Текст книги "Второй шанс (СИ)"
Автор книги: К. Лопухов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
– Ещё пошлее.
– А твоя песня о чём?
– Ещё не знаю, – равнодушно пожала плечами Алиса. – Я только музыку придумала. Может ты мне напишешь?
– Не поэт, извини, – ответил я. – Вот обложку для альбома могу.
– А хочешь целиком услышать? – спросила она, хитро прищурившись.
– Играй! – согласился я с искренней радостью.
– Не сейчас.
– А что так?
– Не хочу. Приходи вечером.
– Вечером танцы.
– Ты хочешь кривляться в общей толпе?
– Честно говоря, не очень, – со вздохом согласился я. Слишком уж хорошо я помню, что такое пионерская дискотека. Конечно, здесь, под крылышком Той Что Жаждет, можно ожидать некоторого улучшения относительно общего фона, но всё равно, вряд ли от этой дискотеки стоит ожидать хотя бы уровня балов пресловутого Эльфятника[5].
Алиса же, услышав мой ответ заметно оживилась:
– Ну вот и приходи сюда!
– Замётано! – согласился я.
Тут и прозвучал трубный глас... в смысле, сигнал горна, призывающий пионеров обедать. И стоило мне на секунду отвернуться, как Команданте слиняла. Бесшумно и с концами. Странно это на самом деле. Вот если бы этот финт провернула Мико... Впрочем, сейчас меня больше интересовало что и в какой компании я буду обедать. И я направил свои стопы в столовую.
Обедать случилось в компании Слави, Лены и Ульяны. Ульянка всё дулась, дулась и наконец не выдержала:
– Ты! Ты вредный подлый обзыватель!
– А что не так? – уточнил я.
– Это ты придумал обзывать меня мелкой пакостью!!! – заорала она на всю столовую. – И всем об этом рассказал!
– Нифига! – спокойно возразил я. – Я только придумал. А вот рассказала всем ты. Только что на всю столовую. Вот только что тебя больше расстраивает? То что мелкая, или то что пакость? Ну так ты не разменивайся на мелочи, отчубучь...
Даже без гайда я уже прекрасно видел, к чему всё идёт, поэтому успел вовремя нырнуть под стол и тарелка с борщом, пролетев у меня над головой, посетила одного из пионеров за соседним столиком.
– М-м-мать! – раздалось оттуда.
– Ой! – ответила Пакость и дала стрекача.
Обиженный субъект рванул за ней, не брезгуя пробежаться по столикам грязными ботинками. И это оказалось стратегической ошибкой: во-первых, он явно не был паркурщиком и даже без посторонней помощи должен был оказаться мордой в чьей-нибудь тарелке. А во вторых, Ульянка, она хоть и мелкая пакость, но это наша пакость и позволить каким-то левым личностям её поколачивать я просто не мог. Да и вообще, невежливо это, бегать по столам. Потому и подправил руками скорость и направление движения его ног. Как результат, не слишком умная голова, пройдя по широкой дуге, таки встретила свою тарелку с борщом. С разных сторон донеслось сакраментальное: «М-м-мать!», и начала развиваться классическая драка в салуне. Тут я схватил девчонок за руки и выдернул их на крыльцо столовой. При этом сверхответственная Славяна пыталась притормаживать, а вот Лена, умничка, бежала впереди меня. На крыльце я резко бросил девочкам:
– Разбегайтесь пока вожатая не пришла!
– А ты? – воскликнула Славя.
– Алиса, – коротко ответил я и снова подтолкнул их: – Ну же! Дуйте отсюда!
Тут Лена снова сообразила правильно: схватила Славяну за руку и куда-то уволокла. А я скользнул внутрь столовой. Там вовсю разгорался скандал, но к собственно битью морд ещё не приступали. Естественно, я не стал искать в этом бедламе Алису, внаглую сказал: «Акцио Два Че!», и она прилетела в мои объятия, сметая всё на своём пути и сжимая в руках кусок чьей-то рубашки. Это стало последней каплей и мордобитие таки началось. Нас же остаточным импульсом вынесло в дверь.
Ей-то было мягко, на мне сидеть, а вот я хорошо приложился спиной и головой. А ещё приходилось фиксировать Два Че, которая отчаянно брыкалась и рвалась обратно в драку и, между делом, пыталась стукнуть меня.
– Да хватит же! – Я раздражённо встряхнул её, продолжая удерживать захватом за талию. – Линять пора!
– Чего? – Алиса приостановила скандал, что позволило мне вылезти из-под неё и начать вразумление:
– Линяем! Пока вожатой нет! – сказал я, потирая ушибленный череп и, пошатываясь направился прочь с крыльца. Два Че притормаживала, так что пришлось её подбодрить: – Идёшь, или ждёшь вожатую?
Она сбежала вслед за мной.
Тут двери столовой распахнулись и оттуда вылетело тело. Тело ничком шмякнулось на крыльцо и попыталось подняться, но вышедшая следом Мико поставила каблучок ему на загривок и тело обмякло.
– А меня кто будет спасать?! – спросила она с вызовом, гордо задрав носик и уперев руки в боки.
Дверь столовой снова распахнулась, Мико, не глядя, ткнула туда кулачком. Чьё-то тело упало внутрь и закрыло за собой дверь.
– Спасать их от тебя? – уточнил я. – Обойдутся! Пусть сами огребают. А вот вожатая...
– Логично! – коротко кивнула наша штатная нинзя, после чего красивым слитным движением перепрыгнула через перила крыльца и бесшумно растворилась в кустах.
Тут уже Алиса схватила меня за руку и уволокла в сторону спортивных площадок. Оказавшись в безопасности, я уже собирался сесть на травку и попытаться себя подлечить, но в этот момент Алиса взяла меня за ворот, придавила к сосне и грозным голосом спросила:
– Ну-ка, признавайся! Что у тебя за шашни с этой узкоглазой?
– У меня? – возмутился я. – Я что? Похож на сумасшедшего?
– Да ну? А мне так кажется...
– Я еще не совсем съехал, чтобы связываться с азиатскими кланами.
– Думаешь, она из якудза? – глаза у Алисы стали совсем уж анимешными.
– Якудза ширпотреб, а Мико у нас элитка, – уточнил я. – А ещё они очень не любят, когда о них узнают чужие. Могут и убить. Так что лучше не задавай лишних вопросов.
– А ты, значит, там свой? – спросила она с подозрением и обидой.
– У меня с ней вооружённый нейтралитет.
Алиса с подозрением посмотрела на мня и вдруг спохватилась, пощупала мой затылок и решительно заявила:
– Тебе надо к врачу. Идём в медпункт!
– Нет, нет! Только не это! – воскликнул я. Идти добровольно сдаваться дамочке из Комморрага, кем бы она ни была? Лучше просто сдохнуть. Впрочем, у меня есть способ лучше.
Я выбрался на относительно закрытое место, отвлёк Алису какой-то ерундой и наложил на себя руну исцеления. Сразу же полегчало, в голове прояснилось.
Дальше мы сидели какое-то время на скамеечке, потрепались за жизнь, пока я не решил что прошло достаточно времени, чтобы объяснить моё восстановление естественной регенерацией. Но когда я объявил, что уже очухался и можно двигаться дальше, Два Че решительно прощупала мой затылок и заявила:
– Знаешь, ты точно Штирлиц какой-то. Или, может, инопланетянин?
– Не! – возмутился я. – Рептилоида я тут видел, но...
– Ладно, ладно, не заговаривай зубы.
Сказав это Два Че сослалась на какие-то свои дела и слиняла. А я направил свои стопы к месту постоянной дислокации. После столь бурного обеда следовало привести себя в порядок перед вечерними мероприятиями.
Уже дома, сняв рубашку, я вынужден был произнести сакраментальное: «М-м-мать!». Ворот сзади был заметно измазан кровью. Значит и волосы тоже, да и ссадина там была. Что Два Че, несомненно и обнаружила своим ощупыванием. Равно как и пропажу этих симптомов. И что делать? Пораскинув мозгами на эту тему, я решил, что при случае чего-нибудь придумаю, а сейчас и правда надо привести себя в порядок. А потому, шагом марш в душевые, что-то такое я видел возле спорткомплекса.
И вот, я в свежей рубашке, чистый, бритый... э... вообще-то, до того печального момента, когда мне придётся первый раз провести бритвой по морде ещё минимум три года... лафа!... Ну в общем, весь из себя такой опрятный я вышел из домика вожатой, как раз к тому моменту, когда звук горна призвал пионеров к ужину.
Ужинал я в компании Шурика с Электроником и славно их потроллил на предмет: «С кем пойдёшь на танцы?». Шурика передёрнуло от идеи пригласить Лоли... в смысле, Ульяну, а Электоник вежливо и решительно отверг идею танцевать с Два Че. При этом, правда, тоскливо скосил глаза в сторону соседнего столика, где ужинала Женя. Заодно я получил подтверждение своей гипотезы насчёт формы одежды на балу: пионер и офицер идут в бой и на бал в парадной форме. Пионерок это, кстати, не касается ибо дама на балу должна блистать нарядом. Для меня, правда, это имело чисто познавательный интерес, потому как у меня в планах были песни под гитару.
Заодно, кстати, я выяснил и время начала мероприятия:
– Да сразу после ужина и собираемся, – ответил Электроник.
Тоже логично. А вот что совсем непонятно, так это полное отсутствие темы послеобеденного мордобоя. Ну не могло пройти такое событие совсем без последствий. Но и поднимать специально эту тему я не стал, не больно-то и интересно
Сладко потягиваясь, я вышел на крыльцо. Рвать когти и рысцой бежать на свидание казалось мне несколько неуместным, да и отвечать на лишние вопросы: «Куда да чаво?», никакого желания не было. Потому я немного потусовался в толпе у столовой и тихонько слинял огородами.
Алиса уже сидела на краю эстрады, свесив ноги и что-то тихо наигрывала на гитаре. Я молча сел рядом.
– Пришёл-таки, – сказала она, констатируя факт.
– А разве были другие варианты?
– А что так долго шёл?
– Путал следы, – честно признался я.
– Тоже мне, Штирлиц! – усмехнулась она.
– А ты бы хотела, чтоб к нам собралось пол лагеря? А потом вожатая настучит нам по шее, за срыв дискотеки.
Алиса на это легко и весело рассмеялась. И вдруг очень серьёзно сказала:
– Странный ты всё-таки. Вот! Ты какой-то слишком взрослый!
– И что теперь? – спросил я.
– Не знаю... – пожала плечами Алиса.
А я вот подумал, что она тоже ведёт себя не на 14 лет. Если не видеть её, то по словам, поведению, можно дать лет 17 – 18, если не старше. Всё интереснее и интереснее. Однако, почему бы не вернуться к заявленной программе?
– Ну так песню-то ты мне свою сыграешь? – спросил я.
– А тебе интересно? – спросила она с какой-то грустью.
– Интересно, – ответил я, почти не кривя душой.
Она вздохнула и взяла в руки гитару. Перебрав струны, она со вздохом сказала:
– Знаешь, что-то мне не хочется играть ту песню. Давай я тебе другую сыграю?
– Тоже своя? – уточнил я.
– Обижаешь! – Два Че заметно оживилась.
– Тогда играй! – подытожил я.
И она положила пальцы на струны. Мелодия была очень красивая, сложная и немного грустная.
– Волшебно, – совершенно честно сказал я, когда она отложила гитару. – Но почему так грустно?
В ответ она только пожала плечами и я спросил:
– Это из-за меня?
Она вздохнула:
– Так, что-то накатило.
Тут её грустное выражение сменилось ехидным:
– Ну а теперь ты что-нибудь сыграй.
– Ну я...
– Да-да, я помню! Напой что-нибудь про туман и запах тайги, – произнесла она с заметной долей ехидства.
Я взял в руки гитару, прикрыл глаза... Тёплый летний ветерок, шелест деревьев, стрекот цикад при полной луне. Я впервые за проведённое в Совёнке время прочувствовал что реально сбросил лет 20... И словно снова после третьего курса, у костра на полёвке... Пальцы сами начали перебирать струны и под этот перебор сам собой пошёл речитатив, не иначе как навеянный моим утренним сном:
Я выношу с поля боя тело светлой надежды
на моём плече мудрый ворон держит склянку с живой водой
мы конечно же всё исправим будет даже лучше чем прежде
только мнится смотрюсь я старше лет на двести когда седой...
И сами собой всплыли в памяти аккорды:
Не плачь! Не смоют слёзы кровь
на белом мраморном полу
ладони странников...[6]
– Эй! Ты что? Из Эльфятника вылез? – с радостным ехидством воскликнула Алиса, безжалостно разрушая снизошедшее на меня наваждение.
– Уделил, – ответил я честно.
– Ну ты даёшь!!! А по тебе не скажешь.
– Почему? – удивляюсь совершенно искренне.
– Там же одни бездельники собираются. А ты не бездельник.
Фантасмагория! Пионеры восьмидесятых обсуждают Эльфятник, который должен возникнуть только в 93-ем. И я, «уделил», в свои 14... Как раз в стиле детгизовского издания «Игры стражей». Ну что же, добавим ещё бреда во славу Жаждущих Богов:
– Не бездельники. Лишние в этом мире.
– Лишние... – презрительно сморщилась Алиса. И вдруг сменила гнев на милость: – А может, ты и прав. Нам всем делать нечего, по большому счёту. Вот дурью и маемся.
Она какое-то время смотрела в сторону пустых скамеек перед эстрадой и медленно, словно рассуждая сама с собой, заговорила:
– Знаешь, я завидую пионерам Ленинграда... блокадного... и Сталинграда... Они делали дело. настоящее. От них что-то зависело. А мы только играемся. От нас ничего не зависит. А так, по большому счёту, всё равно во что играться, в Эльфятник этот, или в Зарницу. Всё одно, игрушки. А дело нам не доверяют. Типа, вот научитесь, тогда... Типа, научитесь плавать, тогда воду нальём. А так мы никогда не научимся! Ничему!
Она говорила тихо, но было видно, что внутри у неё клокочет ярость. Что же, по большому счёту она права. Вспоминая себя 13 – 15-летнего, должен признать: путь в эльфятник (где и в самом деле собирались лишние и бездельники, пятьдесят-на-пятьдесят) начался для меня именно с невозможности участвовать в настоящих делах. Александр Македонский принял царство в 16 лет. Я и мои сверстники оставались перезрелыми детьми и в 40. Потому что: «Как научитесь плавать – нальём воду.». А плыть-то надо, и не в бассейне, а через бушующий океан. Вот мы и ходим всю жизнь по бережку, самые смелые и безбашенные решаются зайти по колено, только тогда, когда на море полный штиль. Отсюда и все эти эльфятники, которые, по идее должны заканчиваться в 15 лет. А тусуются там обормоты за 40.
Неизвестно, сколько ещё я копался бы в этих мыслях, если бы не тычок острым локотком в бок:
– Эй! О чём задумался?
– Так, о сущности бытия... – со вздохом ответил я.
– Не, ты точно, Штирлиц какой-то. Или Джеймс Бонд.
–Да ладно тебе! – отшутился я. – Давай лучше споём! Вот, как раз о временах, когда больше не осталось настоящих дел!
И я снова заиграл и запел:
Давно смолкли залпы орудий...[7]
Два Че подхватила:
Над нами лишь солнечный свет...
Но когда добрались до: «Не ухнет уже...», словно жёсткая костлявая рука сжала мне горло.
– ...броне... бойный... – выдавил я и отложил гитару.
Ведь я точно знаю, ухнет, и уже скоро... Какой сейчас год? 84-й? 85-й? Может уже следующей весной поплывёт над Припятью вой сирены и зазвучит из динамиков забытое и страшное слово: «Эвакуация». А потом начнётся: Карабах, Абхазия, Приднестровье, Чечня... снова ухнут бронебойные и полетят по домам чёрными голубями похоронки. Потом короткий перерыв и снова: Осетия, Донецк и Луганск... Где край этой пропасти? Где рванёт в следующий раз? Да и Москву не минет чаша сия. Залпы танковых орудий на Новоарбатском мосту закроют последнюю сессию последнего совета народных депутатов.
И что ждёт этих ребят и девчонок в лихолетье лихих девяностых? Ту же Алису? Что-то я не помню такой звёздочки, ни на рок-сцене, ни на попсовой. Пополнит она ряды челноков или закончит какой ВУЗ и уедет за рубеж? Или осядет менеджером в какой-нибудь шарашке продай-перепродай? И будет отрываться вечерами на том же эльфятнике... Ведь большинство моих сверстников как-то устроились...
И тут меня снова накрыли лживые видения варпа. Я увидел как осенним вечером в Москве, к задворкам стадиона на Красной Пресне[8] подъехал крытый грузовик. Мужик в камуфляже, бронике, спецназовском шлеме и балаклаве под шлемом вытащил из кузова девчонку, явно студентку, с немилосердно скрученными за спиной руками и двумя очень узнаваемыми рыжими хвостиками на голове. Вытащил и бросил в руки другого, такого же, стоявшего на земле. Студентка ещё попыталась лягнуть этого, в камуфляже, и даже успела выкрикнуть: «Власовец!», прежде чем он прострелил ей голову из Макарыча. Потом этот... власовец, чем-то заинтересовался, задрал рукав убитой девушки и, со словами: «Смотри-ка, идейная!», развязал с её запястья старый пионерский галстук.
– На кой? – спросил его напарник, подтаскивая к борту грузовика дедка с орденами на груди.
– На память! Историю творим! – ответил убийца, пряча галстук в карман.
Он оглянулся и я поймал его взгляд. Наверное этот спецназовец что-то почувствовал, потому что тут же отвёл глаза. Но это уже не поможет тебе, враг. Пусть ты спрятал лицо под балаклавой, но Я запомнил твой взгляд и твою ауру. И Я найду тебя, найду и убью. Убью так, что многие тысячи раз, возрождаясь среди живых, твоя душа будет помнить как и за что ты умер. И непростительные не порвут мою душу. Если же магия оставит меня, что ж, и без магии есть способы отправить фигуранта в Серые Пределы максимально запоминающимся способом.
Лживые видения варпа отхлынули и я судорожно вздохнул.
– Прости, – тихо сказал я Алисе, проводя по лицу ладонью, прогоняя таким образом остатки видений. И со вздохом: – Что-то не пошла песня.
Алиса сидела отодвинувшись от меня с смотрела... со страхом, что ли?
– Ты бы видел себя со стороны!
– А что? Выросли рога и щупальца? – я попытался перевести всё в шутку. И даже ощупал голову на всякий случай.
– Не смешно. У тебя лицо было... даже не знаю как это назвать!
– Лживые видения варпа, – ответил я честно.
– Белочка, что ли? Или кислоты объелся?
– Ни то, ни другое. Место так на меня влияет.
– Вот это? – она похлопала по эстраде.
– Лагерь этот необычный.
– По мне так лагерь как лагерь... – пожала плечами Два Че.
А я развивать эту тему не стал. Вместо этого предложил:
– Сыграй мне ещё что-нибудь своё.
– А тебя не сплющит по новой?
– Только не от твоей музыки!
