Текст книги "Наёмник (СИ)"

Автор книги: Иван Булавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

  Герцог, встав напротив ворот спешился. Телохранители окружили его плотным кольцом. Глашатай снова выкрикнул призыв к переговорам. Через некоторое время наверху появился мальчишка лет тринадцати, одетый в лёгкий доспех. Выглядел он напуганным и нисколько не походил на своего грозного брата. Он посмотрел вниз, скривился и, сильно напрягшись, крикнул:

  – Герцог Томмен, что тебе нужно? Зачем ты привёл в мой дом своих людей? Убирайся, иначе отведаешь стрел. – Он старался говорить уверенно, но голос предательски дрожал.

  – Знаешь ли ты, мальчик, чем сейчас рискуешь? – громко спросил герцог. – Ты готов погубить всю вашу семью? Престарелую мать? Младшую сестру? Двух кузенов? А домашняя прислуга? Их ты тоже хочешь убить? А твои воины? Сколько их осталось? Пятьдесят? Сто? Это последние твои люди. Ты готов рискнуть их жизнями?

  – Твои угрозы нас не пугают! – взвизгнул мальчик. – Мои люди готовы погибнуть за меня, а ты и твоя армия, весь этот наёмный сброд, поляжете под этими стенами. Убирайся, злодей!

  Герцог громко захохотал, потом замолчал и крикнул:

  – Это я злодей? Или твой брат, что забил насмерть мою дочь? Я приказал его повесить на дереве, как шелудивого пса. И если ты не образумишься, тебя ждёт та же участь. А твою матушку я не побрезгую изнасиловать у тебя на глазах, чтобы ты, щенок, видел, к чему привела твоя глупость. В последний раз предлагаю сдаться, тогда ты и твои люди останетесь живы.

  Мальчик развернулся и ушёл.

  – Думаю, говорить нам больше не о чем, – сказал кто-то из свиты герцога.

  В подтверждение его слов со стен полетели стрелы, телохранители спешно увели сеньора, а стоявшие под стенами солдаты поспешили спрятаться за домами. Армия продолжала втягиваться в город, очень скоро тут стало тесно, жителей ближайших к замку домов выгнали самым бесцеремонным образом. Впрочем, они и сами рады были оказаться подальше от того ада, что начнётся здесь в ближайшие часы.

  Теперь нам принесли щиты, их начали потихоньку разбирать, но приказа начинать штурм пока никто не отдавал. Со стен изредка стреляли, увидев подходящую цель, но стрельба была жидкой, защитников было мало. Командование о чём-то совещалось, потом решение было принято. Одна из рот, закрыв своё построение щитами, двинулась к стене. Сказать по правде, я не понимал, что они собираются делать. Заставить защитников замка истратить зазря все стрелы?

  Только в последний момент я увидел, как в строй пехоты проворно ввинтился немолодой худощавый человек, одетый в длинную чёрную мантию и с седой бородой до пояса. Маг? Я уже знал, что есть такие маги, которые способны сокрушить стены замка. Но слышал и то, что таких магов в стране меньше десятка, и все они на службе у короля. Да и стены замков при строительстве обычно снабжали какой-то антимагической защитой. Откуда у герцога взялось такое вундерваффе?

  Стены разразились потоком стрел. Хотя, надо сказать, поток был слабый. Стреляло не более двух десятков арбалетов. Даже не будь у пехоты огромных щитов, потери были бы вполне терпимыми. Когда деревянная черепаха уткнулась в стены, сверху полетели камни, но и они причиняли мало вреда. Я смотрел на происходящее из окна одного из домов, разглядеть, что именно происходило под щитами не получалось, но там явно колдовали, на что указывал яркий жёлтый свет пробивающийся сквозь щели. Через некоторое время я почувствовал сильные подземные толчки, потом стена покачнулась, а строй пехоты спешно подался назад. Сделано это было как раз вовремя, поскольку через пару секунд земля под стеной начала проваливаться, а чуть позже сама стена обрушилась, подняв гигантское облако пыли. Когда пыль рассеялась, видно стало, что обвалены обе стены, а их обломки почти завалили ров. Теперь солдатам оставалось только войти внутрь.

  Команду отдали почти сразу, как только осела пыль. Пехота плотными рядами стала входить в замок. Строй слегка ломался, когда пришлось перелезать через груду обломков, но сразу за ними снова выравнивался. Щиты уже никто не брал, обстрел усилился, но это уже ничего не значило. По моим доспехам скользнула стрела, но я этого даже не заметил. Скоро мы шагали во внутреннем периметре замковых стен, почти не встречая н своём пути сопротивления.

  На входе в помещение нас встретил отряд рыцарей. Выглядели они не особо грозно, все лучшие полегли на поле боя, а эти, что остались охранять замок, были второсортными вояками. Но и они послужили достаточным препятствием. В тесном коридоре алебарды было трудно использовать, но и у них не получалось ни достать нас клинками мечей, ни перерубить древки алебард. Бодание затянулось минут на пять, после чего подтянулись арбалетчики и в несколько выстрелов решили проблему. Переступив через трупы, мы продвинулись дальше, во внутренние помещения. Повсюду были слышны крики, тут и там на нас бросались защитники крепости, но почти сразу гибли от удара алебарды или арбалетной стрелы.

  Финальная схватка ждала нас во внутреннем дворе замка. Последние рыцари графа, покинув стены, окружили плотным кольцом малолетнего наследника и бросились на нас. Шансов у них не было. В перспективе, но здесь и сейчас их было ненамного меньше, чем нас, и схватка обещала быть жаркой.

  Всё шло по прежнему сценарию, они кидались в бой, но длина оружия и плотность построения давала нам преимущество. Доспехи спасали от рубящих ударов алебард, но металл сминался ломая кости, после двух-трёх попаданий рыцарь падал и отползал назад. Арбалетчики били из-за наших спин, постепенно выбивая самых активных.

  Очень скоро на ногах остался только малолетний граф и трое телохранителей, израненных и обессиленных. Тут я скомандовал остановиться. Не очень умно убивать мальца самим, это дело герцога, пехота свою функцию выполнила.

  Вот только пацан и не думал сдаваться, он рвался из-за спин своих телохранителей и потрясал мечом. Смелый. Только дурак. Снова щёлкнули арбалеты, рыцари замертво попадали на пол, а я, с мечом в одной руке, выступил вперёд. Разумеется, он бросился на мена, ища смерти в бою. Одним простым ударом я выбил у него из руки меч, тут и фехтовальщиком быть не нужно, слишком уж силы неравны. Просто ударил сверху, он парировал клинком, но удар был такой силы, что меч выпал из слабой руки. А следом я переместился вперёд добавил кулаком сверху по макушке, прикрытой шлемом, бил аккуратно, чтобы не убить. Небольшая фигурка мешком рухнула мне под ноги.

  Как раз в этот момент во дворе замка появился наш наниматель. Старый герцог был донельзя доволен собой. Его телохранители схватили мальчика и поставили его на ноги, попутно стаскивая шлем, удар всё-таки вышел сильнее, чем нужно, из носа его текла кровь.

  – Вот и всё, – герцог довольно ощерился демонстрируя плохие зубы. – Теперь ты мой, ты хотел умереть, но я не дам тебе сделать это быстро, ни тебе, ни всем твоим родственникам, их тоже поймали. И подземный ход тебе не помог, ты ведь пытался уйти, но он был обвален. Хочешь знать, сколько я заплатил за то, чтобы узнать, куда он выходит?

  Пленный мальчик уже ничего не хотел, он только стоял пошатываясь и смотрел на своего мучителя мутными глазами. Герцог велел его пока унести, после чего обернулся к нам:

  – Чего вы стоите? Город я трогать запретил, а здесь мне оказали сопротивление. Замок теперь ваш, можете брать всё, что захотите, а с людьми поступайте, как знаете. Вы принесли мне победу, вот вам моя милость.

  Собственно, после этих слов уже не было смысла поддерживать дисциплину, я скомандовал солдатам вольно, да и сам поспешил присоединиться.

  Тут, правда, вышла небольшая накладка. Говоря про имущество в замке, герцог был с нами честен, а вот казна покойного графа была уже взята под контроль его людьми, которые организованно выносили ценности. В другой ситуации их бы заставили поделиться, но тут же стояли наши капитаны, с которыми, видимо, этот вопрос был оговорен заранее. Придётся нам поискать добычу попроще.

  А что тут есть попроще? Дорогую посуду с кухни уже выносили, мебель из ценного дерева, обшитую бархатом унести сложно. Разве что сам бархат ободрать и использовать, как портянки. Часть бойцов отправилась штурмовать винный погреб, но их сопровождали сержанты, которые следили за тем, чтобы никто прежде времени не напился, запасы вина должны быть подняты организованно и использованы для общевойсковой пьянки. Аналогичным образом грабили замковый арсенал, всё имущество которого поступало в распоряжение командования пехоты.

  Кое-где раздавался женский визг. Одна дама, довольно уже преклонных лет по местным меркам, с криком пробежала мимо меня, пытаясь пристроить на место остатки разорванной юбки.

  Немного покрутившись в коридоре, я завернул в очередной закуток. Становилось обидно, на поле боя я успел к трофеям раньше других, а отсюда уйду с пустыми руками. Это было какое-то подсобное помещение, что-то, вроде столовой для прислуги, тут стоял крепкий дощатый стол, а вдоль стен имелись шкафы. Наскоро их осмотрев, я обнаружил внутри глиняную посуду, кувшины с маслом (пришлось понюхать, увы, не вино).

  Находка ждала меня в последнем шкафу, где пряталась молодая девица. Судя по одежде, служанка. Было ей лет двадцать, светлые волосы выбивались из-под платка, а большие серые глаза испуганно смотрели на меня. Вот и трофей.

  И не нужно меня судить с колокольни двадцать первого века. Так уж сложилось, что я угодил в такую дыру. Никто меня не спрашивал, я крутился, как мог. Стал отбросом общества, наёмником, убивающим за деньги. Оставаться при этом человеком строгих моральных устоев – верный путь к самоубийству. А кроме прочего, никакие полноценные любовные приключения мне не светят, да и семью я не создам, так и буду шагать в строю, пока не погибну в очередной битве. А организм у меня молодой и голодный. Особенно сейчас, когда только вышел из боя и жить мне очень хочется. Вот и остаются на мою долю только проститутки и...

  Схватив её за волосы, а резко потянул на себя. Девица с визгом вылетела из шкафа. Свободной рукой я смёл со стола какие-то горшки и миски, а её плюхнул сверху. Задрать подол оказалось делом одной секунды, а нижнее бельё здесь пока не придумали. Она пыталась сопротивляться, но только бессильно царапала ногтями броню. Приподняв подол кольчуги, я добрался до ширинки и, после непродолжительной борьбы, сумел развязать шнурок. Желание возникло само собой, а её перепуганный вид даже по-своему возбуждал. Последнее сопротивление я подавил, крепко сжав её горло своей рукой в латной перчатке, глаза её расширились от ужаса, а руки безвольно повисли. Поняв, что сопротивляться она больше не станет, я сразу приступил к делу.

  От первого моего толчка из её широко распахнутого рта вырвался тихий стон, видно было, что она хочет закричать, но боится. Скорчив страшную рожу, я продолжал. Стоны становились чаще и громче, а я уже ни на что не обращал внимания, наконец-то дорвавшись до желанного тела. Даже разрядившись, я не стал останавливаться, заходя на второй круг. Глаза девушки помутнели, вряд ли от удовольствия, скорее, просто начала сходить с ума и впадать в прострацию.

  Когда и у меня наступила пора второй разрядки, начало темнеть в глазах и стало не хватать воздуха. Решив, что с неё хватит (да и с меня тоже), я отступил назад, хватая ртом воздух. Моё место тут же занял неведомо откуда взявшийся Петер.

  – Ух ты, – и интересом заметил он, заглядывая ей между ног. – Девочкой была. Молодец, Эрик, неплохой трофей отыскал.

  Я не стал ничего отвечать, только протёр подвернувшимся полотенцем несколько капель крови на одежде и, как попало застегнув штаны, отправился дальше. За спиной снова раздались негромкие стоны.

  Вечером, как и ожидалось, нас ждала грандиозная попойка, призванная излечить все стрессы скоротечного боя.

  Глава одиннадцатая

  – Так вы утверждаете, что не видели поддельный документ своими глазами до того, как отправились в рейд? – уже в десятый раз спрашивал меня следователь.

  – Именно так, – усталым голосом ответил я. – Его читал рыцарь Эллиот Лаэртский, он же отдал приказ мне сопровождать Иерофанта к нужному месту. При этом он соглашался, что приказ невыполним, но его, тем не менее, следовало попытаться исполнить.

  – Как думаете, почему он выбрал именно вас? Были ведь в крепости и другие сержанты?

  – Не было, уверяю вас. Сержант Бланк был тяжело болен, он и сейчас ещё не до конца поправился. А Дэн тогда ещё не вернулся из рейда, а когда вернулся, был не в себе после нападения ледяных демонов. Оставался только я.

  – Допустим, – следователь перестал ходить взад-вперёд по кабинету и снова уселся за стол, пристально глядя мне в глаза, словно пытался загипнотизировать, толку то, больше, чем есть, я всё равно не скажу. – А вы сами не могли распознать предателя?

  – Вы слишком много от меня хотите, – честно сказал я, глядя ему в глаза. – Я просто пехотный сержант, не более того, мне нет нужды вычислять предателей, это не моя работа, мне за неё не платят, этим занимаются другие. Я просто получил приказ от вышестоящего начальника и отправился его выполнять.

  – А есть кто-нибудь, кто мог бы подтвердить отдание вам такового приказа? – следователь прищурился, словно смотрел сквозь меня. – Видите ли, рыцарь Эллиот впоследствии погиб, причём, при донельзя странных обстоятельствах. Да и был он в последнее время явно не в себе, по крайней мере, так говорят свидетели.

  – Нет, – с обречённым видом сказал я. – Свидетелей не было. Только он, я и Иерофант. Да ещё его слуга, который впоследствии тоже бесследно исчез. Но рыцарь Эллиот присутствовал при сборах нашего отряда, он видел, куда и зачем мы направляемся. Любой рейд в горы всегда согласовывали с комендантом.

  – А что случилось с группой сержанта Дэна? – он вдруг сменил тему. – Я допрашивал его, но ответы показались мне очень странными.

  Когда кажется, крестись, подумал я, а вслух сказал:

  – Насколько я понял, на его группу напали ледяные демоны, о которых много говорят в тех местах, но я сам их ни разу не видел. Его спас Рональд, один из солдат его группы, его вы тоже можете при желании допросить. Откуда взялись эти твари, я точно сказать не могу. Иерофант объяснял мне, что демонов поднял горский шаман, использовав для этой цели какой-то страшно древний артефакт. Камень с вкраплениями горного хрусталя, он говорил, что вещь эта сделана очень давно и передавалась из поколения в поколение

  – Иерофант объяснял, – с загадочным видом проговорил следователь. – Интересно. Очень интересно. А где теперь этот артефакт?

  – Он разбил его о камень, – я развёл руками.

  – Очень интересно, – он снова встал и начал ходить по кабинету. – Значит, никаких следов не осталось. А что насчёт состояния ваших людей, которые побывали в рейде? Как так получилось, что они начали убивать себя и окружающих?

  – Я не знаю, не знаю, как это получилось, – я начинал выходить из себя. – Спросите у них, они сейчас почти поправились, находятся в сознании и могут связно говорить.

  – Их сейчас допрашивают другие, но вот факты, изложенные ими, никак не сходятся с основной версией событий.

  – Какой версией? – заинтересованно спросил я.

  – Неважно, – отмахнулся он.

  – Могу ещё добавить, что Дэн, у которого после нападения демонов прорезались какие-то странные способности, говорил о чёрных теневых щупальцах, что тянулись из земли и обвивали этих людей. Можете поговорить с ним. Или это тоже не сходится с версией?

  – Понимаете, сержант Эрик, – он остановился и, слегка нагнувшись, снова посмотрел мне прямо в глаза. – Все показания, кроме ваших, выглядят туманно и расплывчато. Вы – единственный из всех участников событий, кто сохранил здравый рассудок, и это, заметьте, вызывает наибольшее подозрение. Как вы думаете, отчего так вышло?

  – Не могу знать, – я вздохнул. – Могу только предполагать, маг Иерофант перед самой ответственной частью задания дал мне выпить какое-то зелье, видимо, оно и подействовало, как защита.

  Брови следователя взлетели вверх.

  – Очень интересно, что он при этом говорил?

  – Что это зелье повышает устойчивость к магии, что если в бою всех солдат накроет заклинанием, я один останусь на ногах и смогу его прикрыть, пока он колдует.

  – И? Маги среди ваших врагов были?

  – Насколько я знаю, нет. Только пешие рыцари, но много. Очень много. Несколько сотен.

  – Но для вас ведь они проблем не составили, так? У вас в том бою даже потерь не было, насколько я знаю.

  – Да, мы связали их боем на узкой тропе, а потом Иерофант искусственно вызвал лавину, которая их похоронила.

  – Об этом разговор отдельный, вы ведь грамотный человек и давно служите в армии. Вам не раз доводилось видеть работу боевых магов. Что, по-вашему, было странно в работе Иерофанта? Было что-нибудь такое, что вызвало удивление?

  Я задумался. В лавине ничего странного не было. Таких заклинаний я раньше не видел, но, в любом случае, основную работу сделал не маг, а силы природы. Огненный шар огромного размера – это уже серьёзно, а вот испарение слоя снега толщиной метров пять...

  – В сходе лавины ничего странного я не увидел, маг просто усилил свой голос магическим рупором. Для обратного пути он вызвал огненный шар огромного размера, я никогда таких не видел, а вдогонку послал заклинание заморозки, вместо рыхлого снега получилась удобная ледяная горка, мы просто скатились по ней вниз. Но эти заклинания он произносил, удерживая руку на артефакте. Несколько шаров из разного материала, вставленных один в другой. Но и это не главное...

  – Было что-то ещё? – следователь явно начал уставать.

  – Когда Иерофант сказал, что именно он хочет сделать, мы вдвоём, я и господин Эллиот, начали в один голос уверять его, что это невыполнимая задача. Особенно после того, как он рассказал, каким путём пойдёт тот человек. Там есть гора Рогатка, она венчает горный хребет, вдоль неё лежит узкая тропинка, обледеневшая, по которой с трудом может перемещаться один человек. Но главная проблема не в этом. С той стороны подходы к этой тропе в зимнее время завалены толстым слоем снега. В два человеческих роста, пройти там просто невозможно. Но, даже если бы он каким-то чудом пробрался с той стороны, на нашей стороне гор шла дорога вдоль сухого ручья, там точно так же лежит снег.

  – Тем не менее, он как-то прошёл, – заметил следователь.

  – Когда мы подходили с нашей стороны, оказалось, что снега на дороге нет, он растаял, даже вода испарилась, остались только мокрые камни. Какая магия могла такое сотворить, я не знаю.

  – Насколько большой массив снега?

  – Представьте себе проход шириной в милю, длиной в пять-шесть миль, заваленный снегом в два, а то и три человеческих роста.

  Следователь на короткое время замолчал, переваривая услышанное. Потом пришёл к какому-то выводу и сам себе кивнул.

  – Беглец, когда я у него поинтересовался, как это получилось, сказал, что ему помогли с той стороны, но я не знаю...

  – С той стороны у него не могло быть помощников, – задумчиво проговорил он. – Он был один, и его магические способности... Впрочем, это вам ни к чему. Вернёмся к зелью, которое дал вам Иерофант. Опишите его. Какого оно было цвета, какой имело вкус, величина дозы, ощущения после выпитого?

  – Пузырёк был совсем маленький, – я развёл пальцы примерно на дюйм, – вот такой, стекло было тёмное, поэтому о цвете ничего сказать не могу. Вкус был отвратительный, да у всех магических зелий он такой, что-то, вроде гнилых фруктов, разбавленных плохой водкой, да и послевкусие, как от болотной воды. Как-то так. После выпитого появилось ощущение холода внутри, словно я снежный ком проглотил. Вот и всё. Я даже не до конца уверен, что оно подействовало, мой разум ведь мог сохраниться и по другим причинам.

  – Допустим, – он что-то решил для себя, после чего, посчитав наш разговор оконченным, позвал охрану. – Уведите его. Увидимся завтра, сержант Эрик.

  Собственно, охрана мне не требовалась, я и сам знал, куда мне идти, меня пока не считали арестованным, я жил в казарме, изредка привлекался к учениям солдат, никто не отбирал у меня оружия. А ещё меня регулярно дёргали на допросы. К этому следователю, или к другому, и каждый следующий раз вопросы, задаваемые мне, множились. Менялись формулировки. У меня спрашивали всё то, что я уже отвечал, а потом добавляли новые. Возможно, они старались подловить меня на несоответствиях, но я держался крепко. Пока держался.

  Попутно я пытался понять, кем именно был тот беглец, и почему они так хотят его найти. Государственный преступник, беглый маг, сотворивший что-то такое, что для его поимки понадобилась настоящая войсковая операция. Какого чёрта? Не многовато ли? А зачем ему понадобилось поить именно меня этой дрянью? Чтобы я не тронулся как остальные? Так ведь это случилось намного позже, когда дело было уже сделано. Чтобы я был устойчив к магии (допустим, он тогда сказал мне правду)? Так ведь магов среди погони не было, и он, скорее всего, это знал. Что тогда? Надеялся использовать меня потом, но я ему не понадобился? Или ещё понадоблюсь в будущем? А вот это уже весомый повод для моего ареста. Я, конечно, ничего о его планах не знал, но они-то думают иначе. От мыслей постепенно начинала пухнуть голова.

  На следующий день меня вызвали рано утром, явился солдат, сообщивший, что меня ждут в той же самой комнате. Я наскоро собрался, взял с собой стилет и нож, толку от них, понятно, не будет, но не пристало мне ходить совсем без оружия, если прикажут сдать, сдам.

  Теперь следователей было двое. Тот, что допрашивал меня вчера, худой высокий мужчина с гладко выбритым лицом и седыми волосами, хотя с виду ему было лет тридцать. Был и второй, который тоже однажды со мной беседовал, этот был полной противоположностью первого, примерно моего роста, упитанный, розовощёкий и уже немолодой, хорошо за сорок, цвет волос было определить невозможно, поскольку голова его была всегда гладко выбрита. Зато имелись седые бакенбарды. А кроме этих двоих в комнате присутствовала женщина. Странная женщина. Было ей около тридцати лет, она куталась в чёрный бархатный балахон, который скрывал её почти целиком, только из-под капюшона выглядывало лицо. Лицо её было примечательным, если бы она не шевелилась изредка, я бы счёл её мёртвой. Она была бледна, как свежепобеленная стенка, на худом лице не было ни кровинки, лишь изредка под тонкой кожей просвечивали синие вены. Глаза выглядели стеклянными, я сразу заподозрил её в пристрастии к веществам, которые в этом мире тоже кое-где применяются и пользуются популярностью. Отдельно следует отметить цвет этих глаз, они были какого-то невозможного синего цвета, таких просто не бывает у обычных людей. Руки, торчавшие из рукавов были тонкими и такими же бледными, на среднем пальце левой руки имелось массивное кольцо с печаткой, где крупный рубин был окружён кучей гравированных рун. Из какого металла было сделано это кольцо, я так и не понял, что-то, вроде стали, вот только цвет был необычный, дымчато-серый.

  Меня снова усадили на неудобный стул и стали задавать вопросы:

  – Итак, сержант Эрик, мы уже прояснили с вашей помощью многие моменты случившегося, теперь осталось разобраться с вами, – начал издалека худой, – мы пытались навести справки о вашем прошлом и, представьте себе, ничего не нашли. История вашей жизни начинается около десяти лет назад, когда в городе Рейделл вы подошли к вербовщику и завербовались в наёмную пехоту. После этого выяснилось, что новый солдат, совсем ещё молодой, отлично владеет грамотой, более того, понимает армейские команды, обладает чудовищной физической силой, знает приёмы борьбы, а вдобавок, ничего о себе не помнит. Так сказал Эдвард де Шаббат, представьте себе, старик ещё жив, хотя и давно отошёл от дел.

  – Новый рекрут участвовал в нескольких битвах, за храбрость и сообразительность был произведён в сержанты, – продолжил толстый, – после разгрома мятежников в битве при Честере, когда наниматель погиб, остатки пехотного подразделения перешли на службу к королю, с тех пор начинается история королевского сержанта. Что-то не так?

  – Всё так, – я кивнул, спорить тут было не с чем. – Вот только зачем вам рассказывать мне историю моей жизни? Я её прекрасно помню.

  – Помните, – согласился толстый, – вот только не всю. Нас интересует, что вы делали до всего этого. Можете что-нибудь рассказать?

  – Мне нечего рассказывать, вы ведь сами сказали, что я ничего не помню, и это истинная правда. То же самое я говорил Старому Эду, когда он меня допрашивал. Моя жизнь началась тогда, когда я очнулся на лугу, где пас коров. Я был простым пастухом в деревне, более того, с репутацией дурака. Но мне это занятие не понравилось, а потому я ушёл. Попутно выяснил, что владею грамотой и знаю много таких вещей, которые не по уму крестьянина. Но это всё. Я ушёл в город Рейделл, некоторое время работал в каменоломне, потом завербовался в солдаты, а дальше вы знаете.

  – Вы ведь сами понимаете, что так не бывает, – грустно сказал худой. – То есть, человек мог потерять память, в силу каких-то ранений или шока, но ведь вы существовали и до этого. Был какой-то сельский пастух, который внезапно всё о себе забыл, но при этом так же внезапно поумнел. Есть что-то, чего мы не знаем, что-то важное, что, возможно и послужило толчком для дальнейших событий.

  – У меня есть мысли, – сказал я осторожно. – Я уже однажды высказывал их, но это исключительно мои догадки, никакого подтверждения им нет.

  – Изложите, – предложил толстый.

  – Где-то жил учёный книжник, грамотный и многое знающий, возможно, он имел отношение к военной службе, возможно, он умер, а потом в силу непонятных причин, его сознание перенеслось в тело пастуха, при этом стёрлись все воспоминания о своём прошлом, оставив только знания и навыки.

  – Чужая душа в новом теле, – глухим, словно из бочки голосом проговорила женщина, от неожиданности я вздрогнул. – Это важно.

  Она встала с места и подошла ко мне.

  – Встань, Эрик, – сказала она, и я немедленно подчинился. – Дай мне руки.

  Я протянул ей обе руки. Она взяла меня за них. Ощущение было странным. Её пальцы были холодными, но главное было в другом. Наши руки словно слились, я их ощущал, как единую конечность. Она встала напротив меня, а потом пристально посмотрела мне в глаза. Я почувствовал, что сейчас грохнусь в обморок, чего со мной раньше не случалось. Зрачки её увеличивались и уменьшались, взгляд проникал мне в голову. По крайней мере, мне так казалось. А потом она, видимо, желая меня добить окончательно, поцеловала меня в губы. Теперь со мной творилось нечто невообразимое. Всё тело пронизывали ледяные иглы, дыхание остановилось, меня несколько раз просветили лучами рентгена, вывернули наизнанку, перетряхнули внутренности и вернули их обратно. Когда наши губы разомкнулись, я в полубессознательном состоянии рухнул на стул, едва не промахнувшись мимо сидения.

  Я сидел на месте и хватал ртом воздух, словно рыба, вытащенная на берег. А она вернулась на своё место и присела. Я даже заметил, что походка у неё лёгкая, шагов неслышно, словно она и обувь не носит, а может, просто парит над полом.

  – Он говорит правду, – сказала она всё тем же странным голосом. – Но он отмечен, у них всё ещё есть связь.

  Вообще-то, я сказал не всю правду, но, подозреваю, тётенька такими вещами не заморачивалась.

  – Что будем делать? – спросил толстый. – Ты можешь отследить эту связь?

  – Нет, – она покачала головой. – Нужно отправить его в столицу, только там смогут попытаться это сделать. Мидас, верховный маг, возможно, справится с этим.

  – Ты сможешь переправить его порталом? – поинтересовался худой.

  – Нет, порталом нельзя, это опасно. Могут отследить, кроме того, у него странная природа, это не простой человек, попав в пространство портала он может просто исчезнуть из этого мира.

  Слова её запали мне в душу. Переходя порталом, я могу исчезнуть из мира. Куда? Не обратно ли в свой мир? Если так, то я с удовольствием это сделаю, только портал откройте.

  – Тогда сопроводим своим ходом, – принял решение худой. – Я прикажу заложить экипаж.

  – Только не задерживайтесь, – сказала женщина. – Он теперь может быть где угодно, время работает против нас.

  – Сержант Эрик, – обратился ко мне худой. – Вам приказано срочно явиться в столицу и предстать перед кругом магов, магистр Мидас, верховный маг, глава круга, проведёт с вами работу и попробует через вас выйти на сбежавших преступников. Собирайте вещи, отправляетесь сегодня. С вашим начальством я всё решу.

  – Только один вопрос, – возразил я, а потом начал перечислять этот «один» вопрос. – Что, чёрт возьми, здесь происходит? Что со мной случилось? Кто я такой? Кто такой этот беглый? Что со мной собираются делать в столице?

  Оба следователя удивлённо переглянулись.

  – Он имеет право знать, – спокойно сказала женщина. – Хотя бы в общих чертах.

  – Хорошо, – растерянно сказал худой. – кое-что мы можем объяснить. Вам известно что-либо о войнах богов?

  Мне было известно. Я, будучи человеком, жадным до знаний, старательно читал все книги, что попадали мне в руки. Иногда даже брал их в качестве трофеев, забывая о более ценных вещах. Среди них была и религиозная литература. Что касается битвы между старыми и новыми богами, то этот древний миф был многократно описан в литературе, а также в устных преданиях. Сейчас в королевстве и на многих сопредельных территориях существуют два культа. Первый – это культ Корфу, бога-творца, покровительствующего всему хорошему, вроде технического прогресса, он, хоть и не является творцом мира, сделал многое, чтобы обустроить его. Главной добродетелью он считает человеческую мудрость, грамотность, стремление к познанию. Второй культ проповедует поклонение Салиму – богу более старого поколения, одному из творцов, вдохнувшему жизнь во всех живых существ. Это добрый бог, покровительствующий природе, всему живому, облегчающий роды и покровительствующий материнству. Этот последний признак приводил к тому, что Салима часто изображали двуликим, в мужской и женской ипостаси, хотя на самом деле боги – существа бесполые. Но культы эти процветают только в крупных городах, где стоят храмы, а в сельской местности крестьяне продолжают свободно поклоняться домашним божествам, духам леса, домовым и прочим кикиморам.

  Что же до войны богов, то тут описания разнятся, в какой-то момент, когда на земле ещё жили первые люди, какой-то местный аналог атлантов или гипербореев, долгоживущие, мудрые и сильные, разразилась война между старыми богами, создавшими мир и новыми богами, которые возникали после этого. Их иногда именовали детьми старых богов, но тут же вставал вопрос о том, что боги бесполы и семей не создают. Война шла несколько тысяч лет, иногда в неё вовлекались и первые люди, отчего почти все и погибли, а земля досталась их слабым и короткоживущим потомкам, которые сохранили крупицы знаний. Они бы вовсе скатились в дикость, но этого им не позволил сделать Корфу, почитающий мудрость. Он научил их кое-каким наукам, позволив тем самым создать новую цивилизацию. Вообще, в той войне победителей не было, уцелели только два самых мирных божества, которые, устав от бесконечного бардака, просто схватили других богов за жабры и, пользуясь тем, что те ослабели от долгой битвы, упекли их в тюрьму, какой-то местный аналог Азкабана, где их денно и нощно охраняли ужасные создания.