Текст книги "Loveушка для мужчин и женщин"

Автор книги: Катерина Шпиллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Отелло нам кланялся…

Разве можно, рассуждая об отношениях мужчины и женщины, не вспомнить о ревности? Разве это не одна из сильнейших и важнейших эмоций, сопровождающих настоящую любовь? Но… настоящую ли?

Нашла на эту тему две свои «программные» публикации. Что ж, прочтем и поговорим.

Страсти по неандертальцам

«Мой-то вчера свирепо так спрашивает: кто это, мол, тебя к дому подвез? Он, оказывается, на балконе курил и видел, как я подъехала. Говорю: да я у метро машину поймала, автобусов не было… А он: кроме «Вольво» больше ничего поймать не могла? И такой мрачный стал, чернее тучи!»

При этом у самой женщины-рассказчицы замирает сердце, когда мужа по телефону спрашивает приятный женский голос. Пока тот разговаривает, она нервно делает тысячу ненужных, лишних движений: поправляет занавески, переставляет цветы и долго вытирает несуществующую пыль… «Кто это был?» – как можно равнодушнее бросает она, когда муж вешает трубку. «С работы», – спокойно отвечает тот. И у нее портится настроение… Но о таком не рассказывают. Об этом грустно молчат.

Интересно, почему? Никто из женщин не признается. Все говорят приблизительно следующее: «Я – ревновать? С какой стати? Это меня всегда все ревнуют!» В общем, одни и те же гордые декларации в разных вариациях.

А я сама стала бы рассказывать? Смотря, кому… Возможно, только маме, которая никогда не будет даже мысленно посмеиваться надо мной и злорадствовать. Но, с другой стороны, зачем огорчать маму?

Итак, ревность…

С этой злобной штучкой я познакомилась еще в нежном возрасте. Влюбилась так, как можно влюбиться только в пятнадцать лет. И вдруг в одну секунду на меня обрушилась страшная ревность. Я даже помню, как это произошло: иду себе по весенней улице в предвкушении вечернего свидания, и тут как обухом по голове: а ведь он уже не раз целовался с… какими-то девчонками-мерзавками! У меня закружилась голова – от ужаса, от злости, от хорошего воображения. Такое я испытывала впервые. И не понимала, что со мной происходит. Болел живот, безумно стучало сердце. Откуда я знаю, что он делает в этот час, где он? То есть знаю: в институте. А там кругом… студенточки-хищницы, которые только и мечтают, как захомутать моего единственного! Меня закачало…

Оказалось, что качнуло мое страдающее тело весьма целенаправленно – к телефону-автомату. Набрала номер. Никто не брал трубку… Я плакала, слушая безответные гудки, и думала о том, что теперь не смогу быть счастливой: новое чувство, поселившееся во мне, никогда не даст расслабиться.

Вечером я, конечно же, закатила ему омерзительную сцену, после которой он должен был меня бросить, бежать со всех ног… Но он любил. И простил.

Потом было много всякого. Я взрослела, приобретала опыт, но с того первого случая феномен ревности всегда интересовал меня как объект собственных исследований, ненаучных и пристрастных.

Во-первых, ревность бывает острой – болезненной, мучительной, совершенно невыносимой. Помните свой пульпитный зуб? Как мне кажется, примерно то же чувствует человек в остром приступе ревности: мечется, не находя себе места, думать способен исключительно об этом.

Во-вторых, ревность может быть вялотекущей, напоминая тупо ноющий кариес. Как правило, хроническим это чувство становится, когда предмет ревности дает постоянные поводы. Или если его подруга сама ищет эти поводы, не в силах справиться со своим воображением.

Последствия и того, и другого всем хорошо известны: выяснения отношений, слежки-разборки, слезливые примирения, жестокие разрывы…

Когда мучишься ревностью, то реальную или вымышленную соперницу представляешь непременно хохочущей во весь непременно белозубый голливудский рот. Собственные недостатки сразу превращаются в непоправимые уродства: бедра, волосы, кожа, ноги, нос – все не такое, отвратительное. А ум? Да какой там ум! Разве достигнуты в этой жизни хоть крошечные вершины? Стала известной, богатой, незаменимой? Как же! Кому нужна такая серость?

Потом является гордыня. Покончив с переживаниями по поводу собственной никчемности, начинаешь презирать окружающих, которые не в состоянии оценить твои потрясающие достоинства. Даже объект любви слеп и туп… Тебе, такой умной и тонкой, предпочитают глупеньких дешевок, легкодоступных дур. И ты живешь, непонятая этими неандертальцами, предпочитающими пошлых блондинок. Можно подумать, от этого легче. Ничего подобного: ревнуешь и страдаешь еще сильнее…

Однажды на девичнике дама средних лет, выпив бокал вина, вдруг вступила в разговор подруг, весело хваставших бешеной ревностью своих мужчин:

– Кому мы нужны? Наши мужики живут с нами только потому, что им недоступны Мерилин Монро! Каждый бросил бы любую из нас, если б его поманила какая-нибудь топ-модель. Они ревнуют? Не обольщайтесь! Это мы сохнем от ревности и обиды, когда наши мужья вздыхают перед телевизором.

Женщины как-то поникли, с экспрессивной дамой никто не спорил.

Господи, какую же недобрую бурю чувств надо испытать, чтобы так печально и безнадежно смотреть на вещи? Впрочем, экспрессивная дама права в одном: ревность – чувство разрушительное. И с ним надо бороться. Как? Вот уж не знаю. Подозреваю, что это чувство, как учение Маркса, непобедимо. Пока никто не ухитрился прожить жизнь, не испытав его. А может быть, иначе нельзя? Кто-то говорит, что ревность – это норма и признак любви. Но разве может быть нормой зубная боль, ощущение собственной неполноценности или надменная гордыня? Замкнутый круг.

Сладко, когда тебя любят столь страстно, что ревность начинает отравлять жизнь… Парадокс? Вовсе нет.

Соперница

Я с ней смирилась. Только пусть она не приходит к нам домой.

Здравствуй, милая мамочка! Как у вас в Питере – метет? Впрочем, накануне по телефону мы с тобой подробно обсудили и вашу, и нашу погоду… Это я так – чтоб разговор начать. Знаешь, мамуля, всю ночь не спала, с тобой полемизировала. Во вчерашнем нашем споре у меня не нашлось веских аргументов против твоих доводов. Зато благодаря бессоннице я придумала нужные слова. Потому прямо с утра и села писать, благо сегодня суббота, выходной.

Да, суббота, а муж сидит за компьютером и ничего вокруг себя не видит. Работает. У него, как всегда, аврал. Ты вчера сказала, да еще так насмешливо, мол, я ревную мужа к работе. Я что-то промямлила в ответ от неожиданности… Теперь говорю честно и ясно: да, ревную. И не вижу повода для иронии. Тебе просто незнакомо это чувство, ты – счастливый человек.

Ты все время говорила про папу как про отрицательный персонаж. Вот, мол, и зарабатывает всю жизнь копейки, и домой приходит минута в минуту – к ужину, а потом часами сибаритствует в мягком кресле. Ну, иногда в магазин «за тяжелым» сходит или книжную полку повесит… И все. Ма, а что ты еще от него хочешь? Денег нам всегда не хватало, это я помню… Но ведь и времена были такие, что особенно не разбогатеешь. Папа – обыкновенный инженер. Как он мог заработать бешеные деньги? Трудиться на износ и сгорать на работе за идею и за те же двести рублей – ты сама всегда зло смеялась над подобным идиотизмом. И наш папка, слава богу, этим не страдал. Он делал все, что мог, на своей дурацкой службе, потом бежал домой, потому что там ему было хорошо! Он отдыхал рядом с нами, с тобою – между прочим, с любимой женой, а не с любовницей! А теперь он у нас вообще почти пенсионер…

Ты говоришь: дура ты, дура, дочь моя, твой муж приносит в дом хорошие деньги, радуйся! Мамуля, я тоже неплохо зарабатываю. Но всегда разделяю: вот – работа, вот – дом и семья. Два не пересекающихся мира. А мой драгоценный…

Представь себе: вечер, звонок в дверь. Ты думаешь, это мой муж вернулся? Нет, явилось существо, тело, которое сейчас съест свой ромштекс в сухарях и вернется на работу. Вернется, не выходя из дома. Выглядит это так: в одной руке у него телефонная трубка (телефон звонит беспрерывно!), другая рука – на клавиатуре компьютера. С того момента, как он вошел в квартиру, он ни разу не поинтересовался ни тем, как прошел день у меня, ни как дела у дочки… Почему? Да потому, что с работы он вовсе и не пришел! К восьми часам его пригоняет домой исключительно голод. И, наверное, привычка. Как не ревновать? Ты говоришь, он все делает ради нас. Допустим. Но нам от этого только хуже. Мы от него ничего, кроме «попозже, через часик, я занят», и не слышим. Дочка ему рассказывает что-то, а он смотрит поверх ее головы и «дакает», даже не пытаясь вникнуть. А вот когда я была ребенком, мой папа всегда находил для меня время. Помню, как мы вместе придумывали домики для кукол…

Каждый день, когда еду с работы, я покупаю газеты. Еще несколько лет назад мы с мужем вслух читали за ужином самые интересные статьи, обсуждали, смеялись… наши кухонные посиделки затягивались порой до полуночи, и так было здорово! Теперь мы и не общаемся почти… Я сижу, читаю, а он – работает.

Папа бесит тебя тем, что может часами неподвижно сидеть на диване, уткнувшись в телевизор. «Смолоду таким был!» – злишься ты. А я была бы рада… Пусть уткнется, и я вместе с ним! Хоть было быо чем поговорить. Я хочу, чтобы дома рядом со мной был муж, «плюшевый и пушистый», а не бизнесмен-хроник, слипшийся в экстазе с компьютером. Деньги? Да черт с ними в таком случае!

Так вот что я решила, мамулечка. Сегодня поставлю свои условия. Если у него такое количество работы, то пусть делает ее на рабочем месте! Если для этого нужно задерживаться там до одиннадцати вечера – пусть задерживается. Я готова ждать его до часа ночи, но пусть в дом возвращается муж и отец, а не руководитель среднего звена со стеклянным взглядом и чувствами, обращенными исключительно к партнерам по бизнесу.

Я готова делиться мужем с «соперницей», лишь бы не видеть их вместе.

Я точно знаю: прочитав письмо, ты тут же наберешь номер моего телефона, чтобы сказать мне в очередной раз, что я у тебя – дура.

Жду. Целую. Твоя любящая дочь.

* * *

Да-да-да! Это по поводу первой статьи. Все так и было, так я думала и чувствовала, а уж первый укол, точнее, нокдаун ревности я получила именно таким образом, как описала: шла по улице и вдруг… Помню же! Потому как очень сильная была эмоция, новая, неприятная, сногсшибательная. И было мне 16 лет…

После этого испытывать ревность мне доводилось, естественно, неоднократно. Ну, каждый раз, когда влюблялась. Повод-то всегда найдется, особенно в воображении влюбленной женщины. Это само по себе банально и неинтересно.

А вот другая главная мысль в том материале до сих пор мне не дает покоя. Несмотря на то, что я уже давно большая тетя, и уж пора бы с подобными чувствами разобраться и расплеваться. Я говорю об идее: все мы, мужчины и женщины, живем друг с другом и «базарим» о любви лишь по той причине, что вожделенные красавцы и красавицы, известные, знаменитые, успешные и богатые, нам категорически недоступны. Мужики ищут пару в своем болотце, выбирают (если есть выбор) из доступных им кикимор (раз уж речь о болотце!). Как и мы, выбираемые ими кикиморы.

Давайте так, положа руку на сердце: сколько мужчин и женщин устояли бы и остались верны своим «половинкам», если бы мужчин поманила сама Мэрилин Монро?.. ой, лучше из ныне живущих… скажем, Анжелина Джоли, а женщин – сам Брэд Питт? Только не надо отвечать вслух, я прекрасно понимаю, что с «искренним» возмущением каждый ответит публично! Вы задайте этот вопрос себе, чтоб никто не слышал, потихоньку, на ушко, и так же тихо себе ответьте. И вот тут, боюсь, многих ждут большие открытия… о собственных персонах. Разве нет?

Одному жить плохо, семью создавать надо, рожать детей… Вряд ли это у вас может получиться с Анжелиной и Брэдом. Посмотрели на них, вздохнули горестно, махнули рукой – и нырк в свое болотце рубить сук по себе – в знакомых камышах. И где в этом случае живет любовь?

Да, может случиться счастливое событие: вы полюбите своего «болотного» избранника (избранницу) – за неимением гербовой бумаги пишем на простой, говорили раньше. И пусть даже всю жизнь проживете с ним в согласии. Но… Ведь это только потому, что вас ни разу не поманила Анжелина или не позвал за собой на край света Брэд. Разве не так?

Оставьте свой праведный гнев по поводу моих рассуждений для разговоров с друзьями! Поговорите с собой. И только лишь себе скажите правду… Зачем? Не знаю. Может, и не надо. Живите безмятежно. И будьте счастливы!

Да, и еще… Сужу по собственному опыту. Я ревновала мужа, да. Ревновала, когда уже не любила, и сама на себя ужасно злилась! Что за чушь-то, в самом деле! Но объяснение банально до идиотизма: как и у большинства людей, у меня сформировалось ощущение права собственности на человека. Как известно, инстинкт собственности – один из сильнейших. И распространяется не только на движимость и недвижимость. Впрочем, людей вполне можно рассматривать, как движимое имущество (вроде курицы, собаки или осла, шутка). Так вот, в данном случае ревность – это ощущение, что у тебя хотят что-то отобрать, что-то, возможно, уже не такое уж ценное и нужное, но, елки-палки, все равно твое! А вот не отдам! А глазки-то повыцарапаю! Ну, и так еще, по мелочи – самолюбие. У меня хотят что-то отобрать? Кто-то смеет посягать на мое? Меня не уважают? Ужо я вам всем!

А вот во второй статье я все придумала, от первого до последнего слова, и письмо маме. Видала мама эти мои проблемы в белых тапочках! Что касается «несчастной» жены успешного мужа, так много добившегося в жизни, то это чья угодно история, только не моя. Впрочем, представление о проблеме у меня было…

Пару раз приходилось беседовать с такими страдающими женами. И даже вправлять им мозги. С одной из этих дам я даже проводила профилактическую беседу на тему «Как хорошо иметь успешного и талантливого мужа-бизнесмена», подкрепляя учебный материал иллюстрациями из собственной семейной жизни.

Мой муж тоже проводил много времени на работе и приходил усталый, но… Помните слова в песне группы «Наутилус Помпилиус»: «Здесь мерилом работы считают усталость». Это был наш случай, вернее, моего мужа. И это было весьма непривлекательно. Поэтому я интенсивно вправляла той даме мозги. И, сдается мне, небезуспешно. Видимо, я весьма красочно поведала ей о том, что такое уважать или не уважать собственного мужа.

Ну, и завершая эту тему, вернусь к своим грустным размышлениям по поводу Анжелины и Брэда… Примерно в то же время я написала следующую маленькую зарисовку по этому поводу. Тогда я не замечала, как часто проговариваюсь в своих материалах. А теперь увидела эти статьи рядышком (их разделяло примерно полгода) и поняла, что тема для меня была больная. И не только для меня: заметка вызвала романтические разговоры среди моих приятельниц на тему о желанном, но недоступном герое.

Те, кто в свое время преданно смотрел все серии «Скорой помощи», меня поймут. Хотя это была всего лишь мечта, которой мой тогдашний муж, говоря очень мягко, не соответствовал.

Мистер Клуни, купите помидоров!

Это не просто мужчина, это мечта! О, Джордж Клуни! Именно таким Ира с юности представляла себе современного принца. Вернее, не таким, как сам артист, а скорее как его персонаж из сериала «Скорая помощь» – доктор Даг Росс. Вот они – истинная мужественность, благородство, бескомпромиссность, ум, безграничное обаяние… Что еще нужно женщине, чтобы восхищаться мужчиной? Доктор Даг Росс появился в нашей жизни, когда по телевизору в первый раз показали «Скорую помощь». До этого девичьи мечты, а после стыдливые женские грезы Ирины о Волшебной Любви не были посвящены какому-то реальному персонажу. Его образ всегда будто ускользал, проявлялись лишь отдельные черты, почти неуловимая мимика, взгляд и движения рук. Но стоило доктору Россу посмотреть на Иру с экрана… Вернее, стоило ей посмотреть на него… Нет, все-таки ему на нее! И – все. Ире стало ясно, кто он, ее Прекрасный Герой.

Ира замужем уже восемь лет. Дима – замечательный человек, она его любит и «будет век ему верна». Это никак не противоречит появившемуся вдруг реальному воплощению идеала в виде Клуни-Росса. Теперь Ира понимает, что никакой случайности в выборе супруга не было. Просто Дима очень похож на Дага Росса. Внешне и вообще… Даг – это идеал. Дима очень часто ему соответствует. Он почти всегда столь же элегантен, как Даг, у него такая же многозначительная, сводящая дам с ума улыбка. Жаль, конечно, что Дима не врач, особенно не детский, как Даг Росс. Хотя, с другой стороны, наши врачи так мало зарабатывают, что сохранить достоинство очаровашки Дага им удается редко. Хорошо, что Дима бизнесмен, пусть очень средней руки, но все же доходы позволяют ему не терять лица и общаться с людьми в стиле Клуни: слегка снисходительно, с дьявольским кокетством, корректно и остроумно. Что же касается благородных поступков… Дима, как Даг, бросается на выручку по первому зову: кому-то надо помочь с переездом, кого-то отвезти в аэропорт, дать денег в долг, найти лекарство…

– Ты – мой доктор Росс! – нежно шепчет Ира в подобных ситуациях. Дима не обижается. Даже гордится.

Кстати, после первой серии «Скорой помощи», когда Ира показала Диме доктора Росса, они долго не спали… Волшебная была ночь, будто они только что поженились! Наутро Дима стал отращивать себе трехдневную щетину – как у Дага.

– Я что-то не пойму: кого ты все-таки любишь? – спросила как-то у Иры близкая подруга. – Димку или Клуни?

– Тогда уж не Клуни, а доктора Росса, – поправила ее та. – Но люблю я Диму. И только его.

Подруга пожала плечами – не поняла. Хотя, что тут непонятного? Самый лучший человек на свете – муж. Но именно из-за того, что он удивительно похож на персонаж знаменитого сериала. Случается, правда… В те моменты, когда Дима катастрофически не соответствует идеалу, Ирочка страшно переживает.

– А вот Даг бы на твоем месте… – печально произносит она, глядя на проштрафившегося мужа глазами, полными слез разочарования. Конечно, разве мог бы персонаж Клуни не принести помидоров к ужину? Или – самое страшное – забыть про дату их первой встречи, которую необходимо отмечать романтическим ужином при свечах или хотя бы букетом роз.

– Извини, заработался, – виновато бормочет Дима, пряча взгляд. Разве доктор Росс мог так поступить? Даже после тяжелейшего ночного дежурства, после героического спасения трех – пяти жизней маленьких детей он нашел бы в себе силы и купить и вручить любимой женщине подарок с нежным шепотом: ''О, май дарлинг!».

«Нет, все же он – не он», – грустно и испуганно размышляет Ира, замечая вдруг, что и улыбка у мужа кривоватая, и соблазнительная трехдневная щетина а-ля Росс на Диме почему-то выглядит неопрятной… И, черт побери, он не врач, а всего лишь бизнесмен очень средней руки…

Впрочем, уже на следующий день Дима вновь проявляет себя с лучшей, «дагрос-совской», стороны, и сомнения улетучиваются. Все-таки восемь лет назад она сделала правильный выбор: нашла именно того, кто ближе всех к идеалу. К Джорджу Клуни – доктору Дагу. И внешне, и вообще…

Семейный бригадный подряд

Тогда, в охаиваемые нынче 90-е, нам, еще молодым, в самом расцвете сил и полным надежд, довелось работать, все еще питая иллюзии, что мы можем перевернуть мир и стать хозяевами жизни. Боже, откуда только брался такой апломб, на каком основании? Многие из нас задумывались о том, чтобы «замутить» (модное тогда словечко) какой-нибудь бизнес или просто свернуть горы на прежней своей работе. И нередко именно семейные пары, взявшись за руки, храбро бросались в водовороты бизнеса. Некоторые устраивались на одну и ту же работу – благо начальниками, как правило, были тоже люди молодые и с апломбом. Вокруг сплошь и рядом случались подобные истории. Любая из них не была похожа на прочие, у каждой был свой индивидуальный финал. Чаще, увы, печальный и лишь изредка успешный. Вот на эту самую тему меня и прорвало однажды в материале для моего любимого журнала.

Муж? Шеф? Единомышленник? Оппонент?

Он и она вместе торгуют компьютерами и шпротами, вместе обслуживают клиентов в своем маленьком ресторанчике, вместе придумывают и издают газету… У нашего времени, как у любого другого, множество своих примет. Поиск профессии, угодной рынку; семейные предприятия; супруг, устраивающий другого супруга в солидную фирму, в которую повезло попасть самому.

Часто он и она работают вместе не потому, что настолько трепетно любят друг друга и не хотят расставаться ни на секунду. Условия диктует рынок. Супругу можно доверять. Он не предаст и не «подставит». Никто не будет так переживать за дело, как жена генерального директора фирмы (она же помощник, референт, заместитель, бухгалтер).