Текст книги "Оковы Древнего Н-Зота (СИ)"

Автор книги: Кассандра Дженкинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

– Я не питаю к нему ненависти.

По тому, как младшая сестра сузила зеленые глаза, Алекстраза поняла, что Изера не поверила ей. Она не собиралась объясняться дважды.

– Отведи меня к нему.

– Он погружен в глубокий сон. Его раны слишком серьезны.

– Когда он сможет говорить? У меня накопились к нему вопросы.

– Не терзай его и себя, сестра, понапрасну. Прошлого не изменишь…

– Изера, – прервала ее исповедь Алекстраза, – Древний Бог нуждался в Аспекте Земли, чтобы разомкнуть Оковы Тверди. Оковы пали. Но Нелтарион остался жив. Ноздорму велел тебе прибыть после того, как… – она задохнулась, подбирая слова, – как Нить Жизни будет восстановлена. Нелтарион должен был погибнуть в тот самый миг, когда разомкнул Оковы. Ты не успела бы спасти его. Некого было бы спасать. Аспект отдает жизнь в обмен на свободу Древнего. Но он здесь и поэтому я спрашиваю, когда Нелтарион придет в себя?

Изера выдержала взгляд Алекстразы.

– Вижу, ты знаешь то, что неизвестно мне.

– Все наши знания, оставленные Ноздорму, разрознены, – со вздохом ответила Алекстраза. – Наша беда в том, что мы никак не можем собрать их воедино.

– Пойдем, – решилась Изера. – Ты и сама убедишься, насколько он плох. Мои руки опускаются: признаюсь, не ожидала застигнуть его в таком состоянии. Его пребывание в Изумрудном Сне ограничено. Вот в чем причина моего беспокойства. Очень скоро Нелтариону и всем нам придется покинуть Сон. Боюсь, что вне Сна раны убьют его, если не заживут достаточно к тому времени.

Алекстраза пошла рядом с ней по цветущему лугу.

– Почему мы должны покинуть Сон?

Изера всплеснула руками.

– Прости, я успела смириться с неизбежным. Сейчас я расскажу тебе о втором предназначении Изумрудного Сна, которое стало возможным благодаря намерениям Ноздорму. Нить Жизни не может оставаться в Грим-Батоле. Пребывание в крепости ненадежно и непредсказуемо. Это временное решение. Пробудившись ото Сна, как сказал мне Ноздорму, я вернусь в Азерот, чтобы сотворить уникальный ритуал. Я должна перенести Нить Жизни из Грим-Батола в Изумрудный Сон. Должна запечатать все порталы, ведущие в Сон, чтобы оградить вмешательство извне. В этом мое предназначение как Хранительницы Изумрудного Сна. Ноздорму шагнул дальше Титанов, сделав бессмысленным бегство целого мира в клеть Сна. Он решил укрыть здесь Нить Жизни.

Алекстраза пошатнулась. Схватилась за вовремя протянутую руку Изеры и только тем избежала падения. Укрыть Тариона в Изумрудном Сне. Навеки.

– Что с тобой, сестра?

Алекстраза подняла глаза.

– Скажи мне, что говорил тебе Ноздорму о Нити Жизни, – попросила она. – С точностью вспомни каждое слово. Это важно. Не спеши, прошу тебя.

Изера с готовностью кивнула.

– Нет нужды вспоминать долго. Я помню каждое его слово. «Нить Жизни должна быть перенесена и запечатана в Изумрудном Сне, чтобы избежать любого вмешательства извне», – сказала Изера.

Алекстраза знала теперь многое, чтобы понимать, Аспект Времени не мог так сильно ошибиться. Если Ноздорму обмолвился, что Тарион станет Аспектом, то иначе и быть не могло. Но это никак не вязалось с произошедшим. Этому до сих пор не находилось ни одного объяснения.

– Ноздорму не назвал тебе его имени? Ни разу?

– Чьего имени? – не поняла Изера.

– Мальчика-дракона. Тебе известно о нем лишь это?

– Только это, – подтвердила Изера. – Разве мы должны знать что-то еще? Он, конечно, спас всех нас, и наша благодарность безгранична…

Алекстраза остановилась и медленно произнесла:

– Изера. Этот мальчик черный дракон. Он сын Нелтариона.

Изера растерянно оглянулась через плечо на небольшую рощицу. Алекстраза проследила за ее взглядом.

– Он там?

В этот раз младшая сестра не нашла слов и лишь кивнула. Изера не последовала за ней. Остаток пути Алекстраза проделала в одиночестве.

Отсутствие ненависти не мешало Королеве ощущать всепоглощающий страх. Как часто она представляла их встречу. Только Аспект может лишить жизни другого Аспекта. Их встреча, случись она раньше, вряд ли кончилась бы мирно.

Сейчас все иначе. Кругом простирались притихшие леса Изумрудного Сна. Отныне существование такого явления, как Сон, не является для нее неразрешимой загадкой. Но Алекстразу не радовало это долгожданное знание. На смену одной тайне пришла другая. Если имеешь дело с бронзовым драконом, всегда так.

Она увидела склоненные к центру деревья, их гибкие ветви переплетались между собой, образуя подобие гамака. Несомненно, творение Изеры. Заботливо сотканное ложе для дракона, которого проклинают в этом мире.

Алекстраза шагнула в тенистую рощу. Дыхание сбилось.

Она помнила его другим и поначалу даже не узнала. Изера ошиблась, промелькнуло у нее в мыслях, она спасла не того. Трудно было узнать в этом неподвижном, изуродованном мужчине лидера черной стаи. Алекстраза помнила Нелтариона молодым, сильным и самоуверенным, в последний раз она видела его в Войну Древних.

Лицо покрывала корка запекшейся крови, веки изредка подрагивали, только этим напоминая ей, что он не умер, а всего лишь спит. Трудно было поверить, что в нем теплилась жизнь. Еще труднее, что однажды его веки распахнутся, он поднимется с этого ложа и вернется в Азерот.

Впервые собственными глазами она увидела прославленные черные доспехи из адамантита, проклятого металла Древнего Бога. Удар чудовищной силы рассек надвое пластины под самым сердцем. Для любого дракона такая рана была бы смертельной. Остальные раны не шли ни в какое сравнение с этой. Как он заполучил ее, недоумевала Алекстраза, неужели кто-то осмелился сразиться с самим Смертокрылом?

Края раны полыхнули зеленым, мягкое свечение окутало все его тело, словно коконом. Это Изера приблизилась к спящему Нелтариону. Целительница покачала головой, оглядев рану на груди.

– Все еще плох, – вздохнула она. – Говори, сестра. Он не слышит нас. А у тебя было время подумать. Я понимаю, что тебя тревожит, Алекстраза.

«О, вряд ли, Изера, – подумала Королева, – вряд ли ты понимаешь истинную причину моей тревоги, если только не пережила тот же кошмар, что и я, в долгую ночь».

Но вслух Алекстраза произнесла:

– Как долго Нелтарион может оставаться в Изумрудном Сне?

– Мы не можем тянуть время, Алекстраза, – ответила Изера. – Нить Жизни должна быть в безопасности. Это значит, в Изумрудном Сне, а не в Грим-Батоле. Я видела крепость изнутри, сестра. Откладывая ритуал, мы навлекаем на мир новую опасность.

Изера обошла зеленое ложе и коснулась руки Алекстразы.

– Я спасла его из Грим-Батола, – мягко сказала Хранительница Сна. – Я поступила так, как велел мне Ноздорму. Нелтарион все еще жив, и в этом тоже моя заслуга. Безусловно, он очень слаб… Но, Алекстраза, подумай, – Изера понизила голос, хотя в этом не было никакой необходимости, – его бессилие нам только на руку. Ритуал должен быть проведен, пока Нелтарион не пришел в себя и не окреп.

Яблоко от яблони, подумала Алекстраза. Изера, должно быть, не откладывала бы расправу над собратом Аспектом, как поступила она сама, медля с окончательным визитом в Нексус. Ее младшая сестра всегда была тверже, решительнее, вспомнила Королева, она не искала компромиссов.

Из-за отшельничества Изера, впрочем, не знала, каким Нелтарион бывает в ярости. Алекстраза знала. И хотя отныне черным драконом не владел Зов Древнего, она понимала, он не утратил разрушительных способностей и все еще опасен.

К тому же оставалась и мать Тариона. Всего лишь смертная, но ее магии хватит, чтобы уничтожить добрую половину чудовищ Грим-Батола. Алекстраза видела ее в бою перед долгой ночью. Только приказ Малфуриона удерживал сильнейшую волшебницу Азерота в тылу Гранатового Редута. Алекстраза не сразу согласилась с принятыми Верховным друидом предосторожностями. Ведь им доподлинно неизвестно, что связало черного дракона и смертную волшебницу, сказала ему Алекстраза, но друид был не приклонен. Ни в чьи отношения он вмешиваться не собирается, но ему прекрасно известен характер леди Праудмур, отрезал Малфурион, а все значимые для волшебницы черные драконы сейчас находятся в Грим-Батоле. Если ее вовремя не остановить, она и сама дойдет до крепости. «Мы должны сохранить ей жизнь. Хотя бы до того дня, когда один из черных драконов вернется», – этими словами Малфурион всегда заканчивал их спор.

Сейчас, глядя на выжившего Нелтариона, Алекстраза воздала хвалу мудрости друида.

Лишь однажды мудрость подвела Малфуриона. Когда, покинув Лунную Поляну, он собирался использовать Тариона в качестве приманки. Смертокрыл ненавидел сына, а Нелтарион? Будет ли преследовать мальчика так же самозабвенно, когда покинет Изумрудный Сон? Вспомнит ли о его ненавистном существовании? Алекстраза отчаянно нуждалась в мудром союзнике, таком, как Верховный друид. Но Изера ждала ее ответов сейчас. Пора было принимать решение. Не лучшее время учить младшую сестру находить компромиссы, но, возможно, другого у Алекстразы не будет.

Она вызовет Малфуриона, как только вернется в Гранатовый Редут. В конце концов, он лучшее нее знает, чего ожидать от Джайны Праудмур, если ей станет известна дальнейшая участь Тариона.

Что касается самого Тариона и туманных предсказаний о пятом Аспекте… Алекстраза подавила тяжелый вздох. Сейчас в Азероте три Аспекта-Хранителя, все они здесь, на равнинах Изумрудного Сна, и один из них едва жив. Аспект Времени, несомненно, мертв. Смерть Аспекта Магии под вопросом, но если Оковы Магии пали, то Аригос не мог уцелеть.

Алекстраза не сомневалась, остальные два Аспекта должны заявить о себе в ближайшее время. Она старалась не гадать, кто займет места двух оставшихся Аспектов. Подобные предположения ни к чему не приведут, а вот их появление изменит многое. Так, например, внезапное появление пандаренов в Гранатовом Редуте привело к отмене решающей битвы, к которой они столько времени готовились.

Пандарены, чуть ли не вслух воскликнула Алекстраза, и ее сердце забилось чаще.

Она, наконец, взглянула на Изеру.

– Я знаю, что ты мудрая целительница, – сказала она, – но в борьбе за жизнь Нелтариона помощь не будет лишней. Ему нужны опытные целители, и я знаю таких. При их содействии уже к следующему рассвету он сможет покинуть Изумрудный Сон.

– Так скоро?! – воскликнула Изера.

– Не ты ли говорила мне, что мы не можем медлить?

– Ты хочешь его смерти, сестра, – покачала головой Изера.

– Нет, сестра, я просто уверена в этих лекарях. Однажды они сотворили невозможное. А ради Нелтариона Защитника они сотворят чудо.

– Я могу только довериться тебе, – развела руками Изера. – Так ты расскажешь ему? Расскажешь Нелтариону, какая участь уготована его сыну?

Взгляд Алекстразы скользнул по зеленым равнинам и густым лесам Изумрудного Сна. К этому времени солнце уже освободилось от туч, и его лучи сквозь сплетенные ветви рощи дробились на десятки изумрудных осколков.

– Если тебе недорога жизнь, сама расскажи ему, – ответила Алекстраза.

Словно чувствуя сомнения Алекстразы, Изера настойчиво повторила:

– Мальчик-дракон должен покинуть Грим-Батол.

– И он его покинет. А ты проведешь ритуал, – ответила Хранительница Жизни.

Глава 6. Ни слова о драконах.

На фоне багряного неба полыхали погребальные костры. Гранатовый Редут прощался с убитыми и погибшими. Прошедшая ночь должна была стать последней для Азерота, но почему-то не стала. Роммат не находил этому никаких объяснений. Весь этот день его поздравляли, а он даже не понимал с чем.

Сейчас, когда Редутом овладела почтительная тишина, прерываемая лишь треском костров, Роммат погрузился в раздумья. Все значимые лица развернувшихся событий присутствовали на погребении огнем: Джайна, Малфурион, Алекстраза и лорд-правитель Терон рядом с ним. Все, за исключением Сильваны, хвала Свету.

Ряды эльфов крови, прибывших по приказу Терона в Редут, значительно поредели за эти сутки. Более никто не смеялся над седыми легендами древности как прошлой ночью, когда Роммат, сотворив портал для Тралла, занял свое место среди них. Бывший Вождь Орды, благодаря ему, покинул Редут. Его же побег стал невозможным из-за окрепших к тому мигу охранных заклинаний Джайны.

В те часы эльфы Луносвета шутили и смеялись, сгрудившись возле костров, пока Роммат мысленно прощался с жизнью. Он видел Смертокрыла и знал правду о Грим-Батоле. Он искренне считал, что дни этого мира сочтены.

С самого начала Древний не нуждался в смертном маге, ему нужен был Аспект Магии. Жизнь расставила все по своим местам. Случайность, импульсивность, злой рок, что угодно, привели его обратно к смертным, в Гранатовый Редут, в армию Королевы драконов.

Когда в закатном небе над Редутом появился бронзовый дракон, Ромматом овладела паника. Плащ и маска не могли утаить его личность от Аспекта Времени, столько времени проведшего на Сумеречных Советах под личиной Оракула. Приближение Ноздорму могло означать только одно – Роммат разоблачен. Происходящее показалось ему лишь фарсом Аспектов, целью которого было разоблачение правящей верхушки Культа. Он до последнего не верил в правдивость приказа Королевы драконов, не верил, что красная стая поднимется в воздух и даст бой бронзовому собрату.

Но сраженный Ноздорму рухнул к подножию гор Гранатового Редута, а консорт Королевы сжег его тело. Даже если мир был обречен, душу Роммата грела мысль, что его тайна останется нераскрытой. Он знал, что его способностей, так же как и сил Джайны Праудмур, не достаточно для противостояния Н-Зоту. Но той ночью он честно делал все возможное.

Когда невероятная по силе энергия захлестнула Гранатовый Редут, защита лагеря рухнула. Ни одно заклинание смертных не могло противостоять древней магии. Роммату лучше других было известно, что происходило в подземельях Грим-Батола. С тоской он осознал, что Оковы Магии пали и это произошло без его участия. И что обратный отсчет для Азерота начался.

Оборона Редута рассыпалась под натиском слуг Древнего Н-Зота. Сражение увлекло Роммата, он самозабвенно ринулся в бой, хотя и не понимал чего ради.

Когда миром завладела тьма, Роммат только и успел подумать, что, наконец, Смертокрыл отдал жизнь в знак вечного служения Древнему Богу. Во тьме к Роммату пришла сама смерть.

Она приняла облик Сильваны Ветрокрылой.

Страх пригвоздил Роммата к месту. Королева Отрекшихся приблизилась к нему, слишком близко, подумал он. Исходящий от Сильваны холод всегда напоминал Роммату, что перед ним лишь возвращенный к жизни труп лучшей лучницы Кель-Таласа. В одной руке она держала лук, в другой – стрелу. Древко стрелы побурело от крови, хотя пальцы Сильваны оставались незапятнанными.

Тонкие губы Сильваны кривила усмешка. Белые локоны обрамляли бледное лицо. Привычным движением она спрятала лук за спину, а оперение стрелы мелькнуло перед лицом Роммата. В тот же миг неестественно громко затрещала рвущаяся ткань.

Роммат опустил глаза. На нем была хорошая знакомая фиолетовая роба, а на груди, где обычно был вышит обрамленный драконьими крыльями молот, теперь зияла дыра.

– Красивый цвет, – выдохнула Сильвана, рассматривая отрезанный лоскут. – И вышивка интересная.

Он предугадал ее следующий жест, сумел дать отпор нарастающему страху и потому только выжил. Той ночью те, кто поддались кошмарам, так и не увидели, как чернильная тьма, собираясь клубами вязкого тумана, позже отступила.

После победы над собственными страхами, защитники лагеря с удвоенной силой принялись за тварей мрака. Красные драконы очистили холмы Гранатового убежища и спустились в долины Сумеречного Нагорья. Роммат видел оранжевые всполохи драконьего пламени далеко внизу. Тьма, как единый океан смерти, под натиском драконов отхлынула к Грим-Батолу.

Уже тогда Роммат был сбит с толку, им скорее владела растерянность, чем радость. А выжившие и уцелевшие сформировали передовые отряды и бросились на подмогу драконам. Бой продолжился. Весь этот короткий новый день Верховный Магистр уничтожал обессиленных под лучами солнца чудовищных тварей, надеясь, что встретит Безликого, подобного Ка'аз-Рату, настоящего вестника Древних Богов.

Но обитатели Грим-Батола не выдавали себя. Крепость тонула в кромешной тьме, заброшенная и необитаемая. Роммат уже видел ее такой, когда впервые оказался под ее сводами. Когда гулкие пустые коридоры разносили эхом его шаги, а в гигантских залах завывали ветра.

Роммат утратил бдительность. Какая-то тварь полоснула его когтем. Другая потянулась к горлу. Конечно, он уничтожил их. Он глядел на их пылающие на земле трупы и понимал, что с Первым Сумеречным Советником покончено. Раз и навсегда.

На закате он вернулся в лагерь. Его рана была незначительной, но он позволил лекарям перебинтовать руку. После он присоединился к лорду-правителю Кель-Таласа на церемонии погребения павших.

Роммат вздрогнул, когда порыв ветра донес до него знакомые песнопения. Бывшие обитатели Грим-Батола взирали на пламя с отдаленной горной вершины. Культисты держались особняком, они до сих пор не сменили фиолетовых плащей. Для них смерть до сих пор не обходится без огня, подумал Роммат, когда же они поймут, что их обвели вокруг пальца?

От Роммата не ускользнуло, как скривилась от молитвенных песен во славу Н-Зота Хранительница Жизни. Алекстраза обменялась красноречивыми взглядами с Малфурионом, Верховный друид только пожал плечами в ответ: мол, что с них возьмешь.

И тогда за спиной могучего друида Роммат разглядел женщину со светлыми волосами.

Джайна Праудмур все еще в тени, подумал он. Джайна тратила волшебные силы на зачарованных белок и охранные заклинания. В то недолгое сражение с собственным кошмаром темной ночью Роммат видел, на что она способна. Но ни той ночью, ни после волшебница не участвовала в боевых действиях и не покидала Редута. Роммат не видел логичных объяснений тому, что один из сильнейших магов Азерота бездействовал и прятался за спиной Верховного друида.

Роммат не переставал удивляться внезапному появлению Джайны. Все в Азероте и в самом Культе считали ее погибшей. Узнав, что она жива, еще в Луносвете, Роммат сразу вспомнил планы Сумеречного Молота по пленению Джайны. Вспомнил долгие препирательства со своевольной королевой Азшарой, не пожелавшей церемониться с пленницей. Культ нуждался в волшебнице, она была связана со Слезой Земли. Роммат давно перестал интересоваться теми пророчествами Оракула, и они почти забылись. К тому же после разоблачения Аспекта Времени Роммат решил, что те пророчества и гроша ломанного не стоили, ведь в голове не укладывалось, что Ноздорму добровольно сотрудничал с Культом.

Какое-то время Смертокрыл преследовал черного дракона, оказавшегося той самой Слезой, но затем мальчишка пропал. Пока не появился вновь, незадолго до того, как Роммат так неосмотрительно покинул Грим-Батол. Ему вспомнились черные и синие драконы, пущенные по следу неуловимого потомка Аспекта Земли. А ведь ни один из них не вернулся в крепость, вспомнил Роммат, даже хроматический страж из гвардии Смертокрыла. Мальчишка оказался не так уж прост.

Примерно тогда же в Азерот вернулась и Джайна Праудмур, думал Роммат. Аспект Времени не обманул их. Волшебница без сомнений была связана с неуловимым потомком черного дракона, но как именно – Роммат не понимал.

А вдруг пророчество сбылось? Допустим, Слеза Земли действительно помешала черному дракону разомкнуть Оковы, размышлял Роммат, возможно ли, что Древний Н-Зот так и не обрел свободы и потому мир пережил долгую ночь? В таком случае песнопения культистов не кажутся неуместными. Никому не по силам уничтожить Древнего Бога, Н-Зот навсегда останется в подземельях Грим-Батола. И кто знает, возможно, однажды он вновь ответит на молитвы верных последователей.

Черный дракон мог сразиться с лидером своей стаи под сводами Грим-Батола в решающий для Азерота миг. И может быть, допускал Роммат, даже одержать победу над Смертокрылом. Ничто другое не могло бы объяснить безоговорочное крушение планов Сумеречного Молота.

А возможно, его воображение не на шутку разыгралось. И пора заняться действительно важными вопросами, размышлял Роммат. Нужно смотреть правде в лицо – он никогда не узнает всей правды о произошедшем в Грим-Батоле. Он может попытаться, но вряд ли Джайна Праудмур охотно разделит с ним свои секреты.

Костры догорали, и стихли песнопения культистов. Солнце стремительно пряталось за горными цепями Сумеречного Нагорья. Роммат видел, как Малфурион увел Джайну Праудмур, а Королева Алекстраза взмыла в небеса над Редутом.

Пора исправлять ошибки прошлого, решил Роммат, и постараться при этом не совершить новых. Он задумчиво коснулся перебинтованной руки, когда услышал голос лорда-правителя Терона:

– Болит?

– Немного, – соврал Роммат.

Правитель эльфов крови, облаченный в цвета пылающего заката, поглядел в темнеющее небо.

– Похоже, мы спасли этот мир, только не понимаю как, – пробормотал Терон. – Мы всего лишь убили еще одного Аспекта и пережили ночь, полную ужасов.

Даже Роммат, зная больше лорда-правителя, не разобрался до конца в нюансах спасения этого мира, что уж говорить об остальных обитателях Редута.

– Мы возвращаемся в Луносвет? – спросил он Терона.

– Еще нет. Королеве драконов нужны солдаты.

– Она хочет дойти до Грим-Батола?

– Нет, и должен признать подобную тактику довольно странной. Мы не штурмуем крепость противника, а лишь отражаем его атаки. Но с другой стороны, – добавил Терон, – ведь я никогда не сражался с Древними Богами. Возможно, у подобных войн свои правила.

– Хранительница Жизни знает, что делает, – согласился Роммат.

Терон рассеяно кивнул.

– Послушай, Роммат, помнится, тебя волновал мятеж в Подгороде.

Роммат замер.

– Так точно, лорд-правитель, – осторожно ответил он.

– Мне не очень хотелось вмешиваться во внутренние распри Отрекшихся, но мы не можем и дальше закрывать на них глаза.

– Правда на вашей стороне, лорд-правитель.

– Тогда не будем терять времени даром. Телепортируйся в Подгород и узнай обо всем на месте. Я слышал, Сильвана уже вернулась в столицу. Тебе не придется разыскивать ее по всему Серебряному Бору.

Роммат колебался.

– Лорд-правитель, – нерешительно протянул он, – защитники Редута нуждаются во мне.

– Ты не подчиняешься приказам Малфуриона. Ты подчиняешь мне, Роммат, – отрезал Терон. – Ты сделал все, что мог для спасения этого мира. Земли Кель-Таласа нуждаются в тебе так же остро, как Сумеречное Нагорье.

Роммат склонил голову, надеясь, что тьма скроет его улыбку.

– К тому же ты ранен! – продолжал Терон. – В Редуте есть и другие маги, кроме тебя.

Магия Роммата превосходила троих, Терон отлично знал это. Но никто из эльфов-магов, кроме него, не согласился бы отправиться в подземный склеп Сильваны добровольно. Это Терон тоже знал.

– Я выполню ваше поручение сегодня же, лорд-правитель.

– Прекрасно. Передавай королеве Отрекшихся мои лучшие пожелания.

– Обязательно, – кивнул Роммат.

Если он поступит правильно, то мир никогда не узнает о его провальной карьере на посту Первого Сумеречного Советника.

Не зря именно Сильвана привиделась ему в ночь кошмаров. От нее отныне зависело, сможет ли он вздохнуть свободно и забыть о совершенных промахах или же нет. Во всем Азероте только королева нежити знала о его причастности к судьбе Южнобережья. Вряд ли Роммату сойдет это с рук, даже если он скажет, что сам архиепископ Бенедикт обманом вынудил его уничтожить рыбацкий городок Альянса. Какая разница, скажут ему в ответ, ведь Бенедикт погиб, и будут совершенно правы.

Только на счет промаха со Стеной Роммат был более чем спокоен – орк поплатился жизнью за то, что увидел его лицо. Роммат не знал, было ли известно орку его имя и его должность. Хватило и того, что орк увидел его, эльфа крови, возле гоблинов, начиняющих динамитом Стену Седогрива. Выводы напрашивались сами собой.

Орк мертв вот уже несколько лет. Мертв Бенедикт и даже новый облик не помог ему. Мертв Аспект Времени, знавший личности каждого из Советников Сумеречного Культа.

И только Верховный магистр Луносвета жив и намерен жить как можно дольше.

Мимо Роммата прошел пандарен. В черно-белых лапах он держал цветы каких-то растений. Пандарен советовался с шаманами, лекарями, с их разрешения осматривал травы, выбирал одну-две и с благодарностью переходил к следующим.

Роммат издали следил за черно-белым медведем и видел, как, после получасового блуждания, пандарен оставил шатры с ранеными и направился, наконец, к самому дальнему, стоявшему на отшибе.

Роммат колебался. Возможно, его догадки верны, а возможно – нет. Неразгаданная тайна влекла его. Он пообещал себе, что будет осторожен и устремился следом. Роммат миновал лагерь, приблизился к шатру, внутри которого скрылся пандарен, и позвонил в колокольчик. Пандарен не заставил себя ждать.

– Вам нужна помощь?

Пандарен сразу заметил его перевязанную руку, ведь был лекарем. Да и Роммат не старался скрыть ее.

– Нет, мне нужна леди Праудмур, – сказал Роммат.

Пандарен поколебался на миг, оглянулся, и это для Роммата это стало ответом. Он оказался прав.

– Дело не терпит отлагательств, понимаете? – усилил напор Роммат. – Я не отниму у нее много времени, но я должен переговорить с ней именно сейчас.

– Ждите здесь, – ответил пандарен и исчез в шатре.

Джайна могла ревниво охранять свои тайны. Возможно, его еще ждет неудача. Но пандарен вскоре выглянул наружу.

– Проходите, но у вас всего пять минут.

– Благодарю, – горячо поблагодарил его Роммат. – Мне хватит.

К своему разочарованию, Роммат не заметил ничего необычного во внутреннем убранстве шатра – очаг, стол и небольшой котелок, над которым еще вился горячий пар. Джайна сидела за столом и перед ней стояла пустая глиняная чаша.

Отчего она выглядит такой уставшей и осунувшейся, недоумевал Роммат, пока излагал Джайне свою просьбу. Ведь она не творила магии, на что же тратились ее жизненные силы?

Он нес какую-то ерунду о сопоставимости взрыва внутри Грим-Батола со взрывом Источника Вечности. Джайна устало прикрыла глаза, и Роммат решил, что перегнул палку и сейчас его выставят вон.

– Что вы хотели, Роммат? – хрипло спросила волшебница.

Он начал объяснять ей, но она прервала его:

– Вы просите меня заменить вас? На передовой?

Как всегда невероятно прямолинейно.

– Совершенно верно.

Неожиданно в их разговор встрял пандарен:

– Здоровье леди Праудмур не позволяет ей…

– Я справлюсь, Хейдив, – оборвала и его речь Джайна. – Сегодня я высплюсь и завтра буду полна сил, верно?

Невероятно. Пока остальной лагерь готовился отражать ночное нападение, сильнейшая волшебница Азерота собиралась хорошенько выспаться. Что же так утомило ее? Что пандарен имел в виду, говоря о ее здоровье? Почему Джайна не дала ему договорить?

Обстоятельства не позволяли Роммату задерживаться в шатре и дальше или задавать новые вопросы, в конце концов, Джайна дала свое согласие. Ему ничего не оставалось, как оставить ее наедине с лекарем, и перейти к просьбе лорда-правителя. А вот когда Роммат вернется из Подгорода, тогда уж он глаза не спустит с леди Праудмур.

Роммат прочитал заклинание. За считанные секунды магия перенесла его на другой конец Азерота. Каменные стены Подгорода теперь заменяли ему звездное небо над головой, а вокруг вместо костров горели факелы.

Стража тут же окружила его. Роммат поперхнулся. Давно он не сталкивался с гниющей плотью и успел отвыкнуть.

– Я Верховный магистр Луносвета. Отведите меня к королеве.

– Темная Госпожа велела не беспокоить ее.

– Я не могу ждать, это срочно.

– Темная Госпожа велела не беспокоить ее, – повторили они чуть ли не хором.

– Ладно, тогда я подожду вашу госпожу в ее кабинете? Подходит?

Отрекшиеся переглянулись. Они не могли отказать ему, его дружба с Сильваной была общеизвестна.

– Ладно, – согласился один из них.

– Я знаю дорогу, спасибо, – тут же пресек их попытку провести его под конвоем к кабинету Сильваны Роммат. С него достаточно этой вони.

Роммат прошел по длинному узкому коридору. Кивнул еще одной паре стражников и, не останавливая шага, скрылся за дверью.

Сильвана почти никогда не пользовалась кабинетом по назначению, не занималась рутинной письменной работой за широким дубовым столом, похожим на гроб для великана. Роммату не впервой было дожидаться ее здесь, среди покрытых пылью, ненужных вещей. Множество книг и свитков на полках потемнели от времени, корешков было не разобрать. Роммат усмехнулся, заметив на столе механическую белку. Ее лапки были разжаты, значит, Сильвана прочитала послание Королевы драконов, но, разумеется, не посчитала нужным присоединиться к спасению мира.

Время шло. Роммат терял терпение. Он выглянул за дверь:

– Королеве уже сообщили о моем прибытии? Сообщите еще раз. Я не могу ждать.

Мертвый страж кивнул – от хруста шейных позвонков Роммата передернуло. Он снова укрылся в кабинете с твердым намерением дождаться Сильвану во что бы то ни стало.

***

Магия поглотила Андуина, подбросив резко вверх, а затем буквально выплюнула в Гранатовом Редуте. Он кубарем полетел в траву, но ворот рубахи сдавило так, что глаза чуть не вылезли из орбит. Гаррош, похоже, принял его неумелую телепортацию за побег, не иначе. Он держал Андуина за шиворот, будто котенка.

Вождь Орды выхватил из-за спины топор и разразился громогласным воплем. Что тут скажешь, наследный принц Штормграда несколько иначе представлял свое появление в Гранатовом Редуте.

Оставаться незамеченными после такого было невозможно. Каждый обитатель Редута обернулся на зычный голос Вождя Орды, не зря унаследовавшего отцовское прозвище Адский Крик. И вряд ли у кого-то еще остались сомнения, кто здесь пленник, а кто победитель.

Андуин вырвался, выдернув рубаху из стиснутых пальцев орка.

– Ждал пирогов с голубями? – процедил Гаррош. – Не доверяй никому, львенок. Один раз ты уже очутился в Грим-Батоле.

Он прав, пришлось признать Андуину. Архиепископ Бенедикт вряд ли действовал в одиночку, а кто знает, где теперь его сообщники? Остались в крепости или рыщут по Азероту в поисках Андуина?

У подножия холма, среди красных кленов, множились зрители. Ночные эльфы, гномы и люди, заметил Андуин, а Гаррошу нужна Орда.

– Драконы! – вырвалось у принца.

Он услышал, как засопел Гаррош. Как будто без его окрика, Вождь Орды мог не заметить в небе красных гигантов. Два дракона медленно парили над их головой, даже не двигая крыльями. Они летели достаточно низко, Андуин мог разглядеть разный оттенок чешуи на их крыльях и груди. Подумать только, он летал на одном из них. И тот дракон был черным!

– Приветствую, Вождь Орды, – вдруг раздалось за их спинами.

Появление драконов должно было отвлечь их внимание, понял Андуин. Они обернулись. Андуину еще не доводилось видеть, чтобы у кого-то на голове росли оленьи рога, а за спиной в то же время – крылья.

– Я Верховный друид Малфурион, – представилось существо, и у Андуина отвисла челюсть. Гаррош, если и был удивлен, то ничем не выказал своего смятения. Он даже не спрятал за спину топор, подумал Андуин, а ведь не стоит размахивать оружием перед ожившей легендой.