Текст книги "Сердце Дайвера (ЛП)"

Автор книги: К. А. Найт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ

ТАЙЛЕР

Они наконец-то притихли в ванной. Риггс и Фин ушли около десяти минут назад, не в силах сосредоточиться и находиться здесь с ее криками в другой комнате. Я понимаю, я тоже хотел уйти. Во мне бурлит ревность, и грусть тоже, хотя мой член тверд от звуков, которые она издает, но она нуждается во мне.

Она также нуждается и в нем, но когда она выходит, с раскрасневшимся лицом, и смотрит на меня, я уже наготове, с распростертыми объятиями. Она бросается в мои объятия, забирается в кровать и прячет лицо в моей груди, когда я укрываю нас обоих. Я знаю Пейтон лучше, чем себя, и сейчас она изо всех сил борется. Точно так же она боролась после потери отца. Я видел, как она теряла себя тогда, и вижу это сейчас.

У нее настолько большое сердце, что когда оно разбивается, ей нелегко восстановиться. Именно поэтому я люблю ее, но это также и причиняет ей боль. Я просто надеюсь, что в этот раз она не убежит, чтобы попытаться все исправить.

Кален выходит, кивает мне и, не говоря ни слова, уходит. Я благодарен. Я люблю этого ублюдка, но мне хочется врезать ему за то, что он заставил ее плакать, хотя я знаю, что это было необходимо – мы снова теряли ее. Он вернул ее так, как никто из нас не смог бы, надавив на нее, поэтому, хоть я и ревную и раздражен, я расслабляюсь и обнимаю свою девочку. Может, она и трахалась с ним, но сейчас она в моих объятиях, и этого достаточно.

– Я с тобой, детка. Всегда, – обещаю я, целуя ее в макушку, и так мы засыпаем, завернувшись в объятия друг друга. Ее слезы увлажняют мою грудь, когда она плачет во сне.

Я просыпаюсь через несколько часов, растерянный, согретый и твердый. Я приоткрываю глаза, когда чувствую губы. Они прижимаются к моей груди в мягких, целомудренных поцелуях. Моргнув, я встречаю взгляд Пейтон, когда она переводит глаза на меня. Она устроилась на моей талии, и ее голая киска прижата к моему животу. Ее волосы сухие и волнистые, и она обнажена, пока трется об меня. Я наблюдаю, полусонный и возбужденный, как она целует мой пресс и стягивает боксеры, но затем я останавливаю ее. Я протягиваю руку и глажу ее по щеке.

– Детка, нам не нужно… – начинаю я, мой голос груб после сна.

– Я хочу, – настаивает она и прерывает меня, засасывая мой член в рот, заставляя меня застонать. Мои бедра приподнимаются, даже когда я пытаюсь бороться с дымкой похоти, в которой я проснулся благодаря ей. Она нуждается во мне прямо сейчас. Ей нужна реальность, исцеление и любовь, но ее глаза бросают мне вызов попробовать остановить ее, пока она втягивает меня глубже, до самого горла.

– Детка, я обещаю, что с нами все в порядке. Давай вернемся ко сну… – простонал я, когда она выпустила мой член изо рта и сжала его другой рукой, продолжая поглаживать меня. Мое дыхание учащается, пока я борюсь с желанием.

– Я не хочу спать, а ты? – она вскидывает бровь. – Я хочу забыться, я хочу трахнуть мужчину, которого люблю.

– Пейтон.

– Ты хочешь меня? – спрашивает она.

– Всегда, – я хмурюсь, когда она сжимает меня сильнее, заставляя меня задыхаться.

– Тогда в чем проблема?

Я изучаю ее глаза, желая знать, что она делает это не из чувства вины, но все, что я вижу в ее глазах – это грусть, любовь и желание. Поджав губы, я наблюдаю за ней, прежде чем опустить голову обратно на подушку. Она ухмыляется, покачивая попкой, извивается между моих ног и всасывает мой член обратно в рот. Я протягиваю руку вниз, вцепившись в ее волосы и притянув ее ближе, погружаясь в ее горячий маленький ротик. Она гудит вокруг меня, покачивая головой, пока отсасывает мне.

Мое сердце колотится, а тело пылает от желания. Мир сужается лишь до нее и ее талантливого рта. Снова отстранившись, она облизывает мой член, поддразнивая меня, пока мне не надоест. Я притягиваю ее за волосы и прижимаюсь губами к ее губам. Она хнычет и извивается на моем члене, потираясь об меня. Проводя руками по ее изгибам, я прослеживаю каждый сантиметр ее тела, заново изучая ее, заставляя ее задыхаться и стонать. Я сжимаю ее твердые соски, глажу ее живот и обхватываю ее задницу, прежде чем остановить ее движения на моем члене.

– Я люблю тебя, – бормочу я ей в губы, прежде чем насадить ее на свой член.

Она вскрикивает, ее голова запрокидывается назад.

– Я тоже тебя люблю!

Действуя вместе, мы занимаемся любовью. Она скачет на моем члене, крутит бедрами, поднимается и опускается, бережно заботясь о моих травмах. Я смотрю, как ее невероятные сиськи подпрыгивают от усилий. Проведя рукой по ее бедру и животу, я захватываю одну из грудей и сжимаю, заставляя ее киску сжиматься вокруг меня, пока я усиливаю хватку. Приподнявшись, я начинаю трахать ее.

Это похоже на старые времена, но только лучше. Теперь между нами нет невысказанных секретов, только жизнь, много желания и воспоминаний.

Я смотрю, как она скачет на мне, каждое движение ее бедер, каждое движение ее грудей сводит меня с ума, пока я не хватаю ее за горло и не притягиваю к себе. Я настойчиво целую ее, пока мы занимаемся любовью. Красота моей девочки крадет мои слова, как ничто другое. Мы сливаемся воедино, словно не в силах больше дышать друг без друга. Наши тела синхронизированы, так идеально подходят друг другу, а наши поцелуи медленные и одурманивающие. Мы даем обещания нашими телами, а наши сердца исцеляются. Речь идет не об удовольствии или отчаянии, а о любви.

Это медленный оргазм, который нарастает между нами, тот, который нарастает так мягко, накатывая, как нежная волна, пока не достигнет своего гребня. Мы задыхаемся, когда кончаем, глотая крики наслаждения и любви друг друга, пока не валимся в потную, удовлетворенную, спутанную кашу. Я не могу не улыбнуться, чувствуя, что она снова находится в моих объятиях, где она и должна быть.

Так я и засыпаю, наполненный такой любовью и счастьем, что не могу представить, чтобы что-то могло это разрушить.

ГЛАВА ШЕСТИДЕСЯТАЯ

ПЕЙТОН

Я наблюдаю, как он спит. Каждое равномерное поднятие его груди заставляет мое сердце биться еще сильнее. На его лице появляется улыбка, когда он прижимает меня к себе. Слеза капает на его грудь, когда я отворачиваю голову.

Он любит меня, я знаю. Он счастлив и доволен… в то время как я борюсь. Когда он рядом, смотрит на меня, я чувствую себя счастливой, чувствую, что могу дышать, но в тишине сна мне тяжело. Это приходит, когда я остаюсь одна. Тьма возвращается. Крики Майкла стоят у меня в ушах, возвращая тех демонов, с которыми Кален приказал мне бороться.

Я выскальзываю из его объятий и подхожу к окну. Глядя на океан, я вспоминаю, как все было. Как он пожертвовал собой ради меня. Его крики и последние слова заполняют мою голову до отказа. Я закрываю глаза, но перед глазами стоит его лицо с тем выражением, которое было у него, когда он упал. Я пытаюсь дышать, пытаюсь сбежать.

Я не могу. Мне нужен воздух.

Я открываю глаза и вижу, что окно запотело. Слеза выступает из глаза и катится по щеке, я быстро пишу что-то на запотевшем окне прежде чем отвернуться.

Схватив первую попавшуюся на глаза одежду, я одеваюсь. Я застываю у двери, держа руку на дверной ручке. Я должна остаться, разбудить его… но это не его битва. Кален прав – я должна справиться с этим в одиночку, и сейчас я могу думать только о том, что мне нужен воздух и нужно убежать от демонов, пробирающихся сквозь тьму, а не о любви всей моей жизни, мирно спящей в помятой постели. Я даже не могу ясно мыслить – единственное, о чем я думаю, это о том, что воздух поможет.

Я нуждаюсь в воздухе.

Стремительно выбегаю из комнаты, закрывая за собой дверь. Я не хочу ждать лифт, мое сердце колотится слишком быстро. Я спускаюсь по лестнице и спешу из отеля.

Оказавшись на улице в лучах раннего солнца, я отчаянно глотаю воздух. В голове мутно, туманно. Я знаю, что Тайлер проснется и запаникует, и знаю, что остальные вернутся, куда бы они ни пошли, и будут волноваться, но мой мир сужается до необходимости сбежать, скрыться от собственных воспоминаний, собственных демонов. Я даже не задумываюсь о том, куда иду. Я просто начинаю идти, все быстрее и быстрее, пока не перехожу на бег трусцой, а затем на спринт.

Я убеждена, что если буду двигаться достаточно быстро, то смогу убежать от тьмы, но как бы быстро я ни бежала, в глубине души я знаю, что она никогда не исчезнет. Единственный способ остановить тьму – остаться и бороться.

Но я не могу, пока не могу… поэтому я бегу.

Я бегу не от своих мужчин, а от себя.

Улицы расплываются, люди смотрят мне вслед, пока я не оказываюсь на пристани, мое сердце колотится, а легкие сжаты. Даже в своей боли, в свой самый темный час я бежала к океану. Я смотрю на бушующие волны, и мне хочется оказаться там, почувствовать их, забвение и покой, которые они предлагают. Я ищу в гавани маленькую лодку, которая собирается в путь. Босыми ногами я осторожно ступаю по причалу и нахожу туристическую лодку. Мужчина хмуро смотрит на меня, когда я быстро протягиваю ему деньги из своего кармана. Он протягивает руку, чтобы помочь мне сесть, но я игнорирую его и запрыгиваю на борт, двигаясь вперед. Я прислоняюсь к поручням, когда двигатель заводится, и мы отъезжаем от причала и выходим в океан. Я оборачиваюсь и смотрю через плечо, чтобы увидеть, как берег и город становятся меньше, пока мы несемся по воде.

Чувство вины наполняет меня, когда паника начинает спадать. Они будут сильно волноваться. Черт! Они подумают, что я снова их бросила, а я никогда не собиралась этого делать. Мне просто нужен был воздух, мне просто нужно было убежать от демонов, бурлящих во мне.

Но это не помогло. Я не могу обогнать свой собственный разум. Я могу заглушить его звуками, волнами, музыкой и фильмами. Я могу игнорировать его с помощью алкоголя и наркотиков. Я могу заставить его на время исчезнуть в телах моих любовников, но в конце концов он настигнет меня, когда я останусь одна или буду слаба. Когда я не буду отвлекаться. Я знаю это, но все еще испытываю все эти эмоции внутри себя. Бегство не исправит ситуацию.

Я облажалась.

Я оглядываюсь на причал и замечаю там четыре фигуры, и мое сердце разбивается.

Нет.

Блять.

Я не могу снова причинить им боль. Я не подумала… но это не оправдание. То, что мне больно, не дает мне права бросать других, причинять им боль.

Я спешу на корму, прежде чем обратиться к мужчине за штурвалом.

– Мне нужно вернуться, – восклицаю я, мое сердце колотится уже по другой причине.

Он поворачивается, хмурится и начинает говорить на другом языке. Я жестом показываю на берег.

– Назад, мне нужно вернуться, – быстро требую я. Я больше не буду разбивать их сердца. Никогда.

Он глушит двигатель и поворачивается ко мне лицом, пока я смотрю то на него, то на берег, но когда я оглядываюсь, их уже нет.

Нет.

Черт.

Нет!

ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ

РИГГС

После завтрака и сна на яхте Стива мы все трое отправляемся обратно, смеясь и шутя, взволнованные тем, что снова увидим Пейтон. Даже после нескольких часов, проведенных вдали от нее, я уже скучаю по ней. Прошлой ночью она нуждалась в Тайлере, и им нужно было пространство, так что мы дали им его, но я не могу дождаться возможности снова обнять мою девочку и пообещать ей, что все будет хорошо. Мы все видели, как ей было тяжело в последние несколько дней, но я знаю, что все наладится. Ей станет лучше, она слишком сильная, и мы будем рядом на каждом шагу, пока мы открываем нашу новую жизнь и выбираем новый курс для нашего будущего.

Я в восторге от мысли, что мы будем вместе. Нам больше не больно, и мы вместе, как в старые добрые времена. Мы можем купить лодку побольше и исследовать океан. Мы можем исцелиться вместе и создать свое собственное счастье.

Мы снова станем семьей.

Вернувшись в отель, мы заходим в номер. Тайлер все еще спит, но кровать рядом с ним помята и пуста. Я хмурюсь, когда Фин хватает бутылку воды. Кален меняет свою рубашку, пока я проверяю другие комнаты и ванную, но они все пусты. Возвращаясь в другую комнату, я ищу какой-нибудь знак, пока не замечаю слегка запотевшее окно.

– Что случилось? – зовет Фин, разбудив Тайлера. – Йоу, детка, тащи свою сладкую задницу сюда и дай мне получить мой завтрак. Это кстати ты.

Я молчу, уставившись на окно и написанные на нем слова. Мое сердце падает и разбивается на миллион осколков от одного простого слова. Всего шесть букв, но они перехватывают дыхание и разрушают будущее, которое я только что представлял.

– Принцесса? – хмуро зовет Кален, проходя дальше в комнату.

На окне наспех выведено «прости».

Почему это похоже на прощание? Словно мы пытаемся удержать ее, но чем сильнее мы цепляемся за нее, тем быстрее она ускользает?

Я снова теряю свою жизнь, и на этот раз я знаю, что если я отпущу ее, она не вернется.

Я поворачиваюсь к ним, мое сердце раскалывается еще больше.

– Она ушла.

ФИН

– Нет, она не могла уйти, – хмурюсь я. – Она, наверное, пошла прогуляться или позавтракать, – предлагаю я, даже когда мое сердце бешено колотится от душераздирающего выражения Риггса.

Только не снова.

– Ее здесь нет, – огрызается Риггс, пока Тайлер быстро одевается.

– Давайте найдем ее, – мы выходим из комнаты через несколько минут. Мы выбегаем на улицу, разглядывая лица, идем так быстро, как только можем. Мы спрашиваем у прохожих, и один мужчина указывает на доки, так что мы спешим туда и обыскиваем лодки. Как мы могли упустить ее? Мы были прямо здесь…

– Лодка, – шепчет Тайлер, указывая на маленькую лодку в океане.

Прикрыв рукой глаза, я смотрю туда и вижу одинокую женщину на заднем борту, которая смотрит на нас.

Пейтон.

Лодка становится все меньше и меньше, и у меня возникают воспоминания о прошлом разе. Я наблюдаю, как она уплывает в океан, и мы больше не увидим ее в ближайшие годы. Она забрала мое сердце тогда, и заберет сейчас.

Только я знаю, что на этот раз она не вернется. Мы потеряем ее в глубинах навсегда. Она боролась, но я не думал… Черт, как она могла это сделать? Как она могла снова оставить нас? Она обещала! Она знала, как это больно. Как она могла?

– Блять! – кричу я и отворачиваюсь, пока остальные просто смотрят. – Блять!

– Нет, – бормочет Тайлер.

– Что? – я срываюсь, поворачиваясь к нему лицом. – Ты что, не видишь? Она снова уходит!

Я дергаю себя за волосы, пока он качает головой.

– Нет, на этот раз она не уйдет. Я ей не позволю, – он смотрит на нас. – Не знаю, как вы, но я жалею, что не преследовал ее каждый день своей жизни. Но больше этого не повторится, – он ныряет под воду в гавань.

Мы смотрим, прежде чем броситься к краю. Он всплывает и начинает плыть, преследуя ее.

– Он прав, – Риггс кивает и прыгает за ним.

– Черт, – рычит Кален и тоже уходит, оставляя меня здесь одного.

Я не верил в любовь, но она заставила меня. Неужели я действительно могу вернуться к пустой боли? Оцепенению? К тому, чтобы наблюдать, как мои братья страдают и разрушают себя?

Нет.

Поэтому я тоже ныряю в воду, решив бороться за нее, даже когда она не хочет бороться за нас.

ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ

ПЕЙТОН

Я спорю с капитаном, и тут слышу, как над волнами выкрикивают мое имя. Повернувшись к краю лодки, я хватаюсь за поручень и всматриваюсь в волны – и тут я замечаю, что все четверо плывут ко мне.

Они… они плыли за мной.

Они рассекают воду, на этот раз преследуя меня.

Кален первым добирается до лодки. Он вытаскивает себя из воды, мокрый и взбешенный.

– Какого хрена ты думаешь, что делаешь, Эндрюс? – требует он.

– Я не убегала, честное слово. Я проснулась и не могла дышать, мне нужен был воздух. Я шла…

Тайлер подоспел, и Кален помогает ему подняться, а за ним Риггс и Фин. Тайлер смотрит на меня, но в выражении его лица я вижу обиду. Риггс выглядит опустошенным… а Фин? Мой покладистый Фин выглядит таким сердитым.

– Какого хрена, Пейтон? Неужели одного раза было недостаточно? Что? И все, никакого прощания? Ничего? Просто потрахались, а потом снова разошлись? – кричит он.

Я отшатываюсь назад, с широко раскрытыми глазами, понимая, что облажалась.

– Я не хотела… – начинаю я, но он игнорирует меня, его лицо подобно громовой туче.

– Нет, ты не хотела, и вообще никогда не хотела! Ты уже однажды разбила наши сердца, ты больше никогда этого не сделаешь! Ты обещала!

– Я не уходила! – кричу я, но он не дает мне и слова вставить.

– Конечно, блять, ты никуда не уходила.

Я поворачиваюсь к Тайлеру, умоляя.

– Клянусь, я не уходила, Тай. Я не могла дышать, мне нужен был воздух. Я даже ничего не понимала, пока не оказалась на воде, а потом запаниковала. Я пыталась вернуться, пыталась, но он не говорит по-английски, – торопливо объясняю я. Он делает шаг вперед, хмурясь.

– Ты любишь меня? – требует он.

Слезы текут, когда я киваю.

– Слова, – огрызается Кален.

– Да, да, я люблю тебя.

– Ты любишь Калена? – спрашивает он, подходя ближе.

– Да, – мгновенно отвечаю я.

– Ты любишь Фина? – спрашивает он.

– Да, да, – киваю я.

– И Риггс, ты любишь его?

– Да, я люблю каждого из вас! – кричу я в беспокойстве, встречаясь с их глазами. – Да, я люблю вас всех. Я не хотела делать вам больно, – прохрипела я, едва не всхлипывая. – Мне жаль.

Тайлер останавливается передо мной, поднимает мой подбородок, заставляя встретиться с его глазами.

– Однажды я уже видел, как ты уезжала на лодке, и это уничтожило меня. Я сказал, что этого никогда снова не повторится. Я проснулся, а тебя не было, и мое сердце разбилось, – я вздрогнула от боли в его голосе. – Но я должен был увидеть, должен был знать. Ты говоришь, что любишь нас… ты хочешь быть с нами?

– Да, – мгновенно отвечаю я, зная, что это правда.

Неважно, как сильно я страдаю и борюсь, это то, чего я хочу. Они – то, чего я хочу.

– Больше всего на свете.

– И ты не собиралась уходить?

– Нет, – пробормотала я. – Я клянусь.

– Это не имеет значения, – я вздрагиваю, когда он улыбается мне.

– Однажды я наблюдал, как ты уходишь, и пообещал себе больше никогда этого не повторять, – пробормотал он. – Ты никогда не уйдешь, Пейтон. Мы всегда будем преследовать тебя, даже когда ты потеряна, обижена или зла. Мы всегда будем следовать за тобой.

– Ты не злишься? – спрашиваю я.

– О, я зол как черт, и ты заплатишь за это, – я дрожу от доминирования в его тоне. – Но если ты уверена, если ты не убегаешь, тогда ладно, но попробуй еще раз повторить это дерьмо, и я спущу на тебя Калена.

– Не только Калена, – огрызнулся Фин. – Я прикую тебя к себе, поняла?

Я киваю, улыбаясь сквозь слезы.

– Прости, я не хотела сделать тебе больно, – говорю я ему, когда он придвигается ближе. Кален вздыхает и тоже подходит, целуя меня в макушку.

– Мне жаль, я должен был быть там, принцесса.

Я поднимаю голову и вижу Риггса, стоящего на корме, его лицо осунулось. Я выскальзываю из их объятий и останавливаюсь перед ним.

– Риггс, мне жаль…

Он хватает меня, притягивает ближе и крепко целует, похищая мое дыхание. Когда он отстраняется, его глаза опасно сужаются.

– Уйдешь еще раз, и окажешься под замком в моей постели, – рычит он, а потом смягчается, когда я тяжело вдыхаю. – Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – шепчу я.

– Хорошо, тебе же лучше, – он целует меня в лоб и вздыхает. – Боже, ты такая заноза в заднице.

Он хихикает, заставляя меня тоже рассмеяться.

Он нежно целует меня и разворачивает. Я прижимаюсь к нему, когда вижу, что Тайлер, Фин и Кален пристально смотрят на меня.

– Поможешь мне? – спрашивает Тайлер, и я хмурюсь, когда Кален помогает ему опуститься на колени передо мной. Он снимает кольцо со своей шеи и смотрит мне в глаза.

– Пейтон Эндрюс, я уже спрашивал однажды, но ты была права – тогда все было не идеально, но сейчас все так как и должно быть. Мы были правильными людьми, но время было не то. Теперь я знаю, что время пришло. Я люблю тебя больше всего на свете, ты мой лучший друг. Моя семья, моя родственная душа. Ты выйдешь за меня замуж?

– Тайлер, – шепчу я с широко раскрытыми глазами. Фин опускается следом.

– Да, детка, ты выйдешь за нас замуж? – спрашивает он и выхватывает кольцо, чтобы показать мне. Тайлер хихикает и закатывает глаза. Кален шлепает Фина по голове и подходит ко мне, становится передо мной на колени, его темные глаза устремлены на меня.

– Принцесса, будешь моей?

Риггс вырывает кольцо из его пальцев и поворачивает меня, падая на колени с довольной ухмылкой.

– Пейтон Эндрюс, ты выйдешь за нас замуж? Привяжешь себя к нам на всю оставшуюся жизнь?

– Да… да! – кричу я, и тут же меня окружают руки. Меня передают по кругу и целуют, пока кольцо не надевают на мой дрожащий палец.

– Если ты когда-нибудь снимешь его, я приклею его суперклеем. Оно всегда принадлежало тебе, как и мы, – клянется Тайлер, а я смеюсь.

Здесь, под солнцем, мое сердце исцелилось.

Тьма все еще кружит на заднем плане, но я знаю, что с ними, любящими меня, я смогу победить ее, как и всегда. Я буду сильнее, чем когда-либо, с четырьмя мужчинами, которые любят меня безоговорочно. Каждый сломанный, поврежденный, уязвленный кусочек меня.

Мы должны двигаться вперед. Мы не можем зацикливаться на том, что случилось в прошлом, и воспоминания ничего не изменят. Эти воспоминания не причиняют боли никому, кроме нас. Мы должны научиться отпускать, исцеляться и двигаться вперед, в будущее. Иначе мы навсегда застрянем на одном месте, оказавшись на полпути между нашим прошлым и нашим будущим.

Мы не можем поддаваться сомнениям, гневу и боли. Стыд, отвращение или даже ненависть к тому, кем мы были тогда, не делают нас лучше сейчас. Мы должны извлечь из этого уроки, использовать их и стать теми, кем мы хотим быть. В этот момент, с ними, я понимаю, что пришло время нам всем исцелиться.

Пещера могла быть местом настоящего ужаса, но там, среди руин и воды, через кровопролитие и безнадежность, мы обрели друг друга. Мы нашли любовь, которая у нас была раньше, и сейчас она сильнее, чем когда-либо.

Возможно, я исчезла в прошлый раз, потому что знала, что тогда не заслуживала их. Наверняка они часто задавались вопросом, почему я ушла, но правда в том, что я не уходила, не на самом деле, не на всегда. Меня оторвало от них, потому что тогда я их еще не заслуживала.

Теперь заслуживаю, и буду бороться за них каждый день до конца своей жизни.

Этот мир – широкое, неизведанное место. Моя любовь к ним такая же, она как океан. Мы можем видеть лишь его вершину, но его корни уходят гораздо глубже. Эта любовь составляет всю меня, и она течет так глубоко, что я могла бы утонуть в ней, но они держат меня на плаву, как и всегда.

Хищники высшего порядка.