Текст книги "Что остается от небес"
Автор книги: К. Харрис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
ГЛАВА 25
– Тело обнаружил сам сквайр, – сообщил Лавджой, когда друзья отправились в деревню в экипаже виконта с восседающим на запятках Томом. – Похоже, кто-то запихнул останки пастора в шкаф в сосудохранительнице. Странно, почему его не смогли раньше найти.
– По-моему, вряд ли в такое место заглядывают, разыскивая пропавшего священника, – заметил Девлин.
– То-то и оно.
Солнце зашло, становилось прохладнее, поэтому магистрат завернулся в прихваченное для поездки пальто. Когда друзья перевалили через гребень холма, коляску обдало резким ветром и сэр Генри поплотнее запахнул полы.
– Это заставляет задуматься, не шло ли наше расследование по ложному пути. Возможно, убийство его преосвященства больше связано с церковными делами в приходе Святой Маргариты, нежели с прошлым самого епископа.
– Возможно, – согласился Себастьян, придерживая лошадей перед виражом.
– А какие есть еще объяснения? – глянул на спутника Лавджой.
Завершив поворот, виконт ослабил поводья, давая гнедым волю вскачь мчаться по пустоши. Скрывшие луну плотные ряды облаков затянули дорогу густым сумраком. Но Девлин, обладавший ночным зрением не хуже, чем у кота или волка, и без лунного света отлично видел на мили вперед.
– Вероятно, преподобному Эрншоу было известно нечто, чего он не сообщил нам. Что-то, указывающее на убийцу Прескотта.
– Зачем же священник утаивал такие сведения?
– Он мог не придать значения тому, что знал. По крайней мере, пока не оказалось слишком поздно.
* * * * *
Себастьян стоял в дверях сосудохранительницы, скрестив руки на груди, и наблюдал, как сэр Генри всматривается в темноту, прищуриваясь и высоко поднимая подсвечник.
Огонек высветил бледное раздутое лицо и широко открытые безжизненные глаза.
– Господи Боже! – воскликнул магистрат, отшатываясь так резко, что горячий воск свечи брызнул ему на руку.
– Премерзкое зрелище, что и говорить, – согласился Дуглас Пайл, поднимая свой фонарь, чтобы получше осветить открывавшуюся взгляду картину.
Воздух в сосудохранительнице был прохладным и спертым, устоявшийся тяжелый дух ладана смешивался с резким запахом подсохшей крови и смерти. Это была маленькая каморка, устроенная сбоку от главного алтаря, с буфетами и комодами, в широких ящиках которых хранилась церковная утварь. В торце комнаты стоял с распахнутыми дверцами высокий шкаф, выставляя напоказ свое ужасающее содержимое.
В шкафу пяти с половиной футов в высоту и примерно четырех в ширину был вверху набит ряд крючков. Воротник священника зацепили за один из них, и тело висело с прижатой к плечу головой. Вид трупа напомнил Себастьяну подвешенный в лавке мясника коровий бок.
– Я подумал, что лучше оставить все, как было, до вашего приезда, – пояснил сквайр, отирая ладонью рот. – Чтоб вы самолично увидели.
– Да… ну что ж… мы увидели, – Лавджой отступил еще на шаг, осторожно придерживая канделябр. – Теперь, Бога ради, снимите его.
Пайл кивнул констеблю, дюжему здоровяку в кожаном жилете, который отцепил труп Малькольма Эрншоу с крючка. Окоченевшее тело неловко бухнулось на стоявшую рядом скамейку и свалилось на пол.
– Извиняюсь, – промямлил констебль.
Прижав ко рту сложенный платочек, сэр Генри сглотнул.
– Есть признаки, свидетельствующие о способе умерщвления? – поинтересовался Девлин.
Помещик указал подбородком на залитую кровью одежду пастора.
– В жилете и рубашке прямо напротив сердца разрез. Вроде как закололи, только я ведь не врач.
Лавджой отнял от губ платок:
– Тело направим доктору Гибсону, на Тауэр-Хилл, для тщательного вскрытия.
– Хорошо, – Пайл кивнул констеблю. – Прямо сейчас парней и пошлю.
– Раны, подобные этой, сильно кровоточат, – оглядел каморку виконт. – Где-либо еще в церкви найдены следы крови?
– Уборщица обнаружила немного у алтаря. Похоже, убийца постарался все замыть, потому-то мы раньше и не заметили. Можно различить след, тянущийся оттуда до каморки, хотя его тоже хорошенько протерли.
– Покажите, – распорядился сэр Генри.
Магистрат изучил размытые пятна возле алтаря, потом, наклонив голову и сцепив руки за спиной, двинулся по следу обратно к сосудохранительнице. Затем вышел на старинную паперть и глубоко вдохнул свежий ночной воздух.
– Зачем вешать труп священника в шкафу? – поинтересовался Лавджой у присоединившегося к нему Себастьяна.
Девлин уставился на сумрачный церковный погост, разбросанные надгробия которого неясно белели под темными кронами дубов, колыхавшимися под нараставшим ветром.
– Надо полагать, чтобы отсрочить его обнаружение.
– Думаю, так и есть, – сэр Генри, укутавшись в пальто, помолчал, погруженный в собственные мысли. Ветер дунул еще сильнее, где-то в ночи хлопнула ставня. Лавджой вздрогнул и повернулся туда, где Том прогуливал гнедых. – А еще утверждают, что это в Лондоне опасно.
* * * * *
К тому времени, когда они высадили магистрата у его дома на Рассел-сквер, сделавшийся просто ураганным ветер взвихривал тяжелые тучи и доносил запах близившегося дождя.
– Давай, выкладывай, – обратился виконт к своему юному груму, когда уставшие гнедые повернули в сторону Брук-стрит.
– Что, хозяин? – невинно округлил глаза мальчишка.
– Ты сидишь с самодовольным видом с той поры, как мы выехали из Танфилд-Хилл. Что разузнал?
Том ухмыльнулся:
– Пока вы с сэром Генри ходили по церкви, я потолковал с одним из конюхов в «Собаке и утке».
– Где-где?
– В «Собаке и утке». Постоялый двор возле мельничного ручья.
– Ага. Давай дальше.
– Этот самый конюх – его, между прочим, Джебом кличут, Джебом Купером. Так вот, он вроде как служил грумом в имении Прескоттов годков тридцать назад.
Себастьян свернул на Бонд-стрит. Тротуары и мостовые были жутковато темны и пустынны, поскольку секущий ветер загнал большинство горожан под крыши домов.
– Ты хочешь сказать, еще при жизни сэра Нигеля?
– Ну да, – с головы Тома рвануло шляпу, и мальчик прихлопнул тулью свободной рукой. – Джеб хорошо помнит тот день, когда папаша сэра Питера пропал. Просто отлично помнит. И утверждает, что в Прескотт-Грейндж тем вечером творилось что-то непонятное. Здорово чудное.
– И что же?
– Вроде сэр Нигель тогда не просто поехал верхом в город, а вылетел из поместья злой, как черт. Оттого-то никто и не почесался, когда хозяин не вернулся, пока на следующий день на пустоши не нашли его лошадь.
– Почему это, – длинно выдохнул Девлин, останавливаясь перед входом в собственный особняк, – каждый раз, когда начинаешь думать, что разобрался в событиях, сопутствующих этому убийству, неожиданно оказывается, что на самом деле не имеешь о них ни малейшего понятия?
Ветром задуло больше половины высоких масляных фонарей, тянувшихся рядком вдоль квартала, и Брук-стрит была непривычно мрачной. Но, благодаря бдительности дворецкого Морея, обе лампы по бокам входной двери в дом виконта ярко горели, отбрасывая пятно света на невысокие ступеньки крыльца и кусочек мостовой перед ними.
– Хорошенько оботри лошадей, – распорядился Себастьян, передавая груму вожжи. – Завтра я возьму серых.
Том перелез на сиденье коляски.
– А вы опять поедете в Танфилд-Хилл?
– Похоже, мне надо побеседовать с этим ко… – Девлин замер на полуслове, повернув голову на грянувший в ночи ружейный выстрел.
ГЛАВА 26
Испуганно вскрикнув, Том вполоборота свалился с сиденья.
– Проклятье! – подхватив грума, Себастьян стащил его с высоких козел в негустую тень, отбрасываемую изящной коляской.
Снова громыхнуло ружье. Мотавшие головами гнедые испуганно заржали, пошли боком, цокая копытами по булыжной мостовой.
Виконт с ужасом почувствовал, как обмякла на плече голова мальчика, ощутил на руках липкую влагу бегущей крови.
– Том! – шепотом окликнул он. – Том!
Подросток слабо застонал как раз в тот момент, когда грянул очередной выстрел. Себастьян затаил дыхание. Третий?
Он всмотрелся в темную пустынную улицу и сузил глаза, заметив тень, присевшую у ступенек через каких-то три дома дальше по улице.
– Морей! – крикнул виконт.
Входная дверь особняка распахнулась, заливая ступеньки потоком яркого света. На крыльцо с мушкетоном в руке выскочил дворецкий.
– Где они? – рявкнул бывший артиллерийский сержант. – Сейчас я с ними разберусь, капитан.
Девлин дернул Морея в тень и выхватил у него оружие.
– Вот, займись мальчиком.
Но уже послышался дробный топот быстро удаляющихся ног.
– Дьявольщина! – подхватившись, Себастьян бросился в сумрак улицы с мушкетоном в руке. На добрых три четверти квартала впереди закутанная в плащ фигура с низко надвинутой шляпой мчалась к повороту.
– Стража! – во весь голос завопил виконт. – Стража!
Приостановившись, он поднял мушкетон Морея и пальнул в добежавшего до поворота беглеца.
Однако короткоствольное ружье с расширяющимся дулом было предназначено причинять большой ущерб на малых расстояниях. Мощный выстрел только отбил кусок камня с углового дома. Убегавший злоумышленник скрылся из вида.
– Черт! – ругнулся Девлин, устремляясь вперед.
Послышался скрип кожаного седла, стук копыт по мостовой. Выскочив за угол на Дейвис-стрит, Себастьян увидел только взмах исчезающего во тьме лошадиного хвоста.
– Сукин сын, – разочарованно выдохнул виконт.
Сжимая приклад разряженного мушкетона, он поспешил обратно на Брук-стрит. Проходя мимо одного из домов посредине квартала, Девлин уловил металлический блеск возле двери черного входа у подножия ступенек. Бесшумно приблизившись, он поднял длинную винтовку, брошенную несостоявшимся убийцей.
* * * * *
Себастьян стоял на пороге лучшей гостевой спальни в своем доме, глядя на темноволосого щуплого мальчишку, спящего под простынями.
– Насколько все плохо?
Пол Гибсон собрал инструменты в чемоданчик и выпрямился.
– Если не допустить воспаления раны, с ним все обойдется. Мне удалось извлечь пулю из плеча без каких-либо серьезных последствий для кости или сухожилия. Думаю, парнишка потерял сознание скорее от болевого шока. Орал как резаный, когда я пытался дырку зашить. Я присыпал рану порошком базилика и дал ему пару капель лауданума, чтоб крепче уснул.
Девлин не сводил глаз с бледного лица Тома.
– Эта пуля предназначалась мне.
– Пойдем, – похлопал друга по плечу хирург. – Я с удовольствие пропущу стаканчик, да и тебе не помешает. С мальчиком все будет в порядке.
* * * * *
– И кто, по-твоему, это был? – спросил ирландец, устраиваясь в кожаном кресле в библиотеке виконта. – Младший Слейд?
– Может, он, – Себастьян плеснул щедрую порцию бренди в два стакана и передал один доктору. – А может, и не он. У меня из головы не выходит преподобный Эрншоу, подвешенный в церковном шкафу, как свиной окорок.
– Другими словами, это дело рук не Обадии?
– Очень возможно, – Девлин протянул другу найденное оружие. – Встречал хоть одного мясника с такой штуковиной?
– Что это, в дьявола, такое? – поинтересовался Гибсон, рассматривая странный винтовой механизм.
– Казнозарядная винтовка Фергюсона [44]44
Винтовка Фергюсона– разработанная в 1770-х годах майором британской армии Патриком Фергюсоном винтовка, которая заряжалась с казенной части, а не с дула ствола. Опытный стрелок делал из винтовки Фергюсона до 7 прицельных выстрелов в минуту, причём перезаряжать ее можно было из любого положения, даже лежа, в то время как дульнозарядное оружие – только стоя. Сам Фергюсон на испытаниях своей винтовки в течение 5 минут поддерживал темп стрельбы в 4 выстрела в минуту, при этом на недостижимой для армейских мушкетов того времени дистанции в 200 ярдов (около 180 метров) сделал только три промаха. Наиболее важной причиной тому, что винтовка Фергюсона не получила распространения, было то, что это оружие существенно обгоняло своё время с точки зрения возможностей массового производства. На изготовление опытной партии в 100 винтовок потребовалось более 6 месяцев, при этом цена каждой вчетверо превышала стоимость обычного мушкета.
[Закрыть].
– Казнозарядная?
Себастьян кивнул.
– Трудность с использованием ружей всегда состояла в том, что их чертовски долго заряжать. А еще к ружью штык не прицепишь. Эта конструкция решает сразу обе проблемы, – виконт повернул затвор, открывая канал ствола. – Говорят, умелый стрелок может пальнуть из такой винтовки шесть раз за минуту и поразить цель на расстоянии до двухсот ярдов.
– Шесть раз в минуту? Тебе повезло, что остался жив.
– Загвоздка в том, – указал виконт на застопорившийся механизм, – что резьба на затворе имеет досадное обыкновение заедать после третьего выстрела. Это одна из причин, по которой винтовки Фергюсона не прижились в армии. Их нечасто встретишь.
Ирландец провел рукой по гладкой ружейной ложе.
– Предположим, Обадия поднял винтовку возле одного из убитых офицеров и привез ее в Лондон с Пиренеев.
– Вполне возможно, – согласился Себастьян, становясь у окна, выходившего на потемневшую улицу.
Гибсон прокашлялся:
– Ты считаешь, это разумно – вот так выставляться?
– А что ты хочешь, чтоб я сделал? – резко повернулся к другу лицом Девлин. – Забился в угол?
– Нет, но… Просто задерни шторы, ладно?
Виконт со смешком осушил стакан и отошел от окна.
– У тебя уже была возможность осмотреть тело Эрншоу?
Хирург покачал головой:
– Констебль из Танфилд-Хилл еще допивал кружечку эля у меня на кухне, когда примчался твой лакей с известием, что Тома подстрелили. С утра первым делом займусь преподобным.
Себастьян налил себе еще выпить.
– Удивлюсь, если тело священника многое нам расскажет.
– Констебль что-то говорил о колотой ране?
– Похоже на то.
Доктор разделался со своим бренди одним длинным глотком.
– Точь-в-точь, как у сэра Нигеля Прескотта.
– Да, только пастора ударили не в спину, – виконт приподнял графин с безмолвным вопросом.
– Нет, спасибо, мне уже хватит, – отказался хирург, вставая. – Ты утром снова поедешь в Танфилд-Хилл?
– Да.
Гибсон кивнул и направился к двери, но, остановившись, оглянулся:
– Будь осторожнее.
ГЛАВА 27
ВОСКРЕСЕНЬЕ, 12 ИЮЛЯ 1812 ГОДА
Утро занималось облачное и неспокойное, холодный не по сезону северный ветер свистел в дымоходах и гонял по улицам мусор.
Перед тем, как уехать из дома, Себастьян зашел проведать Тома и обнаружил, что тот сидит на постели, раскрасневшийся и сердитый.
– Царапина-то ерундовая совсем, – заявил мальчик. – Пусть Морей отдаст мне штаны…
Виконт дотронулся до лба раненого – горячий.
– Лежи и не вставай – это приказ.
– Но серые не любят Джайлса…
– Я не беру коляску. Поеду в Танфилд-Хилл на Лейле. Один, – Девлин не собирался подставлять под пулю еще одного слугу. – А ты останешься в постели до разрешения доктора Гибсона.
– Но…
– Никаких «но», – это было сказано тоном офицера, когда-то усмирявшим недовольный ропот закаленных в боях солдат.
Вспыхнув багровым румянцем, Том повесил голову.
– Слушаюсь, милорд.
* * * * *
Под хмурым, ветреным небом деревушка Танфилд-Хилл лежала непривычно тихая и настороженная. Когда Себастьян ехал рысцой по главной улице, какая-то женщина в накинутой на голову темной шали бросила в его сторону обеспокоенный взгляд и теснее прижала к себе стоявшего рядом ребенка. «Убийство в деревенской церкви меньше чем за одну неделю двоих священнослужителей не могло не напугать местных жителей», – подумал виконт.
Девлин отыскал постоялый двор «Собака и утка», угнездившийся в излучине мельничного ручья, как раз за погостом. Это было простое двухэтажное кирпичное здание, построенное в начале восемнадцатого века, с вымощенным задним двором, защищенным с одной стороны платной конюшней, а с другой – каретным сараем.
– Ну да, – с удовольствием вступил в беседу Джеб Купер, принимаясь чистить арабскую кобылу Девлина сразу за широкими воротами конюшни. – Было времечко, я служил грумом у самого сэра Нигеля Прескотта.
У конюха, худощавого, жилистого мужчины ростом чуть ниже среднего и возрастом лет пятидесяти были густые и курчавые коротко стриженые седые волосы и костлявое лицо, заросшее недельной щетиной.
– Я и не удивился, прослышав, что хозяин все эти годы был мертв, – заметил Купер. – Сразу подумал, что с ним что-то нехорошее приключилось, когда нашли Леди Джейн.
– Леди Джейн? – непонимающе нахмурился виконт.
– Лошадь сэра Нигеля, серая в яблоках и с белыми носочками. Такую красотку было еще поискать. Хозяин сам ее объезжал.
Себастьян прислонился спиной к выбеленной стене, скрестив руки на груди.
– А кобылу потом нашли бегавшей по пустоши?
– Верно, на следующее утро.
– И тогда вы решили, что на сэра Нигеля напали ночные грабители?
–Я-то? – глянул на виконта конюх поверх лошадиного крупа. – Не-а. Ни минуты в такое не верил.
– Почему?
– Не могло такого случиться, чтоб Леди Джейн убежала и хозяина бросила. Она ж ему как дите была. Если бы сэр Нигель был ранен, ни в жисть бы его не оставила.
– Как долго вы прослужили в Прескотт-Грейндж?
– Почти десять лет.
– А почему ушли?
Джеб потер пальцем нос и подмигнул:
– Впутался в историю с одной из служанок, понимаете, да? Леди Прескотт сама попросила меня уволиться. Да и потом, она на меня взъелась еще с того вечера.
– С того вечера, как сэр Нигель пропал? – снова нахмурился Девлин.
– Ага. Наверху в доме тогда такая ругань неслась, – хмыкнул конюх. – В аккурат после ужина.
– И кто же ссорился?
– Ясное дело, кто – сэр Нигель и леди Розамонда.
– И часто они бранились?
Джеб помолчал, собираясь с мыслями.
– Ну, у хозяина норов был, что у самого дьявола. Вечно то на одного наорет, то на другого. Только ее милость не часто супротив мужа шла.
– А в тот вечер пошла?
– Ну да. Я слышал, как она упрашивала, когда сэр Нигель выскочил, бахнув дверью, и потребовал лошадь. «Пожалуйста, не делай этого!» – смешно вытаращив глаза, фальцетом пропищал конюх.
– Не делай чего?
– Наверное, не уезжай, – понизив голос до обычного, предположил собеседник.
– Но баронет все равно ускакал? Несмотря на мольбы супруги?
– Ага. Я оседлал Леди Джейн, и он отправился в Лондон.
Себастьян выглянул через открытую дверь конюшни на неторопливо текущий мимо мельничный ручей. Деревня лежала как раз по пути из имения на главную лондонскую дорогу.
– Сэр Нигель действительно говорил, что едет в Лондон?
Джеб Купер сложил губы трубочкой, силясь припомнить.
– Нет, точно не скажу – столько лет прошло.
– А вы не знаете, из-за чего Прескотты разругались?
– Не, не знаю, – покачал головой конюх. – Но, может, Бесси вам объяснит.
– Бесси?
– Бесси Данлоп, бывшая нянька ее милости – а потом и сэра Питера. Многие из деревни твердят, что она ведьма, – Джеб замолчал, его взгляд сделался каким-то странно отсутствующим. – Понимаете, я не поручусь, что Бесси не ведьма. Но точно скажу, что она все примечает. Конечно, еще вопрос, захочется ли ей с вами потолковать…
– И где мне найти эту Бесси Данлоп?
– Она живет выше по ручью. Где-то с полмили отсюда, в Брайар-коттедж.
– Спасибо, – Девлин выпрямился и сунул в ладонь конюха гинею. – Вы очень помогли.
Виконт уже подтягивал во дворе подпругу на седле своей арабской кобылки, когда Джеб Купер подошел поближе.
– Я тут подумал – в тот вечер еще кой-что чудное было, о чем вам, наверное, интересно узнать.
– Да? – опустив стремя, повернулся к собеседнику Себастьян.
– Не прошло и пяти минут с отъезда хозяина, как леди Прескотт велела седлать ее коня. Умчалась даже без грума.
– Вы хотите сказать, леди Розамонда последовала за супругом?
– Про то не знаю, но двинулась хозяйка в сторону Лондона, это точно.
– Когда она вернулась?
– Понятия не имею, – поджав губы, покачал головой конюх. – Я когда на следующее утро проснулся, лошадь ее милости стояла в конюшне не расседланная.
– И выглядела так, словно долго скакала?
– Потной лошадка не была, это точно. Я б сказал, нет, на ней вообще далеко не ездили.
* * * * *
В детских представлениях Себастьяна домики ведьм были мрачные и ветхие, с покрытыми мхом стенами, хмурыми, затянутыми паутиной окнами и сломанными ставнями, зловеще скрипящими на ветру. Сами ведьмы, разумеется, являлись отталкивающими существами – согбенные костлявые старухи с всклокоченными волосами, крючковатым носом и беззубой слюнявой ухмылкой.
Но проехав по тенистой, заросшей тропе, вившейся между ив и дубов по берегу ручья, виконт добрался до опрятного, свежевыбеленного коттеджа с недавно перекрытой крышей, расположенного посреди изобилия вьющихся роз, буйствовавших алым и розовым цветением. В камышах у воды прихорашивался белоснежный гусь, на ветвях соседней ивы весело щебетали вьюрки. Возле открытой двери на низеньком стульчике сидела седоволосая женщина, зажав между коленей маслобойку. Когда Себастьян заехал во двор, старушка отложила в сторону утварь и ловко поднялась на ноги.
– А я все думала, когда же вы сюда доберетесь, – обронила она и добавила с улыбкой: – Милорд.
ГЛАВА 28
Девлин спрыгнул с седла, с удивлением примечая лань, спокойно щипавшую травку на краю лужайки, дикого кролика, рыскавшего рядом в кустах.
– Разве вы знали, что я приеду?
Бесси Данлоп тихонько хихикнула:
– А разве вас не упредили, что я ведьма?
Хоть ее волосы и поседели, но лицо было удивительно гладким, почти без морщин. Виконт предполагал, раз старушка нянчила сэра Питера, а до него леди Прескотт, ей, по крайней мере, перевалило за семьдесят. Однако щеки женщины по-молодому сияли здоровьем и жизненной силой. Невысокая и пухленькая, с черными глазами, от уголков которых разбегались веселые «гусиные лапки», Бесси Данлоп больше напоминала жизнерадостную женушку пекаря, чем колдунью.
– Мисси, – кивнула она девочке, высунувшей в дверь темноволосую головку, – возьми лошадь его милости и привяжи под навесом, чтоб не стыла на таком ветру.
– Благодарю, – гость передал девчушке поводья.
– Моя внучка, – обронила миссис Данлоп, изучая виконта внезапно сузившимися глазами. Ему пришла в голову мысль, что, хотя хозяйка и выглядит, как приветливая булочница, внешность может оказаться обманчивой.
– Вы знаете, кто я? – спросил Себастьян.
Старушка негромко и невесело хмыкнула:
– О, я-то знаю, кто вы такой, лорд Девлин, – а затем понизила голос и, наклонившись вперед, шепнула: – Вопрос в том, знаете ли вы сами? И главное, хотите ли знать?
– И как это понимать?
– Поймете, когда будете готовы понять, – выпрямилась бывшая нянька.
Девлин окинул поляну более пристальным взглядом.
– Наверное, Джеб Купер предупредил вас о моем визите? – он подумал, что ребенок, та же Мисси, пробежав более короткой тропой, мог добраться до коттеджа быстрее, чем всадник, следующий вдоль извилистого ручья.
– Можно и так сказать, – Бесси Данлоп повернулась и взяла с прибитой к стене домика полки увесистый мешочек.
– Конюх утверждает, что тридцать лет назад, когда пропал сэр Нигель, вы находились в Прескотт-Грейндж.
– Это правда, – развязав мешочек, старушка запустила туда руку, достала пригоршню пшеницы и сыпнула бегающим по двору курам. Ветер подхватил зерна и унес их неожиданно далеко.
Кудахча и обгоняя друг дружку, куры набросились на еду. Себастьян ощутил, как его первоначальное расположение к раздражающе улыбчивой хозяйке испаряется.
– Он также утверждает, что в тот вечер супруги ссорились, и что вам может быть известен предмет размолвки.
– Я знаю только то, что слышала, – повела старушка покрытым шалью плечом. – А слышала я то же самое, что и все домашние.
Виконт терпеливо ждал. Миссис Данлоп не сразу, но продолжила:
– После, конечно, об исчезновении сэра Нигеля пошли всякие нелепые толки. Особенно, когда стало известно, что ее милость в тягости.
– А когда родился сэр Питер? – глянул Девлин в полуотвернутое лицо.
– В конце февраля. Ребенок появился на свет до срока. Роды ожидались в апреле.
«Конец февраля – семь месяцев после исчезновения баронета», – подумал Себастьян. – «И чуть больше семи месяцев после его приезда из Америки. Неудивительно, что леди Прескотт столь неопределенно называла дату возвращения супруга».
Внимание виконта отвлекло какое-то царапанье: воинственная рыжая курица принялась поклевывать блестящую кожу его верховых сапог. Девлин шевельнул ногой, но курица оказалась настойчивой. «Осади, пернатое, – мысленно предупредил он, – не то окажешься в горшке с супом».
– Мы держим кур ради яиц, а не для супа, – заметила старушка так, словно гость произнес свои мысли вслух, и рассмеялась при виде его изумленного взгляда. – Я не ем плоти братьев наших меньших. И лесные твари знают, что им незачем меня опасаться.
Себастьян бросил взгляд туда, где паслась лань, но животное уже исчезло.
– Вы так и не сказали, из-за чего сэр Нигель и леди Прескотт поссорились тем вечером.
– И не скажу, – бросив остатки зерна, миссис Данлоп направилась к коттеджу – преданная нянюшка, верная до конца.
– Погибли три человека, – последовал за ней виконт.
– По-вашему, из-за той ссоры?
– Не знаю.
Впервые за все время разговора старушка показалась встревоженной. Снова усевшись на стульчик, она потянулась за маслобойкой и безо всякой логики продолжила:
– Давненько не видела леди Роз. Этот коттедж мне предоставил сэр Питер.
– Вы говорите о леди Прескотт?
Бывшая нянька принялась вертеть ручку маслобойки.
– Для меня она всегда останется леди Роз, как в детстве, – она помолчала. – А сэр Питер частенько меня навещает. Вот и на той неделе заезжал.
Девлин наблюдал, как старушка ловко взбивает масло.
– Вы ведь понимаете, что так ничего мне и не сообщили?
Бесси Данлоп, оторвавшись от своего занятия, глянула на виконта:
– Да нет же, сообщила, – и, подняв голову, окликнула внучку: – Мисси, приведи-ка лошадь его милости. Нашему гостю захочется добраться до Прескотт-Грейндж прежде, чем дождь припустит.
* * * * *
Первые капли дождя упали на землю, когда кобыла Себастьяна застучала подковами по вымощенному старинному двору. У Девлина не было намерения еще раз приезжать в Прескотт-Грейндж, однако слишком многие вопросы о той последней, роковой ночи сэра Нигеля остались без ответа.
Леди Прескотт показалась виконту еще бледнее и болезненнее на вид, чем в прошлый раз, а в ее огромных голубых глазах проглядывало нечто, похожее на страх. Дама приняла визитера в старинном холле – элегантной средневековой зале с гобеленами на каменных стенах, массивным очагом и резным деревянным потолком, который поддерживали замысловатые каменные карнизы.
– До нас дошли ужасные новости о преподобном Эрншоу, – прежде чем распорядиться подать чай, хозяйка поместья на мгновение крепко сжала руку виконта. – Надеюсь, вы приехали сообщить, что в деле выяснения личности убийцы наметились успехи?
– Боюсь, нет, – откинув полы сюртука, Себастьян устроился на жестком, с твердой спинкой диванчике, обтянутом выцветшей обивкой в стиле прошлого века. – Зато сегодня утром у меня состоялась любопытная встреча с вашей бывшей няней.
Вдова опустилась в глубокое кресло, возле которого стояли корзинка для рукоделия и подставка с пяльцами.
– Вы виделись с Бесси Данлоп? – переспросила она, придвигая к себе вышивание.
– Похоже, миссис Данлоп пользуется репутацией ведьмы.
Леди Прескотт взяла иголку:
– Старушки, одиноко живущие в лесу, часто вызывают подобные пересуды.
– Но она и впрямь сверхъестественно прозорлива.
– Бесси очень наблюдательна и хорошо разбирается в человеческой природе. Этого достаточно, чтобы среди жителей деревни прослыть колдуньей.
– Ей посчастливилось не родиться в менее просвещенную эпоху.
– Как и всем нам.
Девлин пытливо посмотрел на впалые щеки и опущенные ресницы хозяйки:
– Миссис Данлоп очень предана вам.
Леди Прескотт подняла взгляд, неожиданно блеснувший весельем:
– Иными словами, она не рассказала того, что вы пожелали узнать?
– Нет, не рассказала, – со смешком признал виконт.
– И какие же сведения вам хотелось получить? – склонила набок голову вдова.
Себастьян глянул собеседнице в глаза.
– Как я понял, в ночь исчезновения сэра Нигеля между вами случилась размолвка?
– Не буду отрицать, – хозяйка с невозмутимым спокойствием опять склонилась над вышиванием. – Муж обладал вспыльчивым характером. Он ругался со всеми подряд, по поводу и без. Ничего удивительно, что и в тот злополучный вечер не обошлось без ссоры.
Виконт вгляделся в полуотвернутое, слегка порозовевшее лицо вдовы. Разве он мог задать даме вопрос: «Не обнаружил ли вернувшийся из Америки супруг, что вы беременны от другого? Не это ли явилось предметом вашей стычки?» Даже будь сие правдой, леди Прескотт никогда бы не призналась.
– Насколько мне известно, вы отправились следом за баронетом.
– Вам Джеб Купер сообщил, да? – сузились глаза собеседницы.
– Так это правда?
– Да, я велела груму оседлать мою лошадь. Нигель был… – она запнулась, осторожно подбирая подходящее слово, – очень тяжелым человеком. Я завела привычку в одиночку прогуливаться верхом, когда чувствовала себя… расстроенной.
– Даже по ночам?
Вдова провела кончиками пальцев по левому веку, затем, словно осознав свой жест, сжала руку в кулак и опустила на колени.
– В некоторые моменты забываешь о собственной безопасности.
Одна эта фраза красноречивее многих слов открыла Себастьяну правду о браке леди Прескотт.
– Значит, вы не поехали за супругом в Лондон?
– Видеть мужа снова мне тогда хотелось в последнюю очередь.
– Не припомните, что же вызвало ссору?
Дама покачала головой:
– У сэра Нигеля был отвратительный характер. Муж мог разъяриться по ничтожнейшему поводу, от плохо прочищенного дымохода до поданной на ужин рыбы, в то время как ему захотелось ягнятины. Невозможно было предугадать, что выведет его из себя.
– Я слышал, баронет привез из Америки важные бумаги. Письма в Конгресс Конфедерации от некоей особы либо из Уайтхолла, либо из окружения короля. Вам ничего о них не известно?
Леди Прескотт с такой силой вонзила иголку в вышивку, что уколола палец.
– Вы хотите сказать, что у моего супруга имелись доказательства чьей-то измены?
– По всей видимости, да.
Вдова поднесла уколотый палец ко рту и пососала ранку. От этого по-детски непосредственного жеста женщина вдруг показалась моложе и беззащитнее.
– Сэр Нигель вернулся из Америки непривычно взвинченный и угрюмый – даже для его характера. Но если он и обладал доказательством измены в высших правительственных кругах, то я впервые об этом слышу. Боюсь, муж никогда не обсуждал со мною свои дела. Он даже толком не объяснил цель поездки в колонии.
– Делегация отплыла в Америку – когда?.. В конце января? В начале февраля?
Леди Прескотт наморщила лоб, припоминая:
– О, нет, это было где-то в декабре. Точной даты не назову, но наверняка перед Рождеством.
Виконт уставился на собеседницу, ощущая странный трепет, словно каждый нерв его тела внезапно и болезненно напрягся. Где-то из дальней комнаты послышался смех горничной, из очага потянуло горьковатым запахом лежалого пепла. Себастьян почувствовал, как воздух распирает легкие и с трудом заставил себя выдохнуть.
Девлин заметил, что вдова внимательно смотрит на него. Сделав над собой усилие, он заговорил, сохраняя ровный тон, как будто от ее ответа не зависела каждая грань его жизни.
– Вы уверены?
– Ну да, конечно. Боюсь, не припомню точной даты, но могу утверждать, что это произошло до Рождества. Мы в поместье еще придерживаемся старой традиции праздновать день Святого Фомы [45]45
День Святого Фомы– праздник, отмечаемый в ряде стран 21 декабря. В большинстве стран потерял своё религиозное содержание, отмечается вне зависимости от вероисповедной принадлежности. Отмечается по местным обычаям и традициям в самый короткий и самый тёмный день в году.
[Закрыть], когда нуждающимся женщинам разрешатся ходить по домам и просить рождественское угощение. Я четко это помню, потому что в тот год впервые лично распределяла подаяние.
– Члены миссии отплыли все вместе?
Вопрос, по-видимому, озадачил леди Прескотт.
– Разумеется. А с какой стати им было разделяться?
– Прошу меня извинить… – виконт поднялся.
Отложив вышивание, хозяйка тоже встала:
– Но вы же останетесь выпить чаю?
– Что? О, нет-нет, благодарю вас.
Каким-то чудом Себастьяну удалось пробормотать пару вежливых фраз, взять шляпу и хлыст и попросить привести лошадь.
Он лишь смутно помнил, как во дворе взобрался на Лейлу и повернул на обратную дорогу в Лондон. Ветер, дувший короткими, резкими порывами, бросал в лицо всаднику колючие иглы дождевых струй. Девлин смаргивал, вытирал глаза и продолжал путь.
