Всё сложно (ЛП)

Текст добавлен: 16 июля 2025, 22:28

Текст книги "Всё сложно (ЛП)"

Автор книги: Камилла Айсли

Жанры:

Эротика и секс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Назад к карточке книги

Над книгой работали:

• April ❥

• Dshnk ✑

• LinX ⛧

×××

Данный перевод является любительским, не претендует на оригинальность, выполнен в НЕкоммерческих целях.

×××

Если песня Тейлор Свифт «The Way I Loved You» кажется саундтреком вашей жизни, эта книга посвящена вам…

Глава 1

Лори

В тот момент, когда я просматриваю почту и вижу приглашение на свадьбу в конверте цвета слоновой кости, моё сердце сжимается в груди. Мысленно возвращаюсь на четырнадцать лет назад, к той ночи, когда я ещё могла это остановить, но ничего не сделала.

В то время мы учились на первом курсе университета Урбана, и попали с подружками на домашнюю вечеринку. Не помню, чей это был дом, или какой был день недели, или даже что было на мне надето тем вечером. Но отчётливо помню, что мы играли в «Я никогда не…». Играли мы с Эйденом и его тогдашней девушкой, а Джейс был где-то в стороне, вероятно, облепленный одинокими девицами.

К тому моменту я уже опустошила несколько рюмок. Одну за потерю девственности. Вторую за перелом кости в пятом классе. Третью за то, что сама себя гуглила, – знаю-знаю, мне и самой неловко. Четвертую за вторжение на чужую вечеринку, и возможно, мы её немного сорвали, не помню. Пятую за то, что прочитала целую книгу за день, да и разве есть люди, которые никогда этого не делали? И шестую за то, что дала фальшивый номер. Да, не круто, я знаю, но я не люблю конфликты, даже такие незначительные типа, как сказать незнакомцу, что я не хочу давать ему свой номер. Именно поэтому я всегда выбираю путь наименьшего сопротивления.

Я только успела выпить рюмку за фальшивый номер, как настала очередь Трейси Диллон.

Типичная дрянная девчонка нашего курса, она встретилась со мной взглядом, начиная:

– Я никогда не… – она сделала паузу, рассматривая меня со злобным блеском в глазах. – …Не была влюблена в своего лучшего друга!

Вызов.

И, должно быть, шесть шотов, которые на тот момент уже были во мне, заставили его принять. Потому что я посмотрела Эйдену прямо в глаза, даже не заботясь о том, что рядом с ним сидит его девушка, и выпила седьмую рюмку за вечер.

Я выпила.

А он нет.

Не знаю, почему мои мысли спустя столько лет возвращаются к той ночи, когда я провожу пальцем по конверту из дорогой хлопковой бумаги. Может быть, потому, что моё подсознание лучше меня знает, что в ту ночь что-то могло измениться. А может, это всего лишь очередная моя попытка принять желаемое за действительное. Я до сих пор помню ошарашенное выражение лица Эйдена, когда я выпила рюмку. Его сомкнутые челюсти, ведь он не притронулся к своей. И то, как он нахмурился, когда сильные руки подхватили меня подмышки и подняли с пола. Затем я оказалась на руках у Джейса, и он унёс меня прочь от игры.

– Ты уже достаточно выпила на сегодня, Лола, – сказал мой второй лучший друг, используя прозвище, которое он использовал тогда, когда хотел меня отругать. – Я отвезу тебя домой.

– Но мне было весело, – запротестовала я.

– Поверь, завтра ты скажешь мне спасибо.

Слишком пьяная, чтобы возразить ему, я помахала Эйдену через плечо Джейса, когда мы покидали дом. Не помню, как мы добрались до общежития. Скорее всего, я заснула в объятиях Джейса по дороге. Но утро после этого – ещё один из тех моментов, которые навсегда останутся в моей памяти.

Эйден постучался в мою дверь рано утром и с серьёзным видом спросил, можем ли мы поговорить. Это был мой звёздный час. Вчера вечером я забросила удочку, а сегодня утром сама же на неё и клюнула. Вместо того, чтобы признаться Эйдену в своей безграничной любви я струсила и сказала, что если под «разговором» он имеет в виду угостить меня пиццей и одним из его знаменитых коктейлей против похмелья, то я за обеими руками. Ведь, честно говоря, я никогда не чувствовала себя хуже, и не могла вспомнить ничего из прошлой ночи. Прикинулась дурочкой, спросила «как прошла вечеринка?»

Боже, как я ненавидела себя, когда увидела выражение облегчения на его лице.

Судя по всему, кризис миновал. Никому не придётся разбираться с безответной влюблённостью и нежелательными чувствами глупышки Лори. Мы бы могли снова стать тремя амиго, как мы себя называли, – трио, в котором я считалась неким бесполым существом – не совсем мужчиной, как те двое, но и не той, с кем можно встречаться. За все годы нашего знакомства ни Джейс, ни Эйден не проявляли интереса к чему-то более интимному, чем просто обнимашки. Неважно, смотрела ли я фильм в спортивном костюме, ходила по клубам в мини-юбках, да даже если мы спали вместе на одной кровати во время путешествий. Ничего не происходило. Меня зафрендзонили с самого первого дня.

Сейчас, побеждённая только одним видом этого шикарного конверта, я прислонилась к входной двери в поисках хоть какой-то поддержки. Уж никак не ожидала, что такая бомба вывалится из моего почтового ящика, когда я вернусь домой после долгого рабочего дня.

Я не должна чувствовать себя настолько застигнутой врасплох, но это так. Слишком рано рассылать приглашения на свадьбу. Эйден сделал Кирстен предложение всего несколько месяцев назад. Несмотря на то, что я видела кольцо, посты о помолвке в Instagram, была на вечеринке по случаю помолвки, – какая-то часть меня всё ещё надеялась, что он не женится на Кирстен.

Я идиотка.

Конечно, Эйден женится на Кирстен. Она идеальная женщина – красивая, стильная, весёлая, с головой на плечах, из хорошей семьи. У неё есть всё.

А у меня? Я просто неумеха. Не могу удержать парня дольше нескольких месяцев, ведь тайная влюбленность в лучшего друга разрушает большинство отношений с самого начала. И мои увлечения немножечко странные – ни одно из них не годится для супружеской жизни.

По мере того как по моему сердцу расползаются новые трещины, в моей голове всё больше укореняется желание разорвать письмо на миллион маленьких кусочков. Вместо этого я роняю письмо на пол, и, держась за стены, направляюсь к моему любимому безопасному месту – дивану. Чтобы добраться до гостиной, мне приходится пробираться через груды старых романов, захламляющих мою квартиру, – странное хобби номер один: я спасаю книги от уничтожения.

Почему некоторые книги нужно спасать? Потому что, когда продажи романа замедляются и даже длительное пребывание в разделе распродаж не помогает увеличить тираж, несчастные книги возвращаются в типографию и уничтожаются. Они называют это – переработка вторсырья.

Я вздрагиваю, думая о стопках безликих книг, отправленных в машины для переработки. Я не выношу, когда во время чтения сгибают краешек страницы, поэтому изо всех сил стараюсь не задеть корешок во время чтения. Именно по этой причине, наблюдение за процессом переработки книг оставило неизгладимый шрам в моей душе.

Как у меня появилось это хобби? Менеджер одной из типографий – мой пациент (я семейный врач, и это единственное достижение в моей жизни), он разрешает мне спасать некоторые книги, которые собираются отправить в шредер (даже звучит жутко). В итоге освобождённые мной романы переезжают ко мне и захламляют пол, пока мне не удаётся перепродать их через Интернет или на гаражных распродажах. Некоторые я жертвую бесплатно в маленькие библиотеки. Но большинство книг просто не продаются, и в итоге лежат у меня в квартире очень, очень долго.

Я уворачиваюсь от очередной покосившейся стопки антиутопических романов и добираюсь до гостиной. На диване меня ждут четыре кота, – и это странное хобби номер два: я также спасаю животных. Зависимость началась с кошек и распространилась на кур, стоило мне переехать в коттедж с уютным задним двором. Я всегда любила кошек, но на курочек перешла после того, как посмотрела травмирующий документальный фильм о куриных фабриках, который также превратил меня в вегетарианку.

В отличие от книг, мне приходится устанавливать строгие ограничения на количество домашних животных, которых я могу содержать. Я не в состоянии содержать больше четырёх кошек и шести куриц одновременно.

Я плюхаюсь на диван, устраиваясь между Лией, рыжей с полосками табби¹, и Чуи, моим рыжим длинношёрстным котёнком. Но даже это не помогает успокоить мои нервы. Во рту сухо, а сердце колотится в груди так, как будто я нахожусь на грани полномасштабной панической атаки. Я опускаю голову, обхватываю колени руками и делаю несколько глубоких, и, как я надеюсь, успокаивающих вдохов.

Гирлянда на ёлке ярко мигает мне прямо в лицо и, хотя обычно я наслаждаюсь этими вспышками, сейчас они усиливают наступающую тревогу. Конечно, праздники закончились. Просто я ещё не успела убрать ёлку. Хотя, не сказать, что я особо тороплюсь. Я люблю Рождество и тот уют, который дарят дому новогодние огоньки.

Наверняка Кирстен – одна из тех людей, которые убирают ёлку 26 декабря.

Вздрагиваю.

И, возможно, она подходит Эйдену. Ему нужен кто-то организованный и работоспособный, не обременённый багажом из примерно тысячи книг, четырёх кошек и шести кур. Возможно, увидев, как он женится, и услышав его клятву в вечной любви к другой женщине, я наконец-то излечусь от безответной любви к нему. От болезни, с которой я живу всю свою сознательную жизнь.

С того момента, как я встретила Эйдена в колледже, я поняла, что он – тот самый, но никогда не признавалась ему в своих чувствах. В самом начале я даже подталкивала его пригласить Кирстен на свидание, когда он думал, что она слишком шикарна для него (я была полностью согласна и до сих пор так думаю). Единственная причина, по которой я посоветовала ему пойти с ней на свидание, заключалась в том, что я считала, что она совершенно не подходит ему и что они не продержатся дольше пары свиданий.

Трусливая дура!

Я стала такой бесхребетной зимой на первом курсе, когда влюбилась в него по уши.

У нас с Эйдоном совпал курс «Введение в биологические исследования», самый странный из всех, которые были у нас в том семестре. Профессор Джордж Квиллиам был человеком неординарным и на первом занятии прочитал нам лекцию о том, что научные исследования на 90 % основаны на соблюдении правил, а 10 % – на их нарушении. Затем он спросил, кто из нас нарушал правила. Мы с Эйденом подняли руки. Джейс не поднял.

Биологические исследования были не единственным общим предметом, ведь мы втроём вместе учились на биомедицинском факультете. Но тогда мы ещё не дружили. Они были крутыми ребятами, совершенно не из моей лиги ботаников. Куда бы они ни пошли, все на них оборачивались. Джейс и Эйден были самыми сексуальными первокурсниками в кампусе. Оба высокие, спортивные и широкоплечие. Джейс, темноволосый, с глазами цвета океана и точёным профилем, который заставил бы Давида Микеланджело нервно курить в сторонке. С его пухлыми губами, уголки которых постоянно приподняты в кривой, уверенной ухмылке, он был воплощением непринуждённого, бесконечного очарования. И Эйден, блондин, мечта любой американской женщины. Его лицо красивое, элегантное и не тронутое морщинками – словно портрет на стене музея. Но выражение его лица никогда не было надменным, а голубые глаза всегда были нежными и тёплыми. Джейс был олицетворением опасности и острых ощущений. Эйден – ангел, случайно упавший на землю.

Так что, да, я и раньше их замечала. Но, несмотря на наши общие занятия, они ни разу не заговорили со мной, да и я с ними тоже. У меня никогда не получалось легко заводить друзей, а после четырёх месяцев проживания с соседкой по комнате, я едва чувствовала себя в своей зоне комфорта. Именно по этой причине, я точно не собиралась подкатывать к двум самым крутым парням своего курса с какой-нибудь нелепицей, я старалась придерживаться правила «не высовывайся».

Но в первый день весеннего семестра всё изменилось. Курс был факультативным, и народу там было гораздо меньше, чем обычно, – всего десять студентов. И именно на первом занятии я умудрилась поругаться с профессором. Научная среда – единственная, где у меня нет проблем с высказыванием своего мнения – особенно если это нужно для защиты одного из моих пациентов. Но, что я точно усвоила для себя в тот день, – уверенность в себе не всегда является плюсом.

Квиллиам посмотрел на нас, законопослушных неудачников с поднятыми руками, и ухмыльнулся.

– Итак, ребята. В качестве первого домашнего задания вам нужно будет немного нарушить правила. Фронт борьбы за освобождение садовых гномов недавно проник на мой задний двор и разорил мою коллекцию. Поэтому ваше первое задание, и вы должны выполнить его до следующего занятия – украсть садового гнома.

Студенты переглядывались между собой со смесью удивления и хмурых взглядов по типу «этот парень вообще в своём уме?». Но, конечно, мне пришлось быть той самой кретинкой, которая подняла руку и спросила:

– Простите, профессор, но какое отношение садовые гномы имеют к биологии?

– Ах, мисс… – он сделал паузу, чтобы свериться со списком студентов и уточнить мою фамилию. – Арчибальд. Как я уже сказал, ни одно великое научное открытие не было сделано без нарушения нескольких правил.

Я поморщилась, и он обратился ко мне:

– Вы хотите что-то добавить?

– Да. Если предположить, что мы принесём вам гнома, что заставит вас поверить в то, что мы действительно украли его, а не просто заказали по Интернету?

– Отличная мысль, мисс Арчибальд. Экспресс-доставка – это чума нашего века. Давайте договоримся, что каждый из ваших гномов должен выглядеть соответствующе, – он посмотрел на нас поверх очков, – и на случай, если вы надумаете схитрить, я должен предупредить вас: помимо биологии, я также имею степень по прикладной химии и смогу это определить.

Это заявление вызвало множество гневных взглядов на меня со стороны одногруппников, поэтому я воздержалась от комментариев по поводу того, что могу просто заказать старого гнома на eBay.

Оказалось, что не могу. К тому времени, как я вернулась домой и зашла на eBay, четыре из пяти гномов, на тот момент выставленных на продажу, и которые могли добраться до Урбаны к следующему уроку, уже были проданы. Оставшийся гном стоил четырёхзначную сумму, которая превышала мой студенческий бюджет. Видимо, непомерное ценообразование было ещё одной чумой нашего времени.

Вот так следующим вечером я, одетая во всё чёрное, в чёрной шапочке и чёрных перчатках, прогуливалась по жилым кварталам небольшого студенческого городка в поисках садовых гномов, которых можно было бы похитить. Я шла по переулку, стараясь быть незаметной, когда Джейс и Эйден догнали меня. Джейс стащил с моей головы шапку и покрутил её на пальце.

– Ты нас спалишь, разгуливая по улицам в такой подозрительной одежде. У тебя на лице написано – «воровка садовых гномов», Арчибальд.

– Неправда, – прошипела я, пытаясь вернуть свою шапку.

Но Джейс поднял руку, и я не могла её достать.

Эйден лишь улыбнулся.

– Ты выглядишь немного подозрительно, Лори. Можешь хотя бы снять перчатки?

Я была поражена тем, что он знает моё имя (что они оба знали), и пробурчала:

– Я не хотела оставлять отпечатки пальцев, к тому же, холодно.

Джейс ухмыльнулся.

– Даю слово, что следователь даже не будет заводить дело.

Я язвительно хмыкнула в ответ на его слова.

– А ты эксперт?

Именно тогда Эйден взъерошил мне чёлку (в то время это было в порядке вещей), и я обомлела.

– Мы сделаем это или нет? – спросил он. – Мы с Джейсом нашли идеальный дом, там весь сад обставлен жуткими гномами.

Джейс надел мою шапку и начал бежать трусцой, опережая нас.

– Как думаешь, мы получим дополнительные баллы за кражу Белоснежки?

К следующему занятию мы украли три отвратительных украшения для газона. Мы сдали их, получили обещанные баллы, и это стало началом нашей дружбы. Мне, обычно застенчивой и стеснительной, было необъяснимо легко тусоваться с ними.

Вероятно, потому что я не знала их в детстве. Для них я была просто Лори Арчибальд, занудой, и нарушительницей правил на занятиях по медицине, и никогда не была «тихоней», как меня называли в Сарасоте, городке во Флориде, где я выросла.

Я родилась с небольшой расщелиной нёба, немного похожим на заячью губу, но, по иронии судьбы, мой врождённый дефект в сто раз труднее обнаружить. В дошкольном возрасте дети смеялись надо мной из-за моего гнусавого голоса, а в начальной школе всё стало ещё хуже. В итоге, когда пошла в первый класс, я практически не говорила, из-за страха, что надо мной будут смеяться.

Только когда наш семейный терапевт вышел на пенсию, и нам пришлось перейти к новому врачу, мне поставили правильный диагноз. Эта женщина изменила мою жизнь, именно благодаря ей я всегда мечтала стать врачом, так же помогать и менять жизни людей. В итоге, мне сделали небольшую операцию и устранили дефект. Но надо мной всё равно смеялись, так как я отставала в речевом развитии и слегка шепелявила, что, в конечном итоге, превратило меня в застенчивого ребёнка, у которого никогда не было друзей. И даже спустя годы, когда моя речь уже в полном порядке, мне иногда кажется, что я ещё толком не научилась говорить. По крайней мере, если судить по тому, как я боюсь дискуссий.

В любом случае, в ночь грандиозной кражи гномов, я впервые почувствовала себя самой собой. К сожалению, именно в ту ночь я навсегда попала во френдзону. С Джейсом меня это не смущало. Он всегда казался слишком диким для меня. Но Эйден, уравновешенный, милый, заботливый, весёлый, великолепный Эйден, – определённо моя вторая половинка. Только он об этом не знает.

Сердце снова учащённо забилось, а мысли вернулись к конверту из слоновой кости, украшающему пол в коридоре. Я не могу оставаться один на один с письмом, которое ждёт меня внутри и определённо грозит разбить мне сердце. И уж точно не могу открыть его в одиночку.

Воротник блузки душит меня, мне нужен воздух. Срочно нужно на улицу.

Я встаю, доливаю кошкам воды и сыплю корм, наполняю кормушку для кур, собираю яйца, которые ещё предстоит продать на фермерском рынке в субботу, беру ключи и выхожу из дома всего через двадцать минут после того, как пришла.

Глава 2

Джейс

Адский день. Я заезжаю в подземный гараж своего дома на час позже, чем планировал, так как в последнюю минуту моей смены привезли пациента с инфекцией верхних дыхательных путей. Я глушу двигатель и гадаю, успею ли потренироваться в круглосуточном фитнес-центре или лучше забить и пойти на пробежку утром.

Выхожу из машины и, поднимаясь на лифте, проверяю на телефоне прогноз погоды на завтра: обещают минус 6 и снег.

Уф.

Выбор очевиден. Чикагская зима и тренировки на свежем воздухе не сочетаются.

Не успеваю положить телефон обратно в карман, как на него приходит сообщение:

ЗОИ:

Хочешь потусоваться сегодня вечером?

Сообщение от Зои. Женщина, с которой я встречаюсь время от времени. Она часто уезжает по работе, не заинтересована в серьёзных отношениях и ничего от меня не ждёт. Одним словом, идеальный вариант. И всё же идея очередного бессмысленного перепихона, кажется столь же привлекательной, как застрять в пробке в час-пик.

Выходя из лифта, я отправляю ей короткое сообщение:

ДЖЕЙС:

Прости, я занят.

В холле моего дома меня вежливо встречает Дензел, – швейцар, сегодня работающий в ночную смену.

– Добрый вечер, доктор Барлоу. У меня ваша почта.

Он протягивает мне стопку конвертов, и я перебираю их пока иду до двери. Счёт за коммунальные услуги. Предложение по оформлению кредитной карты. Уведомление о продлении медицинской страховки. Приглашение на свадьбу.

Я тихонько присвистываю, заметив шикарный конверт цвета слоновой кости, запечатанный перламутровой сургучной печатью, с монограммой букв «Э» и «К» посередине.

Если Лори увидит, то определённо взбесится.

Войдя в квартиру, я бросаю ключи, бумажник и телефон на консоль в фойе, затем вешаю пальто в небольшой шкаф в прихожей. Далее я снимаю обувь и складываю её во встроенный шкаф в нижней части гардеробной – не хочу заносить в дом грязь с улицы. Кладу не просмотренную почту на кухонную стойку и иду по коридору в спальню. Когда раздаётся звонок домофона, я уже переодеваюсь в баскетбольные шорты и футболку, полностью настроенный отправиться на тренировку.

Ну кого там принесло?

Со стоном я бросаю грязную одежду в корзину для белья и мчусь обратно в коридор, чтобы поднять трубку домофона.

– Да?

– Ещё раз добрый вечер, доктор Барлоу, – звучит из динамика искажённый голос Дензела, – к вам приехала доктор Арчибальд.

Ах.

– Спасибо, Дензел.

Мгновение спустя раздаётся три быстрых стука в дверь.

Когда я открываю дверь, в мою квартиру врывается Лори – щёки красные от холода, каштановые волосы растрёпаны и несколько прядей упали на лицо, а бежевое пальто, в которое она одета, развевается за спиной. От неё как обычно исходит шлейф Chanel «Coco Mademoiselle», что у меня спирает дыхание.

– Лори, – я со вздохом закрываю дверь и поворачиваюсь к ней. – Что…

– Ты видел это? – она размахивает конвертом из слоновой кости, идентичным тому, который лежит нераспечатанным у меня на кухне.

Я кивком указываю на стойку.

– Своё я тоже сегодня получил.

Лори запустила руку в волосы и фыркнула.

– Что за подстава? Мы виделись на работе всего пару часов назад, и он не потрудился сказать, что они уже выбрали дату и приглашения придут сегодня?

Затем она тычет в меня пальцем, будто в чём-то обвиняя.

– Ты знал, что они назначили дату?

– Нет, Лола, не знал. Может, Эйден не сказал нам, что мы получим пригласительные сегодня, потому что не был уверен, когда их доставят. И я бы не сказал, что всё это неожиданно. Ты знала, что рано или поздно они поженятся. Предложение и вечеринка по случаю помолвки буквально кричали об этом. К тому же, разве Кирстен уже не выбрала платье?

Лори пренебрежительно отмахнулась от меня, расхаживая по гостиной.

– Это всё мелочи. 20 процентов помолвок обычно срываются, – я проверила статистику.

Я следую за ней в гостиную.

– Получается, остальные 80 процентов этого не делают.

Лори останавливается, смотрит на меня широко раскрытыми глазами и раздражённо вскидывает руки.

– Я всегда стараюсь думать, что стакан наполовину полон.

– Так оптимизм в том, что помолвка Эйдена не состоится?

– Или, по крайней мере, не станет самой короткой в истории. Люди годами остаются обручёнными. К чему такая спешка? Могу поспорить, что именно она настаивает на свадьбе, – Лори трёт пальцами подбородок, вероятно, гадая почему Кирстен такая назойливая, а затем она замечает мой внешний вид.

– Ты на тренировку?

– Нет, хочу расслабиться дома, – отмахиваюсь, указывая на приглашение, которое до сих пор у неё в руках. – Ты уже открыла его? – я не вижу, сорвана ли на нем печать.

– Нет, а ты?

– Неа.

– Откроем вместе?

Я киваю.

Лори бросает приглашение и сумку на кофейный столик и снимает пальто, вешая его на спинку дивана.

Я хватаю пальто, собираясь повесить его в шкаф. Видимо зря.

– Можешь хоть на секунду не быть педантом? – Лори в плохом настроении. – Тут вопрос жизни и смерти, вообще-то.

Я всё равно убираю пальто и возвращаюсь в гостиную.

– Извини, но не всем нравится тот хаос, в который ты превращаешь всё вокруг себя.

И, должно быть, я сказал что-то не то, потому что её карие глаза расширились, а нижняя губа опасно задрожала.

– Думаешь, именно поэтому я никогда не нравилась Эйдену? Потому что я неряха?

Прежде чем она успевает заплакать, я заключаю её в одни из тех редких объятий, которые иногда себе позволяю.

– Ты не неряха, Лола, просто немного неаккуратная.

Она цепляется за меня, как упавший с ветки детёныш коалы. Я целую её в макушку и ненавижу себя, когда не могу удержаться и не понюхать её волосы. Запах кокоса и масла ши.

– Любому парню повезло бы с тобой.

Лори отстраняется с блеском в глазах и лёгкой ухмылкой.

– Даже такому помешанному на чистоте чудаку, как ты?

– Однозначно, – говорю я.

– Значит, ты не будешь возражать, если я буду захламлять столик в ванной, или оставлять грязную посуду в раковине, или забывать еду в холодильнике, и она в конечном итоге сгниёт?

Я изо всех сил пытаюсь не дрожать от ужаса, учитывая озвученный ей только что список преступлений, которые по моему мнению должны караться смертной казнью.

– Нет, это не важно, – ради неё я мог бы смириться с чем угодно.

Со вспышкой вызова в глазах Лори наклоняется ко мне и шепчет на ухо:

– А если я забуду мокрые полотенца на полу в ванной?

Прошли годы с тех пор, как она была так близко ко мне. Годы с тех пор, как мне так сильно хотелось поцеловать её. Я отталкиваю её и разворачиваю, направляя к дивану.

– Ну же, Бриджет Джонс… хватит умничать.

Лори откидывается на подушки и дуется.

– Я предпочитаю представлять себя в роли Джулии Робертс в фильме «Свадьба лучшего друга».

Я поднимаю брови и падаю рядом с ней, на почтительно безопасном расстоянии.

– Она же так и не смогла заполучить того парня.

– По крайней мере, она боролась за него с достоинством. А я? Я не сделала ничего, чтобы помешать этой ужасной свадьбе.

– Ты действительно хочешь поставить под угрозу счастье Эйдена?

Она расстёгивает молнию на одном ботинке, пинает его под журнальный столик и приступает к другому.

– Ты хочешь честный ответ или ожидаемый?

Второй ботинок присоединяется к первому, и она садится на диван в позе лотоса.

– Ты знаешь, рядом со мной ты можешь не притворяться и быть злой ведьмой.

Лори бросает в меня подушку и тяжело выдыхает.

– Честно говоря, я не знаю, Джейс. Я ничего не имею против Кирстен, но она такая… не знаю… броская?

Я хмуро смотрю на неё.

– Что плохого в том, чтобы выделяться?

Она смеётся.

– Ничего, я просто говорю, что она как новая блестящая игрушка. Да ладно, ты видел её туфли вчера?

Я тоже не могу удержаться от смеха.

– Её туфли – наименьшая из проблем Эйдена, Лола.

Меня бесит, насколько заинтересованным становится её лицо.

– Почему? Ты знаешь её грязные секретики?

– Нет, просто ясно, что она предпочитает, когда её обслуживают по высшему разряду.

– Так почему же он терпит её?

– Потому что любит?

Лори швыряет оставшуюся подушку мне в голову.

– Ты совсем не помогаешь!

Я пожимаю плечами.

– О, ты меня знаешь. В сказках я всегда злодей.

Лори закатывает глаза.

– Да, именно поэтому мы так хорошо ладим.

Я смотрю на неё и узнаю ту самую печаль, которую она так старательно пытается скрыть за шутками.

Лори улыбается. Она становится ещё красивее, когда улыбается. Но улыбка не затрагивает её глаза, – она просто старается выглядеть сильной. И мне хотелось бы быть тем, кто заставит её улыбаться искренне, тем, кто сделает её счастливой. И в этот момент я осознаю, насколько сильно я хочу поцеловать её. Так тяжело находиться рядом.

Я хочу прижаться губами к её шее и навсегда стереть эту душевную боль. Провести языком по изгибу её челюсти и прошептать на ухо, какая она особенная; о том, как сильно я хочу её поцеловать. Но она ни за что не ответит мне взаимностью.

С трудом сдерживая свои порывы, я опускаюсь на свою сторону дивана. Лори убирает одну из подушек и устраивается поудобнее, положив руку на грудь.

– Спасибо, – шепчет она, глядя на меня глазами Бэмби.

– За что?

– Ты – единственный человек в мире, который смог заставить меня улыбнуться сегодня. – Я хочу сказать ей, что вижу её фальшивую улыбку насквозь, что я не тот, кто ей нужен, но всем сердцем желаю им стать.

Вместо этого я делаю то, что делаю всегда. Молчу. Держу свои чувства при себе. Играю в незаинтересованность. Всегда злодей и никогда герой.

– Осторожнее, а то моя репутация пострадает.

– Не волнуйся, я не скажу ни одной из твоих барышень, что на самом деле ты не тот опасный плохой мальчик, каким они так хотят тебя видеть.

Я смеюсь, но звук рваный. Царапает мне горло. Ни одна из женщин, с которыми я был, никогда ничего не значила.

Она наклоняет голову.

– Так Эйден когда-нибудь жаловался на излишнюю чопорность Кирстен?

Она меня доконает.

– Эйден взрослый мужчина, Лола, – говорю я, изо всех сил стараясь не сойти с ума окончательно. – Он может сам принимать решения.

Её улыбка меркнет. Лори прикусывает нижнюю губу, сдерживая протест. Её взгляд снова скользнул по кофейному столику, задерживаясь на злополучном конверте. Она берёт его, а затем кладёт на колени. Лори опускает взгляд на конверт и мгновение спустя протягивает его мне, шепча:

– Открой, я не смогу.

Я аккуратно срываю печать.

Внутри лежит небольшая карточка квадратной формы, под цвет конверта.

– С большим удовольствием, – прочитал я вслух, – Доктор Эйден Джексон Коллимор и Кирстен Энн Каннингем приглашают вас присоединиться к ним по случаю их бракосочетания…

Я поворачиваюсь к Лори, взгляд которой устремлён в окно.

Она хмыкает.

– Бьюсь об заклад, Кирстен настояла добавить «доктор». Ну, давай, рви пластырь. Когда свадьба? – спрашивает надломившимся голосом.

– Скоро.

Лори поворачивается ко мне со слезами на глазах.

– Насколько скоро?

Я убираю карточку.

– Может, дочитаем в другой раз?

Демонстрируя скорость пантеры, Лори выхватывает у меня приглашение и читает его.

– ЧТО?!

Начинается…

– Через месяц? У них самая короткая помолвка в истории! И свадьба в День Святого Валентина? Кто женится в День Святого Валентина? Это так банально. Они явно компенсируют отсутствие настоящей романтики в отношениях.

– Очевидно.

– Ты смеёшься над моими страданиями?

– Ни в коем случае. Ты ужинала? Я умираю с голоду. Будешь что-нибудь?

Я встаю, мой взгляд падает на ботинки, которые она разбросала на ковре.

Лори следит за моим взглядом.

– Тебя это убивает, да?

– Неа.

Лори поднимает их и встаёт.

– Я уберу их, если ты пообещаешь приготовить макароны с сыром. Мне нужна утешительная еда. И вино, много вина, – она идёт в коридор.

Я прохожу на кухню и ищу в шкафах ингредиенты.

– Ты худший врач. Надеюсь, убойная доза холестерина и вина – это не тот совет по питанию, который ты даёшь моим пациентам, когда меня нет рядом.

– Не волнуйся, большинство твоих пациентов не приходят в клинику, когда тебя нет. Моё лицо недостаточно красивое.