Текст книги "Аптекарь Нерсес Мажан"

Автор книги: Карэн Симонян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Совесть?.. Но ведь она сродни обманчивой иллюзии, порожденной устаревшей моралью? Инициатива?.. Кому она нужна, если его разноцветные таблетки не требуются нигде: ни на улице Голубого Фазана, ни в Сонте, ни на Лете?

И начни аптекарь проявлять инициативу, доказывая, скажем, ненужность и бесполезность своей работы,– мэру ничего не стоит подыскать нового фармацевта, а с ним проститься без лишних церемоний. А это грустно. Грустно, когда такая милая аптека продолжает существовать без тебя.

Нет, Нерсес Мажан не дурак, он не будет проявлять излишнего рвения. Не причиняя никому беспокойства, тихо и незаметно он будет ежедневно в одно и то же время открывать аптеку, любовно и добросовестно заниматься своим делом и отстаивать необходимость для Сонта аптеки. И это вовсе не важно, могут или не могут здесь быть больные.

...Отворилась дверь, и Нерсес Мажан машинально посмотрел на часы. День пролетел как одно мгновенье. Он спрессовал несколько последних пилюль и с сожалением протер чаши весов.

– Меластр Мажан,– позвал его чей-то голос, – Я только вымою фарфоровые ступки.

– Меластр аптекарь! – Голос был тихий, чуть громче шепота.

Еще рaз окинув взглядом рабочий стол, Мажан снял халат и вышел в зал.

– Я вам не помешал? – спросил, вставая с места, Зенон Джабез.

– Нет, нет, садитесь, меластр.

– Не ждали?

– Пожалуй,– сказал Нерсес Мажан, чему тот говорит шепотом.

– Я пришел, чтобы...

– Минуточку,– прервал его Нерсес. – руки...

– Да, да.

Когда Мажан вернулся, Джабез уже слегка оправился от смущения.

– Чем могу быть полезен? – с готовностью спросил аптекарь.

– Проходил мимо и... решил зайти,-Зелон избегал смотреть аптекарю в лицо.-Я только потом вспомнил, что мы вместе ловили мышей в "Капелле", а сначала – право же, забыл.

– Мышей? – переспросил Нерсес Мажан.-Должен сказать, меластр, я впервые встретил вас в Сонте. И мы никогда не ловили вместе мышей. Да, признаться, я не имел счастья охотиться за мышами.

– А вы ничего не путаете? – спросил Джабез.– Мы встречались на Виланке. Может быть, мы не ловили мышей, но я хорошо помню, что за таблетками к вам в аптеку я заходил.

– Это исключается. Вы не бывали на Виланке. Ваше имя я услышал впервые лишь после вашего самоубийства, – сказал Нерсес.– Даже вашего трупа не видел.

– Я не кончал самоубийством, меластр.

– Потому что вы никогда не были на Виланке.А там покончил с собой Зенон Джабез.

– Я – Зенон Джабез.

– Да, теперь вы спокойно можете утверждать это. Вскоре такая же возможность представится и мэру, ибо, по всей вероятности, покончит с собой и Бааб Гаспар, которому не удалось вернуться в Сонт. Насколько мне известно, он сделал в этом направлении последнюю попытку, а в случае неудачи готовился убраться ко всем чертям.

– Меластр!

– И Нерсес Мажан покинет Сонт первым же звездолетом,– продолжал аптекарь.– Сегодня он задержался – у него свидание с Евой, Николет или Зеаобией.

– Я пытаюсь понять вас...

– Откровенно говоря, я должен был появиться в аптеке лишь после отъезда Нерсеса Мажана. Но у него сегодня свидание, и я воспользовался случаем, чтобы днем раньше приступить к своим обязанностям, войти, так сказать, в русло. Неужели, когда Зенон Джабез, выписав вас с Варвукса, готовился отбыть на Виланк, вы не пережили такого же состояния?

– Хотите сказать...

– Ну конечно! И мы должны отлично понимать, друг друга. Я готов содействовать всем своим существованием дальнейшему прогрессу Сонта.

– О да, да, – торопливо согласился Зенон Джабез,вы совершенно правы.

Нерсес Мажан подошел к витрине, опустил шторы. Зал стал полосатым.

– В прошлый раз вы приходили в этот же час,– заметил Нерсес Мажан,– и я... то есть он, был несколько растерян, он ведь твердо знал, что. вы... то есть, Джабез, покончил с собой на Виланке. Дело в том, что он возомнил себя следователем. Любопытно... Только зачем? Я ему, безусловно, симпатизирую. Но не одобряю его беспокойного нрава. Раньше он таким не был. Характер его изменился после смерти Зенона Джабеза. Скажите, пожалуйста, ну зачем аптекарю становиться следователем? Это для него совершенно непосильная ноша. Время Дон-Кихотов миновало.

– Чье время, простите?

– Дон-Кихотов... Не слышали?. Ну, неважно... Это даже хорошо, что о них начинают забывата,... Меластр, я с нетерпением жду минуты, когда останусь наконец один. Нет, пожалуйста, не поймите меня превратно... Садитесь, прошу вас. Я имею в виду Нерсеса Мажана. Он сковывает меня.

Зенон сочувственно кивнул:

– Понимаю. Не унывайте. Со мной происходило то же самое. Такая, наверное, наша природа. Кстати, вам повезло, что у него нет жены и детей. Неприятная ситуация. Бр-р-р! Эти жены и дети ужасно мешают. Простите, вы не собираетесь сбрить бороду?

– В самом деле,– ответил Нерсес Мажан,– сегодня же сбрею.

– Не торопитесь. Подождите все-таки, пока он уедет, – Зенон. Джабез встал. – Мне было очень приятно с вами побеседовать. Пора домой. Увы, женщины ле очень жалуют посланцев с Варвукса. Объясняем им все преимущества, но они ужасно упрямы. Между прочим, имейте в виду – вслух на столь деликатные темы говорить не принято. Мы все – достойные граждане Сонта, отцы и мужья. Все хорошо. Все идет как надо. Никто не нарушает нашего покоя. И мы тоже никому це мешаем.

– Об атом знают на других планетах?

– Наверное, нет.

– А если кто-нибудь расскажет?

– Ну что ж, пускай, если успеют. Скоро мы прервем сообщение и с Роджером. Те, кто уехали, должны будут понять, что здесь их не ждут и им тут нечего делать. Хотя бы тот же Бааб Гаспар, которого аптекарь, встретил в приемной города... Впусти мы его – представляете, в какое бы неудобное положение попал.мэр? За последние десять лет мы впустили на Лету только аптекаря и его помощника. Я был против того, чтобы открывать аптеку. Чувствовал, что могут быть неприятности. К счастью, аптекарь решил исчезнуть раньше, чем я предполагал.

– Ему хотелось только уточнить, существуете ли вы на самом деле.

– Какая разница? Важно, что я функционирую. Верно, меластр?

– Совершенно справедливо.

– Мы еще встретимся.

– Без сомнения, меластр.

Аптекарь, стоя у порога, долго провожал взглядом Зенона Джабеза. Лотом он запер аптеку и пошел в "Желтый кикен", хотя встреча с Нерсесом Мажаном не сулила ему ни малейшего удовольствия.

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Ступай,– произнесла Ева, Зенобия или Николет и слегка подтолкнула Нерсеса Мажана вперед.

Аптекарь огляделся. Вокруг простирались причудливые синие скалы, они были внизу, вверху, справа и слева.

– Иди же, – повторила Ева.

– Куда? – спросил Нерсес Мажан, потому что в этом диком и грозном мире синих скал он не видел ни дороги, ни тропинки.

– Ты хотел найти дверь в волшебное царство,– улыбнулась девушка и показала ему на узкую каменистую тропку, начинающуюся в нескольких шагах от них и исчезающую в невидимых пока глубинах.

– Хочешь сказать, что дверь там? – неуверенно спросил аптекарь.

Девушка не ответила. Она вскарабкалась на огромный валун и, казалось, забыв обо всем на свете, любовалась величественными, уходящими прямо в небо горами. Ветер, вырвавшийся: с плоскогорья, дерзко играл ее волосами и платьем.. Сквозь завесу длинных волос наконец-то открылось лицо Евы. И Нерсес поразился его красоте и женственности.

Сопротивляясь бешеной страсти ветра, который, казалось, хотел умчать ее к дальнему горизонту, девушка зажала ногами подол платья и дружески улыбнулась аптекарю.

– Я должен идти один? – спросил Мажан.

– Да.

– Но куда?

Она рассмеялась вместо ответа.

– И почему один?

– Чтобы, ни на что не отвлекаясь, полнее испытать радость открытия,сказала она.– Ступай.

– Меня ждут?

– Мы встретимся,– она спрыгнула с валуна, подошла к Мажану и, положив руки ему на плечи, произнесла: – Помнишь?.. Мы все хотим быть Евами. И я тоже. Спеши, Али-Баба. Ты еще успеешь.

Потянувшись к аптекарю, она сплела пальцы у него на затылке:

– Мне удалось одолеть Варвукс. И я очень этим горжусь. На этот раз они опоздали. Ты уже здесь.

– Ты уверена, что Варвукс опоздал?

Она закрыла глаза и кивнула готовой.

– Я подарю тебе много детей,– сказала Ева.– Ты станешь отцом большого семейства.

– Спасибо,-растерялся Мажан.– Ты великодушна и... щедра.

– Ну, так иди,– сказала девушка, выпуская его из кольца своих рук.

Нерсес Мажан шагнул назад. Он понимал, что должен сказать что-то важное. Но ничего не мог придумать. А девушка снова вступила в борьбу с ветром, старательно прижимая к себе платье.

Солнце поднялось над ущельем, и. все вокруг: скалы, тянущиеся по их склонам леса, с травами, цветами, проталины и широкая река внизу – жадно вдыхало щедрое ласковое тепло.

Казалось, острые вершины гор вонзились в ясное чистое небо и его нежная голубизна медленно потекла вниз, впитываясь в леса, луга, в присмиревшие волны реки.

Нерсес Мажан стоял, затаив дыхание, боясь потревожить, нарушить гармонию, которую природа создала из причудливого смешения плеска реки, пробивающихся из недр земли ростков, эха в Ущелье, басовитого многоголосья насекомых, зеленого шороха листвы и торжественной мелодии скользящего по небу Чичила. Сколько простоял он так, прислушиваясь к легкому дыханию этого островка природы?.. Он не мог бы ответить: время остановилось, замерло с того мгновенья, как он, спустившись по тропинке на дно Ущелья, оказался здесь, на гладком валуне, омываемом волнами реки.

"А дальше нто же?" – подумал Нерсес Мажан, стараясь преодолеть охватившее его странное оцепенение.

Высокие зеленые волны, ударившись о камни, вскипали пеной, разлетались солнечными брызгами, оставляя после себя влажную прохладу. Нерсес Мажан почувствовал непреодолимое желание слиться со счастливой природой, раствориться в этом беспокойном мире.

Он медленао разделся, сложил одежду в расщелину скалы и, вытянув руки, с удовольствием потянулся, словно исчезла какая-то невидимая преграда и он мог наконец соединиться с окружающей волшебной стихией.

Подняв над головой руки, он не то полетел, не то поплыл, не следя больше за своим телом, а лишь испытывая сладостное блаженство, даруемое ему водой, небом, солнцем – Природой!

Он лег на спину и закрыл глаза, стараясь не думать ни о чем. Но почти в ту же минуту снова возник вопрос, оставшийся без ответа: "А что же дальше?" "Сезам, откройся",– пробормотал он. Но, по-видимому, он был все-таки не настоящий Али-Баба, потому что ничего не изменилось. Нерсес развернулся и поплыл, борясь с течением.

Очень скоро Нерсес понял, что не сможет одолеть течения и в лучшем случае будет барахтаться на одном месте.

"Ну вот и все",– заключил он и поплыл к берегу, потому что Чичил уже склонился к горизонту, а ему, Мажану, следовало бы до темноты успеть в "Желтый кикен", где его ждали два Нестора и один Нерсес.

Подплыв к фиолетовой с ярко-красными прожилками скале, он встал на ноги и, рассекая воду, пошел по скользким камням.

– Эгей, привет! – услышал Нерсес незнакомый голос. И растерянно оглянулся.– Сюда смотри,– снова послышался голос.

Он обернулся и в нескольких шагах от себя в густом прибрежном кустарнике заметил мужчину. Тот приветливо махнул ему .рукой.

– Здравствуй,– ответил Нерсес Мажан и, прыгая по камням, направился к скале.– Я сейчас оденусь,– смущенно сказал он.

– Не надо, зачем?

– Что? – не понял Мажан.

– Говорю, одежда тебе не нужна!

– Ну, не думаю,– Нерсес Мажан ладонью откинул назад мокрые волосы и направился к своей расщелине.

– Не удивляйся, но тебе действительно не стоит одеваться,– сказал мужчина и, раздвинув кусты, вышел вперед.

Он тоже был голый.

– Почему? – спросил с недоумением Нерсес Мажан, стряхивая капельки с бороды.

– Чтобы нас можно было узнать,– любезно пояснил мужчина.

– Меня можно узнать и в одежде. Я Нерсес Мажан.

– Понятно. Но это еще ничего не значит.

– Аптекарь из Сонта.

– Верно. Но и этого недостаточно. Здесь вас могут узнать только без одежды.

– Предположим,– насмешливо сказал Мажан.– Вы тоже без одежды, однако я не могу утверждать, что знаю вас?

– Нет.

– Тогда, может быть, вы все-таки объясните мне так, чтобы я наконец понял, что именно вы. имеете в виду.

– Разве вы не видите, что я человек? – спросил мужчина.

– А кем еще вы могли быть?

– Я мог быть также и...– мужчина растерянно умолк. Потом покосился на аптекаря и спросил: – Вы что-нибудь слышали о двойниках?

Нерсес Мажан молча попытался обойти его.

– Не слышали,– решил мужчина.

– Мне холодно.

– Привыкнете... Мы все. здесь уже привыкли.

– Хотите сказать, что вы не один?

– Конечно, не один. Идемте.

– Но...

– Там, – мужчина показал в сторону плоскогорья, откуда пришел Мажан,действительно не ходят голыми. На это есть причины. А мы... мы не нуждаемся в одежде. Наоборот, .только так и можно отличить человека от двойника. Вы вовремя решили искупаться, а то мне пришлось бы попросить вас раздеться. То, что у нас надо ходить без одежды, вначале всегда смущает. В особенности женщин, хотя они прекрасно знают, куда идут.

– Здесь есть женщины?

– Да. Нх гораздо больше, нем мужчин.

– И вам кажется, что я в таком виде могу предстать перед ними? возмутился Нерсес Мажан.

– Вы напрасно, все усложняете,– успокоил его мужчина.– Вопрос ведь в том, что где принято. Все условно. Если в Ущелье вас увидят в одежде, то отнесутся к этому так, как отнеслись бы в Сонте, попробуй вы там ходить по улицам голым... Но, пожалуйста, не отставайте, меластр.

– Долго ли нам идти?

– Нет.

– Мне сказали, что я должен буду совершить открытие.

– Да... в известном смысле. Вы откроете людей.

Аптекарь кивнул.

– Странно?

– Что именно?

– Что вы откроете для себя людей?

– В общем, да.

– .Наверное, я все-таки должен пояснить... Наверху, то есть в Сонте, и вообще на Лете, люди и двойники перемешаны.– Причем двойников несравненно больше. Мало-помалу они вытеснят людей. Скоро на Лете, если не считать жителей Ущелья, настоящих людей не останется вовсе. Многие винят в этом Варвукс... Но, на мой взгляд, когда речь идет о вырождении целого народа, виновных далеко искать не надо. Люди виноваты сами.

На узком мостике через шумную речку проводник пропустил Hepceca вперед. Мостик был длинным-предлинным и раскачивался в такт шагам. Реку они. пересекли молча.

А на том берегу мужчина продолжил свой рассказ.

– Агония Леты началась с того, что люди стали заботиться только о собственных удовольствиях.

– Понятно, – сказал Нерсес Мажан.

– Ничего вам еще не понятно. Кто-то когда-то сделал первый шаг. Человек приобрел двойника, чтобы освободиться от обязанностей, обременительных, на первый взгляд. Двойник заменил его на работе, в семье и в обществе. А сам человек улетел на Виланк или в другое место, где была возможность развлечься, ни о чем не тревожась... Казалось бы, очень удобно: двойник берет на себя все заботы по службе и дому. И ты свободен...

– Получается, что люди сами уступили место двойникам? – перебил его Нерсес.

– Именно сами. Замена шла долгие годы. Думаю, что теперь на Лете мужчин можно пересчитать на пальцах.

– А женщины?

– Женщины, как всегда, оказались более здравомыслящими. Они-то и организовали общину в Ущелье.

– А давно началось это... это бегство?

– Хорошо сказано – бегство. В Ущелье рождается уже третье поколение.

– Грустная история,– заметил Нерсес Мажан.

– Грустная? – спутник вздохнул.– Этого никогда бы не произошло, если бы в свое время людям не показалось, что двойников иметь очень удобно.

– Но, может, в них была некоторая необходимость?

– Ни малейшей. Сначала двойники заменили только тех людей, которые откровенно хотели получать от жизни как можно больше радостей. Ничего не давая взамен. Но высоким чиновникам двойники чрезвычайно понравились. Исчезла масса проблем. Двойники не причиняли никаких хлопот. Годами, и десятилетиями они готовы выполнять роль машин, делая лишь то, на что запрограммированы. Двойники всегда всем довольны и до глубокой старости, старательно и ни на что не отвлекаясь, выполняют свои обязанности. Казалось бы, все в порядке: довольны обе стороны...

– Да, но все это должно привести к застою,.– опять перебил его Мажан.Ведь у этих двойников нет творческих способностей!

– Конечно! Но дело не только в этом. Постепенно двойниками стали обзаводиться люди, стоящие на вершине общественной пирамиды. И вот тогда-то началось полновластие двойников. Прибраа все к рукам, они не захотели, чтобы уехавшие люди возвращались на свою планету. Да, меластр... Это не просто грустная история, это – трагедия.

Они остановились на маленькой полянке, голубой от полевых цветов, и мужчина сказал:

– Ну вот мы и пришли. Ущелье почти все заселено. По вечерам мы часто собираемся вон под теми скалами, и свободные женщины выбирают себе мужей... Посмотрите сюда, меластр... Что с вами?

Нерсес Мажан застыл зачарованный. Он не мог оторвать глаз от женщины, лежащей в высокой траве. Она лежала неподвижно, закинув руки за голову, и задумчиво смотрела на легкие редкие облака, плывущие по голубому небу. Ее стройное бронзовое тело, словно бы налитое нежностью, казалось воплощением любви и щедрого плодородия, как и все вокруг на этом таинственном, необычном острове первозданной природы.

Женщина почувствовала, что на нее смотрят, и обернулась. В ушах у Нерсеса Мажана зазвучали торжественные медные колокола.

– Меластр, – прошептал мужчина, мягко коснувшись руки Нерсеса Мажана.

– Да,– отозвался аптекарь.

Величавая звучная медь мягко плыла по поляне, Ущелью, по всей вселенной.

...Вечерело. На площадке, окруженной вековыми деревьями, над которыми высились крутые темные скалы, пылал костер. Его длинные красные языки, казалось, могли опалить небесную синеву.

Нерсас Мажан задумчиво смотрел на весело пляшущее пламя, в отблесках которого темные скалы выглядели мрачными и неприступными. Сидящие полукругом у костра мужчины и женщины былл поглощены разговором и, казалось, не замечали ничего вокруг. Разговаривали они вполголоса.

Время от времени кто-то поднимался и приносил сухие сучья, чтобы поддержать огонь.

Чем больше Нерсес Мажан приглядывался, тем больше нравились ему эти люди, упорно сберегающие свою общину.

У них был высокий смысл в жизни. Им предстояло возродить на Лете человеческий род. И кто знает, сколько опасностей и сложностей подстерегало их на этом пути?

Кто-то подсел к Нерсесу Мажану очень близко. Ослепленный пламенем, он разглядел только большие черные глаза оказавшейся рядом женщины.

– Устали, меластр? – сочувственно спросила она.

Не зная, что ей ответить, Мажан дожал плечами.

– Или для вас все слишком непривычно? Ничего... пройдет. Новички в первые дни всегда теряются и чувствуют себя неловко,– женщина улыбнулась.Действительно, нужно время, чтобы привыкнуть. Не беспокойтесь. Постепенно освоитесь. И Ущелье станет для вас таким же родным, как и ваша родина.

"Родным?.. Как Джузарока?.. Нет!.." Нерсес Мажан отрицательно покачал головой. Ничто никогда не сможет стать для него таким же родным, как Капутан, раскинувшийся среди волнистых холмов, бесконечных равнин, синеватых лесов и широких рек. Где светит веселое, во весь небосвод, солнце.

– Почему вы грустите, меластр? – спросила женщина и осторожно погладила длинными тонкими пальцами его лицо.– В мире, думаю, нет другого места, где бы люди так полно, до последней клеточки своего существа, могли бы слиться с природой.

– Наверное... Но это ведь не единственное, что требуется человеку?

– Это самое главное,-уверенно сказала женщина. – Иначе какая судьба ожидает человеческий род? Люди исчезнут, их заменят двойники.

Нерсес Мажан с неясной грустью посмотрел в большие черные глаза молодой женщины, так истово убежденной, что господство двойников началось всюду.

Ему не хотелось разрушать ее уверенность. Ведь именно благодаря этой вере обитатели Ущелья смогли выстоять, решиться, подобно первобытным людям, все начать сначала...

– Я вам нравлюсь, меластр? – спросила женщина и лукаво рассмеялась.

Нерсес Мажан осторожно глянул на нее.

– Может быть... Да... Однако теперь это уже не имеет значения: на днях я навсегда покидаю Лету.

– Меластр,– женщина опять рассмеялась.– Меластр, это невозможно.

– Разве?.. А те, что все-таки уезжают?..

– Они оставляют вместо себя двойника.

– Одним двойником больше или меньше – для Леты это не так уж важно. Рано или поздно все двойники выйдут из строя. И если вы помешаете им сотрудничать с Варвуксом, вам, вероятно, удастся заселить Лету здоровым и полноценным потомством.

– Меластр, когда вы привыкнете к нашему Ущелью, вы не захотите уезжать отсюда. Мы живем среди природы, свободные от всего того, из-за чего люди уступили место двойникам. Когда холодно, греемся у костров. Когда нечего есть, отправляемся на охоту. Мы не боимся времени, потому что никуда не спешим.

– Да,– согласился Мажан,– вы и в самом деле начали все сначала. Ушли в пещеры, чтобы ощутить себя хозяевами планеты. Но, уверяю вас, еще не было случая, чтобы люди, шагнув назад, к пещерам, стали властителями планеты. Планету покоряет тот, кто выходит из пещеры и смотрит на звезды...

Костер уже прогорел, и густой мрак повис над тлеющими красными угольками, между которыми порой пробивались синие язычки пламени. Люди разошлись тихо и незаметно, всего несколько человек остались у костра. Порой в ночную тишину врывался детский плач.

Нерсеса Мажана охватила бесконечная грусть.

То, что он сейчас открыл для себя, не доставляло радости.

Было горько думать, что люди, рожденные в цивилизованном обществе, добровольно отступили во времена своих далеких предков.

Нерсес Мажан медленно поднялся. Он посмотрел на людей у костра и вдруг с ужасом подумал, что потомки этих людей могут обрасти шерстью, потеряв секрет получения огня, могут надеть звериные шкуры, вооружиться дубинами и снова начать учиться говорить...

А тысячелетия спустя новые люди будут спорить о том, существовала ли цивилизация на их планете.

Погруженный в свои мысли, Нерсес подошел к реке и свернул на тропинку, ведущую к плато.

Еще несколько шагов – и он растворился в густой ночной мгле.

ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ, ИЛИ КОНЕЦ НАЧАЛА

– Меластр...

Услышав знакомый голос, Нерсес Мажан вздрогнул. Из кают-компании звездолета к нему шел худощавый мужчина, лицо которого напоминало старинную трагическую маску.

– Меластр, вы, – судорожно глотнув воздух, человекмаска ткнул себя в грудь, – помните меня?

– Бааб Гаспар?

– Благодарю вас,– сказал человек-маска и скрестил руки на груди.

Звездолет давно вылетел с орбитальной станции планеты и вот-вот должен был погрузиться в искривленное пространство.

– Тогда в приемной Сонта вы все предсказали в точности,– улыбнулся Нерсес Мажан.– Я нанес вам визит, вы меня не узнали. И я отдал письмо Бианке.

– А Гушар?..

– Гушар, должно быть, путешествует в космических далях, как я вы.Нерсес Мажан встал, ибо Бааб Гасцар упорно не желал садиться.– Но не встретил даже его двойника. Тот вышел из строя.

– Меластр.-голос Бааба Гаспара задрожал.-Говорят, двойник выходит из строя в тот миг, когда погибает сам человек.

– Неправда! Поверьте мне. Я встретил в Сонте у себя в аптеке дврйника Зенона Джабеза, покончившего жизнь самоубийством на Виланке.

– Зенон Джабез покончил с собой?

– Да. На Виланке. Но его двойник и не думал выходить из строя. Так что ваш сын жив и здоров. Я в этом совершенно уверен.

– Вы видели Зенона Джабеза?

– Его двойника... Он все жаловался,– что продажа женского белья сильно сократилась... Дело в том, что женщины покидают города и собираются в общины – они хотят вырастить поколение настоящих, полноценных людей.

– Значит, и Бианка тоже...

– Бланка славная девушка, меластр, она непременно уйдет в одну из этих общин. А ваша супруга... Простите, меластр, но в общину принимают только молодых женщин. Что ж, по-моему, это разумно.

– Спасибо, меластр...

Бааб Гаспар сделал шаг назад, и Нерсесу Мажану показалось, что он не хочет продолжать этот разговор. Он снова удобно устроился в кресле и подумал, что Нестор, наверное, уже готовит коконы, в которые они должны лечь при прохождении искривленного пространства.

– Меластр,-человек-маска приблизился к Мажану. – Это была моя последняя попытка вернуться в Сонт,

– Понимаю, – кивнул Мажан. – Но пока все ваши попытки обречены: охватив власть, двойники не позволяют настоящим людям вернуться.

– Это было в последний раз! Да и другой возможности уже не будет,вздохнул Бааб Гаспар.– Не будет, потому что этот рейс на Роджер – последний.

– Как последний?

– Связь с Летой последние годы держалась только через Роджер. Но теперь и это сочли лишним.

Мажан подумал: "Полная изоляция... Итак, случайности исключаются.

В следующем издании "Полного галактического справочника" Лоуэлла не будет никаких упоминаний о планете Лете, или Серой Пустыне".

– Меластр,– предупредил Бааб Гаспар, – скоро мы войдем в искривленное пространство.

– Да, да, пора ложиться в коконы.

И они покинули овальный зал звездолета.

– Спасибо, меластр,– в коридоре Бааб Гаспар пожал Мажану руку,– значит, Бианка и...

– И Бианка и меластра Гаспар живы-здоровы. И скучают по вас, – сказал Нерсес Мажан.

– Не забыли меня, значит...– слезы текли по глубоким морщинам Бааба Гаспара, морщинам, которые совсем недавно еще не были заметны.

Нерсес Мажан открыл глаза и посмотрел вокруг. Лежа щий в большом, коконе Нестор улыбнулся ему. Стрелки кварцевых часов двигались как им и было положено. Кабина была освещена неярким мягким светом. Ничего не изменилось.

Словно звездолет и не проходил искривленного пространства.

Нерсес Мажан вылез из кокона и одним прыжком оказался у металлического столика, на который он положил флейту.

Он вынул флейту из бархатного футляра и поднес к губам. Пальцы искали кнопку.

– Подожди! – остановил его Нестор.

– Сейчас мы услышим флейту, "звук которой навсегда останется в нишей памяти...". Я рассказывал тебе об этом продавце музыкального магазина, помнишь, Нестор? Этим и завершится кошмар, который мог так печально кончиться. Если бы нам не удалось улететь. Слушай же, Нестор...

Нерсес Мажан встал в позу музыканта на сцене. Его пальцы нащупали наконец волшебную кнопку.

Но в эту минуту за дверью послышался какой-то шум.

Нерсес оторвал флейту от губ.

– Что там, авария?

И вслед за Нестором бросился из кабины.

– Послушайте, что случилось? – Нерсес схватил за руку одного из бегущих ему навстречу людей.

– Убийство!..

Пол в коридоре стал раскачиваться под ногами. Нерсес прислонился к стене, стараясь успокоиться. Потом медленно пошел в кают-компанию...

Толпа людей окружила кресло, в котором он сидел накануне, беседуя с Баабом– Гаспаром.

Нерсес Мажан остановился. Наверное, многие из этих людей тоже совершили последнюю попытку. Прямо из приемной Сонта они вынуждены были повернуть обратно. И теперь, скорее всего, примирились с неизбежностью своего космического изгнания..

Протиснувшись сквозь толпу, он подошел к креслу и увидел неестественно скорчившегося мэра города Сонта.

Правая рука Бааба Гаспара лежала на груди, между пальцев стекала кровь.

– Самоубийство,– сказал какой-то человек, заметив валяющийся на полу револьвер.

– А может, убили,– предположил другой.– Надо сообщить полиции Роджера.

– Все же ясно,– возразил первый.– После выстрела револьвер упал на пол, а Бааб Гаспар машинально прижал руку к раненой груди.

– Это не самоубийство и не убийство,– вмешался Нерсес Мажан. – Разве вы не видите, что здесь, в кресле, нет трупа? Никто не умер... Слышите? Забудьте обо всем. Мэр города Сонта Бааб Гаспар живой и здоровый сидит сейчас в своем кабинете. А то, что вы наблюдаете,– иллюзия, одна иллюзия.

Сначала люди протирали глаза.

Потом они заулыбались.

И все с готовностью согласились, что застывший в кресле в неестественной позе труп – всего лишь иллюзия и ничего более.