ним разошлись по своим делам, и гораздо мрачнее. Плотно сжатые губы выдавали в нём напряженность.
Он вздрогнул, услышав, что я вошла, распахнул глаза и несколько секунд смотрел на меня, как будто не до конца узнавая. Спустя несколько секунд всё-таки выдавил из себя слабую улыбку и поймал меня за руку.
– Ты уже вернулась? Я немного задумался…
– Так, что даже не услышал, как я вошла? – улыбнулась я, устраиваясь на краешке кровати, и подумала, что всё-таки очень рада его видеть.
Нельзя было сказать, что рядом с Рене я чувствовала себя предельно защищённой и стабильной, но, по крайней мере, у меня не возникало ощущения, будто в ближайшие несколько секунд должно произойти что-то очень плохое. Он создавал некий оплот стабильности, и я наслаждалась присутствием мужчины и тем, что могла ему безраздельно доверять, что б между нами ни случилось.
По крайней мере, Рене не походил на предателя.
– Да, у меня сегодня было довольно напряженное совещание, – неохотно признался он. – А когда твои подчиненные старше тебя в тысячу раз, иногда при тесном контакте возникают значительные неприятности, сама понимаешь…
– Да, этого не миновать, – мягко усмехнулась я. – Однако, уверена, ты с достоинством вышел из ситуации.
– Ага. Правда, это стоило нам Обители Истинных, и теперь они по всем кустам трясутся и думают, как бы испортить баланс окончательно, чтобы я не смог их убить.
Рене наконец-то сел. Его песочные часы на цепочке выпали из ворота рубашки, и мужчина растерянно скользнул кончиками пальцев по тонким звеньям, словно пытался удостовериться в реальности всего происходящего, а тогда улыбнулся мне.
– Прости, я немного не в себе после всего, что произошло сегодня. Ты сама как? Как прошла встреча с женой господина Якоба?
– Её зовут Сандра, – промолвила я. – И она предложила мне подписать некий договор, но я понятия не могу, насколько это выгодно. Подписывать не стала, взяла с собой, чтобы ознакомиться… Хотя не знаю, будет ли от меня какой-нибудь толк.
– Зато от меня будет, – усмехнулся Рене.
Он уже окончательно отбросил в сторону размышления, которым предавался до моего возвращения, и, кажется, твердо вознамерился отвлечься.
– Дай мне эти бумаги, посмотрю.
– Ну, тебе ещё только этим заниматься, – закатила глаза я. – Не утруждайся, Рене. Я сама со всем разберусь. Правда.
– Не надо самой, – покачал головой он. – Не знаю, что это за госпожа Сандра и почему она подготовила договор, хотя вы ехали только на предварительную встречу, но мне очень хочется проявить предусмотрительность и посмотреть, что она там тебе предлагает.
Я вздохнула. Конечно, был большой соблазн назвать Рене параноиком и сказать, что это всего лишь договор о сотрудничестве, но беда в том, что я сама не испытывала ни малейшей уверенности по отношению к бумагам, которые мне предлагалось подписать.
Рене выбрался из постели, встал на ноги и взял у меня документы. Пододвинув разваливающийся стол к небольшому столу у окна, он разложил листы договора и откуда-то из внутренних ящиков добыл чистую бумагу и ручку. Скользнув взглядом по числам, принялся вести какие-то расчеты, и я невольно залюбовалась той стремительностью, с которой мужчина анализировал предложенные ему данные.
Я подошла к нему, завороженная, и заглянула через плечо, пытаясь вникнуть в столбики чисел и короткие пометки, сделанные красивым, разборчивым почерком Рене. К самим документам он практически не прикасался, и в этом мне почудилось что-то удивительное, однако, спрашивать Рене прямо я не решилась, просто наблюдала за каждым его действием.
– Хм, – протянул он, не отводя взгляда от документов. – Хм…
– Что-то не так? – переспросила я, касаясь его плеча.
Рене не спешил отвечать, только хмурился, всматриваясь в документы. Он явно не был склонен к диалогу, и я ощутила острое раздражение от одного этого факта. Неужели так сложно ответить прямо?
– Не надейся, – вдруг раздался женский голос. – Он всегда таким был. Если уж пять лет назад отказывал самой Хранительнице Времени, вникая в свои расчеты, то можешь не надеяться, что он в деталях опишет, как тебя собирались надуть… К слову, Рене, ты мне не говорил, что моя замена такая молоденькая. Мне казалось, тебе нравятся женщины постарше.
Я вскинула голову – и увидела незнакомку, застывшую в дверном проёме.
– А, мы не знакомы, очевидно, – расплылась в улыбке она. – Меня зовут Матильда, и он, – она кивнула на Рене, – несколько лет назад меня убил.
В комнате на несколько секунд воцарилась тишина, пока Рене наконец-то не подал голос:
– То-то я тебя так убил, что ты каким-то чудом умудрилась вернуться и треплешь мне нервы… Анна, познакомься, это Матильда, покойная Хранительница Времени, и Истинные умудрились вытащить её призрак из энергетического потока, кажется, чтобы поинтересоваться, каким образом можно эффективно меня убить. Полагаю, она не успела донести до них эту информацию, а теперь таскается за мной. Я бы поспешил её развеять, но, полагаю, для начала было бы неплохо узнать, как мне избавиться от нескольких десятков её приспешников и понять, что именно они задумали.
Я направила на незнакомку полный недоверия взгляд. Матильда!.. Надо же. Я даже не представляла, что она была… Такая.
Пожалуй, выглядела женщина лет на тридцать – и, бесспорно, была привлекательна. Я не могла назвать её красавицей в классическом понимании, потому что в чертах лица Матильды чувствовалось что-то слишком резкое и как будто античное. Одета она была в какое-то легкое платье светло-серого оттенка, и фантомная ткань покачивалась на ветру – открыв дверь, Матильда умудрилась создать сквозняк.
Она ответила мне тем же оценивающим взглядом и растянула губы в приторной улыбке. Женщина не спешила говорить, но я могла примерно представить все те комментарии, которые нынче крутились у неё на языке. И вряд ли среди них было много лестных слов.
– Извини, – Рене обратился ко мне, – что не предупредил. Я не думал, что она решит присутствовать при каждой нашей беседе. Мне пришлось замкнуть её на собственную энергетическую нить, чтобы не сбежала, но это не подразумевает, что она будет сидеть здесь.
Я наконец-то выдала нечто среднее между грустным вздохом и шокированным хмыканьем, отступила от Рене и присела на самый краешек своей кровати.
– Кажется, – прошептала я, – мои новости отнюдь не такие впечатляющие, как твои…
– Боюсь, – мрачно промолвил Рене, – твои ничуть не лучше моих. Во-первых, Анна, тебя пытались кинуть на деньги.
– Что?.. – переспросила я.
Из-за появления Матильды я напрочь забыла о тех документах, которые изучал мужчина, и сейчас тщетно пыталась сфокусировать свой взгляд на Рене. Вряд ли мне удалось бы действительно что-то понять. Я смотрела на него с легкой беспомощностью и чувствовала себя преданной и брошенной, хотя для того у меня не было никакого повода.
Призрак женщины наконец-то изволил пересечь комнату и застыл рядом с Рене. Она смотрела на него с такой интимной любовью во взгляде, что мне захотелось убежать прочь и захлопнуть за собою дверь, чтобы меня даже случайно никто не мог догнать.
От мысли о том, что у них были отношения, а теперь эта женщина, пусть и давно уже мертвая, находится рядом и тянет к Рене свои руки, в горле всё пересыхало и жгло глаза. Но я не могла позволить себе плакать. Я же знала о существовании Матильды, в конце концов…
Она, явно понимая, какие меня сейчас одолевают чувства, протянула руку и попыталась погладить Рене по волосам. Тот, кажется, только в этот момент и заметил приближение Матильды и поднял на неё глаза. Я не знала, разъяренным ли был его взгляд или полным любви, но Матильда одернула руку и отшатнулась.
– Неблагодарный, – мрачно промолвила она, пятясь. – Ты всегда, Рене, был неблагодарным.
– Конечно, – утвердительно кивнул он. – И никогда тебя не любил. А теперь, будь добра, сядь, прежде чем мы не занялись анализом энергонити.
Матильду это почему-то напугало. Она действительно предпочла отстраниться от Рене, должно быть, всерьез восприняв его угрозу, а мужчина повернулся ко мне.
Он выглядел уставшим… и виноватым.
– Потом объясню, – одними губами прошептал он, явно имея в виду ситуацию с Матильдой. – А что до документов, – Рене заговорил уже громче, – то на таких условиях ты могла бы за бесценок передать швейный цех в руки этой женщине, которая предложила тебе такое подписать. Возможно, она бы потом в ближайшие несколько лет и не пыталась действовать радикально… Ну, это первое. А теперь второе: бумага с памятью.
– С памятью? – переспросила я.
– Да. Такие листы найти невероятно трудно, и что-то мне подсказывает, что вряд ли простая женщина могла их получить. Либо у неё есть какая-то связь с Истинными… Не кривись, Матильда! Либо у неё есть какая-то связь с Истинными, либо эти листы ей подсунули. Подпись с них легко копировать на другие документы, причем так, что в её подлинности никто не засомневается. Потому хорошо, что ты ничего не сделала.
Я вздрогнула.
– Но зачем? У меня особо нечего забирать… Даже этот цех. Зачем ей могла понадобиться моя подпись на такой специфической бумаге?
– Очевидно, чтобы забрать всё тогда, когда ты сможешь добиться успеха? – хмыкнул Рене. – В любом случае… Матильда, знаешь ли ты эту женщину? Её зовут… как? Госпожа Сандра? Было бы очень неплохо, если б ты поделилась всем, что тебе о ней известно, – и он вперил взгляд в призрак своей покойной любовницы.
Матильда вздохнула. Она так естественно отображала недовольство, словно в самом деле имела право предъявлять Рене какие-нибудь претензии. Потом накрутила на палец полупрозрачную прядь волос, притворяясь глупенькой, и протянула:
– Но ведь с этой Сандрой общалась твоя новая женщина. Почему ты не задаешь всякие провокационные вопросы ей?
– Может быть, потому, что это её подпись пытались украсть, а не она могла каким-то образом оставить этой женщине бумагу с памятью?
Из-за брошенного на меня Матильдой взгляда я вдруг остро ощутила себя лишней. Рене держался достаточно спокойно, но в его взгляде уже вспыхивало недовольство; было заметно, что он с трудом держит себя в руках и старается не сорваться.
Я никогда в жизни не видела, чтобы он кричал, но почему-то подозревала, что если кто-то и способен довести Рене до такого состояния, то именно Матильда.
