Текст книги "Коварный выстрел"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 10

Пруденс Калторп открыла дверь своего фешенебельного номера и посмотрела на меня с явным удивлением.

– Надо было сказать мне, что ты придешь, Эл, – весело сказала она. – Я бы вскипятила котел.

– Ты что, настоящая ведьма? – спросил я. – Но, судя по одежде, больше напоминаешь шлюху.

На ней был прозрачный пеньюар, надетый на голое тело, – она вся была как на ладони.

– Что-нибудь случилось, Эл? – спросила она невинным голосом. – Опять полиция осталась в дураках?

– Слушай, ты смотрела, как люди выпрыгивали из окон там, в Майами? – спросил я. – И ты, наверное, громко смеялась над ними в ту минуту? Тебе доставляло удовольствие слушать, как они разбиваются об асфальт!

Она посмотрела па меня, как на сумасшедшего.

– Тебя кто-то обидел? Ты такой агрессивный, – Потом она внимательно осмотрела меня. – Эл! – тревожно воскликнула она. – Да ты ранен! Заходи быстрее, я обработаю твои раны.

Она схватила меня за руку и довела до ближайшего кресла в гостиной, потом усадила в него.

– Сиди и жди меня, – приказала она. – Я принесу тебе выпить, а потом будем спасать раненого.

Я получил изрядную порцию виски, а Пруденс исчезла на пару минут и вернулась со всякими склянками и салфетками. Она протерла мне лицо, смазала рану каким-то карандашом, потом осторожно втерла антисептический крем в ссадину на подбородке. Она хотела было замазать мой синяк на лбу тональным кремом, но я сказал, что черт с ним, пусть остается таким, как есть, – а то она меня совсем не узнает. Пру унесла все свои склянки, налила мне еще виски и селе рядом на софу, рассматривая меня с нескрываемым интересом.

– Ну, рассказывай, Эл, – сказала она. – Что случилось?

– Ты издеваешься надо мной? – воскликнул я. – Слушай, у тебя просто потрясающее чувство юмора. Поиграла в медсестру, смазала мне раны!! И это после того, как подстроила все это мерзкое дельце!

Ее зеленые глаза медленно моргнули, огонек в них стал разгораться все ярче.

– Эл, ты уверен, что с тобой все в порядке? – взволнованно спросила она. – Может, тебя так сильно избили, что ты мелешь всякую чушь? Ну, я сужу по тому, как отделали твое лицо да и костюм изодрали в клочья!

– Я чувствую себя отлично, – сказал я, прилагая неимоверные усилия для того, чтобы не показать, как сильно болит шея.

Я встал, прошел к бару и облокотился о стойку.

– Ты поместила его в плотно закупоренную бутылку с формалином? – спросил я. – Или ты ждешь, пока оно не сморщится до размеров теннисной ракетки?

Она нахмурилась.

– О чем ты говоришь?

– О сердце Хауи Дейвиса, – ответил я. – О пополнении твоей коллекции. Видела бы ты, какое это зрелище – мертвец без сердца, – ночь бы точно не спала.

– Слушай, я понятия не имею, о чем ты говоришь, – холодно произнесла она. – Ты либо спятил, либо сильно ударился головой сегодня вечером. Почему бы тебе не отправиться домой и не проспаться хорошенько?

– Джонатан Блейк говорил мне о твоих шуточках, – сказал я. – Но эта стоила всех их, вместе взятых! Наняла Вестника Джона, чтобы заполучить новенький экспонат для своей жуткой коллекции, потом позвонила мне и, изменив голос, сообщила, что убийца в морге и что у меня есть отличная возможность проявить себя.

– Ты точно спятил! – Она начинала злиться.

Я допил виски и поставил пустой стакан на стойку бара.

– Ты знаешь, я без ума от тебя, Пруденс Калторп, но сейчас я в ужасном виде, и отделали меня основательно – мои синяки тому доказательство. И, кроме того, у меня нет никакого настроения играть в какие-то игры. Вестник Джон по твоей просьбе достал для тебя новый экспонат, да?

– Ты просто идиот, Уиллер, – прошипела она. – И начал действовать мне на нервы. Убирайся вон отсюда и рассказывай всю эту чушь кому-нибудь другому.

– Что ж… – Я направился к спальне, распахнул дверь и вошел в комнату. Средневековый кирпич стоял на туалетном столике рядом с квартетом. Я подошел к нему и поднял.

– Эл! – Раздался голос Пру за моей спиной. – Что ты собираешься делать?

– Итак, ты продолжаешь отрицать, что подстроила все это представление сегодня в морге? – спросил я. – Говоришь, я не в своем уме, да?

– Я ничего не знаю, – сказала она. – Если ты считаешь, что это не так, то ты действительно сошел с ума!

Я поднял кирпич над головой, потом изо всей силы запустил им в туалетный столик. Одна из сморщенных голов свалилась на пол и разбилась.

– С Мини мы разобрались, теперь очередь Инни.

– Эл! – закричала она. – Ты в своем уме? Я заплатила по две тысячи долларов за каждую из этих голов. Они принадлежали белым людям, португальцам, которые потерялись в…

– Ну и что? – рявкнул я. – Уиллер восстанавливает таким образом пробелы в твоей памяти. Как тебе понравился мой первый урок?

Она ухватилась за мою руку обеими руками и попыталась оттащить меня от столика. Я с силой пихнул ее локтем в живот, она вскрикнула и отпустила мою руку.

Я наблюдал за тем, как она отошла от меня, схватившись за живот.

– Теперь вспомнила, что ты подстроила сегодня вечером в морге? – спросил я. Она прошипела какое-то слово, но на «да» оно никак не было похоже.

– Ладно, – сказал я. – Не хочешь по-хорошему, пеняй на себя. Теперь Инни! – Я стукнул кирпичом по второй сморщенной голове, и она превратилась в белое облако пыли.

– Тебе нужно сказать всего-навсего «да», и остаток твоей коллекции будет цел и невредим. Покончив с Моу и Майни, я собираюсь поджечь старое черное платье Лиззи, а потом разбить вдребезги руку. Потом…

– Ладно, черт с тобой! – процедила она сквозь стиснутые зубы.

– Ага, – довольно воскликнул я. – Всего-навсего один урок, и память твоя прояснилась.

– Чтоб тебя разорвало на мелкие кусочки! – выпалила она. – Чтоб тебя убил Вестник Джон сегодня ночью!

– Не его вина, что ему это не удалось сделать, – сказал я. – Итак, вернемся к самому началу, а? '

– Я все это подстроила, – рявкнула она. – Признаюсь. Что еще ты хочешь узнать?

– Маловато, – сказал я ей и занес кирпич для очередного удара над головой Майни.

– Нет! – воскликнула она.

– С самого начала! – приказал я.

– С самого начала, – повторила она. – Я позвонила Вестнику Джону сегодня днем и сказала ему, что мне нужно сердце Дейвиса для коллекции. Я сказала, что заплачу ему десять тысяч долларов наличными. Он поднял цену до пятнадцати тысяч и я согласилась, потом…

– Пру, – сказал я. – Ты не поняла, я сказал с самого начала.

– А я и рассказываю с самого начала, черт побери!

– Первый труп, который исчез из морга, а потом неожиданно для всех стал звездой экрана, – сказал я. – Рассказывай об этом.

Она выпрямилась, глаза ее пылали.

– О первом трупе – прошептала она.

– Даже такой идиот, как ты меня обозвала, обо всем догадался, – сказал я. – С твоим-то чувством юмора, любовью ко всему ужасному, с твоими выходками, с той решительностью, с которой ты заявляла, что твоя сестра Пенни провалится на телевидении, стоит тебе этого захотеть. Тебе пришла в голову блестящая идея. Ты знала, что среди декораций будет гроб с монстром из папье-маше, и развязкой их программы должен быть тот момент, когда Пенни сдвигает крышку с гроба, и перед глазами телезрителей предстает маленький монстр. Поэтому ты наняла того, кто выкрал труп из морга и подложил его вместо муляжа. Ты решила, что интересно будет посмотреть, как твоя сестра сдвинет крышку и увидит там настоящего мертвеца, смотрящего на нее остекленевшим взглядом, да и зрители удивятся не в меньшей степени.

– Но на самом-то деле получилось не так, – понуро произнесла она. – Когда она открыла крышку гроба, внутри оказался труп Хауи Дейвиса, а не тот, что стащили из морга.

– Итак, ты наняла Вестника Джона для того, чтобы выкрасть труп? – спросил я.

– Да, Вестника Джона, – кивнула она. – Он делал для нас уже кое-что. Ну, ты знаешь… эти наши разводы. Как только мы приехали сюда, он сразу позвонил мне, чтобы я знала, что он рядом. И если мне нужна какая-либо помощь с его стороны, сказал он, он будет просто рад помочь мне.

– Так, – сказал я. – Перейдем к самому важному. Каким образом вместо тела девушки в гробу оказался труп Дейвиса?

– Не знаю, – ответила, она.

– Слушай, не заставляй меня снова браться за кирпич, Пру, – попросил я. – Мне это начинает надоедать.

– Эл, прошу тебя! – взмолилась она. – Ты должен мне поверить, я говорю тебе правду! Я действительно не знаю, как это произошло. Я сама все время думаю об этом. Наверное, Вестник Джон подстроил все это, но мне как-то не хотелось спрашивать его об этом.

– Почему же?

Она вздрогнула.

– Однажды мне довелось видеть, какой он в ярости. Он кулаком разбил оконное стекло. Он так не похож на других людей, он абсолютно бесчувственный. Его интересует только одно – деньги! Он просто помешан на них. По-моему, у него сейчас и так их предостаточно, но ему все мало. И он способен на все, что угодно, ради них.

– Ясно, – сказал я. – Он тоже напугал меня до смерти.

– Может, пройдем в гостиную, Эл? Мне не мешало бы выпить.

– Идет, – согласился я.

Я бросил кирпич на кровать и вышел следом за ней из спальни.

Пру доплелась до софы и рухнула на нее.

– Извини, – пробормотала она. – Ты не мог бы сам налить виски? У меня на это просто не хватает сил.

Я пошел к бару, разлил виски по стаканам и принес их к софе. Я сел рядом с ней и протянул ей стакан.

– Спасибо, – сказала она и улыбнулась. – Я что-то совсем расклеилась.

– Что ж, поверю в то, что ты не знаешь, как тело Дейвиса очутилось в том гробу, – сказал я. – По крайней мере, на какое-то время. А теперь вернемся к вечернему розыгрышу. Ты действительно хотела, чтобы его сердце попало к тебе в коллекцию?

Пру передернуло.

– Разумеется, нет. Только маньяк мог принять мои слова всерьез – маньяк наподобие Вестника Джона. Я знала, что, предложи я ему достаточно денег, он согласится. Потом я позвонила тебе и изменила голос, положив на телефонную трубку платок, – ведь именно так поступают в фильмах, не так ли?

– Прием избитый, но сработал, – согласился я. – И зачем ты все это подстроила? Так, розыгрыш? Было бы, наверное, очень смешно, если бы кто-нибудь из нас оказался убит?

– Эл! – Она, казалось, была искренне удивлена. – Я и подумать не могла, что ты отправишься туда один. Я решила, что ты прихватишь с собой полицейских.

Вы бы застали Вестника Джона на месте преступления и посадили бы его за решетку.

– И почему же ты так хотела видеть Вестника Джона в наручниках? – спросил я.

Она вздрогнула и сделала несколько глотков неразбавленного виски, которое я ей принес.

– Я не доверяю ему, – сказала она. – Те два трупа наверняка его работа, но я не знаю, зачем он это сделал. Мне не давало это покоя. Я думала, что он хотел сделать так, чтобы подозрение в убийстве Хауи пало на меня. Значит, нужно было что-то предпринять, наверняка он что-то замышляет против меня.

– Какой-то смысл во всем этом, конечно есть, – хмыкнул я. – Допивай виски.

– Что за спешка?

– Я сказал, допивай! – рявкнул я. Она пожала плечами, потом послушно осушила стакан.

Я подхватил ее под локоть и поднял с софы, затем повел по направлению к входной двери.

– Эл! – Она тщетно сопротивлялась. – Я сказала тебе правду! Клянусь! Ты же не собираешься арестовать меня сейчас, после того, как я…

– Расслабься! – сказал я. – Мы идем в гости, вот и все. Спустимся па девятый этаж, это займет у нас всего несколько минут.

– К Пенни? – она подозрительно покосилась на меня. – И зачем мы к ней пойдем?

– Страшно хочется узнать какие-нибудь женские секреты, – сказал я. – Может быть, она поделится одним из них.

Я довел ее до лифта и нажал кнопку. Дверь открылась через несколько секунд, и мы вошли внутрь.

– Девятый, – сказал я парню в униформе. Он посмотрел на пеньюар Пру, сквозь который отчетливо были видны ее высоко поднятые груди, потом уставился на меня. Челюсть его отвисла, когда он увидел мой разодранный костюм.

– Девятый этаж находится между восьмым и десятым, приятель, – сказал я ему. – И если ты не перестанешь глазеть на нас и не отправишь лифт, я откручу тебе башку!

– Да, сэр! – выдавил он, и лифт поехал вниз, затем двери его раскрылись на девятом этаже. Я подтолкнул Пру к выходу и сам чуть было не вышел, но почувствовал прикосновение к руке. Я встретился взглядом с удивленными глазами парня.

– Извините за мое любопытство, сэр, – взволнованно произнес он. – У вас медовый месяц?

– А как ты догадался? – подмигнул я ему. – Мы не ели целую неделю.

Я повел Пру по коридору по направлению к номеру Пенни и громко постучал в дверь. Никто не открывал, секунд двадцать я тарабанил по ней кулаком – бесполезно. Я стал пинать ее. Неожиданно дверь распахнулась, и я чуть не вывихнул колено, – так занесло мою ногу. Пенни успела отпрыгнуть назад, и носок моего ботинка прошелся дюймах в шести от ее правой голени. У меня получилось нечто вроде балетного па, и мне удалось сохранить равновесие.

– Да, – Пру хихикнула за моей спиной, – просто балет по заявке! Выступает лейтенант Уиллер из службы шерифа!

– Очень смешно! – буркнул я и ухватился за ее локоть так, что она, спотыкаясь ввалилась в номер.

Я прошел следом за ней и закрыл за собой дверь. Пенни по-прежнему стояла на месте, обалдело уставившись на нас обоих. Я тоже с интересом стал смотреть на нее, и неизвестно сколько бы все это продолжалось, если бы не Пру. Пенни бросила на сестру проницательный взгляд.

– Мы оба в пеньюарах, дорогая, но я почему-то не разгуливаю в своем по отелю.

– А зачем тебе это, дорогая? – Пруденс ехидно улыбнулась. – Влияние всего восточного наложило на тебя свой отпечаток, да к тому же ты так долго коллекционировала японские минералы, что сама уже пожелтела…

Пенни вспыхнула.

– По-моему, тебе лучше чем-нибудь прикрыться, дорогая, а то твоя фигура – самая лучшая из всех твоих шуточек!

– Посмотри на себя, – произнесла Пруденс ангельским голоском. – Я-то знаю, что ты стараешься для Джонатана. Хочешь стать его китаяночкой, сидеть, скрестив ноги, на полу и готовить ему рис в надежде, что ему понравится твоя стряпня, иначе он пройдется по твоей спине кнутом. Не беспокойся, дорогая, кнут тебе обеспечен!

– Ты, дрянь… – Пенни расплакалась. Она развернулась и убежала в спальню, захлопнув за собой дверь. Пру прошла к бару и поставила в ряд три стакана.

– Не знаю, для чего мы здесь, – сказала она, – но выпить-то можно?

– Разумеется, – сказал я.

Она бросила в стаканы лед, все время наблюдая за мной краешком глаза.

– Для чего бы ты меня сюда ни притащил, Эл, приятного в этом будет мало, да? – спросила она.

– Все зависит от твоего чувства юмора, – сказал я. – У тебя в этом деле особый подход, что ни говори.

Она открыла нераспечатанную бутылку виски.

– Терпеть не могу самодовольных типов, таких, как ты сейчас, Эл Уиллер! – злобно произнесла она. – Связать бы тебя минут на десять, я бы выбила эту дурацкую ухмылку с твоей физиономии!

Дверь спальни распахнулась, и Пенни зашла в гостиную. Она надела поверх пеньюара платье и выглядела словно новобрачная со страниц какого-нибудь женского журнала.

– Джонатана здесь нет, – произнесла она. – Будь он здесь, вы бы не ворвались ко мне силой, при этом норовя меня пнуть!

– Что будешь пить, дорогая? – спросила ее Пру.

– Что угодно! – воскликнула Пенни. – Что-нибудь покрепче, дорогая, мои нервы на пределе!

Я плюхнулся в ближайшее кресло и закурил. Пру разнесла спиртное, потом присела на подлокотник кресла напротив меня. Пенни постояла какое-то время со стаканом в руке, потом села на софу и уставилась на меня. Она запахнула платье, чтобы я не мог видеть даже ее лодыжки.

– Итак, что привело вас ко мне, лейтенант? – холодно спросила она. – Перейдем сразу к делу, чтобы побыстрее со всем этим покончить. Я ужасно устала и ложилась спать, когда вы начали вышибать мне дверь!

– К делу, так к делу, – согласился я. – Пру поделилась со мной кое-какими своими женскими секретами, и мне кажется, что тебе тоже следует послушать их.

– Боже! – Пру закрыла глаза. – Надеюсь, – ты понимаешь, что делаешь, Уиллер!

– Разумеется, – ответил я.

Пенни молча слушала мой рассказ о том, как Пру наняла Вестника Джона для того, чтобы выкрасть тело из морга и положить его в гроб вместо муляжа.

– Расскажи Пенни, для чего ты затеяла всю эту игру, – сказал я Пру. – Она просто умирает от любопытства.

– Будь моя воля, Уиллер, я бы с тобой…

– Ну, разумеется, – прервал я ее. – Так ты собираешься рассказывать, или это сделать мне?

– Разницы никакой, – устало произнесла она, повернулась к Пенни и ухмыльнулась. – Понимаешь, дорогая, мне так хотелось провалить твое первое выступление на телевидении любым способом. И мне казалось, что я выбрала верный путь.

Лицо Пенни побагровело.

– Ах ты, шлюха! – процедила она. – Грязная, паршивая…

– На твоем месте я бы не продолжала, дорогая, – с расстановкой произнесла Пру. – Иначе я выбью тебе зубы.

– Да ты ревнуешь! – воскликнула Пенни. – Просто-напросто ревнуешь! Еще когда мы были детьми, ты мне не могла простить, если у меня что-то получалось лучше, чем у тебя. И в школе ты постоянно пыталась мне насолить. Ты даже пыталась настроить против меня отца, когда я вышла замуж за Хауи!

– А мне и не нужно было пытаться! – проворковала Пру. – Сам Хауи постарался против себя. Я всегда знала, как действуют на тебя большие мускулы, дорогая, но ты вышла замуж за бездельника. Ты могла взять его с собой во Флориду, дать ему сотню долларов в неделю на расходы, и он был счастлив. Ему нужна была только роскошная жизнь, в которой ничего не надо делать.

– Может быть, Хауи и был, как ты выразилась, бездельником, – сказала Пенни, голос ее при этом дрогнул. – Но я избавилась от него. Ты же вышла замуж очень удачно – за настоящего мужчину, но была настолько глупа, что лишилась его.

– Не имеешь же ты в виду Джонатана, дорогая? – Удивление в голосе Пру звучало очень естественно. – Не Белокожего Охотника, стреляющего во все, что видит вокруг? И не покорителя джунглей, Джонатана Блейка, принимающего холодный душ каждое утро перед завтраком?.. Ты шутишь, дорогая, да?

– Больше от тебя нечего ожидать! – выпалила разгневанная Пенни. – От тебя и от твоей грязной душонки! Ты все выдумываешь про такого доброго и великодушного человека, как Джонатан!

– Но ничего, кроме правды, я не сказала, дорогая, – натянуто произнесла Пру. – Ведь я не обманула тебя насчет холодного душа? Это действительно так – каждое утро ровно на десять минут, ни больше ни меньше, он подставляет свою могучую грудь под струю холодной воды. Жертва привычки! Но я могу подсказать тебе, как его ублажить. Отрасти волосы, выкраси их в черный цвет, потом хорошенько загори, надень свои восточные одежды и постарайся говорить, чуть шепелявя, – тогда он вряд ли заметит разницу между тобой и настоящей китаянкой или японкой, не так ли?

– Заткнись! – завопила Пенни.

– Дорогая, – Пру обеспокоенно посмотрела на сестру, – я всего-навсего хотела доказать тебе, что не лгу. И я говорила правду, насчет того, что у него кончаются деньги. Конечно, у него были кое-какие средства, его отец оставил ему приличное состояние. Но сафари по всему свету, к чему Джонатан привык, – занятие слишком дорогое, а он занимается охотой вот уже много лет. Как ты думаешь, почему я обратилась к Вестнику Джону для того, чтобы устроить развод? Потому что на мне был такой же бездельник, как на тебе, Хауи, дорогая.

– Ты лжешь! – еле слышно произнесла Пенни.

– Ни капли, дорогая, – повторила Пру. – Но это не должно тебя расстраивать. Ведь у тебя куча денег, хватит на вас обоих. А если ты не хочешь всю свою оставшуюся жизнь скакать по джунглям и подсчитывать количество убитых им животных, то купи ему небольшую хижину где-нибудь в глуши, набей ее дикими животными, найми парочку хорошеньких служанок-японочек, и Джонатан всю свою оставшуюся жизнь проведет дома!

Пенни вскочила и, словно дикая кошка, кинулась на Пру. Она вцепилась ей в горло. Пру закричала, упала с подлокотника кресла на пол, и они обе покатились по ковру, вцепившись друг в друга. Они кусались, царапались, рвали друг другу волосы, дико кричали. Я терпел все это, сколько смог, но трех минут оказалось достаточно,

Я подошел к бару, наполнил высокий кувшин ледяной водой и направился к близняшкам – Пенни пыталась выцарапать Пру глаза, а Пру, в свою очередь, обеими руками ухватилась за огненно-рыжие волосы Пенни, стараясь вырвать их с корнем. И все это сопровождалось дикими воплями.

Я занес над их головами кувшин и вылил на них ледяную воду. Вопли резко прекратились, они стали хватать ртами воздух. Я убедился в том, что кувшин пустой, и отошел. Они раскатились в стороны. Пру села и уставилась на меня ничего не видящим взглядом. Я видел только один ее глаз, потому что второй был закрыт мокрыми прядями волос. Пеньюар на ней был порван – она была обнажена по пояс. Поперек груди красовалось несколько красных царапин – следы от ногтей Пенни.

Пенни с трудом поднялась и заплакала, словно маленькая девочка. Ее волосы напоминали стог сена, правый глаз заплыл. Платье было порвано во многих местах, досталось и пеньюару – ее бесподобная правая грудь была обнажена. Она смущенно прикрыла ее рукой и поплелась к софе.

Я подошел к ней.

– Ладно, Пенни, – сказал я. – Шутки в сторону, теперь перейдем к делу.

Она уставилась на меня.

– Убирайся! – глухо произнесла она.

– Хауи Дейвис знал кое-что, – сказал я. – То, что могло помешать твоему браку с Блейком. Он приехал сюда следом за тобой, угрожал, что выдаст твою тайну. Наверняка, ему нужны были деньги, он мог расстроить ваш брак. Но ты без ума от Блейка, поэтому могла сделать все, что угодно, чтобы избавиться от Хауи Дейвиса. Итак, ты нанимаешь Вестника Джона, чтобы убить его. А Вестник Джон, будучи уже нанятым Пру для того, чтобы подменить муляж трупом из морга, решил сыграть неплохую шуточку. Таким образом, он разрешил проблему – что делать с трупом после того, как он убьет Хауи. И все получилось так, словно кто-то пытался навлечь на тебя подозрения в убийстве.

– Нет, – хрипло произнесла Пенни, – это неправда.

– Может быть, тебе удастся убедить в этом суд, – сказал я. – Я предупреждал, что мне нужен был всего лишь мотив. Теперь он у меня есть – как для убийства Хауи, так и для убийства его бывшей жены Селмы.

– Ты спятил! Зачем мне было убивать Селму?

– Потому что то, чем пытался шантажировать тебя Хауи, наверняка знала Селма. Утром она сказала мне, что знает, как уничтожить вашу семью, и тебя в частности. Когда его убили, ты еще не знала, что он рассказал своей первой жене то, что знал, не так ли? Она позвонила тебе после того, как я ушел отсюда сегодня утром. Я рассказал тебе о ней и тем самым уготовил ей место в морге, но тогда я об этом еще не догадывался. Она позвонила тебе и пригласила встретиться где-нибудь в твоей машине. Потом ты позвонила Вестнику Джону и попросила позаботиться обо всем.

Пру подползла ко мне.

– Это неправда, Эл, – тихо произнесла она. – Не может быть… только не Пенни. Она не такая. Она слабая и эгоистичная, а иногда и глупая. Но она не хладнокровный убийца! Я не верю!

– Решать будет суд, – отрезал я и снова посмотрел на Пенни. – Тебе лучше одеться.

Она отчаянно затрясла головой.

– Нет! Выслушай меня, прошу! Еще минута. Я расскажу всю правду!

– Мы зря теряем время, – равнодушно заметил я. – Ну, ладно, даю тебе минуту.

– Я ничего не слышала о Хауи и не видела его со дня нашего развода, – заговорила она, торопясь сказать все, что хотела. – Он не знал обо мне ничего такого, что можно бы было использовать для шантажа, – наверняка, Селма Дейвис сказала это для того, чтобы ты поверил ей, чтобы причинить мне вред. Она всегда ненавидела меня за то, что я отняла у нее Хауи. В ту ночь, когда состоялась премьера на студии, я была здесь одна. Я очень волновалась – мне никогда не доводилось выступать перед камерой, и я попыталась расслабиться перед тем, как поехать на съемки. В дверь постучали. Я решила, что это Джонатан пришел пожелать мне удачи, поэтому побежала к двери и открыла ее. Тут я услышала выстрел. За дверью стоял Хауи Дейвис. – Она вздрогнула. – Я распахнула дверь, и он упал на пол рядом со мной. Сначала я ничего не могла понять. Я опустилась на колено рядом с ним и увидела рану, только тут я поняла, что он мертв. Ноги его оставались в коридоре, и я затащила его в номер и закрыла дверь.

– Минута истекла, – сказал я. – Одевайся!

– Пожалуйста! – взмолилась она. – Выслушай меня! Я хотела позвонить в полицию, но потом до меня дошло, чем это может кончиться. Это означало бы конец моей неначавшейся карьеры… Потом подумала о том, поверит ли мне полиция. Хауи – мой бывший муж, а я собираюсь замуж за другого. Они могут решить, что у нас возникла ужасная ссора и я застрелила его.

– И что же ты сделала? – спросил я, теряя терпение.

– Я… я позвонила Вестнику Джону, – сказала она. – Я рассказала ему, что случилось, и попросила забрать из отеля тело Хауи, спрятать его где-нибудь. Он согласился за двадцать тысяч долларов. Цена меня устроила, да я тогда за любые деньги готова была избавиться от мертвеца! Он приехал спустя полчаса с большим чемоданом. Он положил Хауи в этот чемодан и вызвал носильщика, сказал ему, чтобы отнес чемодан к его машине, взяв еще двоих носильщиков, так как чемодан тяжелый. Потом Вестник Джон налил нам обоим по виски, и мы болтали обо всякой ерунде, когда за чемоданом пришли.

Я закурил.

– Эго все?

– Нет, – ответила она. – Он не сказал мне, что собирается засунуть тело Хауи в гроб, и когда я подняла крышку и увидела его, то чуть не умерла сама. Когда меня спросили, знаю ли я его, я ответила, что нет. Потом ты пришел сюда и сказал, что тело опознали. Ты напугал меня, лейтенант, сказал, что я солгала. – Она выдавила улыбку. – Ты даже не догадываешься, как я перепугалась. После того, как ты ушел, я позвонила Вестнику Джону и рассказала обо всем случившемся. Я попросила его что-нибудь предпринять, помочь мне. Я решила, что ты арестуешь меня за убийство в любой момент.

– И Вестник Джон пришел на помощь? – спросил я.

Пенни кивнула.

– Он сказал, что все уладит, хотя это очень сложно и опасно для него, что он готов рискнуть только из-за хорошего ко мне отношения, что спасет меня, отведет от меня подозрения… за пятьдесят тысяч долларов.

– Ты заплатила?

– Да, – упавшим голосом произнесла Пенни. – Я отдала ему чек через два часа.

В глазах у меня потемнело, я тряхнул головой – прошло.

– С тобой все в порядке, Эл? – спросила Пру.

– Ничего страшного, – сказал я. – Принеси мне стакан воды.

Последовала мертвая тишина. Я оглянулся и посмотрел на нее.

– Ты шутишь? – она подозрительно посмотрела на меня.

– Какого черта! – выпалил я. – Здесь что, с водой туго или что?

– А, может, немного виски с содовой? – настаивала она.

– Все, что я хочу, это стакан воды со льдом! – рявкнул я. – Если тебе так трудно, позвони горничной!

– Эл, – решительно заявила она. – Ты болен!

Я проследил за тем, как она поплелась к бару и налила в стакан воды.

– Лейтенант, – раздался тихий голос, и я снова посмотрел на Пенни. Она задумалась. – Ты по-прежнему собираешься арестовать меня? – тихо спросила она.

– Не думаю, – ответил я. Она расправила плечи.

– Ты веришь, что я говорю правду?

– Да, – сказал я. – Похоже, что так.

Пру принесла стакан с водой и протянула его мне. Я выпил его с жадностью и отдал ей пустой стакан. Она пристально посмотрела на меня.

– Ну и приемчики у тебя, лейтенант!

– Приемчики?

– Прямо террорист какой-то, – сказала она. – Из меня вытянул всю правду, разбив единственно ценное для меня – мою коллекцию. Потом притащил сюда и использовал в качестве приманки, чтобы встряхнуть хорошенько Пенни, вывести ее из себя. А потом в самый подходящий момент накинулся на нее, сказал, что арестуешь ее за два убийства, и обставил все это так, словно на самом деле собирался это сделать. Одурачил меня! Ей оставалось рассказать тебе правду – вот что тебе было нужно прежде всего!

– Ты слишком догадлива, Пруденс Калторп, – сказал я. – Благодарю вас обеих за помощь. Ничего не скажешь, вечер выдался беспокойный, но больше всего мне понравилась ваша схватка. А теперь, с вашего позволения, я удалюсь.

Я встал и направился к входной двери, но, не дойдя до нее шага три, вдруг рухнул на пол.

– Эл! – Пру подбежала и опустилась на колени рядом со мной. – Ты болен!

– Я чувствую себя отлично, – ответил я. – Так, немного переутомился. Я тут немного посижу, а потом… – Ее лицо запрыгало у меня перед глазами. – Ты можешь не дергаться, когда я с тобой разговариваю?

– Я и не дергаюсь, Эл.

– Да? – ухмыльнулся я. – И ты еще будешь говорить, что и стены не покосились…

Ее лицо исчезло куда-то, и я почувствовал, что голова моя ударилась обо что-то мягкое – теперь и пол пришел в движение! Потом наступили тишина и покой.