Текст книги "Линия (СИ)"
Автор книги: К. Л.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
«… по сообщению неназванного источника, экс-участница группы „Корона“, Пак ЮнМи, известная под сценическим именем Агдан, находится в тяжёлом состоянии в одном из медицинских учреждений Сеула, – вернувшись к планшету, КюРи быстро читает текст сообщения, – … куда была доставлена после того, как потеряла сознание прямо в зале суда во время слушания дела против своей бывшей компании „FANEnterthament“. Девушка до сегодняшнего дня находится в коме, предположительно возникшей в результате последней стадии онкологического заболевания. Косвенным доказательством действительности происходящего, является видеозапись у здания суда, на которой бывшая айдол выглядит измождённой…»
Закончив читать, КюРи поднимает голову и смотрит на подруг, ожидая реакции.
– Какой ужас! – искренне ужасаясь, произносит СонЁн, выражая общее мнение.
– ЮнМи слишком молода для такого заболевания, – нахмурившись, говорит ИнЧжон. – Чья это новость? Какого агентства?
– Электронная газета «Sportstep», – посмотрев, сообщает КюРи.
– «Жёлтая пресса», – пренебрежительно морщит нос ИнЧжон. – Они почти всегда врут. Помните, как они и про нас гадости писали?
– К новостному сообщению приложено видео, на котором показано, как ЮнМи увозят на машине скорой помощи, – говорит КюРи. – И наша бывшая макнэ, действительно, худая.
– Том-бой, – поправляет её БоРам.
– Бывшая том-бой, – пытается оставить за собой последнее слово КюРи.
– Может, можно как-нибудь помочь ЮнМи? – не обращая внимания на начинающуюся ссору, говорит СонЁн.
– Чем? – удивляется КюРи.
– Хотя бы сходить, повидать.
– С ума сошла? Мы только закончили подготовку к камбэку, а ты собираешься всем напомнить о том, что в нашей группе была зечка? Хочешь, чтобы мы флопнулись?
– Почему мы должны – флопнуться? – недовольно надувшись, спрашивает БоРам.
– Из-за того, что во всех шоу одну ЮнМи станут обсуждать, а не то как мы выступили! Не понимаешь, что ли, РамБо?
КюРи с откровенным удивлением смотрит на свою онни.
– И в итоге скажут, что мы – это она! – добавляет спустя пару секунд она. – Или, что она – это мы! Или ещё какою-нибудь подобную глупость, после которой фанаты не захотят нас поддерживать! И всё! «Корона» совершит самый большой флоп в истории кей-попа! Этого хотите?
– В общем, да, – нехотя произносит ХёМин. – КюРи права. У нас скоро презентация новой песни, поэтому не стоит делать ничего, способного превратиться в скандал. Если мы пойдём к ЮнМи, то это он и будет. Незаметно проделать это не получится, а всякие агентства вроде «Sportstep» обязательно об этом напишут. И мы попадём в ситуацию, в которой придётся извиняться и объясняться. Нужно нам сейчас такое?
ХёМин обводит взглядом задумавшихся согрупниц.
– Давайте сделаем что-нибудь для ЮнМи в другой раз, – предлагает она. – После камбэка. Раз она сейчас без сознания, то наш приход в больницу ничего не даст. Подождём более удобного момента для всех. Как считаете?
Девушки не спешат высказываться, однако задумчиво покачивают головами в ответ, показывая своё согласие с таким разумным предложением.
Конец цитаты из – Пят надцатый щелчок зубами.
Глава 7
Время действия: двадцать четвёртое февраля (пятый день голодовки, вторые сутки в коме).
Место действия: Одно из зданий суда города Сеула.
Общая комната, где находится множество рабочих мест судейских чиновников и их помощников, разделённых низкими перегородками. Такими, что сел, не видно, встал и вся комната как на ладони. Беседуют двое: судейский чин и следователь контрразведки NIS. Остальные чиновники наострили уши.
– Сразу хочу предупредить, что это не допрос, а просто информационная беседа. Чтобы никого из чиновников не затруднять, принято решение не вызывать в следственный отдел NIS, а проводить беседу на рабочем месте, – следователь достаёт бланки. – Но формальности должны быть соблюдены, поэтому я обязан заполнить бланк протокола. Но прежде распишитесь в повестке о вызове в NIS.
– Ваше фамилия, имя, год и место рождения, а также место работы и занимаемая должность.
Следователь некоторое время слушает ответы и заполняет протокол.
– Пожалуйста распишитесь, что я вас предупредил об уголовной ответственности о даче заведомо ложных показаний, – чиновник расписывается на бланке. – Спасибо. Теперь по существу. Я пришёл в рамках уголовного дела о сотрудничестве с северянами. Вы, наверно слышали, что в сети со скоростью лесного пожара распространяется мем: «Предатели нашего разведчика уморили, теперь и за его племянницу взялись». Не слышали? Странно, все ваши коллеги в один голос говорят, что ответ на запрос юристов Пак ЮнМи о правомочности действий суда в отношении подзащитной, готовите вы.
– Все сроки соблюдаются согласно инструкциям по ведению делопроизводства.
– Я не сомневаюсь в вашем профессионализме, меня интересует другой вопрос. Не подходил ли к вам кто с просьбой о дружеской или ещё какой услуге, – максимально затягивать срок оформления ответа?
– Нет, никто не подходил, – следователь заполняет протокол. – Хорошо, вот тут напишите, что с моих слов записано верно, поставьте дату и подпись.
Дождавшись оформления бланка, следователь прячет его в папку, папку в портфель. Достаёт из него другой бланк.
– У меня другие сведения в отношении вас, но это уже касается тайны следствия. Поэтому беседу продолжим с глазу на глаз в моём кабинете. Вот повестка, – получив подпись на корешке бланка, что повестка вручена следователь продолжает. – Теперь уже без протокола, просто добрый совет. Не дождавшись ответа на запрос своих юристов «О правомочности действий суда в отношении подростка, находящегося на учёте в полиции», ЮнМи объявила голодовку с формулировкой – «Освобождение и признание незаконности вынесенного судебного решения». В результате этой голодовки она потеряла сознания в одном из судов Сеула. Теперь находится в коме под наблюдением гражданских врачей. Учитывая предысторию, было открыто уголовное дело по статье №… с наказанием, от десяти лет, до расстрела. В связи с чем мой добрый совет…
Такие беседы в этот день прошли во всех судах, ведущих дело Агдан. Всем чиновникам был задан один и тот же вопрос: ' Не подходил ли к вам кто с просьбой о дружеской или ещё какой услуге?'. Все ответы были запротоколировали и положили в папочку. Всем собеседникам был дан добрый совет… И предупредили, что с NIS шутки плохи.
Также успели побеседовать с полицейским чином, что пытался в тюрьме заставить подписать документ ЮнМИ. Его ответ о том, что он не сном, ни духом, даже в мыслях не было, так же тщательно запротоколировали.
На следующий день начались допросы в NIS в рамках дела, которое открыли по совместному представлению первого и четвёртого департаменты.
*(NIS возглавляет Директор, который подчиняется непосредственно президенту страны. Организационная структура NIS на ноябрь 2012 года включает следующие подразделения:
1-й департамент – сбор, обработка и распространение информации как внутри Республики Корея, так и за её пределами в целях противодействия коммунизму, антиправительственным действиям, шпионажу, терроризму и международной организованной преступности;
2-й департамент – защита секретных документов, материалов, высокотехнологичных разработок и закрытых районов;
3-й департамент – проведение расследований преступлений, подпадающих под действие «Закона о защите военной тайны», «Закона о национальной безопасности».
4-й департамент – расследование преступлений, связанных со служебной деятельностью персонала агентства.
5-й департамент – планирование и координация работ в сфере разведки и безопасности.)
По Сеулу поползли зловещие слухи. Документы с фамилией Пак ЮнМи чиновники стали перебрасывать друг другу как только что испечённые картофелины.
Время действия: двадцать восьмое февраля (девятый день голодовки, шестые сутки в коме).
Место действия: новая квартира семьи ЮнМи.
– Мама, мама звонили наши юристы. Они извиняются, что будут чуть позже, они только что из верховного суда. Везут бумаги, что суд над тонсен прошёл с нарушениями. Приговор с пятью гадами тюрьмы верховный суд отменил!
– Ох, радость какая! – ДжеМин садиться на стул.
– Мама, всё хорошо? Лекарство дать?
– Всё хорошо доченька, теперь бы младшенькая в себя пришла!
– В больнице врачи хорошие! Один раз ЮнМи на ноги поднимали, и второй поднимут.
– Дай бог, дай бог!
– Надо нам после юристов в храм съездить, благодарственные свечки поставить.
– Хорошая у дочи заступница, если бы не ГуаньИнь, не знаю, что бы было.
– Я позвоню, предупрежу, что через три часа нам машина понадобиться?
– Позвони. Где там эти юристы?
(некоторое время спустя. Юристы.)
– Здравствуйте! Как ваше драгоценное здоровье уважаемые ДжеМин-сии и СунОк-сии?
– Спасибо, всё хорошо.
– Спасибо, всё хорошо. А как ваше, уважаемые начальник юридического отдела Ли ДжиХун-сии, и юрист Ким ЧенСок-сии? Как настроение?
– Здоровье и настроение отличные! Как только мы получили бумаги, по которым суд над Пак ЮнМи признан проведён с нарушениями. Законную силу он не имеет, поэтому ваша дочь признанна не виновной. Ей только надо съездить в тюрьму, завершить все формальности и домой.
– Домой… – мама печалится, СунОк поясняет.
– С утра ездили к ЮнМи, поговорили с врачами…
– Всё так же?
– Да, без изменений. Хотим в храм съездить благодарственные свечи поставить.
– В какой храм?
– Храм Пеннён, ГуаньИнь попросим…
– Тогда мы сейчас на работу, обрадуем руководство, а потом уже на вашей машине с охраной подъедем и всё вместе поедем.
– Ой, а покушать?
– Извините, работа важнее. Руководство тоже волнуется, переживает. Мы не прощаемся.
Оба юриста кланяются и исчезают.
– Какие душевные, заботливые люди в чеболе Самсунг работают. Хороших людей председатель Ли ЧжэЁн-ним воспитал,а юристов я вечером покормлю.
– Или нашёл!
– Или нашёл. Но всё равно это заслуга хозяина чеболя.
Время действия: двадцать девятое февраля (десятый день голодовки, седьмые сутки в коме).
Место действия: Одно из зданий NIS.
– И так, вы утверждаете, что никакой телефон с песнями вы у брата не брали, и ничего об этом не слышали.
– Злые языки! Мало ли что люди могут придумать, а потом сплетни распускают.
– Это не сплетни. Вот познакомьтесь с протоколом допроса вашего брата ЮСона.
– Не было этого!
– А вот протокол допроса директора FAN БонСу.
– Клевета.
– Хорошо, кража телефона с песнями это чистая уголовка, которая совсем не по нашему профилю. Дело о краже проходит по другому ведомству. Нас интересуют организаторы травли айдола FAN госпожи Пак ЮнМи-сии со сценическим псевдонимом Агдан.
Следователь достаёт из сейфа очередную пачку бумаг.
– Вот, пожалуйста, заключение экспертов о содержании телевизионной передачи с вашим участием.
Следователь ждёт, когда ЫнДжу прочитает весь документ.
– Ну и что? В той передаче я говорила только правду. Эта Агдан неблагодарная тварь, которую мой бедный муж достал из канавы.
– Согласно договору между FAN и айдолом госпожой Пак, агентство должно заботиться об имидже айдола. Ваши слова произнесённые публично, агентство не опровергло. Значит оно присоединилось к вашим словам, что в прямую нарушила договор между айдолом и агентством.
– Все претензии к директору FAN БонСу. Я высказывала только частное мнение.
– Согласен с этим. Но из-за высказывания вашего частного мнения, что Агдан не поедет в Японию, японская сторона решила отменить концерт «Короны». Фактически вы организовали травлю госпожи Пак ЮнМи-сии. Кроме того, вы обвинили госпожу ЮнМи-сии в срыве концерта в Японии и потребовали от неё компенсации в объёме четверти триллиона вон. На суде о компенсации Пак ЮнМи потеряла сознание и сейчас находится без сознания в коме. Именно за такие действия Лидер Северной Кореи обещал предоставить политическое убежище. В связи с этим у меня возник вопрос: «Вы организовали травлю госпожи Пак ЮнМи-сии по личной инициативе или по предварительному сговору с северянами?»
ЫнДжу только пыхтит и зло сверкает глазами.
– Хочу напомнить, что ваши действия по организации травли госпожи Пак-сии попадают под статью, которая предусматривает осуждение на срок от десяти до расстрела.
Следователь не ставил перед собой цель доказать вину ЫнДжу. Тут было слово против слова, тем более никаких бумаг она официально не подписывала.
Цель, которую ставило руководство, была в другом. ЫнДжу была приманкой, на которую мог клюнуть более крупный хищник. На совещании группы следователей по этому делу, коллеги, которые беседовали с судьями, поделились большим успехом. Со всеми судьями, которые выносили обвинительные приговоры Пак, встретилась ближайшая подруга госпожи президентши, руководитель фонда «Mir» госпожа Чхве СунСиль. В разговорах с этими судьями она просила взять всю вину на себя, обещая судьям компенсацию в виде большой денежной суммы со счетов фонда «Mir». Фактически госпожа СунСиль предлагал судьям взятки. Эти разговоры были зафиксированы службой внешнего наблюдения NIS. Всё это было выделено в отдельное дело и было передано главному военному прокурору с целью получения разрешения на ведение дальнейших процессуальных действий, в том числе и обыска в офисе фонда.
У нашего следователя главной задачей было спровоцировать майора контрразведки, который отдал телефон с песнями ЮСону. Кто будет прикрывать этого майора от преследования, отследят другие службы NIS.
А если положить руку на сердце, то главная задача была в поиске крысы, которая предала предыдущего директора NIS, Это привело к трехлетнему тюремному заключению бывшего начальника разведки Вон Сэйхуна в прошлом 2015 году. Без помощи этой крысы, которая знала всю кухню NIS изнутри, политики не смогли бы осудить предыдущего директора. Без выяснения имени этой крысы, сотрудники разведки будут чувствовать себя неуютно, тем более учитывая недавний провал разведчика NIS.
Крыса должна быть найдена!
Время действия: второе марта (двенадцатый день голодовки, девятые сутки в коме).
Начало цитаты из – Шестнадцатый щелчок зубами.
Место действия: Сеул, медицинская клиника. Кабинет, в котором находится врач ЮнМи и ЧжуВон. Старший сержант в парадной военной форме держит на коленях букет розовых роз.
– Я достаточно долго находился вместе с командой в Хюджонсон, располагая обрывочными сведеньями о случившемся с ЮнМи, – спокойно объясняет ЧжуВон причину своего появления в медицинском учреждении. – Только после возвращения с задания появилась возможность провести оценку ситуации. Первым делом я обратился к её семье, но женщины, из которых она состоит, в тот момент пребывали в унынье и не смогли вразумительно ответить на мои вопросы. Поэтому, мне пришлось обратился за информацией к вам, уважаемый доктор.
(Хюджонсон – переводится с корейского как «линия перемирия». Граница между северной и Южной Кореей. прим. А. Г. Кощиенко.)
– Прошу прощения, господин ЧжуВон, – говорит врач, одновременно показав кивком, что понял, с чем пришёл к нему посетитель. – Скажите, в какой степени родства вы находитесь с пациенткой?
– Мы вместе служили. Однажды, я на руках вынес её раненую из-под артиллерийского обстрела. Меня тогда тоже задело. Можно сказать, у нас с ней кровная связь.
Врач на несколько мгновений задумывается, смотря на чуть-чуть улыбающегося парня.
– Теперь припоминаю, – говорит он. – ЧжуВон-сии, вы ведь жених госпожи Пак ЮнМи? Извините, если я ошибаюсь из-за своей недостаточной осведомлённости.
– Я был им, – признаётся ЧжуВон. – Но на время прохождения службы мы решили вернуть друг другу свои обязательства.
О! – издаёт удивлённый звук врач, поскольку в Корее такой фигни никто никогда не делает.
– Это было желанием ЮнМи. На случай неожиданных обстоятельств. Если вспомнить артобстрел и его результаты, то можно сказать, что моя синбу была предусмотрительна.
(«синбу» – невеста, по-корейски. прим. А. Г. Кощиенко.)
– Да, я слышал о её способности предсказывать будущее, – понимающе сообщает врач.
ЧжуВон оставляет прозвучавшую фразу без комментариев. Просто молча смотрит на того, кто её сказал.
– А… а, что же вы хотели? – спрашивает доктор, поняв, что ляпнул лишнее.
– Хочу узнать о состоянии здоровья Пак ЮнМи, – сообщает ЧжуВон. – Её родные сообщили, что она уже длительное время не приходит в сознание. Это правда?
– Да, это так. Почти две недели она находится в состоянии, близкому к коме.
– Почему – «близком»? У вас есть сомнения?
– Дело в том, что мозг пациентки демонстрирует устойчивый дельта-ритм, возникающий в нём как при коме, так и при глубоком сне. Однако отсутствие судорог и ровный темп дыхания не позволяют поставить стопроцентно правильный диагноз – «голодная кома». Это больше походит на сон.
– Раз так, вы не пытались её разбудить?
– Пробовали, но никакой реакции на введённый препарат не последовало. Зная об имевшейся в прошлом у пациентки черепно-мозговой травме, вызвавшей ретроградную амнезию и клиническую смерть длительностью более десяти минут, я решил отказаться от использования сильнодействующих медикаментозных средств. Считаю, что в текущем состоянии ЮнМи-сии, ответ её организма на их воздействие прогнозу не поддаётся. Сейчас больная получает поддерживающую терапию в ожидании естественного восстановления мозговой активности.
– Другими словами, вы ждёте, пока она проснётся сама?
– Да. Именно так.
– И каков ваш прогноз, когда это может произойти?
– Думаю, вполне можно подождать ещё неделю. Если за это время улучшения не случится, придётся подбирать другой метод лечения.
– Понятно. У меня есть ещё вопрос. В сети много сообщений якобы о онкозаболевании у ЮнМи… Для них есть какое-нибудь основание?
– Никакого, – отрицательно крутит головою доктор. – Абсолютно.
– Хорошо, – довольно произносит ЧжуВон. – Я хотел узнать об этом у онни ЮнМи, но она почему-то не захотела говорить.
Его собеседник делает движение головой, показывая, что ему нечего сказать в ответ.
– Могу я увидеть ЮнМи? – спрашивает ЧжуВон.
– Зачем? Она без сознания и не сможет осознать ваше присутствие.
– Знаете, доктор… Когда вы заговорили о сне, мне неожиданно вспомнился ТиВи-сериал. В нём был персонаж – владелец корпорации, который находился в коме, но при этом слышал, как его родственники ругались возле постели, готовясь делить наследство. Вдруг ЮнМи – тоже слышит?
– Никаких на это шансов, – качает головой доктор. – Она находится под пристальным контролем следящей аппаратуры. Восприятие речи и её обработка влечёт активизацию отвечающих за это отделов мозга, что сразу бы было замечено датчиками.
– Может, – они недостаточно чувствительны? Наверняка их не откалибровали специально для ЮнМи, а установили в средние значения, которые подходят для большинства пациентов.
Врач недовольно смотрит в ответ, понимая, что собеседник разбирается в технике.
– А ещё в сериале была женщина, с которой богач был обманом разлучён, – вновь начинает вспоминать ЧжуВон, поняв, что «уел» доктора. – Она тайком пробралась в больничную палату, прикоснулась к его руке, и он очнулся.
– Господин ЧжуВон, у нас тут не дорама… – недовольно бухтит себе под нос доктор.
– А давайте я попробую разбудить ЮнМи? – предлагает ЧжуВон, не услышав или сделав вид, что не услышал.
– Господин ЧжуВон, не хочу вас огорчать, но из этого ничего не получится.
– Почему вы так думаете?
– Потому что вокруг нас жизнь, а не кино. В жизни такого не бывает.
– Но сценаристы же откуда-то берут свои сюжеты? Не все же они насквозь – выдумка? Может, писатель знал про такой случай или ему кто-нибудь рассказал? Он и использовал его, в своей работе…
– И как вы хотите действовать? – подумав, спрашивает доктор.
– ЮнМи нравится запах роз. Я захожу, ставлю букет так, чтобы она могла почувствовать его аромат, беру её за руку и рассказываю, что наш президент, госпожа ГынХе, подписала решение о помиловании гражданки Пак ЮнМи.
– Откуда вам известно о помиловании? – удивлённо спрашивает врач, откидываясь на спинку кресла.
– Я организовал компанию по освобождению ЮнМи. Собирал подписи, привлекал известные личности. Например, АйЮ записала видео – обращение, приглашая всех подписать прошение. Вы могли слышать об этом.
– Да, – качнув головой, соглашается врач. – Слышал.
– Поскольку я организатор, то контролирую важные для своего проекта новости. Примерно час назад, на официальном сайте правительства Республики Корея, выложено сообщение о помиловании ЮнМи. С ним может ознакомиться любой желающий.
– Поздравляю! – говорит доктор. – Вы добились цели!
– Спасибо, – с довольным видом благодарит ЧжуВон.
– Всё же я не уверен в необходимости посещения вами моей пациентки.
– Разве не должно использовать любой шанс для сохранения здоровья людей? Почему не попробовать мою идею?
– За Пак ЮнМи следит пенитенциарная система, – предупреждает врач, не став объяснять «почему». – У её палаты находится охрана. Вход только по пропускам. У вас есть пропуск, ЧжуВон-сии?
– Нет, но у меня есть замечательная новость. Согласно указа президента ЮнМи можно считать свободной.
– Юридически – наверное, да, но охрана будет требовать документ…
– Который она сможет найти на сайте правительства, зайдя туда через телефон! – перебивает ЧжуВон.
… оформленный соответствующим образом. – заканчивает свою мысль доктор.
– Согласен, но думаю, я смогу договорится с конвоиром ЮнМи понизить уровень соблюдения формальностей.
– Вы так думаете?
– Я в этом уверен!
– Ну хорошо. Я припоминаю, что тоже слышал о случаях, когда больные выходили из состояния глубокого беспамятства в присутствии близких им людей. Хотя родственники ЮнМи были у неё уже несколько раз, и ничего не произошло, но, возможно, ваша эмоциональная связь окажется сильнее, так как вы многое пережили. И одновременно будет задействовано несколько воздействий: запах, звук и тактильные ощущения. Это действительно может сработать. Пойдёмте разговаривать с охраной.
Врач встаёт со своего места и направляется к двери, предлагая посетителю следовать за собой.
(Некоторое время спустя, больничная палата. Внутри – медицинская кровать, в изголовье которой находится передвижная стойка на колёсиках, набитая аппаратурой мониторинга жизненных параметров. Несколько приборов рисуют на своих дисплеях медленные кривые, отображая унылое состоянии организма ЮнМи. Сама пациентка выглядит неожиданно неплохо. На коже лица практически отсутствует серый цвет и нет чёрных мешков под глазами. Впечатление со стороны – спит кто-то бледный).
Преступив порог и сделав пару шагов, ЧжуВон и врач останавливаются.
– Вот, пожалуйста, ЧжуВон-сии, – произносит доктор, показывая рукою в сторону ЮнМи и, мгновение помедлив, направляется к приборам, намереваясь следить за изменением их показаний.
Парень несколько секунд внимательно смотрит в указанном направлении, затем идёт и садится на табуретку рядом с кроватью. В приоткрытую дверь палаты заглядывает охранница в полицейской форме, получившая согласие на «вести наблюдение» как компенсацию отсутствия разрешения на посещения. Подумав, ЧжуВон берёт ЮнМи за руку и начинает несильно размахивать у неё пред лицом букетом роз.
– Ан-йо ха-сей-йо, ЮнМи, – прочистив горло, произносит он, приветствуя находящуюся в отключке девушку. – Грустно видеть тебя такой, но надеюсь, ты меня слышишь. Президент ГынХе подписала решение о помиловании. Ты теперь – свободный человек! Вставай. Пошли пить пиво и есть мясо!
Стойка с медицинской аппаратурой, до этого только вяло попискивавшая, внезапно оживает, засветившись множеством разноцветных огоньков. Кривые на экранах прыгают вверх, увеличивая амплитуду своих линий в несколько раз, а звук из динамиков усиливается, заполняя помещение. Доктор, находящийся перед стойкой, от неожиданности вздрагивает.
– Она просыпается! – обернувшись, поражённо восклицает он спустя несколько секунд. – Невероятно! Господин ЧжуВон, прошу вас покинуть помещение! Пациентке требуется медицинская помощь. Пожалуйста, подождите в коридоре, пока будет проводится оценка её состояния.
Врач нажимает кнопку тревоги, вызывая помощь дежурного персонала и вновь поворачивается к экранам. В приоткрытом дверном проёме появляются головы двух любопытных монахинь из храма Пэннён. ЧжуВон было начинает вставать, но не успевает, потому что со стороны изголовья раздаётся хриплый голос.
– Это ты, Зоркий глаз? – спрашивает он.
– Кто? – замирает ЧжуВон и подняв голову, обнаруживает два полузакрытых тёмных глаза, смотрящих на него сквозь сонную дымку.
– Индеец.
– Почему я – «индеец»? А ты тогда кто? – чуть улыбается ЧжуВон, подумав, что ЮнМи только очнулась и от этого не в себе. Но если он продолжит с ней говорить, то её мозги быстрее «встанут на место».
– По ощущениям – старая скво… – шепчет ЮнМи и меняет тему разговора на более понятную. – По какому случаю розовый веник?
– «Веник»? – опять не понимает ЧжуВон, но увидев, что девушка смотрит на цветы, догадывается о чём речь.
– Президент ГынХе подписала указ о твоём помиловании, – говорит он.
– В лесу что-то сдохло? – слабо улыбнувшись, тихо спрашивает ЮнМи. – А сколько я уже тут валяюсь?
– Почти две недели.
– Вау-уу…
В этот момент, растолкав любопытных, в дверях появляется вызванное доктором подкрепление.
– Всех посторонних прошу покинуть помещение! – требует возглавляющая группу врачей аджума в белом халате. – Пациентке необходимо провести обследование!
– Я подожду, – обещает ЮнМи ЧжуВон, встаёт и идёт к двери.
Конец цитаты из – Шестнадцатый щелчок зубами.
Время действия: пятое марта
Место действия: Здание посольства США в Сеуле. Комната, оборудованная для секретных совещаний.
Сидят за овальным столом в комнате для переговоров:
Мистер Вессон,
Бреннан Джон Оуэн директор ЦРУ США,
посол США Марк Уильям Липперт,
представитель ЦРУ в Южной Корее на должности представителя американского правительства,что обеспечивало ему дипломатическую неприкосновенность и возможность официально встречаться с политической и экономической элитой Южной Кореи Джон Полянски,
директор NIS, господин Пак ГонХён-сии,
начальник 3-го департамента
начальник 4-го департамента
начальник 5-го департамента Ким МинГи-сии.
Встреча для проведения консультаций о заявлении Лидера Северной Кореи и о внутреннем положении в Южной Корее.
Доклад ведёт директор NIS, господин Пак ГонХён-сии.
– Большое спасибо за доклады господа, – Пак ГонХён благодарит начальников департаментов. – Благодаря вашему профессионализму была проделана очень качественная работа. Теперь можно сказать, что Лидер Северной Кореи выступил в отместку нам за доклад сделанный генералом Им ЧхеМу. Генерал ответственность за ложную тревогу, когда авианосец в составе АУГ пошёл к берегам Южной Кореи, свалил на северокорейских диверсантов. Никаких наших разведчиков в Северной Кореене захватывали, это фейк.
Тут мистер Вессон поднимает руку. Директор NIS останавливает доклад, смотрит на американца.
– Случай с диверсантами я прошу не педалировать, учитывая, что эту версию обнародовал корейский генерал Им ЧхеМу. В США это могут не правильно понять. Армия Кореи подчиняется напрямую американскому командованию, поэтому милую шутку генерала наши сенаторы могут использовать для атак на армию и ВПК США. Согласны?
– Да, согласен. Но благодаря этой легенде северяне нам очень подыграли. Хотя шпионов по этой теме у нас не было, удалось половить крупную рыб, – директор NIS почувствовал азарт. Если из-под удара по мнению американцев надо выводить армию, то президент Кореи прекрасное прикрытие для всех генералов. Взять хотя бы военных юристов, которые молча согласились, что военнослужащую Пак ЮнМи осудил гражданский суд. Теперь можно всех собак повесить на госпожу президента. Отольются кошке слёзы начальника департамента разведки NIS, посаженного госпожой президентом в тюрьму. В прошлом году она также свою задницу прикрывала. Подвернулась NIS, теперь может госпожа президент всё свалить на судей и военных. Ну президент, начинаем ловить самую крупную рыбу в мутной воде, грамотно эту рыбу подсекаем! Господин Пак ГонХён-сии продолжает свою речь – Даже наш президент в этом деле замешан.
Американец сразу сделал «охотничью стойку».
– Подруга президента обошла судей, замешанных в скандале пообещала судьям крупные суммы, если они всю ответственность возьмут на себя. Подозреваю, что президент дала рекомендацию этим судьям, чтобы они вынесли приговор против ЮнМи. Пока это только гражданские судьи, но и военные судьи тоже отметились. Один приговор за дезертирство дорого стоит. Боюсь президент, спасая себя попробует всё свалить на военных.
*(В 2012 году было обнаружено, что президентскими выборами Пак КынХе манипулировали сотрудники Национальной разведывательной службы (NIS), чтобы обеспечить приход к власти кандидата от консерваторов. Агенты были обвинены в манипулировании общественным мнением, связанным с выборами, с помощью таких средств, как социальные сети, по приказу NIS. Это привело к трехлетнему тюремному заключению бывшего начальника разведки Вон Сэйхуна в 2015 году в связи с этим делом).
Директор ЦРУ США Бреннан прекрасно понимал мотивы директора NIS и Вессона в этом диалоге. Мистер Вессон представлял интересы оружейников США, которые были заинтересованы в поставках военной техники по всему миру, в том числе и в корейскую армию. И то, что американский авианосец развернулся и пошёл к Кореи из-за глупой шутки девочки, это тоже траты из американского бюджета в пользу ВПК. Поэтому мистер Вессон не даст в обиду эту придурошную певичку, тем более генерала, который её прикрыл, —генерал-майор Им ЧхеМу, если мне не изменяет память. Надо почитать досье на него. Если окажется перспективным кадром, то надо будет оказать генералу негласную поддержку в его карьерных устремлениях.
Только плохо, что в этом деле Самсунг засветился. Он играл важную роль в деле негласной связи между спецслужбами США и Северной Кореей. Какая бы война не шла между странами, всегда нужны контактёры, которые могут по своим каналам сообщить противнику хотя бы, где и когда будут принимать у него безоговорочную капитуляцию. Случай с арестом корейского разведчика вскрыл механизмы связи контактёров из Самсунг с контактёрами из Северной Кореи. Оказывается корейцы в Самсунге с Севером работают через Россию. Это плохо. После оккупации Крыма Россией двагода назадмы ввели против России санкции. Надо обсудить с мистером Вессоном, как прикрыть Самсунг, но это надо сделать с глазу на глаз, тема не для этого совещания. Наверняка Вессон пользовался услугами Северной Кореи, ну там ракету запустить перед голосованием в сенате по военному бюджету или ещё что-то подобное. Под таким прикрытием как ВПК США и Самсунг, наверняка мистер Вессон, для себя что-либо у Лидера Северной Кореи просил. Ладно,пока думаем, как лучше прикрыть корейских военных.
