Текст книги "Аптекарь Нерсес Мажан"

Автор книги: Карэн Симонян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Бианка молчала.

– Ты обиделась?

– Нет.

– Почему же не отвечаешь?

– Нерсес, кто ты такой?

Аптекарь смутился. .

– Я?.. Аптекарь... Нерсес Мажан. Или ты уже перестала узнавать меня? – И после минутного колебания он добавил: – Как и твой отец...

– Кто?

– Бааб Гаспар.

– Он не узнал тебя?

– У меня сложилось впечатление, что в Сонте узнавать друг друга крайне обременительно.

– Да,-прошептала девушка смущенно.

– Но почему же, почему?

– Мама говорит, что внешность людей обманчива.

– Это старая истина, – улыбнулся Мажан. – А письмо и в самом деле было важное? Почему ты молчишь?

– Я кивнула,-сказала Бианка.

– Я не заметил. Темно ведь. Значит, ты кивнула. Понятно. Письмо было важным. Так я и знал. Отец был уверен, что не узнает меня в Сонте... То есть почти уверен. По-твоему это тоже обычно?

– Должно быть, обычно, Нерсес.

– Ладно, – махнул рукой Мажан.-О чем же все-таки говорилось в письме?

Бианка не отвечала.

– Жаль,– вздохнул аптекарь и встал.– Я надеялся, что ты сумеешь рассеять мои сомнения.

– Ты уходишь, Нерсес?

– Да. Уже поздно, идем.

– Отец в письме писал...

– Что?

– Почему ты стоишь? Хочу, чтобы ты сел рядом со мной.

Аптекарь сел.

– Ну?

– Он писал, что соскучился по нас...

– Дальше?

– Что хочет еще раз попытаться.

– Попытаться что?..

– Не знаю. А если не удастся,– писал он,– то ему ничег другого не остается, как только...

– Как только?..

– Нерсес, что значит "убраться ко всем чертям"?

– Это значит... Впрочем, это неважно. А он не объяснил, почему он хочет "убраться ко всем чертям"?

– Потому что в свое время совершил ошибку и теперь раскаивается в ней: "Я один во всем виноват". Так он писал в письме. И просил никому не говорить об этом письме. Даже ему самому.

– То есть как? Или и это тоже у вас в порядке вещей?

– "Ничего мне об этом не говорите. Ни о чем не спрашивайте. Все, что нужно было, я вам сообщил в письме", – имитируя интонации Бааба Гаспара, произнесла Бианка.Отец предостерегал Гушара от собственной ошибки.

– Какой же?

– Не знаю. Но Гушар, наверное, знал. Жаль, он вышел из строя. Он многое мог бы объяснить.

Нерсес Мажан понял, что больше ничего не добьется от девушки.

– А давно твой отец выехал из города? – задал он последний вопрос.

– Нет.

– Когда же?

– Папа вообще никуда не уезжал.

– Что же получается?! – воскликнул изумленный Мажан.

– Не знаю, Нерсес,– девушка положила голову ему на грудь.– Останемся здесь, мне не хочется уходить...

– Бианка!...

Голос прозвучал строго, девушка подняла голову.

– Ты хорошая девушка, Бианка, и я бы не хотел тебя огорчать.

– Не оставляй меня, Нерсес... Я боюсь. .Это только, кажется, что у нас все обычно. Но это неправда. Мне страшно...

Нерсес почувствовал странную пустоту в груди.

– Я хотела встретиться с тобой, Нерсес... Очень хотела.

– Для чего?

– Чтобы сказать тебе все про себя...

– Что же именно?

– То, что мне двадцать два года, Нерсес.

Аптекарь вздохнул. "Что я могу подарить твоим двадцати двум годам? подумал он.– Ничего. Ничего, кроме сочувствия. А вот как раз этого-то тебе и не нужно, Бианка."...

– Пойдем,– Нерсес Мажан поднялся.– Двадцатидвухлетней девушке, не пристало сидеть в темном сквере с уже пожилым человеком.

– Ты молод, Нерсес!

– Это только кажется,-устало произнес Мажан...Я лучше знаю количество прожитых мною лет. Идем, Бианка...

– Ты задержался,-заметил Нестор.-Попал под дождь?

– Как видишь, – ответил Мажан.– Здесь и дождь какой-то мерзкий. Кажется, он льет не сверху, а, как в специальном душе, хлещет со всех сторон.

– Я проверил.

– Да?

– Между Виланком и Летой нет разницы во времени.

Нерсес Мажан вытер полотенцем мокрую голову, лицо, бороду, потом принялся стаскивать мокрую одежду.

– И для Зенона Джабеза мы вовсе не пришельцы из будущего.

– Выходит, так.

– Узнал что-нибудь про письмо?

– Как холодно, Нестор...

– Ложись в постель. Я приготовлю грог.

– Про письмо я узнал. Бааб Гаспар, тот, который был в приемной города, совершил какую-то ошибку и влип в неприятную историю. Такую неприятную, что не хочет признаться в этом даже самому себе.

– То есть как?

– К тому же Бааб Гаспар из Сонта в последнее время вообще никуда не выезжал.

– Не понимаю...

– Я тоже... Приготовь-ка в самом деле грогу. А я тем временем попытаюсь кое в чем разобраться.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Нерсеса Мажана разбудил незнакомый голос, доносившийся из соседней комнаты. Он с удовольствием потянулся под одеялом, улыбнулся синему небу в окне, очистившемуся от унылых серых облаков, и снова закрыл глаза.

– Старческая привычка,– незнакомец, похоже, старался говорить влолголоса, но это плохо ему удавалось,– я, конечно, не вас имею в виду.

– Разве старики любят спать? – заметил Нестор.

Аптекарь попытался не думать о посетителе, так рано навестившем их в "Желтом кикене".

Ему хотелось продлить мгновения, посещающие человека на рассвете. Минуты, когда мир и жизнь кажутся божественным, щедрым даром, когда действительно ни о чем не думаешь или стараешься убедить себя в том, что не дума ешь.

Но не успел ты еще насладиться этим, как вдруг замечаешь, что мысли с безумной скоростью начинают сменять друг друга.

– ...еще молод, – отчетливо долетел до него обрывок фразы.

– Он ваш сын?

– У меня нет сыновей.

Нерсес натянул на голову одеяло, чтобы разговор в соседней комнате не мешал ему. Но увидел себя в тюремной камере. "Постарайся вспомнить, Урсула... Не было ли у него желания уйти навсегда?" И ее ответ: "Всякий раз, прощаясь, он говорил, что больше не вернется. Первый раз я ему поверила. Это было в те дни, когда мы встретились с Оскаром... Но Зенон вернулся. Сейчас я припоминаю, что он был очень подавлен... Несколько раз в году он решал вернуться на Лету. "Улетаю, и навсегда", – говорил он. Но я уже знала, что скоро он опять появится в "Капелле". Он был очень замкнутым человеком"...

– Может, вы предложите мне сесть?

– Прошу, коненно!

– Благодарю вас.

– Только, пожалуйста, говорите шепотом, меластр.

Нерсес сжался под одеялом, а тюремная камера превратилась в приемную Сонта, где он познакомился с человекоммаской.

С маской или Баабом Гаспаром?

Что он сказал, перед тем как скрыться за коричневой дверью? "Если вам удастся войти в город, остановитесь в "Желтом кикене". Запомните?" Если вам удастся войти в город.

Значит?..

Аптекарь почувствовал, что ему стало душно.

...Мужчина в маленьком красном колпаке. Придирчивые расспросы.

А если бы он, Нерсес Мажан, не был аптекарем? И если бы по счастливой случайности мэрию Сонта не посетила мысль открыть аптеку?

А Зенон Джабез? Что известно о нем?

То, что он несколько раз возвращался на Лету. Ему не удалось (почему?) проникнуть в Сонт. Из приемной города он улетал обратно на Виланк. Потом снова пытался пробраться сюда. Можно же все-таки соединить разные звенья и получить логически последовательную, общую цепь событий. Итак, возьмемся за дело.

Подавленная трагическая маска.

Человек старался попасть в город.

Он говорил, что намерен попробовать еще раз. А если не получится, ничего другого не останется, как убраться ко всем чертям.

И далее.

"Папа никуда не уезжал".

Нерсесу сквозь полудрему привиделось множество отцов и мужей, юношей и пожилых мужчин, которые бродят по галактическим просторам, время от времени обосновываясь на какой-нибудь планете, часто вспоминают свою далекую Лету, в прошлом Серую Пустыню, и пытаются вернуться... домой. Домой, где их уже не ждут и куда их почему-то не пускают.

И снова скитаются они в дальних краях, годы и десятилетия медленно убивая время, чтобы однажды, совсем отчаявшись, закончить жизнь в роскошном или скромном номере какой-нибудь гостиницы... Кажется, звенья цепи соединились... Правда, если вглядываться повнимательнее, можно заметить небольшие просветы, вызывающие сомнения. Кто же они, эти отцы, которые никуда не выезжают, мужья, которые всегда рядом со своими женами? Кто они?

И почему время от времени они не умирают,– а выходят из строя и складываются в обыкновенные ящики?..

– Посетителей мы принимаем только в аптеке, меластр.

– Если вы согласитесь, мы можем поменяться ролями.

– То есть как?

– Вы можете стать моим клиентом,– произнес незнакомец.– Слышали что-нибудь о Варвуксе?

Мажан отбросил одеяло и поднялся.

"Я всего-навсего дочь Варвукса..." Он протер глаза, помотал головой, но Урсула упорно стояла перед глазами – с топской татуировкой на полуобнаженной груди, с печальными молящими глазами.

– Слышал,– ответил Нестор,– кажется, это планета.

Спокойный голос старика привел Мажана в чувство.

– Нет. Такой планеты не существует,– похоже, незнакомец, улыбался.– Не существует.. Можете проверить по справочнику Лоуэлла. Варвукс,– видимо, условное или собирательное понятие. Но не в этом дело. Итак, прибыл варвукский агент. Обычно эти агенты избегают личных контактов с клиентами. И вот я выполняю роль их представителя или, если хотите, обыкновенного посредника.

Нерсес торопливо одевался. Странный посетитель, в такую рань пожаловавший к ним в номер и отрекомендовавшийся обычным посредником, заинтересовал его.

Когда аптекарь вошел в полуотворенную дверь столовой, Нестор сервировал стол к завтраку. Гость в углу внимательно рассматривал стоящий на подставке ящик.

– Это случайно оказалось здесь? – спросил он, ткнув пальцем в ящик.

– Нет,– ответил Нестор.

– Это, для тех, кто выбыл из строя, – пояснил Нерсес Мажан, входя в комнату.

Гость обернулся, посмотрел на Нестора, перевел взгляд на аптекаря и, поклонившись, представился: – Агамемнон.

– А-а...

– Я к вам с деловым предложением, меластр. Уверен, что мы встретились вовремя.

– Я собираюсь завтракать, – сказал аптекарь. – Вы не составите мне компанию?

Нерсес сел, придвинул к себе тарелку. Он с нетерпением ждал, когда речь снова зайдет о Варвуксе.

– А больше вам нечего было поставить на пьедестал? – спросил Агамемнон.

– Нет.

– Вы купили этот ящик?

– Да.

– Зачем?

– Не люблю выходить из магазина с пустыми руками.

– Значит, вы побывали у гробовщика?

– Угадали.

– А знаете, кто именно .выбывает из строя?

– Вы любите задавать вопросы, меластр.

– Разве это ответ на вопрос? – заметил Агамемнон.

– Нет, конечно...

– Так как же?.

Нерсес Мажан вытер салфеткой рот и, не глядя на собеседника, сказал: Не люблю разговаривать во время еды. Но слушать могу.

– А дым вам не помешает?

– Курите, пожалуйста.

– Я употребляю исключительно ароматный табак, – Агамемнон закурил трубку и присел к столу.– Желание посетить вас могло возникнуть у меня раньше или позже, это не имеет значения... Но в том и в другом случае мы бы пришли с вами к определенному выводу.– Густые клубы дыма ароматной завесой встали между ними.-Человек по своей натуре – беспокойное существо. Он не любит задерживаться там, где в нем нет необходимости. Именно поэтому заселены все мало-мальски пригодные к жизни планеты Галактики. И я уверен, что в ближайшем или далеком будущем люди непременно вырвутся за пределы своей Галактики и так же последовательно и энергично заселят Галактики соседние. Странно он устроен, человек, а, меластр?

– Интересно, к чему вы это?

Агамемнон улыбнулся.

– Ни к чему,– сказал он.– Хотелось отметить, что и вам не чуждо это древнее человеческое свойство.

– Чашечку кофе? – любезно предложил Мажан.

– Мы – беспокойные души. И не верьте, если вам ктонибудь попытается доказать обратное. Просто у одних это выражено ярче, чем у других.

– Вероятно.

– Насколько мне известно, вы намерены лететь на Роджер?

– За медикаментами, – поспешно пояснил Мажан.

– Разумеется, разумеется, – Агамемнон с удовольствием затянулся.Каждый придумывает какую-нибудь отговорку для того, чтобы оправдать, а точнее, придать смысл унаследованному от предков беспокойному инстинкту. Самые прекрасные края там, где нас нет. Не так ли? Надеюсь, вы не проговоритесь случайному лицу о нашей беседе.

– А не случайному?

– Тоже.

– Ясно,– Нерсес Мажан неторопливо допил кофе.

Агамемнон, прищурившись, смотрел .на аптекаря, похоже, довольный тем, что Мажан добросовестно пытается уразуметь, чего от лего хотят.

– Что же вы предлагаете? – спросил наконец аптекарь.

– Ничего.

Мажан поставил чашку на блюдце и поднялся.

– У меня дела,– сказал он.– Очень приятно было познакомиться.

Агамемнон не ожидал от него такой резкости.

– Мы еще не закончили беседы,– заметил он.

– К сожалению, я занят,– аптекарь направился к дверям.– И на длинные разговоры у меня нет времени, меластр.

– Я же к вам с деловым предложением, – вынужден был уступить Агамемнон.

– Каким?

– Если у вас будет желание вылететь за пределы Леты, обратитесь ко мне, – он протянул Мажану маленькую визитную карточку.– Здесь номер моего видеофона и адрес.

Нерсес Мажан с показным равнодушием взял карточку и небрежно сунул ее в карман.

– До свидания, меластр Агамемнон.

– Вас не заинтересовало мое предложение,– заволновался гость.– Уверяю вас, это единственный путь... Насчет оплаты сговоримся.

– Вы зря думаете, меластр, что в ближайшее время я собираюсь, куда-либо уезжать.– Нерсес на минуту замолчал, остановившись на пороге, недоуменно развел руками и продолжал: – Вчера мне сказали, что меня не должно интересовать, как идут дела в аптеке. Вообще нашим единственным клиентом за все время, если не ошибаюсь, были вы. Жадь, что вам не довелось подучить утвержденный мэрией сувенир. И вряд ли у меня в ближайшее время появится желание покинуть Лету.

Выходя из комнаты, Нерсес Мажан услышал за спиной взволнованный голос гостя:

– Подождите, меластр!..

– Увы, я занятой человек.

– Да, меластр... Но вы еще и самонадеянный человек... Весьма. А эта не очень похвально. Я человек дела. И в данном случае выступаю как посредник варвукского агента.

– Если только вы не есть этот самый агент.

– Допустим, и так. Скажу больше. Кое-кто из ваших знакомых являются моими клиентами. Они давно отправились в дальние странствия. Между прочим, они тоже делали решительные заявления, как и вы.

Нерсес Мажан подумал, что ему следует вернуться в гостиную и откровенно поговорить с Агамемноном о том, ради чего он прибыл в этот край Галактики. Но осторожность взяла верх – он пожал плечами и сказал:

– Вы оставили свой адрес и телефон... Если все, что вы говорили, реально, мы, без сомнения, еще встретимся.

– К тому же вы еще недоверчивый человек, меластр Мажан, и талантливый актер.

– Вы чрезвычайно любезны, меластр Агамемнон.

Агамемнон разочарованно вздохнул, поднялся и, не попрощавшись, вышел.

– Нестор,– Мажан задумчиво потер подбородок.– Ты понял, что он хотел сказать?

– Кажется, он говорил, что твои знакомые давно отправились в дальние странствия.

– Я встречусь с ним завтра же... нет, сегодня вечером.

– А если все это игра?.. Может, не будем торопиться?

– Если игра, пусть она кончится скорей,– решительно произнес Мажан.Мне все это осточертело, я устал.

Он подошел л витрине и посмотрел на улицу.

Напротив, возле стеклянной кабины, все еще стояли люди. Нерсесу пришло в голову, что это очень хорошо, что очередь небольшая и что можно будет запереться в кабине и услышать от зеленого глаза какую-нибудь остроумную историю или шутку, которая хоть немного развеет его удрученное, тягостное настроение. Нерсес, Мажан сел на диван и равнодушно глянул на стоящих в шкафу и на полках маленькие и большие колбы, блестящие инструменты. Аптекарю не хотелось мириться с тем, что это помещение может оказаться его последним рабочим местом.

...Много лет назад, в Капутане, когда он был еще верным соратником Коротышки Маджо, однажды вечером он попал в плен. Самое ужасное было то, что Нерсеса захватили не парни Смуглого Ноэля, а Верона со своими девушками.

Как это случилось? То ли девушки решили просто напомнить о себе, то ли отметить, что парням пора считаться с ними?..

Они заперли его в холодном и темном подвале. Это было неслыханно... Мужественно проглотив слезы обиды, Нерсес старался втолковать амазонкам, что это против правил – держать пленных в темном подвале. Но напрасно... Сколько минут, а может, часов пробыл он в этом подземелье? Тогда ему казалось, что он никогда больше не выберется оттуда.

За дверью затихли шаги, жизнь его обернулась тьмой и молчанием. Нерсес не был уверен, что девушки не забывают о пленниках. И оттого, что он из гордости не мог кричать и звать на помощь, положение казалось ему безнадежным, ...Теперешнее вынужденное ожидание в большом и светлом помещении напоминало давнишнее состояние, пережитое в подвале.

Нерсес поднялся, беспокойно походил по комнате, и, хотя на улице перед кабиной не было очереди, он прошел в соседнюю комнату и сел у видеофона.

Колебался он мгновенье. В следующую минуту Нерсес уже знал, что никакая сила не заставит его отказаться от намерения найти Агамемнона и как можно скорее вырваться из темного и сырого подвала.

Он вытащил из кармана визитную карточку. Набрал длинный ряд цифр. И стал ждать, когда на матовом экране появится лицо Агамемнона.

– Здравствуй, Нерсес,– раздался знакомый женский голос.

На ожившем экране появились темные и светлые пятна.

– Что ж ты молчишь, Нерсес?

Светлые и темные пятна сложились таким образом, что на экране появилось лицо Евы, Николет или Мариам.

Нерсес Мажан лихорадочно пытался увязать между собою Агамемнона и Николет или Грехтен, но так ничего и не сообразил. "Ну и глуп же я",-подумал он и на всякий случай улыбнулся.

– Здравствуй, Зенобия.

– Пусть будет Зенобия, – согласилась девушка, ее лицо было скрыто прядями волос.

– Я готов, Зенобия, – сказал Нерсес.

– Встретимся завтра... .в том же баре. В полдень.

– Это поздно!

Она не ответила.

– Это для меня поздно,– разочарованно повторил Мажан.

– Раньше невозможно.

– А если...

– Ладно, договорились, – до полудня, – сказала Николет или Ева.– До свидания, Нерсес.

Пятна да экране закружились, смешались и в следующее мгновенье исчезли. Нерсес Мажан машинально опустил визитную карточку в карман и решил, что теперь он может позволить себе посетить стеклянную кабину.

Выйдя из аптеки, он пересек улицу.

И вдруг резко остановился, какие-то смутные догадки возникли у него в голове... Что он мог перепутать? Нерсес сунул руку в карман. Пальцы его нашупали две жесткие бумажные карточки. Очень странно! Он хорошо помнил, что Агамемнон дал ему одну карточку. Нерсес оглянулся. Мимо шли люди, не обращая на него ни малейшего внимания, приезд аптекаря давно перестал быть сенсацией.

Вернувшись в аптеку и почувствовав себя в полной безопасности, Нерсес вынул из кармана визитные карточки.

Это были два одинаковых желтых прямоугольника, отличающиеся только синими цифрами и обозначенными в правом углу адресами.

Он облегченно вздохнул, подумав о том, что его предположение о связи Евы или Зенобии с Агамемноном ошибочно. Но когда и как попала к нему в карман бумажка с видеофоном Евы или Нпколет? И поскольку другого объяснения придумать не мог, Нерсeс решил, что она незаметно сунула карточку ему в карман.

Смутное беспокойство, охватившее было его, постепенно исчезало. Но вместе с тем он снова почувствовал себя в темном и тихом подвале.

Нерсес прошел: в кабинет. Набрав номер видеофона, он вспомнил, что девушка обещала встретиться с ним завтра в полдень. Была ли в том необходимость?

Темные и яркие полосы на экране сменились лицом с широко улыбающимися губами, в которых торчал толстый мундштук.

– Не ожидали?

– Ждал, но не думал, что вы так скоро справитесь с собственным упрямством,– сказал Агамемнон.

– Могу ли я подписать соглашение?

– Торопитесь?

– Это не деловой вопрос.

– Вы правы,– густые клубы дыма на миг обволокли матовый экран.Согласие вы можете дать хоть сейчас, устно. Подробности вас интересуют?

– Какие?

– К примеру – цена.

– Это мне безразлично.

– Или, скажем, условия путешествия...

– Для меня важно одно: чем скорее, тем лучше.

– Ясно. Сколько человек?

– Я и Нестор.

– За последствия...

– Отвечаю я сам.

– Вам интересно знать, каковы эти последствия?

– Могут они повредить кому-либо, кроме меня и Нестора?

– Кому-либо – нет.

– Ну что ж, тогда приступим к делу, диктуйте ваше соглашение. Записываю на магнитофон.

Мажан вслух повторил все, что услышал из динамика.

Торжественный, монотонный голос Агамемнона затих...

– Что еще? – спросил Мажан.

– Вы можете улететь первым же звездолетом,– произнес Агамемнон.

– Вы в, этом уверены?

– Варвукс никогда не причинял неприятностей своим клиентам. Наоборот, задача Варвукса – всячески им угождать.

– До свидания, меластр Агамемнон.

– Прощайте, меластр Мажан.

– Что? – не понял аптекарь.

– Прощайте,– повторил Агамемнон.– Вряд ли мы еще когда-нибудь встретимся.

На экране исчезли темные и яркие полосы, унося с собой растянутые в улыбке губы и длинный мундштук.

– Меластр...– прошептал голос.

Нерсес Мажан улыбнулся.

– Долго вы будете так сидеть?

– Лет,– ответил Нерсес.– Вы меня не помните? А ведь я у вас уже был, вы тогда приняли меня за маленького мальчика.

Кошачий глаз быстро и тревожно замигал.

– Я обещал, что зайду еще послушать одну из ваших смешных историй,аптекарь замолчал и поудобнее устроился на стуле.– Мы можем и побеседовать. Почему вы молчите?.. Мне бы, например, хотелось знать, отчего у вас смех продается и почему никто никогда не смеется на улице? Или, скажем, кто вы? Умная машина... Человек? Не кажется ли вам, что не такие уж это праздные вопросы, а?

– Опустите монету, меластр, чтобы я рассказал вам смешную историю,сдержанно произнес голос.

– Это вы уже объяснили мне в прошлый раз. Сегодня мне бы хотелось послушать самую дорогую историю.

– Самую дорогую?.. Не стоит, меластр,– посоветовал голос.

Похоже, автомат хотел еще что-то добавить, но Мажан бросил в щель крупную монету. Зеленый глазок некоторое время упорно мигал, потом лениво замедлил темп и наконец погас.

– Слуга мэра как-то поспорил с одним человеком,начал рассказывать голос.– И когда дело дошло до потасовки, этому человеку удалось укусить слугу за нос. Его арестовали и повели на допрос. " Я не кусал его",– сказал арестованный. "А кто же, по-твоему, укусил?" – спросил мэр.

"Он сам себя укусил",– ответил арестованный. "Как же может человек укусить сам себя?" – рассердился мэр. Арестованный пожал плечами: "Э, меластр... Он же слуга самого мэра,– что захочет, то и сделает".

В кабине воцарилось молчание.

– Меластр, – произнес голос,– я предупреждал вас, что не стоит слушать самую дорогую историю.

– Почему?

– Вы не смеетесь.

– Да. Это не столько смешная, сколько печальная история. Печальная история,-повторил Нерсес Мажан. – Грустно, когда слуга мэра может делать все, что захочет.

– Выводы делайте про себя,-посоветовал голос.-Если после каждой истории, вместо того чтобы смеяться, люди начнут высказывать свои суждения, не сомневайтесь, на Лете в тот же день исчезнут все кабины смеха.

– А про себя, значит, можно?

– Это ваше дело. Но вслух – никогда. Однако вы уже второй раз вынуждаете меня вступать с вами в беседу. А это в мои обязанности не входит.

– Извините... я сейчас уйду,-Нерсес поднялся,– и больше никогда не заставлю вас вести со мной диалоги.

– Почему? – кошачий глаз нервно замигал, и этот интерес показался аптекарю странным.

– Потому что я собираюсь уезжать.

– Навсегда?

– Надеюсь.

– Значит, одной тенью станет больше,– прошептал голос.

– Как вы сказали – тенью?

Голос молчал Нерсес Мажан терпеливо ждал, но зря.

Голос, рассказывавший смешные истории, умолк. Может, он сказал больше, чем следовало?

– Прощайте,– сказал Нерсес,-я очень благодарен вам за сегодняшний рассказ. Всегда буду помнить вас.

– А я – скучать без наших разговоров,– боязливо произнес голос.

Не ожидавший такого признания Нерсес смутился. Но он понял, что это были последние слова. Не спеша он вышел из кабины и осторожно прикрыл за собой дверь.

Стоя на краю тротуара, Нерсес задумчиво смотрел на знакомую улицу.

Все было как обычно. Обычная улица, двух– и трехэтажные дома с разнообразными архитектурными украшениями, мощеные мостовые, заметно стертые тысячами ног.

Если Агамемнон выполнит обещание, то очень скоро вся эта история станет просто воспоминанием, возникая в памяти только тогда, когда Нерсесу Мажану захочется рассказать в семейном кругу о своем единственном опыте расследования убийства.

И останется странная грусть.

Ощущение, похожее на то, какое бывает у человека в млнуты размышлений о неизбежном закономерном чередовании жизни и смерти, начала и конца.

"Кто же ты?.. Умная машина или человек?" "Кто ты, обещавший скучать по нашим разговорам?" И сколько, десятки или сотни лет, будет он рассказывать смешные истории несчастным людям?

...На углу улицы в стеклянной кабине хохотал мальчуган лет десяти двенадцати. Мажан замедлил шаги.

Мальчишка невольно гримасничал, бил кулаками по коленям, и из глаз его катились слезы. От смеха он едва не сползал со стула. Он наслаждался тем, что получил за мелкую монету. Мальчик вышел из кабины, обессилевший от смела.

Увидев его серьезное лицо, на котором не осталось и следа от недавнего веселья, аптекарь торопливо отвернулся и, не оглядываясь, поспешил в гостиницу. Он медленно поднялся по ступенькам.

Мэрия выделяла средства на содержание "Желтого кикена". И гостиница упорно продолжала существовать, хотя никто в ней, похоже, не нуждался. И не только гостиница – аптека, его аптека... Любопытно, сколько еще таких заведений в Сонте? Заведений совершенно бессмысленных, но тем не менее охраняемых с особой заботливостью.

– Нестор,– сказал, входя в номер, Нерсес Мажан, – завтра утром у меня свидание.

– Да,– откликнулся из спальни Нестор. Он, должно быть, стелил постель.Смотри, будь на уровне...– не закончив фразы, Нестор как-то странно рассмеялся.

– А почему я могу оказаться не на уровне? – подойдя к двери, спальни, спросил Нерсес.– Вот только у меня не будет времени утром зайти в аптеку... Заменишь меня, хорошо... Здесь не любят, чтобы во время представления отсутствовал хотя бы один статист...

– Я заменю вас, меластр,– Мажану показалось, что он услышал собственный голос.

– Обрати внимание, Нерсес, – сказал Нестор, выходя из спальни.

– На что?

– На него,– Нестор показал глазами в угол гостиной.

Аптекарь повернулся и увидел спокойно стоящую в углу фигуру. Незнакомец как две капли воды походил на него самого.

– Кто это? – удивленно спросил аптекарь.

– Есть еще один,-ответил Нестор и позвал: -Нестор!

В комнату вошел еще один Нестор.

Аптекарь подумал, что в подобных случаях люди обычно протирают глаза. Но на сей раз все было слишком явным.

Он недоуменно пожал плечами.

Старик многозначительно ухмыльнулся.

– Знакомься, – сказал он,– это Нестор, а это Нерсес Мажан. Впрочем, церемонии излишни. Где это слыхано, чтобы человек знакомился со своей копией.

– Что все это значит?

– А то значит, что, во-первых, Агамемнон не бросает слов на ветер, а во-вторых, мы улетаем первым же звездолетом, Нерсес!..

– Да.

– Я не тебе,– сказал Нестор, и обратился к стоящему в углу человеку: Дай-ка документы, Нерсес.

Человек, стоящий в углу, пожал плечами и, потирая подбородок, подошел ближе.

Нерсес Мажан протянул двойнику небольшой конверт.

– С завтрашнего дня я буду сидеть в аптеке вместо тебя,– сказал двойник.

– Хорошо, Нестор!

– Да,– ответили одновременно оба Нестора.

– Мне нужен настоящий Нестор,– Нерсес Мажан с подозрением посмотрел на старика, стоявшего ближе к нему.– Кто из вас настоящий?

– Я, – сказал тот, что стоял возле него.

– Значит, наши двойники останутся, а мы улетим?

– Вот именно.

– А если вдруг нас спутают? И останемся мы?

– Не волнуйся. Пока мы здесь – они не посмеют занять наше, место и предъявить свои права. Хочешь проверить? Спроси у своей копии.

– Пока ты здесь, я только твой двойник,– пояснил второй Нерсес.– Но едва улетишь, я стану тобой. Уж это точно. Буду жить, как захочу.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

– Ты не стесняйся меня.

– Не беспокойся. Я стесняюсь лишь в той мере, в какой человек в некоторых вопросах стесняется самого себя. А вообще – мы одно и то же лицо.

– Да, да,– рассеянно ответил Нерсес Мажан.

– Ты чувствуй себя свободно, – предложил двойник. – Главное, чтобы нас не увидели вместе. Впрочем, почти все совершеннолетние мужчины в городе не настоящие, а двойники. Но это не слишком приятно, когда...

– Когда такие истины демонстрируют словно бы нарочно, – догадался Нерсес.

– Вот именно. Нагота приятна, когда человек один или, по крайней мере, с кем-нибудь вдвоем,-двойник криво ухмыльнулся.– К слову сказать – двойникам это чувство неведомо, да и не нужно. Двойники не ощущают голода и не ощущают усталости. Потому наше общество лишено всех человеческих слабостей. Чтобы быть точнее, скажу: скоро здесь, на Лете, будет создано совершенное общество.

– Сомневаюсь, – раздраженно пожал плечами Нерсес Мажан.-.Нестор, не прогуляться ли нам перед сном?

– Конечно,– согласились оба Нестора.

Нерсес Мажан хказал, не глядя ни на кого:

– Имейте в виду, я всегда обращаюсь к настоящему Нестору.

– Отлично, меластр, – произнес Нестор-двойник.-Но, насколько мне известно, .разница между мной и настоящим Нестором не слишком велика. Он тоже в какой-то мере...

– Я просил вас принять к сведению сказанное мной. И, пожалуйста, без лишних слов.– Нерсес Мажан вышел в коридор.

Смерив двойника презрительным взглядом, старик отправился вслед за аптекарем.

– Я бы чувствовал себя гораздо лучше, будь все это уже воспоминанием,заметил Нерсес.

– Что у тебя за свидание? – поинтересовался старик.

– Не знаю... Мне снова придется встретиться с Евой, Астартой или Зенобией. Она твердит, что достаточно мне пожелать, и я могу стать даже Али-Бабой.

– Ну что ж, попробуй.

– Нестор, теперь я уверен, что Зенон Джабез действительно совершил в "Капелле" самоубийство. И понимаю почему.

– Дождь пошел,– произнес Нестор, вытянув вперед ладонь.

...Весь день он не уходил со своего рабочего, места. Весь день дрожал на шкале рычажок аптекарских весов. Нерсес был в своей стихии. Ссыпал .порошки в цилиндрики, штамповал, укладывал... Взвешивал и толок в ступе белые, розовые,, синие твердые комочки... Ссыпал, штамповал, укладывал... Приглушенный шум, доносящийся с улицы Голубого Фазана, представлялся ему дыханием непрерывной и бесконечной жизни, его тревожили лишь скопившиеся перед стеклянной кабиной на той стороне улицы женщины, девушки и юноши. И даже не они, а сама кабина, в которой пугливо мигали кошачьи глаза и невидимый рассказчик порой дерзал шепотом вступить в подозрительную беседу с незнакомыми людьми.

Нерсесу Мажану не хотелось думать о том, что эти разнообразные таблетки никому не нужны, не хотелось вспоминать комфортабельную аптеку Виланка, на втором этаже которой, лежа на шкурах кикенов и с наслаждением затягиваясь сигаретами "Сердце Скорпиона", он прислушивался к привычному гулу голосов снизу.

Сейчас он готовил лекарства с удовольствием и радовался тому, что никакие условности и– обманчивые иллюзии не заставят его проявить недобросовестность в работе, хотя он и не знает, кому и когда понадобятся его порошки и пилюли... У него теперь есть вполне определенная цель беспокоиться только о том, чтобы не выйти из строя раньше времени.