Текст книги "Час расплаты (ЛП)"

Автор книги: Каролайн Пекхам

Соавторы: Каролайн Пекхам
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 34 страниц)

Я поднял бровь, глядя на него, когда почувствовал исходящее от него прикосновение похоти, и Сет виновато захныкал, убирая руку, прежде чем Дариус смог ее оттолкнуть.

– Луна чертовски возбуждает меня, – пожаловался он. – И моя стая все еще не хочет приближаться ко мне. У меня есть потребности.

– Не говори, – пожаловался Дариус. – Всю гребаную неделю становилось все хуже, а Затмение будет только в понедельник.

– Что делает еще труднее порвать с Тори, – простонал Калеб, драматично откидываясь на мои подушки.

– Ты что, девочка-подросток? – спросил я, беря подушку с дивана, чтобы бросить в него. – Просто найди какую-нибудь другую девушку, чтобы трахаться.

– Это будет не то же самое, – прорычал Калеб, натягивая подушку на лицо. – Она такая чертовски горячая. Она продолжает удивлять меня, и это так возбуждает, что я не могу…

– Заткнись на хрен, – огрызнулся Дариус, поднимаясь со своего места.

– Продолжай трахать ее или не делай этого. Я, черт, не хочу больше слушать никаких разговоров о ней или ее чертовой сестре.

Его гнев запульсировал по комнате, и я тяжело вздохнул. Мне нужна была детоксикация от ярости после ночи, проведенной в их компании. Может быть, я смог бы найти Пегаса, чтобы трахнуться, когда мы вернемся с допроса; у них всегда был избыток счастья в запасе. Я даже не был уверен, почему Калеб так ненавидел этот слух. Кому не нравилось трахать девушку, которая все время улыбалась, как будто ты делал ей одолжение каждым толчком?

Сет тоже встал и со стоном придвинулся ближе к Дариусу, протягивая руку, чтобы успокоить его. Дариус оттолкнул его, но Сет упорствовал, проводя руками по рукам Дариуса и скуля, как пнутый щенок, каждый раз, когда его отвергали.

Я провел рукой по глазам.

– Твоя сторожевая собака еще долго заставит нас ждать? – потребовал я, посмотрев на часы.

– Ты знаешь Лэнса. – Дариус пожал плечами. – Он опоздает на собственные похороны. Но если я появлюсь без него, отец будет… разочарован.

Я прижал язык к щеке. Да, достаточно разочарован, чтобы выбить дерьмо из своего сына, без сомнения. Дариус никогда не рассказывал нам, что Лайонел делал с ним, но мы все знали. Я почувствовал эмоции, исходящие от него после слишком многих стычек с его отцом, и Кэл подслушал, как Лайонел кричал на Дариуса, пиная его, пока у него не сломались ребра, когда мы однажды были у них дома на барбекю. Он попытался вмешаться, но мама остановила его. Когда Дариус вернулся, он был исцелен, словно ничего и не было, а мы попытались поговорить с ним. Он не подтвердил этого и не опроверг. Он только поблагодарил нас за то, что нам не все равно, и сказал не беспокоиться об этом. Как будто это было возможно.

Сет обнял Дариуса, который зарычал в ответ. Он не оценил факта, что мы сочувствовали ему, и я был почти уверен, что будет еще мгновение, прежде чем…

Дариус оттолкнул Сета от себя, и тот со стоном упал обратно на диван.

– Я не любитель обниматься, Сет, – огрызнулся Дариус. – Сколько, черт возьми, раз я должен тебе повторять?

Сет снова захныкал.

– Я знаю, знаю. Но ты выглядишь так, будто тебе это нужно, а я сплю один. Моя стая должна окружать меня со всех сторон, но я нахожусь кровати один, и мне не к кому прижаться, а мне нужно прижаться!

Дариус закатил глаза, и я фыркнул от смеха, опускаясь рядом с Сетом и беря его под руку. Он издал стон, который был чертовски сексуальным, когда обнял меня, уткнувшись носом в мою грудь. Облегчение, исходившее от него, покрыло кончик моего языка, и мой живот скрутило, когда я почувствовал резкий укол боли, исходящий от него. Ему было больно. Это разделение с его стаей не было нормальным для него.

– Приходи и переночуй здесь сегодня вечером, – предложил я, нуждаясь в том, чтобы заставить его чувствовать себя лучше. Его боль причинила мне боль тоже, и я не мог просто оставить ее в покое. – Ты можешь быть тем кто обнимает.

– Правда? – взволнованно спросил Сет, глядя на меня так, словно я только что пообещал ему луну. – Ты обещаешь?

– Черт знает почему, но да. – Улыбка тронула мои губы, когда я почувствовал, насколько счастливым это сделало его, и он провел языком прямо по моей щеке.

Калеб рассмеялся над нами, и моя улыбка стала шире, когда я почувствовал, как он отбросил часть своего гнева в сторону в пользу веселья.

– Если вы решили начать оргию, я мог бы просто подождать снаружи, пока вы не закончите, – раздался голос Ориона от двери, и я повернулся на своем месте, чтобы посмотреть на него.

Поток облегчения и счастья вырвался из Дариуса, когда появился его особый приятель, и он направился прямо через комнату, чтобы встретить его, заключая в крепкие объятия. Они оставались сцепленными вместе в течение нескольких долгих секунд, и Орион провел рукой вверх и вниз по спине Дариуса. Эмоции, исходившие от них, были настолько сильны, что я едва мог почувствовать укол ревности, который обычно испытывал, когда видел их вместе.

Мы вчетвером были близки, как четыре брата, но у Дариуса были особые отношения с Орионом, которые не включали нас. Было немного грустно, что это заставило меня почувствовать себя маленькой ревнивой сучкой, но так оно и было. Единственное, что должна была делать Сирена, – это владеть собственными эмоциями, и я не мог этого отрицать. Когда Орион был рядом, Дариус бросал нас, как мешки с дерьмом. Ладно, может быть, это было немного преувеличением, но иногда мне так казалось. И я знал, что ни один из них не выбирал пройти через связь Хранителя, так что у меня даже не было права чувствовать то, что я чувствовал. Но я ничего не мог с собой поделать. И Кэл с Сетом тоже не могли.

Сет начал громко выть, когда Орион и Дариус держались друг за друга.

– Я думал, ты не любишь обниматься, – прорычал он, когда больше не мог этого выносить.

Калеб засмеялся, и я присоединился к нему, когда Дариус наконец отступил назад.

– Ну, может быть, мне просто не нравится тебя обнимать, – поддразнил он, вытаскивая мешочек со звездной пылью из кармана.

Сет почувствовал укол боли, и я нахмурился.

– Не будь мудаком, Дариус, – огрызнулся я, крепче сжимая Сета.

– О, черт возьми, – пробормотал Дариус. – Тогда иди сюда, щенок.

Сет вскочил с места и прыгнул на Дариуса, как будто только что заявил о своей вечной любви к нему вместо того, чтобы предложить утешительное объятие. Он прыгнул в объятия Дариуса и повалил его обратно на кровать, где они упали на Кэла, которого тоже затянуло в их объятия.

Я рассмеялся, когда настроение в комнате резко изменилось, и воздух наполнился весельем, счастьем и дружбой. Я тоже встал и нырнул на них сверху, заработав еще больше облизываний от Сета, пока он разрывался между всеми нами.

– Давай, Орион, – взволнованно позвал Сет. – Ты можешь присоединиться к моей почетной стае на ночь.

– Ни единого гребаного шанса, – ответил Орион, скрестив руки на груди, стараясь держась подальше от нас, где мы все лежали, запутавшись в кровати.

Дариус засмеялся, вставая и протягивая мне руку, чтобы тоже помочь подняться. Сет прижал Калеба и лизнул его прямо в центр лица, и брызнул слюной, когда тот оттолкнул его.

– Такими темпами мы опоздаем, – небрежно сказал Орион, и мы все посмотрели на него с недоверием, придвинувшись ближе друг к другу.

Дариус бросил на нас звездную пыль, и в следующую секунду мы парили среди звезд, комната ускользала от нас, когда мы перемещались по миру чуть быстрее, чем за промежуток между ударами сердца.

Мои ноги коснулись земли, и я оглядел остальных, когда они тоже появились.

Камеры мгновенно начали сверкать, когда папарацци заметили нас, и я услышал, как мое имя смешалось с именами других, пока репортеры пытались привлечь наше внимание для комментария.

Орион метнулся от нас прямо в здание, когда мы повернулись и позировали для нескольких фотографий, чтобы все были счастливы.

– На данный момент у нас нет никаких комментариев, – крикнул Дариус, и мы направились в Суд Солярии, прежде чем у них появилась возможность протестовать.

В тот момент, когда мы прошли через огромные вращающиеся двери, Крессида, помощник прокурора моего отца, спустилась к нам. Ее платиновые светлые волосы были собраны сзади в высокий хвост, а полные губы сжаты в тонкую линию, что было единственным признаком того, что она была раздражена тем, что мы опоздали.

– Вот вы где! – воскликнула она. – Они только что привели нимфу. Ваши родители уже ждут в комнате для допросов.

Мы последовали за ней дальше в здание, миновав несколько дверей безопасности и больше агентов ФБР в их черной форме, чем обычно заполняло здешние залы. Я догадывался, что это была мера предосторожности в связи с происходящей войной, но все напряжение, окружавшее нас, заставляло меня чувствовать себя неловко.

Мы поднялись по темной лестнице, и Крессида провела нас в смотровую комнату рядом с односторонним стеклом, чтобы мы были скрыты от нимфы. Комната для допросов за окном все еще была пуста, ее белые стены выжидательно поблескивали в предвкушении встречи с заключенным.

Члены Совета подняли головы, когда мы вошли в комнату, и все двинулись вперед, чтобы поприветствовать наших родителей.

Папа широко улыбнулся, увидев меня, его волнение было заразительным, когда он заключил меня в объятия.

– Ты стал выше? – поддразнил он, выпрямляя спину, когда мы стояли с глазу на глаз.

– Ты видел меня несколько дней назад, – ответил я, качая головой в ответ на усталую шутку. Сет и Кэл оба улыбались своим мамам, когда они тоже приветствовали их, но Дариус и Орион лишь коротко поздоровались с Лайонелом.

Я обратил свои чувства к Советнику Огня, задаваясь вопросом, стоит ли мне беспокоиться о Дариусе сегодня вечером, но я уловил лишь слабый намек на разочарование со стороны его отца. Он был одним из самых странных людей, которых я когда-либо читал. Всякий раз, когда я оказывался рядом с ним, мне казалось, что он лишен эмоций. Чистый холст. Либо полностью контролировал себя, либо был каким-то «…патом». Социопатом, психопатом… или и то, и другое. Я, совершенно точно, не завидовал Дариусу и его жизни с ним, кем бы он ни был.

Мой папа заметил, что мое внимание переключилось на моего друга и его отца, и повел меня присоединиться к ним, уловив мое беспокойство. Однажды я говорил с ним о Лайонеле, но ни он, ни другие члены Совета ничего не могли с ним поделать. Бросить ему вызов означало бы бросить вызов самому Совету Целестиалов. А Солярия не могла позволить себе беспорядки, которые могло бы это вызвать, особенно с приближением нимф и появлением Наследниц Вега.

– Рад видеть вас, профессор Орион, – сказал папа, протягивая руку.

Орион коротко пожал ее, его эмоции тоже были под контролем, хотя его дискомфорт немного выплеснулся наружу. Ему не нравилось, когда его читали Сирены. Но мы вполне привыкли к такой реакции.

– Взаимно, лорд Ригель, – согласился Орион.

– Полагаю, в понедельник у вас будет полно дел с Лунным Затмением, – пошутил папа. – Мне бы не хотелось бросать вызов школе, полной озабоченных подростков, когда Луна работает против меня!

– Боже! Папа! – пожаловался я, с отвращением скривив лицо.

– Да ладно тебе, – подхватила мама Калеба, Мелинда. – Вы, мальчики, уже практически взрослые. Мы все чувствуем побуждения Луны, когда наступает Затмение. – Лайонел мрачно рассмеялся, его пристальный взгляд скользнул по Мелинде в ее облегающем платье, и от него исходил намек на похоть.

«Господи, меня сейчас стошнит».

– Так и есть, – согласился Лайонел.

Калеб заметно вздрогнул.

– Нет, не надо, мама, – огрызнулся он. – Я даже слышать не хочу об этом.

Мелинда рассмеялась.

– Ну, придётся. В конце концов, ты зачат от Затмения.

– Черт! Не говори мне этого! – Калеб заткнул уши, и все Советники засмеялись, как будто это было весело.

– На самом деле, Калли, я как раз собиралась поговорить с тобой об этом, – добавила Мелинда. – Мы с твоим отцом решили, что будет лучше, если ты вернешься домой на ночь в понедельник. Вампиры слишком остро чувствуют жажду крови во время Затмения, и не стоит рисковать…инцидентами..

Сет громко фыркнул, и его мама Антония толкнула его локтем так, что на самом деле это не было упреком, но, очевидно, предназначалось для того, чтобы его так воспринимали.

– Я могу контролировать себя, – пожаловался Калеб. – Мне не нужно уезжать домой, как…

– Уверена, что профессор Орион может подтвердить, как трудно контролировать свою природу во время Затмения? – Спросила Мелинда, бросив взгляд на Ориона, так что он был вынужден ответить.

– Это может быть… непросто, – медленно согласился он.

– Держу пари, что может, – пробормотала Антония, пробегая по нему глазами.

– Мама! – рявкнул Сет. – Затмение не продлится два дня, ради звезд!

– Видишь, Калли? Сложно. Даже твой профессор признает это. Так что ты возвращаешься домой, чтобы убедиться, что никого не убьешь и не устроишь скандал.

– Но мама… – начал Калеб как раз в тот момент, когда дверь в комнату для допросов открылась. Мы все огляделись, и тишина опустилась, как облако, на всех нас, когда нимфу втащили в комнату.

Мои глаза расширились, когда я осознал это. Я видел нескольких нимф в их истинной форме раньше, но это было в разгар битвы или после того, как они уже были мертвы. Кошмар передо мной заставил лед скользнуть по моим венам.

Он был более чем на фут выше четырех агентов ФБР, которые втащили его в комнату. Его кожа была грубой, как кора дерева, а из черепа торчали колючие рога. Его глаза были черными, как Царство Теней, в котором он родился, а лицо представляло собой картину ужаса.

Руки существа были связаны за спиной огненными цепями, но когда его бросили на пол, оно повернулось, и мой желудок сжался, когда я заметил обрубки там, где должны были быть его пальцы. Раны были залечены, чтобы остановить кровотечение, но мысль о том, что с ними сделали, заставила меня сжать собственные руки в кулаки, защищаясь.

Волнение нарастало вокруг меня, и четверо Советников вышли из комнаты, оставив нас наблюдать, как они направились, чтобы начать допрос. Папа хлопнул меня по плечу, когда уходил, очевидно, заметив мое беспокойство, и я натянуто улыбнулся ему, когда он пошел, чтобы присоединиться к нашему врагу в той комнате.

Агенты ФБР ушли, когда вошли наши родители, и нимфа поднялась на колени, когда ее окружили.

Сет тихо заскулил, когда его мама приблизилась к существу, коснувшись моего плеча для успокоения.

Папа сбросил пиджак по дороге в комнату и медленно закатал рукава, когда Антония первой направилась к нимфе.

Лайонел и Мелинда отступили назад, наблюдая, как нимфа подняла голову, чтобы осмотреть их своими черными глазами.

– Нам нужна информация, которая у тебя есть, – сказала мама Сета, останавливаясь перед ним. – И мы получим ее от тебя, прежде чем ты умрешь. Тебе решать, насколько это будет сложно.

– Тени будут рады моему возвращению за то, что я умер смертью воина, – прорычала нмфа гортанным и низким голосом. – Я не боюсь боли или смерти.

Антония согнула руку, и нимфу отбросило к стене порывом воздуха. Ее голова ударилась о белую плитку, и от удара на нее брызнула кровь.

Мой отец двинулся в ее сторону, и вода хлынула из его ладони, ударив в существо, прежде чем создать шар вокруг его головы. Нимфа начала биться, борясь за воздух, и папина челюсть сжалась, когда он удерживал магию, пока она существо не начало биться в конвульсиях.

Вода каскадом полилась на пол прежде, чем нимфа успела потерять сознание, и Антония снова начала пропускать воздух сквозь пальцы.

– Скажите нам, где сосредоточены ваши силы, – потребовала она.

Нимфа пристально посмотрела на нее и глубоко вздохнула, громкий хрип наполнил воздух.

Я резко втянул воздух, когда Антония и мой отец упали на колени под воздействием силы существа.

Сет схватил меня за руку, вой сорвался с его губ, когда он позвал свою мать.

Мелинда и Лайонел пошатнулись, когда его сила тоже обрушилась на них, но Лайонел зарычал, шагнув вперед.

Из коридора донеслись крики, когда агенты ФБР вызвали подкрепление, и мы впятером придвинулись так близко к стеклу, что практически прижались к нему.

– Расскажи нам! – Лайонел закричал, из него вырвался рев, когда ему удалось броситься на нимфу, несмотря на тяжелый грохот ее силы, заполнивший комнату.

Мои колени слабели, когда она использовала свою темную магию, а мой отец схватился за грудь, как будто ему было трудно дышать.

Дым скользнул между губ Лайонела, когда он призвал силу Дракона под своей плотью и ударил кулаком в лицо нимфы.

Потекла кровь, и он закричал, ударив снова, его мощное тело наполнилось яростью, когда он выбрасывал кулаки, как молотки, в лицо нимфы.

На четвертом ударе «погремушка» оборвалась, и нимфа повалилась на землю.

Лайонел не остановился. Он кричал на нее, требуя нужной информации, одновременно пиная и нанося удары, все больше и больше крови проливалось на белую плитку, когда он терял контроль.

Папа поднялся на ноги, потянув Антонию назад вместо того, чтобы подойти к отцу Дариуса.

– Лайонел, остановись! – потребовала Мелинда, но он просто продолжал пинать и пинать, пока нимфа совсем не перестала двигаться.

Между всеми воцарилась тяжелая тишина, и я глубоко вздохнул.

– Он просто… убил ее, – выдохнул Калеб, нахмурившись. – Теперь мы не получим никакой информации.

– Она была слишком сильной, – прорычал я. – Даже без своих щупалец она только что вывела из строя некоторых из самых могущественных фейри в Солярии. – Я знал, что нам нужна информация, которой обладало это существо, но не мог выкинуть из головы образ моего отца, стоящего на коленях. И был рад, что он не умер.

– Этот монстр никогда бы не заговорил, – тихо сказал Сет. – Единственное, чего они заслуживают, – это смерти.

– Ну, это меняет дело, когда видишь, как он обращает эту ярость на кого-то, кто этого заслуживает, – пробормотал Орион.

– Вроде как мне показалось, что он легко справился с этим, – мрачно ответил Дариус.

Я повернулся, чтобы посмотреть на него, нахмурившись, задаваясь вопросом, действительно ли ему пришлось вынести такой уровень гнева от рук своего отца. Один взгляд на его лицо дал мне ответ, и я неловко поерзал, оглядываясь назад, в комнату, где кровь неуклонно растекалась по полу.

Я протянул руку со своей силой, проталкиваясь сквозь стекло и фокусируясь на Лайонеле Акруксе. Его лицо застыло в маске гнева и разочарования, но когда я надавил немного сильнее своей силой, то обнаружил правду о том, что он чувствовал под маской.

Радость. Возбуждение. Облегчение.

И это, возможно, было самое ужасное, что я пережил за всю ночь.

Тори

Мы стояли в пещерах, где у нас проходили уроки Стихии Земли с остальными первокурсниками, пока ждали начала финального Испытания.

Оно отличалось от остальных. Трибуны находились за пределами пещер, и мы были здесь одни, пока профессор Рокфорд и другие судьи стояли в ожидании начала.

Я переступила с ноги на ногу, когда нервный заряд пронзил меня. Вот оно, последнее Испытание.

– Когда мы пройдем Час Расплаты, нам понадобится ночная прогулка, – сказала я Дарси, пока мы ждали прибытия последнего из студентов.

– Черт возьми, да. Танцы, выпивка и никаких Наследников. Мы должны снова поехать в Тукану или, может быть, куда-нибудь еще дальше.

– Мы могли бы вырваться из Академии на целые выходные? – предложила я с усмешкой. – И спустить всю нашу стипендию на пятизвездочный отдых в каком-нибудь шикарном отеле, проведя вечер за шампанским.

– Да, пожалуйста, – с энтузиазмом сказала Дарси.

Мы обе собирались сегодня вечером на Ярмарку Фей, но на самом деле это был бы не тот праздник, который мы могли бы устроить после Часа Расплаты. Кроме того, Дарси шла с Диего, а Калеб посылал мне сообщение за сообщением, пока я наконец не согласилась позволить ему забрать меня. Но это не было свиданием. Я была уверена в этом на семьдесят восемь процентов. Больше похоже на шанс познакомиться с кем-нибудь новым. Я предполагала, что в любом случае узнаю это сегодня вечером.

– Цель задания проста, – сказала Рокфорд своим тихим голосом, и я обратила свое внимание в ее сторону. – Сбежать из пещер до того, как закончится время. Через них проходят различные маршруты, и вам нужно найти тот, который ведет наружу… и убедиться, что вас не съедят.

– Съедят? – спросила я в замешательстве. – Что вы…

Раздался сигнал клаксона, и все студенты как один бросились вперед. Я поймала взгляд Дарси, и мы тоже побежали, оказавшись в потоке тел.

Туннель перед нами изгибался вниз по наклонной, а затем разветвлялся в двух направлениях. Первокурсники расступились, как прилив, разбивающийся о скалу, наполовину расходясь в разные стороны. Мы побежали налево, на не делая выбора сознательно, двигаясь вместе с толпой.

Туннель изгибался, прежде чем снова и снова разделяться, студенты вокруг нас разбегались в разные стороны, пока мы принимали поспешные решения и надеялись на лучшее.

Чем дальше мы заходили, тем темнее становилось. Фейричерви и драгоценные металлы мерцали на черных стенах, но разглядеть больше было трудно.

– Как мы должны найти выход отсюда, когда каждый туннель ведет вниз? – Дарси зашипела, и я прикусила губу, не зная, как ей ответить. Она была права, но как долго они могли продолжаться? Конечно, в конце концов они снова поднимутся наверх? Что, черт возьми, это была бы за задача, если бы это было невозможно?

– Подожди, – сказала я, хватая ее за руку и останавливая. – Может быть, нам стоит попытаться быть умнее в этом вопросе. Очевидно, что мы должны использовать магию земли, чтобы сбежать отсюда, это не может быть просто бегством вслепую.

– Да, ты права. – Дарси огляделась, когда остальные студенты оставили нас позади, и потянулась к стене пещеры.

Она закрыла глаза, сосредоточившись, а я огляделась, пытаясь найти что-нибудь, что могло бы помочь.

Слабая дрожь пробежала по земле у моих ног, и я пошевелилась, чтобы сохранить равновесие.

– Думаю, мы должны пойти направо, – пробормотала Дарси, ее голос был тяжелым, когда она сосредоточилась на ощущении своей магии земли.

Я открыла рот, чтобы ответить, как раз в тот момент, когда где-то в пещерах позади нас раздался гортанный рев, от которого у меня по спине пробежала дрожь страха.

Глаза Дарси резко открылись, и она посмотрела на меня, ее взгляд был полон того

же ужаса, который пробудил во мне этот звук.

– Что это было? – Я вздохнула.

Дарси покачала головой, не произнося ни слова.

Рев раздался снова, и я, спотыкаясь, направилась к ней.

– На право? – подтвердила я, глядя на узкий проход, который вел в ту сторону. Он был темнее остальных и к тому же более узкий. По внешнему виду я бы его не выбрала, но, может быть, это и к лучшему. Мы должны доверять нашей магии, и ничему другому.

– Да, – согласилась Дарси.

Мы побежали туда вместе, и темнота сомкнулась, когда пещера поглотила нас. Впереди оранжевое свечение, казалось, мерцало прямо вне поля зрения, давая ровно столько света, чтобы я могла видеть стены, которые давили по обе стороны от нас.

Через несколько футов проход сузился слишком сильно, чтобы мы могли бежать бок о бок, и Дарси проскользнула впереди меня. Мы продолжали идти, наше прерывистое дыхание эхом отдавалось от холодных камней, когда проход начал медленно подниматься в гору.

– Ты была права! – сказала я ободряюще, когда мы еще немного ускорили шаг.

Я потянулась, чтобы провести руками по стенам по обе стороны от меня, когда бежала, и глубокий рев снова раздался позади нас.

– Черт, ты же не думаешь, что профессор была буквальна в той части о том, что нас могут съесть, не так ли? – взмолилась Дарси, оглядываясь назад и продолжая бежать.

– Нет, – выдохнула я, хотя почему-то это прозвучало чертовски похоже на «да».

Мы завернули за угол и оказались в широком пространстве, в центре которого горел слабый огонь, вызывающий оранжевое свечение.

Мы, пошатываясь, направились к огню, и мое сердце бешено заколотилось, когда я оглядела место, в котором мы оказались. Отсюда вели еще семь проходов, но невозможно было сказать, по какому из них нам следует идти, чтобы вернуться на поверхность.

Рычание раздалось снова, так близко, что земля под нашими ногами содрогнулась от его силы.

– Что это, черт возьми, такое? – Я ахнула.

Дарси качала головой, пятясь поближе к огню.

Я смотрела между проходами в полной растерянности.

– Нам нужно снова почувствовать путь, – сказала она, опускаясь на колени. -

– Хорошо, – согласилась я, хотя и не была до конца уверена, что она имела в виду.

Я тоже опустилась, закрыв глаза и прижав ладони к земле под нами.

Затем оттолкнула свое сознание от себя, ища магией земли связь с окружающими нас камнями и почвой. На мгновение это было ошеломляюще, так много всего давило на нас со всех сторон, сверху, снизу, с каждой стороны, но внезапно мое внимание привлекло пространство, в котором мы находились.

Я почувствовала расхождение в почве, расселину, которая проходила через нее, как вены в теле.

Другие туннели ответвлялись от этого пространства, и я также могла направить свое сознание к ним, прощупывая их, пытаясь понять, куда они ведут.

– Я начну справа, ты начинай слева, – распорядилась Дарси, и я быстро согласилась.

Затем вонзила пальцы в почву, направляя свое сознание к туннелю слева от меня и пытаясь понять, куда он ведет. Верх и низ, казалось, ничего не значили для того, что я переживала, но по мере того, как туннель удалялся от нас, я чувствовала, как камень вокруг него становится толще, холоднее, влажнее.

Это должно было означать, что все пошло прахом. Я покачала головой и вернулась туда, где мы были, вместо этого исследуя следующий туннель с помощью своей магии.

Я толкнула свое сознание в темное пространство, но почувствовала, что оно внезапно закончилось резкой стеной. Дальше пути не было, это был тупик.

– Те двое справа не походят, – выдохнула Дарси, продолжая поиски.

– Должно быть, один из средних, – согласилась я.

Я снова начала распространять свою магию, но как только сделала это, по земле подо мной пробежала сильнейшая дрожь.

Я закричала, когда бросилась вперед, почва и камни расходились позади меня, как будто были не более чем мягким маслом, разрезанным ножом.

Мои глаза резко открылись, и я развернулась, земля подо мной вздрогнула и отбросила меня обратно в Дарси, как раз в тот момент, когда огромный рев заполнил пещеру, отразившись от каменных стен и сорвав крик ужаса с моих губ.

Мои глаза расширились, когда огромное существо вырвалось из земли у моих ног.

Это было что-то среднее между гигантским червем и чертовым драконом. Его огромная пасть была усеяна рядами острых как бритва зубов, а слепые глаза жадно оглядывались, когда он поворачивал свою бледную голову влево и вправо.

– Святое дерьмо, – выдохнула я, и его голова мгновенно повернулась ко мне.

Я закричала, когда он бросился на меня, в панике вскинув руки и инстинктивно выпустив огромную волну земной магии из своих ладоней. Каменная стена выросла из земли между нами и существом за несколько секунд до того, как оно смогло добраться до нас. Раздался звук крошащегося камня, когда монстр столкнулся со стеной, которую я воздвигла, и мои глаза расширились от ужаса, когда трещина прошла прямо через ее центр.

Руки Дарси сомкнулись вокруг моей руки, когда она подняла меня. Я вырвалась из своей минутной паники и бросилась за ней, когда она помчалась через пещеру к трем центральным туннелям. У нас не было времени решить, какой из них нам следует выбрать, и, поскольку звук разбивающегося камня преследовал нас, поэтому нам пришлось сделать прыжок веры.

Дарси метнулась в левый туннель, и я последовала за ней по пятам, когда мы помчались в темноту.

Рев раздался снова, и земля у наших ног содрогнулась и задрожала, когда существо пустилось в погоню по каменному лабиринту.

Я понятия не имела, использует ли оно туннель, чтобы преследовать нас, или в любой момент может вырваться из почвы у наших ног.

Мы бежали и бежали, адреналин струился по моим венам, когда я доводила свое тело до предела, и мы медленно, казалось, увеличивали небольшое расстояние между нами и адским чудовищем, которое охотилось на нас.

Земля под нами слегка поднималась, пока мы бежали, и мое сердце воспарило при мысли о том, что мы выберемся на поверхность.

– Еще немного, – выдохнула я, отказываясь отступать от безжалостного темпа, прижимая руку к плечу Дарси, чтобы убедиться, что не потеряла ее в темноте.

– Мы должны быть близко, – выдохнула она в ответ, когда наклон резко увеличился, и в моей груди забилась надежда.

Земля все еще дрожала, рев преследовал нас, когда мы поднимались все выше и выше, обещание свежего воздуха и свободы звало меня по имени, пока наши шаги стучали по гулкому туннелю.

Мы были почти на месте, осталось всего несколько шагов. Я была уверена, что где-то рядом слышу радостные крики толпы.

Мое лицо столкнулось со спиной Дарси, и я вскрикнула, когда шлепнулась задницей в грязь.

– Туннеля больше нет! – Дарси взвизгнула в панике, и мое сердце пропустило удар, когда позади нас в темноте раздался еще один рев.

– Должен быть! – Я запротестовала, ползая вперед на четвереньках и размахивая руками над стеной почвы, которая преграждала путь дальше.

Существо зарычало позади, и стены снова задрожали.

Я выжала из себя всю магию, ища путь вперед, отказываясь верить, что мы свернули не туда. И мое сердце упало, когда я не нашла вокруг нас ничего, кроме утрамбованной почвы, которая запирала нас, хоронила заживо – идеальная добыча для существа, которое приближалось с каждым мгновением.

– Здесь неглубоко! – внезапно закричала Дарси. – Мы должны прокопать себе выход. Мы всего в нескольких метрах под поверхностью!

Я ахнула, когда поняла, что она была права, вес почвы перед нами был намного меньше, чем раньше, и мы были почти на поверхности, почти свободны.

– Тогда давай копать! – Я решительно согласилась, бросаясь вперед и отбрасывая комья земли в сторону.

Дарси была прямо рядом со мной, и с помощью нашей магии мы зарылись в стену, преграждающую нам выход. Я потеряла ее в темноте, когда карабкалась в туннель, где земля осыпалась вокруг меня, накрывая, душа…

Я продолжала двигаться, копая и копая навстречу обещанию свободы, которое было так чертовски близко, что я могла ощутить его вкус.

Тяжесть почвы придавила, рев существа приблизился, и с последним всплеском моей магии земли мои руки наконец вырвались на поверхность.

Я крякнула от усилия, выкапываясь из земли, и внезапно чья-то рука сомкнулась вокруг моей. Дарси вытаскивала меня наружу.

Свежий воздух окружил меня, и я не смогла сдержать всхлип, вырвавшийся из моего горла, когда жадно глотнула его.

Я дрожала стоя на коленях, глядя вверх, когда на меня обрушились радостные крики толпы.