Текст книги "Охота в параллельных мирах"

Автор книги: Иван Франке

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

XIV

На корабле, где устроился Владислав, никого из его прежних попутчиков-паломников не было. Три корабля медленно плыли на север, покрывая в день по триста-четыреста километров. Вторая неделя подходила к концу и климат уже заметно изменился. Все чаще и чаще дожди, отнюдь не редкие в этих краях, переходили в снежную кашу, превращая корабли в заросшие снегом чудовища. Днем снег стаивал, только затем, чтобы за ночь снова облепить корабли белой шубой.

Серая, свинцового цвета вода медленно колыхалась внизу. Льдины, плавающие в воде, придавали морю вид пятнистой шкуры, оттеняя свое белизной темную воду. Люди почти не выходили из кубриков. И хотя кубрики отапливались, холод давал себя знать, заставляя кутаться в шубы. Владислав, выходя на обросшую льдом палубу, использовал руннер как термокостюм. Он изнывал от безделья. Стараясь не привлекать к себе внимания, он собирал обрывки сведений, составляя для себя общую картину жизни на северном полюсе.

Как выяснилось, монахи, живущие в "Звездном изгнаннике", это не маленькая кучка фанатиков, а несколько тысяч людей, живущих там семьями и ухаживающих за храмом. Верховный жрец имел титул: «Капитан-пилот» и имел одного первого, двух вторых и трех третьих помощников.

Под началом первого помощника находился клан учителей. Вторые командовали кланом навигаторов, а третьи управляли техниками.

Отдельным кланом стояли ученые и доктора, подчиняясь непосредственно верховному жрецу. В его же руках находились и стражники, обеспечивающие сохранность и неприкосновенность храма. Владислав не знал, понимали ли они сами систему своей иерархии, но попытка сохранить работоспособность экипажа была налицо. Вспомнив о странной книге, присланной ему торговцем Аласи перед отлетом с каким-то мальчишкой-рассыльным, Владислав выудил ее из мешка. Книги здесь были большой редкостью и находящиеся рядом паломники потянулись к Владиславу, образовав полукольцо за его спиной. Каждый старался заглянуть через плечо. Шепот перерос в громкие ахи и восклицания, когда Владислав развернул пергамент и тисненные золотом буквы сверкнули в лучах тусклого солнца, падающих сквозь иллюминатор.

– Святая книга молитв "Звездного изгнанника", – пронесся восхищенный шепот. Люди еще плотнее обступили агента. Теперь уже все, кто был в кубрике, сгрудились в кучу, стараясь хоть обним глазом посмотреть на реликвию. Пораженный не меньше других таким бесценным подарком, Владислав осторожно открыл книгу. Мелкие черные буквы аккуратным печатным шрифтом заполняли всю страницу. Как и следовало ожидать, большинство букв было незнакомо. Нечего было и думать, не зная здешнего письма хоть что-нибудь понять в этой книге.

Агент, плохо скрывая свое разочарование, перелистнул страницу, другую, потом раскрыл книгу посередине. Толпа, охнув, отхлынула назад, когда из корешка книги вдруг проклюнулся маленький зеленый росток с тремя треугольными, покрытыми мелкими зубчиками, листочками.

– "Проклятье Гарма", – послышался чей-то возглас и все, словно по команде, замерли с окаменевшими лицами. Росток величиной с мизинец в течение одной секунды расправился и под каждым листиком стало появляться маленькое утолщение.

– Как в ускоренной съемке, – мелькнуло в голове у Владислава.

Он пошевелился и маленький росток тотчас среагировал, развернув свои листики в сторону человека. Раденко, завороженный происходящим, медленно поднял руку и протянул палец к ростку. Послышался тихий щелчок и маленькая присоска на тонкой, как леска, нити впилась в палец. Владислав отдернул ладонь, но ниточка растянулась словно резиновая, оставив присоску на пальце. Резкая жгучая боль пронзила руку.

– Ах ты, черт! – он ругнулся, ухватившись другой рукой за нить и пытаясь оторвать присоску от пальца.

Раздалось еще два щелчка и две присоски вонзились агенту в правую руку. Владислав резко дернул, оторвав присоску от пальца и содрогнувшись от боли, пронзившей правую руку. Он оторвал присоски и схватив руннер, активировал перчатку. В глазах темнело от боли. Росток теперь явно подрос, выпустил два новых листочка. Оторванные присоски он уже втянул в свои утолщения под листочками и снова развернул их, явно нацеливаясь на человека. Не дожидаясь нового нападения, агент схватил перчаткой росток.

Тонкий писк, переходящий в запредельную зону, заставил людей зажать ладонями уши и попадать на колени. Чувствуя, что теряет сознание, Владислав рванул росток к себе и, нащупывая аптечку на поясе под балахоном, нажал кнопку автодиагностики. Укола иглы в живот он уже не чувствовал. Потеряв сознание, он упал лицом вниз, навалившись грудью на книгу и крепко сжимая в руке вырванный росток.

"Бегающие глаза Касти, старика-паломника, заглядывали ему в душу, пытаясь вывернуть ее наизнанку.

– Боги разгневались на нас, – повторял он, зловеще улыбаясь.

Что-то знакомое было в глазах у этого горбуна, но где Владислав его уже видел, он никак не мог вспомнить. Когда назойливый старик снова стал заглядывать ему в глаза, он отвернулся и, преодолевая нечеловеческую тяжесть навалившегося горбуна, попробовал подняться."

С трудом разлепив глаза, Владислав приподнялся на дрожащих руках и наконец сел. В руке что-то было. Он поднес руку к глазам и разжал ладонь. Перед глазами плавали черные круги и ему пришлось сделать неимоверное усилие, чтобы сосредоточить взгляд на ладони. Когда его взгляд начал, наконец, проясняться, он понял, что маленькая почерневшая веточка со сморщенными листочками и есть тот росток-убийца, который он вырвал из книги.

Книга с надорванным листом все еще была раскрыта. Деактивировав перчатку, Владислав сунул жезл руннера за пояс и повертев в руке остаток растения положил его обратно в книгу. Захлопнув «молитвенник», он заглянул в корешок книги и принялся выковыривать оттуда нечто похожее на стручок гороха. Боль в руке и пальце, несмотря на обезболивание, которое аптечка впрыснула ему в кровь, напомнила о себе. Он с удивлением поднял палец к глазам. На кончике указательного пальца зияла глубокая ранка, на тыльной стороне ладони правой руки красовались еще две такие же.

Люди с ужасом смотрели на него, как на вернувшегося с того света. Владислав, не обращая на окружающих внимания, принялся выковыривать стручок из корешка книги. Наконец ему удалось ухватиться за него пальцами и вытянуть наружу. С тихим треском стручок оказался на его ладони. Из одного утолщения стручка тянулся почерневший корешок сантиметра два длиной. Соседняя горошинка в стручке, почувствовав тепло человека, вдруг начала пульсировать и сквозь кожицу стручка проклюнулся новый росток. Владислав, наученный горьким опытом, бросил стручок на пол и, выдернув из-за пояса руннер, снова активировал перчатку.

Потом, не дожидаясь пока новый росток-убийца расправит свои листочки, он схватил растение перчаткой и с силой сдавил в кулаке. Росток сделал несколько судорожных движений и затих. Осторожно разжав руку, Владислав заглянул в ладонь. Почерневшая стружка, по форме все еще напоминающая стручок, была обуглена лазерным пламенем руннера. Растение больше не подавало признаков жизни. Не снимая перчатки, агент внимательно обследовал книгу, и убедившись, что больше никаких сюрпризов там нет, сунул стручок между страницами, захлопнул книгу и бросил ее обратно в мешок.

– Ему не страшно "проклятие Гарма". – Вздох облегчения прокатился среди людей, все еще жмущихся к стенам.

– О, великий старец, свершилось. Ты пришел к нам, чтобы уничтожить "проклятие Гарма". – Люди падали ниц, стукаясь лбами о деревянный настил палубы. Весть о чуде уже облетела весь корабль. Владислав, сам того не желая, в мгновенье ока, из паломника стал мифическим героем. Попросив тишины, он уединился в своем углу и, закрыв глаза, начал обдумывать произошедшее.

– Первое: Аласи по каким-то причинам не оставил попыток меня убить. Второе: книга эта особенная, если их существует всего несколько штук. Третье: какой-то Гарм когда-то и зачем-то наложил проклятье только на определение книги, пытаясь таким образом запретить пользование ими. Не проще было бы эти книги уничтожить? Значит, это не входило в его планы и ростки-убийцы должны были охранять книгу от любопытных лишь до поры до времени.

– Да, любопытно было бы почитать эту книжку, – неожиданно подал голос Ворчун.

Владислав от неожиданности выпрямился и открыл глаза. Десятки глаз неотрывно смотрели на него, ловя каждое движение.

– Ворчун, ты что, офонарел что ли? – спросил он. – Вся конспирация к черту.

– Не беспокойся, кэп! Когда ты разбудил «проклятье», два других корабля дали ходу и сейчас уже километрах в ста от вас, так что мы можем общаться свободно. А то я тут на орбите уже заржавел совсем от безделья.

– Я надолго терял сознание? – спросил Владислав.

– Секунд на пятнадцать, – пояснил андроид. – Ты включил анализатор и вырубился и мне пришлось отсюда считывать показания прибора и давать ему указание какое тебе противоядие вколоть. Хорошо еще, что я микропроцессор твоей аптечки поменял и теперь все время в курсе твоего самочувствия. Яд какой-то странный был. Если бы промедлили минуту-другую, нарушилась бы электропроводимость нервного сигнала и привет… Послушай, кэп! – продолжал Ворчун. – Есть идея. Раз ты сейчас у них за святого, мы можем хорошо сэкономить время. Попроси высадить тебя где-нибудь на берегу материка и пускай они еще целую неделю пиликают до "Звездного изгнанника", а я тебя подберу. Мы и с орбиты проследим маршрут этих дирижаблей на антигравах и выясним, где находится корабль-храм. Там где-нибудь неподалеку я тебя высажу и ты к ним заявишься как посланник богов. Возможно, это облегчит тебе задачу.

– Ну и какая тогда к черту разница, где я эту неделю просижу, – ответил Владислав, – на корабле или на этой колымаге. Объясни-ка лучше, чего надо было этому чертову торгашу. Почему у него такое неодолимое желание меня прикончить?

– Да подожди ты со своим Аласи, – нетерпеливо возразил Ворчун. – Если ты окажешься на борту, мы попытаемся эту книжицу прочитать. Тебе разве самому неинтересно?

– Пожалуй ты прав, – согласился Владислав, убежденный последним доводом. – Кто не рискует, тот не пьет шампанского.

– Чего не пьет? – не понял андроид.

– Да это я так, к слову, – отмахнулся Владислав. – Сейчас представление разыгрывать буду. Далеко еще до берега?

– До берега еще далеко, но прочные береговые льды уже начались. Когда эта скорлупка скроется, двигайся на своем ранце километров восемьдесят на северо-запад. Там начинается береговой шельф и я смогу тебя подобрать, – дал инструкции Ворчун. – До встречи.

– Эх! Представление начинается, – Владислав закрыл глаза и оперся спиной о переборку.

Просидев так несколько минут, он сунул руку под балахон и активировал руннер, облачившись в скафандр. Потом он вдруг выпрямился, закатил глаза и громким голосом, придав ему как можно больше почтительности, произнес, воздев руки к небу.

– Да, господин мой, я ступлю на землю под защиту твою. – Он, словно в трансе, поднялся и, пошатываясь, пошел к выходу, волоча за собой мешок. Толпа паломников и некоторые из матросов, которые специально зашли к паломникам, чтобы посмотреть на старца, преодолевшего заклятие Гарма, повалили следом, кутаясь кто во что мог. Оказавшись у перил, Владислав вдруг уронил мешок и схватился обеими руками за голову. Потом он обвел всех присутствующих взглядом, все еще не узнавая их. Наконец его взгляд начал проясняться.

– Где капитан? – вдруг спросил он.

Люди непонимающе смотрели на него. Он намеренно употребил звание, которое среди торговцев не использовалось.

– Где главный торговец корабля? – Владислав добавил требовательности в голосе.

– Сейчас, сейчас, – ответило несколько человек и пара слуг со всех ног бросилась звать торговца.

Через минуту Сивел, крупный, уверенный в себе мужчина, не скрывая своего раздражения, появился на двадцатипятиградусном морозе, запахивая полы своей шубы.

– Чего тебе, старец? – недовольно спросил он, сохраняя вежливый тон, что, впрочем, ему плохо удавалсь. – Я надеюсь, у тебя есть веская причина, если меня разбудили ради твоего каприза. – Торговец явно лгал. Судя по красному носу и запаху вина, разящему от него за версту, спать он явно не собирался, просто таким образом он пытался сохранить видимость своего авторитета на корабле.

– Голос сверху велел мне сойти на землю, – Владислав закатил глаза и постарался придать лицу благочестивое выражение.

– Что? – озадаченный торговец почесал бороду. – Ты хочешь сойти вниз? Здесь? Да ты же через два часа, нет, – поправился он, – пожалуй, даже раньше превратишься в глыбу льда и никакой всевышний тебе не поможет. – Он искоса посмотрел на горизонт, где черные облака указывали на приближающийся буран.

– Высади меня здесь, торговец, – продолжал настаивать Владислав. – Всевышний хочет этого и я не пойду против воли его.

– Что ж, – пожал плечами Сивел, – ты сам выбрал свою судьбу. Теперь пеняй на себя… Высадите его здесь, – резко скомандовал он. – Да поторапливайтесь, нам еще от снежного бурана увернуться надо. – Запахнув поплотнее шубу он, что-то ворча себе под нос, удалился.

Матросы ловко спустили паруса и летающая баржа опустилась вниз, почти касаясь брюхом ледяных торосов. Едва дождавшись, когда паломник по веревочной лестнице сойдет вниз, корабль резко взмыл вверх и уже через пятнадцать минут маленькая точка воздушного парусника слилась с сияющей белизной снега на горизонте. Подождав, когда баржа торговца скроется, Владислав обмотал шарф вокруг головы, оставив только глаза и достал из мешка реактивный ранец. Привязав мешок со снедью, книгой и прочим барахлом себе на грудь, он отстегнул от пояса под белой робой компас и, определив направление, стартовал на северо-запад. К несчастью, лететь ему пришлось как раз в направлении приближающегося бурана. Скафандр хорошо защищал его от холода, но лицо уже через десять минут онемело, несмотря на толстый шарф. Через полчаса Владислав сдался. Он резко спустился вниз и принялся оттирать снегом лицо до тех пор, пока легкое покалывание и жжение не возвестили ему о том, что кожа снова приобрела чувствительность.

Сильный порыв ветра чуть не сбил его с ног. Вокруг уже ничего не было видно. Серая мгла окружала его со всех сторон, бросая снежную крупу в лицо. Владислав выхватил бластер и наощупь начал продвигаться вперед. Старания его вскоре увенчались успехом. Он уткнулся в огромную ледяную глыбу.

– Кэп! – позвал его Ворчун, когда он, полуослепший, ввалился внутрь только что вырезанной пещеры.

– Кэп, что там у тебя творится? Я тебя совсем не вижу.

– Все в порядке 007, – ответил Владислав, через силу загромождая проход ледяными кусками. – Я живой пока. Из-за этого чертого бурана я добрых двадцать километров не дотянул. Сейчас под снегом отсиживаюсь.

Поставив излучатель на широкое рассеивание, он расплавил швы и трескучий мороз уже через минуту превратил перегородку в монолит, отрезав человека от внешнего мира. От работы бластера температура в ледяной норе немного поднялась и агент, подумав немного, прорезал два отверстия в два пальца шириной. Одно он сделал вертикальным в потолке своего импровизированного жилища, а другое почти горизонтальным на уровне груди. Убедившись, что смерть от удушья и от холода ему не грозит, Владислав решил также избежать смерти от голода. Он достал съестные концентраты и принялся за еду.

– Ворчун! – позвал он, утолив голод. – Ворчун, слышишь меня?

– Да! – не сразу отозвался андроид сквозь треск атмосферных разрядов. – Очень сильные помехи. Там у вас внизу, настоящее светопредставление с северным сиянием и прочей ерундой…

– Я посплю немного, – Перебил его Владислав. Человек говорил медленно, не понимая почему его вдруг потянуло в сон. Он едва ворочал языком. – Все равно буран кончится еще не скоро… Как минимум… два-три часа… это еще… продлится. – Владислав изо всех сил старался преодолеть сонливость, помня где-то в укромных закоулках своей памяти о том, что засыпать на морозе нельзя, это для всех путников во все времена означало смерть. Так и не дослушав ответ напарника он уронил голову на грудь.

* * *

Проснулся он от прикосновения чего-то мягкого и пушистого. Подавив первый приступ паники, Владислав, не открывая глаз, попытался оценить ситуацию. Он лежал на спине и правая рука удачно прикасалась к кобуре бластера на боку. Немного успокоившись, Владислав решил выждать, чтобы не испугать нежданных гостей. То, что в его берлоге был не один посетитель, он чувствовал. Тихо звякнула банка с концентратами.

– Тихо ты, – вдруг услышал Владислав чей-то голос. Точнее, это был не голос, это был телепатический сигнал. В его берлоге не раздавалось ни звука, если не считать его дыхания.

– Человека разбудишь, – послышался снова тот же голос. – Хотя он, по-моему, уже не спит.

– Как ты думаешь, он опасен? – спросил другой голосок потоньше. – Может все-таки нужно было его убить.

– Он другой, – возразил первый голос. – На нем нет шкур наших собратьев.

– Значит, он пришел за нашим мехом, – вмешался третий голос.

Владислав не выдержал и приокрыл глаз.

– Он проснулся, проснулся, – затараторило сразу несколько голосов.

Убедившись, что он ничего не видит сквозь щели век, Владислав полностью открыл глаза. В его берлоге было темно. Короткий день в этих широтах уже закончился и наступила темнота, усиленная все еще не утихшим снежным бураном.

– Я друг. – Осторожно, боясь спугнуть зверьков, Владислав начал прощупывать мысленное пространство. Все вокруг затаилось, но уже через секунду его голова буквально взорвалась от восторженных мыслекриков.

– Он говорит! Говорящий человек! Такого еще не было, ведь всем известно: человек не умеет разговаривать.

– Стойте, стойте, – прекратил гвалт чей-то голос с повелительной ноткой. – Может быть, нам это показалось. Человек не умеет говорить. Так рассказывали наши предки, и предки наших предков и предки их предков, так говорит и наш опыт.

– Ошибаетесь, – мягко возразил Владислав. – Среди нас есть такие, которым понятен ваш язык. Вы не возражаете, если я зажгу свет? Мои глаза, к сожалению, очень плохо видят, им нужен свет.

– Он и в самом деле говорит, – снова загалдели вокруг.

Решив, что молчание – знак согласия, Владислав медленно потянулся к поясу и включил миниатюрный фонарик. Приглушенный свет постепенно залил все вокруг, отражаясь в зеленоватых глыбах льда. Пятеро зверьков, похожих на нечто среднее между песцом и мартышкой, сразу же смолкли, поглядывая то на источник света, то на человека.

– Я друг, – снова повторил Владислав и, отстегнув фонарик, отодвинул его в сторону. – Я не желаю здесь никому зла. – Он попытался сесть, но один из лакасов внезапным прыжком очутился на его груди и невольный пленник тотчас же почувствовал дыхание оскаленной пасти на своем подбородке.

– Я друг, – терпеливо начал он, – и не собираюсь делать вам ничего плохого. Нет нужды меня бояться.

– Оставь его, Со! – снова приказал властный голос.

Взамен спрыгнувшему с него молодому лакасу, на грудь Владислава вбежал другой, явно постарше. Он уселся на широкой грудной клетке человека и уставился в упор на Владислава. В его глазах заплясали огоньки или это Владиславу только показалось, но он вдруг почувствовал себя легко и беззаботно, как будто кто-то другой взвалил на себя весь груз ответственности и неразрешенных проблем. Состояние это длилось недолго. Старый лакас неторопливо спрыгнул вниз.

– Вы видели? – сказал он, ни к кому не обращаясь. – он охотится не за нашими молодыми, а за человеком. Зачем тебе человек? Ты хочешь получить его шкуру и мех?

– Нет, – мотнул головой Владислав, получив наконец возможность сесть и оглядеться.

Только сейчас он разглядел небольшой лаз, прорытый в его пещеру. Пятеро лакасов, отливая изумрудно-серебрянным мехом, ждали от него ответа, присев на задние лапы и сложив свои ручки на животах.

– Нет, – снова повторил он. Я живу в другом мире, где нет таких, как вы, но есть другие, похожие на вас. – Он попробовал себе представить одного из силверкеров.

– Но есть люди, очень редко, но они есть, которые хотят всем сделать плохо. Я хочу найти одного из них и вернуть в наш мир для наказания.

– А разве то, что он находится не в своем мире, не является для него наказанием? – возразил один из зверьков.

– Нет, не является, – Владислав устроился поудобнее. – Вы живете здесь во льдах и если кто-то уйдет отсюда дальше на запад или восток, там будут точно такие же льды. Будет ли это наказанием? Наверняка нет.

– Вы же видите, что человек лжет, – взорвался вдруг молодой самец, тот, что угрожал перегрызть человеку горло. – Если он охотится не нас, а на людей, значит, он еще более опасен. Смерть человеку! – Лакас в стремительном прыжке попытался достать до горла Владислава, но тот, оглушенный этой внезапной волной гнева и ненависти, инстинктивно закрыл лицо, поставив блок. Зубы лакаса щелкнули по металлу руннера, выбив сноп искр. Лакас покатился по полу, отброшенный мощным разрядом. Остальные лакасы дружно оскались, но уже в следующее мгновение вожак властным окриком остановил сородичей. Агент, никак не ожидавший такой развязки, молчал. Ему вспомнилось, как руннер в свое время на Акаве таким же разрядом уничтожил шатека, спасая две жизни – его и Эстер.

– Я прошу прощения, – он снова сосредоточился и начал понимать, о чем сейчас спорили лакасы. – Я не хотел причинять Со вреда. Мне следовало вас предупредить. Если бы я хотел причинить вам вред, я бы давно это сделал, но я искал друзей. Я хочу видеть вас своими друзьями.

– Прости и ты его, человек, – ответил вожак, немного потоптавшись. – Всего несколько месяцев назад другой человек заманил сладкой рыбой в ловушку его подругу. Со лишился не только жены, но и всей семьи. Она должна была принести ему четверых малышей. В нем говорила боль утраты и Со не владел собой.

– Я понимаю, что эту утрату ему не вернуть, но если я смогу, то заставлю других людей отказаться от охоты на лакасов. Мне нужно лишь одно обещание от вас, – добавил он минуту спустя, – если я правильно понял, вы тоже не упускаете возможности прикончить человека. Оставьте людей в покое, а они перестанут охотиться на вас.

– Мы убиваем, только защищая наши семьи, наших жен и детей, – не согласился вожак. – разве вы поступаете не так же?

– Люди перестанут охотиться на вас, обещаю – Владислав наклонился над все еще лежащим без сознания лакасом. – Не знаю удастся ли, но я попробую ему помочь. – Сняв с пояса аптечку, он сменил блок иголок и прижал анализатор к шее зверька.

– Будем надеяться, что метаболизм вашего организма ненамного отличается от нашего, – буркнул он мысленно, не заботясь о том, понимает ли его кто-нибудь или нет.

Анализатор заморгал зеленой лампочкой, показывая, что все в порядке и щелкнул иглой, впрыснув какое-то лекарство. Владислав поднялся с колен, почти упираясь головой в потолок своего ледяного убежища. Лакасы вдруг заволновались.

– Кто-то идет сюда. – Они то с надеждой поглядывали на лежащего на полу Со, то с опаской на человека.

– Человек, будь осторожен, сюда идет, – они замялись, подбирая слова, – сюда идет… мы не знаем, что это, но оно неживое.

– А вы-то откуда знаете? – задал глупый вопрос Владислав.

– Мы не можем его усыпить

Владислав прислушался. За стеной из ледяных кусков были слышны чьи-то шаги. Сквозь свист ветра было слышно, как хрустит уминаемый снег. Шаги стихли возле самой стены. Через минуту-другую послышалсь возня. Лакасы заметались, как тигры в клетке. Заметив, что Со начал приходить в себя, они дружно кинулись к нему, поднимая его на ноги. И через минуту никого из них уже не осталось в ледяном гроте человека.

Владислав оглянулся. Лаз, по которому ушли лакасы, был очень мал для его плечей, а времени его расширять уже не оставалось.

– Ворчун, ты меня слышишь? – позвал он. – У нас, похоже, незванные гости.

Связи не было. Владислав потрогал передатчики за ухом. Тот был активирован, но молчал. Вздохнув, агент достал бластер и отступив к противоположной стене своего убежища, стал наблюдать, как тонкая ледяная перемычка становится прозрачной, все больше и больше истончаясь. Поставив фонарик на полную мощность, он присел на корточки, приподняв источник света над головой. Предохранитель оружия Владислав поставил на боевой, расчитывая, что нежданный гость будет ослеплен светом и если выстрелит первым, то попадет выше его руки, целя как обычно в грудь. За это время он расчитывал по меньшей мере разглядеть кто это и что это, прежде чем самому выстрелить. Тонкая переборка льда, отделяющая его от нежданного посетителя и все еще не утихающего бурана наконец треснула. Внутрь брызнули осколки льда и в образовавшуюся щель просунулась рука, отсвечивающая металлом.

– Разглядев наконец руку, Владислав рассмеялся и с облегчением вздохнув, убрал бластер. Вскоре в расширившемся проеме показался андроид. Увидев Владислава, он растянул свою облепленную снегом физиономию в широкой улыбке.

– А я уж думал, не случилось ли чего? Твой передатчик перестал реагировать, пришлось на ранце до тебя добираться. Вот! – он достал из рюкзака на груди шлем с кислородной маской. – Теперь можно возвращаться на корабль.

– Постой – ка, – остановил его Владислав. – Как это коммуникатор не работает?

– Не знаю, – пожал плечами робот. – Сначала он начал пердавать какую-то белиберду, а потом и вовсе выключился. Давай надевай шлем, у нас времени в обрез. Буран усиливается. Он еще дня три-четыре не прекратится.

Агент послушно надел свой ранец и, водрузив на голову шлем, выбрался вслед за спутником наружу. Ледяной торос, в котором он сделал себе убежище, сейчас был полностью занесен снегом и поэтому пришлось вылазить сквозь нору, прорытую, точнее, проплавленную Ворчуном.

Через полчаса они были уже на «Ирге». Убедившись, что коммуникатор не работоспособен, Владислав махнул рукой и отправился в душ, а затем, обернувшись полотенцем, пошел готовить себе ужин.