Текст книги "Дубина для Золушки (СИ)"
Автор книги: Ива Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Глава 23
– Приветствую, Кайден, – сделав как можно более безразличный вид, открыл я проход в собственные покои. На пороге стоял такой же светловолосый, как все Умбрайя, высокий худощавый парень. Чуть более худощавый, чем его ровесники и братья по клану. Для Рапир вообще не свойственно набирать мышечную массу, их главные качества – это скорость, острота и легкость.
– Что привело тебя ко мне? – решил я сразу разложить все мечи по ножнам. Говорить с этим самоуверенным юнцом из побочной семьи не было ни времени, ни желания.
– Пришел лично принести свои поздравления, Галахад, – расплылся тот в дежурной улыбке. – Говорят, тебя, наконец, нашла твоя… великая судьба.
Кто бы сомневался, что этот изворотливый, как цвирк под лазером, парень первым делом вперит взгляд в Алико. Нет, он не смотрел на нее пристально и долго, это было бы наглостью, не принятой в клане. Но одного взгляда на девчонку, которую я так и не успел переодеть в приличные одежды, хватило, чтобы в глазах моего вечного соперника загорелись искры насмешливого торжества.
Моим «первым и непримиримым соперником» он называл себя сам, и наше «противостояние» тоже существовало только в его воображении. Я же никогда не считал возможным соперничать с Оружиями своего клана. А еще я был лучшим. Просто был. Но оттого мое раздражение не сильно уменьшалось: желающий обойти меня во всем юнец оказался слишком… навязчивым в этом стремлении.
Кайден всегда был вторым после меня, и я не мог не признать, что он хорош. Даже то, что он младше на двадцать лет, не мешало ему идти за мной по пятам с должным упорством. И все бы отлично, еще одно высокоранговое Оружие клану не помешает. И если б он остановился на самосовершенствовании, я был бы только рад.
Но вместе с упорством и огромной работоспособностью этот… мальчишка обладал непрошибаемым самомнением, а также непонятной мне манией вечно цепляться ко мне в попытках вывести из себя. Здоровое соревнование все же в некоторых ситуациях прекрасно, но не когда оппонент всячески пытается облить тебя помоями в глазах окружающих.
– Спасибо за поздравления, – я был предельно сух, но корректен. – Еще что-то?
– Ты не представишь меня Мастеру? – все та же насмешка в глазах и болезненный укол-напоминание: я уже отступил от протокола, не совершив обряд знакомства.
– Мастер Алико, – обернулся я к девушке. – Позвольте познакомить вас с одним из воспитанников нашего клана. Кайден Умбрайя, Оружие из побочной семьи, Рапира типа паппенхаймер.
Алико бросила на меня один быстрый взгляд, и я уловил в нем легкую панику. И сам едва удержался от гримасы. Она не умела отвечать правильно. Не знала стандартных протокольных фраз.
Конечно, это не ее вина, да и я просто не успел так быстро все рассказать и объяснить… но от этого ситуация не становилась менее унизительной.
Кайден же буквально расцвел. Хотя на его лице сохранилась приличествующая вежливая улыбка, глаза так и горели огнем нечистых кузниц.
– К вашим услугам, леди. Думаю, ваш... Клинок слишком ошеломлен свалившимся на него счастьем и потому так легко допускает бестактность, ограничившись личным именем Мастера и не назвав имя вашего клана.
Ах ты… ржавый гвоздь! Это уже не намек, это прямой удар в незащищенное место. Как будто он еще не слышал, что Алико из аборигенов! Нет, прекрасно это знает и вполне не прочь со вкусом потоптаться по ситуации «лучший Меч клана достался дикарке без роду без племени».
– Мастер Элен прислала меня передать вам, – обратился он к девушке, напрочь игнорируя меня, – что вы немного задержались. Жаждущие знакомства с новым членом клана уже собрались в малом зале для неофициального представления. – Выждав паузу, во время которой Алико молчала (прародители благослови ее хотя бы за то, что не ляпнула глупость и не начала извиняться за все подряд), а я мог только глотать воздух, пытаясь побороть гневный спазм, перехвативший горло, Кайден удовлетворенно продолжил: – Я провожу вас.
– Ожидай за дверью, – сквозь зубы процедил я и мгновенно закрыл перед носом у возмущенной Рапиры дверь. Даже этикет почти не нарушил, Мастерам всегда требуется пара минут на сборы. Так, ржа… да не успеет она переодеться, и не во что ей. Я только недавно отправил ИД клана заказ, он еще не обработан. Надо было покупать на свои личные сбережения…
Лихорадочно оглядевшись, я сделал единственное, до чего додумался, – накинул ей на плечи свой плащ. Все лохмотья не прикрыть, но хоть что-то.
А потом мы так же молча вышли из покоев и отправились навстречу судьбе. Кто бы сомневался, что ржавый гвоздь так и ждал нас прямо за дверью и тут же пристроился в хвост...
– Мы идем знакомиться с твоей семьей? – послышался быстрый шепот у левого плеча, и я чуть обернулся, чтобы посмотреть на идущую рядом девушку, поневоле отвлекаясь от тяжелых мыслей о предстоящем публичном унижении.
– С кланом, – поправил я. – В клане одна главная семья и несколько побочных. Есть еще вассальные… но тебе позволено не знать эту информацию, не забивай себе голову, – решил я все же не грузить Алико. За десять минут научиться чему-то нереально, только еще больше запутается.
– Я плохо одета и не знаю ваших обычаев? – прозвучало как вопрос, но на самом деле она не спрашивала, а констатировала факт.
– Да, – не стал увиливать я. Ложь вообще мне не свойственна, тем более… тем более нам теперь делить вечность.
– Твой родственник хочет унизить тебя, показав, что я… – Она запнулась, подбирая слова.
– Да, – в третий раз мрачно подтвердил я. Мне было жаль, что она это поняла, но более всего жгло, что я не мог ничего исправить.
– Я поняла. – Тонкие пальцы вдруг легли мне на локоть и чуть сжались. – Я… постараюсь не подвести тебя.
– Да. – Вот тут я не смог сдержать горькой усмешки. Постарается она… Ее вины во всем происходящем нет, но что теперь исправишь, когда мы уже почти на пороге малого зала для семейных встреч? А Кайден вышагивает в трех шагах позади нас, такой самодовольный и предвкушающий.
Что вообще она может сделать, чтобы исправить ситуа...
Мой локоть снова чуть сжали, я скосил глаза и едва не задохнулся.
В прошлый раз я был слишком ошеломлен и успел только оценить результат. И то не до конца. А сейчас прямо на моих глазах происходящая метаморфоза заворожила настолько, что даже дыхание сбилось.
Алико шла рядом, и с каждым шагом ее походка становилась все мягче и плавнее, а спина прямее. Она чуть прикрыла глаза, и с лица, словно вода с мраморной маски, стекли все лишние эмоции, оставляя только безмятежное спокойствие. Не то спокойствие, которое холодило лица наших Мастеров, а что-то такое мягкое, приветливое и уютное, как зеленая лужайка на берегу горной речки или солнечный зайчик с утра на соседней подушке. Но за всем этим чувствовалось еще что-то более… фундаментальное и незыблемое. Именно это «что-то» завораживало, как неясная тень в глубине темного пруда.
Я не понял, как просто миленькое личико могло так быстро стать образцом пусть и экзотической по меркам нашего клана, но несомненной красоты. Даже эти несуразные лохмотья, в которые она была одета, вдруг перестали казаться настолько жалкими. Поневоле вспомнилась поговорка «Ценность клинка не зависит от богатства ножен». Я впервые своими глазами увидел живой пример верности этого высказывания.
Двери малого зала распахнулись, и мы вошли.
Глава 24
– Я приветствую всех собравшихся и благодарю за потраченное на нас время. – Я неглубоко поклонился небольшой толпе родственников. Здесь практически не было представителей основной семьи. Глава с Мастером Артурией и свитой отправились вылавливать гаденыша Мордреда. А потому надобность в коленопреклонении отпала.
– Не на вас, а на твоего будущего Мастера, – шепотом хмыкнул за плечом Кайден, тоже изобразив поклон. – Хватит уже говорить за нее, будь хорошей оглоблей и тихо мерзни в уголочке.
– Я приветствую всех собравшихся и благодарю за потраченное на нас время. Меня зовут Алико Джвария. Рада видеть свою новую семью, – вышла из-за моей спины девушка.
Я вздохнул с явным облегчением. Это… правильно.
Алико догадалась повторить за мной слова вежливости, даже импровизация в конце вполне укладывается в рамки приличий. Все равно всем сразу видно, что девушка не из призмы, притворяться и судорожно пытаться угадать точную формулировку приветствия нет смысла. Только выставишь себя на посмешище.
А еще мне очень понравились эти уверенные спокойные интонации с нотками доброжелательной приветливости и чувства собственного достоинства.
Всегда бы так, потому что блеяние жертвенной овечки на самом деле порядком раздражает, когда понимаешь, что человек вполне способен разговаривать нормально.
Что ж, представление семье пошло явно не по тому сценарию, который ожидался Кайденом. В нашем клане не принято в открытую выказывать пренебрежение к Мастерам, пришедшим в семью со стороны, независимо от их происхождения.
Точнее… в глаза и на официальных церемониях не принято. А в личном общении бывает всякое, это даже такой «увалень», как я, понимает. И очень многое зависит именно от первого впечатления.
Потому тут я мог облегченно выдохнуть.
Правда, ненадолго. Потому что Кайден, явно досадуя на непредвиденный оборот, снова решил вмешаться. И сделал это вполне в духе своей сущности – внезапный стремительный укол вместо честного рубящего удара.
– Вы уже пытались сражаться Галахадом? Как вам сокровище нашего клана? Подошел по руке?
– Вполне. – Алико с достоинством кивнула, и ее ответ прозвучал по-прежнему безмятежно-приветливо. Как там говорили давным-давно в школе младших Оружий еще недостаточно воспитанные ученики? Врет и не краснеет?
– Не волнуйтесь, глава клана очень хвалила его за способность подстроиться под любого Мастера... который его, наконец, выберет. Хотя, конечно, тогда странно, что его так никто до вас и не выбрал, да? – У меня вдоль станового хребта скользнуло холодное лезвие – к чему этот гаденыш клонит?
Хотя чего долго гадать? Второму клинку клана, как всегда, не дает покоя мое первенство, хоть тут его умалить. Сокровище Умбрайя нашел совместимость не с лучшими Мастерами призмы, а с необученной девчонкой из самой дремучей дыры… Даже мне намек понятен, хотя я не люблю и не особенно умею играть в игры ядовитых шпилек.
– Я очень рада, что никто не выбрал. – Алико по-прежнему открыто улыбнулась в ответ на подколку, не опуская глаз и не выказывая ни малейшего признака смущения. – Ведь иначе он не смог бы стать моим.
Эм… хм… кхм.
Я как-то читал, что вот так вдруг раскрыться навстречу удару – это иногда означает обезоружить противника. Но раньше не мог полностью осознать, в чем смысл этого утверждения.
Кайден на мгновение замер, а остальные молодые Оружия, выстроившиеся вдоль стен напротив гораздо более короткой и редкой шеренги молодых Мастеров, не посмели, конечно, шушукаться, но… взглядами обмениваться им никто не запрещал.
– Я просто удивился, что у вас настолько большой процент соответствия. – Кайден если и растерялся, то показывать этого не хотел. – Немного странно. Обычно уровень родовитости и подготовки Оружия очень влияет на то, какой Мастер будет совместим с ним душой. Галахад – гордость клана Умбрайя, лучший из лучших. Мы все ждали, что его Мастер будет…
– А кто вам сказал, что я не буду? – Алико вдруг улыбнулась не формальной вежливой улыбкой, а открыто и чуть лукаво. – Поживем – увидим.
А потом взяла и добавила, глядя Рапире прямо в глаза:
– Не грустите, молодой жнец. Ваша судьба тоже найдет вас рано или поздно. Я понимаю, что одиночество вас гнетет, но думаю, что скоро все изменится. Главное, постарайтесь не упустить свой шанс. Он может ждать вас в самом неожиданном месте.
Она была предельно вежлива и искренна, и, так как тренированные жнецы прекрасно умеют улавливать ментальный фон, если существо целенаправленно не закрывается, все это почувствовали. Я бы даже сказал – прочувствовали.
И именно эта искренность стала тем финальным ударом, который поставил точку в игре Кайдена. Твой враг тебе еще и от всей души сочувствует, что может быть унизительней? Лицо Рапиры слегка скривилось в непонятной мне гримасе, а в глазах мелькнуло очень странное выражение. В тот момент я не осознал, что оно значит.
Через несколько минут церемония знакомства с кланом закончилась и мы медленно шли по коридору обратно в мои покои. Что удивительно, этот говорливый гаденыш, как-то разом растерявший всю свою болтливость, все еще тащился позади нас. Вроде как сопровождал… хм. Это не было обязательным по протоколу, но считалось проявлением вежливости и особого расположения. Расположения?! Кайдена ко мне? Два раза хм.
Когда мы добрались до двери, я, как и положено, активировал входной портал и отступил на полшага, давая Алико войти первой. А сам на секунду замешкался, оглянувшись на Кайдена.
Именно в этот момент он шагнул ко мне почти вплотную, вперился горящим взглядом мне в лицо и прошипел:
– Даже не вздумай вообразить, что я тебе завидую, понял?!
Если бы меня веками не муштровали, приучая никогда и ни при каких обстоятельствах не показывать открыто эмоции, я бы открыл рот от изумления.
Потому что понял, что за выражение мелькнуло в глазах у самозваного «соперника».
Действительно ведь… завидует! И не вовсе месту и славе первого клинка, а...
Глава 25
Закрыл за собой дверь я со странным чувством удовлетворения. Конечно, я понимал, что подобная «победа» была слишком зыбкой и эфемерной, но тем не менее она… приятна. Кто ж знал, что, чтоб отвадить этого прилипалу, достаточно было лишь парочки искренне сочувствующих слов.
Кивнув сам себе, я быстро перевел взгляд на Алико. Мастера явно надо было подбодрить и поблагодарить, она хорошо справилась.
И тут меня ждал неприятный сюрприз. Это определенно уже начинает действовать на нервы. С какой ржи там в зале рядом со мной был Мастер, а стоило вернуться в комнату – и вместо сияющей женственности передо мной опять серая, забитая... я не знаю, как это назвать. Посредственность? Да даже Скрепка и та сделана из железа и прекрасно понимает, что она выше обычных смертных созданий. А тут на ум приходит только дурацкое название аборигенской домашней скотины. Конкретно – овца! А точнее, ягненок, покорный, серый и безынициативный.
Хотя про безынициативность я погорячился. Инициатива вполне присутствует, только вечно направлена куда-то не туда. Вот какой ржи она сейчас кинулась собирать собачью шерсть с кресла? Да еще с таким видом, словно я ее за это прибью?! А то я раньше не видел, что меховой клубок уделывает мое любимое покрывало, или питал иллюзии насчет того, что пакостная псина перестанет линять.
Я раздраженно нажал на кнопку на панели управления.
– Поддерживающая уборка при наличии длинношерстного питомца, – сменил я режим ботам. Из всех щелей повыскакивали механические уборщики и начали кружить по апартаментам.
И вот тут снова на какую-то секунду на место овцы вернулся нормальный Мастер. Я, как ни стыдно было даже себе в этом признаться, в са-а-амой глубине души лелеял позорное и абсолютно детско-мальчишеское желание увидеть, как она завизжит и бросится спасаться ко мне на руки. Ну хоть что-то же должно стряхнуть с нее эту прилипшую намертво овечью личину?
Стряхнул.
– Кхм. Это был… у вас это называется «пылесос». И он не собирался есть ни меня, ни тебя, ни твою собаку, – со вздохом констатировал я, глядя на расплющенного пачкой моих собственных конспектов робота-уборщика. Ржа. Ну, как минимум реакция у нее хорошая, это же плюс, да? Для будущих тренировок…
Да ржа все побери!
– Не смей! – Я резко дернул ее за руку, не давая перепуганной насмерть девчонке с причитанием опуститься на колени, чтобы тут же начать собирать детали от безвременно почившего робота. – Да прекрати же ты! Подумаешь, пылесос, их тут только в комнате несколько десятков! И конспекты старые, ничего с этой макулатурой не случилось. – Я отобрал у нее из трясущихся рук листы галогенной бумаги. – Ну хватит!
Я не знаю… точнее, знаю, что не должен так разговаривать с Мастером, не должен чувствовать такую злость и раздражение, но она… точнее, не она, а эти ее ржавые метаморфозы в овечку… они меня бесят!!!
Алико подняла на меня огромные глазища, полные такой невыразимой растерянности, паники и ужаса, что меня как током ударило. Да ржу вам все во все места!
Ничего другого не оставалось. Я все еще держал ее за локоть, причем достаточно… ну, крепко и, наверное, грубо. С Мастером так совершенно точно нельзя. А что делать? Вот за эту руку я и дернул девчонку на себя, так, что она буквально впечаталась мне в грудь, обнял и прижал, не давая даже трепыхнуться. Наверное, просто чтобы не видеть эти испуганные не по делу глаза и не позволить ей совершить очередную глупость…
Было дико непривычно, я сам толком даже не понимал, что и зачем делаю. Мозг отключился, остались какие-то невнятные инстинкты и интуиция.
– Тихо. Все хорошо, – шептал я какие-то глупости и слегка гладил девушку по голове. – Успокойся, никто тебя не обидит больше. Никто не ругается и не бьет, слышишь? Все хорошо…
Напряженное и тонкое тело (интересно, она же вкусно готовит, почему сама ни ржи не ест тогда? Все ребра наружу) в моих руках на пару секунд замерло, как маленький зверек в момент опасности.
А потом вдруг обмякло, и я тихо охнул про себя. Потому что… потому что еще никто и никогда так отчаянно и горько не рыдал у меня на груди.
Вокруг мерно жужжали роботы-уборщики, распространяя запах стерилизующих средств. Они тыкались в наши ноги, но Алико все рыдала в мою рубашку, судорожно вцепившись тонкими пальцами в отвороты, и уже ни на что не обращала внимания.
Даже на псину свою шерстистую, которая флегматично сползла с моего белого мягкого кресла и с ленивым интересом пыталась схватить пастью каждого робота, подобравшегося к собаке слишком близко.
Кабато это явно забавляло, всерьез он не боялся и агрессии не проявлял. Вообще этот пес был на редкость спокоен и полон чувства собственного достоинства. Почему, спрашивается, его хозяйка так не может?!
Кончилось все закономерно. Поскольку я терпеливо ждал, пока Алико наревется, и не пытался помешать, только обнимал покрепче, эта мелкая абори….хм, Мастер наплакалась до того, что потеряла способность просто стоять на своих ногах. Натурально: отпустишь – падает! Дурдом. Моя жизнь медленно и верно превращается в дурдом.
Мне пришлось на руках нести ее в ванную, раздевать (преодолевая слабое сопротивление. И рявкнуть же было нельзя, чтобы перестала за свои тряпки цепляться), собственноручно купать…
Ржа побери. У меня даже мыслей в сторону секса не возникло, хотя должно бы – это мой Мастер, она сама признала. Мы даже официально уже пара с одобрения главы.
Да вы смеетесь. Во-первых, это не женщина, а тощий птенец какой-то. Не тело, а сплошные локти, колени и ребра. Все острое и хрупкое. И в чем душа только держится? Во-вторых, она опять испугалась. Да так, что аж зубы застучали. В-третьих…
В-третьих, я вымыл ее как маленькую, завернул в свой собственный любимый купальный халат и отнес в кровать. В свою спальню. Сам я, похоже, сегодня переночую в гостиной. Идиотизм… Ну хоть псина в кои-то веки соизволила приползти к своей хозяйке под бок, утешать. Ржа с ней, с собачьей шерстью на простынях, зато они обнялись и уснули. Наконец-то!
У меня у самого уже колени подкашиваются. За все свои двести лет в клане я ни разу так не выкладывался, даже на самых жестких тренировках или рейдах.
Все, спать!
Еще бы мысли выключить… но тут как раз в помощь мне привычка к дисциплине и медитация сосредоточения.
А утром, когда я проснулся, меня ждал очередной сюрприз, чтоб его!
Глава 26
Мордред:
«Ну что сказать? Идеально, ржа!» – думал я, валяясь в виде посоха на диване. Не успел я получить достаточно удовольствия от ее испуга и того, как меня ловили, у моего недо-Мастера зазвонило местное средство связи. Успевшая-таки подхватить меня женщина просто-напросто уложила меня рядом с младенцем и упорхала «по делам» в виртуальную реальность. В смысле, на дите одним глазом косила, а вот на меня ноль внимания, полностью погрузилась в разговор. Реально, ять? У меня на нее просто матов не хватает! У тебя высшее существо в доме, которое способно тебе шею свернуть двумя пальцами, а твоему слюнявому придатку…
Слю… слюнявому?! Хватит меня облизывать, ты, выродок безродного толстого цвирка!
Меня чуть прямо в виде посоха не скрючило. Еще никто в мире не пытался меня так нагло и неприкрыто жрать. В прямом смысле слова! Этот мелкий гвоздь мало того, что напустил слюней в мое резное навершие, так еще и как минимум десятую долю куба высосал, пиявка. Бе-е-е, сейчас стошнит. Все, хватит с меня!
– Отвянь, гаденыш, чтоб тебя в черную дыру засосало и дезинтегрировало! – прошипел я, стирая потеки слюней уже со щеки. Мстительно так стирал, местной подушкой.
– Ня-а-а-ак, – радостно сказал гвозденок ржавый, которого мое превращение из оружия в человека ничуть не смутило. Поскольку я все еще полулежал на диване, а эта пиявка оказалась у меня на груди, ему ничто не помешало подтянуться на хлипких ручонках и сладострастно облизать мне нос.
– Ржа-а-а-а… – на выдохе простонал я. – Пр-рибью…
И мало мне было одного издевательства, так еще и белый пернатый скот вдруг взгромоздился на диван и положил свою клювастую башку мне на плечо.
– Фа-га, – заявил он, внимательно разглядывая композицию.
– Только посмей! – прошипел я вне себя от злости, и, естественно, меня тут же ущипнули. Хорошо хоть, не больно, а скорее скверно. В смысле – перелили порцию очищенной скверны.
– Иди в задницу, сволочь пернатая, – от души пожелал я сэвену. – Какой ржи ты меня щипаешь? Лучше корми этого цвирка! Пока он меня не сожрал! – шипел я на грани слышимости.
В это время на нас снова обернулась заболтавшаяся Аида и, увидев эту «умилительную» композицию, улыбнулась и продолжила трещать с кем-то на одном из местных языков. На французском, вспомнил. Кажется, что-то про крайние сроки, волчью шкуру и модель для часов. Все слова я понял, но смысла ни капли не уловил. И опять разозлился – какой ржи она треплется, а не спасает меня от младенца и младенца от меня?! Да и вообще, как! Она! Может! Меня! Игнорировать!
– Ты не видишь, что ребенок голодный?! – я не выдержал и громко сказал это вслух по-французски, обвиняюще ткнув в ее сторону писклявым младенцем. – Какая же из тебя мать? Зачем вообще мелкого забирала, раз заботиться не собираешься?
Аида, не прерывая разговора, приподняла одну бровь, подошла поближе и схватила меня за предплечье, потащив куда-то. Как оказалось, в крошечную норку с примитивным кухонным оборудованием. Там она, все еще разговаривая на непонятно-отвлеченные темы, быстро открыла дверцу допотопного шкафчика и выудила оттуда яркую коробку с детским питанием. Мы его вместе же и покупали…
Потом эта вконец обнаглевшая девица по очереди красноречиво ткнула пальцем в инструкцию на упаковке, в стоящую на столе бутылочку с соской (я уже видел, как этим пользоваться, и даже узнал название), в древнюю плиту с открытым огнем и наконец в младенца. Улыбнулась мне сладко-сладко и явно сочла свои материнские обязанности выполненными...
– Знаешь, мелкий, – приподнял я за шкирку попискивающего младенца и полюбовался на его бессмысленное круглое лицо. Фу… Что женщины в этом находят умилительного? Но в окошко мелкое Оружие выкинуть жалко, что подводит нас к странному выводу:
– Как ни противно это признавать, но у нас нет выбора. Если я о тебе сам не позабочусь, ты либо меня сожрешь, либо… даже не знаю что, но что-то нехорошее. С такой мамашкой тебе можно только посочувствовать. Даже старая карга Виктория и та проявляла больше заинтересованности в жизни внуков.
Болтать по телефону Аида закончила уже после того, как толстопузый гвозденок высосал всю бутылочку молочной смеси и уснул у меня на руках. Я мрачно сидел и даже не пытался от него избавиться, потому что это порождение скверны начинало хныкать и вошкаться при любой попытке спихнуть его на диван. У меня рука затекла, и я тихо мечтал о всяких сладострастных ужасах с Мастером в главной роли, когда эта горе-мамаша отложила наконец свой допотопный телефон и тихо присела рядом.
– Обалдеть, какое ты ценное приобретение, – сказала она вполголоса. – Да если б все матери этого мира знали, что для того, чтобы успокоить младенца, нужно заарканить «высшее существо», вы бы быстро стали вымирающим видом.
Я аж поперхнулся воздухом. Чего?! Потом скривился:
– Я – Оружие, способное раздолбать ко рже половину этого дикарского городка.
– Красивая палка, – согласилась Аида. – Резьба очень тонкая. Прямо хоть сейчас в рекламу Гендальфа. Но когда с руками – пользы от тебя явно больше. Кстати! Ты ведь, если я не ошибаюсь, сказал, что теперь я принадлежу тебе?
– Естественно! – рыкнул я.
– Великолепно! – непонятно чему обрадовалась чокнутая. – Значит, и Васька тоже теперь твой! Собственно, ты же своим так и сказал.
– Женщина… – попытался нагнать жути я, хотя с младенцем на руках это, наверное, смотрелось не очень эффектно. – Ты же понимаешь, что я сильнее тебя раз в десять? И при желании могу и тебя, и всю вашу систему поддержания общественного спокойствия в бараний рог скрутить.
– Конечно! – с готовностью согласилась она. – Это видно невооруженным взглядом. Поэтому самая трудная задача по справедливости на твоих плечах. А я так, деньги буду зарабатывать и все прочие мелочи. У меня работа есть, за нее неплохо платят. А ты будешь домашним хозяином и няней. Договорились?
Я аж рот открыл от такой наглости. И ведь не убьешь же мерзавку. Тогда придется опять ползти к своим родственникам, мол, не справился даже с той задачей, которую поставил перед собой сам. Не бывать этому!
Но может… может, попытаться под шумок найти Мастера на рынке наемников? А эту… да просто бросить, можно даже не убивать. Хотя не уверен, что с меня сняли тотальную слежку. Перехватят еще на входе в призму. И скверна…
– Тем более тебя же с довольствия сняли, – добила Аида. – Тебе нужна работа, а няням неплохо платят. Хватит и тебе на пропитание, и гусю твоему. Поможем друг другу, короче. Конечно, если бы ты был криворуким рукожопом или Васька бы от тебя шарахался, я бы что-нибудь другое придумала… но раз все так удачно сложилось, то к чему нам лишние сложности, правда же?
Я машинально бросил взгляд на свой браслет и замер. Какого?!
Ржа, кто обнулил не только семейный счет, но и мой личный?! У меня теперь нет скверны даже на дешевый портал за пределы этой загаженной планетки! Они не имели права снимать с него деньги, могли только… ржа!.. только заблокировать, если Оружие признано недееспособным. Сволочи! Да чтоб вы все разом в бездну провалились!
И разблокировать мои счета теперь имеет право только глава клана или Аида. В смысле, мой Мастер, прошедший привязку и имеющий легальный статус в призме – карту, квалификацию, все остальное…
И гуся мне в задницу, если мамочка уже не подсуетилась, выставляя параметры… Я ведь сам – сам!!! – заявил, что эта носатая цапля с отсутствующим чувством самосохранения – мой будущий Мастер. Ни матери, ни бабке ничего не стоило снять с нее мнемокарту и загнать в ИД клана.
Другими словами, ржа мне, а не поискать нормального Мастера на рынке наемников. Но подчиниться какой-то дикарке? Да лучше сдохнуть.
– Не интересует, – в конце концов выдал я, сгружая девушке на руки младенца. Дите будто почувствовало, что кормушка уходит навсегда, захныкало и завозилось. – Я не собираюсь торчать в вашем сером мирке в качестве твоей прислуги ни за какие деньги. Тем более жалкие, ничего не стоящие бумажки.
Аида вдруг наклонилась ко мне и заглянула в глаза. Впервые за время знакомства я увидел в ее расширенных зрачках нечто… незнакомое и настораживающее.
– А куда ты денешься с подводной лодки, инопланетянин? – сказала она и незнакомо усмехнулась одним уголком рта.
