Текст книги "Ненависть (СИ)"

Автор книги: Иван Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– Ого, да мы вовремя! – Стрелок направился прямо к машинам.

– Стой, куда прешь? – расслабленно стоящий у крайнего грузовика чернявый, горбоносый верзила, нехотя поднял автомат. На солдата мало похож, скорее на участника незаконных вооруженных формирований. Правое, крайне волосатое предплечье, украшала татуировка: змея обвивающая кинжал. Камуфляж армейский, стандартный, сверху разгрузочный жилет песчаного цвета, на голове черная кепка с надписью «Мачо», на ногах дорогие кроссовки.

– Спокойно, военный, – примирительно поднял руки Стрелок. – Начальство зови.

– Я те посыльный? – сплюнул солдат. – От машины отошли, рвань.

– Какой ты невежливый, – посетовал Стрелок. – Грубишь незнакомым людям.

–Я щас тебе в живот выстрелю. Пошли вон я ска…

– Все нормально Магомед, – на шум поспешил молодой совсем парень, старше Руди может года на два, с открытым, доброжелательным лицом, в идеально пригнанной форме, со знаками различия войск связи, и гарнитурой в левом ухе. – Это наш проводник.

– Наглый какой, – солдат опустил ствол.

– Добрый день, – поприветствовал связист. – Я ефрейтор Рокас Янкаускас, радист команды, мы вчера виделись, герр гауптман ждет вас.

– Здравствуй Рокас, – Стрелок пожал протянутую руку. – Я Егор, это Игорь, он со мной, Вольф в курсе.

– Очень приятно, – улыбнулся Рокас, оставив впечатление отличного парня. – Идите за мной.

– Прибалт? – поинтересовался Стрелок.

– Литовец.

– Как оказался в наших краях?– удивился Стрелок.

– Жажда приключений, – ответил Рокас, немного изменившись в лице. – Дома скука смертная.

– Ну и как оно?                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                 – Не совсем, как представлялось.

Стрелок остановился возле командирского внедорожника, с белыми волками на дверях, кучей антенн и пулеметом с бронещитком на крыше.

– «Кубельваген кайот», – выступил в роли экскурсовода радист. – Производства «Фольцваген», полный привод, защита уровня М4, держит осколки и пули калибром до семи с половиной миллиметров, механика, два бака по шестьдесят литров, аппетит зверский, тридцать литров на сотню.

– Мечта идиота, – Стрелок блаженно зажмурился. – Гауптман не думает продавать?

– Точно нет, – разочаровал Рокас. – Таких едва десяток на весь Урал наберется.

– Ну мало ли, может надоела, а мне бы сгодилась, – пожал плечами Стрелок, и потрогал глубокие царапины на крыле. – Досталось вам, как я погляжу.

– Служба такая, – прибалт жестом увлек за собой. – Наша задача защищать мирное население.

– Как-то херовенько получается, судя по вчерашнему разговору с Крестом, – хмыкнул Стрелок.

Радист промолчал, только еще больше помрачнел. Дураку ясно, разговоры на эту тему не любит. У грузовиков с десяток солдат, посматривали устало и безразлично. Каждый яркая индивидуальность, ландскнехты двадцать первого века, мало чем отличающиеся от славных предшественников. Небритые, суровые лица, ледяные глаза, уверенность в каждом неторопливом движении. Форма поражала богатством расцветок и кроя, настоящая выставка камуфляжей, густо разбавленная гражданской одеждой и аксессуарами. Двух одинаковых не найти. Вооружение под стать, самые разные модели, выкрашенные в защитный цвет и увешанные полезными приблудами: пламегасителями, прицелами и рукоятками. Франтовые приклады и цевья, фонарики, лазерные целеуказатели, подствольные гранатометы. Слава Богу, винтовка в чехле, иначе насмешек не избежать. Крестоносцы двадцать первого века, на передовой войны третьего Рейха.

В трактире ни единой души, кроме Дирлевангера с помощником, попивающими кофеек со сладкими булочками.

– А вот и наш любезный проводник, – обрадовался гауптман. – Мы уже заждались.

Руди впервые увидел его так близко. Высокий, жилистый, сильный мужик. Офицерская форма обтягивала фигуру. Лицо, как лезвие топора, острое, хищное. Единственный глаз смотрел пристально, скрывая в глубине безумные искорки. Левая половина лица покрыта рубцами и сухой, стянутой ожогами кожей. Трость с рукоятью в виде серебряной, волчьей головы приставлена рядом. Сидящий по правую руку Мамчур, тяжело взглянул из под густых, лохматых бровей. В огромных, крестьянских ручищах, большая чашка кофе кажется игрушкой из кукольного набора. Крепкая скамья поскрипывала под весом огромного тела.

– Кто это? – Вольф критически посмотрел на Руди сгибающегося под весом покупок. – Личный, вьючный осел?

– Добрый день гауптман, – поприветствовал Стрелок. – Я предупреждал вчера, нас трое, работаем всегда вместе, ребята проверенные и боевые.

–Ах да, точно, – припомнил одноглазый. –  Трое, так трое, сумма вознаграждения от этого не изменится, – и засмеялся собственной шутке.

– Игорем звать, – Стрелок вежливо похихикал. – Кличка «Немец».

Руди глянул ненавидяще.

– Почему «Немец»? – удивился Дирлевангер.

– Парень мечтает о гражданстве, – поведал шепотом бандит. – Идея фикс.

– С такой-то рожей, – Мамчур фыркнул, расплескав кофе.

– Достойная мечта, – Вольф посмотрел на соратника укоризненно. – Это правда?

– Да господин гауптман, – Руди совсем смутился. – У меня лишь одно желание, быть полезным Германской империи.

– Похвально для столь юного возраста, – одобрил Дирлевангер. – А говорят подрастающее поколение безнадежно. Вот яркий пример противоположного. Рейху нужны патриоты. У тебя есть желание, есть прекрасное владение языком. Первый шаг к мечте уже сделан, не отступай.

Рудольф скромно потупился. Приятно когда хвалят, а Стрелок все таки гад.

– У нас мало времени и полно дел. – обратился Дирлевангер к бандиту, и многозначительно прищурил единственный глаз. – Требуется продумать маршрут. Без посторонних.

– Немец, поднимись в номер, обновки примерь, – Стрелок передал ключ. – Вижу тебе и самому невтерпеж.

Руди предпочел бы остаться и послушать о чем они говорят, но намек неясен разве дебилу. Он повернулся и поплелся к лестнице. Гауптман произвел приятное впечатление. Настоящий солдат до мозга костей, с таким не страшно в огонь и в воду. Под ногами заскрипели ступени. На втором этаже темнотища, хозяин, сука, электричество экономит. Свет падал из небольшого окна, в конце узкого коридора. Стрелок прав в одном, нарядиться хочется аж до дрожи в коленях. Жаль зеркало в комнатушке крохотное.

Руди подошел к номеру и приготовил ключ. За спиной едва слышно скрипнула дверь. Даже пикнуть не успел. Сильная рука зажала рот, и Рудольфа затащили в соседние апартаменты, успев чувствительно двинуть по почкам. Злой голос прошипел в самое ухо:

– Ни звука тварь, если хочешь жить.

На улице белый день, а здесь кромешная темнота, единственное окошко плотно зашторено. Рядом кто-то напряженно сопел. Вот попал.

– Сел, – Руди толчком опустили задом на стул. – Как зовут?

Рудольф промолчал, лихорадочно размышляя о создавшемся положении.

– Язык проглотил? – в лицо ударил ослепительный свет.

– Вы же сами сказали, ни звука, – озадачился Руди.

– Умничать вздумал? – последовал удар в солнечное сплетение. – Ты это брось. Имя, быстро.

– Руди, в смысле Игорь, – тут же поправился Рудольф, тщетно пытаясь спастись от бьющего в глаза света. Какая-то дешевая постановка, как в кино про шпионов.

– Не понял.

– Руди кличка, – нашелся Рудольф, проклиная себя на чем свет стоит.

– Обыскать, – велел второй голос. – А ты, Рудиигорь, слушай меня. Времени у нас в обрез, а вопросов целая куча. Не вздумай орать.

Сильные руки ощупали одежд,у не пропустив ни единой складочки. Из внутреннего кармана извлекли паспорт. Лампа потухла. Шторы немного открылись. В комнатенке трое мужчин, два громилы в гражданке, а прямо напротив вчерашний белобрысый крепыш из охраны Креста. Тот, который баловался с патроном.

– Я вас знаю, – глупо улыбнулся Рудольф.

– Меня знает каждый придурок в этом зачуханном городе, – закатил глаза блондин с перебитым носом, листая паспорт. – Когда вы выходите?

– Завтра, – Рудольф настроился на взаимовыгодное сотрудничество.

– Цель похода?

– Понятия не имею, мне не докладывают.

– Охотно верю, – вспышка фотоаппарата ударила прямо в лице. Сволочи.

– Ты жалкий типчик, – продолжил блондин. – Остальных видели раньше, а ты здесь впервые, и я из кожи вывернусь, но разузнаю кто ты, и чем, сука дышишь. Откатайте его.

Один мордоворот вывернул Рудольфу руки, а второй валиком нанес на ладонь черную, липкую дрянь и снял отпечатки. Вся процедура не заняла и минуты.

– Вытрись, – белобрысый бросил тряпку. – Перейдем к делу. Нам требуется услуга.

– По средам не подаю, – огрызнулся Руди, тщетно пытаясь оттереть липкую, черную краску.

Новый удар под дых согнул в три погибели.

– Расклад такой, – улыбнулся блондинчик. – Зондеркоманда уходит в Мертвые земли, и я хочу знать, куда конкретно и с какой целью. Своего человека подсунуть мы не успеем, твой друг спутал все карты. Ты нам поможешь.

– Я?

– Ты. Получишь вот эту штуку, – крепыш продемонстрировал крохотную, черную коробочку из пластмассы. – Следящее устройство. Будешь держать при себе, остальное жучок сделает сам.

– С чего бы мне это делать? – удивился Рудольф.

– Вот это уже деловой подход, – удовлетворенно кивнул блондин. – Не буду нести чушь о долге нашему славному городу. Я знаю, что любят такие как ты.

– Общаться с умными людьми? – предположил Руди. – Но как вам это поможет?

– Серый ударь его, – поморщился белобрысый. – Хотя нет, постой, боль похоже доставляет дурачку удовольствие. Не зли меня парень. У меня все твои данные и через неделю я буду знать о тебе абсолютно все: родственники, друзья, адрес мерзкой конуры, потаскушки, кусты под которыми гадил за последние месяцы. Тебе это надо? Если обманешь, я пойду за тобой, клянусь, и уничтожу все, что тебе было дорого. Предлагаю сделку, ты помогаешь нам, дело совсем пустяковое. Услуга будет щедро оплачена, как вернешься, получишь, скажем, десять тысяч марок. Нормально? Хорошие деньги для такого замарашки как ты. Тысячу получишь авансом, прямо сейчас.

– Вербуете?

– Покупаю со всеми потрохами.

– Хорошо, я готов, – быстренько согласился Рудольф. Легко выбирать когда вариантов нет.

– Молодец. Прибор спрячешь на теле, он ударопрочный, заряд батареи рассчитан на месяц. Стоит как десяток таких как ты, поэтому отвечаешь головой. Усек?

– Буду предельно осторожен, – пообещал Руди, и едва не уронил приборчик на пол. – Паспорт верните, пожалуйста.

Белобрысый поколебался, вложил в паспорт стопку купюр по сто марок, отдал документ и вкрадчиво произнес:

– Я рассчитываю на тебя парень! Не подведи.

Рудольф не нашел ничего лучше чем отдать честь.

Крепыш покачал головой, словно имея дело с полным дегенератом, подошел к двери и сказал:

– Мы уйдем, ты сидишь, отдыхаешь. Ну и сам понимаешь, никому ни слова о нашем маленьком дельце.

Троица выскользнула в коридор без единого звука.

Руди выдохнул. Ну не скотство ли? Впутываешься в новые передряги с пугающей периодичностью. Черная полоса началась, не иначе. Спокойно дожил до двадцати лет и вот тебе, здрасьте, в проблемах по самое горло, будто в унтерменшевский сортир провалился, и пытаешься красиво плыть, сохраняя лицо. Бандиты, террористы, шпионские игры. Куда еще можно вляпаться?

Осторожно подобрался к двери. В конце коридора, там где лестница к черному ходу, мелькнуло движение. Ага, хитренькие какие, через зал не пошли. Руди выбрался с твердым намерением проследить за белобрысым и его молчаливой компанией. Твою мать, вещи! – опомнился, вернулся, и сгреб пожитки в кучу. Не успеешь отвернутся, все сопрут на хрен, оправдывайся потом, как просрал вверенное имущество. Стрелок живьем съест. Потащил все к себе, обронил ключ, пытаясь в потемках нашарить замочную скважину. Проклял все на свете, бросил шмотки на пол и бросился в погоню. На пол пути уже забыл, запер дверь или нет, возвращаться некогда. Заглянул на лестницу. Никого. Прислушался. Тишина. Осторожно, на цыпочках, одолел два пролета и выглянул на улицу. Ага, ждут тебя, как же, раскатал губы. Двор трактира, огороженный высоким забором, пуст, калитка чуть приоткрыта. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Как-нибудь в другой раз.

Внимание Руди привлекла толчея в противоположном углу. Послышались пьяные вопли и смех, больше похожий на больное кудахтанье. Три парня, лет может по двадцати, здоровые, мордатые, столпились возле большой клетки из ржавых металлических прутьев. Один, с шикарными, русыми кудрями вооружился палкой и принялся тыкать в клетку. Подельники восторженно зареготали.

Руди подошел поближе и попал в облако смрада. Так пахнет в цирке, если за зверями не убирать пару недель.

– Филя, дай мне! – заканючил самый малой, попытавшись завладеть палкой.

– Обожди, – кудрявый повел плечами, и ткнул в огромную кучу, валяющуюся в дальнем углу.

Похоже на груду старого тряпья. Куча зашевелилась и глухо зарычала. Медведь! Руди замер. В клетке скорчился зверь, большой, исхудавший так, что ребра торчат, грязный, шерсть свалялась в колтуны и местами выпала, открывая темную, покрытую гноящимися струпьями кожу. На полу хлюпала навозная жижа, перемешанная со сгнившей соломой, валялись кости, с остатками почерневшего мяса. Медведь забился в дальний угол, прикрывая морду лапами. По спине пробежал холодок. Когти у зверя вырваны. Сильный, красивый и гордый зверь, теперь раздавленный и забитый, живая игрушка на потеху ублюдкам.

– Хватит! – Руди непроизвольно шагнул вперед. Дебильный смех оборвался.

– А ты кто такой? – кудрявый беспечно помахал палкой. Подельники, вразвалочку, зашли с боков.

– Оставьте медведя, – Рудольф отступил на шаг, волосы на затылке встали дыбом, по мирному разойтись не получится. Боялся ли он? Несомненно. Мог ли пройти мимо? Вопрос риторический.

– Мамку свою защищаешь? – осклабился кудрявый.

Руди ударил без замаха, резко. Кудрявый отпрянул, запутался в ногах и рухнул плашмя. Больше от неожиданности, удар вышел не сильным, вскользь.

– Ах ты ж сука! – детина с красной мордой, выбросил кулак, целя в лицо.

Руди увернулся, отпрыгнул, сбоку сунулся мелкий засранец, скулу обожгло. Во рту появился терпкий привкус свежей крови. Урод, кастетом саданул! Поганец промахнулся, и с испуганным, поросячьим визгом дал деру.

– Убью падлу! – предводитель вскочил, и бросился в атаку размахивая палкой.

Рудольф перехватил дрын, вырвал и от всей души перетянул кудрявого по спине. В следующее мгновение, засадный полк в виде красномордого, сбил его с ног. Руди повалили, и принялись пинать куда придется. А он захохотал, впадая в злое, веселое остервенение. Под руку подвернулось полено. Ударил не глядя, попал в мягкое. Красномордый заверещал и рухнул, хватаясь за раздробленное колено. Рудольф воспользовавшись замешательством в стане противника, вскочил, вращая поленом над головой. Кудрявый выхватил длинный нож, лезвие сверкнуло и чиркнуло по руке. Руди зашипел, выронил полено и отскочил. Идиот, недоглядел. Кудрявый прыгнул, выписывая лезвием замысловатые полосы. Лишь бы со спины не зашли, – мелькнула быстрая мысль.

Рудольф качнулся в сторону, обманул кудрявого, и бросился к трактирной двери. В воздухе свистнуло, камень, пущенный мелким, угодил точно в затылок. Руди опрокинулся вперед, и последние метры преодолел на карачках. В глазах потемнело. Неужели все? Ожидаемого удара в спину не последовало. Рудольф добрался до двери и уткнулся в чьи-то ботинки. Поднял затуманенный взгляд, и увидел довольно скалящегося Стрелка.

– Развлекаешься? – восхитился бандит. – Не успел отвернуться, ты уже людей избиваешь, маньяк.

– Я такой, – Руди харкнул кровью, и повернулся. Кудрявый с ножом, и мелкий с булыжником замерли шагах в пяти.

– Не стоит, – Стрелок наклонил голову, и положил руку на кобуру. – Хотя, конечно, можно попробовать.

– Да пошел ты, – огрызнулся кудрявый и ожег Руди ненавидящим взглядом. – Еще свидимся фраерок.

Они подняли стонущего соратника и покинули поле боя.

– Я бы справился, – прокряхтел Руди и привалился к стене.

– Не сомневаюсь, – поддакнул Стрелок,– Хочешь позову их назад?

– Давай попозже, – Рудольф первым делом проверил жучок. Вроде цел. – Эти твари над животным издевались. Спасибо.

– Ты молодец, – Стрелок помог подняться, подошел, заглянул в клетку и сморщился. – Почему люди такие мрази?

– Не знаю, – признался Рудольф, и жестом увлек бандита в сторонку. – Есть бумага и карандаш?

– Найдем, – не повел бровью Стрелок, вытаскивая блокнот и шариковую ручку.

Руди подозрительно огляделся, вроде чисто, и быстренько изложил случай в номере.

Стрелок прочитал, хмыкнул и потребовал:

– Дай посмотрю.

Взял устройство, осмотрел, вооружился тонкой отверткой и вскрыл корпус с легким щелчком, открыв микросхему и набор проводков.

– Не сломается? – испугался Рудольф.

– Имеешь дело с профессионалом, – успокоил Стрелок. – Я однажды даже рацию разобрал. Собрать, правда, не смог, пришлось выбросить. Обычный спутниковый маячок, без подслушки, можешь расслабиться.

– И что делать?

– Ничего, – утешил бандит. – Получил деньги, изволь отработать, радиус у этой штуки совсем небольшой, значит имеем хвост. Это даже и к лучшему, чем больше народу на нашей маленькой вечеринке, тем лучше. Пошли, тебе надо выпить, мой рыцарь без страха и упрека.

Руди задержался у клетки. Медведь опустил лапы и плюхнулся на задницу, посматривая с испугом.

– Я тебя не обижу, – прошептал унтертан. – Ты и я, мы похожи, одни против этого сраного мира. Терпи братишка, я обязательно вернусь за тобой, – и поспешил за бандитом.

Приглушенные, истерично-надрывные вопли услышали, не успев войти в зал. Немногочисленные посетители собрались у окон, посмеиваясь и охая. Дирлевангер, покуривающий в гордом одиночестве, кивнул на стекло и поморщился:

– Полюбуйтесь. Интересно, откуда лезут такие придурки?

На улице разыгралось странное действо. С десяток старух и живописных бродяг, столпились напротив трактира, и нестройным хором помойных котов скандировали: «Господь вас покарает!», «Одумайтесь грешники!», «Вы всех нас погубите!». Верховодил цирком уродов, костлявый, огненно рыжий парень, в черном балахоне, вопящий громче всех противным, козлиным голосом. Немногочисленные прохожие шарахались от протестующих, как от процессии прокаженных. Все напоминало дешевую постановку бродячего театра, с режиссером неумехой, и олигофренами в главных ролях.

– Венька косоглазый опять за свое, мутит народ падла, – сказал бородач, попивающий чаек из блюдечка.

– Мало били скотину, – поддакнул пузатый мужик, с золотой цепочкой поперек пуза.

– Кто такие? – изумился Рудольф.

– Местный актив организовал акцию протеста против нашего похода в Мертвые земли, – откликнулся Вольф. – Думал обойдется, ан нет, пожалуйста.

– Кто на восток пойдет, смертушку свою найдет! – нестройно заскандировали на улице.

– Прикажите гнать эту шваль, герр гауптман? – безэмоционально спросил Мамчур.

– А как же свобода слова? – на секунду задумался Дирлевангер. – Хотя хер с ней, работайте фельдфебель, не выношу когда воют.

Мамчур плотоядно улыбнулся и вышел за дверь. Наемники, стоящие у машин, с азартом бросились исполнять. Заполошный визг резанул по ушам. Рыжий предводитель, бросил подопечных, и дал стрекача, высоко выбрасывая тощие ножки. Остальным повезло меньше. Солдаты врезались в ряды протестантов, раздавая пинки и тычки прикладами. Операция не заняла и минуты. Улица заблестела девственной чистотой.

– Странные люди, – поделился Руди впечатлениями. – Им какое дело, куда кто идет?

– Делать нечего, – предположил Стрелок. – Самое смешное, многие верят, что всякий уходящий в Мертвые земли обрекает себя на проклятие. За десятилетия сложился целый пласт мифологии, и для многих, на востоке, священная территория, куда нет доступа смертным.

– Шутишь?

–Отнюдь. Люди готовы верить самому дикому бреду, лишь бы он давал некую целостность их маленькому мирку. Людям нужно во что-нибудь верить.

– В чудодейственные свойства отрезанных рук?

– А почему нет? – на полном серьезе ответил бандит, и процитировал. – «Каждая деревня будет иметь свою секту. Если они захотят практиковать черную магию, мы не будем мешать. Мы будем поощрять любую форму раскола на оккупированных территориях.» За точность формулировок не ручаюсь, но суть передал верно. Чьи слова?

– Твои? – предположил Руди, чуя подвох.

– Твоего обожаемого Адика. Посмотри при случае выдержки из речей, выяснишь много интересных деталей. Тонны грязного, арийского бельишка. Планы освоения восточных окраин германской империи. И знаешь, у них получилось. Обратил внимание сколько в городе храмов?

– Много. Это плохо?

– Ни коим разом, если церковь едина. А у нас теперь шесть независимых церквей, каждая со своим патриархом. Лижут задницу немцам, пудрят пастве мозги, обдирают до нитки, и это не считая тысячи сект. Можно молиться Сатане, Будде, марсианам, крохотным феям, стать язычником, или приверженцем религий африканских племен. Приноси кровавые жертвы, совращай детей, создавай армии фанатичных поклонников. Пути открыты, ограничения в прошлом. Каждый mydak может накатить литруху, и объявить себя новым пророком. Власти погладят по голове, даже денег дадут. Условие одно, ты должен учить последователей, что немцы народ господ, избранный богом. Вот новые веры и растут, как печень старого алкаша. Люди разобщены и запуганы, падальщики душ собираются стаями, и находят обильную пищу.

– Так они секта? – изумился Рудольф.

– Одна из многих. Появились лет двадцать назад, популярности особой не снискали, клянчат милостыню, воруют, промышляют разбоем. Распускают слухи о Мертвых землях, дескать ходить туда нельзя, все там проклято, запугивают народ страшными карами. Многие верят.

– Идиотизм,– развел руками Рудольф.

– А тут везде идиотизм, если ты не заметил, иная реальность, млятское зазеркалье. О Зульфат появился, обожди тут, – просиял Стрелок, и направился к азиату невесть откуда появившемуся в трактире.

Какое мне собственно дело? – пронеслась в голове быстрая мысль. – Пусть живут как хотят, каждый выбирают свою дорогу. Нельзя многого требовать от неполноценных народов. По большому счету их вина лишь в одном, они слишком долго жили без хозяйской руки. Возьмите животных. У крепкого крестьянина овцы упитанные, холеные, довольные, катаются как сыр в масле, отдавая хозяину шерсть. Ну и мясо иногда, не без этого. А если отпустить бедняжек на волю, они превратятся в тощих, грязных, диких, потихоньку вырождающихся тварюг. Сравнение не совсем корректное, но... Люди сами о себе позаботятся, а вот медведь на заднем дворе…

Мамчур еще не вернулся, его голос, похожий на тихие раскаты весеннего грома, доносился с улицы под взрывы смеха наемников. Обсуждали лихую операцию по разгону несанкционированного митинга. Руди, на мгновение, остался с Вольфом наедине. Упускать этот шанс настоящее преступление!

– Герр гауптман.

– Да, – Дирлевангер словно очнулся от сна.

– Разрешите доложить! – Рудольф с грохотом отодвинул лавку привлекая внимание трактирщика, вытянулся в струнку, и понизил голос до шепота. – Герр гауптман, сегодня утром я слышал, как хозяин этого грязного клоповника нелестно отзывался о немцах, и о солдатах вермахта в частности. Подозрительный тип.

Дирлевангер уставился на трактирщика. Тот побледнел, спрятал глаза и стал суетливо протирать стойку.

– Похвальная бдительность солдат, – оценил рвение Вольф. – Ничего удивительного, местные улыбаются только в глаза, стоит отвернуться и перережут глотку. Будь на стороже, ты молодец.

– Рад служить, – отчеканил Рудольф. Маленькая ложь во благо, ничего страшного, с толстяка не убудет.

– Вольно солдат, – Дирлевангер ободряюще хлопнул по плечу. – Ступай, отдохни, выступаем на рассвете. Окажи мне услугу, пусть хозяин собирает на стол, сегодня сдвинем чаши в последний раз.

Руди неуклюже отдал честь. Вольф потерял интерес к разговору, и повернулся к окну. Все прошло, как по маслу, сомнения посеяны, осталось перейти к заключительной части плана – запугиванию объекта.

Руди вразвалочку пошел прямо на ощутимо струхнувшего трактирщика.

– Я ни в чем не виноват! – с ходу запротестовал хозяин, заслоняясь пухлыми ручками.

– Герр гауптман так не считает, – резко заявил Руди и улыбнулся плотоядной улыбкой Стрелка.

На лбу трактирщика выступили капельки пота.

– Герр Дирлевангер недоволен твоим зверинцем.

–О чем вы? – пискнул толстяк.

– Не прикидывайся дурачком. Медведь почему в столь паскудных условиях?

– Ах вы про это, – толстые губы предательски задрожали, того и гляди расплачется. – Печальная история, мишку я купил два месяца назад у бродячих артистов. Понимаете, трактир у меня «Медведь» называется, а тут настоящий медведь, думал будет символично. А зверюга еле лапы волочит, обманули нехристи, того и гляди помрет, показывать стыдно, убытки несу. Больной весь, а жрет как трое здоровых.

– Это должно волновать герра гауптмана?

– Я не…

– Тихо, не нужно шуметь, – поморщился Руди. – Оставь жалкие оправдания при себе. Герр Вольф велел, чтобы зверю обеспечили достойное содержание, иначе твой курятник неожиданно вспыхнет, а ты совершишь самоубийства путём нанесения себе пары десятков колотых ран.

– Я все сделаю! – поклялся трактирщик, закатывая поросячьи глаза.

– Ты сделаешь больше чем все, – с нажимом сказал Рудольф. – Вычистишь клетку, прекратишь доступ к медведю всяких ублюдков, начнешь нормально кормить, позовешь ветеринара и будешь любить зверушку, как не любишь родного сыночка, – он достал из кармана тысячу марок полученных от белобрысого, легко пришли, легко ушли. – Вот деньги выделенные лично герром Дирлевангером, если хоть один жалкий пфенинг уйдет не по назначению, гауптман расценит это, как воровство. Уяснил?

– Так точно, – трактирщик подобрал огромное пузо,– Будет исполнено, передайте герру Вольфу мое искреннее восхищение его щедростью и милосердием.

– Вольно солдат!– копируя гауптмана, одобрил Рудольф. – Можешь быть свободен, гауптман распорядился накрывать на столы. Мы сегодня гуляем!

Глава 10

Как вчера не пытался сдерживаться, очередное похмельное утро пришлось ударом обуха по башке. Беспощадный Стрелок поднял по темноте. Вроде только коснулся ухом подушки, а тебя уже тормошат, и подгоняют в крайне грубой и унизительной форме. Пока умывался, прогоняя сонное отупение, унтерменши успели одеться по походному, и экипироваться по боевому, только стволы остались зачехленными. Руди быстренько натянул камуфляж, и путаясь в лямках влез в РПС. Зараза, тут висит, тут жмет, все скособочено, сидит как на корове седло. Сказывается отсутствие опыта.

– Дай помогу, – Стрелок подступил сзади, и затянул ремни так, что перехватило дыхание, подтянул пояс, застегнул большой, пластиковый карабин, второй, поменьше, со щелчком захлопнулся на груди. Немного повозился, цепляя подсумки, два спаренных под магазины «гевера», четыре одиночных под гранаты, один универсальный, багажный, можно положить аптечку, сигареты, пару бутербродов, патроны. С улицы донеслось тихое рычание автомобильных моторов.

– Ну вот, другое дело, – бандит отступил на шаг, любуясь работой. – На человека похож, набивай магазины, выдвигаемся через минуту.

Эх жаль зеркала нет, сейчас бы глянуть на себя такого красивого. Военное снаряжение преображает,  даже если ты последний доходяга, с утра до вечера не высовывающий носа из душного офиса, где единственная опасность, если тебя спалит начальство за бездельем и просмотром порнушки. Руди вывалил на кровать промасленные, патронные пачки, вскрыл одну, на покрывало посыпались блестящие, тяжелые гильзы с темными, остроносыми пулями. Вроде такая малость, восемь грамм свинца, а человека раз, и умер. Рудольф рассовал по подсумкам магазины, зарядил пистолет и убрал в кобуру. Вроде все. Взвалили тяжеленные, упакованные под присмотром Стрелка рюкзаки, и покинули комнату на два дня ставшую домом.

Внизу пахло свежим кофе, булочками и табаком. На часах без десяти пять. В зале пусто, на столах чашки и остатки обильного завтрака. Полусонные официанты убирали объедки. Быстро выпили по чашке сладкого, отдающего горелым кофе, перехватили по паре бутербродов с ветчиной. Руди подмигнул трактирщику, тот как-то сразу погрустнел, и поспешил скрыться в подсобке. На улице суета, гул голосов и холодная, предрассветная полумгла. Дома терялись в дымке густого, утреннего тумана, на другом конце города заполошно лаяли псы. Хмурые наемники, увешанные оружием, как рождественские елки игрушками, вяло переругивались, строясь возле грузовиков. Чуть дальше стоял незнакомый, черный легковой «мерседес», и Дирлевангер на повышенных, общался с щеголеватым, обер-лейтенантом, в новенькой, с иголочки, полевой форме, и знаками различия войск СС.

– Это приказ гауптман, в бумагах все четко написано, – заявил лейтенант непреклонным тоном. Лицо у офицера с резкими, неприятными чертами лица, словно вырубленное в граните. Глаза близко посажены, нос острый и длинный.

– Ну и хорошо, – неожиданно прекратил пикировку Вольф. – Добро пожаловать в команду. Вещи несите в мою машину, а сейчас прошу меня извинить, слишком много дел, – повернулся на каблуках и ушел, сохраняя непроницаемое лицо.

– Вот урод, – обронил стоящий рядом наемник лет сорока, заросший густой, черной щетиной. Руди узнал давешнего похитителя женских платков. В отряде все звали его Кникер.

– Кто такой? – поинтересовался Стрелок.

– Хлыщ из местной администрации. Свалился как снег на голову. Гауляйтер направил офицером связи. Дураку ясно, хочет вызнать куда и зачем идем, каждый так и норовит сунуть рыло в чужые дела. Ненавижу эсэсовцев, считают себя богами, уже корчит из себя командира. Ничего, Вольф и не таким спины ломал.

Обер распахнул багажник нового «мерседеса», и повелительно крикнул:

– Эй, быстро переложить мой рюкзак в автомобиль герра Вольфа.

Добровольцев не нашлось. Наемники демонстративно отвернулись, корча рожи и брезгливо морщась.

– Мне повторить? – лейтенантик побагровел.

– Сами тащите герр лейтенант, – миролюбиво предложил наемник, с закрепленным на панаме лисьим хвостом. – Слуг нет, приказывает нам герр Вольф, мы можем лишь помочь вам по доброте душевной, да утро сегодня хмурое, к доброте не располагает.

– Вы тут совсем распустились! Ничего, еще попрыгаете, – погрозил лейтенант, и ткнул пальцем с огромной, золотой печаткой в виде черепа, Рудольфу в лицо. – Эй ты, славянская морда, человеческую речь понимаешь?

– Понимаю, – растерялся не привыкший к подобному обращению Руди.