Текст книги "Восхождение Королевы (ЛП)"

Автор книги: К. Кроуфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава 26
Аэнор

Действительно ли я думала, что древний бог-воин вроде него откажется от всего своего предназначения ради обычной фейри вроде меня?

Да, честно говоря, я так думала. Я по-прежнему так думала.

И когда Салем протянул руки, чтобы поймать меня и обхватить за рёбра, я почувствовала себя так, будто свет звёзд вновь пролился на меня.

Я врезалась в него, и он обхватил меня руками. Когда он крепко прижал меня к себе, за его спиной расправились крылья. Одна ладонь поддержала меня под попку, вторая тесно обвила за талию. Я без раздумий обхватила его ногами за пояс и спрятала окровавленный кинжал в сумочку.

Пальцы Салема напряглись, отчаянно впиваясь в моё тело. Выражение его лица кардинально изменилось, утратив то холодное безразличие и превратившись в нечто свирепое и первобытное, точно он хотел поглотить меня. Вокруг нас толпа продолжала вопить, их крики эхом отражались от скал. Они спускались со своих каменных сидений и бежали к нам.

– Аэнор, – когда Салем произнёс моё имя, это прозвучало как тихая молитва.

– Нам нужно уходить, – сказала я. – Немедленно!

Крылья Салема захлопали по воздуху, и мы поднялись в дождливые небеса. Он держал меня так крепко – хваткой тонущего человека, цепляющегося за спасительную верёвку.

Я испустила протяжный, медленный вздох, безмолвно благодаря богов за то, что не ошиблась, доверившись ему.

Но на протяжении всего боя это присутствовало где-то там, под морем моей паники. Тот крохотный проблеск света в уголке моего сознания, говоривший мне, что с Салемом что-то не так. Что на самом деле это не он.

Сначала дело было в том, как он двигался по яме со своим мечом, полосуя воздух и красуясь. Это не в его стиле. Когда Салем хотел кого-то убить, он убивал. Он не баловался показухой. Кто-то контролировал его, устраивал шоу. И ещё тот факт, что он за это время миллион раз мог бы спалить меня дотла.

И что самое важное, до меня дошло, что Салем по-прежнему мог контролировать мой разум. Если бы он хотел моей смерти, он мог бы внушить мне шагнуть прямо на его меч или прыгнуть со скалы.

Я на мгновение уткнулась лицом в изгиб его шеи, переводя дыхание. Под нами пронзительные вопли толпы переполняли воздух, и здесь они почему-то казались ещё более оглушительными.

Молния сверкнула в небе. Фейри Двора Шелков заполонили арену, и их крики разносились всюду как птицы.

Крылья Салема хлопали в мерном, неторопливом темпе. Я старалась дышать глубоко, в одном ритме с ними.

– Аэнор, – прошептал он.

Буквально секунды назад я была близка к тому, чтобы оборвать его жизнь. Теперь одна из моих ладоней накрывала его щёку.

Красные реки струились по его шее и спереди рубашки, где я пырнула его. Кровь пропитывала моё платье, смешиваясь с ледяным дождём. Наши губы находились достаточно близко, чтобы я могла поцеловать его, если бы захотела, а Салем по-прежнему смотрел на меня тем обжигающим взглядом. Было в его глазах нечто затравленное, и они сменили цвет с красного на сумрачно-синий.

– Объясни мне, что только что произошло, – сказала я. – У меня есть свои теории, но я хочу услышать это от тебя.

Салем испустил вздох, полный страданий, и уткнулся лицом в мою шею. Его дыхание согревало моё горло.

– Я едва не убил тебя.

– Я знаю. Я там была. Но расскажи мне, как всё было с твоей перспективы.

– Леди Ришель контролировала мой разум – так же, как я могу контролировать твой. Думаю, это всё вино, которое я выпил. Она полностью завладела мной, повелевая моему телу делать то, что ей хотелось. Честно говоря, ей это удавалось намного лучше, чем мне – она искусный кукловод. Должно быть, ты догадалась об этом, Аэнор? Когда ты убила её, ты разрушила чары. Ты же знала, что я бы никогда не навредил тебе по своей воле, верно?

– У меня возникали некоторые моменты сомнения.

Он согнул крылья, пролетая над лесом Маг Мелла. Его голова по-прежнему покоилась между моей шеей и плечом.

– Когда она заставила меня ударить тебя локтем…

– Я пырнула тебя ножом, – сказала я, и гордость требовала, чтобы мои умения были признаны.

– Да. Но Аэнор, ты с самого начала должна была знать, что я бы не стал размахивать мечом как пафосный недоумок.

– Это действительно вызвало у меня вопросы.

– С моей стороны было глупостью пить то вино. Я так старался произвести нужное впечатление, сыграть свою роль, что позволил себе быть беспечным.

Мои мокрые волосы хлестали меня по лицу из-за скорости нашего полёта. Я посмотрела вниз, на землю под нами, и сердце ухнуло в пятки. Мы стремительно летели над деревьями, как будто по какой-то зигзагообразной территории.

– Стоять в стороне, пока глаштин атаковал тебя… я кричал в своём сознании, когда эта тварь нападала на тебя. Такое ощущение, будто из меня ещё раз выдрали душу, – его голос звучал так тихо и тускло. – Я хотел всё сжечь. Я хотел сначала воспламенить глаштина, а потом схватить леди Ришель за горло и медленно поджарить её на огне горящего монстра, пока люди её двора смотрели бы на это.

Я прочистила горло.

– Это… один из возможных вариантов.

– Но я мог лишь стоять там и как идиот размахивать мечом в воздухе.

Вблизи рана, зияющая в его шее, поистине шокировала – я точно рассекла вены. Будь он смертным, он уже скончался бы. Я взглянула на грудь, где полоснула его по рубашке возле сердца. Его кровь быстро вытекала из раны. В моём горле встал ком. Любой другой уже умер бы.

– Леди Ришель сказала, что ты не можешь вознестись на небеса с этим проклятием, и единственный способ избавиться от него – это убить меня, – сказала я. – Я знаю, что она играла со словами, но в конце она весьма точно подметила. Это единственный способ воплотить твоё предназначение.

Салем содрогнулся.

– Аэнор, мне нужно опустить нас. Это не самая удобная поза для полёта. Особенно с тем уроном, который ты нанесла моей шее и сердцу. Не то чтобы я жаловался.

– Ты нарочно меняешь тему?

Дождь хлестал по нам, но его крепкое тело ощущалось таким идеально тёплым.

– Когда ты спрыгнула с того каменного балкона, вся в крови… не уверен, что я когда-либо видел что-то более прекрасное.

– Интересные у тебя вкусы.

– Я до сих пор теряю много крови. Мне нужно где-нибудь приземлиться, чтобы восстановиться. А потом мы улетим на моих крыльях.

Салема хаотично мотало в разные стороны по воздуху. Я крепко вцепилась в него, обхватив ногами его талию точно так же, как ещё недавно обхватывала быка. И мне опять казалось, что от этого зависит моя жизнь.

Я глянула через плечо. Мы улетели недалеко. Более того, мы по-прежнему кренились к земле над Маг Меллом. Такое чувство, будто мы устремлялись к огромному замку, который венчал гору Маг Мелла.

– Держись, – прошептал Салем мне на ухо. – Я занесу нас внутрь.

Он согнул крылья, и я вцепилась в него как можно крепче, пока по нам хлестал штормовой ветер. Волосы били меня по лицу, но я украдкой покосилась туда, куда мы направлялись… и создавалось такое чувство, будто мы летим прямиком в одну из башен.

Моё сердце сжалось от того, как стремительно мы к ней приближались.

– Салем, ты контролируешь этот полёт?

– Очень на это надеюсь, бл*дь.

Его крылья сместились, тело согнулось, и мы взмыли вверх, едва не врезавшись в башню. Крепко сжимая меня, Салем перелетел через парапет и еле как сумел грациозно приземлиться на пол в башне.

Дождь сделал камни вокруг нас скользкими. По-прежнему находясь в его хватке, я несколько секунд переводила дыхание. Салем разжал руки и бережно поставил меня на ноги.

Я невольно сделала паузу, осматривая вид вокруг нас. Отсюда открывался обзор на весь Маг Мелл: под замком опускались скалистые утёсы, обширные леса простирались до самых берегов.

По одну сторону от замка находилась деревня – та, что состояла из деревянных зданий со скошенными крышами, теснившимися вдоль петляющих дорожек. Проблески света согревали окна, и я ощутила острое желание очутиться в тёплом доме и закутаться в одеяло.

Наступив на больную ногу, я резко втянула воздух и поморщилась. Без всего того выброса адреналина на арене в моём бедре расцвела боль.

Салем нахмурился.

– Твоя нога сломана?

– Я не уверена. Бедро адски болит, но я не знаю, что именно с ним случилось. Глаштин шарахнул меня о камень.

Он наклонился и подхватил меня под колени, опять перенося через порог как невесту.

– Видимо, я не могу исцелить твоё проклятье, но могу вылечить сломанную ногу.

Мы подошли к деревянной двери, и Салем немного перехватил меня, чтобы освободить одну руку. Он прижал ладонь к двери, и из кончиков его пальцев полилась тёплая магия.

Дверь распахнулась, открывая тёмный и сырой лестничный пролёт. Салем спустился со мной на руках по одной лестнице и вошёл в коридор. Каменные стены прерывались узкими окнами. На улице сверкали молнии, краткими вспышками озаряя коридор через стёкла. Тёмные шипастые лозы вились по камням, переплетаясь со мхом. Выглядело всё так, будто природа начинала отвоёвывать власть над замком.

Пока шаги Салема эхом отдавались от камня, я невольно задумалась, что случится, если нас найдёт сумасшедший Король Тетра.

Глава 27
Аэнор

– Ты помнишь дорогу? – спросила я.

– Думаю, да. Вроде как, – пробормотал Салем, сворачивая на винтовую лестницу. Казалось, что мы спускались целую вечность. – Я просто ищу свою старую спальню.

– Что, если где-то здесь притаился Король Тетра?

– Ну, тогда мне придётся избавить этого раскисшего мудилу от страданий.

Добравшись до замшелой двери, встроенной прямо на лестнице, Салем остановился и прижал ладонь. В следующее мгновение дверь со скрипом отворилась. Я едва могла что-либо видеть во тьме этого нового помещения, пока очередная молния не осветила всё вокруг.

В этой вспышке я мельком увидела высокие окна и каменные колонны. Здесь воздух пахнул почвой, мхом и дубом, а над всеми этими земляными запахами витал сладкий аромат колокольчиков. Когда за окном снова полыхнула молния, я увидела, что на отдельных участках пола проросли полевые цветы и папоротники.

Салем опустил меня на огромную кровать с четырьмя столбиками, затянутую мхом. Я прислонилась к изголовью, а он сел на край и положил ладонь на моё бедро. Другую ладонь он прижал к моей груди, и жаркая магия полилась из его руки, струясь сквозь мои рёбра.

Наклонившись поближе, Салем прислонился своим лбом к моему.

– Мне нравится, что ты в моём старом доме, даже если над этим местом нужно хорошенько поработать.

Его успокаивающая магия растекалась по моему телу, и я почувствовалась, что расслабляюсь впервые за довольно долгое время. Салем распалял воздух вокруг меня, и от этого дождевая вода на моей коже тоже согрелась. Я хотела спросить, почему он так решительно настроен уйти, если ему нравилось видеть меня здесь. Но между нами по-прежнему стояла фантомная женщина. Его тайная жена.

– Похоже, нам надо найти тебе новую ведьму, раз предыдущую ты зарезала, – сказал он.

– Она сама напросилась.

– Я бы тоже так сказал. Жаль, что я не контролировал её разум. Ты бы уже была исцелена, – Салем убрал ладонь с моего бедра и провёл пальцами по предплечью. – Но проклятие выглядит чуточку получше. Она замедлила его продвижение, и теперь мы знаем, что ведьме по силам его исцелить. Просто надо найти кого-нибудь столь же могущественного.

– Это выиграло нам время.

Меж его бровей пролегла складка.

– Я думаю, что ты вновь должна стать королевой, Аэнор.

– Ты реально зациклился на этой идее, да?

– Так я буду знать, что ты защищена.

Я много раз думала об этом. Я представляла себе церемонию.

– В моей семье, семье Мериадок, была легенда. Там была статуя, древняя как сам Ис. Это резьба по камню, изображающая первого короля Ис, Карадока Корнуэльского. Легенда заключалась в том, что любой, кому удастся поднять корону статуи и водрузить на свою голову, будет признан истинным правителем Ис. Никто никогда не пытался это провернуть, но я всегда представляла, как беру каменную корону со статуи, надеваю на голову и потом шествую по улицам Ис. Вот только Ис больше не существует.

– А что насчёт Нова Ис?

Я прищурилась.

– Ты превратил эту статую в обломки. Я бродила по руинам Ис в поисках каменного воплощения Карадока, снова и снова, но всё пропало. Моё наследие обратилось в пыль. И они думают, что я – причина, по которой Ис затонул.

Глаза Салема сверкнули глубоким синим цветом.

– О, – ветерок ерошил его тёмные волосы. – А когда ты была маленькой девочкой, – тихо произнёс он, – ты хотела править Ис?

– Да, когда я была ребёнком, – в моём сознании промелькнул образ, как я стою на краю утёса в Ис. – Я делала себе короны из полевых цветов и вплетала в них ракушки. И я говорила другим детям, что они должны прислуживать мне. Боги, неудивительно, что у меня не было настоящих друзей, – я вздохнула. – Я бы спросила тебя, чего ты хотел в детстве, вот только ты никогда не был маленьким мальчиком.

– Нет. Я начал свою жизнь на Земле как взрослый сломленный мужчина, – его глаза встретились с моими – яркие пламенные оттенки во тьме. – Королева Аэнор… что ж, ты будешь моей королевой до конца моих дней.

– Вот как? – я покачала головой, когда другое старое воспоминание расцвело в моём сознании. – Знаешь что? Не думаю, что я хотела быть королевой. Я думала, что должна этого хотеть, поэтому играла свою роль. Я хотела мира и тишины. Я недостаточно идеальна, чтобы быть королевой. Во мне много недостатков; и мне нравилось находиться в присутствии других несовершенных вещей.

– Например?

– Возле одного из утёсов рос корнуэльский дуб. Он был корявым, согнувшимся от ветров, покрытым наростами, и я его обожала. По одну сторону были зазубренные скалы, выходившие к морю, но с другой стороны росла мягкая трава. Мне нравилось забираться под него в поисках умиротворения и тишины, и я брала с собой книгу. Я очень часто засыпала там.

– То есть, вместо статуса королевы тебе хотелось заботиться о корявых деревьях?

– Я бы с удовольствием. И я помню, что мне хотелось стать пекарем. Я бы пекла самые расчудесные корявенькие тортики.

Когда мои глаза начали адаптироваться к темноте, я смогла различить идеальные черты его лица и лёгкую улыбку на губах.

– Думаю, единственная абсурдная вещь в твоих словах – это заявление, что суверены должны быть идеальными. Зачастую они – полная противоположность идеала.

– Наверное.

– То есть, ты годами пекла свои комковатые торты?

Его целительная магия струилась по моим конечностям, горячая и покалывающая. Моя шея выгнулась сама собой, когда я поддалась этому удовольствию.

– Пока что нет. Но ещё есть время научиться, Салем. Когда мне исполнится сто шестьдесят лет, я сделаю самый прекрасный и неряшливый торт, который видел этот мир. Я украшу его лютиками и аконитом изумительного оттенка индиго.

– Оба ядовитые. Мне нравится твой стиль – красота и смерть в одном флаконе.

– О. Пожалуй, мне надо раздобыть книгу по полевым цветам, прежде чем начинать готовить из них, – тёплая эйфория растекалась по моим мышцам. Я не хотела, чтобы исцеление заканчивалось.

– Я не понимаю, почему именно ты не хотела править.

– Потому что это была мамина работа. Правление означало бы смерть моей матери, а я этого никогда не хотела.

Его пальцы дрогнули на моей груди.

– А… ну, – он прочистил горло. – Я не умею справляться с раскаянием. Оно подобно тёмному когтю в моей груди. Когда я ничего не чувствовал, было проще, – Салем убрал руку, и тепло его магии покинуло меня. Теперь моя нога казалась полностью исцелённой, но когда он отодвинулся, холод сырого замкового воздуха пронёсся по моей коже.

Серебристый лунный свет лился в окна, подсвечивая пустой камин напротив нас – его каменная полка была украшена резными горгульями. На мгновение я представила, как Салем разводит там огонь. Вообразила, как мы создаём тёплый дом в месте вроде этого.

Но Салем даже без огня делал это помещение уютным.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь переварить случившееся, а он отошёл к окнам. Дождь всё ещё барабанил по стёклам.

Салем посмотрел в окно и на мгновение застыл. Его настроение превратилось в нечто тёмное, мучительное. Поток лунного света обрамлял контур его широкоплечей фигуры. Его плечи казались сгорбившимися, и он посмотрел на собственные ладони. Я никогда прежде не видела его таким поверженным.

– Ты всё ещё теряешь кровь, – заметила я. – Давай я попробую тебя исцелить.

Он не шевелился, просто продолжал смотреть на свои руки.

– Думаю, Ришель была права. Я не могу вознестись на небеса таким, какой я сейчас. Это вяжется со всем, что мне известно… – мука многих тысячелетий слышалась в его голосе.

Я резко втянула воздух.

– Ты не можешь отказаться от этой идеи всего лишь из-за одной пророчицы.

– Я бы никогда не навредил тебе по своей воле. Я бы не смог. И всё же я стану твоей погибелью, потому что кое-кто очень могущественный хочет, чтобы это произошло. Мы найдём лекарство от яда в твоей крови. Я в этом уверен. Мы найдём ведьму, которая тебя исцелит. Но если я не покину этот мир, я стану твоей погибелью. Именно так написана история, потому что наша история – это трагедия.

– Ты не можешь этого знать. Ничего ещё не закончилось, – свет в комнате приобрёл холодный отсвет, и клетка ужаса стиснула мою грудь. – Кто твоя жена?

Мои слова звучали отрешённо, эхом отражаясь от каменных стен. Я знала, что его жена замешана в самой гуще этой ситуации, но я по-прежнему не знала всей истории.

Салем всё так же смотрел в окно. Затем он стянул свою окровавленную рубашку и бросил на пол.

– Есть вещи, о которых я не могу говорить.

– Я знаю. Твоё проклятие не даёт тебе рассказать мне об этом, – я вздохнула. – Но пожалуйста, скажи мне, что ты не женат до сих пор.

Я ждала, пока он ответит, и моё сердце колотилось о рёбра.

Глава 28
Аэнор

Весь мир как будто задержал дыхание.

– Конечно, нет.

– Хорошо, и наверное, это всё, что ты можешь сказать. Звезда называлась Полынь, проклятый мужчина был изгнан с небес и оставлен во тьме. Неспособный рассказать собственную историю. И, похоже, твоя бывшая жена имеет к этому какое-то отношение, и ей очень нравится идея о том, чтобы ты меня убил.

Я помнила, как мама давным-давно говорила: неважно, кто ты – мужчины всё равно напишут о тебе свои истории. Ты можешь предстать в одной из нескольких ролей: девочка, которую нужно наставить, истеричка, которую нужно успокоить, шлюха…

Но ведь не всегда именно мужчины писали истории о женщинах, так? Нет… дело не только в этом. Есть старая поговорка: историю пишут победители.

– Победители получают возможность писать свои истории, – сказала я.

– И именно поэтому, Аэнор, я – дьявол, поносимый на протяжении всей истории, – в его голосе звучала древняя боль. – Но я мало что могу тебе об этом рассказать.

– Я уверена, что есть и другие способы разрушить твоё проклятье. Непременно.

Салем снова сел на край кровати, опираясь предплечьями на колени.

– Я не вру, когда говорю, что я стану твоей погибелью, – его голос был таким же холодным и тихим, как ветер в кронах деревьев. – Что ты сделала с морским стеклом?

– Я воткнула его тебе в шею и едва не перерезала горло. Помнишь? А теперь тебе надо дать мне исцелить твои раны.

Он прикоснулся к своей шее, отодвигаясь от меня, когда я потянулась к его сердцу.

– Кажется, я его выдернул и швырнул под ноги, – раздражение окрасило его голос. – Я вытащил его из своего горла и выбросил где-то в амфитеатре.

– И что? Оно нам не нужно.

– Нам надо его найти, Аэнор, – в его тоне послышались заострённые нотки отчаяния.

– Это единственная вещь, способная убить тебя. Что именно ты запланировал, Салем? – может, он и считал, что ему суждено убить меня, но я в это не верила.

– Та картина раз за разом проигрывается в моей голове – как мой локоть врезается в твой череп сбоку. Я слышу хруст кости о кость, а потом ты падаешь в воду. И я едва могу остановить себя, когда мои руки сжимают твоё горло. Ты знаешь, насколько всё висело на волоске, Аэнор? Именно такой наша история написана с самого начала времён.

Я подползла поближе к нему, затем забралась на колени и оседлала. Одна его ладонь легла мне на талию. Он смотрел на меня с таким напряжённым выражением, точно я была его спасением.

Я прижала ладонь к ране от кинжала на его груди и позволила себе прислониться лбом к его лбу. Сила нашей связи привлекла нас ближе друг к другу, но я не ощутила потока магии, как обычно. Лишь лёгкое щекотание, и всё.

Я тяжело вздохнула.

– Не работает. Проклятье морского бога останавливает поток магии.

Салем погладил меня по щеке.

– Я быстро исцеляюсь. Мне нравится ощущать на себе твою руку, даже если это не работает, – те низкие, насыщенные, бархатные интонации вернулись в его голос. – Если бы я мог, я бы отнёс тебя с собой к началу мира, когда я только пал. Не было бы проклятий, потерянных корон, утопленных сестёр. Не было бы горения в пещерах, не было бы злобных чар. Только я, наедине с тобой.

Я вдыхала его тёплый аромат.

– Время ещё есть.

Я даже не знала, что имела в виду под этим. Может, это очередная мольба, чтобы он остался. Воздух вокруг меня согрелся, и я водила большим пальцем по его обнажённой груди. Свет, падавший под углом, подчёркивал его крепко сложенное жилистое тело. Я уставилась на него, пытаясь запомнить каждую тень, каждый изгиб его бицепсов и плеч.

Но я избегала смотреть ему в глаза. Я слишком много всего ощущала в его взгляде, сжигающем меня.

– Я буду скучать по тебе, когда ты уйдёшь. Я могу о себе позаботиться, но приятно было хотя бы недолго иметь рядом того, кто меня защищает.

– У нас осталось совсем немного времени.

Я хмуро посмотрела на него. Морское стекло, время на исходе… кажется, я понимала, о чём он думал.

– Ты только что сказал, что единственный способ снять проклятие – это убить меня, но ты этого делать не станешь. Так что ты тут планируешь? Я не буду убивать тебя, если ты думаешь об этом. Я знаю, ты считаешь, будто по какой-то необъяснимой причине ты станешь моей погибелью, но я в это не верю. Не все пророчества исполняются. Просто посмотри, какое дерьмо выкрикивала Бейра.

Жар вспышкой вышел из его тела, и Салем надавил пальцем на мой подбородок, поднимая моё лицо к своему. Его взгляд испепелял, и моё сердце на мгновение разлетелось в щепки. Это уже слишком сильно, всё равно что смотреть прямо на садящееся солнце.

– Я беру назад свои слова о том, что наша связь была ошибкой или фокусом судьбы, – сказал он, и его голос шёпотом проносился по моей коже. – Это не так. У меня были причины сказать тебе такое. Но правда в том, что нам суждено быть вместе, пусть даже и недолго.

– Я знаю.

Салем провёл пальцем по моему горлу, оставляя след дрожащего тепла.

– Наш союз недолог, как ослепительный взрыв света во тьме. Он как звезда, с взрывом оживающая и умирающая в бескрайней шири вечности. Он прекрасен, даже если он не вечен. И второго такого момента никогда не будет – где бы ты, Аэнор, сидела на моих коленях, и дождь стучал бы по окну, и я ощущал бы твою ладонь на своей груди. Никогда уже не будет двух сил вроде нас, сливающихся воедино. Мы – две прекрасные и сломленные души, идеально сотворённые друг для друга.

Но под всеми этими прекрасными словами звенел мрачный подтекст того, что случится потом.

– Что, по-твоему, должно случиться? В чём именно заключается природа этого непостоянства, если ты не сможешь вознестись на небеса?

Его губы изогнулись в чувственной улыбке.

– Что, по-моему, должно случиться? Я намереваюсь использовать эти последние моменты лучшим образом из возможных, – сексуальное обещание в его тоне послало лавину расплавленного жара по моему телу, едва не заставив меня забыть о тьме между нами.

– Но я не стану тебя убивать, – повторила я. – Так что можешь выбросить эту дурную идею из своей маленькой хорошенькой головки.

Возможно, я смогу убедить его остаться здесь со мной, только я и он. Даже если он проклят.

Теперь его губы находились на расстоянии считанных дюймов от моих. Помилуйте, боги, он действительно обладал способностью разнести меня в пух и прах. Когда его эротическая магия кружила вокруг меня, а сильные руки лежали на моей талии, сложно было думать ясно. Его большие пальцы поглаживали впадинки над моими бёдрами.

– Ты не станешь моей погибелью, – сказала я, – и я твоей тоже не стану. Потому что, как я и сказала, я целиком и полностью доверяю тебе, даже если ты Люцифер. Я знаю, ты не можешь говорить об этом, потому что это часть проклятья. Но я думаю, что именно проклятье сделало тебя злым. Я думаю, что эту историю о тебе написал кто-то другой.

Когда Салем смотрел на меня, его глаза сияли – слишком ярко, слишком напряжённо.

Я продолжала прижимать ладонь к его груди, даже если на самом деле не исцеляла.

– Может, ты раньше и был немножко придурком. Ты выбесил собственную жену, навлёк на себя проклятье. Но я не думаю, что ты был дьяволом, когда впервые пал. Я думаю, что проклятье изменило тебя, развратило. И теперь, после многих лет борьбы с этим злом, ты снова стал самим собой. Ну, или почти собой. Но что самое важное, ты мой.

Что-то похожее на восторг мелькнуло в его глазах. Салем сделал глубокий вдох.

– Я хочу верить, что это правда.

– Однако, я так понимаю, твоя бывшая жена хочет моей смерти.

– Наше время ограничено, так или иначе, – он опустил голову, скользнув губами по моей шее и согревая дыханием кожу. – Ты действительно целиком и полностью мне доверяешь?

– Да. Я не хочу возвращать то морское стекло. И ты по-прежнему можешь полностью контролировать мой разум, и я даже не переживаю по этому поводу.

– Вот как?

Я потянулась к его горлу, обхватив его пальцами и посмотрев в глаза.

– Да, – в моём сознании загорелась идея, когда я вспомнила свою фантазию на лодке. – Ты должен сделать это прямо сейчас. Возьми моё тело под контроль.

– Аэнор, ты поистине меня удивляешь.

– Ммм. Ну, я же твоя королева, не так ли? Так что это приказ.

Салем опять опустил голову и поцеловал меня в шею.

– Я хочу познать каждый дюйм твоего тела, моя королева. Я хочу слышать, как ты стонешь и хватаешь ртом воздух, и я хочу видеть тебя всю, Аэнор, потому что ты моя.

Моё дыхание учащалось. Я хотела того, что он обещал. Его магия тут же загремела в моём разуме тем ровным, вибрирующим ритмом.

Я не смотрела ему в глаза, уставившись на его полные губы.

– Ааах, вот ты и под моим контролем, – произнёс Салем, и от эротического обещания в его голосе мою кожу затопил жар. – Я всласть наслажусь, изучая тебя.

Я уже слышала его магию, стучавшую в моём разуме – тот низкий ритм барабанов. Он стучал в моём теле, глубоко и горячо. Жидкий жар растекался по мне, и хотелось поёрзать на его бёдрах, но Салем всё контролировал. Воздух вокруг нас сделался тяжёлым и тёплым.

У меня внезапно сложилось ощущение, будто комната расцвела жизнью. Контролируя мой разум, Салем провёл моей ладонью по своей груди, скользнув по кубикам пресса.

Мой взгляд не отрывался от лица Салема, от тусклого лунного цвета, окрашивавшего линию его сильного подбородка и высоких скул. Единственное, на что я не хотела смотреть – это его глаза, эти душераздирающие миндалевидные глаза, которые меняли цвет с янтаря на тёмный индиго – потому что они так резко напоминали мне о том, что я потеряю. Потому что когда я смотрела в его глаза, полный вес этой потери давил мне на грудь. Тяжесть неизбежной разлуки между нами. Проще затеряться в наслаждении.

Во мне нарастала глубинная нужда, и теперь я остро осознавала каждый дюйм моей кожи – влажную ткань моего платья, задравшегося на бёдрах, и то, как оно смялось на моих грудях. Салем внушил мне податься вперёд и поцеловать его, и мои соски затвердели от того, как глубоко он меня целовал.

Когда его язык скользнул по моему, в моём теле расцвёл жар.

Он ослабил хватку на моём разуме, и я задвигала бёдрами по его эрекции. Томительная потребность нарастала в моём нутре. Поцелуй становился более глубоким, более страстным, и я обвила руками шею Салема.

Он оборвал поцелуй, обхватив мою нижнюю губу своими, и я легонько ахнула. Вновь открыв глаза, я увидела, как он напряжённо смотрит на меня. Он сделал глубокий прерывистый вдох, словно усиленно пытался сдержать себя.

Я опустила взгляд, потрясённая тем, что видела в его глазах.

И вновь та грохочущая магия зазвучала в моём сознании, и я ощутила, что мои пальцы нащупали пуговицы платья. Я начала расстёгивать его от воротника вниз, и как только я добралась до середины груди, Салем запустил свою ладонь под воротник.

Он медленно стянул платье с одной стороны, опустив его чуть ниже плеча. Затем наклонился и поцеловал меня в шею; жар расходился от того места, где его губы встретились с моей кожей. Его язык медленно и томно ласкал мою кожу. Я почувствовала, как моя шея сама выгибается под таким изысканным поцелуем. Я глубоко дышала, ноющая боль нарастала во мне.

Салем совсем чуточку отстранился от моей шеи, жарко дыша на кожу.

– Я собираюсь растянуть это как можно дольше, Аэнор.

И от этого заявления нервозность и предвкушение прострелили меня до самых кончиков пальцев на ногах.