Текст книги "Наёмник (СИ)"

Автор книги: Иван Булавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

  Вот только не сегодня. Поднимаясь по лестнице мы услышали негромкий лязг железа и тихие крики. Драки в городе были обычным явлением, городская стража не всегда успевала их разнимать. Но, поднявшись на этаж (а поднимались мы медленно, поскольку в руках у меня был бочонок с вином литров на сорок), мы, наконец, сообразили, что, поскольку здесь больше никто не проживает, то шум этот мог раздаваться только из нашей комнаты.

  Бросать бочонок я не стал, успел аккуратно поставить его на пол, а уже после этого мы оба, проклиная неудобное одеяние, наперегонки побежали по коридору и ворвались в номер. Точнее, попытались ворваться, дверь открылась медленно и с большим трудом. Причина была проста, сразу у порога лежал окровавленный труп молодого парня в лёгком кожаном доспехе с коротким топориком в руке. Отодвинув его, мы смогли войти внутрь, где звуки драки уже затихали.

  Картина выглядела страшно и поучительно. Пол в комнате был залит кровью, что вылилась сразу из четырёх тел. Все убитые были молодыми парнями, своей внешностью они напоминали викингов, бросалось в глаза северное происхождение. На телах их были колотые и резаные раны, мёртвые руки продолжали сжимать оружие, но помогло оно им слабо. А над всем этим великолепием возвышалась скромная фигура Аркона. Парень стоял, пошатываясь, правая рука сжимала меч, с клинка которого капала кровь. Он поднял взгляд на нас, уловив невысказанный вопрос, начал отвечать:

  – Они ворвались внутрь, хотели схватить меня, выбора не было, пришлось драться.

  Однако. Иерофант при первой нашей встрече обронил фразу, что Аркон – мастер меча. Но я её пропустил мимо ушей, а впоследствии неоднократно убеждался, что наш друг больше учёный, чем воин. Происхождение из среды военной аристократии обязывало иметь воинские навыки, вот только уровень, как правило, был слабоват. А теперь нам предстала картина, четверо крепких парней, с оружием, в доспехе и готовые убивать, лежат в лужах собственной крови, а на нём ни царапины. «Болезнь» сделала его слегка неадекватным, но при этом руки его не забыли, как обращаться с мечом.

  Аркон хотел сказать что-то ещё, но тут глаза его закатились, он выронил меч и рухнул на пол. Иерофант сразу метнулся к нему. Ранений на его теле не имелось, у этого обморока была другая, если можно так выразиться, более глубокая причина. Иерофант сразу сообразил, от чего следует лечить пострадавшего. Приложив ладони к вискам, он страшно напрягся, словно поднимал огромную тяжесть. Под руками полился яркий оранжевый свет, а через пару секунд тяжёлый обморок сменился спокойным сном.

  Сделано это было как раз вовремя, поскольку в этот момент прибежал встревоженный хозяин гостиницы. От увиденного у этого почтенного старика волосы (которых было совсем немного) встали дыбом. Такой удар по репутации заведения грозил полным разорением.

  – Какие-то разбойники вломились в комнату, – начал я объяснять. – Они напали на нашего друга, а он, хоть и хороший воин, но очень тяжело болен. Он смог себя защитить, но теперь упал без памяти. Вызовите городскую стражу.

  Стража прибыла через четверть часа, к тому времени Аркон начал понемногу приходить в себя, хотя выглядел отвратительно. Губы его тряслись, лицо заливала бледность, временами переходившая в синеву, а глаза блуждали независимо один от другого, как при сотрясении мозга. Воспользовавшись замешательством стражи, Иерофант объяснил мне его состояние:

  – Всё плохо, – сказал он убитым тоном. – Он просыпается. Эти убийства пошли ему, как жертвы, напитавшись их силой, он стал активнее.

  – Но ему ведь нельзя.

  – Он этого не знает, я с большим трудом смог его усыпить, но ещё пара убийств, совершённых Арконом собственноручно, и я уже не смогу удержать Трога в его теле. Он вырвется на свободу с непредсказуемыми последствиями.

  Когда трупы были удалены из комнаты, а большая орда слуг бросилась наводить порядок, настал наш черёд. Нас отвели в местный полицейский участок для дачи показаний. Аркон сам передвигаться не мог, пришлось его вести под руки.

  – Что хотели эти люди? – задал вопрос следователь, высокий мужчина средних лет, одетый в длинное одеяние жёлтого цвета, выглядел он нелепо и больше походил на простого писаря, но при этом стража обращалась к нему подобострастно, что выдавало большого начальника. – С какой целью они ворвались в ваш дом?

  – Я точно не знаю, – тихо сказал Аркон. – Они ворвались в дверь и замахнулись оружием, я едва успел увернуться, а только потом сам схватился за меч.

  – Как вы смогли их одолеть? – задал он новый вопрос. – Эти люди известны, как хорошие воины, а вы, как я вижу, очень слабы.

  – Я – мастер меча, победитель множества поединков, – с гордостью проговорил Аркон, хотя его жалкий вид вступал в противоречие со словами. – Меня учили лучшие учителя двух королевств. А те, кто на меня напал, были глупы, комната заставлена мебелью, которая помешала им атаковать меня скопом. Я постоянно имел дело только с одним противником. Но даже так, будь их пятеро, я бы погиб, болезнь почти лишила меня сил, после боя я упал в обморок.

  – Вот, значит, как, – сказал следователь и о чём-то глубоко задумался.

  – Я думаю, они просто позарились на наши деньги, – Иерофант выдал довольно логичное объяснение. – Мы не раз показывали, что располагаем средствами, делали дорогие покупки (на этих словах я вспомнил про вино, бочонок с которым так и остался стоять в коридоре), жили в дорогом месте. У нас определённо было, что взять.

  – Думаю, так и было, – сказал следователь после долгой паузы. – Что же, вопросов у меня больше нет, завтра прошу явиться к судье, в середине дня.

  – К судье? – не понял я. – Зачем?

  – Совершены убийства, по такому случаю просто обязаны принять какое-то решение. – Объяснил следователь. – Но вы не волнуйтесь, налицо необходимая самооборона, а потому, уверен, решение судьи будет в вашу пользу.

  – Они не за деньгами явились, – прошептал Аркон, когда мы оказались на улице. – Их послали. Послали именно за нами. Наши преследователи знают, где мы живём.

  – Плевать, – раздражённо сказал Иерофант. – Пусть в следующий раз приходят сами, тогда мы от них избавимся раз и навсегда.

  – Боюсь, они не так глупы, – задумчиво проговорил я. – Мне отчего-то не нравится завтрашний визит к судье.

  – Если всё пойдёт плохо, сможем сбежать, – отмахнулся он. – Вряд ли в суде дежурят сильные маги, а потому берусь прорваться в порт и угнать корабль. Впрочем, завтра всё и узнаем, а пока нам следует не разделяться, даже при посещении отхожего места.

  С утра Иерофант всё же рискнул нас покинуть, он смотался куда-то в сторону администрации и навёл кое-какие справки. Не знаю, какие аргументы он пустил в ход, скорее всего те, что чеканятся из драгоценных металлов и при встряхивании издают приятный звон. Но кое-что ему разузнать не удалось.

  Оказалось, что ситуация далеко не так хороша, как описывал следователь. Если сказать откровенно, мы в полном дерьме. Викинги эти оказались торговцами с севера, да не просто торговцами, а личными дружинниками какого-то тамошнего бонзы. И северян этих в городе много, они целый квартал тут держат, а торговля с ними приносит городу огромную прибыль. А с другой стороны конфликта мы – трое чужаков, пусть и с деньгами, которые прибыли в город непонятно зачем и точно никакой пользы не приносят. С учётом этого наше будущее виделось уже не так благополучно.

  Тем не менее, в назначенный срок мы трое явились к судье. На всякий случай, я облачился в доспех и прихватил свой меч, который по требованию стражи снял и положил неподалёку. Если начнётся заваруха, успею к нему пробиться. Аркон тоже был вооружён, его меч скрывался под плащом, отбирать его не стали, но Иерофант категорически запретил ему даже вынимать оружие.

  Нас усадили на широкую скамейку перед кафедрой, за которой стоял главный городской судья. Именно ему приходилось решать все конфликты между иностранцами. Судья этот был благообразным стариком, борода которого свисала ниже пояса, он придерживал её руками при ходьбе. Чуть поодаль расположились наши оппоненты, было их десятка два, и занимали они сразу несколько скамеек. Наш язык судья знал хорошо, а викинги разговаривали через переводчика.

  Повторно брать у нас показания не стали, судья быстро изложил всю информацию переводчику, а тот пересказал «пострадавшей» стороне. Тут слово взял один из северян. Это был высокий пожилой воин, лицо его было исчерчено старыми шрамами, седая борода стояла дыбом, а губы кривились в презрительной гримасе. Он метал в нашу сторону злобные взгляды, но пока никаких действий не предпринимал.

  Говорил он долго, активно при этом жестикулируя, иногда замолкал, потом снова начинал говорить. Наконец, дослушав его до конца, судья повернулся к нам.

  – Почтенный Слав говорит, что ничего не знал о намерениях своих дружинников, он допускает, что молодые воины, желая показать свою удаль, могли вломиться в комнату с целью грабежа, но говорит, что убивать они точно никого не хотели, поскольку он им это запретил. Я склонен верить, что так оно и было, поскольку их молодёжь отличается буйным нравом и часто нарушает законы.

  Я облегчённо вздохнул. Как оказалось, рано.

  – Но он требует соблюдения обычаев, – продолжил судья. – Убитые принадлежали к знатным родам, среди своих они могли бы урегулировать этот вопрос денежной вирой, но к чужеземцам применима только кровная месть. Родственники убитых не простят им того, что они даже не попытались отомстить. Он просит меня дать разрешение на судебный поединок. Вообще-то такая практика у нас есть, но применяется она, как правило, к другим случаям.

  – Наш друг тяжело болен и не может сражаться, – немедленно заявил Иерофант.

  Вообще-то сражаться он мог, я был уверен, что Аркон легко порубит в капусту любого из этих русых бородачей, вот только убивать ему нельзя. Никак нельзя.

  – Если вы разрешите поединок, – спросил я. – То могу поучаствовать в нём я? Их удовлетворит моя кровь?

  Судья задал вопрос, старый викинг долго думал, потом кивнул.

  – Так тому и быть, – выдал вердикт судья. – Я разрешаю поединок, независимо от его исхода, конфликт будет считаться полностью исчерпанным, и ни одна сторона более не будет иметь претензии к другой. Прошу вас пройти во двор.

  Двор, где должен был состояться судебный поединок, был довольно просторным, городские стражники и группа поддержки северян образовали круг диаметром в семь или восемь метров, что вполне достаточно для манёвра. Чуть поодаль, на небольшом возвышении установили кресло для судьи, который вызвался наблюдать за поединком и следить, чтобы он проходил честно.

  В качестве бойца они выделили двухметрового верзилу с длинными волосами, заплетёнными в косу и короткой светлой бородой. Он был одет в кольчугу, на голове был шлем-шишак, а в руках он держал тяжёлую двуручную секиру – любимое оружие северян, которое он сейчас вертел в руке, как соломинку.

  Я уже был в доспехах, только надел на голову привычный уже шлем с полями. Бояться было нечего. Противник силён, но я уж точно сильнее, высокий рост и длинные руки дают ему кое-какое преимущество, но у меня есть свои козыри. Сейчас ему придёт конец.

  Мы уже встали на исходную, я поднял меч, сверкнув клинком на солнце. Но противник мой вдруг остановился и быстро что-то сказал своим. Те наперебой загалдели, и кричали до тех пор, пока судья резким окриком не приказал им прекратить. Я вопросительно поглядел на него.

  – Они говорят, что бой будет нечестным, требуют, чтобы ты взял другое оружие.

  – Трус! – выкрикнул я ему, и по выражению его лица догадался, что слово это он понял без перевода. Разозлил он меня неслабо. Хотелось ещё плюнуть ему в рожу, но он стоял слишком далеко. – Если ты женщина, то так и быть.

  Я бросил меч на землю, а следом начал стаскивать доспех.

  – Раз ты так боишься моего меча, будем биться вовсе без оружия, – заявил я, презрительно глядя на него. – Голыми руками, до смерти! Готов, девочка.

  В ругательствах северян я не разбирался, но такое сравнение его точно заденет. Он разозлится и наделает ошибок. Так и вышло. Парня проняло. Рыча и брызгая слюнями, он тоже начал снимать кольчугу, а секиру отдал кому-то из своих. Вот и чудесно. Этого-то мне и надо.

  Выглядел он страшно. Даже без доспехов. Огромный рост дополнялся крепкой фигурой, а под просторной рубахой перекатывались мышцы. Вот только и я был не пальцем делан, тело моё, от природы могучее, теперь было закалено многолетними тренировками, что сделали мышцы крепче камня, а известные мне приёмы борьбы здесь изобретут только через пару-тройку столетий. При желании я мог его и не убивать, обойтись увечьем, но мне такой гуманизм был чужд.

  В ярости я содрал с себя и рубаху, представ перед всеми полуголым. В глазах противника появились искорки неуверенности. Высокий рост уже не казался таким большим преимуществом.

  Мы медленно начали сходиться, я дополнительно накручивал в себе ярость, этот двухметровый детина теперь стал в моих глазах олицетворением всех моих бед. Когда мы встретились глазами, стало ясно, что он боится. Натурально боится. А ведь он явно опытен, не вчера взялся за опасное ремесло, участвовал в набегах, крушил врагов своей секирой. А теперь, посмотрев мне в глаза, он увидел там нечто такое, что страшнее даже обычной смерти.

  Но отступать ему было уже поздно, он сам вызвался мстить за родственника, брата или свата, не знаю кого. Давать заднюю было невозможно, свои бы не поняли.

  Бой начался. Противник мой, если бы он имел хоть какое-то представление о боксе, постарался бы держать меня на расстоянии с помощью длинных рук. Весили мы примерно одинаково, а потому его удары для меня тоже будут чувствительны, пропускать их нежелательно. Вот только молодой воин такими глупостями никогда не заморачивался, а потому попёр вперёд, даже не прикрываясь руками.

  Увернувшись от прямо удара в голову (для этого даже особых талантов не потребовалось, просто пригнулся на несколько сантиметров) я прошёл на ближнюю дистанцию и врезал правой в район печени, не интересуясь результатом, проскользнул под его рукой и добавил сбоку ногой в колено. Но теперь наша разница в росте подвела уже меня, целился я в колено, удар, скорее всего, закончился бы вывихом или переломом, а попал ниже, отбив икру.

  Мы снова разошлись, только теперь он хромал и пытался восстановить дыхание. Вообще, удивительно, что он ещё стоит, там явно рёбра сломаны и ливер отбит напрочь. Поняв, что спасение его в движении (неправильно поняв, нет для него спасения), он снова кинулся в бой. И снова допустил ошибку, подпустив меня близко. Целился я в подбородок, после такого удара он бы точно не встал, но голова мотнулась, поэтому мой кулак прошёл вскользь по щеке. Но и это принесло свои результаты, щека изнутри была разрублена зубами, он сплюнул кровь и сделал два шага назад. Его товарищи, что до этого кричали ему слова поддержки и били в щиты, теперь вдруг замолчали. А мы стали сходиться в третий раз.

  Цирк этот начал надоедать уже мне. Надо было заканчивать, желательно быстро и эффектно. А для этого следует только перевести его в партер. Рискнув, я пропустил неуверенный удар в лоб, повис у него на руках, мы сцепились в клинче, после чего огромная фигура перелетела через плечо, растянулась на земляном полу, а сверху уже приземлился я, выламывая руку в классическом болевом приёме. Послышался громкий хруст костей, рука согнулась в обратную сторону, раздался крик боли.

  На этом можно было и закончить, противник более не способен продолжать бой. Вот только цель поединка заявлена, и отступать от неё я не намерен ни на шаг. Он бы в аналогичной ситуации меня не пощадил. Не знаю, чего в моих действиях было больше, ярости или желания произвести эффект, а может, я просто слишком привык убивать.

  Чтобы прекратить его крик, что плавно переходил в тонкий писк, недостойный воина, я нанёс удар раскрытой ладонью в корень носа. Нос, естественно, сломался, став похожим на утиный клюв, сознание он не потерял, но от болевого шока лишился возможности двигаться и произносить звуки.

  А меня было уже не остановить. Я рванул рубаху у него на груди, а потом изо всех сил ударил в сердце, а потом ещё и ещё, разбивая рёбра в крошево, он кашлянул кровавой пеной, а я уже рвал кожу на его груди. Через небольшую рану моя рука залезла в горячие внутренности, схватила трепещущее сердце и рванула его наружу. Артерии оторвались с мокрым треском, а кровавый комок оказался снаружи. Встав на ноги, я поглядел на оторопевших викингов. Они были жестокими людьми и никогда не боялись крови, но, столкнувшись со мной, поняли, что их жестокость не идёт ни в какое сравнение с моей. На всякий случай рядом стояли стражники, предупреждая возможные глупости с их стороны, но, на мой взгляд, это было излишним.

  Я подошёл к их старшему, тому самому, что так настаивал на поединке, бросил ему под ноги сердце, которое ещё продолжало биться, плюнул на него и, с трудом вспомнив забытую технику разговора, процедил сквозь зубы:

  – Ты сам этого хотел.

  Он понял меня и без переводчика. А я развернулся и спокойно пошёл в другую сторону, где сейчас Иерофант заботливо подбирал мои доспехи и одежду.

  – Зря ты так, – спокойно сказал маг, видно было, что и он впечатлён. – Не следовало их злить.

  – А то что? – презрительно спросил я. – Они захотят меня убить? На здоровье. Меня слишком многие хотят убить, как и тебя, кстати. Пусть становятся в конец очереди.

  Глава шестая

  Оставшиеся дни мы провели на осадном положении в том самом доке, где дневали и ночевали портовые рабочие и наша будущая команда. Пришлось отказаться от комфорта в пользу безопасности. Когда всё было уже готово, а корабли спущен на воду, у меня вырвался вздох облегчения. Оставалось ещё загрузиться, все необходимые припасы были закуплены капитаном сильно заранее, а теперь хранились в небольшом складе неподалёку.

  Вечером седьмого дня корабль стоял у пристани, команда разбиралась со снастями и поднимала паруса. Портовые грузчики, словно муравьи, непрерывно таскали на борт ящики, мешки и бочонки с припасами. До отплытия оставалось всего ничего, отправив Аркона в каюту, мы с Иерофантом стояли на пристани, делая вид, что контролируем погрузку, хотя на самом деле просто ожидали от наших преследователей последней подлости.

  А бояться было чего. Аркон со своей удивительной чуйкой все эти дни упрямо твердил, что нас уже обложили, как медведя в берлоге, следят днём и ночью и готовят нападение. Как бы то ни было, а после первой неудачи враги наши слегка присмирели и больше не показывались. Возможно, расправиться с нами своими силами они не могли физически, а нанять на это дело других уже не получалось.

  Чем ближе было отплытие, тем больше я нервничал, всё крепче сжимая рукоять меча. Кроме нас в этот момент грузилось ещё несколько кораблей, среди которых был и корабль тех самых викингов, с которыми я успел так жестоко поссориться. Впрочем, они пока не высказывали никакой агрессии в наш адрес и вообще старательно делали вид, что нас не замечают. Да и никого из наших знакомцев среди них не было видно.

  – Как думаешь, где они? – негромко спросил я у мага, не поворачивая головы.

  – Рядом, – уверенно ответил он, пробегая глазами по окружающим строениям. – Совсем рядом, наблюдают за нами.

  – Думаешь, дадут нам уйти?

  – Люди короля Этельреда – это не армия и не взвод боевых магов, они не представляют силу сами по себе, это разведка, несколько человек с деньгами, скорее всего маскируются под купцов, имеют обширные связи с городской верхушкой и многочисленную агентуру в низах. Они могут нанять кого-то для нашего устранения, или натравить на нас власти.

  – Уже попытались, – заметил я.

  – Думаю, они просто ошиблись в выборе людей, при желании можно было выжать из драки с северянами больше, но те, верные своим традициям, упёрлись в требование поединка, а судью, как я понял, купить не удалось. Но это не значит, что они не попробуют снова.

  – Поздно пробовать, – заметил я. – Через четверть часа мы отплываем и нас уже будет не найти.

  – Не уверен, – Иерофант тоже ощутимо нервничал, озирался по сторонам, а между пальцев у него то и дело проскакивал знакомый огонёк. – Всё ещё может измениться в последний момент, боюсь, нам придётся прорываться отсюда силой.

  – Прорвёмся, – уверенно сказал я, скрестив руки на мече.

  И тут оказалось, что маг накаркал. По пристани стройной колонной маршировала городская стража, все в броне и с оружием, мечами и алебардами. И с очень решительным видом, так простой патруль не ходит, да и где вы видели простые патрули в полсотни рыл? А впереди, степенной походкой шагал пожилой господин в тёмно-фиолетовой мантии, на шее которого висела толстая золотая цепь с непонятным символом в виде восьмиконечной звезды. По всему было видно, что это чиновник не из последних. Он имел густую седую бороду почти до пупа, а на коротко подстриженных чёрных волосах красовался странный головной убор, напоминающий тиару папы римского.

  – Вот и началось, – спокойно сказал маг, а я с удовлетворением отметил, что погрузка завершена, последние грузчики подошли к капитану за расчётом.

  – Поднимайте паруса, – запоздало крикнул я капитану, но тот и без меня уже сообразил, что пора сваливать.

  – Не спешите, – важным голосом заявил чиновник, когда колонна поравнялась с нами. – У меня есть постановление городского бургомистра о вашем задержании.

  – Можно полюбопытствовать, в чём нас обвиняют? – спросил я, краем глаза наблюдая за суетой на палубе, моряки дело знали и о возможных осложнениях при отплытии были предупреждены. – Ведь инцидент с северянами теперь полностью исчерпан, так нам сказал главный городской судья.

  – Та безобразная драка тут ни при чём, – заявил чиновник, вынимая из складок мантии бумажный свиток, видно было, что он нервничает, – бургомистр постановил задержать вас по запросу наших ближайших соседей, а именно, короля Этельреда. Сейчас вас проводят в городскую тюрьму, а после отправят с нарочным в королевство.

  – А всё же, что насчёт обвинения? – спросил Иерофант, хитро прищурившись. – И с каких пор власти Вагруса выдают людей в другие королевства?

  – Вы обвиняетесь в ереси и тёмных чарах, – заявил чиновник, видно было, что информирован он весьма поверхностно. – А также в поклонении древним богам и убийстве людей короля.

  – Насколько мне известно, – маг уже откровенно издевался, солдаты попытались подняться на борт, чтобы остановить приготовления, но не смогли этого сделать и теперь просто бестолково топтались у трапа. – Вагрус всегда был веротерпимым городом, в котором разрешалось поклонение абсолютно всем известным божествам, запрещались только человеческие жертвоприношения, но в этом вы нас обвинить не можете.

  – Это вопрос не касается законов города, – чиновник начал понемногу закипать. – Это вопрос политической целесообразности. Взять их.

  Он повернулся к солдатам, те готовы были взять нас немедленно, арестовать, надеть кандалы и колодки, а потом отволочь в тюрьму или же сразу на эшафот, но была у них одна проблема: ноги приросли к доскам пристани, а потому они не могли сдвинуться с места.

  – Те, кто сообщил вам о нас, забыли предупредить, – с недоброй улыбкой сказал маг. – Я – Иерофант, маг высшей категории, из ближнего круга короля. А вы пришли меня арестовывать с горсточкой солдат. Напрасно. Вы не сможете меня остановить. Идём.

  Он повернулся ко мне и кивнул. Мы вместе поднялись по трапу, который тут же убрали матросы, маг помахал рукой чиновнику и солдатам, после чего корабль мягко и незаметно отошёл от причала. Чиновник, отчаянно пытаясь оторвать ноги от досок, разразился истошным визгом, но Иерофант взмахнул рукой и крик его моментально умолк.

  Оставалось последнее препятствие. Вход в гавань Вагруса перекрывался стальной цепью, настолько внушительной, что и мастерства Иерофанта могло не хватить для прорыва. Но сейчас, в дневное время, она была опущена под воду, в гавань свободно входили корабли. Чтобы перекрыть вход требовалось время. А тот, кто мог отдать нужный приказ, заранее этим не озаботился, а теперь стоял на пристани, разевая рот в беззвучном крике и бестолково размахивая руками.

  Наконец, когда магия перестала действовать, приказ был отдан. Солдаты наперегонки побежали к двум огромным башням. Вот только процесс поднятия цепи был слишком долгим, механизм заскрежетал так, что слышно его было во всём городе и, думаю, даже за его пределами. Должно быть, в случае опасности это работало, как дополнительный сигнал оповещения.

  Но мы успевали выйти, вызванный ветер надул паруса, корабль нёсся, разрезая волны, первые звенья цепи только начали втягиваться в башни, когда наше судно уже оказалось за пределами гавани. Имелась и другая опасность, город Вагрус неспроста считался главной силой в этой акватории. В распоряжении города имелся мощный военный флот из нескольких сотен кораблей, державший под контролем все важные морские пути. Если кто-либо хотел беспрепятственно торговать по морю, ему волей-неволей приходилось налаживать отношения с городом.

  Вот только в нашем случае этого опасаться не стоило. Пока. Во-первых, как известно, орлы мух не ловят, поднимать целый флот ради того, чтобы перехватить одинокий корабль нерационально, пусть даже на нём находятся опасные преступники. Да флот и не собран в одном месте. Во-вторых, даже если они это сделают, то, так же, как и в случае с цепью, сделать это мгновенно никак не получится, слишком громоздкий механизм, чтобы поднять его, властям города потребуется не один день.

  Думаю, что погоню за нами отправят, но это будет два или три корабля с абордажными командами на борту, нам не составит труда уйти от них (капитан на все лады расхваливал скоростные качества корабля). Ещё есть северяне, чей корабль отчалил почти одновременно с нашим, но к выходу не успел, его как раз перекрыли цепью. Ещё, надо полагать, на поиски нас отправятся корабли короля Этельреда. Их-то нам и следует опасаться в первую очередь. Люди короля отлично знают, с кем им предстоит иметь дело, а потому непременно возьмут в команду кого-нибудь из магов, каковых при дворе Его Величества имеется много. Насколько мне известно, ни один другой король в мире не обладает таким мощным магическим подразделением.

  Но всё это будет потом. А сейчас мы вышли в открытое море, полоска берега с негостеприимным городом Вагрус постепенно удалялась, а у нас на душе, впервые за много дней, наступило хоть какое-то облегчение.

  – Если ветер будет попутным, – заверил капитан. – Через две недели выйдем в Океан.

  – Он будет попутным, – сказал ему маг, прищурившись на небо. – Для нас.

  Как именно маги влияют на погоду, я не знал. Были на свете маги попроще. Способные просто предсказать бурю или грозу, но этими талантами удивить сложно, тут и маг не нужен, подойдёт и просто метеочувствительный человек. Что же касается по-настоящему сильных магов, то они способны управлять силами природы. В особо тяжёлых случаях король даже специально отправлял сильного мага в ту или иную провинцию, чтобы вызвать там дождь и избавить крестьян от засухи. Аналогично можно было подчинить себе ветер или разогнать тучи. Слышал я также, как несколько сильных магов, объединив свои усилия, смогли остановить ураган.

  – Как быстро пойдёт информация о нас? – спросил я о насущном.

  – О том, что мы в городе, они узнали восемь дней назад, – начал прикидывать Иерофант, – допустим, тогда же отправили послание.

  – С вороном? – уточнил я.

  Иногда для срочных сообщений употребляли почтовых птиц, но не всегда и не везде имелась к тому возможность.

  – Вряд ли у них была такая возможность в городе, – ответил маг, немного подумав. – Скорее, просто отправили гонца с донесением. До границ с королевством три дня пути, дальше сообщение могли передать более быстрым способом.

  – И что они сообщили?

  – То, что мы здесь, и то, что собираемся отплыть, это было ясно с самого начала. Но им был неизвестен курс, поэтому, я на их месте просто отправил бы несколько кораблей в акваторию, чтобы стояли на всех возможных путях. Связь из столицы в порт – дело быстрое, а вот отправка кораблей сразу не получится. Думаю, что несколько дней форы у нас имеется.

  – А что с кораблями Вагруса? – уточнил я.

  – Будет погоня, – сообщил он. – Возможно, очень активная, у них в постоянной готовности не меньше десятка кораблей, они просто обязаны будут нас догнать.

  Словно в подтверждение его слов, над портом Вагруса взлетели сигнальные ракеты, две красных и одна зелёная.

  – Плохо дело, – резюмировал капитан, который вертелся на палубе, изредка подгоняя нерадивых матросов отеческими пинками. – Срочный перехват, именно это означает такой сигнал.

  – А есть, кому нас перехватить? – спросил я.

  – Вдоль берега постоянно курсируют несколько кораблей, три или четыре. Теперь они получили сигнал и будут останавливать всё, что держится на воде, будь то даже рыбацкая лодка.

  – Насколько большие корабли? – спросил маг деловито.

  – Тяжёлые трёхмачтовые, – сообщил Фернандо. – экипаж за сотню человек, баллисты, абордажная команда.

  – Плевать, – отмахнулся маг, – если не нападут все сразу, смогу отбиться. Потопить не получится, но им точно станет не до нас.

  Корабли на горизонте действительно имелись, более того, получив с берега сигнал, они начали движение, вот только в скорости мы здорово выигрывали благодаря мастерству нашего мага. Будем надеяться, что скоро отстанут.

  – Что имеем в итоге? – спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь. – Нас преследуют корабли Вагруса, скоро к ним добавятся корабли Этельреда, полагаю, что и северяне, на свой страх и риск отправили судно в погоню. Возможно, даже не одно.

  – Не исключаю участие других королевств, – добавил Иерофант. – Ситуация такова, что все они вполне могут объединить усилия, чтобы предотвратить наш прорыв.

  – Всё настолько плохо? – раздался голос у нас за спиной. Аркон, устав лежать в каюте, вышел на палубу.

  – Всё ещё хуже, – сказал ему я, а капитан меня поддержал.

  – Если они смогут связаться, то просто перекроют пролив, достаточно поставить там дюжину кораблей, и ни одна посудина не сможет проскочить незамеченной. А ведь нам ещё придётся пополнять запасы, а для этого хотим мы того или нет, придётся заходить в порты.

  – Предлагаю делать это там, где никто не заподозрит, – сказал я. – Есть такие места?

  – Да, есть, много, обычно корабли заходят в большие гавани, где очень удобно грузиться, но есть и мелкие приморские городки, куда в год заходят с полдюжины судов, а местное население живёт рыболовством и хранением контрабанды.