Текст книги "Линия (СИ)"
Автор книги: К. Л.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
– Надо всё тщательно проверить в парламентской комиссии, —первый оппозиционер.
– Я буду только рад, если госпожа наш президент окажется не виновной, но всё же! —второй оппозиционер.
– Солидарен с господином вторым оппозиционером. Поэтому необходима работа парламентской комиссии и голосование в парламенте о невиновности нашего президента. Голосование полностью обелит ГынХе,– третий оппозиционер.
Предвыборная агитация катилась по хорошо знакомым рельсам.
Время действия:десятое апреля (примерно в то же время, что ток-шоу)
Место действия: Сеул, студия «Hangar 44»
Цитата из девятнадцатый щелчок зубами
(На первом этаже, развлекаемый вежливой беседой ЁнЭ расположился коллектив группы «Кара» вместе со своим директором. На втором этаже, сидя в креслах напротив друг друга, разговаривают ЮнМи и ХаРа)
Сижу, оценивающе смотрю на свою собеседницу. Ну, в общем, как говорится, – пипец на взлёте. Все известные мне факты из биографии Гу ХаРы, совпадают с моментами жизни Ким ХаРы. Но, если честно, то знаю я их всего несколько, и поэтому, говорить о стопроцентном попадании – думаю, нельзя. Одно то, что она Ким, а не Гу, как бы намекает, на наличие «нюансов». Сама девушка, в общение, производит приятное впечатление. Вроде, – не глупая. Вот чё делать? Вписываться, или нет?
Задумываюсь. Неожиданно в памяти всплывает видео, с танцующей Гу ХаРой. Красивой, молодой, счастливой, солнечной.
( посмотреть – https://youtu.be/oa77C4abcds)
'Тогда, когда узнал, что её больше нет, – я ведь не хотел, чтобы она так закончила? – приходит в голову мысль. – Мне было жаль. Желал, чтобы девочка осталась жить. Думал, – окажись рядом с ней, смог бы помочь. Возможно, сейчас выпал шанс исполнить своё давнейшее желание. В память о Гу ХаРе, – помочь её тёзке. То же ведь, – наивная и открытая. Таких тут едят по пять штук за раз! Да, наверняка будут проблемы. Но чёрта с два меня кто-нибудь сломает! А она, – может и не вытянуть…
Глубоко вздыхаю, приняв решение.
– Вы не хотите со мной работать? – осторожно спрашивает недавно принятая в группу, по-своему истолковав изданный мною звук. – Думаете, у меня недостаточно таланта?
– Нет, совсем не так. – отрицательно качаю в ответ головой. – Просто испытываю трудности с подбором слов, которые собираюсь сказать. Они должны быть такими, чтобы ты не решила, что я сумасшедшая.
ХаРа вежливо улыбается в ответ.
– Сейчас ты услышишь то, что я никому до этого не говорила. Но ты должна пообещать, что наш разговор останется только между нами. Речь пойдёт о твоей судьбе. Если станешь болтать на каждом углу, – твоё будущее может стать ещё более ужасным. Обещаешь молчать?
ХаРа, приоткрыв рот, испуганно трясёт головой, соглашаясь.
– А… обещаю. – справившись с волнением, выдавливает она из себя.
– Мне снятся сны. – помолчав, признаюсь я. – Многие люди тоже их видят, но мои, иногда сбываются…
Собеседница, кажется перестав дышать, смотрит на меня, от изумления совсем открыв рот.
– Так было с Солли, так было с ДжонХёном. Но, к сожалению, я ничем не смогла им помочь. А последнее время по ночам мне снится история о девушке, которая хотела быть богатой, знаменитой и… счастливой. Она трудилась, не жалея сил, желая достичь своей мечты. И у неё это стало постепенно получаться. Девушка вошла в состав знаменитой girl group, агентство платило ей большие гонорары, и очень многие стали ей завидовать. Однажды, девушка познакомилась с парнем, и между ними вспыхнули сильные чувства. Но потом они поссорились. Её оппа оказался плохим человеком. Тайком от неё, он записал на видео моменты, когда они были только вдвоём. Желая отомстить, парень стал шантажировать свою бывшую любовь, угрожая обнародовать эту запись. Девушка стояла перед ним на коленях, моля сжалиться и не губить её жизнь. Но её «прекрасный оппа» в ответ только смеялся, пинал её ногами и требовал денег. Он получал удовольствие от её унижения. Каким-то образом история стала достоянием гласности. Узнав о происходящем, все, кто завидовал, радостно кинулись травить девушку, распуская отвратительные слухи. Кто-то написал выдумку о том, что в сети появилось «домашнее видео со знаменитостью». Услышав, что огромное число людей сделало больше двухсот тысяч запросов, чтобы найти и увидеть его, девушка поняла, что человек которого она любила – действительно предал её. А все вокруг злорадно этому смеются и желают ей только смерти. Не выдержав столь сильной злобы и ненависти, девушка не выдержала и покончила с собой…
– Она очень похожа на тебя, – говорю я слегка побледневшей собеседнице. – И звали её, почти так же – Гу ХаРа.
Сказав всё, что хотел, сижу, жду ответной реакции.
– Это вы сейчас про меня рассказали? Да? – совладав с волнением, спрашивает ХаРа.
– У вас разные фамилии. – отвечаю я и повторяю. – Но вы очень похожи.
– И что же теперь мне делать? Раз это не точно, может, – это просто сон?
– Было бы здорово, если бы это было так. Но в том, что ты неожиданно вошла в мои двери, я вижу предначертание.
Из ХаРы словно выпускают воздух. Её спина горбится, плечи никнут, а на лице появляется гримаса страдания.
– И что мне делать? – со слезами в голосе вновь спрашивает она.
– Не хочу, чтобы сон сбылся. Я буду на твоей стороне. Думаю, вдвоём мы сумеем с этим справиться.
– О! Спасибо большое, госпожа ЮнМи! – облегчённо восклицает моя собеседница. – Вы так добры ко мне!
– При условии, что ты будешь неукоснительно выполнять ряд запретов! – жёстко говорю я, прерывая поток радости.
– Каких?
– Скажу в присутствии твоего директора ИнХона, потому, что его это тоже касается.
– Вдруг он не согласится?
– Покинешь группу и перейдёшь работать ко мне.
– А…
– Ты согласна?
– Но, я не знаю…
– Будешь сама рисковать?
– Что?
– Я тебе всё рассказала. Можешь жить дальше, как и раньше, зная о возможном будущем и пытаясь его избежать.
– Лучше с вами… вместе… – подумав, сообщает ХаРа.
– Тогда обещай неукоснительно выполнять все мои указания. Не волнуйся, их будет немного.
– Я обещаю исполнять все ваши указания, госпожа ЮнМи. – решившись, произносит моя испуганная собеседница.
– Отлично. – говорю я, поднимаясь на ноги и подумав о том, что повесил себе на шею хомут. – Пошли теперь говорить с твоим директором…
(чуть позже. Первый этаж офиса, где за большим столом только что расселись участницы группы «Кара», их директор, ЮнМи и рядом с ней, – ЁнЭ)
– Уважаемый господин ИнХон, – произносит ЮнМи,начиная разговор. – Я согласна продюсировать вашу группу, но перед тем, как мы заключим официальное соглашение, я озвучу ряд условий, которые вы должны будете выполнять неукоснительно. Иначе, наша совместная работа не состоится.
– Я ожидал, что вначале вы захотите ознакомиться с уровнем группы. – озадаченно признаётся в ответ аджосии. – Посмотрите выступление…
– Вначале, – мои условия. – неуступчиво отвечает ЮнМи. – Всё остальное, – после.
– Хорошо, я готов выслушать. – быстро соглашается директор.
– Первое. – говорит ЮнМи. – Весь стаф группы «Кара» должен быть исключительно женским.
– Второе, – не обращая внимание на удивлённые лица присутствующих и не торопясь давать объяснения, требует ЮнМи. – Участнице группы, Ким ХаРа, категорически запрещается принимать участие в любых шоу, проходящих на территории Хангук…
Сидящие за столом издают звуки, показывающие крайнюю степень их удивления.
– В любой другой стране ей это можно, в Корее – нет! – снисходит в этот раз до комментариев ЮнМи. – И в-третьих, я являюсь автором и правообладателем музыки, текста и хореографии тех произведений, которые вы пожелаете у меня приобрести. Ни о каких «передачах» моих работ для исполнения их кем-нибудь другим, посторонним, речи быть не может.
– Я так хочу. – жёстко произносит ЮнМи. – Мои желания – не обсуждаются. Это все мои условия.
– Неожиданно. – помолчав, признаётся директор. – Я думал, требования будут экономического плана. Участие в шоу – это большая доля в общем заработке группы…
– Пусть ходят на них вчетвером. – отвечает ему ЮнМи и спрашивает, – Господин директор, вы знаете о том, что я – «нежелательная персона» в корейском шоу-бизнесе? И общение со мною может негативно сказаться на группе «Кара» в частности и на всём вашем агентстве – в целом?
ИнХон согласно кивает, показывая, что осведомлён.
– Как вы собираетесь это преодолеть?
– Я рассчитывал, что одно посещение получится сохранить в тайне. Но ваши требования всё усложняют.
– Как вы нашли это место? – спрашивает ЮнМи.
– Прибегнул к услугам частного детектива.
ЮнМи недовольно поджимает губы.
– Мне придётся подумать о вашем предложении. – говорит директор. – Ещё раз оценить риски для бизнеса…
– Я заключила соглашение с участницей Ким ХаРа. В случае, если нам с вами не удастся договориться, она покидает группу и переходит под моё управление.
Народ дружно выдыхает, услышав это заявление.
– Почему? – озадачивается директор.
– Я так хочу. – отвечает ЮнМи.
– Но так бизнес не ведут… – пытается возмутиться ИнХон. – Руководствуясь только своими желаниями!
– Прошу прощения, но реальность такова, какова она есть. ХаРа новенькая в группе и нигде ещё не задействована. Вы не понесёте убытков, если замените её на другого новичка. Этого никто даже не заметит.
Директор задумывается.
– Если я соглашусь… – произносит он, – что получу взамен?
– Международную деятельность для группы. – мгновенно отвечает ЮнМи. – Старт в Японии, далее – по всему миру. Мои хиты и личное продюсирование.
Участницы «Кара» напрягаются, услышав столь смелое заявление от обладательницы «Грэмми» и автора, произведения которого неоднократно оказывались в «Hot 100 Billboard».
– Какие гарантии? – спрашивает ИнХон.
– Никаких. – улыбается ему ЮнМи. – Но ведь у вас их и так нет, раз вы пришли ко мне?
Директор несколько секунд смотрит ей в глаза.
– Хорошо. – наконец произносит он. – Беру ответственность на себя. Я согласен на все ваши требования.
– Жаль, – не став скрывать свои чувства, признаётся ЮнМи. – Надеялась, вы откажетесь… Тогда, – приступим к прослушиванию?
– Да, давайте. – кивает директор.
(спустя примерно час. Место, отведённое под танцкласс в гараже. Вдоль одной из стен выстроилась группа «Кара», директор которой, следит за успехами своих подопечных издали, сидя в кресле)
– Мои итоговые оценки, выставленные по десятибалльной шкале. – подойдя к девушкам, объявляет ЮнМи. – Вокал, – три. Хореография, – пять. Внешний вид – семь баллов. Каких-то личных, уникальных талантов у участниц, мною не обнаружено. Суммарная оценка – посредственная группа.
После прозвучавших слов, в комнате устанавливается тишина. В зеркале отражаются растерянные лица девушек.
– Ничего страшного в этом нет. – успокаивает их ЮнМи. – Для к-поп это нормально, в нём, – все группы такие. Но у «Кара» есть один несомненный плюс, – стройные ноги. Смех смехом, но это повышает шансы на успех в Америке и Европе. Стандарты красоты там отличаются от корейских…
Участницы смотрят на отражение своих нижних конечностей в зеркале, не ожидав, что им будет уделено столько внимания.
– Итак, красавицы… – проходя вдоль строя произносит ЮнМи. – Неприятно, но ничего фатального. Есть повод заниматься, повод расти в мастерстве… Прямо сейчас могу предложить две песни, написанные словно специально для вас. Плюс, – хореография и костюмы. Пока это всё находится у меня в голове, но в ближайшее время оно будут материализовано из мыслеобразов. Сейчас я хочу определить, насколько ваши тела готовы к исполнению одной из этих песен. Для этого, мне нужно увидеть их физическое состояние. Все демонстрируем мне свой пресс!
– Покажите. – кивает «тормознувшим» девушкам ИнХон, встав с кресла и подойдя к группе.
Участницы беспрекословно поднимают вверх одежду и держат её в ожидании разрешения опустить. ЮнМи проходит вдоль строя, внимательно осматривая представленные части тела.
– Всё, приводите себя в порядок, – произносит она, увидев всё, что хотела. – ГюРи и ЁнДжи нужноподкачаться. На животе есть излишки, с которыми следует распрощаться.
Названые по именам, опустив головы, рассматривают свои пузики в поисках жировых отложений.
– Песни будут на корейском языке? – спрашивает директор у ЮнМи.
– На японском. – отвечает та.
– Нельзя ли, чтобы они были на корейском?
– Для чего?
– Хочу, чтобы «Кара» получила в Хангук музыкальную премию.
– Зачем вам это надо, господин директор? Музыкальный рынок Японии гораздо больше корейского. И, соответственно, денег на нём можно заработать тоже, больше.
– Считаю, что к «Каре» сформировалось необоснованно предвзятое мнение. Хочу доказать всем, кто считал, что я собрал негодную группу, что они ошибались.
ЮнМи несколько секунд смотрит директору в глаза.
– Хорошо. – соглашается она. – Запишем сразу два варианта, – на корейском и японском.
Девушки чуть слышно выдыхают.
– Когда приступим к репетициям? – бодро интересуется директор.
– Через два дня, – обещает ЮнМи. – За это время составим и подпишем договор.
– Согласен. – кивает ИнХон.
Конец цитаты из девятнадцатый щелчок зубами
Время действия: одиннадцатое апреля
Место действия: кабинет куратора ЮнМи, начальника отдела аналитиков Самсунг Ким МинСу.
Пришёл сдаваться, рассказал, что взялся продюсировать группу «Кара».
Но главное, рассказал про Ким ХаРу и Гу ХаРу. Про Гу ХаРу не всё. Сказал просто, что она мне сниться, как снились друзья АйЮ. Вот и ХаРа возможно покончит с собой. Не смог равнодушно отвернуться, а потом просто поплакать. Я не АйЮ.
– Очень хорошо, – на это ответил мой куратор.
– А что тут хорошего? Обещал же не иметь дело с корейцами. А тут Кара!
– Напомню твою феерическую речь у ворот тюрьмы. МинСу включает плейер, слушаем.
– … Дабы впредь больше не раздражать хангук сарам необходимостью тратить его время на возню со мной, клянусь отныне не работать с корейскими артистами и музыкантами, и вообще, с любыми корейцами!
От толпы долетает возглас, похожий на – ва-уу!
– Также обещаю, что это был мой последний разговор со лживыми представителями корейских СМИ! Отныне они не будут допущены на мои пресс-конференции с представителями других мировых информационных агентств. Забудьте про меня, а я – забуду про вас!
– Это всё, что я хотела сегодня сказать, – говорю я, выпрямляясь.
– И ещё, что ты мне говорила после этой речи в своё оправдание. Напомню
Во, идея, как я мог самоубийц бросить? В отличии от АйЮ, я их от дурных мыслей стараюсь отвлечь. Вот решила к концерту против самоубийств после сунына решила готовиться. Вдруг проведут. И с журналистами не так плохо в итоге. Я сказал, что со лживыми журналистами общаться не буду. Значит, те кто на пресс-конференцию придут – правду пишут! Широкое поле для манипуляций ПР – отделом, ПР-щикимогут делить СМИ на лояльных к Самсунгу и не очень.
Ух, ты! А я и не знал, что в этом кабинете ведётся запись разговоров. Наверное, так во всех кабинетах Самсунга, по крайней мере в кабинетах начальников, которые решают вести или нет запись. Впрочем, загадывать про подчинённых не буду, только записью разговоров подчинённых управляют другие. Что ж, кульненько.
– Мы с ПР-щиками этот вопрос проработали, туда же Ким ХаРа пойдёт. Надо только с директором согласовать, что в Каре есть потенциальная самоубийца. Имя называть не будем. Надо только будет сообщить это Ким ХаРе и остальным девочкам, чтобы языком не трепали. Если кто растреплет, того и объявим самоубийцей. Ну это пускай наши психологи проработают, как Кару в узде держать.
– Так просто, я думала опять ругать будете.
– Тебя я в прошлый раз отругал, провёл воспитательную беседу. Дошло? Сразу ко мне прибежала со своим косяком.
– Спасибо, что заботитесь обо мне, – выскакивает автоматически и одновременно кланяюсь. Совсем окорианился Серёга?
– Вот, можешь, когда захочешь. Не хмурься, помню об утрате тобой социальных навыков. В прошлый раз я не так ругал, как объяснял и воспитывал.
– Спасибо, что заботитесь обо мне, – шо, опять?
– Ознакомься, – куратор протягивает папку. – Тут проект твоего заявления на пресс-конференции и ответы на возможные вопросы. Добавь свои идеи по Каре, потом с ПР-отделом согласую.
– Слушаюсь, – забираю папку двумя руками.
– На этом пока всё. Будут замечания, приходи, обсудим. Пресс-конференция планируется четырнадцатого или пятнадцатого апреля.
Ещё раз кланяюсь, выхожу.
Кажется отделался малой кровью.
(чат, который не спит)
[*.*] – Слышали, нашлась девушка, которая вредила Агдан?
[*.*] – Да, ну! И кто это?
[*.*] – Действительно чеболь, имеет капитал в два миллиарда долларов,
[*.*] – Да не тяни. Имя!
[*.*] – ЮЧжин!
[*.*] – Кошмар!
[*.*] – Вчера помещена в элитную психушку.
[*.*] – Ясно, прячут от тюрьмы, а то и расстрела.
[*.*] – У богатых свои причуды. Чтобы помиловать Агдан Пак КынХе, потребовалось два месяца, а ЮЧжин даже под судом не была, в тюрьму не попала.
[*.*] – Почему это решала уважаемой Пак КынХе-ним?
[*.*] – На пресс-конференции директор ясно сказал, что вопросы связанные с чеболями находятся на уровне президента, а никак не директора NIS. Подождём решения уважаемой Пак КынХе-ним.
[*.*] – Врёшь! Директор NIS сказал, что когда и каким образом сообщить её имя должен решать наш президент по согласованию с главой чеболя. Понял врунишка, вопрос оглашения её имени, а никак не вопрос садить чеболя в тюрьму или психушку.
[*.*] – А какая разница? Всё, что касается чеболей это вопросы уровня президента.
[*.*] – А мне её жаль! Так билась за своего парня, столько времени и сил истратила и такой результат. Печально…
[*.*] – Результат на лицо. ЮЧжин в психушку, а её бывший парень увозит Агдан от тюрьмы на красном спорт – каре.
[*.*] – Откуда дровишки? Может кто-то просто слух о ЮЧжин распускает, разглашение медицинских сведений уголовное преступление.
[*.*] – Откуда, откуда. Весь интернет от этой новости гудит.
[*.*] – Ну если интернет, тогда да, авторитетный источник. И главное, в интернете фейков никогда не бывает!
Время действия: одиннадцатое апреля (примерно в тоже время)
Место действия: офисное здание корпорации «Самсунг», разговор по внутренней защищённой телефонной линии.
– Не можете ещё поднажать? Акции Хёндэ мо́тор ко́мпани только на четыре и семь упали, а нам нужно хотя бы пять с половиной, чтобы начать скупать.
– Куда уж больше, и так все форумы новостью о ЮЧжин завалены. И учти, на этих форумных помойках серьёзные инвесторы не появляются.
– Это и хорошо, мы планируем скупать акции у всякой мелочи, не настораживая крупных акул. Что-нибудь крупняк унюхает и вся операция сорвётся! Всё должно выглядеть естественно.
– Ладно, подумаю, что ещё сделать, чтобы твоему горю помочь.
– Может в Sportstep статью толкануть? Им не привыкать заказные статьи печатать.
– Не учи отца… Как-нибудь без тебя разберёмся.
(чат, который не спит)
[*.*] – Слышали, цена акций Хёндэ упала почти на пять процентов?
[*.*] – Слышали, я свои акции уже продал! Ну его так рисковать.
[*.*] – Пожалуй, я тоже продам.
Глава 11
Время действия: пятнадцатое апреля
Место действия: зал для пресс-конференций в гостинице «Golden Palace».
На сцене, сидя т за столом: начальник отдела «Самсунг» по связи с общественностью Ким Джин Сок, П ак ЮнМи, Ли ЁнЭ – кень-квалица ( личный менеджер) ЮнМи
(курсивом отмечены несколько фраз —цитаты из «Чужого»)
Пресс-конференцию начинает начальник отдела по связи с общественностью.
– Господа, перед тем, как журналисты начнут задавать вопросы, разрешите Пак ЮнМи сделать небольшое заявление.
– Спасибо!
– Уважаемые господа журналисты, я хочу сделать несколько пояснений к речи, что я произнесла при выходе из института коррекции поведения двадцать девятого марта. Там я заявила, что цитирую себя … Дабы впредь больше не раздражать хангук сарам необходимостью тратить его время на возню со мной, клянусь отныне не работать с корейскими артистами и музыкантами, и вообще, с любыми корейцами!.
– Но как же так спросите вы. По форумам распространяется информация, что я договаривалась с руководством Анян, что оно разрешит своим заключённым выступить на концерте против самоубийства, если такой состоится. Так же многие знают, что я начала сотрудничать с группой Кара. В результате по сети сейчас усиленно распространяется информация, что я лгунья, не держу своё слово.
– Интересно, тем, кто такое пишет, что важнее, чтобы я сдержала своё обещание не работать с корейцами или жизни детей? Для меня ответ очевиден, жизни детей Кореи важней! Я рада буду, если концерт состоится. К сожалению, сама я не смогу участвовать в концерте, какая-то мутная организация с названием «КЕМА», без каких-либо на то оснований, без решения суда о признании меня виновной, просто взяла и запретила мне работать в Корее. М инистерство культуры не обратило на это абсолютно никакого внимания! Ни малейшего внимания на тот факт, что из отрасли просто-напросто вышвырнули первую в истории Кореи номинантку «Грэмми». И поступили так по чьей-то хотелке, с нарушением всех норм и законов Республики Корея! Министерству было на это совершенно наплевать!
– Прогнозирую, если бы даже я хотела работать корейскими артистами и музыкантами, и вообще, с любыми корейцами, то министерство культуры, опираясь на решение КЕМА, мне бы работать запретила!
– Так что слова при выходе из Анян не моя прихоть, а решение КЕМА и министерства культуры.
– Что касается Кары, открою одну свою тайну. Я не собиралась сбегать с сунына, тем более не планировала участвовать в том легендарном концерте, но по пути на экзамен я увидела парня, у него были глаза самоубийцы. Мне стало его так жаль, что ни о чём другом думать не могла. Тогда я сбежала с сунын, чтобы на своём примере показать, что можно жить и без сунын.
– А после концерта мне стали сниться сны, в которых я вижу лица молодёжи с глазами самоубийц. Просто глаза, но иногда я слышу их имена. Так было с друзьями АйЮ. Я пыталась её предупредить, но увы. Почему, спросите вы, я не пыталась сказать прямо? Я пыталась сказать о своём сне накануне ночью охране, в ответ получила слезогонку в лицо. Днём вокруг АйЮ крутился мутный полицейский, который пытался заставить подписать бумагу, что ставила крест на моём освобождении. Ещё он мне угрожал всяческими карами. Какая тут откровенность? Сказала только то, что могла в той обстановке.
– Такой же случай с Карой. Среди девушек есть одна, которая может совершить самоубийство. Как ей помочь я не знаю, как не знала АйЮ чем помочь своим друзьям. Но я не АйЮ, чтобы потом размазывать слёзы и сопли по лицу. Я не знаю, как предотвратить самоубийство, но я делаю всё что могу лично. Поэтому я взялась помогать девушкам Кары. И плевать, что в результате хейтеры называют меня лгуньей.
– Другая ко мне претензия исходит из моих слов, цитирую себя опять же … Также обещаю, что это был мой последний разговор со лживыми представителями корейских СМИ! Отныне они не будут допущены на мои пресс-конференции с представителями других мировых информационных агентств. Забудьте про меня, а я – забуду про вас!
– Как же так, спросите вы, обещала не общаться, а сейчас общается? Хочу подчеркнуть, обещала не общаться со лживыми представителями корейских СМИ! Если с вами общаюсь, то СМИ, журналисты которых здесь присутствуют в лжи по отношению ко мне замечены не были. На СМИ, которые лгали обо мне, я обратилась в суд, чтобы эти СМИ напечатали опровержение и оплатили мой моральный ущерб.
– От журналистов доносится шум, что-то вроде Гу-у или Уу-у. Наверно были рады, что не распространяли фейки о ЮнМи.
– Чтобы не быть голословным, позвольте привести пример. Цитата из одной телепередачи новостного канала Dispatch, онлайн издания посвящённого корейской индустрии развлечений. Что он заявил.
– Ожидаемым скандалом закончилось общение с журналистами бывшей участницы группы «Корона», известной своими бесконечными фейлами… – бодро сообщает молодая ведущая, старательно пытаясь при этом выглядеть для подростковой аудитории так, словно она – «своя в доску». – Напомню, что ранее, девушка обладавшая сценическим ником «Агдан», не сумев договориться о деньгах, поссорилась со своим агентством и теперь она с ним судится. Ещё, – она попала в армию, убежала во время тревоги из части и в итоге оказалась в тюрьме за дезертирство. Суд приговорил её к пяти годам каторги. Такой вот яркий, но весьма неожиданный для корейского айдола, жизненной путь…
– Подчеркну убежала во время тревоги из части и в итоге оказалась в тюрьме за дезертирство. Я не раз говорила, и это легко проверяется, что во время тревоги я была в храме Пэннён. Там в полубессознательном состоянии сидела перед статуей Буллы, не ела, не пила в течении нескольких дней. Вернее бхикшу меня насильно поили. Без их заботы я скорее всего бы погибла.
– И где тут сбежала? Но для того, чтобы больнее куснуть, канал Dispatch высасывает новости из пальца. Вот поэтому журналистов канала Dispatch среди вас нет. Мне жаль телезрителей этого канала, телезрителей, которые им искренне верят, верят в их честность.
ЮнМи обводит журналистов взглядом.
– У меня всё, у кого какие вопросы?
– Уважаемая госпожа Пак ЮнМи, вы говорили про КЕМА, но эта организация недавно самораспустилась, и уже никогда не сможет отменить своё решение о запрете вам работать. Значит ли это, что вы никогда не будете петь в Корее. А как же концерт?
– Да, это проблема, от решения которой эти трусы из КЕМА самоустранились. Боятся, что их обвинят организации моей травли, работе на северян.
– И что же делать?
– Не знаю, учитывая, что министерство культуры всегда поддерживало КЕМА, то за нарушение санкций могут последовать репрессии от нынешнего правительства. Надо подумать, кто может отменить это позорное решение. Министерство отменять точно не будет. Во, идея, а что если подписи собрать в поддержку отмены решения КЕМА. Так примерно миллион, или нет миллион будет слишком, не собрать до концерта. Пусть будет пятьсот тысяч, а в ответ я изменю своё решение не работать с корейцами. Как вам такая идея?
– Может прокатить, если нормальные, не лживые СМИ эту идею поддержат. Как господа, поддержим?
Гул в зале. Всем хочется быть не лживыми СМИ, но может и прилететь от руководства. Для принятия решения надо провести соцопрос, насколько популярна Агдан, руководство должно подумать, высказать мнение (правильное), а уж потом… Журналисты со всей душой…
– Спасибо на добром слове, ещё вопросы.
– Скажите, семья Ким ЧжуВона объявила, что вы не жених и невеста, но от ворот Анян вы уехали вместе на спорт – каре. Не значит ли это, что вы снова восстановили отношения и стали встречаться?
– Мы не разрывали отношений, и мы не жених и невеста. Мы просто друзья, которые поддерживают друг другу в трудную минуту. Когда ЧжуВон жениться, то я, надеюсь, стану хорошей подругой его жене.
– Но как же? Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает.
– Как видите есть! Ещё вопросы?
– Какие у вас планы?
– Планы простые, я их ещё на дне рождения АйЮ сообщила Чо СуМану. Кто смотрел фильм о этом дне, могут помнить, для остальных цитирую: – Планы у меня просты и незамысловаты, сабоним, – улыбаясь, отвечаю я. – Мой план – покорить мир. Стать суперзвездой. Эстрады, а если получится, то и кино. С тех пор планы у меня не изменились.
– Вы сказали кино. Вы уже что-то запланировали?
– Есть мысль снять сериал – боевик с участием девушек из Кары. Но это только идея, конкретного сценария нет.
– К-ПОП и боевик? Да ещё сериал…
– Там отряд антитеррора под видом герлс группы разъезжает по миру, и выполняет задания руководства. В фильме будут участвовать девушки Кары, может ещё часть Короны роли получит. По плану Кара даёт концерт, а потом выходит серия, в которой показано, зачем они в этот город приезжали. Каких террористов в этот раз замочили в сортире.
– Весьма интересно, желаю успехов в кино.
– Спасибо, вопросы?
– Уважаемая госпожа Пак ЮнМи, как вы объясните, что в Корее вас не любят, если мягко сказать.
– Мне думается, возможно я ошибаюсь, дело в следующем. Причина в зависти. Как и любое человеческое чувство зависть имеет светлую и темную сторону. Например, темная сторона любви – ревность, которая может довести до убийства твоего любимого. Зависти не надо стыдиться. Если ты завидуешь белой завистью, то она заставляет тебя тянуться вверх, вставать вровень с тем человеком, которому завидуешь.
– Каких высот может помочь достичь белая зависть рассмотрим на примере русских фигуристках, «Русских матрёшках», как этих девушек ласково называют в Китае. Тутберидзе (это тренер русских чемпионов) придумала устраивать тренировки младших и старших (с чемпионками) групп одновременно на одном катке, что снижает безопасность, повышает нагрузку на тренеров, но младшие ежедневно равняются на старших и лучших из них именно в тренировочном процессе: сколько и как нужно трудиться, чтобы достичь всего – получается «конвейер чемпионок»: каждый год выпускаются 1–3 спортсменки с претензией на мировое первенство стабильно, и они год от года накапливаются, иногда выбывая из-за травм или ухода в шоу-бизнес с первыми же медалями и славой.
– Но эта идея повышения внутренней конкуренции – идея западническая, и она приводит к тому, что все претендентки на все медали в России и в мире оказываются в одной группе у Тутберидзе и ежедневно тренируются вместе. При этом каждая спортсменка всю жизнь отдала спорту и достойна «золота», и её главные конкурентки вот, рядом с ней постоянно… поэтому мало «конвейер чемпионок» запустить, надо чтобы этот конвейер однажды не взорвался всеобщей грызнёй в раздевалке!
– Русские нашли свой путь. Чтобы грызни не было Тутберидзе именно среди старших и лучших насадила доктрину «каждая топ-фигуристка стремится стать лучше себя же в прошлом», т.е. они за счёт зависти к соседкам по катку выходят на высочайший уровень, а там их, наоборот, убеждают перестать смотреть на соседок, а смотреть в себя – в свои ошибки и относительные улучшения. И вот это уже не западническая идея зависти к современницам ради подражания лучшим, а российская идея ненависти к ошибкам своего прошлого ради своего же лучшего будущего. Именно поэтому ученицы Тутберидзе превзошли остальных лучших фигуристок планеты вместе взятых – в том числе за счёт этического прогресса выше западной идеи конкуренции.
– К сожалению, руководство школы Кирин осталась на уровне западных идей о конкуренции – войне каждого с каждым. А ведь корейцы всегда были дружной нацией, иначе им было не выстоять, тысячелетия живя рядом с такими странами как Китай и Япония.
– Сбегая с экзаменов, я надеялась, что мне будут завидовать белой завистью, встать рядом со мной, а кому-то и превзойти меня.
– Ошиблась. Мне стали завидовать чёрной завистью. В отличие от белой такая зависть толкает не на то, чтобы стать лучше, а на то, чтобы другого человека сделать хуже, опустить до своего низкого уровня. Распускать о человеке всякие вздорные слухи гораздо легче, чем каждый день трудиться, становясь всё лучше и лучше. Придумал грязную сплетню, скинул её на форумы и дело с концом. Смотрите, ваш кумир хуже меня, а я молодец, я хороший и гораздо выше этой выскочки. И, чтобы оправдать свою лень, нежелание трудиться, каких только сплетен обо мне придумано. Вплоть до того, что я инопланетный полип, которому всё достаётся без труда, даром а никакая не корейская девочка. И значит другим школьникам трудиться не надо, и так всё хорошо. А эта ЮнМи задавака.
