Текст книги "Итоги № 9 (2012)"
Автор книги: Итоги Журнал
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Мир после победы / Политика и экономика / В России
Мир после победы
/ Политика и экономика / В России
Главная интрига президентской гонки – что будет с Россией после триумфа победителя
Президентская гонка подходит к концу. Итоги будут известны в ночь с 4 на 5 марта, но предварительные можно подводить уже сегодня. Главный такой: впервые за последние 16 лет у нас появился элемент неожиданности, роднящий российскую электоральную процедуру с западными выборами. Но есть и принципиальное отличие. У них сюрпризом является фигура победителя, в то время как послевыборная ситуация предсказуема и понятна. У нас же все наоборот. Имя будущего триумфатора у всех на устах, а вот что страну ждет после его победы – бог весть. На этот раз будущее будут определять не только программные тезисы Владимира Путина, но и позиция его оппонентов, стремящихся разрушить или как минимум радикально трансформировать созданную им политсистему.
Перечитывая классиков
Современным политикам всегда кажется, что они прозорливее предшественников. Но всякий раз выясняется, что ничего принципиально нового под Луной, увы, нет. Читайте классиков, еще полтора века назад открывших закон политической стабильности: надстройка должна соответствовать базису. Если социум и экономика стремительно развиваются, а общественный строй заморожен, то рано или поздно «производительные силы вступают в противоречие с производственными отношениями».
И надо отдать должное надстройке, оказавшейся куда гибче, чем от нее ждали. Игра на опережение – зеленый свет оппозиционным митингам и шествиям, пакет законопроектов, направленных на смягчение политсистемы, появление «несистемных» на гостелеканалах, веб-камеры на избирательных участках, приглашение лидеров Болотной к сотрудничеству и контролю за чистотой выборов и т. д. и т. п. – сработала вполне успешно. У власти появился повод парировать претензии «болотных» словами «поменявшего профессию» Ивана Васильевича: «Чего ж тебе еще надо, собака?» Формулировки, конечно, несколько другие, но смысл точь-в-точь.
Кроме того, оппонентов одолели их же оружием: после митингов на Поклонной и в Лужниках, как бы к ним кто ни относился, оппозиция лишилась монополии на массовую политактивность. А стало быть, и оснований выдвигать требования от имени народа. Ибо народ толпами теперь выходит не только чтобы протестовать против Путина, но и поддерживать его. Сторонников у премьера, судя по телекартинке, ничуть не меньше – даже поболе будет. Реальность, конечно, от картинки несколько отличается: не все настолько стихийно и так искренне. Но ведь даже самых неискренних участников митингов на Поклонной и в Лужниках к борцам с режимом ну никак не отнесешь. Задача у этих митингов – всколыхнуть пропутинское электоральное болото, ставшее у политтехнологов притчей во языцех. И, судя по всему, это у предвыборного штаба премьер-министра получается все лучше и лучше.
По крайней мере, те, кто и так собрался голосовать за Путина без всяких там Лужников, сегодня не чувствуют себя изгоями, брошенными властью на произвол судьбы. И уже не столь мощно звучит креатив лидеров Болотной. Скажем, музыкальный антипутинский конкурс, придуманный Алексеем Навальным («Твоя песенка спета»), уже воспринимается многими как стебный флэш-моб, но не как серьезная политическая акция. Новых идей пока не появляется, а старые уже не работают столь эффективно. Волна протестной активности еще не затухла, но явно потеряла декабрьскую мощь.
Недавние дифирамбы в адрес Болотной – мол, там собрались лучшие люди страны – как-то подзатерлись. Теперь мяч на другой стороне поля: в блогах больше цитируют Говорухина, неинтеллигентно обозвавшего либеральную интеллигенцию «говном нации». Устроители «антиоранжевых» митингов во главе с Сергеем Кургиняном называют протестующих и вовсе «врагами и предателями». Чиновники, понятно, не бросаются столь громкими фразами. Но их действия говорят больше слов. Проблемы, возникшие у ряда оппозиционных СМИ, бюрократические препоны, с которыми все чаще сталкиваются организаторы оппозиционных уличных акций, – все это было трудно представить себе в середине декабря.
Еще один характерный симптом – реанимация прокремлевских молодежных движений. Репутация этих бойцов была испорчена до такой степени, что единственным разумным выходом казалось срочное закрытие лавочки. На какое-то время они действительно исчезли из поля зрения. И вот на тебе: «Штаб единых действий» извещает о том, что вошедшие в него «Россия Молодая», «Местные», «Новые люди», «Группировка перемен» и «Наши», «Молодая гвардия «Единой России» 4—5 марта «намерены провести свои акции на Манежной, Лубянской, Театральной и Болотной площадях, на площади Революции и ряде других». В общем, жив, курилка. И рвется в бой.
Налицо попытка применить ту же схему, что в свое время на Триумфальной: там ведь не раз оказывалось, что место протестующих уже занято «довольными». Сейчас масштаб куда более значителен: для оппозиции может оказаться недоступен весь центр столицы.
Впрочем, ничто так не реанимирует оппозиционный настрой, как болевые приемы власти. Более того, протестные настроения перекинулись и на казавшуюся стерильной системную поляну. Улица, правда, не смогла выманить думских старцев из уютной богадельни: призыв сдать мандаты никто не поддержал. Но местом для дискуссий парламент все-таки стал. А благодаря двойственной натуре ряда депутатов, являющихся одновременно системными и несистемными (Гудков, Пономарев, Дмитриева и некоторые другие), своя трибуна в нижней палате появилась и у Болотной площади. Джинн выпущен из бутылки и в определенной степени институционализирован. И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: вторая попытка зацементировать вертикаль может оказаться фатальной. То есть на какое-то короткое время заморозка, конечно, возможна. Но чем более перекрутят гайки, тем сильнее будет стираться у них резьба.
Тут застучали барабаны...
Идею с разбивкой предвыборной программы Путина на несколько частей, публикуемых с еженедельной периодичностью в виде авторских статей председателя правительства, политтехнологи считают крайне продуктивной. Если бы тиснули все и сразу – прочитали бы и забыли. А так каждый понедельник начинался с новости об очередной статье в очередной газете на очередную животрепещущую тему. Которая затем обсуждается всю неделю, вплоть до итоговых воскресных телепрограмм. Причем за первым информзалпом обычно следует несколько контрольных.
Возьмем, например, позапрошлую неделю. Понедельник, Владимир Путин опубликовал в «Комсомолке» статью «Строительство справедливости. Социальная политика для России». В тот же день Путин под камеру провел совещание по модернизации региональных систем общего образования, посетил строящийся перинатальный центр, среднюю школу. Вторник: встреча с ректорами вузов. Среда: совещание по вопросам демографической политики и модернизации здравоохранения.
Точно такой же алгоритм можно было наблюдать и неделю назад. Вначале – статья в «РГ» о национальной безопасности. Затем дела: провел совещание о реализации государственной политики в области развития ОПК, встретился с сотрудниками органов внутренних дел, посетил Таманскую мотострелковую бригаду...
У кого еще остался вопрос, почему Владимир Путин не ушел в отпуск на время предвыборной кампании. Остальные ноу-хау тоже дай бог каждому.
В том числе «Не дай Бог!» – газета со знакомым названием, не имеющая, по уверению издателей, никакого отношения к кандидату Путину, но в каждом номере повествующая о проблемах, которые ждут страну, если тот не победит. Плюс команда народных любимцев – актеров, режиссеров, писателей, ученых, спортсменов, космонавтов, объясняющих, что лучше Путина может быть только Путин, избранный на новый срок...
Можно отчасти согласиться с оптимизмом Станислава Говорухина: «Митинги на Болотной и на Сахарова разбудили народ. До этих митингов Россия могла бы проголосовать за Путина хуже, чем сейчас». С той поправкой, что все-таки сперва «декабристы» разбудили власть, которая и решила свистать всех наверх. Но парадокс в том, что активность власти в той же мере (но с другим знаком) воздействует и на «рассерженных». И мобилизационный эффект, что характерно, тем сильнее, чем более ничтожными кажутся шансы оппозиции. Ситуация, при которой Путин побеждает с разгромным, унизительным для его оппонентов счетом, вполне может стать новой точкой кипения.
Высокие рейтинги здесь уже не помощники. Ведь главная предпосылка для того, чтобы выборы признали легитимными, – не соответствие их результатов итогам соцопросов и даже не аптекарски точный подсчет голосов. Главное для любого соревнования – чтобы его правила и результаты признавали все или как минимум большинство. А не только сам победитель. Не случайно в кремлевских think tank возникла идея «Общественного договора об условиях легитимности демократических процедур формирования власти в России», который, как предполагалось, должны были подписать все ключевые игроки – сама власть, а также представители системной и несистемной оппозиции. Центральный тезис – взаимное обязательство не подвергать сомнению легитимность выборов. В обмен на жесткий совместный контроль за ходом голосования.
Затея «с русским пактом Монклоа» провалилась. И результат вряд ли мог быть иным. Подавляющее техническое превосходство путинского «сапсана» не оставляет «паровозам» иного выхода, кроме жалоб на расписание и подкрученный спидометр. Как еще, скажите на милость, партийные лидеры смогут объяснить избирателям то, что они получили худший результат, чем предводимые ими организации? Ну а не допущенным до выборов «несистемщикам» и вовсе нечего терять.
«В случае массовых нарушений в ходе голосования нам придется выходить на акции протеста практически каждый день», – предупреждает лидер Левого фронта Сергей Удальцов. И что-то подсказывает, что угроза будет реализована вне зависимости от юридической чистоты улик. Да и сам Владимир Путин склонен описывать ситуацию в военных терминах: «Битва за Россию продолжается».
Пока боевые потенциалы «армий» примерно равны. Отсутствие у «болотных» админресурса вполне компенсируется их мобильностью. Государственную машину можно сравнить с допотопным танком: мощный, но ужасно неповоротливый. Митинги на Поклонной и в Лужниках, что и говорить, впечатляют. Но организация таких мероприятий требует немалых затрат времени, административной энергии и денежных средств. В ежедневном режиме их проводить невозможно, а скорость реакции определяет очень многое: пока до Москвы доплетется поезд с суровыми работягами из Нижнего Тагила, в столице может смениться политическая эпоха. Но при этом у лидеров Болотной нет единого командования, нет внятной стратегии и единого представления об эпохе, которую она хочет открыть взамен нынешней.
Ситуация патовая: к разрешению кризиса не ведут ни «болотная» тактика, ни действия власти. Так что же, выхода нет? Выход, конечно же, есть. Но ключи от него находятся в руках победителя президентских выборов. Читайте классиков: производительные силы угомонятся лишь тогда, когда установятся адекватные им производственные отношения. Маркс, правда, ошибался, утверждая, что единственным способом разрешения накопившихся противоречий является революционный. История знает множество других, более симпатичных примеров.
По особым поручениям / Политика и экономика / Профиль
По особым поручениям
/ Политика и экономика / Профиль
Как харизматик, трудоголик, державник и патриот Дмитрий Рогозин перешел из нападения в оборонку
В карьере Дмитрия Рогозина очередной взлет: после четырех лет работы в Брюсселе, где его долго будут помнить за яростный наступательный характер, Дмитрий Олегович перенесен на родную политическую почву. Вице-премьер, ответственный за ВПК, главный переговорщик по ПРО, лидер общественного объединения «Родина – Конгресс русских общин» на минувшей неделе назначен еще и зампредом президентского совета по делам казачества. Словом, теперь Рогозин – это наше везде!
Харизматик, способный зажечь толпу и обаять любого визави, трудоголик, державник и патриот снова оказался востребован на переднем крае. Сумеет ли бывший депутат и постпред, не сильно искушенный в кухне оборонных отраслей, разгрести ворох скандалов, интриг и проблем? Ведь Путин в своей недавней статье цели ставил нешуточные: «Не истощив, а умножив экономические силы страны, создать такую Армию, такой ОПК, которые способны обеспечить России суверенитет, уважение партнеров и прочный мир...»
Ясно одно. На всех своих многочисленных постах Рогозин будет вкалывать по 25 часов в сутки ровно до тех пор, пока не почувствует, что его в очередной раз пытаются вытеснить с политической сцены. И уж тогда берегись – взбрыкнет так, что мало не покажется. И не в силу склочного характера, а исключительно от ощущения невостребованности своей неуемной энергии. Так уж сложилось: Дмитрий Олегович больше любит себя в политике, нежели политику в себе.
Отличник
Говорят, природа на детях отдыхает. Но в семье Олега Константиновича Рогозина – генерал-лейтенанта, профессора, доктора технических наук, Героя Соцтруда – все вышло с точностью до наоборот: наследник радовал по всем статьям. Учебу (на отлично) во французской спецшколе совмещал с занятиями баскетболом и гандболом (мастер спорта), увлекался французской поэзией и даже переводил кое-что из Верлена.
Не захотел лишь продолжить военную династию. К слову, генеральские погоны, как говорят, встречались и у предков по материнской линии – в частности, у прапрадеда Николая Миткевича-Жолток, полицмейстера Первопрестольной.
Наш герой с младых ногтей имел тягу к публичности. И кто бы знал, что два этих несовместимых понятия – патриотизм и политический гламур на грани шоу – столь неразрывно сплетутся в его карьере!..
В девятом классе он поступил в Школу юного журналиста при журфаке МГУ, а в десятом подал документы на актерский факультет ВГИКа. Успешно прошел конкурс, но передумал: отнес документы на журфак. Общественником не был, охотно учился, играл в студенческом театре. На втором курсе обзавелся семьей, через год у молодой четы родился сын. Семейные хлопоты, впрочем, не помешали нашему герою получить диплом с отличием, причем защитить сразу две дипломные работы.
Вольнодумец
Путь выпускника лежал в Комитет молодежных организаций (КМО) СССР. Через три года он уже заведовал сектором. Блестящий старт аппаратной карьеры – скучной и рутинной, как и пристало совку. Но в воздухе уже витал ветер перемен, и Рогозин с легкостью поддался новым веяниям: сначала сдружился с членами клуба «Демократическая перестройка», а потом понял, что может сделать и кое-что свое. В январе 1990 года он стал учредителем, а затем и президентом Ассоциации молодых политических лидеров, известной как «Форум-90».
В августе 1990 года он покинул КМО, отказавшись вступать в КПСС. Выбор, казалось, был сделан. Но не таков Рогозин, чтобы быть, как все. Он уже познал всю сладость и драйв лидерской позиции и потому предложение либерального министра иностранных дел Андрея Козырева стать его замом отверг не колеблясь.
Куда просторнее ему было в политике внутренней. В августе 1991-го наш герой участвовал в защите Белого дома и даже выступил на митинге сразу после Бориса Ельцина, Руцкого и Шеварднадзе. Стоял среди журналистов столичного пресс-клуба, прямо за спиной у Эдуарда Амвросиевича. Когда тот закончил спич, кто-то неожиданно предложил выступить Рогозину. Тот мощно задвинул речугу: путч осудил, но призвал к сохранению СССР.
Партиец
Первое в жизни заявление о приеме в партию Рогозин написал в феврале 1991 года – в ныне забытую «карликовую» – и далее менял их, как перчатки, ища свою нишу сообразно представлениям о будущем для России и для себя.
Одним из самых долгоиграющих проектов стал Конгресс русских общин (КРО). Появились новые соратники: «левоватый» экономист Сергей Глазьев, вождь красных директоров Юрий Скоков и стремительно набиравший популярность Александр Лебедь. В президентскую кампанию 1996 года Рогозин, не щадя живота, работал на харизматичного генерала. Лебедь услуг не оценил и, став секретарем Совбеза, о соратнике благополучно забыл. Это было первым сильным политическим разочарованием Дмитрия Олеговича. Обиды он не простил. Позже, на выборах главы администрации Красноярского края, Рогозин столь же самоотверженно работал на основного соперника Лебедя, губернатора Валерия Зубова.
Заветный депутатский мандат Рогозин получил в марте 1997 года в итоге довыборов по Аннинскому избирательному округу Воронежской области. Арендовал в колхозе уазик и колесил с агитками по сельским клубам, сменив Brioni на потертую фуфайку.
В Госдуме примкнул к депутатской группе «Российские регионы», стал зампредом Комитета по делам национальностей. И параллельно взращивал нового тяжеловеса: весь политический капитал КРО был инвестирован в Юрия Лужкова. Столичный мэр находился в том же положении, что когда-то генерал Лебедь: харизма налицо, партии нет. Но за полгода Рогозин разругался и с градоначальником, громко хлопнув дверью. Говорят, не сошлись характерами: окружение мэра «не заметило» заслуг Рогозина, и тот ушел, нажив себе недоброжелателя.
Зато 1999 год стал для Рогозина счастливым. Он не только с блеском защитил докторскую на тему «Проблемы национальной безопасности России на рубеже ХХI века» (как говорят, вполне достойную), но и вновь стал депутатом. И опять одномандатником.
Теперь он вошел в группу «Народный депутат», противостоящую лужковскому «Отечеству», став главой Комитета по международным делам. А вскоре возглавил российскую делегацию в скандальном ПАСЕ.
Патриот
Больше работать на дядю наш герой не желает и в личном качестве выдвигается на авансцену публичной политики. Российская делегация покинула зал заседаний ПАСЕ, поругавшись с европейцами из-за Чечни? По всем телеканалам Рогозин крупным планом: «Мы не допустим!» Вот он на знаменитой косе Тузла: борется за этот кусочек спорной земли с таким остервенением, будто это его собственные шесть соток. Вот лидер «Родины» защищает Абхазию от Грузии. Чечня, Прибалтика, Кавказ – он везде, где «Русью пахнет».
Дмитрий Олегович знает, что от него хотят услышать, и не разочаровывает публику. Злые языки поговаривают, что он настолько увлекается шоуменством, что зачастую забывает о результате. К примеру, после того как он де-факто вытеснил приснопамятного лорда Джадда с поста докладчика по Чечне и сопредседателя совместной рабочей группы ПАСЕ – Госдума, тот озлобился, да так, что поддержал идею создания международного трибунала по Чечне. Громоподобные рогозинские «Не допустим!» по поводу Калининградского анклава (с июля 2002 по январь 2004 года он занимал должность спецпредставителя президента по проблемам Калининградской области) особыми успехами тоже не увенчались...
Зайдя ненадолго в «Народную партию» Геннадия Райкова, в феврале 2003 года Рогозин объявил о намерении вступить в «Единую Россию». Поползли слухи, что популярного политика готовят в новые лидеры партии власти. Но не случилось.
Как позднее рассказал сам Рогозин, Владимир Путин действительно предложил ему должность генсека, чтобы «придать новый импульс этой партии без лица». Он написал заявление о приеме в «ЕР», но мстительный Юрий Михайлович и ряд других видных «единороссов» включили все свое влияние, чтобы не пустить нашего героя в партию власти.
Политик
В сентябре 2003 года силами Скокова – Глазьева – Рогозина и примкнувшего к ним Сергея Бабурина был создан избирательный блок «Родина». Крестным отцом его называли Владислава Суркова, якобы выпестовавшего этого Голема, чтобы оттянуть голоса у КПРФ. Рогозин руку Кремля отрицал: «Я придумал этот проект... Я информировал президента... Мы обязаны именно Путину, а вовсе не Кремлю... Я убежден, что мы с президентом во многом идентичны в наших политических взглядах».
Тем не менее бывший пресс-секретарь «Родины» Ольга Сагарева вспоминает, что Рогозин в то время постоянно контачил с Сурковым. Но друзьями они не были, скорее – «партнерами по бизнесу». По крайней мере, на дне рождения Рогозина Сурков выразился именно так.
Об отношении Дмитрия Олеговича к Владимиру Владимировичу Сагарева рассказывает совсем другое: «Не просто уважительное, а именно трепетное, с примесью некоторого даже отчаяния, будто все поставлено на одну карту...» По ее свидетельству, когда в начале избирательной кампании президент не перезвонил Рогозину в течение нескольких дней, тот трое суток ничего не ел!
...В декабре новорожденный блок триумфально ворвался в Госдуму. Дмитрий Рогозин стал вице-спикером, а потом председателем партии «Родина». «Родина» успешно участвует в региональных выборах. Но в 2005 году любовь с Кремлем пошла на нет. С чего начался обратный отсчет?
Отступник
«В 2004 году Дмитрий Олегович был в Беслане, – говорит пресс-секретарь Рогозина Лидия Михайлова. – Вернулся, две недели говорить не мог... Стал требовать отставки правительства». Вскоре «Родина» взялась критиковать проект реформы системы социальных льгот. Мнение партии проигнорировали, и Рогозин рванул в оранжевом шарфике на майдан. Впрочем, любители конспирологии уверены, что вояж в Киев состоялся лишь потому, что некий спонсор «родинцев» хотел договориться с нарождающейся «оранжевой» властью по поводу неприкосновенности своих украинских активов.
Метания приобретали все большую амплитуду. В январе 2005 года Рогозин с четырьмя соратниками по фракции в Госдуме объявил голодовку протеста против монетизации льгот. Дальше – больше: заявил, что власть есть идейный враг, и крыл на чем свет стоит «Единую Россию».
На поверку буквально распираемый энергией Рогозин остро чувствовал свою невостребованность. И откровенно нарывался. В Кремле этих «страданий молодого Вертера» то ли не замечали, то ли не хотели замечать... Когда в эфир ТВЦ вышел скандальный ролик «Родины» «Очистим Москву от мусора», где под мусором надо было понимать лиц нерусской национальности, Рогозину был объявлен тотальный информационный бойкот. Партия лишилась регистрации на выборах в законодательные собрания в 7 из 8 регионов. Чем сильнее партию клеймили, тем выше поднимался ее рейтинг. Эксперты предрекали сокрушительную победу на выборах в Мосгордуму, но Мосгорсуд снял «родинцев» с выборов. Верховный суд это решение не отменил. Через четыре месяца Рогозин лишился поста лидера партии, затем и главы фракции. Формально – по собственному желанию.
Одни считали, что виной всему наполеоновские амбиции Дмитрия Олеговича, возмечтавшего возглавить «партию революции» с прицелом на Кремль. Другие все списывали на личную обиду Рогозина, которого власти активно задвигали за кулисы. Третьи не сомневались, что Рогозин стал жертвой политтехнологий. Мол, «Родину» придумали лишь затем, чтобы отобрать электорат коммунистов. Когда же перепуганный Зюганов согласился на условия Кремля, то партия Рогозина оказалась лишней гирькой в сложившейся системе сдержек и противовесов. Были мнения и повысоколобее: мол, «Родина» перешла ту тончайшую грань, которая отделяет социал-патриотов от национал-социалистов.
Тем временем Дмитрий Олегович засел за мемуары. Но не успокоился. Занялся сначала организацией националистического «Русского марша». А вскоре, на восстановительном съезде Конгресса русских общин, был избран председателем...
Нападающий
В Кремле, судя по всему, на Рогозина зла не держали. Или решили все-таки использовать неуемную энергию Дмитрия Олеговича в мирных целях. Сначала предложили пост губернатора Воронежской области. Рогозин предложение отверг, сочтя должность себе не по размеру. Наконец, в ноябре 2007 года международный комитет Госдумы и Совет Федерации одобрили его кандидатуру на пост постпреда России при НАТО.
Это было то, о чем он мечтал. То, что было неудобоваримо в Москве, – коктейль из патриотических чувств, приправленный широкой публичностью и собственными наполеоновскими амбициями, – в Брюсселе гармонично смешалось воедино.
Принимая пост, Дмитрий Олегович сразу разъяснил: его назначение – инициатива исключительно Владимира Путина. Его должность – «посол-плюс», или «суперпосол». А это означает прямую линию связи с Кремлем и минимальное вмешательство со стороны МИДа. Его полномочия будут простираться столь широко, сколь нужно, чтобы вколотить в головы чиновников из НАТО точку зрения России.
Надо сказать, все четыре года он служил Кремлю верой и правдой, не допустив ни одного видимого косяка. Замирение России и НАТО после грузино-югоосетинского конфликта – во многом его заслуга. Включив харизму, Рогозин сумел наладить неплохие личные отношения с руководством альянса и не только разморозил сотрудничество Совета Россия – НАТО, но и поставил его на широкую ногу. При этом бился, аки лев, обороняя интересы отечественной безопасности и реноме державы. Снискал репутацию жесткого дипломата и эффективного переговорщика.
В феврале прошлого года Рогозин был назначен спецпредставителем президента по взаимодействию с НАТО в области ПРО. Заметных успехов не добился, но оптимизма не утратил. Разъясняет: если будет согласие с НАТО по ПРО, тогда будет и все остальное, а если нет – «и в остальном будет хрен с маслом».
...Но и натовская поляна оказалась для такой харизмы тесноватой. Приближались выборы, и Рогозин, как солнечного луча, ждал призыва из Москвы. В сентябре приехал сам – на съезд КРО, призвал голосовать на выборах за Путина и влил Конгресс в его Народный фронт.
Вице-премьер
Призыва Дмитрий Олегович дождался. И какой смысл рядить, расчистит ли он авгиевы конюшни оборонки! Он по-прежнему убедителен и зажигателен. Выступает – публично и перед телекамерами – без смущения и шпаргалок. Глаголом жжет сердца кадровых генералов и оборонных директоров. И вся страна знает, что работа не стоит на месте.
Политическое кредо? Сам Рогозин говорит, что никогда не изменял своим принципам. Считает себя лидером «русского национализма с человеческим лицом». Не угомонились и злые языки: мол, его позиция всегда соответствует генеральной линии. Но, как говорится, на каждый роток...
Главное хобби, оно же призвание и род деятельности, остается прежним – политика. В брюссельских кабинетах наш герой заметно прибавил респектабельности. Но остался самим собой. На прощальном приеме посадил в посольской резиденции на память о себе два тополя, презентовав их иностранным коллегам как «Тополь» и «Тополь-М». Правда, многие юмора не усекли: названия баллистической ракеты и саженца на иностранных языках звучат по-разному. Но главное, чтобы поняли свои: Дмитрий Рогозин возвращался на родину...
