Текст книги "Особенности воспитания небожителей (СИ)"

Автор книги: Ива Лебедева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Глава 10

Янли:

– Знаешь… кажется, мы нашли ту преступницу, которую искала императорская стража, – тихонько сказала я мужу, когда устроилась у него на плече.

– Я тоже об этом подумал, – так же тихо ответил Юншен, прижимая меня крепче, – еще тогда, увидев ее состояние и потрепанную, но дорогую одежду. Вышивка драгоценными нитями, шесть слоев шелка и украшения стоимостью в поместье. Как бы не одна из обитательниц… Пурпурного дворца.

– Ащ… – Я снова вздохнула. – Только проблем с императорскими наложницами нам не хватало.

– Угу…

Повозка была занята роженицей, ребенком и Лун Вайером, который если и хотел оттуда сбежать, то все равно не мог и был оставлен «помогать молодой матери». А мы устроились между двумя высокими колесами, под дном нашего экипажа, бросив на землю несколько мешков, набитых травой, и кучу покрывал поверх них – благо в Поднебесной какая-то нездоровая страсть к одеялкам: их стелют, раскладывают и развешивают везде в немереных количествах, даже в повозках.

– Может, и к лучшему, что мы не доехали до гостиницы, там нас легко найти. – Я зевнула, поудобнее притираясь к мужу и чувствуя, как его рука, обнимающая мою талию, поднимается выше и ласково гладит мне спину. – А место, где мы свернули с дороги, обнаружить невозможно. Поэтому утром спокойно соберемся, доедем до развилки и повернем в сторону дома. Этой девочке и ее ребенку необходим хороший уход.

– Ты хочешь забрать и эту преступницу с собой? – В голосе Юншена не было обвинения, скорее легкий сарказм. – Тебе нас с шиди уже не хватает?

– Ничего не знаю. У меня в повозке только что родившая женщина и младенец, который точно ни в чем ни перед кем не виноват. Кстати, твой шиди неплохо справляется, пусть и дальше за ней ухаживает. Ей сейчас совсем нельзя сидеть. Только лежать или стоять, пока швы не заживут.

Юншен явственно поежился. Он мужественно помогал мне принимать роды и даже не слишком зеленел в процессе, но явно пребывал под впечатлением. Хорошо, в обморок не падал, как А-Лей. А ведь тот даже близко к повозке не подходил, пока там рожали. Зато, увидев обильно окровавленное тряпье, которое я потащила застирывать в реке, мягко осел на травку.

И хорошо, что Юншен не вел себя как змей, на которого нападал паралич всякий раз, когда роженица испускала очередной особенно громкий и мучительный вопль. Этого приходилось стимулировать пинком или иглой в неприличное место, чтобы дальше шевелился и следил за костром.

– И все же… не легче ли отдать ее тому же клану Чоу? Уж за роженицей-то они смогут присмотреть. Тем более, судя по тому, как они тряслись за высокую плодовитость, у них и опыта будет поболее нашего, – предложил муж.

– Приедем домой – разберемся. В любом случае, пока она не встанет на ноги, ей нужен медицинский уход. Куда мы ее отдадим? Толку от их плодовитости. Эти змеи своих детей сберечь не умеют, разве можно… – тут я не выдержала и зевнула, – доверить им нашего?

– Нашего? – недоуменно переспросил заклинатель.

– Ну, мы ему теперь точно не чужие. Без нас ни мать, ни малыш не выжили бы. Придется брать ответственность…

Юншен только вздохнул и вдруг поцеловал меня в лоб с какой-то такой трепетной нежностью, что у меня сердце зашлось. А муж укутал меня в покрывало, уложил мою голову себе на плечо.

– Кажется, ты намного ответственнее моих родителей, – сказал он так тихо, что я едва расслышала. Потом добавил громче: – Спи, лиса… Все заботы будут завтра. А сейчас отдыхай.

До дома мы добрались лишь к вечеру следующего дня, и я могу честно сказать: это был нелегкий путь. Правда, тяжелее всего пришлось не мне, не Юншену, не змею или брату и даже не совсем молоденькой девчонке с младенцем, которую я наконец-то рассмотрела только утром – с вечера как-то не до ее внешности и возраста было. Тяжелее всех пришлось недобитому шиди моего мужа.

А все потому, что я совершенно безжалостно его эксплуатировала. В смысле – лечила тоже, но в остальное время спуску не давала, ибо моя мстительность только-только начала входить во вкус. Благодаря тройной медитации поправлялся он гораздо быстрее Юншена, что давало мне право его не жалеть.

Молодая мать спала, поскольку вымоталась почти насмерть. Ребенок оказался на редкость милым и почти не писклявым сверточком и тоже дрых все то время, когда не ел. Слава девяти небесам, с молоком у его матери проблем не было.

А Лун Вайер, когда не получал иголки в руки (до остальных частей тела я дома доберусь) и не сидел несчастной медитирующей колбасой в бутерброде из меня и Юншена, служил юной матери подушкой, поддержкой и самоходным гинекологическим креслом. Мне надо было обрабатывать швы.

Но когда, уже дома, тихонько выгрузив из повозки весь этот цирк (полезный змей пошел вперед и разогнал к гуям весь кагал любопытных девиц, что толклись у ворот в Жасминовые Сады) и разместив его в павильоне для гостей, я вручила этому чучелу веер и велела махать им под юбкой у женщины, шиди впервые попытался продемонстрировать мне характер.

Тем более что Юншен в этот момент как раз вышел. А я заметила, что именно в его присутствии «покупка» заметно съеживается и прячет глаза.

– Тебе надо, ты и маши, – рыкнул Лун Вайер и с силой отбросил веер в сторону, отчего тот жалобно хрустнул. – Или в твоем поместье так не хватает служанок?

Девочка, которую я только что устроила на кровати, переодетая и обтертая влажными полотенцами, испуганно сжалась, обняв едва слышно пискнувший сверток. А я закрыла глаза и посчитала до десяти. Потом обратно. Только после этого подняла ресницы и посмотрела на придурка так, что он невольно дернулся, словно хотел отползти по кровати, на которую его сгрузил мой муж. Ходить сам этот калеченый небожитель пока еще не мог.

– Кажется, – очень тихо сказала я, – кто-то забыл, что у него есть хозяйка.

Мне категорически это все не нравилось, но сейчас я знала, что рабская печать на шее небожителя вспыхнула огнем и… Да, я впервые сделала это осознанно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ты. Будешь. Делать. То. Что я. Скажу. – Каждое слово падало на его голову как камень. – Служанкам здесь не место. Мне не нужны сплетни. Больше поручить некому. Все. Заняты. Делом!

С ума сойти, характер не пропьешь. Могу ведь просто приказать. Но все равно объясняю как человеку. Правда, без особого толку.

– Шл… демоница! А-Шена ты ведь тоже так унижала, прежде чем уложить его в свою постель?

– Не твое дело. – Я уже успокоилась и просто пожала плечами.

– Нравится издеваться? Придумала дурацкое занятие, чтобы помучить меня, ладно. Но женщину тогда зачем?! Она что тебе сделала? Косо взглянула на твою собственность? – это он так отреагировал на смущенный румянец молодой мамочки. Та тоже не поняла и испугалась, когда я к ней под юбки стала запихивать мужика с веером. Но в отличие от заклинателя-истерички не возражала и покорно делала все, что прикажут. Ягненок на заклание и тот больше инициативы проявляет.

– Ладно, сам напросился. – Я прищурилась, глядя на упертого смертника. Хочет ликбез? Будет ему ликбез. – Во время родов мне пришлось разрезать мышцы рядом с лоном, чтобы вынуть ребенка. Разрезать, шиди. Это настоящая рана, хоть я и наложила швы. Но женщина очень дорого платит за ребенка, в частности, еще много дней будет кровоточить. Даже прикладывая ткань, всю влагу не впитать. Влага – это лучшая среда для размножения бак… болезней. Поэтому пусть жидкость стекает на подстилку, а тело надо присыпать обеззараживающими порошками, как я сделала, и потом постоянно подсушивать. – Я чуть ли не силой втиснула Лун Вайеру в руку надломленный веер. – Теперь понятно, зачем под юбками нужен свежий воздух?

Бледно-бледно-зеленый шиди сглотнул и кивнул. Веер в его руке вяло шевельнулся.

– Что у вас случилось? – На пороге возник Юншен с подносом. Он сам ходил в мою комнату и даже без ошибок заварил все травы, что я велела найти ему в ящичках комода. Не муж, подарок. Особенно на фоне некоторых.

– Да так, ничего. Твой шиди посвящается в тонкости женской анатомии и теории родовспоможения.

Глава 11

Юншен:

Я взглянул на отвернувшегося Лун Вайера и понял, что не хочу спрашивать у жены, зачем мой шиди машет веером под юбкой у женщины. Не хочу и сам стать… просвещенным в женской анатомии и родовспоможении. Мне хватило. Я однозначно как-нибудь достану из библиотеки закрытого пика тот трактат о зачатии вне чрева. Ну… в крайнем случае, отца попрошу. В качестве последней просьбы. Не думаю, что он откажет в такой малости, если, конечно, вообще вспомнит о моем существовании.

В каком-то смысле эта неловкая ситуация спасла меня от иной… не менее неловкой. Пока мы выкупали, спасали, бежали и принимали роды, я помнил о том, что сделал шиди, но как-то отстраненно. Понимание его предательства никуда не пропало, лишь притупилось и скрылось за остальными переживаниями.

А теперь, когда мы были в поместье, в относительной безопасности, появилось время дышать и думать.

Мысли были слишком трудные, тяжелые и острые, как обломки скал, потому держать их в голове не хотелось. Лучше обратить внимание на что-то другое, но отвлечься не получалось, и я сдался. Мне нужно и важно было разъяснить ситуацию. Пусть пока только для самого себя.

Я… все еще люблю шиди как младшего брата. Этакого брата-идиота, непослушного, неидеального и в какой-то степени жестокого. Но все равно – родного. Все еще готов спасать его, рискуя многим. Но могу ли я простить его? Могу ли забыть, как он ушел, не слушая моих криков? Я сам слышу их до сих пор, стоит только глаза закрыть.

А без этого прощения – сумею ли я хотя бы просто заговорить с ним о том, что произошло? Или лучше все то время, когда мы не занимаемся «медитацией на троих», держаться подальше от маленького павильона в самой гуще жасминовых зарослей, предоставив шиди самому разбираться с происходящим? Янли с ним прекрасно справляется, а я… а мне на него смотреть до сих пор больно.

Вот когда мы его «медитируем», как говорит жена, или когда я раздаю указания, или когда я в дороге дразнил Лун Вайера – проще как-то все. Возможно, стоит этим ограничиться? Тем более что необычное лечение помогает ему очень хорошо, мой шиди всего через сутки после рабского помоста уже не похож на умирающего низверженного небожителя. Поправится и… уйдет своей дорогой. Лиса его отпустит, через год-два, но все равно отпустит – в этом у меня полная уверенность. Я буду за него спокоен, но мы больше никогда не встретимся.

А может, он уйдет и раньше. Все же медитация на троих оказалась очень действенным методом лечения. Возможно, потому, что передавать энергию шиди для меня было привычным делом и его тело воспринимало мою ци практически как родную. Возможно, дело было в ее количестве – все же тот мизерный объем, что я вначале получал от жены, не шел ни в какое сравнение с нынешним стабильным многоцветным потоком гармонизированной энергии. Причем сразу от двоих людей. А еще тело шиди было крепче и закаленнее само по себе – он был лучшим воином секты. И его пытали, но не иссушали несколько месяцев, как меня.

Пока я мучился, ворочая в голове неподъемные камни мыслей, мои руки сами заварили особый чай, сами расставили на чайном столике принесенные легкие закуски и цветочные пирожные, сами легли на плечи уже окончившей осмотр пациентов лисы и начали разминать напряженные от усталости мышцы. Все же жена работает больше, чем любая знакомая мне женщина ее положения. Да что там, не каждая служанка так тяжело и много трудится… а лисица делает это добровольно и с энтузиазмом. Даже не знаю, хорошо это или плохо. Наверно, хорошо – ведь ей нравится, это ее призвание. А чтобы останавливать от чрезмерного перенапряжения – у нее есть я. Муж.

– М-м-м-м, как хорошо… – Янли откинула голову мне на грудь и прикрыла глаза, расслабляясь под моими руками. – Спасибо, А-Шен…

Я хмыкнул. Вот так и знал, что она подхватит это детское обращение. Но в ее устах – мне нравится, пожалуй. Хотя и противоречит тому, как жена должна обращаться к мужу и господину.

– Заканчивай. Все устали после долгой дороги, тебе тоже надо отдохнуть.

– Да, только отец хотел о чем-то поговорить… и матушка звала зайти к ней выпить чаю… – Янли чуть развернула плечи, подставляя мне более затекшие места. – А ты маши, маши, не отвлекайся! – это она заметила, что мой шиди под шумок попытался отсесть подальше от молодой матери.

– Навестишь их позже, они поймут. Если хочешь, я сам схожу и извинюсь перед достопочтенными родителями, – предложил я вариант. Заодно и поговорю с ними с глазу на глаз.

– Да не надо… все равно нам еще вещи разобрать, травы, что привезли, разложить. Там есть те, которые хрупкие и привередливые. Еще нужно приготовить некоторые особые настойки, чтобы сдать в лавку: покупка твоего шиди пробила брешь в моем бюджете. Его спасительница, кроме хвоста, ничего мне не предложила, знаешь ли… Ой! Нет! Предложила! Тот мешочек!

– Какой мешочек?

Янли нахмурилась и полезла в собственный рукав. Долго там копалась и вытащила наконец немного испачканный кровью мешочек цянькунь. С именным иероглифом моего шиди, вышитым на шелке.

– Это мой! – внезапно заволновался Лун Вайер, бросая веер, сползая на край кровати и протягивая к артефакту руку.

– Уже нет, – отрезал я, отчего шиди по-детски обиженно отшатнулся. В каком-то смысле я понимал его, собственные именные цянькуни для заклинателей дороже сокровищниц. Но… – Ты даже сам себе сейчас не принадлежишь. Я уже молчу о том, что зарядить его ты не сможешь, не то что использовать.

Янли хмыкнула на нашу перепалку, дождалась, пока недовольно насупившийся шиди нарисует для меня отпирающий иероглиф, которым я отомкну заклятье, дернула завязки мешочка практически на максимум и довольно бесцеремонно перевернула его над циновкой, лежавшей между кроватью и чайным столиком. Куча разных вещей со звоном посыпалась и образовала на полу неаккуратную, но впечатляющую размерами гору, из которой торчала рукоять…

– Ленг Лиу, – неверящим шепотом выдохнул я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Кан Шань! – одновременно со мной ахнул шиди и кинулся к горе с вещами, неловко скатившись с кровати. Только тогда я заметил и вторую рукоять, выглядывающую откуда-то сбоку.

– Ледяной Ручей и Крошащий Горы? – задумчиво пригубила чай Янли, глядя на нас со своего места. – Мальчики такие мальчики… Шиди, положи на место. Тебе из оружия сейчас положен только веер.

– Но это мой меч! Ты не понимаешь! Для заклинателя, для мужчины – он как часть тела! Я лучше отдам руку, чем меч! Как… как вообще у тебя оказался мой цянькунь? – Шиди вдруг замер и подозрительно прищурился. – Его сорвали у меня с пояса, когда…

– Спасительницу свою спросишь, – пожала плечами лиса. – После того как я ей хвост начешу, чтобы не тыкала им куда попало. Ты лучше расскажи, как в твоем цянькуне оказался меч моего мужа.

Глава 12

Янли:

– Здесь не только меч, – тихо сказал Юншен, откладывая свой Ледяной Ручей в сторону и вытягивая из кучи барахла какой-то свиток. – Я думал, все мои вещи сожгли как принадлежавшие предателю. Как они здесь оказались?

– Какую спасительницу?! – Зависший было после моего вопроса шиди старался не смотреть в сторону моего мужа. И откровенно менял тему. В целом этот бессмертный умел держать лицо, но сейчас его выдавали отчаянно покрасневшие уши и пятна румянца на шее.

– Тебе лучше знать, что за демоница была готова поубивать всех на рынке, только бы спасти тебя от смерти, – фыркнула я.

– Де… демоница?! – Лун Вайер даже про загадку двух мечей и прочего барахла временно позабыл. – Я бы никогда не опустился до разговора с демонами!

– Кто тебя знает, может, ты с нею и не разговаривал, а только… м-м-м… обменялся физиологическими жидкостями? – Мое ехидство можно было намазывать на рисовый шарик как масло. – Для этого много болтовни и не нужно.

– Я? С демоницей?! Да я даже с обычными девуш… – тут он прервал себя и откашлялся. – Вся моя жизнь была посвящена совершенствованию. Там не было времени для плотских утех!

– И поэтому она закончилась на помосте работорговца. – Моей безжалостности, наверное, позавидовал бы хороший прокурор. – Не знаю, что у вас там за совершенствование. Явно что-то не то вы совершенствуете, если горные мастера продают своих братьев в рабство, а единственные, кого это волнует, – внезапно демоны.

Лун Вайер чуть было еще раз не взорвался, но его прервал Юншен.

– Возможно, это была и не демоница. А заклинательница. Или практикующая… темная, – неуверенно предположил он.

– Демоница, муж. Запах, помнишь? Вы, заклинатели, даже пахнете иначе. А у практикующих темный путь хвосты не отрастают. Ладно… без разницы. Появится, тогда и посмотрим, – не стала я развивать эту тему. А то пациента вон аж потряхивает от негодования. Того и гляди опять сорвется.

– Думаешь, она скоро вернется? – Юншен притянул к себе свой меч и обнял его обеими руками, как ребенок плюшевого мишку. Его шиди тоже не заставил себя долго ждать и подтащил к себе свою железку, чуть ли не баюкая ее в руках, словно младенца.

– Естественно, ей же нужно оценить результат. – Я поморщилась, снова ощутив тяжесть в плечах.

– Так, – мгновенно отреагировал супруг. – Поговорим позже. Сейчас ты пойдешь и примешь ванну с порошком ци, а потом будешь спать. – Он оценил мой глубокий зевок и добавил: – Нет, не пойдешь. Я сам отнесу.

– А что с этой горой… артефактов? Так и оставить? И наши травы… настойки… тут вон тоже какие-то травы, – неуверенно пробормотала я, но не удержалась и еще раз зевнула.

– Потом разберемся. Наша спасенная спит, ребенок тоже. Шиди ляжет рядом и будет отдыхать, заодно и проследит за сохранностью вещей. Сон у него чуткий.

Возможно, Лун Вайер и хотел бы продолжить беседу, вопросов у него не поубавилось. Возможно, он был смущен и недоволен перспективой лежать в одной постели с почти незнакомой женщиной.

Но его мнение уже никого не интересовало.

Перед уходом я в последний раз осмотрела молодую мать и ее малыша, еще раз удостоверившись, что никаких осложнений не предвидится. Мы с супругом уже почти вышли из маленького гостевого павильона, когда услышали хруст гравия на дорожке, ведущей к крыльцу. А-Лей, что ли? Или Шенсан? Что случилось, они же были заняты каждый своим заданием?

Мы с Юншеном переглянулись, и муж убрал руки с моей талии. Я буквально спиной почувствовала, что он взялся за меч. Лун Вайер тоже привстал на постели и зашарил по ней руками – но у этого ухаря мы железяку отобрали, незачем роженице под бок железо тащить.

– Госпожа? У вас есть для меня работа? – раздался робкий голосок с порога, и в дверях возникла тонкая девичья фигурка, закутанная в розовый шелк – цвета Персикового Двора, хозяйкой которого была Лисянь.

– Пуи?! – Я так изумилась, что на секунду растеряла все мысли. – Что ты тут делаешь?! И… как сюда попала?! – Вопрос не праздный с учетом того, что ворота Жасминовых Садов заперты, а возле них несет караул хмурый змей, которому отдельно указано не подпускать близко ни одной заразы в розовых платьицах. И особенно вот эту конкретную. Ну не верю я, что он настолько непрофессионален. Обычную служанку не заметить…

Да о чем я вообще? Он эту Пуи уже гонял, да так, что та с визгом улепетывала, шпионка недоделанная. И с того раза явно боялась нашего змея как огня, при том что все равно пыталась строить ему глазки. А сейчас у нас повышенная секретность и готовность, мы ведь даже в поместье умудрились просочиться так, что ни одна любопытная морда не просекла, что старшая дочь семьи Тан в очередной раз притащила домой непонятно кого.

– Госпожа, моя обязанность служить вам, – все тем же колокольчиком прозвенела девица. – Что я могу для вас сделать?

Я молча смотрела на нее, стараясь собрать расползающийся мир в кучку. Усталость последних дней играла со мной в плохие игры – голова работала с трудом. Но даже в такой плачевной ситуации я не могла не заметить абсурдности происходящего. Особенно абсурдным был ну очень красноречивый и какой-то полный обожания взгляд, который Пуи бросила на лежащего на кровати мужчину.

Вот оно что…

– Легка на помине, – шепнула я мгновенно подобравшемуся Юншену. А сама улыбнулась гостье, ласково-ласково, как голодная крокодилица.

– Хочешь услужить мне, да? Ну проходи. Я найду тебе занятие.

Девица охотно впорхнула в дом, с любопытством осмотрелась по сторонам, потом ее взгляд словно магнитом притянуло обратно на кровать, где лежал наш недолеченный воин. И вдруг миловидная мордашка на долю секунды исказилась, а в глазах сверкнул яростный огонек: она заметила спящую рядом с шиди женщину!

Я это зафиксировала краем глаза, тут же перенеся внимание на ее… так скажем, тылы. И не зря – розовый шелк чуть ниже талии именно в этот момент судорожно колыхнулся, подол пошел волнами, и в воздушных складках мелькнуло что-то черное и блестящее. Словно заостренная трехгранная пика из вороненого металла чиркнула по полу. И исчезла так же быстро, как появилась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Рука Юншена снова обняла мою талию, потом его пальцы скользнули вверх и вбок, к моей руке, и быстро нарисовали на тыльной стороне кисти несколько иероглифов. Я только кивнула, не сводя напряженного взгляда с нашей гостьи. Потом выдохнула, коснулась ладони мужа и спокойно спросила:

– Кто ты такая и что сделала с настоящей служанкой?

В следующую секунду меч небожителя с едва слышным шорохом рассек воздух и замер, коснувшись кончиком горла демоницы.