Текст книги "О проблемах языка и мышления"

Автор книги: Карл Генрих Маркс

Соавторы: Иосиф Сталин (Джугашвили),Фридрих Энгельс,Владимир Ленин,Георгий Плеханов,Николай Марр,Поль ЛаФарг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

V. ЯЗЫК КАК СРЕДСТВО ВЫРАЖЕНИЯ МЫСЛИ, КАК ОРУДИЕ АГИТАЦИИ И ПРОПАГАНДЫ

1. Значение точности терминологии и выражений

339

Заметки на полях программы германской рабочей партии (Из «Критики готской программы»)

1) «Труд есть источник всякого богатства и всякой культуры; и так как полезный труд возможен лишь в обществе и посредством общества, продукт труда принадлежит сполна и на равных правах всем членам общества».

Первая часть параграфа: «Труд есть источник всякого богатства и всякой культуры». Труд не есть источник всякого богатства. Природа является так же точно источником потребительных ценностей (а ведь из них же, конечно, составляется вещественное богатство), как и труд, который сам есть лишь проявление силы природы, силы человеческого труда.

Подобную фразу вы встретите во всех азбуках, и она верна лишь постольку, поскольку при труде в ней подразумеваются и все необходимые для его приложения предметы и средства. Но в социалистической программе совершенно недозволительны эти буржуазные фразы, замалчивающие те условия, которые одни только и дают им смысл. Поскольку человек заранее считает себя собственником природы, этого первоисточника всех орудий труда и всех материалов, и относится к ней как к своей собственности, постольку его труд является источником потребительных ценностей, а следовательно, и богатства. У буржуа есть прекрасные основания приписывать труду сверхъестественную творческую силу, так как именно из обусловленности труда природой вытекает тот факт, что человек, обладающий всего-на-всего своей рабочей силой, при всяком состоянии общества и культуры будет по необходимости рабом других людей, присвоивших себе вещественные условия труда. Он может трудиться с их разрешения, следовательно, жить лишь с их разрешения.

Но возьмем это азбучное предложение, каково оно есть. Какого вывода надо ожидать из него? Очевидно такого: «Так как труд является источником всякого богатства, то никто в обществе не может присвоить себе богатства, которое не было бы продуктом труда. Человек, который не трудится сам, живет трудом другого, и даже культуру свою он приобретает насчет чужого труда». Вместо этого при помощи слов: «и так как», к первому предложению прицепляется второе, и вывод делается из этого второго предложения, вместо первого.

Вторая часть параграфа: «Полезный труд возможен только в обществе и посредством общества». В первой части параграфа источником всякого богатства, всякой культуры, а следовательно, и всякого общества был труд. Теперь мы узнаем наоборот, что никакого «полезного» труда не может быть без общества.

В третьих, заключение: «И так как полезный труд может производиться только в обществе и обществом, продукт труда сполна и на равных правах принадлежит всем членам общества».

Великолепное заключение. Если полезный труд может производиться только в обществе и обществом, то и продукт труда принадлежит обществу; на долю же отдельных рабочих достанется из него лишь остаток от расходов на обеспечение необходимого условия труда: то есть общества.

И в действительности, во все времена защитники каждого данного общественного строя всегда ссылались на это положение. Прежде всего выдвигаются притязания правительства со всеми его придатками, в качестве общественного органа, охраняющего общественный порядок. Затем следуют притязания различных родов частной собственности, так как они именно служат основами общества и т.д.

Эти пустые фразы можно, как видите, вертеть и выворачивать как кому угодно.

Некоторый общий смысл первая и вторая часть параграфа получают лишь в таком виде: «Труд становится источником богатства и культуры лишь в качестве общественного труда или, что то же самое, труда, совершающегося в обществе и посредством общества».

Это предложение неоспоримо, так как, если индивидуальный труд (предположив наличность его материальных условий) и может производить потребительные ценности, он ни в каком случае не может произвести ни богатства, ни культуры.

Но так же неоспоримо и другое положение: «по мере того, как совершается общественное развитие труда и тем самым он становится источником богатства и культуры, развивается так же, с одной стороны, бедность и беспомощность рабочих, а с другой – богатство и культура для не рабочих».

Это закон всей истории до наших дней. Следовательно, вместо общих фраз о «труде» и «обществе» нужно было ясно показать, как в современном, капиталистическом обществе создались, наконец, те материальные и пр. условия, которые дают рабочим возможность и в то же время вынуждают их устранить это общественное проклятие.

На самом же деле весь этот параграф, негодный по форме и по содержанию, нужен здесь лишь для того, чтобы выставить в качестве лозунга на знамени партии излюбленное лассальянское изречение о «полном продукте труда». Я потом вернусь к этому «полному продукту труда», к «равному праву» и пр., так как дальше они снова повторяются в несколько отличной форме.

3) «Освобождение труда требует возведения средств производства в собственность всего общества, коллективного регулирования всей работы и справедливого распределения ее продукта».

«Возведение средств производства в общественную собственность» обозначает, конечно, их «превращение в общественную собственность», но это так, мимоходом. Что такое «продукт труда»? Произведенные ли предметы или их ценность? И в последнем случае: вся ли ценность продукта или только та часть ценности, которая добавлена новым трудом к ценности употребленных им средств производства?

«Продукт труда» (в смысле дохода трудящегося) это пустое представление, поставленное Лассалем на место определенного экономического понятия. …

Вслед за фразерством о получении рабочим «полного продукта своего труда» должны исчезнуть фразы вообще о «продуктах труда» рабочего, хотя бы и не полных.

В обществе, основанном на принадлежности средств производства всему обществу, производители не обмениваются своими продуктами. Равным образом и труд, употребленный на производство продуктов, не проявляется в виде ценности, как бы свойственной самим продуктам, так как здесь в противоположность капиталистическому обществу работа отдельного лица является частью коллективного труда не косвенно, а непосредственно.

Выражение «продукт труда рабочего» уж и теперь негодное, в виду своей двусмысленности, теряет, таким образом, всякий смысл. …

«Чтобы подготовить путь для разрешения социального вопроса, немецкая рабочая партия требует учреждения социалистических производительных товариществ при содействии государства и под демократическим контролем трудящегося народа. Производительные товарищества должны быть созданы в таком количестве в промышленности и земледелии, чтобы на них возникла социалистическая организация коллективного труда».

После железного закона Лассаля – панацея того же пророка. Вместо существующей борьбы классов подставляется газетная фраза «социальный вопрос», к «разрешению» которого «подготовляется путь».

Вместо процесса революционного переустройства, «социалистическая организация» коллективного труда возникает из «содействия государства» производительным товариществам, «созданным» государством, а не рабочими.

Вполне достойно Лассаля вообразить себе, что при государственной субсидии так же легко построить новое общество, как новую железную дорогу!

Из-за остатка стыдливости «государственную помощь» ставят… под демократический контроль «трудящегося народа».

Во-первых, в Германии большинство «трудящегося народа» состоит из крестьян, а не из пролетариев.

Во-вторых, слово «демократия» будет по-немецки «Volksherrschaft» («народовластие»).

Что же это за «властный контроль трудящегося народа»? Того самого народа, заметим, который не только не властвует, но своим же собственным обращением к государству с требованием помощи сознается в том, что не созрел еще для народовластия.

Что же касается до самого рецепта, который при Луи-Филиппе Бюше прописал против французских социалистов, а реакционные рабочие из «Atelier» приняли, то на нем не стоит останавливаться.

Главная беда не в том, что эти чудодейственные ассоциации вписаны в программу, а в том, что вся она идет назад от классового движения к сектантскому.

Перехожу теперь к демократическому отделу.

А. Свободное основание государства.

Сперва о «свободном государстве, к которому стремится (в отделе II) германская рабочая партия».

Что такое свободное государство? Сделать государство свободным никоим образом не может быть целью рабочих, освободившихся от верноподданного мышления. …

А какое беспутное злоупотребление словами: «современное государство», «современное общество» и какое еще более беспутное введение в программу полнейшего непонимания того государства, к которому она предъявляет свои требования.

«Современное общество» – это капиталистическое общество, существующее во всех цивилизованных странах, с большей или меньшей примесью элементов, унаследованных от средних веков, более или менее видоизмененное особенностями в историческом развитии или менее видоизмененное особенностями в историческом развитии. «Современное государство», наоборот, изменяется с переездом каждой границы. В прусско-германской империи оно совершенно иное, чехи в Швейцарии, и в Англии оно не такое, как в Соединенных Штатах. «Современное государство», следовательно, есть не более, как фикция…

►(К. Маркс. Отрывки из «Критики Готской программы» 1875 г. – «Критика Готской программы». Петроград, 1919 г. // 19, 13 – 27.)

340

Что касается формы, то можно было думать, что многие иностранные слова вызовут недоразумения. Но уже Лассаль в своих речах и пропагандистских брошюрах не стеснялся употреблять иностранные слова, и, поскольку мне известно, на это особенно не жаловались. А с того времени наши рабочие гораздо усерднее и более регулярно читают газеты и по тому самому больше освоились с иностранными словами. Я ограничился тем, что устранил все не безусловно необходимые иностранные слова. Но, оставляя необходимые, я отказался от присоединения к ним так называемых пояснительных переводов. Такие необходимые иностранные слова, в большинстве случаев представляющие общепринятые научно-технические выражения, не были бы необходимыми, если бы их можно было перевести. Перевод только искажает их смысл; вместо того, чтобы объяснить, он вносит путаницу. Устные разъяснения помогают в таком случае гораздо больше.

►(Ф. Энгельс. Развитие социализма от утопии к науке, 7 – 8. 1931 г. // 19, 322.)

341

Я думаю, что нам с нападками лучше всего подождать до появления Нищеты на немецком языке (т.е. я имею в виду главные возражения; перестрелки, чтобы заманить на огонь последователей Родбертуса, всегда хороши).

Я жду рукописи. Кстати, если во втором отделе гегелевские выражения представят для вас затруднения, то вы просто оставьте свободное место в рукописи, а я уже заполню его; по-немецки должна быть точная научная терминология, в противном случае это будет непонятно.

►(Ф. Энгельс. Письмо Э. Бернштейну, 11/IV 1884 г. – Архив, I, 357 // 36, 118.)

342

Некоторые химики говорят еще о химической силе, благодаря которой происходят и удерживаются соединения. Но здесь мы не имеем собственно перехода, а имеем совпадение движения различных тел воедино и понятие «сила» (превращается в фразу; как и всюду, где думают исследовать неисследованные формы движения…) здесь оказывается, таким образом, у границы своего употребления. Но она еще измерима через порождение теплоты, однако до сих пор без значительных результатов; для ее объяснения сочиняют так называемую силу (например, объясняют плавание дров на воде из плавательной силы, преломляющая сила – в случае света и т.д.), причем, таким образам, получают столько сил, сколько имеется необъясненных явлений, и по существу только переводят внешние явления на внутренний язык фразы. (Более извинителен случай притяжения и отталкивания; здесь масса непонятных для физика явлений резюмируется в одном общем названии, и этим дается намек на какую-то внутреннюю связь их.) (Если бы хотели говорить о химической силе, то пришлось бы найти способ для измерения большего или меньшего сродства между отдельными элементами и их соединениями; например, кислотами и щелочами, землями, серой, окисями металлов – задача, которая современных химиков вполне основательно занимает пока мало.)

Наконец в органической природе категория силы совершенно недостаточна, и, однако, она постоянно применяется. Конечно, можно назвать действие мускула по его механическому результату мускульной силой и даже измерять его; можно даже рассматривать другие измеримые функции как силы – например, пищеварительную способность различных желудков. Но таким образом мы скоро приходим к абсурду (например, неравная сила), и, во всяком случае, здесь можно говорить о силах только в ограниченном фигуральном смысле (обычный оборот речи: собраться с силами). Эта неразбериха привела к тому, что стали говорить о жизненной силе, и если этим желают сказать, что форма движения в органической природе отличается механической, физической, химической, содержа их в себе в снятом виде, то способ выражения, в особенности потому, что сила – предположив перенос движения – является здесь чем-то внесенным в организм извне, а не присущим ему, неотделимым от него. Поэтому-то жизненная сила является последним убежищем всех супранатуралистов.

►(Ф. Энгельс. Диалектика природы. – Соч., XIV, 402 – 403 // 20, 597 – 598.)

343

Термин «энергия» отнюдь не выражает правильно всего явления движения, ибо он подчеркивает только одну сторону его – действие, но не противодействие. Кроме того, он способен вызвать мысль о том, будто «энергия» есть нечто внешнее для материи, нечто привитое ей. Но, во всяком случае, он заслуживает предпочтения перед выражением «сила».

►(Там же, 541 // 20, 401 – 402.)

344

Теоретическая механика приходит к понятию живой силы, практическая механика инженеров приходит к понятию работы и навязывает его теоретикам. Но привычка к вычислениям отучила теоретиков мыслить. И вот в течение ряда лет они не замечают связи обоих этих понятий, измеряя одно из них через mv², другое – через mv²/2, принимая под конец в виде меры для обоих mv²/2 не из понимания существа дела, а для упрощения выкладок.

[* Слово «работа» и соответствующее представление созданы английскими [экономистами] инженерами. Но по-английски практическая работа называется work, а работа в экономическом смысле называется labour. Поэтому и физическая работа обозначается словом work, причем исключается всякая возможность смешения с работой в экономическом смысле. Совершенно иначе обстоит дело в немецком языке; поэтому-то и были возможны в новейшей псевдонаучной литературе различные своеобразные применения работы в физическом смысле к трудовым отношениям в области экономики и наоборот.

Но у немцев имеется слово Werk, которое, подобно английскому слову work, отлично годится для обозначения физической работы. Но так как политическая экономия совершенно чуждая нашим естествоиспытателям область, то они вряд ли решатся ввести его вместо приобретшего уже права гражданства слова Arbeit, а если и попытаются ввести, то тогда, когда уже будет слишком поздно. Только у Клаузиуса встречается попытка сохранить хотя бы наряду с выражением Arbeit и выражение Werk.]

►(Там же, 561 // 20, 422.)

345

Но потребуется еще не мало времени и труда, пока с помощью новых опытов не удастся вылущить твердое ядро из этих противоречащих друг другу гипотез. До тех пор или же до того времени, пока эфирная теория не будет вытеснена какой-нибудь совершенно новой теорией, учение об электричестве находится в неприятном положении, ибо оно должно пользоваться терминологией, которую само называет неверной. Вся его терминология еще основывается на представлении о двух электрических жидкостях. Оно еще говорит самым спокойным образом об «электрических массах, текущих в телах», о «разделении электричества в каждой молекуле» и т.д. Это зло, которое, как было сказано, неизбежно вытекает из современного переходного состояния науки, но которое также при господствующем именно в этой области знания одностороннем эмпиризме немало содействует сохранению царившей до сих пор идейной путаницы.

►(Там же, 578 // 20, 439 – 440.)

346

Если выражение «электрическая разъединительная сила» попросту бессмысленно, то выражение «электродвижущая сила» по меньшей мере излишне. Мы имели термомоторы до того, как получили электромоторы, и, однако, теория теплоты отлично обходится без особой теплодвижущей силы. Подобно тому, как простое выражение «теплота» заключает в себе все явления движения, относящиеся к этой форме энергии, так можно ограничиться и выражением «электричество» в соответствующей области. И к тому же весьма многие формы проявления электричества не носят вовсе непосредственного «двигательного» характера. Таковы намагничивание железа, химическое разложение и превращение в теплоту. Наконец, во всякой области естествознания, даже в механике, делают шаг вперед, когда где-нибудь избавляются от слова сила.

►(Там же, 617 // 20, 472 – 473.)

347

Изложение сделано прилежно и обстоятельно. Только ему, как и всей книге Штарке [С.N. Starke. Ludwig Feuerbach. Stuttgart, 1885], вредит вовсе не неизбежный балласт философских выражений. Этот балласт тем более неудобен, что автор не придерживается выражений, принятых какой-нибудь одной школой или хотя бы самим Фейербахом, а перемешивает выражения, принятые самыми различными школами и преимущественно теми направлениями, которые, под именем философских, распространяются ныне, подобно заразе.

►(Ф. Энгельс. Людвиг Фейербах. – К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., XIV, 646 // 21, 285.)

348

Уклон не есть еще готовое течение. Уклон это есть то, что можно поправить. Люди несколько сбились с дороги или начинают сбиваться, но поправить еще можно. Это, на мой взгляд, и выражается русским словом «уклон». Это подчеркивание того, что тут еще нет чего-либо окончательного, подчеркивание того, что дело – легко поправимое, – это желание предостеречь и поставить вопрос во всей полноте и принципиально. Если кто-либо найдет русское слово, более выражающее эту мысль, – пожалуйста.

►(В.И. Ленин. X съезд ВКП(б). – Соч., XXVI, 267 // 43, 101.)

349

Возьмем для начала пресловутую «производственную демократию», которую тов. Бухарин поспешил вставить в резолюцию ЦК от 7 декабря. Конечно, смешно было бы придираться к этому неуклюжему и интеллигентски-искусственному («выкрутасы») термину, если бы он был употреблен в речи или в статье. Но ведь как раз Троцкий и Бухарин поставили себя в такое смешное положение, что они настаивают в тезисах именно на этом термине, отличающем их «платформы» от принятых профсоюзами тезисов Рудзутака.

Этот термин теоретически неверен. Всякая демократия, как вообще политическая надстройка (неизбежная, пока не завершено уничтожение классов, пока не создалось бесклассовое общество), служит, в конечном счете, производству и определяется, в конечном счете, производственными отношениями данного общества. Поэтому выделение «производственной демократии» из всякой другой демократии ничего не говорит: это – путаница и пустышка. Это – во-первых.

Во-вторых, посмотрите на разъяснение этого термина самим Бухариным в написанной им резолюции пленума ЦК от 7 декабря. «Поэтому, – писал там Бухарин, – методы рабочей демократии должны быть методами производственной демократии. Это значит» – заметьте: «это значит». Бухарин обращение к массам начинает с такого мудреного термина, что его надо особо объяснять: по-моему, с точки зрения демократизма, это не демократично; для масс надо писать без таких новых терминов, кои требуют особого объяснения; с точки зрения «производственной» это вредно, ибо заставляет тратить время попусту на объяснения ненужного термина – «это значит, что все выборы, выставление кандидатов, их поддержка и т.д. должны проходить под углом зрения не только политической выдержанности, но и хозяйственных способностей, административного стажа, организаторских качеств и проверенной на деле заботы о материальных и духовных интересах трудящихся масс».

Рассуждение явно натянутое и неверное. Демократия не означает только «выборы, выставление кандидатов, их поддержку и т.д.». Это с одной стороны. А с другой, не все выборы должны проходить под углом зрения политической выдержанности и хозяйственных способностей. Надо так же, вопреки Троцкому, в миллионной организации иметь известный процент ходатаев, бюрократов (без хороших бюрократов не обойтись много лет). Но мы не говорим о «ходатайственной» или «бюрократственной» демократии.

В третьих. Не правильно смотреть только на выбираемых, только на организаторов, администраторов и пр. Это все же меньшинство выдающихся людей. Надо смотреть на рядовых, на массу. У Рудзутака это выражено не только проще, понятнее, но и теоретически правильнее (тезис 6):

«…Необходимо, чтобы каждый участник производства понял необходимость и целесообразность выполняемых им производственных задач; чтобы каждый участник производства участвовал не только в выполнении задании сверху, но и сознательно принимал участие в исправлении всех недочетов технических и организационных, в области производства».

В-четвертых. «Производственная демократия» есть термин, порождающий возможность кривотолков. Его можно понять в смысле диктатуры и единоначалия. Его можно истолковывать в смысле отсрочки обычной демократии или отговорки от нее. Оба толкования эти вредны, а чтобы избежать их, не обойтись без особых комментариев.

Простое изложение тех же мыслей у Рудзутака и правильнее и избегает всех этих неудобств.

И Троцкий в своей статье «Производственная демократия» в «Правде» 11 января не только не опровергает того, что эти неправильности и неудобства есть (он обходит весь этот вопрос, не сравнивает своих тезисов с рудзутаковскими), а, напротив, косвенно подтверждает неудобство и неправильность своего термина, именно тем, что приводит в параллель ему: «Военную демократию». К счастью мы никогда, помнится, фракционных споров из-за подобного термина не поднимали.

Еще более неудачен такой термин Троцкого, как «производственная атмосфера». Зиновьев справедливо посмеялся над ним. Троцкий очень рассердился и возражал: «Атмосфера военная у нас была… Теперь должна создаться в рабочей массе, в толще ее, не только на поверхности производственная атмосфера, т.е. такое же напряжение, деловой интерес, внимание к производству, какие были к фронтам…». Вот в том-то и дело, что «рабочей массе, толще ее» надо говорить так, как говорится в тезисах Рудзутака, а не с употребления слов вроде: «производственная атмосфера», которые вызовут недоумение или улыбку. По существу употребляя выражение «производственная атмосфера», тов. Троцкий выражает ту же мысль, которую выражает понятие производственной пропаганды. Но именно для рабочей массы, для толщи ее надо вести производственную пропаганду так, чтобы подобных выражений избегать. Это выражение годится в виде образца того, как не следует вести производственной пропаганды.

►(В.И. Ленин. Еще раз о профсоюзах, о текущем моменте и об ошибках т.т. Троцкого и Бухарина. – Соч., XXVI, 123 – 125 // 42, 275 – 278.)

350

Между прочим [стр. 68] Фейербах употребляет выражение: энергия, т.е. деятельность. Это стоит отметить. Действительно, в понятии энергия есть субъективный момент, отсутствующий, например, в понятии движения. Или, вернее, в понятии или в словоупотреблении понятия энергия есть нечто, исключающее объективность. Энергия луны (ср.) в отличие от движения луны.

►(В.И. Ленин. Конспект книги Фейербаха «Лекции о сущности религии». – Ленинск. сборн., XII, 91 – 93 // 29, 46.)

351

Я перейду, наконец, к главным возражениям, которые со всех сторон сыпались на мою статью и на мою речь. Попало здесь особенно лозунгу: «грабь награбленное», – лозунгу, который, как я к нему ни присматриваюсь, не могу признать неправильным, если выступает на сцену история. Если мы употребляем слова: экспроприация экспроприаторов, то – почему же здесь нельзя обойтись без латинских слов.

►(В.И. Ленин. Столыпин и революция. – Соч., XV, 227 // 36, 269.)

352

Русский язык мы портим. Иностранные слова употребляем без надобности. Употребляем их неправильно. К чему говорить «дефекты», когда можно сказать недочеты, или недостатки, или пробелы?

Конечно, когда человек, недавно научившийся читать вообще и особенно читать газеты, принимается усердно читать их, он невольно усваивает газетные обороты речи. Именно газетный язык у нас, однако, тоже начинает портиться. Если недавно научившемуся читать простительно употреблять, как новинку, иностранные слова, то литераторам простить этого нельзя. Не пора ли нам объявить войну употреблению иностранных слов без надобности?

Сознаюсь, что если меня употребление иностранных слов без надобности озлобляет (ибо это затрудняет наше влияние на массу), то некоторые ошибки пишущих в газетах совсем уже могут вывести из себя. Например, употребляют слово «будировать» в смысле возбуждать, тормошить, будить. Но французское слово «bouder» [будэ] значит сердиться, дуться. Поэтому будировать значит на самом деле «сердиться», «дуться». Перенимать французски-нижегородское словоупотребление значит перенимать худшее от худших представителей русского помещичьего класса, который по-французски учился, но, во-первых, не доучился, а, во-вторых, коверкал русский язык.

Не пора ли объявить войну коверканью русского языка?

►(В.И. Ленин. Об очистке русского языка. – Соч., XXIV, 662 // 40, 49.)

353

Слово «нэпман», которое вы употребляете, ведет к некоторому недоразумению. Это слово образовано из сокращенного «НЭП», что означает «новая экономическая политика», и прибавки «ман», что означает «человек или представитель этой новой экономической политики». На газетном языке это слово возникло сначала как шутливое обозначение мелкого торгаша или лица, пользующегося свободной торговлей для всякого рода злоупотреблений.

Внешним образом новая экономическая политика всего больше бросается в глаза именно тем, что появляется на авансцену подобного рода «нэпман», или всякий, как вы пишете, кто «продает и покупает». Но действительная экономическая деятельность действительного большинства населения совсем не состоит в этом. Достаточно указать, например, на деятельность громадной массы крестьянства, которое именно теперь с громадной энергией и с величайшим самопожертвованием восстановляет свою запашку и работает над восстановлением своих сельскохозяйственных орудий производства, своих жилищ, построек и т.д. С другой стороны, промышленные рабочие именно теперь с такой же выдающейся энергией работают над улучшением орудий труда, над заменой изношенных орудий труда новыми, над возобновлением разрушенных, испорченных или пострадавших зданий и т.д.

«Нэпман», если уже употреблять это выражение, гораздо более относящееся к шутливому газетному языку, чем к области серьезных терминов политической экономии, обнаруживает гораздо более шуму, чем это соответствует его экономической силе. Поэтому я опасаюсь, что человек, который применил бы к нашему «нэпману» то упрощенное положение исторического материализма, что за экономической силой должна следовать политическая, рискует ошибиться очень глубоко и даже стать жертвой целого ряда смешных недоразумений.

►(В.И. Ленин. Интервью корр. «Манч. Гард.» А. Рансому. – Соч., XXVII, 331 – 332 // 45, 265 – 266.)

354

Из замечаний В.И. Ленина на книгу Н.И. Бухарина «Экономика переходного периода»

Общая теория трансформационного процесса.

– что такое??? «вобче»? à la Spenser??

Предисловие

[5] Предлагаемая работа имеет своей задачей ниспровержение обычных, вульгарных, quasi-марксистских представлений, как о характере того Zusammenbruch’a, который предсказывали великие творцы научного коммунизма, так и о характере процесса превращения капиталистического общества в общество коммунистическое…

[5 – 6]… [Пролетариат] строит фундамент будущего общества. И притом строит его, как классовый субъект, как организованная сила… Ужасной ценой платит человечество за пороки капиталистической системы. И только такой класс, как пролетариат, класс-Прометей, сможет вынести на своих плечах неизбывные муки переходного периода…

– ну, слава богу: хоть не «трансформации», и не вообще, а известно чего во что!!!

?? «важнее», чем класс.

?

уф!!

Излишне распространяться о том, что путеводною нитью для автора был метод Маркса, метод, познавательная ценность которого только теперь стала во весь свой гигантский рост.

– только «познавательная ценность»?? а не объективный мир отражающая? «стыдливый» …агностицизм!

Глава I. Структура мирового капитализма.

…

[7] Теоретическая политическая экономия есть наука о социальном хозяйстве, основанном на производстве товаров, т.е. наука о неорганизованном социальном хозяйстве… Маркс… в своем учении о товарном фетишизме дал блестящее социологическое введение в теоретическую экономию… В самом деле, лишь только мы возьмем организованное общественное хозяйство, как исчезают все основные «проблемы» политической экономии…

– Две неверности: 1) определение шаг назад против Энгельса; 2) тов[арное] пр[ои]зво[дство] есть тоже «орг[ани]з[о]в[а]нное» хозяйство!

[8] …Таким образом, конец капиталистически-товарного общества будет концом и политической экономии.

– неверно. Даже в чистом ком[муни]зме хотя бы отношение v + m к II c? и накопление?

Итак, политическая экономия изучает товарное хозяйство.

– не только!

Совершенно безразличным является для чистой теории, насколько велик объем, какова пространственная характеристика данного общественного хозяйства. Как раз поэтому Маркс и издевался так над названием «национальная экономия», которое облюбовали патриотические немецкие профессора. Точно также сравнительно второстепенным для абстрактной теории является вопрос о том, кто выступает в качестве субъекта отдельного хозяйства…

– ?

как раз не поэтому

?

Современный капитализм есть капитализм мировой. Это значит, что капиталистические производственные отношения господствуют во всем мире и связывают все части нашей планеты крепкой экономической связью.

– не во всем

[12 – 13] …мы будем различать три рода конкурентной борьбы.

1) Под конкуренцией горизонтальной мы будем разуметь конкуренцию между однородными предприятиями. Здесь анархия, выражающаяся в конкурентной борьбе, ни на какое общественное разделение не опирается.

2) Под конкуренцией вертикальной мы будем разуметь борьбу между разнородными предприятиями, раздельное существование которых выражает факт общественного разделения труда.

3) Наконец, под комбинированной (сложной) конкуренцией у нас будет пониматься борьба, которую ведут комбинированные предприятия, т.е. капиталистические единицы, объединяющие различные отрасли производства, т.е. превращающие общественное разделение труда в техническое разделение.

– уф!