355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Карин Слотер » Кровь отверженных » Текст книги (страница 6)
Кровь отверженных
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 03:46

Текст книги "Кровь отверженных"


Автор книги: Карин Слотер


Жанр:

   

Триллеры


сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

7

Лена сидела в «линкольне» Джеффри. Тело было страшно напряжено. Она задыхалась и чувствовала легкое головокружение. Боялась, что потеряет сознание. Кожа покрылась испариной, но не потому, что в машине было жарко. Было такое ощущение, словно она дотронулась до оголенного электрического провода.

– Ведьма, – выдохнула она, думая о Саре Линтон. – Глупая ведьма.

Она словно надеялась изгнать из памяти то, что ей только что довелось услышать.

В мозгу крутились слова Сары. «Теперь ты понимаешь, что значит причинить боль человеку».

Сара сказала «причинить боль», но Лена понимала, что на самом деле та имела в виду: «Теперь ты понимаешь, что значит изнасиловать человека».

– К черту! – воскликнула Лена, стараясь криком заглушить звучавшие в голове слова; стукнула по приборной доске, прокляла Сару Линтон, а вместе с ней и свою дурацкую работу.

Там, в комнате переговоров, с пристрастием допрашивая Дотти Уивер, Лена после долгого перерыва почувствовала себя человеком, а Сара одной фразой убрала это ощущение.

– К черту! – снова крикнула Лена охрипшим от усилия голосом.

Ей хотелось плакать, но слез не осталось, а грудь распирала бессильная злость. Все мышцы были напряжены. Ей хотелось приподнять автомобиль и с размаху бросить его о землю.

– Прекрати, прекрати, прекрати, – внушала себе Лена, стараясь успокоиться.

К приходу Джеффри ей необходимо взять себя в руки, потому что он расскажет Саре – ведь он с ней спит. Не хватает еще, чтобы она узнала, как ранили Лену ее слова.

Лена хмыкнула при воспоминании о неловком извинении Сары. Словно это могло помочь! Сара прекрасно понимала, что говорит. Единственная причина, по которой она извинилась, состояла в том, что свою мысль она произнесла вслух. Мало того, что ведьма, она к тому же и труслива.

Лена снова глубоко вздохнула.

– Все нормально, – прошептала она. – Не обращай внимания. Это ничего не значит.

Через две минуты она почувствовала себя лучше. Сердце колотилось уже не так сильно, и спазм в животе прошел. Лена продолжала напоминать себе, что она сильная: прошла через страшные испытания и ничего – выжила. То, что думает о ней Сара Линтон, – пустяк по сравнению с куда более серьезными вещами. Что действительно имеет значение, так это то, что Лена может делать свою работу. Она хорошо поработала: сумела получить важные сведения. Если бы допрос вела Сара, то она ушла бы ни с чем.

Лена глянула на часы. Она и не заметила, как пролетело время. Хэнк, наверное, удивляется, куда она запропастилась. В церковь ей сегодня с ним идти не придется.

В консоли автомобиля имелся сотовый телефон. Чтобы позвонить, пришлось включить двигатель. Лена нажала на кнопку кондиционера и приоткрыла окно, выпуская из машины нагретый воздух. Покуда заряжался телефон, она посматривала в сторону участка – не идет ли Джеффри.

Хэнк снял трубку после первого же звонка.

– Алло?

– Это я, – сказала она.

На другом конце провода повисла пауза, и Лена поняла, что ее голос звучит взволнованно: она еще не остыла от стычки с Сарой. Слава богу, Хэнк не спросил, что случилось.

– Я не смогу пойти в церковь, – сказала она.

– Вот как? – сказал он.

– Сегодня мы с Джеффри должны провести допрос, – сказала она, хотя поначалу и не собиралась давать объяснение Хэнку Нортону. – Возможно, это займет немало времени. Так что езжай без меня.

Ее голос погрустнел: она представила, как вернется и будет одна в пустом доме.

– Ли? – сказал Хэнк, очевидно почувствовав ее страх. – Я могу остаться, если захочешь.

– Не глупи, – возразила она, голос прозвучал не слишком убедительно. – Я не трехлетний ребенок.

– Ты можешь прийти попозже, – нерешительно сказал Хэнк. – Хор послушаешь.

При воспоминании о концерте у Лены заныла душа. Когда Хэнк вернется домой, на улице будет уже темно, и в доме – тоже, как бы много огней она ни зажгла.

– Мне, кстати, завтра нужно подняться пораньше – бар проверить, – сказал Хэнк. – Пожалуй, приду домой сразу после службы.

– Хэнк, – сердце Лены рвалось из груди. – Послушай, иди на свой чертов концерт, хорошо? Я не хочу, чтобы ты опекал меня, словно маленькую. Ступай, не выводи меня из себя.

Ударил солнечный луч – открылась дверь, и из здания вышел Джеффри. Следом бежала Марла Саммс – протягивала шефу папку с документами.

– Ты уверена? – спросил Хэнк.

– Да, – ответила она, не рассуждая. – Послушай, мне пора. Увидимся, когда вернешься домой.

Лена повесила трубку, не дожидаясь ответа.

– Господи! – воскликнул Джеффри, едва успев открыть дверь автомобиля. – Кондиционер работает? – спросил он и бросил ей папку, переданную Марлой.

– Да, – пробормотала Лена.

Она пересела на пассажирское место и бессознательно отодвинулась к самой двери. Если Джеффри и заметил это, то никак не прокомментировал.

Джеффри швырнул пиджак на заднее сиденье.

– Я говорил по телефону, – сказал он, вид у него был озабоченный. – Моя мать получила травму. Я должен ехать в Алабаму.

– Сейчас? – спросила Лена и взялась за дверную ручку.

Она подумала, что ей нужно позвонить Хэнку из своего автомобиля и попросить, чтобы, он ее подождал.

– Нет, – сказал Джеффри, заметив ее движение. – Вечером.

– Хорошо, – сказала она, но не убрала пальцы с ручки, делая вид, что они лежали там просто так.

– Так некстати уезжать в разгар дела. Может, Марк Паттерсон прояснит ситуацию.

– Вы что же, думаете, все дело в размолвке? – спросила Лена.

– Возможно, он скажет о других девушках, о матери ребенка.

Лена кивнула, хотя подумала, что вряд ли это случится.

– Я говорил с Брэдом. В Рождество Файн не ездил с детьми кататься на лыжах. – Джеффри нахмурился. – Позвоню Брэду после разговора с Марком. Возможно, заставлю его вспомнить что-нибудь еще.

Он помолчал.

– Уверен, он бы сказал, если бы там и в самом деле что-то произошло.

– Да, – согласилась Лена.

Брэд был из породы копов, что собственную мать задержат за переход улицы на красный свет.

– Первым делом вы с Брэдом завтра поговорите с учителями Дженни Уивер. Побольше узнайте о ее характере, о том, с кем она дружила. С девочками тоже поговорите, с теми, кто ездил кататься на лыжах вместе с Дженни и Лэйси. Возможно, они ходят в ту же школу.

– Хорошо.

– В Алабаму я не могу не поехать, иначе сам бы все сделал.

– Не беспокойтесь, – сказала она, не понимая, зачем он извиняется.

С технической точки зрения на нем лежала ответственность. Однако в данный момент Джеффри вряд ли смог бы далеко продвинуться. Если Марк не укажет ни на кого пальцем, им и ухватиться не за что.

– Хочу также, чтобы ты как можно раньше поговорила с Файном.

Он взглянул на часы и продолжил:

– Завтра утром. К священнику возьми с собой Фрэнка, а не Брэда.

– Хорошо, – сказала она.

– Ты сказала, что знаешь его… священника, – начал Джеффри и пустил автомобиль задним ходом. – Думаешь, он способен на это?

– На что? – спросила Лена, а потом вспомнила суть дела. – Нет, – ответила она. – Он неплохой человек. Просто я с ним не общаюсь.

Джеффри бросил на нее красноречивый взгляд: дескать, а с кем ты общаешься?

– Кстати, я договорилась с ним о встрече завтра вечером, – сказала Лена.

– Договорилась?

Лена глянула на приборную доску.

– Вы мне сами раньше это советовали, – напомнила она, – поговорить с кем-нибудь по душам.

– Может, на эту тему тебе не следовало бы…

– Нет, – заявила она. – Я хочу это сделать.

Попыталась улыбнуться, но улыбка вышла фальшивой – Лена и сама это почувствовала.

– Я его удивлю, верно? Он подумает, что я пришла на терапевтический сеанс, а я вдруг спрошу его о Дженни и Паттерсонах.

Джеффри, нахмурившись, вывел автомобиль со стоянки.

– Мне это как-то не нравится.

– Вы сами говорили, что во время интервью лучше всего застать собеседника врасплох, – напомнила она, не позволяя отчаянию прорваться в голосе. – Кроме того, Хэнк сам хотел с ним встретиться. Не то чтобы я….

Лена поискала нужное слово и, не найдя его, заявила:

– Я не стану говорить с ним по душам, хорошо? Он странный. Я ему не доверяю.

– Почему?

– Не доверяю, и все, – ответила она. – Интуитивно.

– Но ты не думаешь, что это его работа?

Она пожала плечами, изыскивая способ пойти на попятную. Как бы объяснить Джеффри, что главная причина ее недоверия к Дейву Файну кроется в том, что он – проповедник? В этом отношении Джеффри не умнее Хэнка. Неужели нельзя понять: как ей, изнасилованной религиозным маньяком, захочется говорить об этом с проповедником?

– Не знаю, может, он на это и способен, – сказала она.

Ложь, кажется, примирила ее с Джеффри.

– Хорошо. Только возьми с собой Фрэнка.

– Обязательно.

– Это не допрос. Просто мы пытаемся выяснить, что ему об этом известно. Не дави на него.

– Знаю.

– Поговори еще с кем-нибудь, – сказал он. – Это условие, Лена. Я позволил тебе так рано вернуться на работу, потому что ты пообещала поговорить с кем-нибудь о том, что произошло.

– Да, – кивнула она. – Обязательно поговорю.

Он смотрел на нее, пытаясь понять, что у нее на уме.

Она сменила тему:

– Как она? Я о вашей матери.

– Спасибо, ничего, – ответил он. – А ты как себя чувствуешь?

– Нормально, – с подчеркнутым спокойствием произнесла она.

– Этот разговор с Сарой…

– Все в порядке, – прервала она таким тоном, что будь на его месте Хэнк, то он бы тут же заткнулся.

Джеффри, разумеется, не был Хэнком Нортоном. Он не отступил:

– Ты уверена?

– Да.

И для убедительности она спросила о Саре:

– Почему во время интервью доктор Линтон удивилась, когда мать упомянула Лэйси Паттерсон?

– Она тоже была пациенткой Сары в клинике, – сказал ей Джеффри, затем почти самому себе сказал: – Ты ведь знаешь, как Сара относится к своим пациентам.

Лена не знала, молча посмотрела в папку с делом. На наклейке было выведено имя Марка Паттерсона, на первом листе указаны основные сведения, в том числе и адрес.

– Они живут в Морнингсайде? – спросила она, имея в виду неблагополучный район Мэдисона.

– Думаю, это – стоянка жилых автоприцепов. Вроде бы там над вывеской зеленый навес.

– «Кудзу-Армс», – сказала Лена.

За последние месяцы ее с Брэдом вызывали в «Кудзу» несколько раз. Чем жарче пекло, тем злее нравы.

– Что там, в его деле? – спросил Джеффри.

Лена зашуршала страницами.

– В десятилетнем возрасте два мелких правонарушения, оба в «Кудзу-Армс». Недавно он сильно избил сестру. Вызвал нас его отец. Когда мы приехали, предъявлять обвинение они не стали.

Лена остановилась.

– «Мы» – это Дикон и Перси, – пояснила она, назвав имена полицейских, – а не мы с Брэдом.

Джеффри почесал подбородок, что-то обдумывая.

– Я даже не помню, когда это произошло.

– Сразу после Дня благодарения, – сказала Лена. – В следующий раз – в декабре, ближе к Рождеству. Снова Дикон и Перси, и снова вызов поступил от отца, причем он просил прислать именно их.

Она быстро посмотрела составленный Диконом отчет.

– На этот раз обвинение было выдвинуто. Марка на два дня лишили свободы. С ним провели коррекционные занятия. – Лена хмыкнула. – Его наставником был Бадди Конфорд.

– Бадди не так уж плох, – вступился Джеффри.

Лена закрыла дело и обратила на Джеффри недоуменный взгляд.

– Это – продажный человек. Наркоманов и убийц он отпускает обратно на улицу.

– Он делает свою работу, как и все мы.

– Он уничтожает нашу работу, – убежденно сказала Лена.

Джеффри покачал головой.

– Он будет говорить с тобой о деле Уивер, – заметил он. – О выстреле.

Лена хмыкнула.

– Он что же, работает на Дотти Уивер?

– Он работает на город. Думаю, что делает это из уважения к мэру. – Джеффри пожал плечами. – Во всяком случае, следствие поручено ему. Расскажешь ему, что произошло.

– Это был вынужденный выстрел, – убежденно сказала Лена.

Если она и верила сейчас во что-то наверняка, так в то, что у Джеффри не было другого выбора.

– Билл скажет то же самое, – прибавила она.

Джеффри молчал. Казалось, он оставил эту тему, но, когда через несколько минут он остановил автомобиль у обочины, Лена испытала чувство дежа вю: ее желудок сжался при воспоминании об утренней поездке с Хэнком и о том, как она тогда осрамилась. Только бы не произошло того же сейчас. С Джеффри она может чувствовать себя сильнее, потому что он смотрел на нее не так, как Хэнк. Для Хэнка Лена до сих пор была девочкой-подростком.

– Между нами… – сказал Джеффри и замолчал. Подождал, когда она посмотрит ему в глаза и повторил: – Между нами…

– Да, – кивнула Лена.

Ей не понравился его серьезный тон, и она подумала, что он скажет что-то о Саре.

К ее удивлению, он сказал:

– Этот выстрел.

Она кивнула, ожидая продолжения.

– В Уивер, – уточнил он.

Она видела, как он расстроен. Впервые поняла сравнение: читать мысли другого человека. В его глазах она видела боль. Этого она никогда не предполагала в таком человеке, как Джеффри Толливер.

– Скажи мне правду, – он почти умолял, – ты была там. Ты все видела.

– Да, – согласилась она, чувствуя, как нужна ему правда.

– Скажи, – еще более проникновенно произнес он.

Лена в полной мере ощутила его отчаяние. Джеффри очень нуждался в ее ответе. Джеффри Толливер, человек, видевший ее приколоченной к полу гвоздями, обнаженной, истекающей кровью. Ему от нее, такой униженной, сейчас что-то надо было услышать.

На долю мгновения Лена насладилась своей властью.

– Да, – сказала она, хотя и не слишком уверенно.

Он продолжал смотреть, и она видела в его глазах сомнение. Ей показалось, что он взорвется.

– Ты не мог поступить иначе, – сказала она.

Он продолжал смотреть на нее, желая проникнуть в ее мысли. Лена знала, что в ее голосе не было полной уверенности, и понимала, что он заметил это. Она намеренно допустила двоякое толкование. Лена и сама не знала, почему это сделала, однако испытала удовольствие от такой двусмысленности. Джеффри снова включил двигатель и выехал на дорогу.

Округ Грант состоял из трех городков: Хартсдейла, Мэдисона и Эйвондейла. Мэдисон, как и Эйвондейл, был беднее Хартсдейла. Здесь было множество стоянок жилых автоприцепов, потому что такие домики стоили дешево. Некоторые стоянки были получше: в них имелись развлекательные центры, плавательные бассейны, охрана, в то время как другие славились семейным насилием и пьяными ссорами. Стоянка «Кудзу-Армс» попадала, во вторую категорию. Она выпадала из границ цивилизованного мира. Жилые прицепы разной степени дряхлости беспорядочно стояли по обеим сторонам от единственной грязной дороги. Некоторые жители без особого успеха постарались разбить садики перед своими вагончиками. Жара вынудила администрацию Джорджии ограничить подачу воды, и цветы погибли. Такой зной убивал людей, что уж говорить о цветах!

– Унылое местечко, – сказал Джеффри и побарабанил по рулю пальцами.

Такой нервной привычки Лена за ним до сих пор не замечала. Она ощутила чувство вины: о выстреле надо было высказаться увереннее. Почему она не посмотрела ему прямо в глаза и не сказала правду? Выбора у него и в самом деле не было: убить девочку – единственное, что ему оставалось. Лена не знала, как теперь его успокоить. Тысячи заверений не сотрут впечатления двусмысленности, которое она на него произвела. И о чем она только тогда думала?

– Скажи адрес, – сказал Джеффри.

Лена снова открыла папку.

– Три – десять, – сказала она и посмотрела на жилые прицепы. – Эти все во втором ряду.

– Да, – согласился Джеффри и, взглянув через плечо на другую сторону дороги, сказал: – Нам туда.

Лена повернулась, а Джеффри подал машину назад. На противоположной стороне дороги она увидела большое мобильное жилище. Оно было больше других и напоминало настоящий дом. На площадке перед входом было подобие садика. Белый прицеп стоял на основании из бетонных блоков, выкрашенных в черный цвет. Большой крытый пандус служил крыльцом. Сбоку от дома был навес для автомобилей, а рядом с ним – большой дизельный полуприцеп.

– Он что, водитель грузовика? – спросил Джеффри.

Лена нашла на странице нужное место.

– Дальнобойщик, – сказала она. – Должно быть, машина его собственная.

– Похоже, он с этого имеет доход.

– И вы бы имели, будь у вас собственный грузовик, – заметила Лена, продолжая просматривать дело Марка Паттерсона. – Постойте, – сказала она. – Паттерсон владеет самой стоянкой. Он воспользовался этим, когда выручал Марка.

Джеффри припарковался напротив дома Паттерсона.

– Плохо он за ней ухаживает. За стоянкой.

– Да уж, – ответила Лена, озираясь по сторонам.

Дом Паттерсона представлял резкий контраст остальным жилищам стоянки «Кудзу-Армс». Интересно, что можно сказать об отце, если о своем доме он заботится, а на людей, живущих поблизости, внимания не обращает. Соседям Паттерсон помогать не обязан, думала Лена, но странно, что он не подыщет себе более приятное окружение, тем более что у него двое детей.

– Тедди, – сказала Лена. – Это имя отца.

– Марла принесла мне его дело, – сказал Джеффри. – Он совершил два нападения, правда, это было лет десять назад. Отсидел за одно из них.

– Яблоко от яблони недалеко падает.

Джеффри и Лена вышли из машины, и в этот момент с крыльца спустился крупный мужчина. Лена догадалась, что это Тедди Паттерсон, и испугалась: его габариты поражали воображение. Он был выше Джеффри на два дюйма и по меньшей мере на тридцать футов тяжелее. Казалось, что Паттерсон может одной рукой схватить их обоих и швырнуть через дорогу.

Лена рассердилась на себя за то, что обратила внимание на его внешность. Ранее Лена считала себя способной противостоять кому угодно. Она была сильной женщиной, мускулистой – не зря же столько лет занималась на тренажерах – и уверенности ей было не занимать. Теперь она это чувство утратила, и фигура Паттерсона вызвала у нее легкую дрожь, хотя в данный момент тот ничего угрожающего не делал, а мирно вытирал руки о грязное посудное полотенце.

– Вы потерялись? – спросил Паттерсон.

Он выглядел как громила, руки сверху донизу покрыты татуировкой. Лена и Джеффри переглянулись, что не укрылось от внимания Паттерсона.

– Мистер Паттерсон? – спросил Джеффри и вынул свой жетон. – Я – Джеффри Толливер, из полиции Гранта.

– Я знаю, кто вы такой.

Паттерсон засунул полотенце в карман.

Лена видела, что оно выпачкано в машинном масле. Заметила и то, что Паттерсон не удостоил ее внимания.

Лена открыла рот, желая заявить о своем присутствии, но слова застряли в горле. Мысли о том, что она возбудит в нем враждебность, вогнали ее в холодный пот.

– Это детектив Лена Адамс, – сказал Джеффри; если он и заметил ее страх, то ничем этого не показал. – Мы приехали поговорить с Марком о том, что вчера произошло.

– Без вопросов! – произнес Тедди Паттерсон, скороговоркой сливая два слова в одно.

Паттерсон повернулся к ним спиной и пошел к дому. Постоял в дверях, дожидаясь Джеффри. Сделал это намеренно, чтобы, подойдя к нему, тот почувствовал себя недомерком. Лена увидела, что Тедди намного выше, чем ей казалось, когда она сидела в машине. Ей показалось, что тот опять же не без умысла встал в проходе, чтобы ей пришлось протиснуться в узком пространстве между дверным косяком и его животом, постаравшись не задеть хозяина. И глядя на его улыбку, Лена понимала: он знает, что она чувствует себя униженной. Она ненавидела себя за то, что не умеет скрывать свои чувства.

– Садитесь, – предложил Паттерсон, указывая на диван.

Они не воспользовались предложением. Тедди стоял, скрестив руки на могучей груди, и Лена видела, что его голова всего на три дюйма ниже потолка. Комната была большой, но Паттерсон заполнял собой все пространство.

Лена оглянулась по сторонам. Она старалась вести себя, как коп, а не как испуганная девочка. Помещение, неожиданно для нее, было чистым и аккуратным. Если бы она встретила Тедди Паттерсона где-нибудь в баре, то никогда бы не поверила, что у него такой дом. С одной стороны была кухня, затем холл. В гостиной имелись среднего размера камин и телевизор с большим экраном. В комнате стоял цветочный аромат, возможно, он исходил из включенного в розетку освежителя воздуха. Чувствовалась женская рука: стены были окрашены в розовый цвет, диван и два стула обиты светло-голубой материей в розовую полоску. На диван наброшено пикейное покрывало с рисунком в тон убранству. На кофейном столике – ваза с недавно срезанными цветами. Рядом – разбросанные с легкой небрежностью женские журналы. На стенах хорошие гравюры в рамах. Мебель, похоже, была новой. По ковру недавно прошелся пылесос. Лена заметила, что на кафеле отпечатались свежие следы ботинок Паттерсона.

Пока Лена изучала комнату, Джеффри еще раз сказал Паттерсону:

– Нам нужно поговорить с Марком о том, что произошло вчера вечером.

Лена замерла, увидев над камином изображение Христа. Его кровоточащие ладони были открыты в классическом жесте – «будем друзьями». Джеффри тоже обратил внимание на картину, потому что наблюдал за Леной. Она заставила себя отвернуться, а Джеффри вскинул бровь, словно спрашивая, все ли с ней в порядке. Лена почувствовала бы себя лучше, если бы не Паттерсон: тот заметил, как они переглянулись. Он, разумеется, слышал о том, что случилось с Леной. Она могла лишь представить, какое удовольствие испытывал Паттерсон, воображая подробности изнасилования. Хозяин дома производил на Лену гнетущее впечатление. Она заставила себя посмотреть ему прямо в глаза. Он секунду смотрел на нее, потом перевел взгляд на ее руки.

Она точно знала, что его интересует. Лена боролась с желанием сунуть руки в карманы, но в этот момент из коридора вышла маленькая женщина.

– Тедди? – сказала она. – Ты купил мне лекарства?

Она остановилась, увидев Джеффри и Лену. Приложила руку к шее.

– В чем дело?

– Полиция, – ответил Паттерсон и быстро отвернулся.

В его глазах промелькнуло что-то вроде выражения вины.

Словно его жена могла догадаться, о чем он думал, глядя на Лену.

– Ну хорошо, – сказала она с явным неудовольствием. – Расскажите мне, чего я еще не знаю.

Ростом она была не выше Лены. Сквозь жидкие русые волосы в некоторых местах просвечивал череп. Она выглядела изнуренной. Фотографии таких людей Лена видела в книгах, посвященных Холокосту. Тем не менее, в ней чувствовалась сила. Лена подумала, что чистота и порядок в доме – ее заслуга. Эта больная умела управлять делами.

– Я знала, что вы придете, – сказала женщина, – поэтому мне не следует удивляться.

Она не отнимала руку от шеи – теребила цепочку. Лена догадалась, что на цепочке крест.

– Миссис Паттерсон? – спросил Джеффри.

– Грейс, – сказала она и протянула руку.

Джеффри пожал ее, а Лена, воспользовавшись моментом, всмотрелась в Тедди Паттерсона. Он глядел на жену и Джеффри. Плечи его ссутулились. В присутствии миссис Паттерсон он уже не выглядел таким опасным.

– Мы пришли поговорить с Марком, – сказал Джеффри. – Он дома?

Грейс Паттерсон беспокойно взглянула на мужа.

– Почему бы тебе не сесть, дорогая? – сказал он жене.

Затем, словно его слова требовали объяснения, обратился к Джеффри:

– Она последнее время болеет.

– Мне очень жаль, – сказал Джеффри.

Он сел на диван рядом с Грейс и кивнул Лене, давая понять, что ей тоже следует сесть. Лена поколебалась, но потом опустилась в одно из кресел.

Свет из окна падал на Грейс, и Лена увидела, как она бледна. Темные круги под глазами, синие губы. Лена подумала, что у миссис Паттерсон может быть только такая комната.

– Благодарю вас, шеф Толливер, за то, что вы не стали допрашивать Марка вчера вечером, – сказала Грейс. – Он был очень расстроен.

– Это можно понять, – ответил Джеффри. – Ему надо было оправиться после того, что случилось.

Тедди Паттерсон хмыкнул. Лена не удивилась: подобные Тедди Паттерсону не считают, что людям требуется время, для того чтобы оправиться. В этом отношении он был похож на Лену. Сделал дело – и забудь. Или, по крайней мере, попытайся после не ныть.

– А его сестра дома? – спросил Джеффри. – Нам бы хотелось и с ней поговорить.

– Лэйси? – спросила Грейс и снова взялась рукой за цепочку. – Она сейчас у бабушки. Мы думали, что так будет лучше.

– Где она была вчера вечером? – спросил Джеффри.

– Здесь, – ответила Грейс. – Ухаживала за мной.

Она нервно сглотнула и посмотрела на сложенные на коленях руки.

– Обычно я не прошу ее оставаться со мной, но вчера у меня была очень трудная ночь, а Тедди должен был идти на работу.

Она слабо улыбнулась мужу:

– Иногда боль бывает слишком сильной, и мне хочется, чтобы дети были поблизости.

– Но ведь Марка при вас не было? – сказал Джеффри, хотя это было очевидно.

Ее лицо омрачилось.

– Нет, не было. Последнее время с ним трудно ладить.

– Он недавно избил сестру, – вмешался Паттерсон. – Да вы наверняка знаете об этом из дела. Дрянной парень. Не выйдет из него ничего путного.

Грейс не произнесла ни звука, но ее неудовольствие все ощутили в полной мере.

– Извини, – пробормотал Паттерсон.

Похоже, он и в самом деле раскаялся. Лена удивлялась влиянию Грейс на мужа. Она усмирила его за несколько минут.

– Пойду, приведу Марка, – сказал Паттерсон и вышел из комнаты.

Лена по привычке провела языком по внутренней стороне зубов. По какой-то причине она не могла заговорить. Нужно было задать вопросы, и Лена знала, что Джеффри ждет их от нее, но она чувствовала тревогу и не могла сосредоточиться. Ей хотелось побыстрее выйти из дома, лишь бы оказаться подальше от Тедди Паттерсона. Даже сейчас, рядом с его женой и Джеффри, Лена испытывала страх. Больше, чем страх, – угрозу.

Пытаясь избавиться от состояния клаустрофобии, Лена посмотрела в сторону кухни. Комната была не слишком большой. На стенах обои с изображением земляники. Земляника была даже на часах, висевших над кухонным столом.

Грейс кашлянула.

– Последнее время Марку пришлось нелегко, – сказала она, продолжив тему. – У него были неприятности в школе.

– Сожалею, миссис Паттерсон, – сказал Джеффри, он выпрямился на диване, очевидно, приготовившись к разговору. – А как насчет Лэйси?

– У Лэйси за всю ее жизнь не было никаких неприятностей, – сказала Грейс. – И это чистая правда. Ангел, а не ребенок.

Джеффри улыбнулся, и Лена могла догадаться, что он думает. Из опыта он знал, что самые страшные преступления совершают ангелы.

– С мальчиками она встречается?

– Ей еще только тринадцать, – сказала Грейс, словно это могло быть ответом. – У нас и в доме-то мальчиков никогда не было.

– Она может встречаться с ними на стороне.

– Не вижу для нее такой возможности, – ответила Грейс. – Из школы она приходит каждый день вовремя. А если куда-то идет, то в компании подружек. И возвращается вовремя.

Лена чувствовала, что Джеффри пытается встретиться с ней глазами, но она упорно его игнорировала.

– Вовремя – это когда? – осведомился Джеффри.

– В будние дни мы ее, разумеется, никуда не отпускаем, а в пятницу и субботу это – девять часов.

– А в комнате она спит одна?

Лицо Грейс приняло такое выражение, словно только сейчас она сообразила: Джеффри неспроста интересуется ее дочерью. Она смотрела на него, как несколько часов назад Дотти Уивер смотрела на Лену, только в глазах ее было намного больше злости.

– Почему вы задаете так много вопросов относительно моей дочери? – резко спросила она. – Ведь пистолетом угрожали Марку.

– Дотти сказала нам, что Лэйси и Дженни были подругами, – сказал Джеффри.

– Видите ли… – начала Грейс.

В ее голосе чувствовалась нерешительность. Видно было, что она пытается предугадать дальнейшие вопросы Джеффри. Наконец она сказала:

– Да, они дружили. Потом что-то произошло, и они перестали встречаться. Мы давненько не видели Дженни. Я знаю, что Лэйси к ней в дом не ходила.

– Она сказала вам, почему так вышло?

– Я решила, что у них произошла глупая размолвка.

– Но вы ее не спрашивали?

Грейс пожала плечами.

– Она моя дочь, шеф Толливер, но не подружка. У девочек часто бывают секреты. Можете спросить об этом вашу бывшую жену.

Он кивнул.

– Сара сказала, что Лэйси – замечательная девочка. Большая умница.

– Так и есть, – согласилась Грейс. – Но все же я ее не пытаю, если она не готова мне о чем-то рассказать.

Видно было, что она довольна.

– Может, она поговорит об этом с кем-то другим?

– Что вы хотите этим сказать?

– Вы не возражаете, если я с ней поговорю?

Грейс снова бросила на него суровый взгляд.

– Она еще мала. Если у вас нет на то конкретной причины, то вы не можете говорить с ней без моего разрешения. Я права?

– Мы не собираемся говорить с ней как с подозреваемой, миссис Паттерсон. Просто нам нужно выяснить, в каком умонастроении пребывала Дженни Уивер. Для этого вашего разрешения нам не требуется.

– Но я ведь вам только что сказала, что Лэйси довольно долго не встречалась с Дженни – кажется, это началось с Рождества. Она понятия обо всем этом не имеет. – Грейс вежливо улыбнулась. – Я не хочу, чтобы вы допрашивали мою дочь, мистер Толливер. – Она сделала паузу. – И доктор Линтон – тоже.

– Ее ни в чем не подозревают.

– Я хочу оставить все как есть, – сказала она. – В случае чего мне придется позвонить в школу и сказать им, что Лэйси не должна говорить с кем-либо в отсутствие родителей.

Джеффри помолчал. Похоже, она знает о законе гораздо больше, чем они предполагали. Впрочем, школы были очень дружны с полицией, так что они могли позволить интервью.

– В этом нет необходимости, – сказал Джеффри.

– Значит, я могу положиться на ваше слово?

Джеффри быстро кивнул.

– Хорошо.

В его голосе Лена услышала разочарование.

– Все же нам хотелось бы с ней поговорить, – сказал Джеффри. – И мы будем только рады, если вы будете при этом присутствовать.

– Я должна обсудить это с Тедди, – сказала она. – Но мы оба можем представить, что он вам ответит.

Она едва заметно улыбнулась, положив конец враждебности.

– Вы знаете все о папах и любимых дочках.

Джеффри вздохнул и снова кивнул. Лена знала, что Тедди Паттерсон скорее облачится в лучший женин наряд, чем позволит своей дочери говорить с копом. Преступники всегда не доверяют полиции, и, несмотря на то, что он давно вышел из тюрьмы, Тедди не изменил своего отношения к силовым структурам.

Джеффри, однако, не совсем еще сдался.

– В последнее время она не болела? – спросил он.

– Лэйси? – Грейс искренне удивилась. – Нет, конечно нет. Спросите у доктора Линтон, если хотите.

Она приложила к груди руку.

– В семье болею одна я.

– А в церковь она ходит? Я имею в виду Лэйси.

– Да, – сказала Грейс и снова улыбнулась. – Марк тоже ходил. Некоторое время.

Лена обратила внимание, что зубы у нее сероватого оттенка.

Грейс помолчала, глядя в сторону камина. Лена думала, что она смотрит на картину, но потом заметила, что на каминной доске стоят семейные фотографии. Там были снимки детей и родителей на пляже, в парке у аттракционов, на пикнике в лесу. Грейс Паттерсон на этих фотографиях выглядела немного полнее и здоровее. Дети были еще маленькими: мальчик – должно быть, это был Марк – лет десяти или одиннадцати, его сестра – около восьми. Похоже, это была счастливая семья. Даже Тедди Паттерсон улыбался в камеру.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю