Текст книги "Руна (СИ)"

Автор книги: Катерина Снежная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 19

– Ты моя, – выговорил он, и Руна угадала хриплые нотки в голосе. – Стой спокойно. Чем быстрее я тебя вытру и одену, тем лучше для тебя.

У Руны случился ступор, голова отказывалась понять, что значит «она его». Что это значит? Но одно она поняла, Илье нравилось ее купать. И тогда в бане и сейчас, он вытирал ее осторожно, настойчиво, не пропуская ни единого участка кожи. Он смотрел на ее тело, возбуждался, прижимал к себе, придерживая, не давал упасть. А Руна смотрела по сторонам, молясь всем подряд, чтобы он снова ничего с ней такого не делал. Ноги итак онемели, а между них свербит столбенеющим покалыванием. Князь одел на нее свою рубашку. Подхватил на руки и отнес в постель. Укрыл одеялом. Сам лег рядом.

Руна всю ночь слушала его дыхание сна, разглядывая тени на потолке. Пытаясь понять, как теперь ей жить-то дальше. Как смириться с фактом, что такое место у неё в жизни? Как? А может быть в волка, обернуться и в лес? Если бы не было страшно потерять себя, она бы не раздумывая так и сделала. Словно почувствовав направление ее мыслей, Илья во сне заворочался и, перевернувшись, положил руку ей на живот, прижал к кровати.

– Спи, – в полусне потребовал он. – Завтра много дел. Поедешь со мной на дознание.

Руна смахнула слезы. Она бы с радостью еще накануне поехала бы куда угодно. Но после случившегося не то, что ехать, видеть ничего не хотелось. И ведь никуда не денешься. Не убежишь.

Утренние сумерки застали ее без сна. Она смотрела, как полутени ложатся тонами на лицо ее любовника. Теперь Илья был кем-то более конкретным. Она решила не дожидаться, когда он проснется. Встала тихонько с кровати, она оделась, отмечая, как болят не только бедра и между ног, но и спина и живот. Однако кроме ошалелости от бессонной ночи, ощущала она себя не плохо.

– Куда собралась?

Руна застыла, не зная, как теперь вести себя с ним.

– Мне нужно, – замешкалась, решая сказать правду или соврать.

Илья приподнялся, разглядывая девушку недовольным взглядом. Руна смотрелась осунувшийся, не выспавшейся и изведенной. А глядела так, что даже если он позовет к себе, она не за что этого не сделает.

– С этой минуты, ты не отходишь от меня ни на шаг. Поняла?

Она захлопала глазами, с удивлением подняла взгляд. В его глазах было нечто новое. Нечто собственническое, сокрушительное, некая уверенность, которой ранее она не замечала. Она фыркнула:

– С чего вдруг? Не понимаю.

Илья круто вскочил и в два шага оказался перед ней, так что Руна успела только добраться до ручки двери и запора.

– А ты не понимаешь?

Нет, она определенно не понимала. Она даже дышать рядом с ним не могла нормально. А понимать тем более. Тело бросало в пот и дрожь от мыслей, что же он будет делать дальше. Мысли хаотично метались от предположений, что он хочет еще раз взять ее, или до того, что он догадался, она собирается обернуться волком.

– Нет, – выдохнула, оценивая его сближение и взгляд, как катастрофически опасные. Руна сглотнула, прижимаясь всей собой, спиной, ногами, затылком к двери, желая увеличить дистанцию.

– Если ты будешь помогать мне в расследовании, то должна быть защищена. В поиске убийц мало хорошего, Руна. Тебе ли не знать, какой здесь люд.

Руна почти с облегчением выдохнула.

– А кроме этого, отныне ты моя, – он не договорил, а у Руны закрутились в голове определения. Кто? Любовница, содержанка, наложница, шлюха? – Пассия. И значит, находишься под моей властью.

– Не бывать этому, – она покачала головой. – Я никогда не буду официально твоей любовницей. Я лучше вернусь в острог, чем дам повод.

То как он набросился на нее, лишило ее устойчивости. В один миг, Илья схватил девушку за талию и легко приподнял, припечатал к двери. Их лица оказались на одном уровне. Перехватил удобнее под попу, чувственно вторгаясь между ее ног талией, мощно прижался. И все без усилия, без натуги или без сопротивления. Руна в опасении охнула.

– Слушай меня очень внимательно, малышка, – прошипел он, почти касаясь губами губ Руны. Глаза его горели чудовищной яростью, черной необузданностью. Казалось, он способен абсолютно на любой поступок, на всякий. Ей стало страшно.

Она покорно кивнула, полагая, что не желает быть придушенной или избитой. Сердце у нее колотилось, как безумное. Она и раньше видела в его глазах бесноватость, что-то звериное, разъяренное, но оно всегда направлялось на других. Не на нее. Не против нее. Илья редко давил повелительностью, силой духа, на этапе этого не нужно. Там было достаточно силы взгляда и кулака.

– Я буду брать тебя, столько сколько захочу! Я могу взять любую пизду в этом сраном городе, и любая будет рада. Но мне не нужны болячки. Не люблю грязь. Я проявил к тебе благодушие, даю шанс вернуться домой. От тебя требуется сказать спасибо и ждать, когда я найду гребанные бумаги и ту суку, что украла их. Твое дело, держать свою игрушку при себе и слушаться меня. Во всем, я сказал! Считай, я купил тебя за твою свободу. Ты поняла?

Руна словно язык проглотила, дышала часто, встревоженно. Совершенно очевидно, человек, которого она знала, идя в кандалах, весьма сильно отличался от того, что держал ее в руках. Обескураживал. Казался злым. Бесчеловечным. И от него зависела ее свобода! Чашкин, ее предыдущий покровитель тоже был злым, но никогда он не лез к ней под юбку. Позаманчивее были претендентки. А здесь, в Сибири, все иначе. К тому же, Илья больше не каторжанин. И хотя он не афишировал личный статус, это вопрос времени. Рано или поздно вспыхнет сплетня о том, что Руна не подходит ему по рангу.

– Ты опозоришь себя, живя со мной. А мне потом здесь не будет жизни, – выдавила она, понимая, что права, взывая к его чувству разума. – Прошу тебя, пожалей. Кому нужна потом любовница князя.

Он пару секунд буравил Руну сердитым взглядом обдумывая услышанное, испепеляя ее. Выискивая уловку, хитрость. Хватку ослабил, но не отпустил. Она выдохнула. Неужели внял словам?

– Тогда условие, – выговорил он, разглядывая ее. – Ты не будешь лежать бревном. И я сохраню все в тайне.

– Отпусти меня, – медленно попросила Руна, понимая, что она только что начала с ним торговаться, а он с ней.

Илья насупился, но выполнил просьбу, поставил на ноги, оставшись стоять вплотную, так что теперь лицом Руна упиралась ему грудь, так же как его орган упирался в ее бедра. Внутренне она взмолилась, чтобы он отступил. Сделал хотя бы шаг назад.

– Как часто?

В ответ последовал взрыв и рык, и кулак опустился на дверь не далеко от головы Руны.

– Так как я скажу!!! Я не услышал ответа.

– Ты предлагаешь мне стать шлюхой, – она металась взглядом в почти безвольном умалении к его требованиям.

– Свободной шлюхой.

– Ты не можешь за это поручиться.

– Я твой единственный шанс.

Руна выпрямилась, разглядывая Илью, пытаясь понять, почему же он так себя ведет. Ведь очевидно, что сама по себе она для него не интересна. Неужели трудно найти кого-то, кто будет увлекательнее? Или что? Ведь она продает себя в обмен на возможное помилование. Она и так согласилась, и теперь это. Секретность за еще одну уступку. Куда это приведет? Отчаянье захлестнуло ее безвыходностью.

– А, давай напишем Данишевской. Она тотчас примчится, – предложила Руна, наблюдая как эмоции, словно картинки в книжке, которую быстро пролистывают, на лице Ильи меняются, уходят на новые витки ярости, злости и раздражения.

– Ты не шутишь?

– Да, – она ответила очень искренне, от открывшейся возможности даже наморщила лоб. – Про вас с мадам прислуга стихи сочиняет, вот послушай.

Она зажмурилась и начала лепетать:

– Хочу сосать! – она сказала,

И вмиг легла к Илюше ниц.

Платочком хуй перевязала

Для безопаски у яиц.

Чтоб не засунул хуй свой в горло,

И связок ей не повредил…

Как давеча дыханье сперло,

Когда он в жопу засадил!

От дальнейшей декламации ее остановил неистовый, буйный хохот. Руна испуганно открыла глаза. Илья, согнувшись пополам не в силах остановиться, смеялся, отойдя от Руны на несколько шагов. С трудом просмеявшись, он весело уставился на нее, непотребно улыбаясь.

– И много ты, подобных шедевров знаешь? – наконец смог спросить, сквозь неугасающую улыбку, наблюдая, как покрасневшая барышня лихо открывает дверь и готова ломануться, как ретивая кобылка, из комнаты вон. Толи от стыда, толи от смущения.

– Знаю.

– Вечером расскажешь, – приказал он и жестом велел ей убираться.

Большего Руна и не желала, потому что уже прокляла себя за этот непристойный поступок и за то, что с отчаянья совершенно не подумала о том, что только что поведала. Нашла что рассказать! Прямо гений убеждения и аргументации. Истинно прирожденный дипломат!

Глава 20

Илья назвал адрес извозчику и коляска покатила.

Что на нее нашло? Как вообще можно было такое выдать? Руна сидела на месте пассажира и старалась не сгорать от стыда и не дымиться от собственной пошлости. Когда с ней рядом уселся Илья, ей смотреть в его сторону не захотелось. Не будет она ничего вечером рассказывать. Утонченная натура требовала возмездия, и пальцы сами свернулись в кукиш в кармане пальто. Пусть вон дворовых слушает, а она ничего не скажет, даже если похожих стишочков знает воз и малую тележку.

– А куда мы?

– Поговорим с другими хозяйками, – отозвался Илья, разглядывая Руну с усмешкой в глазах. – И… надо бы приодеть тебя.

Руна отпрянула, дернула плечом. Приодеть? Она, что кукла? Видимо для Ильи, да. Руна так и не поняла, почему он передумал, решил озаботится поисками Варвары. При свете дня случившееся ночью, не казалось настолько ужасным и кошмарным, скорее мерзким. Руна никак не могла отделаться от чувства, что теперь она примитивная дешевка. Порченная девка. Уцененный товар. И вроде верно, кто он и кто она, но почему так плохо на душе. Он нравился ей больше там, на промозглых каторжных дорогах, в грязных и вонючих избах, в самое голодное и трудное время.

Они подъехали к доходному дому на Атаманской. Его целиком снимали две молодых девушки, имеющих очевидно не плохое приданное. О визите и цели Илья сообщил горничной, и девушка провела их в небольшую гостиную в сине-коричневых тонах.

К ним вышла блондинка с потрясающей белоснежной кожей и яркими синими глазами. В красивом платье, из последнего сезона мод, она смотрелась словно с картинки.

– Чем могу быть любезной, – протянула она руку Илье, кивая Руне, которая тут же в своем наряде почувствовала себя неуместно. – Я Ася Каретникова.

– Илья Алексеевич Кадуций, специальный уполномоченный по финансовым делам, – представился Илья без уточнений. – А это мой секретарь. Руна Волкова.

Девушка мгновение оценивала платье Руны, затем перевела взгляд на Илью.

– Вы не платите секретарям? Или женщины не могут получать жалование? Впервые слышу, чтобы в жандармерии работали дамы? У нас, что перевелись мужчины?

Она подошла к небольшому столику и по-западному, как суфражистка достала заграничный мундштук, вставила в него папиросу.

– Хотите?

– С удовольствием, – согласился Илья.

Он не курил, Руна точно знала. В комнате начали распускаться белые полоски дыма.

– Так чем могу быть полезна? – ее рука с папиросой указала на Руну. – Весь город судачит о том, что вы ищете царские драгоценности и для этого привлекли дочь известного мастера. Знаете, на каторге много людей на тонкие умения.

– Так и есть, – улыбнулся Илья. – Вот как раз по этому делу и зашли. Ищем поломойку Варвару, которая работает по вторникам у вас, верно? Нужна, как свидетель.

Губы девушки дернулись в недовольной усмешке.

– Значит, не только к нам не ходит?

– Не ходит. Ее уже неделю никто не видел. Говорят, пропала, – продолжил Илья.

Руна сидела в кресле и думала, что не плохо бы сначала наведаться к ней домой. Почему он зашел сразу сюда?

– Хм, не удивительно, – девушка передернула плечами.

– А ваша подруга, она сейчас дома?

– Катя? – Ася, уставилась на платье Руны с новым досмотром, а затем выдохнула с высокомерным разочарованием. – Ее нет в городе. Уехала навестить родителей, в Тару. Так что ее не будет еще несколько дней. Вы может спросить меня.

– А вы что думаете? – Илья так очаровательно улыбнулся, что та, несмотря на напускную суровость, не смогла не улыбнуться в ответ. – Вы можете объяснить, неожиданное исчезновение Варвары?

Руна приподняла бровь, замечая, как они стоят ближе, чем положено в обществе. Между их переглядываниями и прелестными взглядами шел безмолвный разговор. Милые, романтические гляделки, лирично намекающих на что-то еще… отчего потом больно бывает, как в аду!

– Думаю, – голос девушки приобрел елейность, и пальчиком она прикоснулась к краю этажерки, у которой они курили, шаловливо повела по ребру в сторону Ильи. – Ну-у-у, ее могли украсть торговцы с черного рынка.

Она подняла нескромный взгляд на Илью, важно продолжив:

– Здесь рядом граница и сельджуки крадут красивых девиц без сопровождения. У нас очень-очень опасный город.

Руна закатила глаза. Ага, Варваре опасности угрожают на каждом шагу! Она весом в семь пудов, с черной моно бровью как шлем богатыря, и вечно перекошенным от злости лицом, однозначно писаная красавица. Только если сельджукам нравятся женские усы. А они у неё имелись.

– Черный рынок?

Ася кокетливо хихикнула.

– Моя мама всегда предупреждала меня. Никогда. Никогда не ходить без сопровождения. И если торговец предлагает взглянуть на товар, который не на прилавке, никуда с ним не ходить. Даже если они выглядят очень прилично!

Она с сожалением выдохнула, всей собой обозначая изнеженную смятенность:

– Наши края полны необразованного народа. Встретить настоящего джентльмена, задача почти не выполнимая.

– О боже, – вырвалось ехидное у Руны. Ей подумалось, конечно, черный рынок существует исключительно в Омске и кража женщин только здесь.

– Мы об этом, как-то не подумали, – манерно согласился Илья, бросив строгий взгляд на Руну. – Но если ее украли, разве она прислала бы за своими вещами?

Ася смутилась, нахмурилась и почти обиделась.

– За какими вещами?

– За щетками, вениками и прочими инструментами.

– Понятия не имею. Но может быть, она уговорила тех, кто ее украл, что она может быть им полезной. Даже в чужой стране! Там тоже наверняка нужны поломойки.

Руна наклонила голову не в силах скрыть ухмылку, пока Илья прилагал большие усилия, чтобы спрятать свою. Ася приняла блеск в темнеющих глазах не за искорки смеха, а за флирт.

– Так она к вам посылала за своими вещами? – спросил он, наклоняясь вперед, и туша окурок в пепельнице.

– Нет, не присылала, – блондинка надула губки, рассматривая его сквозь белесый дым. – Мы повздорили и она ушла.

– Почему?

– Она совсем потеряла совесть и не желала сознаваться в содеянном.

Илья взял свободную руку девушку в свои пальцы, поигрывая ею, придвинулся ближе. Ася сразу же поплыла, тая в мужских кокетливых прикосновениях. Эти же руки удерживали Руну сегодня ночью в кровати и держали крепко до боли. Они не были ни нежными, ни романтичными. Руна отвернулась, ощущая, как ее бросило в жар от неприятных воспоминаний.

– Сразу видно, что вы очень умная и очаровательная девушка. И так строги. Можно узнать, что произошло?

– Ко мне приезжала сестра. Издалека, – Ася хмурилась, затушила папиросу. – И они не поладили.

– Кто они?

– Моя двоюродная сестра и Варвара.

– Интересно, – произнес задумчиво Илья, почти делая массаж руки, разглядывая пальчики и кожу. – А до этого у вас не случалось конфликтов?

– Нет, что вы. Все обычно, как всегда. Она приходила, мыла и убирала, а затем уходила. А в этот вторник, когда у меня гостила Ивочка, вдруг выяснилось, что пропал ее ручной секретер.

– Секретер?

– Да, такой маленький письменный стол, как шкатулка. Ивочка сказала, что не может ее найти, а Варвара, как раз убиралась в тот день. Мы обыскали весь дом, и ничего не нашли. Так что стало понятно, что взяла она.

– А почему не горничная?

– Ее не было. Она навещала свою маму в деревни и отпрашивалась у меня на три дня.

– А где теперь ваша сестра?

– Уехала.

– Скажите мне, Ася, что именно сказала вам Варвара, прежде чем ушла?

Илья почти закрыл девушку от Руны, мягко дотрагиваясь до плеча той, убирая с него невидимую пылинку. Заставляя «заботливым» движением дышать блондиночку глубже.

– Вспомните ее слова дословно.

– Аааа, – Ася не могла сосредоточиться, мялась. Казалось, она потеряла опору под ногами. – Варвара сказала, что по моей сестре плачет острог. И что она больше никогда к нам не придет убираться. Я не расстроилась, потому что она все равно не нравится моему жениху.

– М-м-м, – Илья отклонился и отпустил девушку. – Примите мои поздравления. Значит, сыскался приличный джентльмен в ваших краях.

– Ох, спасибо, – отозвалась раскрасневшаяся невеста. – Мы рады будем видеть вас на нашей свадьбе, после Успенского поста. Если вы, разумеется, еще будете в городе.

– Очень любезно с вашей стороны. Спасибо большое за ответы. Мы покинем вас и не будем больше беспокоить.

Они вышли на улицу и Руна ахнула:

– Торговцы женщинами, царские украшения, что за бред⁉

Илья зло усмехнулся.

– Ты даже не представляешь, с чем нам приходится сталкиваться при допросах.

– Допросах, – Руна слегка побледнела, отшатнувшись от него, она отлично помнила свои.

Илья пожал плечами, протягивая ей руку, помог сесть в коляску. Отчего Руна дернулась, прикосновения ощущались телом, как нежелательные. Илье откровенно было все равно, как она реагирует на него. Он сел совсем близко, накрыл ей колени теплым пледом и приобнял.

– Теперь куда, – спросила она, сдерживаясь.

– В лес, – приказал он извозчику. – Очевидно, что Варвара забрала бумаги у них. Теперь я сам их найду без тебя.

– Но что это за бумаги, – Руна с трудом выдохнула, ощущая глухое бешенство.

– Это реликвии моего рода. Очень ценные. И не совсем бумаги. Скорее вещи изготовленные из… неважно чего. Для вас они похожи на перегородчатую эмаль, очень тонкой работы. Они бесценны для таких…как я.

Глава 21

Часть 5. Лика, Илья и Дъявол

Будущее. Через 500 лет после описанных событий с Лизой Зверевой

Собора Парижской Богоматери, я стою на самом краю крыши. Ливень заливает Париж. Сверкают молнии. Небо затянуто грозовыми тучами. Они гремят, мрачно предзнаменуя, обещая новые жертвы.

Уже сегодня. Сейчас.

Жители Парижа бегут. Голуби жмутся к стенам и испуганно таращатся глазами бусинами. Я же смотрю вниз. На Сену и дорожную развязку в свете уличных фонарей. Несмотря на то, что льет, как из ведра, жизнь в этих местах никогда не замирает. Люди гуляют, идут с работы, встречаются… Те, что не под зонтами, спешат укрыться от пронизывающей холодом влаги. Им невдомёк, что мы наблюдаем за ними. Только наблюдаем…

Мы выслеживаем двоих. Один из сигнальщиков подтвердил, два демона оборотня пятый раз проходят этой дорогой. Только люди ходят одними тропами. У них есть причины. Экономия времени, автоматизм, желание стабильности, у людей есть, а у нас нет. Для нас все это не причины. Что в ней такого особенного? Информация настораживает и наводит на мысли о ловушке. О чем-то противоестественном, крайне необычном, даже не нормальном. Пять раз пройти по одной тропе, чрезвычайно подозрительно.

– Илья? – спрашивает Кайл.

– Готов, – отзываюсь негромко.

По сигналу прыгаем. Законы гравитации и силы притяжения написаны для нас условно. Наши возможности по сравнению с людскими несоизмеримы.

Кайл задерживается, делает несколько снимков сверху с квадракоптора, и теперь снимает с земли. Его задача фиксирование передвижений чужих. Моя отследить путь и обнаружить ловушки. Мы подвигаемся за оборотнями на расстоянии, двигаемся вместе с потоком изливающего с неба, словно потоп воды. Следуем за людьми спешащими укрыться в метро, там сухо, тепло и, конечно, из-за дождя в такой поздний час многолюдно.

В несколько секунд настигает мысль, что оборотни сами следуют за кем-то. Неужели следят. За кем? Внутреннее чутье подсказывает мне, что кроме людей идущих впереди, у них никого нет. Никого из иных. Ни ангелов, ни бесов, только люди, люди, люди… безликий строй. Кто может быть так интересен, там в толпе?

Мой взгляд выхватывает тонкую фигурку. Очевидно, она спешит спрятаться, потому что при ней нет ни зонта, ни дождевика. Худенькая блондинка, по сравнению с оборотнями кажется маленькой. Длинный волос и одежда чересчур мокрые. С них капает вода. Будь у нее рюкзак за спиной, легко сошла бы за студентку. Одета подозреваемая в темные брюки и в ветровку с капюшоном. Через шею практично виснет небольшая сумка. Хм, она точно знакома с парижскими щепочами. Девушка проскакивает между рядами людьми легко, как сквозь сито. Пронырливо, сноровисто лавирует. Элегантно скользит. Двум широкоплечим уродам трудно за ней успевать. Они толкают людей. Те падают кеглями, как в боулинге.

У рельсов дует теплый сухой воздух с примесью мазут. Запах кажется специфическим. Слышится, как приближается поезд. Кайл отстает, я крадусь аккуратно, чтобы оставаться незамеченным.

Девушка то ли испытывает беспокойство, то ли чувствует слежку, в какой-то момент она оборачивается и идет назад. Демонов поблизости пока нет, они растворились за колонами, или, также как и я затесались в толпе. Наши с ней взгляды сталкиваются. И по моему телу дергает электрический разряд, пробегает острой сладостью по нервам. Мгновенно отзывается в паху. Вау!

Я знаю, какое произвожу впечатление на женщин. Я им нравлюсь. Но эта глядит на меня не с праздным любопытством, а в напряжении, сосредоточенно. Она смотрит в поиске источника угрозы, который пока не выявлен, но в душе ее сотрясает все внутренности.

Я знаю ее! Озарения от этой мысли захватывает врасплох. Еще один разряд! Бах! Очень сладко. Пытаюсь вспомнить откуда знаю? Разглядываю её пристальнее. У блондиночки правильные черты лица, красивые губы и глаза. Во взгляде таится серьезность. Она не похожа на наивных, романтических особ своей возрастной группы. Я решаю, что тревожная.

Блондинка отводит взгляд, так как за спиной у нее проносится поезд. Он останавливается и открывает двери. Шум отвлекает, когда она снова смотрит в мою сторону, я уже отступил, и мы больше не видим друг друга.

Зато я вижу двух демонов. Они сносят людей, топают, как среди падали. Бандитская надменность просвечивает в каждом движении. Для окружающих они так и выглядят. Криминальная братва, у которой по какой-то причине закончились все тачки и они снизошли в метро до уровня примитивных смертных. Оба в кожанках, в джинсах, обувь у них на очень тяжелой и толстой подошве. Оно и понятно, трудно с копытами ходить в легкой обуви. Один из них резко останавливается на платформе, замирает, как будто ждет, пока люди зайдут в вагоны и места. Я пытаюсь понять, что с девушкой не так? Пытаюсь вспомнить ее, но не могу. Мне показалось, или они и в самом деле идут за ней?

– Будьте про-кля-ты!!!

По платформе разносится вопль одного из уродов, настолько рупорно и могуче, что те, кто стоят рядом вполне могли оглохнуть. Ситуация поясняется. Второй демон, что поменьше, увидел Кайла. Отреагировал он, как и положено демону. Вполне с яростным бешенством. В следующее мгновение в руках у них появляется полуавтоматическое оружие. Начинается пальба и паника.

Люди бегут, кто-куда падают на пол, жмутся за колонны и под сиденье в поезде, так как осколки стекла и плитки со штукатуркой, летящей во все стороны создают в помещении хаос и ранят, рикошетят по несчастным телам.

Кайл успевает укрыться, за колонной, но его настигают пули первого оборотня. Меня они не видят, зато я вижу напарника. И то, что я наблюдаю, напрягает до самого основания нутра. Я много раз лицезрел, как умирают ангелы от пуль демонов. Их кровь сворачивается, это вызывает агонию, а затем происходит почернение всего кожаного покрова. Но только спустя несколько часов, иногда даже дней. Кайл почернел за минуту. Минуту мать его! Будто под кожу вкатили литр чернил каракатицы.

Я выскочил из-за колоны, начав ответную стрельбу. Мы ангелы двигаемся быстрее демонов, пока те в человеческом обличии, поэтому, неожиданность дает несколько секунд превосходства. К тому же кто-то перезаряжал обойму. Что означает, начал он стрелять с полупустыми магазинами, и в его планы не входила огнестрельная разборка. Они не ждали нас, а значит это вовсе не ловушка.

Мы обменивались очередями выстрелов, прячась за колонами. На полу платформы появились раненные и убитые люди. Я на миг потерял из виду девушку, но когда один из демонов заскочил к ней в поезд, стало ясно, что все-таки девушка при чем. Хотя я до сих пор ни в чем не уверен.

В последнюю секунду происходит нечто неожиданное. Девушка, не из трусливого десятка, выскакивает обратно на платформу, буквально прошмыгивает по полу, и на четвереньках кидается к раненному мужчине, что лежит за колонной у лавки с урной. Она скидывает свою сумку и пытается помочь. К ним подлетает второй демон и хватает ее за шиворот, в то время, как она вцепилась мертвой хваткой в лежащего на полу.

Одна из моих очередей настигла его. Он падает рядом с ними, корчась в предсмертных судорогах. Наш огонь убивает тварей, подобно пуле со смещенным центром. Свет внутри плоти мечется, и демон вопит благим матом от трещин в костях, а затем умирает. Лишь высшие, способны терпеть подобное, и даже не страдать сильно от этого.

Нужно нагнать другого. Решаю, что с девушкой разберусь позже. Я и демон бежим по вагонам, распахивая двери и снося людей, пока он не выскакивает из последнего, ухватисто нырнув за нос поезда, убегает в темноту туннеля.

Я устремляюсь во мрак за ним. Очень скоро демон останавливается, поспешно скидывает с себя обувь и одежду, он начинает превращаться в черта. Зрелище не для слабонервных.

Демоны при этом стремительно нагреваются, черты становятся безобразными, кожа меняет цвет из розового в черно-фиолетовый, на руках появляются когти, зубные клыки удлиняются, на ногах образуются удобные широкие копыта. Вся осанка демона становится звероподобной. Мы же остаемся такими, как есть, но в случае опасности можем игнорировать и законы притяжения и гравитации. Мне приходится его убить. Слышно в шелестящей черноте туннеля, поезд тронулся и уехал к следующей станции.

Я двигаюсь дальше. Важно понять, что там еще есть?

В метрах ста от места, где демон трансформировался, спряталась ниша с уходящим вглубь коридором. Похоже технические помещения. Я тщательно прислушиваюсь к звукам. Ангелам не место в кромешной тьме и под землей, но если не идти туда, то ничего не узнаешь. Я готов повернуть назад, но в этот момент мимо меня по тоннелю проносится следующий метропоезд. Он освещает нишу, и на полу я вижу пулю и следы похожие на кровь. Беру ее в руки, разглядывая, пока поезд несется мимо. Пуля похожа на наши. Значит, кровь, скорее всего демона. Я не слышал за последнее время, ни о каких столкновениях с ними, ни в отчетах, ни в разговорах, никто ничего не рассказывал. Спустя мгновения я снова оказываюсь в кромешной тьме.

Память услужливо подсказывает, что там, в глубине есть вентиляционная шахта. Зажимаю в одной руке оружие, в другой фонарик. Шарю им по полу. Да, вот решетка, которая ведет вниз, еще глубже. По лучу, очевидно, глубина колодца метра два, не больше. Решетка не на замке. Стаскиваю ее пальцами в сторону и прыгаю внутрь.

Ну, кто в теремочке живет? Кто в невысоком живет?