Текст книги "Вкус твоих губ"

Автор книги: Камилла Чилтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

– Ошибаешься. – Он перевел дыхание. – Послушай, тебе отлично известно, что я не выступаю в ток-шоу.

– Сделай это для меня, – прошептала она, обнимая его за шею и глядя прямо в глаза. – Ты ведь меня бросил, помнишь? Не кажется ли тебе, что за тобой небольшой должок?

Рон замер. Проклятье! Когда-то ему действительно нравилась эта женщина, нравилась настолько, что он даже встречался с ней. Но сейчас, когда она откровенно разыгрывала перед ним сцену обольщения, ему стало противно. Есть женщины, готовые на все ради достижения своих целей, однако и ним эти фокусы не пройдут.

– Ребекка… – Рон попытался отступить, но уперся спиной в стену.

– Ради нашего прошлого, – наступала Ребекка, прижимаясь к нему всем телом.

В следующее мгновение ее губы прильнули к губам Рона в жарком поцелуе. Красивая женщина, знающая толк в постельных забавах, но Рон не почувствовал даже намека на желание, а лишь нечто похожее на жалость – как же, должно быть, унизительно настойчиво навязываться мужчине.

Рон осторожно отстранился, хотя внутренний голос, точнее голосок, призывал воспользоваться ситуацией. Вероятно, Ребекка действительно попала в тяжелое положение, если пошла на отчаянные меры. Ничего страшного не случилось бы, согласись он на участие в дурацком ток-шоу, но Рон не собирался идти на компромисс, жертвуя своими принципами. Ни ради Ребекки, ни ради кого бы то ни было другого.

– Иди домой.

Она вцепилась в него, и Рону пришлось применить силу, чтобы выставить ее за дверь. Но и оказавшись в зале, Ребекка не унялась, и они едва не упали, когда Рон попытался разжать ее пальцы.

– Послушай, Ребекка… – Рон поднял голову и застыл, не веря своим глазам.

Прямо перед ним, за спиной Ребекки, стояла другая женщина. Та, которую он любил. Та, на которой он хотел жениться. Та, которая предала его. Та, от взгляда на которую у него закипала кровь.

– Привет, Рон, – сказала Клэр. – Надеюсь, ты сможешь уделить мне немного времени.

Клэр видела, как изменилось выражение лица Рона. Ему понадобилось, однако, не более двух-трех секунд, чтобы взять себя в руки и сдержанно, даже, пожалуй, резко попрощаться с женщиной, которую он назвал Ребеккой. Потом он повернулся и спокойно, словно и не испытывал никаких эмоций, повел Клэр к отдельно стоящему столику. Она чувствовала его пальцы на своей талии, знакомое прикосновение, вызвавшее полузабытый озноб.

В этот поздний час ресторан почти опустел. Клэр отметила, что за прошедшие шесть лет в нем почти ничего не изменилось. Та же атмосфера не бьющей в глаза элегантности, создать которую стремился Рон, та же ненавязчивая музыка, и, кажется, даже тот же особый аромат, доносящийся с кухни.

Конечно, ее немного страшило предстоящее нелегкое объяснение с Роном, но в то же время Клэр гордилась своей сдержанностью и невозмутимостью, блестяще проявившимися в трудной ситуации. Ни один мускул не дрогнул на ее лице даже тогда, когда явно домогавшаяся Рона красотка едва не повалила его на пол!

Собираясь в ресторан, Клэр знала, что свидание с владельцем «Касабланки» будет нелегким испытанием, но никак не ожидала укола ревности, вызванного случайно увиденной сценой. Разумеется, Рон может обниматься с кем угодно. Но ее собственная болезненная реакция причиняла ей дискомфорт.

В конце концов, напомнила себе Клэр, я приехала в Англию не для того, чтобы возобновлять прежние отношения, а по делу. Отношения закончились шесть лет назад. Все, что было между нами, давно исчезло. Меня не должно волновать, с кем и как он развлекается.

И все же, надо признать, ей доставило немалое удовольствие видеть, как расширились его глаза и отвисла челюсть. Она не забыла Рона, не забыла ничего, ни малейшей детали, но всегда боялась, что ему удастся выбросить ее из головы. Наверное, для Клэр стало бы большим ударом, если бы Рон не узнал ее или воспринял бы ее появление с полным равнодушием.

Этого не случилось. Он узнал ее. И его глаза затуманились не только желанием, но и злостью. Клэр ясно увидела это, и ее сердце дрогнуло. Как же, должно быть, сильна была обида, если боль от нее не затихла до сих пор!

Но Рон сумел взять себя в руки. Когда он, поцеловав на прощание свою подружку – в том, что Ребекка его подружка, Клэр не сомневалась, – повернулся к гостье, его лицо не выражало ничего, кроме профессионального интереса.

Они подошли к столику у окна.

– Садись, – холодно предложил Рон и, отодвинув для своей спутницы стул, сел напротив.

В неверном свете свечи, догоравшей в изящном медном подсвечнике, его лицо казалось особенно жестким и даже жестоким.

Клэр облизала губы и поймала взгляд Рона. То, что в этом взгляде мелькнуло желание, придало ей уверенности. Она немного расслабилась. Может быть, он не такой уж хороший актер, чтобы успешно скрыть свои эмоции.

Словно осознав, что чем-то выдал себя, Рон отвел глаза и, резко вытянув руку, посмотрел на часы. Клэр отметила, что он носит все ту же «Омегу».

– У меня есть пятнадцать минут. Потом я должен попрощаться с последними гостями. – Рон помолчал, а когда снова взглянул на Клэр, в его глазах было только раздражение. – Зачем ты приехала?

Она вздрогнула, удивленная суровостью его голоса, но, стиснув зубы, заставила себя не отвечать резкостью на резкость. Ей нужна помощь Рона, а значит, надо оставаться спокойной и рассудительной.

– Клэр? – повторил он, не давая ей досчитать до десяти. – Чего ты хочешь?

Чего она хочет? Да, вопрос не из легких. Славы, богатства, возможности исправить допущенные ошибки, восстановить сожженные мосты. Но ответить так Клэр не могла, а потому ограничилась простым и коротким:

– Помощи. Мне нужна твоя помощь.

– Моя помощь? – Рон откинулся на спинку стула и посмотрел на Клэр уже по-новому, с непривычной холодностью. – Прошло столько времени, и вот теперь ты возвращаешься и заявляешь, что нуждаешься в моей помощи?

Клэр кивнула, едва сдерживая подступившие к глазам слезы. Как ей хотелось обнять его, сказать, что она сожалеет о причиненной ему боли, что виновата перед ним и просит прощения!

Но это было несбыточной мечтой. Прежде всего, она никогда не хотела причинить Рону боль и делала только то, что должна была делать. Иного пути не существовало. Ей было нужно думать о своей карьере. Шесть лет назад необходимость заниматься карьерой означала отъезд в Америку. Сейчас эта же необходимость вынуждала ее просить у Рона помощи.

– Почему, Клэр? – спросил он охрипшим голосом. – Почему я должен помогать тебе?

У Клэр все же не хватило выдержки, и по ее щеке скатилась слезинка.

– Потому что однажды, давным-давно, ты сказал, что любишь меня.

Глава 5

– Я действительно любил тебя.

Рону с трудом удалось произнести это спокойно, потому что, если быть до конца честным, он, возможно, любил Клэр до сих пор. Любил и ненавидел.

Все чувства – а любовь и ненависть были только крайними в широком спектре эмоций, – которые он испытывал к Клэр, нахлынули вдруг с такой силой, что ему понадобилось огромное напряжение воли, чтобы удержать их под контролем.

Бог свидетель, ни одна другая женщина не действовала на него так, как Клэр. Что это было – страсть, вожделение… любовь? Рон не знал. Он только знал, что она – вирус, поселившийся в его крови, яд, проникший во все клетки его тела, смертельная болезнь, неизлечимая и восхитительная.

Его сухой, бесстрастный голос подействовал на нее, как ледяной душ. Клэр вздрогнула и застыла. Но у Рона не было другого варианта – либо не проявлять никаких эмоций, либо дать им волю и тогда… Кто знает, что будет тогда. Однажды он уже доверился этой женщине, открылся перед ней. Нет, только идиоты повторяют одну и ту же ошибку.

– Ты поможешь мне?

Голос Клэр прозвучал так жалобно-умоляюще, что Рон удивился. Наверное, случилось нечто по-настоящему серьезное, если она пришла к нему в роли просительницы через шесть лет.

Будь Рон крепче, будь он по-настоящему мужчиной вроде киношных героев, для которых женщина – лишь стакан воды, он послал бы Клэр куда подальше. Он сказал бы, что шесть лет назад был готов ради нее на все, но сейчас у него нет ни желания, ни интереса помогать ей.

Но, будь все проклято, он не был таким. Кроме того, ему очень хотелось узнать, что именно заставило Клэр обратиться к нему. Шесть лет назад она наплевала на его чувство, отбросила его, как отыгранную карту, и просто ушла. Что же принудило ее смирить гордость и постучаться в его дверь?

Рон сделал знак Майклу принести им бутылку вина и, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, посмотрел на Клэр.

– Чего ты хочешь от меня?

В ее глазах вспыхнула надежда, но Клэр знала, что радоваться преждевременно и до цели еще далеко. Она поджала губы и скромно положила руки на стол. Возникший, словно призрак, Майкл поставил перед ними откупоренную бутылку сухого вина и также незаметно исчез, будто растворился в воздухе. Рон налил вино в бокалы и пододвинул один Клэр.

Она не стала жеманничать и осушила бокал наполовину, после чего перевела дыхание и лишь затем посмотрела в глаза Рону.

– В Голливуде дела не сложились.

Злость, с трудом удерживаемая им под крышкой, все же прорвалась. У Рона застучало в висках, голова наполнилась глухим шумом.

– Итак, у тебя не сложилось с О'Нилом и ты поспешила через океан ко мне? За утешением или чем-то более осязаемым? – Он чуть ли не выплевывал слова, даже не стараясь смягчить их.

Несколько секунд Клэр, явно шокированная его грубостью, изумленно смотрела на Рона, потом потянулась за сумочкой.

– Извини. – Она поднялась. – Мне не следовало приходить. Сама не знаю, зачем я это сделала.

Рон отреагировал не сразу. Может быть, отпустить ее? Дать ей уйти и оставить его в покое? Может быть, теперь вместе со злостью уйдет и все остальное? Но поступить так было выше его сил. Он схватил ее за руку, когда Клэр уже выходила из-за стола.

– Отпусти.

– Клэр, – прошептал Рон, не сумев удержать под контролем предательски дрогнувший голос. – Извини, пожалуйста. Вернись на место.

Ей хватило одной секунды, чтобы принять решение и опуститься на стул. Теперь она уже не смотрела на Рона, а снова потянулась к бокалу.

– Так вот, как я уже сказала, в Голливуде у меня не получилось.

– Но, насколько я знаю, ты участвовала в нескольких проектах… с ним. – Рон не смог произнести имя человека, укравшего у него самое дорогое.

Глаза Клэр затуманились.

– Ты видел мои фильмы?

Сердце Рона сжалось от жалости к ней, но он не поддался чувствам, чтобы сохранить ясность мысли.

Впрочем, Клэр и не ждала ответа.

– После всего случившегося ты вовсе не должен был следить за моей карьерой.

В этом была доля правды. Узнав, что О'Нил и Клэр работают вместе, Рон пришел в такую ярость, что запретил себе обращать внимание на все, связанное с работой Клэр в Штатах. Только вот решимости этой хватило ненадолго.

– Скажем так, после того, как компания О'Нила пошла ко дну, мне не удалось найти достойное продолжение начатой работы. – Клэр постаралась сообщить это равнодушным тоном, но горечь все же вкралась в голос, и она вздохнула.

Рон едва удержался от того, чтобы погладить ее руку, успокоить, утешить. Порыв был неожиданным и застал его врасплох. Стиснув зубы, Рон напомнил себе о необходимости сохранять дистанцию. Клэр оскорбила его чувство, предала его, унизила, так что одними словами дело не поправить.

– Чем же ты занималась?

Она пожала плечами.

– Всем понемногу. Только не тем, чем планировала заниматься. – Клэр грустно улыбнулась. – В последнее время у меня была временная работа. Сейчас кое-что изменилось. Мне подвернулся отличный шанс. Настоящий прорыв.

– И тебе понадобилась моя помощь. – Рон просто констатировал факт, но фраза прозвучала резко, как удар хлыста.

Клэр ограничилась кивком.

– Даже если бы я захотел помочь тебе, это вряд ли мне по силам. Кино не по моей части. Что я могу для тебя сделать?

– Патрик Хаммер собирается снимать большой музыкальный фильм об Англии. Условное название «Вспоминая шестидесятые». В картине будет много звезд. Мне поручено найти места для съемок. Нечто связанное с шестидесятыми. – Она пожала плечами. – Не такое уж великое дело, но если у меня получится, то Хаммер доверит мне производство следующей картины. Я мечтала стать продюсером, и это мой шанс.

– Ты довольна?

Клэр закатила глаза.

– Конечно. Разумеется, мне хотелось бы заключить долговременный контракт с какой-нибудь киностудией, но это уже следующий шаг. Главное, что я смогу вернуться в Голливуд.

– Так зачем тебе понадобился я?

Она снова облизала губы.

– Твой ресторан. «Касабланка». Хаммер хочет снимать здесь один из эпизодов.

Рон уставился на нее. Просьба Клэр удивила его, но еще больше его удивила собственная реакция на ее просьбу. Ему вдруг захотелось вскочить и открыть перед ней все двери. Он никогда не допускал в свое заведение людей с кинокамерами. Никогда. Всего несколько минут назад он отверг предложение Ребекки, которая не постояла бы за ценой в случае согласия.

– Знаю, я прошу многого… – Клэр замолчала и поднесла к губам бокал.

– Да. – Огорченный и расстроенный, Рон поднялся, провел ладонью по волосам, посмотрел на часы. – Мне нужно идти, Клэр. Встретимся завтра. За завтраком. В «Бредли» в девять.

Рон не собирался смотреть на нее, но не выдержал и наткнулся на ее полный надежды взгляд.

Эту надежду породил он, и, черт возьми, ему понравилось чувствовать себя спасителем!

– Ты поможешь мне?

– Я подумаю об этом.

– Спасибо.

Словно ощущая напряженность момента, Клэр быстро поднялась и, прежде чем уйти, легко поцеловала его в щеку.

– Не спеши с благодарностью, – прошептал Рон, глядя ей вслед. Он понятия не имел, что делает и почему делает, но знал, что сейчас не время анализировать мотивы.

Рону было ясно только одно: благородство стояло в перечне этих мотивов на последнем месте.

Рон был пьян и чувствовал себя прекрасно. Коньяк заглушил боль от понимания того, что Клэр пришла не ради него. Оскорбленное самолюбие взывало к мести, а тело звенело от желания быть с любимой женщиной. Волны злости и обиды накатывали снова и снова, но не могли смыть то, что засело в нем прочнее вколоченной в грунт бетонной сваи. Он хотел Клэр. Хотел всегда.

Этот шанс был упущен шесть лет назад. Наверное, Клэр считала его глубоким провинциалом, простаком, случайно занесенным на высокую сцену. Куда ему до настоящих игроков, до тех, кто определяет течение жизни, кто делает большие ставки! Да, она поддерживала его до поры до времени, но не связывала с ним свои планы. Она рвалась на самый верх, в Голливуд. И для этого ей был нужен другой мужчина. Не Рон Фримен, а такой, как Рик О'Нил, готовый и способный тащить ее за собой. Рон оказался игрушкой, приятным спутником, но не постоянным фактором успеха.

Он фыркнул, выругал себя за слабость и допил то, что оставалось в бокале. Приятное тепло смягчило охватившее его отчаяние. К чему бередить старые раны? Не лучше ли…

– Сбавь обороты, – предупредил Виктор, подливая в бокалы. Ресторан уже закрылся, но Виктор задержался, почувствовав, что в налаженной жизни друга произошел какой-то сбой.

– Я же не за рулем. – Рон сделал еще глоток и вздохнул. – Мне не надо ехать домой.

Пять лет назад он решил перебраться в отель. Мечты о семейной жизни разбились, а отель давал определенные преимущества: полное обслуживание, близость к работе, постоянное ощущение кипящей рядом деятельности, отгоняющее чувство одиночества. Что еще нужно для существования? По крайней мере, тогда Рону удалось убедить себя, что больше не нужно ничего.

– Я собираюсь отчаливать, а ты так набрался, что и до кровати не доберешься.

– Уже дважды, – пробормотал Рон, не слушая предупреждений друга. – Она сделала это уже дважды.

– Ты о чем?

– Клэр. Дважды попользовалась мной как ступенькой, черт бы ее побрал.

Виктор сел напротив босса. Сегодня Рон впал в депрессию, что случалось с ним нечасто.

– Объясни. Я что-то не понимаю.

– Шесть лет назад я стал для нее романтической интерлюдией. Ей был нужен любовник, который помог бы подняться по карьерной лесенке, а я годился только в качестве временного заместителя. Сейчас она вернулась и – вот так сюрприз! – только для того, чтобы с моей помощью продолжить восхождение.

Виктор выпил коньяк, но не стал спешить с ответом. Он знал Рона уже восемь лет, а Клэр почти семь. Он провел с ними много часов, слышал, как они смеются, подшучивают друг над другом, строят планы на будущее. Он помнил, как Клэр принесла невесть откуда взятое одеяло, когда Рон, засидевшись на работе, уснул прямо у стойки бара.

Она заботилась о нем, в ее глазах светились нежность и внимание, невозможные без настоящих, глубоких чувств. Да, Клэр любила Рона. Но факт оставался фактом – она бросила его, и теперь Виктор не знал, что сказать, что посоветовать, как облегчить боль, терзавшую друга.

Решив в конце концов ничего не говорить, он просто спросил:

– Чего она хочет?

– Чтобы я разрешил съемки в ресторане.

– Вот как? – Виктор лучше многих знал, как бережно относился Рон к сохранению той атмосферы загадочности, которая была неотъемлемой частью успеха «Касабланки». – И что ты намерен делать?

– Еще не решил.

Виктор нахмурился. Он ожидал определенного ответа. Отказа. Съемки в ресторане запрещены, и этот запрет распространялся на всех, включая бывших подружек и объекты поклонения. То, что Рон рассматривает возможность иного решения, являлось указанием на серьезность ситуации и было очень интересно.

Рон поднял бокал, всматриваясь в янтарную, слегка маслянистую жидкость. Алкоголь затуманил голову, но не настолько, чтобы он не понимал, что делает.

– Может быть, мне стоит поторговаться.

План уже начал складываться. Заманчивый, хотя и не вполне достойный джентльмена. Впрочем, Рон никогда не считал себя джентльменом.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Виктор. – Собираешься позволить им снимать здесь?

– Возможно. Она хочет использовать меня. Может быть, я тоже хочу использовать ее.

И даже не «хочу», мысленно поправился Рон, просто это необходимо, чтобы наконец покончить с прошлым.

Нескольких секунд вполне хватило, чтобы расставить все по местам. Это будет сделка. Деловое соглашение. Разумеется, после Клэр у него были женщины, но ни одна не заполнила собой пустоту в его душе. Верно, он любил Клэр. Но с любовью покончено. Так нужно. То, что осталось, – это побочный эффект. Надо избавиться от нее, очистить всю систему, пробиться через давящую стену злости.

Но как быть с желанием?

Вожделение и месть – мощная комбинация.

Достаточно мощная, чтобы отбросить свои принципы? Допустить в «Касабланку» посторонних?

Рон скрипнул зубами, вспомнив бесчисленные ночи, когда его испепеляло желание быть с Клэр. Наслаждаться ее телом. Любить ее исступленно и страстно. До полного изнеможения. Тогда он сдерживался, откладывая все это на потом, уверенный, что наверстает упущенное, когда Клэр станет его женой. В итоге он проиграл. Она ушла, оставив ему только воспоминания и непреходящую боль в сердце.

Теперь он не проиграет. Теперь он получит все.

Виктор недоверчиво покачал головой.

– Уж не думаешь ли ты о том, о чем думаю я?

Рон усмехнулся, зная, что друг не одобрит его план.

– Чтение чужих мыслей еще не освоил, так что сказать не могу.

Виктор нахмурился.

– Будь осторожнее, дружище.

– Я всегда осторожен. – Рон залпом допил коньяк.

– Будешь кофе? По-моему, тебе надо прочистить голову.

– Ошибаешься. Я давно уже не видел все с такой ясностью. – Рон поднялся и направился к двери – вполне уверенно, может быть, лишь слегка медленнее обычного. – Закрой тут все, когда будешь уходить, – бросил он через плечо, хотя в этом напоминании не было никакой необходимости.

Рон пошел прямиком к лифту, намереваясь сразу же лечь спать.

Когда зазвонил будильник, он с трудом поднял голову и обнаружил себя лежащим на кровати в костюме и в туфлях. Вероятно, путь до апартаментов отнял слишком много сил и на раздевание их уже не хватило.

В ушах стучало, и Рон уже собирался позвонить портье и выяснить, кто это взялся с утра за отбойный молоток, когда понял, что стучит в его голове. Он сел, протер глаза и застонал, вспоминая события прошедшего вечера.

Клэр.

Все остальное перемешалось, и только Клэр отчетливо выступала над туманом пьяного забвения. Она и… его план.

Кое-как добравшись до ванной, Рон оперся о раковину и посмотрел в зеркало. У того, кто смотрел на него оттуда, был твердый и решительный взгляд. Сможет ли он реализовать свой план? Готов ли превратить секс в предмет торговли? Нужно ли ему такое воздаяние? Обменять принципы и правила на возможность осуществить месть? Воспользоваться тем, что жизнь загнала Клэр в угол, и потребовать от нее принести себя в жертву? Отказать и потом снова терзаться сомнениями?

Он вздохнул. Злость или вожделение, теперь это уже не имело значения. Ответ – да.

– И не смотри на меня с упреком, – сказал Рон своему отражению.

Итак, все решено, и да поможет ему Бог.

«Бредли» остался таким же, каким Клэр его помнила. Небольшое уютное кафе в трех кварталах от «Ройяла», пользующееся особенной популярностью в ранние часы, когда сюда заходили те, кто спешил на работу, и те, кто только что покончил с делами. Давным-давно, когда еще училась, Клэр часто забегала в «Бредли» по утрам, чтобы перекусить на скорую руку. Особенно ей нравились оладьи с клубничным джемом.

Заехав на стоянку позади ресторана, она выключила двигатель взятого напрокат автомобиля, но не стала спешить. До девяти еще несколько минут. Глядя в окно, Клэр думала о том, что вскоре все будет решено: либо Рон поможет ей, либо откажет.

Она не представляла, чем займется, если план с «Касабланкой» провалится. Никакой другой работы Хаммер, конечно, не предложит. Придется хвататься за то, от чего отказываются другие. Снова малобюджетные проекты, долгие часы на площадке, неудовлетворенность и гроши в кармане.

Нет!

Клэр стиснула руль и покачала головой. Ей необходима эта работа, и она добьется своего. Хватит неудач. Пора выходить из полосы невезения. И первый шаг в направлении успеха – это убедить Рона помочь ей. Чего бы это ни стоило.

Она вышла из автомобиля, решительно захлопнула дверцу и направилась к главному входу. У двери уже толпились около десятка человек, ожидающих, пока освободится столик и их пригласят войти. В небольшом фойе было не лучше, и Клэр стоило немалых трудов пробиться к столику администратора.

– Извините, – сказала администратор после того, как Клэр объяснила, что встречается здесь с другом. – Сейчас у нас все занято, свободных мест нет. Если вы не видите вашего друга, значит, пришли первой. – Она открыла блокнот. – Ваше имя?

– Уинслоу.

Клэр со вздохом отошла к стене. Она нарочно опоздала на пять минут, чтобы не показаться излишне настырной. И, как оказалось, ее маленькая хитрость не сработала, потому что Рон еще не появился. Что же теперь делать? Уехать или немного подождать?

Кто-то взял ее за руку.

– Клэр.

Она вздрогнула, и тут же теплая волна возбуждения раскатилась по телу. Стоило Клэр услышать его голос, как кровь застучала в висках, пробуждая давно забытые чувства. Те чувства, которые не имели к интересующему ее делу никакого отношения. Она покончила с ними давным-давно. Она оставила их в прошлом. И теперь ей нельзя об этом забывать.

Клэр повернулась к Рону, надеясь, что ее улыбка не выдает чувств, бушующих в душе, и напоминая себе о необходимости держаться в строго профессиональных рамках.

– О, я тебя не заметила. Боюсь, ждать придется целую вечность. Посмотри, какая очередь.

Он самоуверенно усмехнулся.

– Ну, это не проблема.

Они прошли мимо администратора, которая даже не посмотрела в их сторону, и оказались в обеденном зале.

Рон остановился перед еще не убранным столиком с недоеденным круассаном, чашкой кофе, стаканом недопитого апельсинового сока и сложенной газетой. Клэр вопросительно взглянула на него.

– Ты собираешься сесть за грязный столик? Вот уж…

Рон не дал ей договорить, отодвинув стул.

– За наш грязный столик. Садись.

Клэр недоуменно заморгала. Наш… Конечно. Рон Фримен вовсе не обязан следовать установленным правилам. Для него всегда и везде найдется место.

Рон пожал плечами.

– Профессиональная любезность, не более того. Я бываю здесь довольно регулярно. Кроме того, сегодня пришел пораньше.

Клэр насмешливо вскинула бровь.

– Пораньше? Должно быть, очень хотел меня увидеть, не так ли?

– Да, – коротко подтвердил он и снова улыбнулся.

От его улыбки у Клэр внутри все перевернулось.

Едва они уселись, как к столику подлетела молоденькая официантка, мгновенно убравшая грязную посуду. Успевшая проголодаться Клэр заказала свои любимые оладьи и фруктовый салат. Подождав, пока официантка удалится, она повернулась к Рону.

– Итак? – Клэр развернула салфетку, положила ее на колени и сделала глоток воды из стакана, отметив, что Рон уже выпил больше полбутылки минеральной. – Ты подумал о моей просьбе?

Он смотрел ей в глаза, будто ожидая чего-то еще.

– Да, разумеется. Я обо всем подумал. – Его взгляд смягчился, и Клэр почему-то стало неловко. – Можно сказать, всю ночь только этим и занимался. Думал, размышлял, вспоминал…

Клэр отвела глаза, застигнутая врасплох не столько словами Рона, сколько его откровенным взглядом, дававшим понять, что он думал не только о ее предложении, но и о ней самой. Но еще больше смущало то, что ей это приятно.

– Ну и что же ты решил?

Она скрестила руки на груди. Напряглась. Даже задержала дыхание в ожидании ответа, от которого во многом зависела ее судьба.

– Я решил, что хочу честной сделки.

Клэр удивленно вскинула голову.

– О какой сделке ты говоришь? Я… не понимаю. Речь шла об одолжении, любезности. Но…

– Я знаю, чего ты хотела. Но в бизнесе свои законы, и я никогда не достиг бы нынешнего положения, если бы отдавал что-то, ничего не получая взамен.

Рон откинулся на спинку стула и отпил апельсинового сока. Солнечный свет падал на его густые каштановые волосы, в которых уже блестели серебристые нити седины. Судя по всему, он чувствовал себя уверенно и спокойно. Красивый мужчина. Преуспевающий бизнесмен. Завидный жених.

Клэр пришлось сделать над собой усилие, чтобы сосредоточиться. И зачем только она пришла сюда? Чем, черт побери, она руководствовалась, когда обратилась за помощью к Роналду Фримену? Должно быть, у нее случилось помутнение рассудка.

– Как говорится, услуга за услугу. – Рон усмехнулся, как человек вполне довольный тем местом, которое он занимает в этом мире.

Клэр молчала.

– Понимаешь? – спросил Рон.

– Конечно.

Она кивнула, лихорадочно перебирая возможные варианты предложенной им сделки. Проклятье, ей нечем торговаться! Хаммер не дал денег, а своих у нее хватило бы разве что на первый взнос. В общем, заплатить нечем. Может быть, позвонить Хаммеру и объяснить ситуацию?

– Знаешь, я не люблю подобную дешевую популярность, поэтому поначалу решил отказать.

– Поначалу?

Рон пожал плечами и снова выпил сока.

– Да, поначалу. Но я знал, что положительное решение этого вопроса очень важно для тебя, не так ли?

– Да, – прошептала Клэр.

Похоже, Рон все же поможет ей. Но на каком условии? Во что обойдется ей его великодушное согласие?

Рон кивнул.

– Вот я и подумал, есть ли нечто такое, чего я всегда хотел, но так и не получил. – В его голосе послышались новые, незнакомые Клэр нотки.

На нее словно дохнуло опасностью. Человек, сидевший по ту сторону стола, не был прежним Роном, мягким, уступчивым, заботливым. Она закусила губу. А что, если весь ее расчет неверен? Что, если он потребует за свою услугу непомерно высокую цену? Сможет ли она когда-либо расплатиться с ним?

Рон подался вперед, и Клэр ощутила его дыхание, тяжелый аромат дорогого одеколона и что-то еще. Что-то пьянящее, мужское…

– Я спросил себя, что может дать мне Клэр Уинслоу в обмен на мою услугу… Ответ прост, не правда ли?

Клэр знала этот взгляд. Знала слишком хорошо. Много лет назад, когда они лежали на кровати, Рон смотрел на нее точно так же. Тогда он едва не нарушил взятый на себя обет не спать с ней до свадьбы. Он удержался, и Клэр знала, чего это ему стоило. Как дорог был ей тогда этот взгляд! Сейчас же он пугал ее, заставляя думать о том, не заказать ли билет на ближайший рейс в Нью-Йорк.

Клэр медленно покачала головой.

– Мне нечего предложить тебе, Рон. Извини, но это действительно так.

– Ошибаешься, дорогая, кое-что у тебя есть.

Клэр облизала губы, боясь, что услышит именно то, о чем только что подумала.

– Что, Рон? Что я могу для тебя сделать?

– Ты хочешь заполучить мой ресторан. Я хочу заполучить тебя.