Текст книги "Айболит для короля (СИ)"

Автор книги: Ива Лебедева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 33

Раис:

Что произошло, я понял за одно мгновение. Лида споткнулась во дворе обо что-то, невидимое для моих глаз. Если бы сам споткнулся, увидел бы тоже. А так только ощутил чей-то не совсем спокойный ментальный след, в эту минуту не опасный.

Моя сила и так постоянно тратится на мелкие происшествия. Мне пришлось специально учиться отсекать лишнее. Мало ли, слуга в плохом настроении пробежал через двор, или ит стражника лапу занозил – все это отражается на эмоциональном плане. И злости на меня тоже полно – не все королевские приказы нравятся слугам, а если их еще и оштрафовали за безответственность, так этой злостью можно двор вымостить. Правда, гаснет она быстро, но, чтобы вычленить из этой мешанины настоящую опасность, надо постараться. Это непросто. Если бы кто-то захотел пустить стрелу из темноты, я ощутил бы угрозу за секунду до выстрела. А вот цепь, доведенную до стены, скрытую магией и сброшенную с противовесом, почувствовал, лишь когда она потянула опорный столб. Потому что непосредственного автора этой ловушки рядом не было.

Вот и дождался покушения. Тотчас же рядом появился друг. Сбил в бассейн, в самую глубокую часть. И это было спасением. Мощная потолочная балка на бортике меня раздавила бы. А когда она входила в воду, я успел уменьшить ее вес до того, как стал единым со своим итом.

Но, став единым, я потерял возможность колдовать.

Убить меня балка не смогла, зато придавила ко дну. Сейчас следовало сделать то, что особенно трудно: разделиться в миг опасности. Друг, став частью меня, не хочет этого, и понятно отчего: лапы всегда сильнее рук. Но разделиться надо. Иначе даже у выдры в легких кончится воздух и мы захлебнемся. А по отдельности хоть Рей спасется, а может, и я сумею выскользнуть...

Разделиться не удалось – напуганный ит вцепился в мою ментальную сущность как клещ. Я уже прощался с жизнью, и тут кто-то дернул меня за хвост. Еще и еще. Я с огромным трудом извернулся и разглядел во взбаламученной воде бассейна нырнувшую за мной Лидию. Зачем?! Что она... она вцепилась в меня? И что у нее на шее?

…Разделение произошло. Надо мной вместо балки и толщи воды странное, не дневное, но и не ночное небо. И не падают бревна и каменные глыбы, нет развалин купальни. Зато под ногами трава, а рядом – моя странная пленница без своих вторых глаз, такая же мокрая и ошеломленная.

Конечно же, рухнувшая купальня мне не приснилась – одежду надо выжать, и поскорее. В этом мире не то чтобы очень холодно, но прохладней, чем в моем замке.

Простейшее согревающее заклинание – и проблема будет решена. Миг приятного озноба, почти обжигающий парок поднимается от мокрого камзола, улетая в незнакомое небо…

Одну секунду я уже почти чувствовал и тепло, и пар. А потом понял, что ни-че-го не произошло. Тепло появилось лишь в моей голове. Заклинание не сработало.

Я попробовал зажечь над головой летающий светильник – белесая полутьма осталась прежней.

Может, попробовать самое первое заклинание? Игрового мяча рядом нет, но неподалеку стоит странный сундук без крышки. Неужели те, кто поставил его, не догадались, что проходящие простолюдины будут кидать в него мусор?

Уже произнося заклинание, я понял, что оно не сработает и в третий раз. Не потому, что странный сундук из тонкого плохого металла так надежно закреплен, я не поднял бы его, будь он из соломы. В этом мире я не могу поднять даже сорванную сухую травинку, не прикоснувшись к ней.

На миг мне стало так жарко, будто сработало первое заклинание. Конечно, нет. Мгновенное, затопляющее сочетание страха и тоски: где я?! Кто я здесь? Что я могу?

Глубокий вдох, и все встало на свои места. Спокойно, Раис. Бывало и хуже. Когда-то я был совсем один. Теперь со мной Рей и моя целительница Лидия, которая почему-то не бросила меня умирать под водой, а взяла и утащила… в свой мир?

– Ваше величество, вы живы?

Лидия:

Что же это значит? Эта гадость все эти дни висела на мне и активировалась, когда меня чуть не утопило и не зашибло? Но как так? Я, извините, мылась каждый день. И чутболку через голову снимала, а этой фигульки, получается, не заметила ни разу? Он что, нарочно маскировался? Аааа, гори оно синим пламенем. Активировалась, ну и ладно. Я дома!

Дома-дома-дома, тут белые ночи, цивилизация и нормальные сортиры! Тут мама и Чучундр!

Спасибо, что вынесла меня в точку старта, на пустую площадку в пяти шагах от клиники. До сих пор в ушах стоит грохот камней. А может, доносится из-под земли. Надо бы это место запомнить. И обходить стороной. Нааафиг мне опять куда-нибудь провалиться, пусть даже в знакомый соседний мир. Обойдусь! Я дома!

Не, я еще не дома. До дома нужно добраться, а я без мобилы и денег, мокрая к тому же. И… ну обалдеть теперь, у меня еще и прицеп. В виде гигантской… выдры, довольно шустро развалившейся на уже знакомую зверюгу и знакомое величество. Поняяяятненько, почему он ржал, когда я за эту мохнатую задницу переживала и просила не обижать. Вот чей это нахальный итакари. Конечно, шастает по всему замку, попробуй кто тронь!

– Ваше величество, вы живы?

– Да, Лидия, – ответил его мокрейшество. К счастью, в нашем мире он меня понимает.

Кстати, проблему можно решить. Он же у нас колдун.

– Вы бы не могли высушить себя, да и меня заодно?

– Моя магия здесь не работает, – ответил Раис таким тоном, будто бойфренд пригласил тебя в кинокомплекс с фастфудом и уже на этаже сообщил, что денег нет.

М-да. Со мной из загрантура прибыл мокрый король-чародей без волшебства и королевства. Зато с выдрой, тоже мокрой.

Что это, бонус или проблема, пойму позже. Пока что никак не бонус. Выдра – не банковская карта, привязанная к телефону, выдрой поездку в такси не оплатишь.

Что делать? В клинике окна хоть и зашторены, но горит свет. Значит, нам туда дорога. Только надо предупредить его мокрейшество.

– Раис, думаю, вы уже поняли, что мы перенеслись в мой мир. Сейчас мы зайдем туда, где я работаю. К сожалению, вы тут без короны, и лучше всего, если никто не узнает, что вы король. Это наша маленькая тайна, – улыбнулась я.

– Я прожил долгие годы без короны и надежды, что буду королем, – спокойно ответил Раис. – У жителей вашей страны есть итакари?

– Почти не встречаются. Поэтому будет лучше…

Я хотела добавить, что выдру лучше оставить за порогом, но подумала, что зайти в ветклинику с четвероногим – обычное дело.

Позвонила. Раздался голос Ивана Царевича.

– Вы по записи? – тревожным тоном спросил он.

– Это я, Лида! – крикнула я.

– Подойдите к глазку, – потребовал он.

Фигасэ-фрикасэ. Что за повышенный уровень атомной тревоги?

Пришлось подставить физиономию под стеклянный зрачок. Ветеран трудового коллектива, видимо, успокоился, послышался лязг щеколды. Потом скрежет ключа. Потом еще одного ключа.

Блин-оладушек, откуда, зачем?

Наконец железная дверь медленно открылась. Иван Царевич стоял на пороге с газовым пистолетом. Разглядев моего спутника, он навел на него ствол.

– Он со мной, – слегка обалдело сказала я.

– Я не причиню тебе зла, – спокойно добавил Раис. – Опусти свой метатель.

«Мне только нужна твоя одежда, ботинки и мотоцикл…» – мысленно закончила я фразой из великого фильма. Кстати, сухая одежда и ботинки не помешали бы. Да и мотоцикл, чтобы добраться до моей квартиры.

Ситуацию разрядила выдра. Итакари Раиса встал на пороге, потом направился к Ивану Царевичу и понюхал его обувь, как пес.

– А, так ты с пациентом, – удивленно и облегченно сказал Иван Царевич. – Вроде дождя не было. Проходите, я закрою.

Я вошла в клинику как в родной дом. За спиной слышался скрежет ключа… нет, двух ключей.

– Почему ты решил, что он хочет выстрелить? – шепнула я Раису. – Ты прочел его мысли?

– Нет, не смог. Он держал его как стреляющее оружие, – тихо ответил король.

– Лидочка, где ты пропадала целую неделю? – спросил Иван Царевич, напоследок лязгнув щеколдой. – Почему никого не предупредила?

Ничего себе! Неделю! Я-то думала – месяц. Со счета сбилась, что ли.

– Понадобилось срочно отъехать, не смогла позвонить.

– Понятно. Я уж подумал, ты решила сбежать от наших проблем. Особенно после тех наркоманов. И Петя по телефону странное что-то говорил.

– Каких проблем? Что говорил? – спросила я, ощутив сильный озноб, и явно не только от мокрой одежды.

Глава 34

Лидия:

– А потом они наняли какую-то малолетку, которая ходила перед клиникой с плакатом «Здесь убили мою Белочку» и фотографией породистой кошки. Мы узнали: это фото из инета, кошка вполне себе жива, прошлогодний победитель кошачьей выставки в Париже. Хорошо, хоть окна больше не бьют. Но у нас остались только старые клиенты, новые не приходят.

Вот такие ужасы нашего городка. Стоило на неделю отлучиться – и на тебе…

Ужасы я выслушивала в комфортной обстановке. Иван Царевич, подобно Бабе-яге, понимал, что добры молодцы и красны девицы особо общительны, если их обогрели и накормили. Поэтому я сидела в собственном халате, король – в запасном хирургическом облачении Феди, мы сушили одежду на спешно включенном обогревателе, пили горячий чай с остатками офисных угощений и слушали. Я с большим трудом сдерживалась от того, чтобы не вскочить и не кинуться прямо в халате босиком по асфальту домой – к Чучундру. Но сдерживалась. Полчаса совершенно ничего не решат, а дозвониться сыночке пока не получалось. Ни на домашний, ни на мобильный. И от этого мне становилось плохо даже физически. Но я держалась, стараясь вникнуть в то, что произошло. Тем более что маме я все же позвонила и узнала, что та по-прежнему на даче и вообще не в курсе того, что я куда-то пропадала, Петька ей ничего не сказал, но каждый день писал или звонил в вацапе, сообщая, как занята на работе мама и как у них, то есть у нас, все в порядке.

Ну хоть что-то… хоть мама с инфарктом не слегла… а Петька сегодня днем с ней разговаривал – значит, жив. А с клиникой...

История завертелась еще до моего отбытия в мир морфов. За сутки до этого к Борменталю обратился арендодатель. И сообщил, что вынужден поднять арендную ставку: «Рядом с нами через месяц станция метро открывается, квадратные метры становятся золотыми, ну вы же понимаете…» Борменталь ответил, что подумает, платить ли через полгода по повышенной ставке или съехать. Услышал, что появился новый претендент на помещение и хотел бы начать переоборудование прямо сейчас, чтобы презентовать заведение в день открытия станции. Борменталь узнал, что это сетевой ресторан евроазиатской кухни, и сказал, что суши-делам придется подождать полгода: у него свой график операций, и нарушать его, чтобы бродить по подвалам, выбирая будущую клинику, он не собирается.

Едва за арендодателем захлопнулась дверь, позвонил хозяин ресторана. Сказал, что очень любит животных, у него дома живет игуана. Еще сказал, что готов в порядке поощрительного бонуса за свой счет перевезти оборудование клиники по любому адресу в пределах города. Но это в случае немедленного согласия.

– А если я откажусь? – спросил Борменталь.

– Тогда – никаких бонусов, – заметил ресторатор.

Борменталь отказался. И началось. Борменталь подумал, будто с самого страшного – с нападения на клинику, похищения меня, препаратов и продуктов из холодильника. Странно только, ничего не разгромили. Точнее, про похищение они не всерьез все же восприняли, тем более что Петька почему-то на звонки отвечал, что мама уехала, но у нее все хорошо. Мои добрые доктора решили, что бандитская шушера так меня напугала, что я решила сбежать и затаиться. Ф-ф-фх-х-х, даже обидно. Они что, первый день меня знали?! Ну да бог с ним...

Ну вот, высказавшись про похищение, Иван Иваныч бросил на меня настырно-умоляющий взгляд: объясни, наконец, где ты пропадала, почему не звонила? Я отмолчалась, а про себя подумала: возможно, визит наркоманов в клинику был первой ласточкой. Подцепили двух неадекватов, привезли, указали дверь, сами укатили. Но какой смысл об этом говорить?

Началось с массовой атаки в СМИ и социальных пабликах с заголовками: «Ветеринарное кладбище домашних животных», «Лицензионная убивальня», «Оставь здесь деньги и надежду». Внеплановую проверку устроил Потребнадзор, но нашел только окурок за тридцать сантиметров до разрешенной территории курения.

– Мы подумали, что ты это прочитала и решила уйти в другую клинику, – вздохнул Иван Царевич. – Тем более после нападения тех отморозков. Машенька вот ушла и без таких ужасов.

Еще раз попросил меня взглядом – расскажи, что же с тобой случилось? Я опять промолчала. А что рассказывать? Про похищение котом-ниндзей? Хотя и обидно, что тебя сочли крысой, бегущей с тонущего корабля, оправдываться пока нечем. Сначала надо еще придумать что врать.

Дня четыре назад пошел уже какой-то откровенный прессинг, с битьем стекол, пачканьем стен, каплями красной краски на асфальте, имитирующими следы животных. По ночам ломились непонятные люди, поэтому стали по очереди дежурить.

– Может, и надо было бы уехать, – вздохнул Иван Царевич. – Как говорится, с сильным не дерись, с богатым не судись. Но очень уж они нагло: «Перевезем, куда хотите». Хоть срок бы нам дали и предложили компенсацию. Борменталь теперь ни в какую – мол, уходите, если боитесь, один тут останусь. Сначала меня вынесут, потом клинику заберут.

Хорошо, что горячий чай уже почти допит, иначе бы расплескался. Рука дрожала, но не от страха, а от злости. Я вспоминала свою клятву разорвать, горло перегрызть за клинику. Вот и пора настала.

Жаль, что в том мире так и не научилась морфироваться. И ценного плода для озверения не прихватила. Одолжила бы у клиента алабая, особачилась бы с ним в сукиного сына величиной с кобылу. И клочки по закоулочкам! Вместе с роллами в придачу.

Кстати, вот что странно. Желание рвать негодяев у меня в мозгу, ну, или в душе. И при этом происходит что-то непонятное, какой-то привязавшийся инстинкт, поселившийся в организме непонятно где. Но поселившийся прочно. Например, я гляжу на скамейку и прикидываю: смогу ли под нее залезть? Или на дверь из ДСП – успею ли быстро ее прогрызть? А заодно на соленые орешки, предложенные Иваном Царевичем к чаю: вкуснятина, но зачем столько соли?

Что за маразм? Абсолютно не собачье поведение! Может, на меня так действует соседство выдры-ита? Не знала, что выдры любят грызть двери. От бобров насмотрелись?

Кстати, Иван Царевич не забыл, что мы здесь втроем, и решил осмотреть выдру. Его величество не препятствовал. У зверюшки обнаружился небольшой ушиб, ее обработали перекисью водорода и левомеколем. Король вел себя как премиум-клиент: не спорил, не говорил: «Что вы, она не кусается», держал выдру на руках. Мне показалось, что после процедур ему самому слегка получшело.

Где я подцепила кавалера с выдрой, Иван Иваныч не понял. Я многозначительно бросила: «Интересное кино». Пусть думает, что мы со съемочной площадки, форма одежды располагает.

С королем Иван Царевич почти не общался. Лишь задал вопрос, когда рассказал о наших несчастьях:

– Что же нам с ними делать?

– Это корыстолюбцы? – спросил Раис. Иван Иваныч недоуменно посмотрел на него, потом на меня – где я такого подцепила? Потом сказал:

– Да, это корыстолюбцы.

– Тогда все просто, – ответил Раис. – Корыстолюбцы – самые понятливые враги. Надо найти то, что им дорого, а потом – то, что им еще дороже. Уничтожить то, что им дорого, и сказать, что если они не отступят, то будет уничтожено то, что дороже.

– Да вы, молодой человек, заигрались, – усмехнулся Иван Царевич. – Приведите с вашей площадки палача с топором, отрубите голову кому-нибудь из этих подонков, потом скажите, что не вышли из роли.

Его величество странно посмотрел на ветеринара. Мне показалось, что чуть усмехнулся. Но промолчал. Кстати, почему Раис свободно заговорил по-русски? Я вот в какой-то момент заподозрила медальон, притаившийся на моей шее. Он меня из мира в мир перетащил, он и перевод обеспечил. А у его величества никакого медальона нет. Или на него мой действует? Кстати, где он? Снять бы от греха подальше. Что, опять пропал?! Безобразие… Ладно, потом разберусь, сначала дела земные.

Головы мы врагам поотрубаем или поотрываем – без вопросов. Но сперва надо побывать дома, узнать, что с Чучундром. Тем более от чая я взбодрилась, а уж Раис, подобно Локсу, поймал кайф. Да и одежда подсохла.

Последовала еще одна короткая деликатная борьба с Иваном Иванычем – конечно, он даст мне телефон… в десятый раз за сегодня. Но, может, все-таки я расскажу, куда девался мой собственный, и вообще расскажу? Конечно-конечно, потом-потом, а сейчас дайте позвонить детищу. Вдруг возьмет трубку?!

Пять длинных томительных гудков.

– Здравствуйте… Мама? Мама, ты в городе?

Не то чтобы я огорчилась. Но энтузиазма меньше, чем я ожидала. Будто мамочка смылась на дачу и вернулась на день позже. Или раньше.

И почему «мама», а не «малида» – мама Лида?

– Сына, ты в порядке?

Чучундр ответил не сразу. Потом чуть охнул или вздохнул. И сказал:

– Мама, приезжай поскорее.

– Сына, ты дома?

– Да. Мамочка, приезжай поскорее. И привези деньги.

– Де…ньги? Чучундр, во что ты влип?!

Глава 35

Раис:

Что будут делать мои подданные, когда стража разберет каменные обломки и выяснится, что меня нет на дне бассейна? Скорее всего, обрадуются. Но Рой обрадуется еще больше, если ему доступны эмоции. Не пройдет и двух месяцев, как королевство можно будет брать голыми руками.

Неприятная мысль уселась на краю сознания, но я отогнал ее, как муху. Сейчас я ничего не могу сделать для королевства, а значит, не буду о нем думать. Надо разобраться с этим незнакомым миром.

Я ни разу не покидал свой остров, но слышал смутные легенды, что где-то на другом краю земли, за континентом, с которого пришел Рой, есть огромные города, в которых не пользуются магией, зато горят прозрачные светильники, а тяжелые грузы перемещаются с использованием пара. Наверное, это такой же город, только еще более интересный.

Впрочем, в любом городе есть заботы и опасности. Наши заботы я понял сразу: обсушиться и попасть в дом Лидии. Но целительница предпочла войти в свою клинику, и это было разумно.

Мы еще не успели согреться и поесть, как начался разговор об опасностях. Пожилой служитель клиники, судя по глазам, боязливый, но верный, рассказал о злодеях, желающих выселить это заведение, хотя оно исправно платит аренду. Я не удивился тому, что стража и суды не могут помочь клинике. Так бывает часто при ленивых и старых королях.

Чтобы лучше понять ситуацию, я задал вопрос пожилому служителю, которого в шутку называют принцем. Я не стал смеяться, хотя оценил юмор. Ответ меня порадовал: это корыстолюбцы, а значит, справиться с ними будет легко.

У меня здесь по-прежнему нет магии. Но я уже давно не заморыш. Рей вырос из выдренка в сильного зверя, способного вытащить на берег рыбу весом вдвое больше его. Я и сам нередко упражняюсь с оружием – приятно делать то, что тебя не заставляют, а главное, сила ита передается мне.

Правда, после перехода у меня заболела спина. Напуганный служитель полечил Рея, моя спина прошла, и я решил при первом удобном случае сказать Лиде, что готов ей помочь.

Однако уже скоро появилась новая забота, вернее – опасность. Лидия взяла амулет для разговора. Можно было легко догадаться, что говорить она собралась со своим сыном.

Разговор оказался коротким: сын попросил привезти деньги, после чего амулет перестал работать. Так как в этом мире магии нет, я понял, что сын не может говорить.

– Твой сын находится в опасности, – сказал я. – Он не столько рад разговору с тобой, сколько боится того, кто рядом и угрожает.

Лидия на миг побледнела. Однако тут же успокоилась. Я отметил, что она еще раз попыталась использовать разговорный амулет и, услышав, что сын не отвечает, больше не повторяла бесполезные действия.

Вообще-то, она спасла мне жизнь, хотя, спасая, и утащила меня из королевства. Я не успел ее поблагодарить, зато у меня появилась возможность в ближайшее время помочь. Мой камзол высох на странном нагревателе, питающемся невидимым жаром из стены, остальная одежда так и оставалась на мне.

По словам Лидии, нас уже ждет повозка без лошадей – ее короткую аренду оплатил боязливый принц, используя разговорный амулет. Похоже, в этом мире охотно дают в долг. По-своему это хорошо, но этим часто пользуются злодеи.

Мне не обязательно говорить с Реем. Но он все понял и, когда мы выходили из клиники, обнажил зубы.

Лидия:

Сначала я решила заорать во все горло, потом еще раз  позвонить маме, потом – в полицию.

За одну секунду я отвергла все три идеи. Орать нет никакого смысла. Даже жильцов первого этажа не напугаешь: потолок надежно звукоизолирован, чтобы мирные граждане не слышали громкого гавканья и особо одиозного мява. Мама забросает меня вопросами, на которые я сейчас отвечать не в состоянии, а про Чучундра, Петеньку моего любимого, ничего толком не скажет. Полиция тоже будет спрашивать, и отвечать мне нечего. С собой у меня ни паспорта, ни любого другого паршивого документа. Так что, когда я попрошу доблестный наряд прибыть по адресу: проспект Героев, 16, корпус 2, квартира 38, у меня нет никаких шансов объяснить, какое отношение я имею к этому месту.

Значит, без полиции, зато с королем и его выдрой. И без промедления, или я все же закричу.

Иван Царевич был столь любезен, что вызвал мне такси со своего телефона и с него же оплатил. Мы пошли на выход.

Король молчал. Кстати, я знаю его имя, но имя его ита мне неизвестно. Может, у него, как у деревенских, одно имя на двоих, а может, и нет. У замковых обитателей было по-разному. А заодно неплохо бы понять, кто это, выдра или выдр? Хотя бы отвлекусь.

– Его зовут Рей, – ответил король, когда мы подходили к такси, – он мужчина.

«У мужчины должны быть деньги, а это – самэц!» – вспомнила я анекдот, но промолчала. Зато предупредила Раиса об опасности. Еще и честно добавила, что сама не знаю, в чем дело.

– Я понял, – сказал он, залезая в машину вслед за мной. Причем так уверенно, будто это был его собственный кабриолет. Удивительно вообще, насколько его величество невозмутим. Я на его месте впала бы в истерику… А хотя нет. Не впала. Так, немножко поорала и ногами потопала. Но Локс меня за хвост из-под рухнувшей башни не спасал.

Возникла неожиданная проблема. Шофер потребовал доплаты за перевозку животного. Я мгновенно сочинила историю про то, как домашнего любимца спасли в клинике, как мы обрадовались, как поспешили домой и забыли указать, что едем с животным. Короче, заболтала. Правда, шофер назвал Рея сусликом.

– Мне просветить его, что выдры живут в воде, а не в степях? – шепнул король.

У него что, кроме нашего языка в голове еще и энциклопедический словарь? Сказала, что просвещать таксистов времени нет, так как мы уже доехали.

Знакомый подъезд. Как я ждала этой минуты. И как я сейчас боюсь.

Четыре кнопки в домофоне. Ожидание. На табло загорелось «Open». Я быстро вошла, подавила дрожь, когда лифт тащился с последнего этажа, заскочила, вдавила кнопку и лишь тогда подумала: не испугаются ли мои спутники этой конструкции? Нет, король вошел следом, с Реем на руках. Чтобы унять дрожь, присмотрелась к выдру – он не боялся.

Уф-ф, приехали.

Я позвонила в дверь. Она открылась, но на пороге стоял не Чучундр.