Текст книги "Студент по обмену (СИ)"
Автор книги: Карина Пьянкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
Но, видимо, все-таки беспокоилась я не зря, потому что стоило только чуть приотстать, как Лестер обернулся, нахмурился на секунду и погрозил мне пальцем. Пришлось поспешно догонять и дальше уже вести себя прилично.
Я не была до конца уверена, что нам на самом деле удастся найти в надвигающейся темноте Тайлера, однако следопыт из Уильяма Лестера вышел отличный. Через минут двадцать мы вышли к опушке, на которой виднелись две фигуры – одна долговязая и сухопарая – явно Тайлер, другая невысокая, худощавая, а больше в темноте толком ничего разглядеть не удалось.
Профессор Лестер снова приложил к губам палец, побуждая меня молчать. Впрочем, я и сама догадывалась, что такая вот тайная встреча в неурочный час в неурочном месте – точно не к добру, и вряд ли у парочки на опушке благие намерения. А раз так, нужно проследить и разобраться с тем, что происходит. Жалко только, что расслышать ничего было нельзя, слишком уж далеко стояли говорившие.
И снова я порадовалась присутствию профессора Лестера рядом. Уж он-то должен знать, как стоит поступить в такой ситуации, значит, мне не нужно переживать.
Тайлер и тот, второй незнакомый человек постояли еще по опушке, а после развернулись и пошли в разные стороны. Однокурсник – к замку, а незнакомец, наверное, в сторону Уитби. Я плохо ориентировалась в лесу и могла только предполагать, что ближайший городок именно в том направлении.
Лестер молниеносным движением утянул меня за собой в кусты. Не хотел, чтобы Кай узнал о нашем присутствии. Наверное, для того были причины. По крайней мере, я уже привычно как хорошая студентка подчинилась старшему, потому что ему точно видней. Такое послушание полностью устраивало профессора.
Теперь он явно не беспокоился за безопасность студента, волновало Уильяма Лестера что-то иное. Возможно, планы Тайлера, в котором вдруг проснулась тяга к прогулкам в неурочном месте в неурочное время.
Заговорил со мной мужчина только через десять минут после того, как Кай скрылся из глаз.
– Не рассказывайте никому, мисс Уорд, – то ли попросил, то ли приказал профессор Лестер. С ним никогда так точно и не скажешь, но на всякий случай все считали, что молодой преподаватель приказывает, и слушались его. Мало ли что.
– И Тайлер тоже ни о чем не должен знать, хорошо? – добавил Уильям Лестер, помогая мне выбраться из кустов.
– Хорошо, – пробормотала я, совершенно ничего не понимая.
– Я сам расскажу, кому следует, – заверил меня с присущей ему убийственной серьезностью Лестер. Сомневаться в том, что так и будет, не приходилось.
До замка мы дошли в молчании, но не напряженном, а спокойном, даже уютном.
Когда я вернулась в свою комнату, девочки все еще не вернулись, стало быть, возможно, что столкнемся мы уже на занятиях, куда однокурсницы явятся помятые, благоухающие перегаром и с безнадежно потекшим макияжем. Не в первый раз, в конце концов. Студенческие годы – время для глупостей и разгульного веселья.
Я этого разгульного веселья не сторонилась, просто отдавалась ему так, чтобы не вредить учебе, то есть на выходных. Впрочем, алкоголем и в этом случае старалась не злоупотреблять, памятуя не столько о том, как влияют возлияния на мозг, сколько о том, насколько отвратительно выглядит пьяная девушку и что она может натворить.
Хотела было вернуться к учебникам и конспектам, вот только стоило открыть первый попавшийся том, как мысли потекли совершенно иным путем, далеким от учебы.
С кем же встречался Кай Тайлер в лесу? Должно быть, непростой был человек и непростая была причина для встречи. Будь все простым и будничным, визитер просто приехал бы в замок, а не прятался в чаще.
И Уильям Лестер – он тоже повел себя странно. Чего ради ему прятаться от студента? Вышел бы, спросил, что происходит? И ведь спрятался так, словно это он, преподаватель, ведет себя странно. А Лестер-младший – молодой человек разумный и обстоятельный, у него на каждое слово и на каждый поступок имеется причина. Значит, не по глупой прихоти в кусты полез и меня с собой потащил.
Вот только почему так?
Хотелось пойти к профессору снова, пристать с расспросами, но ведь не скажет ничего, если не посчитает нужным. А если бы посчитал – объяснил бы все еще в лесу. Из Уильяма Лестера посторонний и слова вытянуть не мог, словоохотливость преподаватель рукопашного боя проявлял только с родственниками. Учитывая, что родственников у Лестеров имелось с избытком, от недостатка общения молодой преподаватель не страдал.
Факультет ушел в загул с размахом, этаж как будто вибрировал от звуков музыки, песен, смеха и топота. Можно было не сомневаться, что угомонятся ребята хорошо если к рассвету. Даже декан предпочитал не вмешиваться в этот разгул своих студентов, предпочитая уже постфактум карать излишне увлекшихся по делам их.
Сразу подумалось, что время для тайного свидания Тайлер выбрал с расчетом на то, что его отсутствия никто не заменит. Вполне неплохой план, который бы наверняка оправдал все надежды новичка, если бы мне не вздумалось посмотреть в окно.
И все-таки что понадобилось этому парню в лесу? Первой мыслью, пришедшей в мою бедовую голову, стало предположение, что Кай Тайлер – самый настоящий иностранный шпион. Правда, тут же вмешался здравый смысл, который напомнил, что адекватному шпиону в нашей глуши посреди леса делать категорически нечего. Просто потому что не водится здесь никаких государственных тайн. Неужели же работник иностранной разведки не нашел бы себе получше места для работы?
Впрочем, долго ломать голову над загадками приезжего студента я не стала, разумно посчитав, что о всем случившемся узнал преподаватель, то можно не беспокоиться, тем более, такой преподаватель как Уильям Лестер. Наверняка он уже и своему отцу доложил, а тот непременно поведает обо всем ректору. Стало быть, простая студентка может о странном поведении Тайлера не думать и просто, как велел Лестер-младший, помалкивать и не дать Каю понять, что я все видела.
Девочки мои приползли в комнату за полночь и на бровях настолько, что приползли они практически в прямом смысле, то и дело спотыкаясь и двигаясь осторожно, придерживаясь за стену.
Я, наученная горьким опытом, успела принять душ перед отходом ко сну, но не ложилась отлично понимая, что все равно же эти гулены разбудят. Во хмелю соседки становились веселыми и самую малость буйными. Не настолько, чтобы это доставляло действительно большие неудобства, иначе бы я просто сбежала от своих приятельниц. Поменять комнату труда бы не составило.
– А я с Тайлером целовалась, – упав на свою постель, промурлыкала Дебора настолько довольно, словно бы дело одними поцелуями не ограничилось.
Вот уж точно, везде поспел. Сперва по лесу пошлялся, а после еще и на вечеринку побежал. И ведь пустили! Несмотря на то, что наверняка половине из присутствующих новичок набил морду. Но, что поделать, очевидно, драка – не повод не пить вместе. Парни – вообще странные.
Девочки мое растерянное молчание истолковали по-своему. Гарриет тихо икнула и принялась меня как будто успокаивать:
– Да ничего такого, Эмс, просто в бутылочку поиграли и Деб вытащила свой счастливый билет. Из-за которого ей завтра наверняка волосы повыдергают. Тайлер сыграл всего один раунд и поцеловал только нашу Дебору.
Рут покивала, а после добавила и от себя:
– Зато профессор Лестер, может подобреет.
Дебору измышления подруг уже не беспокоили ни на пенс – она тихо засопела, изредка издавая звонкие трели храпа. Из уголка губ потянулась ниточка слюны. Нет, девушкам определенно не стоит допиваться до непотребного состояния: выглядит не очень, вряд ли молодой человек, полюбовавшись на такую картину, влюбится без памяти.
– У Лестера-младшего даже функции такой нет. Так что не подобреет, – тут же отмела предположение Рут Гарри и потерла свой синяк. В этом я с подругой была целиком и полностью согласна. В своих измывательствах Лестер-младший оставался упорен и на редкость последователен.
– Но черт, какой же Тайлер все-таки хорошенький… – простонала с долей сладострастия Гарриет, скидывая с себя блузку, вырез на которой был достаточно глубок, чтобы распалить воображение парней, но при этом не настолько, чтобы декольте приняли как призыв на баррикады. – Так бы и…
Тут Гарри замолчала. Я сперва подумала, что и она заснула пьяным блаженным сном, но нет, оказывается, соседка просто крепко задумалась, очевидно, пытаясь придумать, что же она могла сотворить с Каем Тайлером, выпади ей такая возможность.
Под моим неодобрительным взглядом Гарриет быстро спохватилась:
– Нет-нет! Это я так, болтаю! Пришлый – парень мутный, приличной девушке с ним связываться не стоит!
Рут только многозначительно хмыкнула.
– Тайлер ушел с Эмбер Тинделл со второго курса, – пояснила не слишком разговорчивая, но при этом на удивление язвительная однокурсница, каждое слово которой било не в бровь, а в глаз.
Стало быть, Гарриет не совершила грехопадение не из-за собственной неприступности и разумности, а просто потому что предмет ее интереса выбрал на ночь другую подружку. Все старо как мир.
Хотелось верить, что нелепые желания подруги покинут ее вместе с пьяным хмелем.
– Гарри, не стоит тебе пить, – пожурила я соседку. – И думать о Кае – тоже не стоит. Ложись лучше спать. Завтра будет трудный день.
Особенно для тех, кому с утра светит шикарнейшее похмелье.
Рыжая моя подруга не то чтобы готова была согласиться с моей точкой зрения, но все-таки посчитала необходимым лечь в постель. Рут, слава богу, улеглась сама, без дополнительных напоминаний.
Через двадцать минут комната погрузилась в темноту, и почему-то храп Деборы начал казаться мне невыносимо громким.
Глава 2 Midnight Thoughts
Разумеется, утром мои подружки горько пожалели о том, что решили развлечься накануне насыщенного учебного дня.
Все тренировки у нас традиционно ставили на самое раннее время, уж не знаю почему, но для студентов такое решение руководства факультета казалось проявлением откровеннейшего садизма. Курс собирался на призамковом стадионе медленно и неохотно. Вечеринка прошлым вечером явно проходила под девизом «живем один раз», что обернулось утренним лозунгом «лучше бы я умер вчера».
Нет, с десяток ребят как и я решили проявить ответственный подход к учебе, и не стали появляться на празднике. Хотя, подозреваю, как раз этих моих товарищей по трезвости просто не допустили в круг избранных, который был достаточно широк, однако не всеобъемлющ.
Когда наш третий курс, радуя взор зеленоватым цветом молодых нецветущих лиц, выстроился перед началом занятия, профессор Лестер-младший прошел перед нами с каменным выражением лица, на котором не читалось ни единой эмоции. Быть может, где-то в глубине души преподавателя тлело возмущение относительно безалаберности студентов, но по мужчине этого было не понять.
– Доброе утро, – тихо произнес Уильям Лестер, однако его все равно услышали все и каждый.
– Доброе! Утро! Сэр! – по-военному отрапортовали студенты. И тут же кто-то со стоном схватился за голову. И кажется этих «кто-то» оказалось много.
Профессор Лестер скользнул отстраненным взглядом по строю, а после махнул рукой на беговой трек, который опоясывал стадион.
– Десять кругов, – последовала команда.
Стало быть, все-таки разозлился.
Обычная наша норма составляла всего пять кругов, и это уже было нешуточным испытанием, после которого хотелось упасть и тихо сдохнуть в ближайшем темном углу. Десять кругов – это тоже смерть. Вот только до угла мы уже не доползем. А уж те, кто вчера перебрал, точно свалится уже на третьем круге.
Представители «Клуба трезвости» поглядывали на Лестера с надеждой, рассчитывая, что над ними-то смилостивятся, однако этого не случилось. На самом деле, это было к лучшему. Вот уж чего и даром не нужно, так это раздражения однокурсников. Никто не любит, страдая, видеть чужое благоденствие.
«По крайней мере, у меня нет ни единого шанса потолстеть», – попыталась я хоть как-то утешить себя и после короткой растяжки побежала неторопливой трусцой, надеясь дотянуть до финиша.
Передо мной маячила спина Тайлера в белоснежной футболке, перед преподавателями он предпочитал оставаться полностью одетым. Не в пример всем прочим выпивохам он двигался легко и уверенно. Очевидно, напивался он прошлой ночью не так целеустремленно, как прочие празднующие.
И ведь наверняка задумал что-то!
Я пронзила затылок однокурсника негодующим взглядом, и тут он внезапно оглянулся. Как будто почувствовал что. Я поспешно отвернулась и едва не споткнулась на ровном месте от волнения. Профессор Лестер же просил ничем не выдавать моей осведомленности! Хотя вроде бы у меня и без того есть причин для недовольства – вчера у этого нахала хватило наглости подобраться к одной из моих подруг. И пусть все произошло потому что сама Деб выпила слишком много и влезла в двусмысленную игру, которая любого может выставить в дурном свете – это ничего не меняет. Женская солидарость в таких ситуациях предписывает принимать сторону другой женщины, каким бы ни было ее поведение.
– Что, Уорд, цветешь и пахнешь? – окликнул меня Тайлер, не без язвительности.
Я едва не споткнулась второй раз. Разговор со мной приезжий не завязывал примерно… никогда. Незачем было, да и особого желания общаться ни у меня, ни у него не возникало.
– Цвету. А вот пахнешь ты, – фыркнула я и чуть поддав скорости обогнала Тайлера. Хотелось сделать это, даже если потом пожалею о зря потраченных силах.
Отвечать мне, конечно же, не стали, и на душе стало существенно легче.
Десятый круг я пробежала на силе воли, едва не выхаркивая горящие легкие. Или это горела в моей душе ненависть к преподавателю-садисту?
Однокурсникам пришлось также несладко, так что когда профессор Лестер напомнил, что пробежка – это только часть сегодняшней программы, а дальше идет еще и обязательная отработка ударов, вой поднялся всеобщий. Что, конечно же, никак не повлияло на наше совершенно безрадостное будущее. Тренироваться все равно пришлось.
После того как мы, еле передвигая ногами, доползли до комнаты, чтобы переодеться и, если повезет, принять душ, казалось, что дойти до лекционных уже не получится – ни сил, ни воли к жизни не осталось. Впрочем, мне жаловаться было грех: организм, не измученный алкоголем, чувствовал себя не в пример лучше, чем у подруг. Наскоро вымывшись я даже почувствовала себя относительно живым человеком.
– Вот же Лестер, сам не развлекается – и другим не дает, – проворчала Гарри, старательно пытаясь зашнуровать шнурки на кроссовках отчаянно дрожащими пальцами. Мне быстро надоело смотреть за этот аттракцион, и я просто завязала подруге шнурки сама.
– И правильно не дает, – отозвалась я, любуясь на дело своих рук. – Мы учиться должны, а не спиваться.
Да и целоваться по углам с не самыми подходящими парнями тоже не лучшее занятие.
Первой лекцией у нас была история магии, которую читал профессор Лестер-старший, однако сегодня место за преподавательским столом занимал не декан, а сам ректор Киран Бхатия, немолодой уже бхарат с благородной сединой в волосах и темными пронзительными глазами.
Профессор Бхатия вел этот предмет, но традиционно на факультете стихийной магии. На прочих не хватало и времени, и, возможно, желания. Видимо, случилось что-то экстраординарное, раз самому ректору пришлось замещать своего более молодого коллегу.
Многим, хотелось спросить, что же случилось и куда подевался профессор Лестер-старший, но обращаться с праздными разговорами к ректору никто не рискнул, слишком уж сильным было чувство благоговения перед этим преподавателем. Каждый раз оказываясь перед профессором Бхатией, мы, студенты, чувствовали себя как грешники в церкви, когда постоянно ждешь, что тебя гром разразит за многочисленные проступки.
Лекция прошла в гробовой тишине, которую не нарушал ни единый шорох. Студенты глядели на преподавателя завороженно, как обезьяны на удава, и даже моргать лишний раз не решались. Ректор считался в университете фигурой практически сакральной, а уж какие только слухи не ходили про его знаменитую трость, без которой перемещаться мужчина если и мог, то с трудом…
Профессор Бхатия говорил чинно, отдавая должное каждому слову. Лекцию он читал достаточно увлекательно, однако того невероятного обаяния, отличающего Дина Лестера от всех прочих преподавателей, которых я знала, не было и в помине.
Уже около шести часов вечера я решила забежать в деканат, надеясь на возвращение главы факультета. Хотела уточнить график тренировок перед турниром, который пока так никто и не озаботился выдать. Уверенности, что профессор Лестер-старший уже вернулся, не было, спросить не у кого, Лестер-младший мне на глаза не попадался, однако же до деканата дойти несложно, как и спросить у секретаря, здесь ли декан.
Кабинет главы нашего факультета располагался в отдалении от прочих помещений, в темном закутке. Дин Лестер не любил лишнего шума, которого вокруг его персоны всегда хватало с избытком. В конце концов, будущий лорд, гений и вдобавок красавец, и последнее, кажется, порождало проблем на порядок больше, чем все прочее.
Девицы преподавателю покоя не давали, закрыв глаза на то, что мужчина давно и счастливо женат, да и не просто женат – успел завести троих детей. Одного приемного – Уильяма, и родных сына и дочку. Почему-то многим казалось, что жена-иностранка не самого благородного происхождения – та стенка, которую запросто можно подвинуть.
Когда я уже подходила к закутку, где находился наш деканат, мое внимание привлек странный звук. Он был едва различим – но вызывал слишком много ассоциаций. Какой-то едва слышный скрежет. Дальше я шла уже на цыпочка и даже дышала через раз, чтобы не спугнуть того… кто, кажется, ковыряется в замке. По крайней мере, походило на то. В фильмах именно с таким звуком вскрывали двери.
Выглянув из-за угла, я с оторопью взирала на светлую шевелюру… И вполне знакомый профиль.
– Какого черта ты творишь?! – выскочив из-за угла, воскликнула я.
Тут же подумалось, что, наверное, поступила я неправильно и следовало тихонько улизнуть и позвать кого-то из преподавателей… Но мое возмущение оказалось слишком велико, чтобы остаться в стороне, в тот момент Кай Тайлер, который и пытался незаконно проникнуть в кабинет нашего декана, казался враждебным чужаком, захватчиком, и следовало непременно защитить от него университет.
Тайлер замер и повернул ко мне голову с не самым дружелюбным выражением лица.
Я нахмурилась и, даже не осознавая того, перетекла в боевую стойку. Похоже, дело шло к драке.
– Не твое дело, Уорд, – процедил однокурсник и плавно поднялся на ноги.
Прежде мне не приходилось думать о Тайлере как о возможном противнике, нас даже пока ни разу в пару на тренировках не ставили. Выглядел… выглядел парень внушительно. Не слишком тяжелый, что в моем случае плюс, но на этом, кажется, плюсы моего положения и заканчиваются. Будь Кай плох в рукопашном бою, ему бы не удалось к нам перевестись. К тому же он выше меня и физически сильней.
Впрочем, какого бы то ни было страха не появилось. Надо подраться? Значит, будем драться.
– Как раз мое, – ухмыльнулась я. – Пытаешься вломиться в офис декана нашего факультета? Страх потерял? Ну так я его для тебя найду.
Кай напал на секунду раньше меня, целя в солнечное сплетение. Неплохая скорость сюрпризом не стала, однако лучше бы Тайлер оказался самую малость помедленней. Удалось уйти с линии удара и ударить противника в бок. Однокурсник пролетел мимо, затормозил и прыгнул на меня снова, разозленный до чертиков.
Разнял нас в итоге подоспевший профессор Лестер-младший. Сперва он схватил за шкирку Тайлера, затем – меня, а после безо всякого труда поднял нас обоих в воздух и в превентивных целях пару раз встряхнул.
Поднять одной рукой… взрослого человека?! Как котенка?!
– Профессор, не могли бы вы поставить меня на пол? – попросила я преподавателя.
Лестер внимательно посмотрел мне в глаза, наверное, подозревая, что здравомыслие меня покинуло. Но все-таки на землю опустил.
Кай, который так и продолжил болтать ногами в воздухе, поглядел на меня с откровенной завистью.
Из носа текла кровавая юшка, которую я поспешно вытерла нашедшимся в кармане платком. В драке со мной Тайлер не осторожничал как порой это делают в спарринге с девушкой, лупил от всей души. Впрочем, я его тоже отделала как бог черепаху. Разбитые губы, синяк под глазом, ссадина на лбу – вряд ли все это послужит украшением для нашей новой звезды.
– Что произошло, мисс Уорд? – осведомился Лестер-младший не сводя испытующего взгляда с иностранного студента.
– Он пытался проникнуть в офис декана! – выпалила я в приступе праведного гнева.
Тайлер зло сощурился и промолчал, не став ни подтверждать, ни оспаривать мои слова.
Вообще, негласный кодекс студенческого братства предписывал не сдавать своих преподавателям, даже если они действительно сильно оплошали. Но в том-то и дело, что Кай Тайлер для меня не свой, он – чужак. Злокозненный чужак, который проник на мою территорию, явно задумав недоброе. Причем по отношению к профессору Лестеру, который мне очень нравился.
– Не лучший способ начать учебу на новом месте, мистер Тайлер. Позвольте узнать, что именно вам потребовалось в кабинете декана? – бесстрастно осведомился Уильям Лестер.
На его лице не удавалось различить ни тени гнева или возмущения, впрочем, ничего нового. Лестер-младший всегда походил на статую.
– Никуда я не пытался проникнуть! – возмутился Тайлер с такой искренностью, что я даже на миг засомневалась в том, что видела несколько секунд назад собственными глазами. Хорошо, что наваждение быстро схлынуло.
– Я просто мелочь обронил и поднимал ее! – продолжил гнуть свое этот наглый гад. – И тут эта ненормальная на меня кинулась!
Что самое удивительное, какие-то монеты действительно на полу валялись, весьма удачно подтверждая алиби Кая. Слишком удачно. Уильям Лестер также заметил блестящие металлические диски на полу, но ставить Тайлера на пол все еще не спешил.
Тут до меня дошло: к офису декана гад явился не по наитию, а с планом, и был вполне готов к тому, что его могут поймать на месте преступления. Поэтому и врал так складно. Его слово против моего.
Я утверждаю, что Кай Тайлер пытался взломать замок и проникнуть в кабинет декана Лестера, Тайлер же в свою очередь заявляет, что я – мнительная идиотка, которая ни с того ни с сего напала на него, просто потому что парню пришлось наклониться в не самом удачном месте.
Но ведь профессор Уильям Лестер должен поверить именно мне! Мы же вместе вчера следили в лесу за этим подозрительным типом! Разве это не лишний повод подозревать иностранца во лжи?
– Я понимаю, сэр, не следует поднимать руку на женщину, но что делать, если она решила тебя избить? – решил еще и на жалость надавить Тайлер. Ну, физиономия у него оказалась отрихтована на совесть, я могла собой гордиться и ждать неприятностей, если вдруг профессор Лестер поверит россказням моего противника.
И снова на лице Лестера-младшего не дрогнул ни единый мускул. Нельзя было понять, на чью сторону он встал. Правда, когда ноги Кая все-таки коснулись пола, у меня появилось подозрение, что сказкам Тайлера поверили.
Как же обидно стало!
Я открыла рот, но напоролась на взгляд преподавателя и ничего не сказала. Язык словно к небу примерз.
– Пойдемте в мой кабинет. Напишете объяснительные. Оба, – озвучил свой вердикт профессор Уильям Лестер, а после добавил: – В нашем университете не приветствуется насилие как способ разрешения конфликтов.
Спорить с преподавателем не стали мы оба, хотя я и чувствовала себя, немного… преданной? Наверное, что-то вроде того. Помешала правонарушителю – и вот она, законная награда. Буду писать объяснительную.
Тайлер со своей писаниной управился быстрей меня, и улизнул уже через четверть часа, чрезвычайно довольный собой. Сложилось впечатление, что он если не был уверен в собственной победе, то, по крайней мере, считает, что у нас ничья.
Когда однокурсник покинул кабинет преподавателя, Лестер поднялся из-за своего стола подошел к двери и примерно на минуту замер. Потом он вернулся к столу, за которым я сидела, выхватил плод моих «литературных потуг», молча порвал и бросил в урну.
– Так было нужно, – коротко прокомментировал свои действия мужчина. – Вы можете идти, мисс Уорд.
В тот момент у меня, что называется, от сердца отлегло. Значит, мне поверили! Но с таким лицом как у Уильяма Лестера только в покер играть. Вообще ничего не понятно! Я ведь почти поверила, что все случившееся преподаватель счел просто недоразумением, как и говорил Тайлер, последствиями бурного темперамента.
– Вы верите мне, сэр? – на всякий случай уточнила, поморщившись от того, насколько жалко звучит мой голос. Словно у маленькой плаксивой девочки.
– Разумеется, – кивнул Лестер отрешенно. – Не волнуйтесь. Вы все сделали правильно. Идите.
Давно не доводилось испытывать такого облегчения.
Подругам, которые поразились моему внешнему виду, я ничего о произошедшем говорить не стала. Скажи я им правду – могли бы разболтать случайно. Они порой отличались излишней словоохотливостью, особенно там, где стоило бы промолчать. Профессор Лестер явно хотел, чтобы Тайлер пребывал в уверенности насчет собственного успеха, значит, лучше сделать вид, будто я действительно опозорилась. А что делает человек, опозорившись? Обычно, старается умолчать о том, во что влип. Вот и не стану языком трепать, пусть все идет так, как считает нужным профессор Уильям Лестер и, вероятно, декан. Сомневаюсь, что отец и сын не обсуждают все, происходящее на факультете.
– Если тебя кто-то избил, тебе нужно пожаловаться декану! – пыталась уговорить меня Дебора, но я только отмахивалась и говорила, что уже кому надо пожаловалась.
Подруги пошумели и отстали, им изрядно досталось за тренировку, а они еще даже от похмелья толком и то отойти не успели. Словом, когда у людей собственная жизнь забита проблемами, они не так увлеченно обсуждают чужие.
Утром мы столкнулись с Тайлером около аудитории. Тут я прокляла тот факт, что мы оба – те еще ранние пташки. Я однокурсника не боялась, конечно же, в конце концов, и сама ему навалять могла так, чтобы память на всю жизнь осталась, однако встретиться с ним один на один было все-таки неприятно. Парень щерился на меня по-волчьи, я тоже скалилась, всем видом давая понять – спуску не дам.
– Не лезь в мои дела, Уорд. Пожалеешь, – процедил Тайлер, подходя вплотную и глядя мне прямо в глаза.
Нет, может, с кем другим такие фокусы срабатывают. Большой и страшный Кай Тайлер тебя запугивает.
– Или ты пожалеешь, – ответила я с издевкой.
Чтобы посмотреть прямо в глаза противнику, пришлось немного запрокинуть голову – черт бы побрал таких долговязых! – но в конечном итоге, надеюсь, удалось изобразить достаточно мрачный взгляд.
– Думаешь, если девчонка, то не огребешь? – как будто даже сочувственно осведомился парень, буквально вжимая меня в стену.
Я коротко ударила его в солнечное сплетение, напоминая, с кем связался. Студентка факультета боевой магии – это вам не девочка со стихийной магии или целительства, у нас функции «заплакать и убежать» нет.
Тайлер охнул, но устоял.
– Думаешь, если я девчонка, то не огребешь? – протянула толкая Кая в плечо. – Я с тебя глаз не спущу, Тайлер. Всегда буду приглядывать. И знай, когда попробуешь что-то учудить, я схвачу тебя за шкирку и отволоку к преподавателям.
Судя по выражению на физиономии однокурсника, он был полностью уверен, что или не поймаю, или не доволоку. Но пусть пофантазирует пока. И пусть считает, что никто кроме меня его подозревает. Я-то знаю, что на моей стороне как минимум один Лестер. И у него наверняка есть какой-то план!
Семинар по основам предметной магии для меня всегда становился источником адских мук, поскольку и предмет был скучным, и пожилая академическая дама, профессор Говард, нагоняла скуку каждым словом. «Прекрасно» было все, начиная с усыпляющих интонаций, заканчивая сложными витиеватым оборотами, в чьих завихрениях частенько куда-то пропадал смысл.
Однако сегодня я оказалась занята тем, что прожигала затылок Тайлера, понемногу доводя его вниманием до того самого пресловутого белого каления. Как выяснилось на практике, у этого иностранного засланца имелось удивительно чутье на чужие взгляды. Наверное, удачное свойство… Пока кто-то не оборачивает его против самого владельца.
К концу занятия Кай так изъёрзался на своем месте, что я очень удивилась, когда парень встал, и оказалось, что дырки на его джинсах так и не образовалось.
Не дожала.
После того, как занятия подошли к концу, Тайлер из кабинета вылетел пробкой, явно выругавшись сквозь зубы. На моих губах расцвела самодовольная и злорадная ухмылка – довела-таки. И это оказалось невероятно приятно.
Ребята с удивлением глядели вслед явно раздраженному Каю, плохо понимаю, с чего он вдруг такой накрученный. Я выскочила следом за однокурсником, но не для того, чтобы отправиться следом за Тайлером. Пусть я и угрожала ему, что буду следить за ним денно и нощно, однако на практике все было куда сложней. У меня имелась собственная жизнь, которая требовала внимания, и чем больше – тем лучше.
– Господи, Эмма, что с твоим лицом?! Все твои тренировки! На кого ты только похожа?! – принялся причитать Джон, увидев как разукрасили мою физиономию.
На самом деле, ничего такого катастрофического с моим лицом не произошло – на тренировках порой доставалось и посильней, но для нежной некромантской натуры ссадины на моем лице стали причиной моральной травмы, как и всегда, впрочем.
– На студента факультета боевой магии. Все ерунда. Ему досталось больше.
Уточнять, кто именно этот «он», точно было лишним.
А если учитывать, что еще и преподаватели обо всем знали и наверняка готовили западню для гаденыша, то я вообще могла считать себя триумфатором.
Джон, уже умудренный горьким опытом отношений со мной, был в курсе, что спорить – дело совершенно безнадежная и бесполезное, и больше ничего по этому поводу говорить не стал, только когда мы шли по коридорам, старался прикрывать меня так, чтобы разбитое личико видело как можно меньше народу.
Стыдился.
Впрочем, тут ничего нового. Выбранный мной факультет Джона вообще категорически не устраивал, как и все те «отметины», которые лишний раз подтверждали, что я собираюсь стать боевым магом. Мой парень предпочел бы видеть рядом с собой утонченную рафинированную леди в том числе и потому что, как я предполагала, спал и видел как бы прорваться в высшее общество.
Мне оставалось только посмеиваться над амбициями Джона, которые вряд ли будут осуществлены. В высшем обществе таких, как мы с ним, никто не ждал. Конечно, у представителей аристократии сейчас была в моде определенная доля либерализма и некоторые члены старых магических родов даже вступали в брак с «плебсом», но это вовсе не означало, что дверка в горние высоты распахнута настежь.
