Текст книги "Кель и Джил. Золото.(СИ)"

Автор книги: Иван Кириллов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Конечно, Джил, удачи в дороге, она вам пригодится. – Ответил Мал, открывая дверку. – Возвращайся, как выучишь пару новых трюков, с радостью посмотрим.

– Спасибо, Мал, пока!

Кель и Джил направились к выходу. Когда они проходили мимо молодого солдата, тот даже ухом не повёл: "Видимо, всё, что не может продвинуть его по карьерной лестнице, ни капельки его и не интересует", – решил Кель.

Оказавшись за воротами, Кель оглянулся. Оказалось, что с внешней стороны ворота закрывались ещё и на стальную решётку, которая сейчас была поднята. Осмотрев окрестности, он понял, что то, что в городе называли "бараками" на поверку оказалось целым посёлком-за-стеной. То тут, то там стояли небольшие деревянные домишки с собственными огородами и колодцами. Сами бараки скорее являлись длинными, широкими, многокомнатными общежитиями с пышными, куполообразными соломенными крышами. Повсюду бегали ребятишки, зачастую одетые лишь в длинные хлопковые рубашки. Мужчины работали на огородах, одетые в такие же штаны с верёвкой, которые Кель видел раньше, у грузчиков. Некоторым помогали женщины, которые носили такую же одежду, как и служанки в городе, только без передников, кое-где работали только женщины, без мужчин. Юные девушки, в пышных, длинных, светлых платьях, носили воду в вёдрах на коромысле, а старики сидели на лавках, греясь на солнышке и наблюдая за всем, что происходит вокруг. Жизнь здесь кипела, а в сравнение с Раутом и вовсе бурлила.

Наконец, Кель обнаружил заветный общий колодец и, о чудо, очереди к нему не было, не смотря на жаркий день и резвящихся вокруг детей, которые, наверняка, тоже очень хотели пить.

Кель помнил, что Джил собиралась зайти в Ратушу перед путешествием, и подумал, что раз она всё-таки решила отправляться в дорогу, ей сказали там что-то хорошее, но всё равно решил уточнить, прежде чем идти за водой:

– Джил, ты слышала про пропавший обоз торговца пивом?

Джил с удовольствием осматривала пейзаж, раскрывшейся перед ними за воротами города – она снова оказалась на свободе, после недели, проведённой в коридорах портового города. Вопрос Келя вывел её из состояния лёгкой эйфории, она повернула голову в его сторону:

– Да, слышала. В Ратуше сказали, что новостей нет, поисковая группа до сих пор не вернулась, а каравана и след простыл. – Джил заметила, что Келя обеспокоили её слова. – Не нервничай, это были не животные, я уверена – животным обоз с пивом не нужен. – Эта информация только больше обеспокоила Келя, Джил поторопилась его успокоить. – Но нас-то с тобой всего двое, а там шла целая делегация. Пойдём осторожно, ночью спрячемся где-нибудь поглубже в лесу, переночуем, а завтра вечером уже будем в Кориделе. Я, кстати, у Сола спальный мешок выпросила, специально для тебя, на обратном пути надо будет вернуть. – Джил тряхнула своим рюкзаком, демонстрируя Келю, насколько он стал тяжелее, благодаря её заботе о нём.

– Что ж, раз ты так говоришь, то давай отправляться, хотя я, честно сказать, переждал бы пару дней, пока поисковый отряд не вернётся, мало ли что.

С этими словами он направился к колодцу. Джил последовала за ним, продолжая подбадривать его на ходу:

– Я часто ходила по дорогам, где орудовали разбойники, ни разу не попалась, между прочим, так что ты в надёжных руках. Тем более, жить в Рауте будет дорого, хоть Сол и, наверняка, даст нам скидку. Тебе нужно экономить каждый медный, а мне уже нечего показывать местным жителям, поэтому вариантов заработка в Рауте у меня не осталось.

Они дошли до колодца, он оказался старым и обшарпанным, видимо, его вырыли здесь когда только-только начинали строить Раут. Верхнюю часть его выложили камнями, по кругу, а на противоположных сторонах ободка поставили широкие, квадратные, деревянные балки, а между ними установили круглую перекладину с железной ручкой, проходящей насквозь и торчащей из одной из балок. На перекладину была намотана верёвка, к одному из концов которой крепилось ведёрко, больше похожее на лохань. Кель опустил ведро в колодец и наполнил его. Подняв его обратно, он снял флягу с пояса и окунул её в воду, Кель почувствовал, как приятный, леденящий холодок окутывает его запястье и разливается всё выше и выше по руке. Джил перестала говорить, заметив, что сейчас Кель желает только одного – утолить свою жажду, а весь остальной мир для него отошёл на второй план.

Кель развернулся на месте, прислонился к краю колодца, но внезапно вспомнил, что один из солдат у ворот упоминал дизентерию и задумался. Решив, что смерть от жажды хуже, чем от проблем с желудком, он жадно припал к фляге. Каждый глоток доставлял ему непередаваемое удовольствие, даже когда ему казалось, что он уже напился, он делал ещё один, и ещё, и ещё, и продолжал до тех пор, пока не осушил половину фляги. Напившись, Кель наклонился и вылил на голову всё, что оставалось во фляге. Он резко распрямился и почувствовал свежесть и невероятный прилив сил, наконец, из головы ушла мучительная тяжесть. "Пожалуй, не стоило столько пить на пустой желудок", – решил Кель.

Прохладная, бодрящая вода из колодца помогла лекарю привести мысли в порядок. Он осознал, что его побег из дома прошёл успешно, во время плавания не случилось никаких происшествий, а уже на следующий день он отправился в путешествие, которое, скорее всего, кардинально изменит его жизнь. Кроме этого Кель понял, что первый, с кем он познакомился – оказался замечательный, радушный бармен, который бесплатно его накормил и напоил, разве что комнату не выделил. А вторым оказалась миловидная девушка, опытная путешественница, которая мастерски обращается с ножами и которая согласилась проводить его до нужного места совершенно бесплатно: "Правда, в случае неудачи её услуги обойдутся мне в кругленькую сумму, но что может пойти не так? Бесы его побери, да даже если мы ничего не найдём – это уже самое лучшее, что случилось со мной за всю жизнь!"

Кель снова наполнил флягу из ведра, вернул её обратно на пояс и повернулся к Джил, вновь уселся на край колодца, скрестил руки на груди и произнёс, уже гораздо более бодро:

– Я верю тебе, Джил, дочь охотника РозХивана. Давай отправляться в путь скорее!

Джил заметила резкую перемену настроения Келя, таким он ей нравился гораздо больше:

– Пошли, нас ничего не держит.

Джил развернулась в сторону леса, Кель встал и последовал за ней:

– Кстати, Джил.

– Да? – Она повернула голову к нему.

– Хвост идёт тебе гораздо больше.

Впервые Кель увидел, как Джил смутилась, на её щеках проступил лёгкий румянец, она отвела взгляд и тихонько проговорила в сторону:

– Спасибо.

Кель посмотрел в направлении, куда они шли, и увидел лес. Он знал, что он называется "Тихим Лесом", но не потому, что там не пели птицы, или не обитали животные, а из-за того, что с тех пор, как построили Раут и заселили гарнизон солдат – здесь не произошло ни одного разбойного нападения.

По пути к лесу Кель с интересом разглядывал посёлок, он подумал, что именно так выглядел Джан в то время, когда туда только-только переехал ДонАллан. Кель взглянул на Джил, похоже, комплимент неплохо поднял ей настроение, поэтому он решил спросить её, просто так, дурачась:

– Джил, а какое именно из этих зданий бордель?

Джил быстро повернула голову в сторону Келя, подняв брови, затем, улыбнувшись, стукнула его в плечо:

– Мне-то почём знать? Я в таких заведениях не бываю. – Она помолчала полминуты, потом согнула свободную руку и указала большим пальцем себе за спину, куда-то вправо. – Но вообще-то его мы уже прошли. Тот барак внешне ничем не отличается от остальных, только по вечерам там собирается необычайное большое количество мужчин из приезжих.

Кель оглянулся, надеясь как-то вычислить здание борделя, пока они не ушли слишком далеко, но у него ничего не вышло – все строения действительно выглядели одинаково. Слегка разочаровавшись он продолжил смотреть на дорогу.

До самого леса Кель и Джил шли с хорошим настроением – Кель радовался, что, наконец, отправился в экспедицию, которая должна была помочь воплотить его мечту, а Джил довольствовалась тем, что вырвалась на свободу, кроме того, она ещё не успела забыть комплимент Келя и предвкушала награду, которую она получит не смотря на результаты их путешествия.

***

Посёлок за стеной Раута уже давным-давно скрылся из виду, а Кель и Джил до сих пор не обмолвились словом. Джил задумалась о чём-то своём, а Кель разглядывал растущие здесь деревья и птиц с белками, которые сидели на ветках. Кель очень хорошо разбирался в видах деревьев. Он выучил названия и свойства листвы и коры деревьев, которые требовались для работы. Ещё он знал, что такой лес называется смешанным. Деревья здесь были тонкие и толстые, с шарообразными и конусовидными кронами, густые и почти прозрачные, с бурой, белой и серой корой. Кроме того, вдоль всей дороги росли кусты, образовывая зелёный коридор, будто специально посаженые здесь, чтобы никто не заблудился. С названиями кустов у Келя ситуация была такая же, как и с деревьями, он выучил почти все их. Кроме того, он узнавал почти всех птиц, которых увидел по пути. Он разглядывал их молча, наслаждаясь пением, пока не увидел берчика, свою любимую птичку, Кель и сам не знал, почему этот вид ему так нравится. Берчик представлял из себя что-то среднее между дятлом и снегирём -продолговатое тельце на длинных ножках, выпирающее красное брюшко и большое, овальное, коричневое пятно от макушки головы до хвоста. Уверенный, что Джил видела их уже тысячу раз, Кель всё равно решил показать ей его и подёргал её за рукав:

– Смотри, Джил, это берчик! – Кель тыкал пальцем в сторону ветки, где сидела птичка.

– Ага, и что? – Джил не поняла особой реакции Келя на эту, весьма распространённую, пароду птиц.

– Я его только в книжках раньше видел, в лесу, если его можно так назвать, который у нас на острове, такие не водятся.

– Понятно. Что ж, могу сказать, что поют они красиво, а на вкус так вообще великолепны.

Кель слегка отпрянул:

– Ты что, ешь берчиков?

– Бывает, если больше вообще нечего есть. Настреляешь десяток и можно сварить вполне неплохой суп.

С одной стороны Кель в очередной раз обрадовался мастерству Джил в метании ножей, с другой, его немного опечалил тот факт, что она ела его любимых птичек.

– Ясно.

Джил почувствовала себя немного неловко, но она не стала этого показывать, наоборот, её лицо приняло уже привычное каменное выражение.

Прошло некоторое время, прежде чем они снова заговорили. Джил спросила:

– Слушай, Кель, а как ты попал в ученики к ДонАллану? Все его знают и всем известно, что он за девяносто лет своей практики не взял ни одного ученика. – Джил внимательно посмотрела на Келя, ожидая ответа.

Кель бросил ответный взгляд, затем задумчиво перевёл взгляд на дорогу, припоминая детали своей истории и, наконец, ответил:

– Понимаешь ли, на Джане почти все умеют читать.

– Что? При чём здесь это? Ты всегда свои истории не с того места начинаешь? – Нахмурилась Джил.

– Я всего одно предложение сказал, могла бы и дальше послушать. – Махнул на неё рукой Кель и продолжил. – Когда ДонАллан ещё не был так сильно занят пациентами, он предложил островитянам свои услуги в качестве учителя чтения, но с одним условиеем, все, кто соглашался, должны были пообещать, что они научат читать своих детей и, по возможности, всех, кто об этом попросит. И вот, одной из учениц была моя бабушка, потом она научила читать мою маму и меня. С того момента я начал очень много времени проводить в библиотеке, – Кель посмотрел на Джил, она улыбалась, он поспешил оправдаться – конечно, я и с другими детьми много играл, ты не подумай, что я какой книжный червь, но, всё же, большую часть времени я проводил за книжками. Это не прошло мимо внимания ДонАллана. Уж не знаю почему, но он заметил именно меня, возможно, потому что я с раннего детства проявил любовь к чтению, а, как всем известно, больше всего на свете учитель ценит книги и знания.

Кель отвлёкся, сорвал травинку и принялся её задумчиво грызть:

– Так вот, с того момента он начал иногда интересоваться, что я изучаю в данный момент, обсуждать со мной прочитанное, иногда советовать свои любимые книги, ещё давал советы, что почитать по тому или иному вопросу, когда я спрашивал, в общем, мы с ним сдружились, в каком-то смысле. Вот.

– Это замечательно, но ты не ответил на мой вопрос. – Флегматично заявила Джил.

– Что? Вопрос? Какой вопрос? – Внезапно удивился Кель, чуть не выронив травинку.

– Как ты стал его учеником?

– Ах да, точно, этот вопрос. В общем, такое дело, мои родители не могли иметь детей...

– Ох, не хочешь рассказывать – так и скажи, я пойму! Хватит уже увиливать! – Джил гневно посмотрела на Келя.

– Ну что поделать, я так рассказываю! – Вспылил Кель – Гарантирую, в конце ты получишь ответ на свой вопрос! Тем более мы идём по лесу, ты куда-то торопишься? – В этот раз он даже помахал руками, для большей убедительности.

– Ладно, и правда. Прости, пожалуйста, продолжай. – Джил снова уставилась на дорогу.

– Хорошо, итак, мои родители долгое время не могли завести ребёнка, пока, наконец, они не решили обратиться к ДонАллану за помощью. Он им помог, не уверен, с помощью магии или какого-то снадобья, но, в результате, через некоторое время на свет появился ваш покорный слуга. – Улыбнулся Кель и провёл перед собой правой рукой, слегка наклонившись. – И всё у моих родителей было хорошо, до одного рокового дня. Когда мне было где-то семь, мой отец уплыл на рыбалку с другими рыболовами Джана и больше никогда не вернулся. – Кель прервал рассказ. Немного помолчав, он продолжил. – В то время на море неожиданно поднялся сильный шторм, скорее всего так и разбилась лодка моего отца. Многие предполагают, что это был Кракен. Это лишь предположения, но какое дело? Факт есть факт – многие семьи после того дня потеряли мужей и сыновей, в том числе и моя мама. – Теперь Кель умолк совсем.

– Соболезную твоей утрате, Кель.

Джил положила свободную руку ему на плечо. Её жест вывел его из транса:

– Спасибо, Джил, но, как не стыдно бы мне это было признавать – я был ещё довольно мал, поэтому не очень хорошо знал своего отца. Сейчас я почти не помню его лица, поэтому сложно скорбеть о нём. Мне тяжело говорить об этом, потому что я вспоминаю, как тяжело это переживала мама. – Кель опять замолчал, но в этот раз продолжил сам, чуть веселее. – Кстати, а ты знаешь, откуда Кракен получил своё имя?

– Без понятия. – Ответила артистка, растягивая гласные.

– Как-то на море поднялся сильный шторм и на одной из рыбацких шхун, которая в него попала, работал некий моряк. Он рубил мачту, чтобы лодка не перевернулась, когда заметил, как из воды, рассекая волны, показалась уродливая глазастая морда, с щупальцами на месте рта. – Юноша приложил руку под нос так, чтобы пальцами изобразить физиономию монстра. – Моряк испугался. Он начал тыкать в сторону чудища пальцем и, заикаясь, повторял, словно заведённый: "К-к-к-к-к", – он думал, что это гигантская каракатица, но и слова вымолвить не мог. – Объяснил Кель. – Затем из-под толщи воды показались гигантские клешни и странный панцирь. Моряк сильно удивился и выдавил из себя: "Ра-а-а-к?", – теперь он попутал монстра с раком-отшельником. Рак-каракатица выпрыгнул из воды, словно какой-то уродливый кит, а образовавшаяся волна далеко смыла лодку с моряком, чуть не перевернув её. – Лекарь резко умолк.

Девушка потормошила его:

– Ты чего? Только начал что-то интересное рассказывать, помимо этого твоего трёпа, и теперь молчишь.

Кель чувствовал себя немного неловко:

– Да это, понимаешь, последние два слова моряка, которые он произнёс, были грязные ругательства.

– Ха! Ожидаемо! – Усмехнулась артистка.

Это придало юноше уверенности:

– Хех, ну, в общем, так чудище и назвали, по аббревиатуре моряка: "КРакЕН".

– Побольше бы таких историй рассказывал лучше. – Улыбнулась девушка.

Лекарь ответил ей взаимностью, но уголки его губ тут же опустились:

– Кстати, возвращаясь к скучной истории. Когда с моим отцом произошёл несчастный случай – ДонАллан лично пришёл выразить соболезнования моей матери, чего до этого с ним никогда не случалось.

– Очень подозрительно. – Заключила Джил.

– Чего?

– Он уже был довольно известен в это время, но нашёл время прийти именно к твоей матери? А почему к другим семьям не пошёл?

– Насколько я знаю, другие островитяне никогда не испытывали проблем с тем, чтобы завести ребёнка, наверное, из-за этого ДонАллан чувствовал ответственность за меня, ведь благодаря ему я появился на свет. Кроме того, если бы не он, то моя мама не осталась бы матерью-одиночкой. Не важно. – Кель махнул рукой. – В общем, он сказал ей, что если только понадобиться любая помощь – она всегда готов помочь. Он и правда помогал нам, часто мы ходили к нему ужинать, он пускал меня посмотреть на операции, наверное, с этого момента я и начал интересоваться медициной, но учеником тогда я ещё не был. Кроме того, моя мама швея, поэтому учитель начал постоянно заказывать у неё одежду, правда, денег с пациентов он не брал, поэтому расплачивался с мамой дровами, едой, а на приём к нему мы попадали без очереди. Плюс, то, что настолько известный человек покупал одежду именно у неё – привлекало множество клиентов, так что жили мы безбедно. – Кель задумался, затем посмотрел на Джил. Как ему показалось, слушала она очень внимательно, хоть и не подавала виду. – Прости, я совсем в сторону рассказ увёл. – Кель снова начал смотреть вперёд. – Значит так, когда мне было девять, я начал читать различные медицинские трактаты, чтобы понимать, чем занимается учитель на операциях, хотя, скорее всего, я также хотел отблагодарить его за всё, помочь ему, поэтому так углубился именно в медицину. Тем не менее, на моё удивление, он отвергал мою помощь раз за разом, мотивируя это тем, что я ещё слишком мал. Это продолжалось до одного несчастного случая. – Кель сделал паузу и взглянул на Джил, надеясь заинтриговать её, но она продолжала смотреть на дорогу, как будто вообще не слышала его.

Кель решил растянуть паузу подольше, для этого он выплюнул старую травинку, поискал новую взглядом, стараясь специально потратить на это побольше времени. Когда он, наконец, выбрал новую и оглянулся на Джил, та смотрела на него с нетерпением. "Ну, наконец, лёд тронулся", – подумал Кель и продолжил:

– Мы с другими детьми играли в "слепую белку".

– Что это за игра? – Перебила Джил.

– Ты что, "слепую белку" не знаешь? – Кель приподнял брови.

– Нет, никогда не слышала о такой.

– Ну, ты даешь! На всём людском континенте в неё играют дети, уж это всем известно. – Кель пожал плечами. – Ты точно дочь охотника? – Он решил подзадорить Джил.

– Точнее не бывает! Не было у меня в детстве времени в игры играть. – Воскликнула Джил и отвернулась.

Кель ощутил неудобство за свою шутку:

– Прости, я ведь ничего не знаю про твоё детство. В общем, правила такие – один из детей выбирается вомдой, по считалочке. Он закрывает глаза и считает до десяти, в это время другие дети разбегаются и залезают на деревья, когда вомда заканчивает отсчёт – двигаться и лезть выше уже нельзя. Затем, все остальные дети начинают издавать звуки, похожие на щёлканье орехов – кто-то стучит по стволу дерева, кто-то цокает языком – в общем, кому как нравится. Вомда должен по звуку определить, кто находится к нему ближе всего, ну или на самой нижней ветке, короче, должен вычислить того, кого легче поймать. Щёлкать орешки нужно до тех пор, пока вомда первый раз не коснётся ствола дерева, не важно, случайно или специально. После этого он должен забираться на дерево и пытаться поймать другого игрока, который играет обычную белку. Пока он это делает, белка может пытаться скрыться, но забираться выше нельзя и всё время нужно касаться рукой ствола, перепрыгивать на соседние деревья запрещено, спрыгивать со своего тоже. Другие белки могут отвлекать воду, щёлкая орехи, тем самым помогая скрывать скрип веток пока обычная белка пытается не попасться.

– А в чём смысл помогать другому? Ведь тогда могут быстро поймать тебя самого?

– Парни помогали девчонками, которые им нравились, друзья помогали друг другу, да и дурачить воду очень весело. – Объяснил Кель.

– Звучит действительно весело, но что если кто-то заберётся слишком высоко? А если на одно дерево заберётся два человека, один выше, а другой ниже и они будут отвлекать воду по очереди? Так можно и час провозиться, без результата, а другие будут скучать.

– Да, забыл упомянуть. Одно дерево – одна белка, а место, куда можно отбежать, обычно, сильно ограничено, да и считал вода всего до десяти, так что пока каждый определялся с деревом, пока добегал, ещё пока спорили, кто займёт какое дерево, в общем, обычно выше третьей ветки забирались редко. – Продолжал объяснять Кель, улыбаясь воспоминаниям.

– Ладно, что было дальше? Каким образом связаны эта игра и твоё ученичество?

– Однажды, мы с ребятами играли в "слепую белку" и одна девчонка сорвалась с ветки, так активно пыталась прикрыть подружку, и, представляешь себе, голенью приземлилась прямо на камень. – Кель упёрся пяткой в землю, выпрямил ногу и потыкал пальцем в собственную ногу, демонстрируя Джил место ранения девочки. – Конечно, она сразу разревелась, нам всего по десять было тогда. Ну все ребята сразу ко мне, мол, Кель, ты же с ДонАлланом на операциях бывал, знахарское дело знаешь, помоги ей скорее! Девчонку, кстати, Онай зовут. – Сделал Кель небольшой отступление. – Ну, я её и осмотрел – крови было ого-го! Да ещё и кровоподтёк на половину голени вокруг раны растекался. Я сделал вывод, что это перелом, но решил никого пугать раньше времени. Так вот, я вспомнил, что если траву-метун, это такая фиолетовая коротенькая травка, – опять отступил Кель, – положить на подорожник, смочить слюной и положить на ранку – она подействует как обеззараживающее средство и остановит кровотечение, что я и сделал.– Здесь Кель сменил тон на пренебрежительный. – Она пофукала, конечно, противно ей было, видите ли, из-за слюны моей, но ничего, перетерпела. – Теперь он продолжил, как обычно. – Бинта, естественно, у нас не было, поэтому пришлось руками держать припарку, пока кровь идти не перестала. Как только Онай перестала хныкать и сказала, что боль немного прошла, она попыталась встать, но не смогла, тут я испугался, что был прав и у неё действительно перелом. Мы, с другими детьми закинул её на спину самого сильного мальчика и понесли к учителю. На протяжении всего пути я придерживал припарку на ранке, рука тогда жутко затекла, но из-за слюны никто другой даже прикасаться не хотел. Когда мы пришли к дому учителя, Онай сказала, что уже порактически не чувствует боли, но всё равно ДонАлланрешил её осмотреть без очереди, когда мы рассказали, что произошло. Когда учитель осмотрел ногу Онай, он сильно удивился, что при падении с такой высоты девочка получила столь незначительные повреждения – рана была не такой уж большой, а кость всего лишь треснула, но не сломалась.

– С какой высоты? – Неожиданно перебила Джил.

– Что?

– С какой высоты упала Онай? Ты не говорил.

– Хм, да я и не помню уже, метра два-три, вряд ли больше.

– С такой высоты шлёпнулась, и кровища была кругом, а через полчаса оказалось, что это всего-то ранка, да треснувшая кость?

– У страха глаза велики. В общем-то, другие до этого тоже падали во время игры, но никогда на камень, наверное, испугались вот и всё. – Кель развёл руками.

– Понятно.

– В общем, – продолжил лекарь, – увидев припарку ДонАллан поинтересовался, кто её сделал, и другие дети ему рассказали, что это был я. И тогда впервые учитель попросил меня помочь ему загипсовать ногу Онай. Моей радости не было предела! – Кель взмахнул руками вверх. – Когда мы закончили, он отвёл меня к матери. Они о чём-то очень долго разговаривали, и после этого он публично объявил, что назначает меня, КельДорана, своим учеником. – Кель замялся. – В общем, с тех пор ДонАллан заменял мне отца, в какой-то мере, наверное. По крайней мере, я чувствую, что он за это время стал мне ближе, чем когда-либо был Унок. Вот такая история.

Кель улыбался, глядя на Джил, довольный тем, что она больше не возмущалась длиной его истории. Она посмотрела на него и улыбнулась в ответ:

– Мог бы ограничиться самой последней частью.

– Но ведь тогда ты не поняла бы, откуда я знал про муди-траву и почему ДонАллан не просто похвалил меня, а прямо таки взял в ученики. – Насмешливо улыбнулся Кель.

– Возможно-возможно, а может быть, ты просто трепло? – Хихикнула Джил и снова стукнула его по плечу.

Кель порадовался, что ему удалось развеселить Джил. Её смех был очень звонким, прям под стать голосу. После небольшого перерыва, Джил решила выяснить ещё кое-что:

– Слушай, Кель, а где ты взял деньги экспедицию? ДонАллан же ни медяка не берёт за лечение?

Кель отвёл взгляд, нахмурился и немного помолчал:

– С того момента, как я нашёл книгу – начал подрабатывать в перерывах между учёбой. Работал везде, где только требовались лишние руки – на фермах, в трактирах, на стройках, везде. Почти два года потратил на заработки, если бы не учёба, то, кончено, получилось бы гораздо быстрее, но как вышло, так вышло.

– И что, никто не спрашивал, мол, чего это ученик мага-целителя друг на черную работу пошёл? – Спросила Джил.

– Спрашивали, конечно. Я всем отвечал, что хочу в путешествие отправиться, а то сижу на острове уже восемнадцать лет, пора бы и мир повидать не только на картинках.

– И сто восемьдесят три вятых ты заработал на подработках всего за два года? – Прищурилась Джил.

– Жители Джана богаче, чем кажутся – Пожал плечами Кель.

– Что ж, понятно. Если вернёмся в Раут ни с чем – сплаваю с тобой на Джан, дам парочку выступлений.

Кель не понял, шутила она или нет.

Они продолжали идти молча, пока Кель не задумался о том, что неплохо бы узнать и про детство Джил тоже. Он откашлялся:

– Кхм, Джил?

– Да? – Она уже не улыбалась, но выглядела гораздо более расслабленной, чем обычно, это придало Келю уверенности:

– А... А как прошло твоё детство?

От расслабленности не осталось и следа, её сменило смущение:

– О, ну, знаешь, нечего особо рассказывать, – Она схватилась второй рукой зв лямку рюкзака. – У меня не настолько богатое на события детство было, как у тебя. Моя мать, – Джил сделала паузу, отпустила лямку, – у неё начались осложнения, из-за беременности мной, или во время, точно не знаю. В общем, при родах возникли осложнения и мама, – Джил снова прервалась, – она... Она больше не может ходить. – Мрачно подытожила артистка.

Воцарилось неловкое молчание, Кель чувствовал, насколько Джил тяжело вспоминать о родителях и решил, что лушче больше ничего не выпытывать, как, неожиданно, Джил заговорила сама:

– Мой отец, он обычный охотник, разве что чуть более... Умелый, чем другие. Ему предстояло заботиться о матери и о новорожденной дочери. Он сильный человек и успевал заниматься охотой, растить меня и заботиться о матери. Но, со временем, состояние матери ухудшалось, отец не молодел, и ему всё тяжелее становилось нести на себе такое бремя. Когда я это поняла, я попросила его научить меня зарабатывать себе на жизнь. – Джил опять прервала свой рассказ.

Кель ждал, но Джил продолжала молчать. Ему стало очень интересно, что же случилось дальше, поэтому он решил рискнуть и слегка её подтолкнуть:

– Это он научил тебя метать ножи?

Джил медленно перевела взгляд на него, ещё немного помолчала, потом всё же продолжила:

– Да. Да это был он. Поначалу, он хотел научить меня стрелять из лука, но, как видишь, у меня возникли с этим некоторые проблемы. – Она непроизвольно дотронулась до повязки. – Поэтому, он решил обучить меня искусству метания ножей. Честно сказать, мне это понравилось гораздо больше, чем лук, поэтому я отточила свои навыки до совершенства. Казалось бы, всё шло хорошо, но почему-то никто из нас не подумал, что крупную дичь ножичками не завалишь, а подстрелом берчиков, ворон, сов и воробьёв особо денег не заработаешь, разве что c продажи перьев можно было что-то получить. Правда, кролей ловить мне удавалось, но вот того же лося ножи только приводили в бешенство, и он загонял меня на дерево. – Джил горько усмехнулась. – Поэтому, чтобы не позорить отца и не быть обузой, я ушла из дома и стала бродячей артисткой. Так и зарабатываю, уже почти три года.

Джил закончила свою историю и продолжила вглядываться в дорогу. Кель же долго смотрел на неё, ему понравилось, что Джил так разоткровенничалась, но ситуация, в которой оказалась её семья, его расстраивала. Тем не менее, он старался этого не показывать, чтобы она снова не подумала, что он считает её слабой. Но ему жутко хотелось задать ещё один вопрос, на который он очень долго не мог решиться. Наконец, он отважился:

– Слушай, Джил.

– М? – Она повернулась к Келю.

– А как ты, ну, потеряла свой глаз?

Джил наморщила нос, поджала губы, нахмурила брови и сильнее сжала лямку рюкзака, прямо как тогда, в трактире:

– Кель, не хочу грубить, но это, совершенно точно, абсолютно, я бы сказала, тебя не касается.

– Хорошо, извини, я просто спросил, можешь не отвечать.

– И не собиралась.

Дальше они шли молча. До самого привала.

***

Когда начало темнеть, Джил практически перестала смотреть на дорогу и начала что-то тщательно выискивать среди деревьев. Келю стало любопытно:

– Джил?

– Чего?

"Даже головы не повернула", – подумал Кель и спросил:

– Что ты ищешь?

– Кода я шла в Раут, видела где-то здесь удобное место для привала.

– Что за "удобное место"? – продолжал выяснять Кель.

– Там стоят четыре пенька по кругу, а в середине место для костра. Поедим, передохнём там и пойдём дальше.

– Хм, а не будет ли логичнее пройтись до тех пор, пока совсем не устанем, а потом поесть и завалиться спать?

– Логичней, но, во-первых, перед сном есть вредно, ты не знал? – "Зато, чтобы сказать вот это, голову она повернула", – подумал Кель, Джил тем временем отвернулась к кустам и продолжила. – А во-вторых, это последнее удобное место, мимо которого мы пройдём до полной темноты. Если я права, и на обоз напали не звери, то лучше не давать застать себя врасплох на открытом месте, тем более, ночью, когда мы совсем выбьемся из сил и будем дрыхнуть без задних ног. К тому же, костёр разводить нельзя – нас быстро засекут, а если есть в полной темноте – то заодно с кусочком сыра можно и палец прихватить. – Съехидничала Джил. – Спать всё равно придётся где-то в лесу, потому что в лагерном месте нас слишком легко будет найти, да и ещё... о! Вот оно.

Джил не договорила, потому что, наконец, обнаружила то, что искала и сразу же нырнула в кустах. Кель последовал за ней. Когда он прошёл через густые заросли, перед ним предстала полянка, похожая на маленький песчаный остров, лежащий в бесконечном, зелёном море травы. Как и упоминала Джил, здесь действительно стояло четыре пенька, но не совсем по кругу. Первые три стояли очень близко друг к другу, так что центральный можно было использовать как стол, а соседние как стулья, при этом они находились ближе к краю лагеря, четвёртый же стоял ближе к центру, рядом с местом для костра.