Текст книги "Наёмник (СИ)"

Автор книги: Иван Булавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

  – Вы, наверное, знаете, что на троне я всего пять лет, – продолжал король, – но подданные уже стали называть меня Этельред Разумный. Догадываетесь, почему? Именно, потому, что я всегда и везде вижу практическую пользу. И теперь передо мной стоит сила. Сила, которая очень много значит на поле битвы. А у меня, в моём войске, произошла немалая убыль. Теперь мне трудно будет вести войны с соседями. Во что обходится один пехотинец?

  – Три талера в месяц, на войне – пять талеров, – не раздумывая ответил Валент, уже понимая, к чему клонит король.

  Монарх быстро произвёл подсчёты в уме.

  – Моя казна потянет такие расходы. Я принимаю вас на службу, хоть мои соратники искренне желали вашей смерти. Пожалуй, я даже разыщу этого старого хрыча де Шаббата, чтобы он, как и раньше, командовал вами. Возражения есть?

  Оба капитана переглянулись между собой, потом бросили взгляд на строй, откуда на них с надеждой смотрели десятки глаз, после чего Валент ответил:

  – Да, мы согласны, пусть ваш писарь готовит контракт.

  С этого момента сержант Эрик Рыжий стал сержантом на службе у короля.

  Глава пятнадцатая

  Идти мне пришлось долго. Дорога шла по пустынной местности, где болота чередовались с лесами, а те с заброшенными деревнями. Отчего так получилось, почему довольно неплохая земля в самом центре королевства простаивает, более того, заброшена, было для меня неизвестным. Возможно, в прошлом здесь был большой голод или эпидемия, или междоусобная война заставила крестьян покинуть эти земли. Историю королевства я знал неважно, но слышал, что ещё недавно, то есть, по историческим меркам недавно, лет сто, сто пятьдесят назад, королевство, бывшее тогда раза в три меньше, сотрясали непрерывные междоусобные войны между членами правящей семьи. Дяди резали племянников, внуки с удовольствием травили дедов, а отцы подозрительно поглядывали на сыновей, поглаживая булатный ножичек. Естественно, что за каждым из них стояли верные вассалы, королевство постоянно делилось на уделы, потом снова собиралось воедино, пока не подрастало следующее поколение жадных до власти королевских отпрысков.

  Дорога местами пришла в такой упадок, что густо заросла кустарником, через который даже я с трудом пробирался. Не представляю, как бы здесь прошла наша карета с лошадьми. А нормального жилья всё не было, на ночлег мне пришлось останавливаться в одной из относительно целых крестьянских изб, всё лучше, чем под открытым небом, тем более, что здесь и звери дикие должны быть, не хочется проснуться в компании голодного медведя (а они в это время года очень голодные и злые).

  Из колодца получилось добыть полведра относительно чистой воды, а найденный в одной из изб чугунный (ещё одно доказательство того, что покидали эти места в спешке) котёл позволил мне её вскипятить на костре. А вот с едой было туго, кое-где проглядывали остатки полей, возможно, осенью там что-то и выросло бы, да только сейчас весна, поэтому мне остаётся разве что корой с деревьев полакомиться.

  Когда стемнело, я сидел во дворе у костра, хлебал голый кипяток из деревянной кружки и внимательно прислушивался к звукам ночи. Щебетала какая-то неугомонная птаха, отчаянно вызывая к себе полового партнёра, где-то вдалеке трещали сучья, явно кто-то крупный прошёл, вроде кабана. Слышен был вой волка, но очень далеко, да и волки сейчас не так опасны, пришла весна, а значит, они уже разбились на пары и спокойно выводят потомство, питаясь в основном полевыми мышами. Им точно нет нужды нападать на вооружённого человека. Ну, а если всё-таки нападут, то сами виноваты.

  Спать я буду в доме, дверь там относительно крепкая, выломать её не получится. А завтра продолжу путь, дорога, пусть и плохая, меня куда-нибудь да выведет. Допив кипяток, я аккуратно сгрёб в кучу угли костра, чтобы не разгорелся, да и отправится спать. Лавки в избе прогнили и провалились, оставалось только улечься на пол.

  Утром проснулся ещё затемно от холода. Зуб на зуб не попадал, пришлось встать и выбраться наружу. Угли костра продолжали тлеть, что избавило меня от возни с огнивом (ненавижу это занятие). Бросив сверху несколько палок, оставшихся от плетня, я присел рядом на бревно и протянул руки. Огонь разгорался медленно, и, когда, наконец, стал давать тепло, над горизонтом поднялось солнце. Теперь в самый раз навернуть миску сытной солдатской каши и придавить её кружкой доброго пива, но увы. Надо было хоть сухарей в карманы положить, да кто же знал.

  Когда натянул на себя кольчугу и приладил на место наплечники, позади послышался какой-то шорох, словно пробежал кто-то мелкий. Обернувшись, я никого не увидел. Выждав некоторое время, я начал натягивать на руки перчатки, но тут снова услышал этот звук, только уже с другой стороны. Я снова обернулся. Зверь? Но какому зверю придёт в голову вот так бегать около человека? Хищник бы уже напал, а мелюзга просто убежала.

  Взяв меч в одну руку, я стал медленно пробегать глазами по хозяйственным постройкам. Где-то на середине пути мой взгляд упёрся в возмутителя спокойствия, который, надо сказать, вовсе не скрывался, просто сидел на куче хлама, сливаясь с ним, и с интересом поглядывал на меня. Это был низкорослый человечек, почти карлик, одетый в невообразимые лохмотья. У него была густая шевелюра неопределённого цвета и длинная, до самой земли седая борода, в которой запуталось множество листьев и веток.

  – Ты кто? – строго спросил я.

  – Увидел! – взвизгнул он и сделал попытку спрятаться, закопавшись в мусор, потом, видя бесперспективность такой затеи, снова сел на место и продолжил меня разглядывать.

  – Тут людей нет, – зачем-то сказал он после долгого молчания. – Только ты.

  – Только я, – не стал я спорить. – А тебе что за дело? Кто такой?

  Меч в моей руке угрожающе качнулся.

  – Не грози старику, не надо, старик тебя не трогал, – голос его снова стал срываться на визг.

  – Слушай, старик, – сказал я раздражённо, разговор этот начинал потихоньку бесить. – Третий раз спрашиваю: кто ты такой и чего тебе нужно? Отвечай или проваливай.

  – Старик не простой, – его маленькие глазки цвета болотной тины бегали туда-сюда. – Старик лесной, старика никто из людей не видит, а ты увидел.

  Вот как, подумал я. Стало быть, я в этой дыре лешего встретил. Слышал про них, но думал, что сказки это. А теперь вот он сидит, передо мной и болтает, как радио.

  – Ну, увидел, дальше что? – я смерил его недовольным взглядом.

  Он прищурился и внимательно на меня посмотрел.

  – Человек видит. Почему? – спросил он сам себя. – Печать на нём, печать стоит, человек непростой, человек бога видел.

  – Иди в задницу, – огрызнулся я. – Хотя, стой. Какая печать?

  – Печать, – проговорил леший, запустив две костлявых ладони в бороду, – такая печать, что людям носить не полагается. Непростой ты человек, вот и всё.

  – Ничего не понял, – честно признался я. – Про какую печать ты мне рассказываешь? Бога я видел, хоть и не знал об этом.

  – Ты не знал, да он знал. Старый бог, таких, как он, давно уже нет, откуда взялся?

  – Сбежал из темницы, – честно сказал я. Леший знал кое-что, мог знаниями поделиться, да только как их от него получить? – А ты знаешь этого бога?

  – Боги миром правили, откуда лесной старик знает? – он демонстративно отвернулся, не желая разговаривать. Но потом всё же добавил. – Боги воевали, потом не стало богов, а лесной старик остался. Старик здесь, старику скучно.

  – Так развлеки себя беседой, – я положил меч на плечо и присел рядом. – Старик давно живёт, многое помнит, пусть расскажет человеку про бога и печать.

  Он долго молчал, видимо, погрузился в воспоминания. Потом отчего-то вздохнул, на глазах появились слёзы, промокнув их кончиком бороды, он снова повернулся ко мне и заговорил:

  – Много зим минуло, как люди ушли. Я их любил. Иногда, конечно, наказывал, чтобы лес не рубили бездумно, лес для меня дом, да не просто дом, я сам и есть лес, для меня дерево, что для человека рука или нога. Выруби лес, и меня не станет, – теперь он говорил внятно, фразы строил грамотно и не обращался к себе в третьем лице. – Но и они меня уважали, подношения делали, хлеб в лесу оставляли, да благодарили меня. Потом началось, то война, когда каждый грабит и жжёт, то голод от засухи, а то и моровое поветрие. Не жилось тут людям, вот и ушли. А боги. Я их застал. Молодым был тогда. Ух, какие они были. Одним взмахом руки горы сносили, взглядом могли озеро высушить. Этот мир их заслуга, они людей учили, чтобы те не были дикие, чтобы грамоту узнали, дома строили из камня. Люди научились, стали с богами спорить, а боги тогда уже войну начали.

  – И кто победил? – спросил я, воспользовавшись паузой.

  – А никто? – грустно ответил он, махнув рукой, – никто не победил, только зря землю изувечили, да людей первых поубивали. Нам, лесным тоже досталось. А теперь нет тех богов, ушли.

  – Их другие боги заточили, – напомнил я.

  – Заточили, отчего не заточить, будь он даже бог, что с того? Они начали разум терять, ещё немного, и просто весь мир бы уничтожили. Как дети, которые игрушку делят. Но те двое, что разум сохранили, положили всему конец. Старых богов убрали, устроили мир по-новому, да потом забыли, больше на него и не смотрят. Людям они землю отдали, те старых богов забыли, новых не изобрели, даже тех двоих забывают постепенно, но им, богам, дела нет. Да и про нас, лесных, тоже забыли, а ведь мы этому миру ровесники.

  – Это понятно, – прервал его я. Пока он мне ничего нового не сообщил. Надо с другой стороны зайти. – Скажи, могло так получиться, чтобы старый бог в наш мир вернулся?

  – Могло, – старик кивнул, достав бородой до земли. – Они же бессмертные, боги-то, в заточении держатся, да на любой замок ключ подобрать можно. Вот только он в нашем мире не проживёт, не знаю, отчего, но им просто так здесь ходить нельзя, это точно.

  – А в человеческом теле? – осторожно спросил я.

  Старик хохотнул.

  – В своём уме, человек? – спросил он, постучав себя по лбу. – Бога в человеческое тело засунуть? Попробуй-ка медведя в жабу спрятать, получится?

  – Боги слишком большие?

  – Не большие, не просто большие, тут... – он замолчал, подбирая нужные слова. – Тут другое, сила бога не для слабого тела. Никак она там не поместится, и человек тот долго не проживёт.

  – А что тогда? Человек умрёт, бог из него вылезет, а в мире ему нельзя быть. Так?

  – Так, не знаю, что с ним, опять в заточение попадёт, вот и всё. Может, и есть способ вытащить, да не знаю я. Тут первых людей спросить нужно, да где их взять.

  – А может, в книгах старых есть способ? – спросил я.

  – Может, и есть. А почему ты спрашиваешь?

  Я вздохнул.

  – Ты ведь сам сказал, что печать на мне. Древний бог из заточения вырвался и в человеческом теле ходит. Он эту печать поставил.

  – Ну. – Он не стал спорить.

  – Так объясни мне, что это за бог, как его зовут, и чем он опасен?

  – Объясни, бога любого по имени называть нельзя, тем более, вам, людям. Даже тех богов, что люди и поныне чтят, прозвищами именуют, а имена их – тайна великая, имя такое назвав, можно мир перевернуть. Того, кто с тобой повстречался и печать наложил, когда-то звали Трог, что значит, строитель, творец, но это забылось, а потом его стали звать Аварол, разрушитель, а после стали звать Немлок, никакой бог, но это когда его уже убрали из мира. Так его, наверное, и знают люди.

  – А как он выглядел?

  – Как хотел, так и выглядел, он ведь бог, это люди только к земной личине привязаны, а бог может выглядеть, как сам захочет. Изображали его иной раз многоруким великаном с головой льва, да то всё людские придумки, никогда он так не выглядел.

  – Понятно, а чем он занимался? До того, как всё началось.

  – Они все чем-то занимались. Поначалу, понятно, мир обустраивали. Будто бы люди дом новый. Один говорил: хочу здесь реку большую. Взмахнул рукой, и река потекла. Второму горы были потребны, а третьему – лес. Вот он-то леса и создал, а в лесах этих и мы появились, существа от плоти лесной. Тварей земных тоже они создали, всяких разных, иных уже и нет давно. А потом у них новая забава появилась, люди. Первых людей учили всему, те поначалу дикарями были, а потом научились дворцы строить, корабли большие, книги писали, где мудрость хранилась. С этого и раздоры начались. Кое-кто считал, что нечего их учить, ибо с богами равными станут. Не стали. А Трог, он уже тогда за вас был, за людей простых, что живут недолго, вы тогда тоже были, но жили вроде животных, неразумные, первые люди вас приручали и как рабов использовали.

  Он замолчал. Я тоже. Только что мне прочитали обширную лекцию, было интересно, но при этом ничего полезного я не узнал.

  – А печать? Та, что на мне стоит? Она что делает? Для чего он её наложил?

  – Наложил, значит, служба ему от тебя потребна. Сослужишь её, и свободен будешь, исчезнеттвоя печать. Да ты не беспокойся, боги к людям благосклонны, все. Вы им не соперники, вот и зла на вас никто не держит. А если ты ему пригодишься и помощь окажешь, тогда тебя отблагодарят. Может быть, даже предложат плату самому выбрать, желание любое. Боги всё могут.

  – Желание у меня есть, – сказал я грустно. – Да только вряд ли боги такое исполнят.

  Старик удивлённо приподнял бровь, похожую на пучок старого мха.

  – А ты во мне ничего не видишь? – спросил я. – Кроме печати той, что Трог наложил?

  – Вижу, что душа у тебя чужая, – озадаченно сказал он почесав пальцами затылок, – да только не пойму, как так вышло.

  – Вот и я хочу знать, а ещё больше хочу всё обратно вернуть. Скажи, а другой мир есть? Как этот, только другой.

  – Один бог создал, второй может повторить, отчего нет? В одном мире так всё устроено, в другом иначе.

  – А не знаешь, как можно из мира в мир пойти?

  – В каком мире ты сотворён, в том и останешься, мир – это не дом, из которого можно выйти.

  Я вздохнул и почесал затылок. Бесплодный разговор уже порядком утомил. Старик, может, и знал много, да делиться со мной не спешил, а правильных вопросов задать я не мог. Что теперь? Складывалось впечатление, что не стоит мне в столицу идти, куда лучше найти эту парочку, Аркона и Иерофантом, поговорить с ними, выяснить, что от меня требуется, а потом и действовать по обстановке. Как знать, вдруг они меня и правда назад отправят.

  – А что мне печать Трога может дать? – спросил я. – И кто её может видеть?

  – Знающий может видеть, или просто мудрый, – он снова заговорил загадками. – А печать эта тебе глаза откроет, ты теперь божественной мудрости коснулся, хоть и самым краем, вот и видишь то, чего другие не видят, меня вот увидел. Теперь, если захочешь, поговорить сможем, ты к дереву обратись, глядишь, услышу, коли не сильно далеко. Только видение твоё не сразу откроется, всему учиться нужно, без умения-то и ложку ко рту не поднесёшь.

  – И на том спасибо, – я поднялся на ноги. – Спасибо, что объяснил многое, хоть я и не понял половины, помоги теперь из леса выйти, научи как быстрее на большую дорогу попасть?

  – Ступай за мной, – леший тоже встал и начал вытряхивать мусор из бороды. – К вечеру тебя выведу, а там уже сам думай, куда тебе идти, с печатью жить тяжело, если увидят, то постараются извести, те, кто новым богам служат, не потерпят такого.

  Я вздохнул.

  – Понятно, веди уже, надоело мне без толку бродить.

  Часть вторая

  Глава первая

  Даже с помощью лесовика добраться до обитаемых мест оказалось нелегко. Просто какой-то необитаемый квадрат в центре королевских владений, на кой чёрт, спрашивается, новые земли захватывать, если своё использовать не научились. Про запас?

  Чтобы дойти до ближайшего поселения у меня ушло три дня. А уже там, остановившись на постоялом дворе, я узнал, что не стоит мне в столицу соваться. Совсем. Что именно произошло за эти дни, я точно не знал. Возможно, та бледная баба смогла связаться со столичными магами, а те разыскали место боя, после чего, сложив два и два, выяснили, что искомый сержант Эрик Рыжий подался в бега. А поскольку я мог быть опасен (непонятно только, чем), начали облаву. По всем городкам разослали мой словесный портрет, посулили награду и предупредили, что нужен я непременно живым, но связанным, с заткнутым ртом и с мешком на голове. После таких предписаний отчего-то сдаваться совсем не хотелось, не люблю я, знаете ли, когда мне мешок на голову надевают. Да и без этого не хочется, придётся ведь доказывать, что не верблюд, а доказать не смогу. А если ещё всплывёт тот факт, что Борна на самом деле убил я (маги умеют получать информацию), то станет мне и вовсе кисло.

  Но, на моё счастье, тут была отнюдь не индустриальная эпоха, а очень даже Средневековье. А потому разветвлённый репрессивный аппарат, как таковой, почти отсутствовал. Имелась армия, городские стражники, сельские старосты, у каждого феодала на земле тоже имелась силовая поддержка, но это всё мелочи, перекрыть дороги и перетряхнуть все города они не смогут, так что скрываться можно долго. Естественно, что и никакого учёта населения не велось, и паспорта не выдавали, каждый знал своих односельчан, или соседей по улице, товарищей по гильдии, не более того. А мой словесный портрет оригинальностью не отличался. Эрик, росту среднего, телом очень крепок, лицо широкое, волосы рыжие густые, кожа белая, глаза серые, под левым глазом небольшой шрам. Вот, собственно, и всё. По сути, единственное, за что могли прихватить, – это мои рыжие патлы, шрам под глазом невелик и разглядеть его трудно. Но, на моё счастье, имелась у меня бритва, привык с собой таскать, чтобы быть всегда опрятным. Как только услышал из разговоров, что ищут меня, метнулся к ближайшему водоёму и начал скоблить голову, смазывая её илом. Не самая приятная процедура, да только жизнь дороже.

  Теперь, с выбритой до синевы макушкой, одетый в длинный плащ, прикрывающий доспехи, я сидел в придорожной харчевне и старательно поглощал сытную кашу с кусками говядины, запивая всё это великолепие уже четвёртой кружкой тёмного пива. В заведении этом было людно, сидели даже два стражника, что тоже пили пиво и о чём-то тихо переговаривались. Слов я не уловил, а по губам читать не умею, хоть и сел к ним лицом. Переночевать можно будет здесь, наверху, как и положено, есть номера. А денег, благодаря запасливости покойных попутчиков, у меня имелось предостаточно.

  Никто на меня не обращал внимания. Да и было бы с чего. Ну путник, ну с мечом, а под одеждой доспех виден, что с того? Купцы, кто в дальние рейды с товаром ездит, тоже оружие с собой берут, правда, у них всё больше луки да кинжалы, а тут такая дура с меня ростом.

  После ужина, отдав хозяину талер и получив на сдачу горсть медной мелочи, я отправился в номер. Номер, это громко сказано, конура два на полтора метра с нарами в два яруса. Но и то хорошо, куда приятнее, чем под кустом спать. Тем более, что на нарах свежая солома постелена, да и тепло здесь.

  Заснул, как убитый, а среди ночи меня подняли. Не подняли, конечно, я сам проснулся, услышав шум во дворе. Конные, человек восемь не меньше. За мной?

  К счастью, было в моей каморке небольшое окно, и выходило оно как раз на двор. В темноте мало что получилось разглядеть, но потом хозяин дверь отворил и фонарь вынес. Так и есть, стража, да не просто городовые, королевская пехота, явно из столицы. Их для скорости на коней посадили. А с ними старик в мантии. И тут мне поплохело окончательно. Я уже расслабился, думал, не найдут, планы строил, как подамся в портовый город, сяду на корабль, да куда-нибудь уплыву. Недооценил я своих врагов, слабость государственного аппарата компенсировалась точечной работой магов. Они-то меня и выследили. Сейчас войдут в здание и примут меня тёплым.

  Я заметался. Доспехи не снимал, плащ тоже надеть недолго. Меч под рукой. А дальше что? Драться я могу, да только маг мне не по силам, а это явно был настоящий маг, не та шушера, что на лесной дороге попалась. Такого никто из воинов не одолеет. Мне даже показалось, что я ощущаю исходившие от него магические волны, которые пронизывали здание и сгущались вокруг меня.

  Прикинув размер окна, я решил, что пролезу, спрыгнуть со второго этажа тоже не проблема, да только бесшумно это сделать не получится, значит, нужно уходить на рывок. Ночные гости уже поднимались по лестнице, а под окном стояли двое солдат, в доспехах и с мечами. Но это не так страшно, мечи в ножнах, вынуть не успеют.

  Размахнувшись, я выбил плечом хлипкие ставни и выпал наружу, снося своей тушей обоих солдат. Стараясь не задерживаться, бросился к лошади, вскочил в седло и от души поддал лошади шенкелей, выезжая со двора. Солдаты вскочили, но было уже поздно. Краем глаза я уловил яркий свет в том окне, откуда только что выпрыгнул. Не свет от фонаря, а именно магическое свечение. Среднестатистическое заклинание летит шагов на двести или около того, но вряд ли они будут швыряться огненными шарами, я им почему-то живым нужен.

  Дорога от постоялого двора круто поворачивала, редкий лес прикрыл меня от возможных стрел и заклинаний, вот только получится ли оторваться? Они тоже верхом, фора совсем небольшая, да и наездник из меня так себе. Я нещадно пришпоривал лошадь каблуками, но скорости от этого не добавлялось. Скоро за спиной послышался стук копыт, догоняют.

  Нужно было срочно что-то придумать. Они сели мне на хвост, даже если не догонят, то и не отстанут, точно. А лошадь рано или поздно устанет, тогда придётся отбиваться, а как? После долгой скачки я и сам буду едва жив, да ещё этот маг. Впрочем, обернувшись, мага среди всадников я не разглядел, видимо, он остался там. Тогда шансы есть.

  Я дёрнул за поводья, лошадь круто повернула в сторону и начала углубляться в лес. Повернули и мои преследователи. Если ночь была светлой, луна только начала убывать, и дорогу было прекрасно видно, то здесь, в лесу, наступила полная темнота, которая для меня должна была закончиться закономерным столкновением с низкой веткой. Дожидаться такого исхода я не стал. Осторожно притормозив лошадь, я спешился и двинул дальше бегом. Далеко за спиной преследователи тоже стали спешиваться, но, судя по крикам, далеко не так удачно.

  А я, стараясь меньше греметь железом (что было непросто, кольчуга для диверсионных операций мало подходит), побежал через лес, глядишь, получится оторваться.

  Получилось. Звуки за спиной становились всё тише, а когда солнце осветило горизонт, я уже спокойно шёл по поляне, никем не преследуемый. Выдохся, конечно, изрядно, зато живой и не в плену. Сдаётся мне, теперь от человеческого жилья следует подальше держаться, брести по лесам, как зверь, пока до моря не доберусь.

  И снова маги меня неприятно удивили. Когда я уже расслабился настолько, что позволил себе присесть на корягу и отдохнуть, впереди светящимся серебристым окном открылся портал, из которого браво шагнули шестеро солдат. Мага, что характерно, с ними не было, хотя портал им кто-то открыл.

  Бежать сил уже не было, оставалось только драться. Взяв меч, я встал в позицию. Обнажили оружие и они, но не все, первые двое держали короткие мечи, а те, что за их спинами, приготовили верёвки. Давайте, ребята, до вас уже пытались меня живым взять, да плохо кончили.

  – Бросай меч, Эрик, – сказал один из солдат, я его не знал, но он меня отчего-то назвал по имени, ну и ладно, всё равно никаких тёплых чувств к ним я не испытываю, будь они хоть трижды коллеги. – Мы не хотим тебя убивать.

  Конечно, не хотите, подумал я, с вас за такое шкуру спустят и на барабан натянут, я вам непременно живой требуюсь. А вслух сказал:

  – Я вас тоже убивать не хочу, да, видать, придётся. Нападайте уже.

  По сравнению с теми разбойниками, что напали в первый раз, эти ребята дело знали, тут уже пришлось выложиться. Спасала меня длина оружия. Пока. Одного я обезоружил сильным ударом, второму помял наплечник, осушив левую руку, а третьему, что тоже потащил из ножен меч, чиркнул кончиком клинка по неприкрытому бедру, штанина тут же пропиталась кровью. Отступив на пару шагов, я снова поднял меч.

  – Может, разойдёмся? – спросил я с улыбкой. – Скажете, что не поймали, вас отругают и только.

  Они ничего не ответили, просто кинулись уже все скопом, обнажив мечи. Два удара получилось отбить, один колющий выпад пробил кольчугу солдата (извини, ничего личного), тот, умирая, повис на клинке, а выдернуть я уже не успел, они навалились со всех сторон. Впрочем, так даже лучше, подождав, пока ухватятся все сразу, я крутанулся в сторону, стряхивая их с себя, словно блох. В итоге, из пятерых висеть на мне остался только один, которого я тут же ухватил за горло и приложил бронированным кулаком по шлему. Сталь глухо звякнула, сминаясь, подшлемник сразу пропитался кровью. Четверо.

  Выдернув из тела мёртвого солдата меч, я отошёл ещё дальше назад. Теперь они словно забыли, что я нужен живым и атаковали меня по-настоящему, стараясь изрубить мечами. Ситуация складывалась отнюдь не в мою пользу, да и в силовом противоборстве вышла промашка, прежде, чем снова их разбросать, я умудрился наткнуться на чей-то клинок, который проехал мне по щеке, больно. Кровь хлынула сразу, теперь у меня особых примет стало больше. Но и я тоже в долгу не остался, нападавших осталось трое, теперь ещё один лежал на земле с развёрнутой назад головой. Продолжаем?

  Но продолжить не получилось. Вас когда-нибудь связывали стальным тросом, раскалённым докрасна? Нет? Меня тоже, но то, что я сейчас почувствовал, было похоже на это. Маг, что открыл солдатам портал, наконец-то, добрался до места боя, а для него я не соперник. Через пару мгновений я уже лежал на траве, спелёнатый, как мумия, какими-то магическими нитями, которые адски жгли тело даже через доспехи и одежду. Маг подошёл поближе и наклонился надо мной.

  – Вот и ты, Эрик Рыжий, злобный еретик и вероотступник, задумавший погубить короля и всё королевство, вступивший в союз с врагами всего человечества, носитель адской печати.

  Мне и без того было плохо, а теперь захотелось поскорее самоубиться. Виселица уже не казалась таким плохим исходом. А теперь меня будут пытать, жестоко пытать, заставляя рассказать даже то, чего я не знаю.

  – Свяжите его, – велел маг солдатам, – но на награду не рассчитывайте, вы не смогли его взять вшестером. Хотя и просили меня об этом.

  Я злорадно усмехнулся, невзирая на боль, эти олухи сами упросили мага до поры не вмешиваться, чтобы им досталась награда. Поделом им наказание.

  Магические путы немного ослабли, но взамен их солдаты начали наматывать пеньковые верёвки толщиной в палец. Смогу разорвать? Может быть, но не раньше, чем маг отойдёт подальше. Связав мне руки и ноги, они попытались меня тащить. Получалось плохо, я для них оказался слишком тяжёл, да и доспех с меня так и не сняли. Стали развязывать ноги, в результате один из них откатился в сторону с разбитым носом, под громкий хохот мага. Закончив смеяться, он долбанул меня чем-то, вроде небольшой молнии, от которой меня скрутило в бараний рог от боли во всём теле, а потом всё-таки пришлось идти. Солдат, что шёл сзади, периодически отвешивал мне пинка.

  А потом ситуация изменилась в обратную сторону. Путы на моих руках отчего-то вспыхнули ярким пламенем, которое сожгло их в один миг, но не причинило мне ожогов. Не раздумывая над причинами, я быстро развернулся и влепил хороший джеб прямо в рыло наглого солдата, тот, разумеется, такого не пережил и рухнул замертво. Маг поднял руки, чтобы меня наказать, но тут стало понятно, откуда ко мне пришла помощь.

  Из лесной чащи вышел никто иной, как Иерофант, тот самый маг-предатель, с которого и началась вся заваруха. Теперь он и тот маг, что пленил меня, стояли друг напротив друга. Солдаты, окончательно растерявшись, замерли, как статуи. Подойдя к тому, что был ближе, я протянул руку. Тот всё понял правильно, снял с плеча мой меч, что они прихватили в качестве трофея (ещё бы, стоит он немало, простой наёмник столько за три года не заработает), и отдал его мне. Теперь, поняв, что они здесь лишние, оба бросились наутёк.

  А маги напоминали ковбоев из вестерна. У неизвестного на каждом пальце созрело по заклинанию, на одном огонёк, что легко вырастет до размеров арбуза, на другом комок молний, ни третьем чёрный туман и так далее.

  – Изменник, – прорычал он.

  – Не спеши кидаться ругательствами, Глок, – с улыбкой сказал ему Иерофант. – Я никого не предавал, а вам следовало просто забыть обо мне и уж точно не тревожить непричастных людей.

  – Ты решил погубить весь мир! – не унимался Глок. – Привести проклятого бога!

  – Вот поэтому я ни с кем из вас и не советовался, – продолжал гнуть своё Иерофант. – В ваших замшелых мозгах не появляются мысли о новом, вы ничего не придумали, пока имели к тому возможность, вы могли сами стать богами, изменить весь этот мир, но прошли мимо.

  – Ты не посмеешь! – у Глока аж пена пошла. – Я тебя остановлю.

  С рук его сорвались заклинания, кажется, все сразу. Если бы напротив него стояли солдаты, человек пятьсот, вряд ли кто-то ушёл бы живым, да и хорошему магу бы не поздоровилось. Вот только в тот же момент перед Иерофантом откуда-то вырос Аркон, принявший все заклинания на себя. Огненные шары, молнии, сгустки чёрного, серого и зелёного тумана, какие-то колючки, – всё это просто впиталось в его тело, не причинив парню никаких видимых неудобств.

  Зато Глока тут же ударила отдача. То, что произошло со старым магом, описать сложно. Ближайшей аналогией был бы танк, в котором взрывается боекомплект. Из ушей клубами повалил дым, из носа брызнула чёрная кровь, глаза вылетели, обдав землю кровавыми брызгами, изо рта вырвался сноп ярко-синего света, мантия вспухла пузырями, а потом прорвалась, выпуская всполохи яркого пламени. Через минуту то, что осталось от одного из сильнейших магов королевства, представляло собой кучку окровавленных тряпок, лежащую на земле.

  Я стоял, опёршись на свой меч и разглядывал это побоище. Я им, конечно, благодарен за спасение, но при этом стоит помнить, что они же меня в этот блудняк и втравили, причём, помимо моей воли.

  – Вот и всё, Эрик, – сказал Иерофант торжествующим тоном. – Теперь ты можешь пойти с нами.

  – А вот тут ты не угадал, дорогой друг, – я набычился и посмотрел ему в глаза. – Я с места не сдвинусь, пока мне не объяснят, что вокруг творится, и почему вам понадобился я? А потом я подумаю, что мне выбрать: идти с вами или сдаться властям, возможно, пытки и виселица будут лучшим исходом.

  – Даже так? – удивился маг. – На тебя это не похоже.