355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » История авиации Журнал » История Авиации 2005 04 » Текст книги (страница 11)
История Авиации 2005 04
  • Текст добавлен: 17 сентября 2016, 22:25

Текст книги "История Авиации 2005 04"


Автор книги: История авиации Журнал



сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

«Мираж» в прицеле «Хантера».

Снижаясь, «Хантеры» набрали максимально возможную для них скорость. Следовало использовать накопленную энергию и попытаться навязать противнику ближний бой. Круто развернувшись направо, Азам сразу же переломил траекторию полета и выполнил некоординированный боевой разворот. Он успел заметить, что пилоты «Миражей» явно потеряли его, и один из них продолжает плавный разворот направо. Быстро сблизившись с растерявшимся противником, Азам поймал его в прицел и дал двухсекундную очередь из пушек. Разрывы снарядов вспыхнули на блестящих полированным металлом плоскостях, затем последовал затяжной взрыв топливных баков, и охваченный пламенем «Мираж» провалился вниз. Пилотировавший его капитан Дрор катапультировался.

«Командир, Вы сделали это! Вы сбили свой «Мираж»!», – услышал Сайфул радостный голос ведомого. «Держу пари, что собью ещё», – ответил он и в этот момент заметил вторую пару «Вотуров», идущих встречным курсом в 600 м ниже. Без промедления перевернув свой «Хантера» через крыло, Азам, выполнив нисходящую полупетлю, буквально рухнул на противника сверху. Выйдя в горизонтальный полет, он увидел, что быстро сближается с ведомым «Грифом». Чтобы сбросить скорость, бенгалец выпустил воздушные тормоза и почти до конца убрал обороты двигателя. Тем не менее, дистанция продолжала стремительно сокращаться. Медлить было больше нельзя, и, поймав противника в прицел, пакистанец всадил короткую очередь в самолёт противника с дистанции 60 метров – слишком близко для безопасной атаки. Подобного удара со столь короткой дистанции израильский самолёт выдержать не мог в принципе и спустя мгновение взорвался. «Хантер», пролетевший сквозь облако обломков сильно встряхнуло, но, осмотревшись, пакистанец с удовлетворением отметил, что его истребитель видимых повреждений не получил.

Описав плавную дугу над аэродромом, Азам заметил два спускавшихся парашюта и связался с землей, попросив выслать группу захвата. Одним из парашютистов был капитан Голон, катапультировавшийся из «Вотура», а вторым – капитан Дрор, вынужденный «выйти на воздух» из кабины «Миража».

В этот же момент в эфире раздался ликующий голос Самира, сообщившего, что сбил «Вотур». Видя, что топлива остается в обрез, Азам отдал приказ о сборе группы и тут же увидел внизу «Мираж», преследовавший одиночный «Хантер» над самым лётным полем. На запросы по радио иракский летчик не отвечал, его самолет вошел в пологое пикирование и, оставляя за собой дымный след, упал среди топливных цистерн. Лейтенант Муххамад сгорел в кабине. На этом бой завершился. Любопытно, что по израильским данным были сбиты два «Хантера», вторую победу засчитали капитану Дрору, видимо желая «подсластить пилюлю». Реально иракцы потеряли один самолет.

Израсходовав почти все топливо, Самир предпочел сесть на «Н-3» и удачно приземлился на поврежденную ВПП. Азам и Ихсан решили тянуть до Хаббании. Набрав оптимальную высоту и скорость они благополучно добрались до базы. Топлива для выполнения посадочных маневров уже не оставалось и Азам приземлился на полосу сходу. Ихсан же сел у соседей – бомбардировщиков и появился на базе лишь четверть часа спустя, заставив ведущего поволноваться о своей судьбе.

На земле летчиков встречала ликующая толпа, скандировавшая «Смерть сионизму!», «Смерть Израилю!». Здесь же герой дня узнал, что уже взяты в плен два израильских летчика, которые вскоре будут доставлены в Багдад. Вскоре пришло сообщение из Саудовской Аравии. Двухместный «Вотур» упал вблизи границы этого государства с Ираком, оба летчика были найдены мертвыми в кабине. Скорее всего, эта победа принадлежала Самиру, хотя Ихсан также заявил, что обстреливал «Вотур». Таким образом, итоговый счет составил 3:1 в пользу арабов, что и было использовано в идеологических целях. Западные авторы объясняют этот успех тем, что пакистанцы готовились по британской и американской программам, а сирийцы и египтяне – по советским…

Подводя итог, следует отметить, что эта победа имела скорее моральное значение, нежели материальное, поскольку на исход войны повлиять не могла. С одной стороны, арабские пилоты показали хорошую выучку и в полной мере использовали сильные стороны «Хантеров» и преимущества боя над своим аэродромом. Однако, успеху поспособствовали и израильтяне, трижды в течении трех дней совершавшие налет на одну цель в глубоком тылу противника по одному и тому же маршруту, примерно в одно и то же время. Малочисленность ударной группы и символическое прикрытие также не сулили успеха в воздушном бою. Все это позволило иракцам заранее узнать о налете и успешно провести перехват. Задним числом полковник Элидер Коэн в книге «Лучшая защита», пытался оправдаться, утверждая, что «Н-3» была малозначительной целью. Но тогда непонятно зачем надо было совершать столько рейдов на неё? Тем обиднее была потеря трех современных самолетов и четырех опытных летчиков.

Азам стал национальным героем и удостоился высших наград сразу трех государств: Иордании, Ирака и Пакистана. Вернувшись домой героем, он несколько лет продолжал службу еще несколько лет. К 1969 г. он освоил истребитель F-6 (китайская копия МиГ-19) и командовал эскадрильей этих истребителей, а затем служил инструктором в Школе истребительной авиации пакистанских ВВС в Саргодхе.

События в Восточном Пакистане привели к окончанию его карьеры в составе PAF. Будучи бенгальцем, он не совершал боевых вылетов в 1971 г., а на следующий год сменил мундир, перейдя на службу во вновь созданные ВВС его родины – Бангладеш.

К сожалению, о его дальнейшей службе известно очень немного. Азам занимал руководящие должности в отделах летной и боевой подготовки молодых ВВС Бангладеш. В 1977 г., в звании уинг командера, он стал командующим военно-воздушной базой в Дакке. Получив звание гроуп-кэптэн в 80-х годах, вышел в отставку и в последующие годы он работал Председателем управления гражданской авиации Бангладеш. В 1991–1996 гг. Азам являлся членом парламента Бангладеш. Затем он занялся коммерцией и возглавил Торговое фирму «Наташа», специализирующуюся на торговых операциях с Россией, и туристическое агентство. В удачном браке с женой Нишат имеет троих детей. В 2001 г. Азам, в числе других 22 асов, участвовал в проходившем в США «Слете орлов». Став первым пилотом, сбившим более одного израильского самолета, он до сих пор он остается одним из самых результативных летчиков антиизральской коалиции, вторым по результативности асом Индостана и единственным летчиком, одерживавшим победы в составе ВВС трех стран.

Небывалое бывает…

Я – БОРТ № 1

Татьяна Залесская Памяти самолета Ту – 154 президента Польши, разбившегося под Смоленском 2 апреля 2010 г.

 
Я – борт № 1 – й, иду на посадку
На землю России под флагом чужим.
Параметры в норме, системы в порядке —
В ответе я пред Пассажиром своим.
Я старенький «Туполь», но сильный и смелый.
Годам своим все же пока не сдаюсь.
Отправлен полпредом я в польские земли.
За русский престиж я еще поборюсь.
Я труженик неба усталый и тертый.
Здесь молодость, слава осталась моя.
Я горд своей долгою жизнью в полетах.
Ну, здравствуйте снова, родные края.
Уж скоро, уж скоро, осталось немного.
В эфире уж слышу знакомую речь.
Заход и глиссада – прямая дорога.
Лишь тех, кто во мне, аккуратно сберечь.
Лишь только надежно нам сделать работу,
Неопытный мой молодой экипаж.
Я вам помогу, да вот только погода…
Туманом закрыт курс посадочный наш.
Эх, был бы ты, мой капитан, посолидней.
Не стал бы сейчас огород городить.
Земли ни тебе и ни мне ведь не видно.
Давай-ка, дружок, в запасной уходить.
– Москву предлагают. Там примут в объятья.
Вернемся обратно. Минуем беду.
 
 
– Не видишь, спешим мы. Приказ не понятен?!
Уволят меня! Никуда не пойду.
Стоит над душою вон стражник суровый.
Торопится вождь государственный мой.
Попробуем, сядем. Поможешь нам снова?
Не раз выручал в передряге любой.
– Что с вами поделать! В центр курс и глиссаду.
И стрелки РК параллельно держи.
И метры считайте. Вслепую да сяду.
Но только ты землю внизу не ищи.
За креном следите. Не выбило б только —
Не справлюсь. Режим, если что, попрошу.
Чтоб мой вариометр застыл на четверке.
С углами смудрите – тот час накажу.
Ну что, помаленьку?
– Я – борт номер первый.
Решили садиться. Включите огни.
– Напрасно решили. Уж больно ты смелый…
Идите с прямой. Круг пустой. Вы одни.
Душа не лежит. Капитан ненадежный.
Команда сколочена в первый полет.
Ведь должен бы быть президент осторожней…
Случись что – опять виноват самолет!
 
 
Куд-д-да он воротит! Курс сбился порядком.
– А ну, возвращайся! Не видно ни зги.
– Вон там полоса. Там огни. На посадку.
Ё…! Что это?!! Вправо! Скорей! Доверни!
Ах, скомкал заход, все параметры к черту.
– Уходим! Уходим! На взлет! В высоту!
А слева мелькают стоящие «борты»
Внизу на перроне… Нашел полосу!
Да что же он медлит. Теряется скорость.
Ведь я задыхаюсь!.. Дай взлетный режим!!..
ССОС воет, скорей, доворачивать бросить.
Штурвал на себя, ну, движеньем одним!
Мгновенно в момент запредельного крена
Сорвался с крыла вдруг воздушный поток.
Меня развернуло колесами кверху.
Как щепки, трещал низкорослый лесок…
 
 
Эх, друг, капитан, что ж ты мне не поверил!
Вослед своему разуменью зашел.
Упорно, настырно искал эту землю.
Ну что ж, раз искал, так во рту и нашел…
Как глупо, бездарно, мучительно стыдно.
Я должен был парню помочь, подсказать.
Мне с опытом старым до боли обидно,
Обидно бессильному так умирать.
Мне люди доверили в скорбную дату
Надежно пройти средь небесных дорог.
Я честно старался. Старался, ребята!
Но жизни людские сберечь я не смог.
Ломаются крылья… обломки… обломки…
Вот я и вернулся, родная земля…
Последние метры… Как страшно, как больно…
Я – борт номер первый… Простите меня…
 

Признаюсь честно. Когда 2 апреля 2010 года я прочёл в ленте новостей на каком-то интернет ресурсе, что в районе аэродрома Северный под Смоленском разбился самолёт президента Польши, то поначалу я решил, что это первоапрельская шутка. Однако, календарь не врал, а все остальные новостные каналы буквально захлёбывались этой новостью. Известие об этой катастрофе я и все без исключения мои знакомые восприняли как закономерный результат (к сожалению, не окончательный) разнузданной антирусской свистопляски, устроенной польским руководством, на костях погибших в Катыни.

Занимаясь с 1992 г. издательской деятельностью, и вскоре стал писать сам, а с появлением «Истории Авиации» этот процесс стал и вовсе регулярным. В силу необходимости мне пришлось немало поработать не только с литературой, но и с архивными документами. Это занимало массу времени, но за то позволяло получать ответы на все интересующие меня вопросы. Помимо этого я смог познакомиться с тем, каким образом готовились документы в высших военно-политических органах нашей страны в конце 30-х – начале 40-х годов. А потому, как только в СМИ были обнародованы документы по Катыни, мне довольно сразу стало понятно, что документами они не являются!

Это – не более, чем грубо сработанные фальшивки.

Я уверен, что для руководства Польши не составляло труда получить адекватную экспертную оценку этих бумажек.

Но зачем им это?..

Ведь не конфликтовать же по этому вопросу с Германией!!..

С нею у Польши слишком крупный товарооборот и, к тому же, в той же Германии работают по найму слишком много поляков… В общем, как сказано у классика, «политика – это квинтэсенция экономики…». А потому Кочиньские и иже с ними свой выбор сделали заранее. Для них Россия ВСЕГДА будет виновата во всех бедах Польши!

Но есть на свете высший суд. Он суров, но справедлив.

Просто они забыли об этом. Или не знают об этом…

Забыли и о том, что Отто фон Бисмарк призывал, «не задирать хвост перед Россией», а Фридрих Ницше как-то заметил, что «если долго всматриваться в бездну – бездна начнёт всматриваться в тебя…».

Ну вот и досмотрелись…

Как говорится, «получите и распишитесь…».

Нам только жаль самолёт… Наш самолёт… Он ни в чём не был виновен…

Именно поэтому эта страница в чёрном цвете…



ПОДРОБНОСТИ

«Вы летите – умирать»

Александр Петров

Когда сейчас говорят о событиях, происходивших почти три десятка лет назад, то основным из них, которое вспоминается в первую очередь, безусловно является ввод советского ограниченного войскового контингента (40-й армии) в Афганистан в 1979 г. Однако, это вторжение, как любят называть данную операцию на Западе, началось в конце года, а 17 февраля 1979 г. значительно юго-восточнее будущего театра военных действий 600-тысячная группировка Китайской Народной Армии вторглась в соседний Вьетнам.

Ситуация для нашей страны серьёзно осложнялась тем обстоятельством, что с обоими вовлечёнными в конфликт государствами СССР имел договоры о дружбе и взаимопомощи. Однако продолжавшиеся периодически китайские провокации на наших дальневосточных границах однозначно показывали, что бывшая Поднебесная жить в мире и согласии с СССР уже давно не хочет…

В этой обстановке советскому руководству ничего не оставалось делать, как приступить к экстренному сосредоточению вооружённых сил на своих дальневосточных границах и оказать Вьетнаму всю возможную военно-техническую помощь. Понятно, что начатое наращивание нашей группировки вылилась фактически в отдельную операцию, которая ещё ждёт своих исследователей, но об одном из её эпизодов, в ходе которого с Западного ТВД на Восточный был в полном составе переброшен 806-й АПИБ, рассказывается одним из непосредственных участников тех событий.

В 1979 г. я служил в 806-м АПИБ, который дислоцировался в Луцке. Надо сказать, что полк наш был не простым – зимой 1974–1975 гг. он был выбран в качестве лидерного, т. е. головного, для освоения только недавно принятого на вооружение новейшего истребителя-бомбардировщика Су– 17М2. Основное отличие этой модификации от Су-17 и Су-17М, первый из которых осваивали лётчики 4-го ЦБП и ПЛС ВВС в Липецке, а второй – 523-го АПИБ (ходившего в состав 1-й ОДВА, Дальневосточный военный округ), заключалось в основном в новейшем приборном оборудовании, включавшем новейший навигационный комплекс КН-23, состоявший из инерциальной курсовертикали ИКВ, доплеровского измерителя скорости и сноса ДИСС-7 «Поиск», который разместили в длинном обтекателе под носовой частью 1*

[Закрыть]
, системы воздушных сигналов, пульта ввода данных и аналогового вычислителя В-144.

Совмещённый с радиосистемой ближней навигации РСБН-6С «Ромб-К» и системой автоматизированного управления САУ-22М, навигационный комплекс КН-23 обеспечивал автоматический полёт по маршруту с тремя поворотными точками и выход на цель. В программируемую память вычислителя В-144 кроме того можно было занести и координаты четырёх аэродромов посадки. При этом САУ-22М обеспечивала автоматический вывод самолёта в район аэродрома на посадочную глиссаду в любых метеоусловиях до высоты 50–60 м, после чего саму посадку лётчик уже выполнял в ручном режиме.

Понятно, что разместить столь богатое оборудование в прежних габаритах носовой части фюзеляжа оказалось затруднительным и она была удлинена на 0,2 м. При этом канал воздухозаборника пришлось сузить. Правда, нет худа без добра: зато была расширена довольно тесная кабина пилота, в которой разместили новый автоматический стрелковый прицел АСП-17. При этом запас топлива во внутренних баках самолёта увеличился сразу на 200 литров, а, благодаря введению системы наддува баков азотом, удалось заметно повысить общую живучесть топливной системы. Кроме того, уже в процессе производства на самолётах Су-17М2 ввели сначала систему централизованной заправки (бладаря чему теперь не надо было бегать от бака к баку с со шлангом), а каждую машину начали комплектовать сначала четырьмя 800-литровыми ПТБ, а позже – 1150-литровыми подвесными баками, что существенно увеличило боевой радиус действия и перегоночную дальность самолёта.

В носовом регулируемом конусе воздухозаборника на Су-17М2 установили лазерный дальномер-целеуказатель «Фон-1400», определявший на рабочих скоростях боевого применения самолёта расстояние до цели в диапазоне от 400 до 5000 м с точностью до нескольких метров. С увеличением количества пилонов на самолёте конструкторы посчитали возможным «вынести» на один из них аппаратуру «Дельта НГ», предназначенную для наведения УР «воздух-поверхность» Х-23, как это было сделано на Су-17М, предназначенных для ВВС Польши. Другой причиной этого была уже очевидная устарелость этого «изделия», на смену которому шли новые образцы управляемого оружия. Одним из которых была УР «воздух-поверхность» Х-25 с полуактивной лазерной головкой самонаведения (ЛГСН) 24Н1 и систему управления СУР-71. На истребитель-бомбардировщик Су– 17М2 можно было подвесить две таких ракеты, размещаемые на пусковых устройствах АПУ-68У или АПУ-68УМ под крылом. Целеуказание этим средствам поражения обеспечивала станция «Прожектор-1», «светившая» сравнительно узким лучом. Для повышения точностных характеристик системы рекомендовалось производить пуск по цели в пикировании под углом 15°-25° с высоты 4000-500 м на скорости 730-1000 км/ч. При этом реальная дальность пуска не превышала 5–7 тыс. м, а круговое вероятное отклонение 5–6 м. Последним дополнением арсенала оружия новых «сушек» стала новая всеракурсная УР «воздух-воздух» Р-60, размещавшаяся на подкрыльевых пилонах и автомаматических пусковых устройствах АПУ-62-1. Ракета имела разрешённую дальность пуска от 300 м до 8 км.

Естественно, для полного освоения этой техники, обладавшей уникальными (по тем временам) возможностями, было затрачено немало времени и топлива, но за то и гордиться было чем. В ходе учений с боевыми стрельбами на полигоне Лунинец (Полесье, Белоруссия), лётный состав 806-го АПИБ не раз демонстрировал высокому начальству свою выучку. А потому, в общем, и неудивительно, что в число авиаполков, отправленных на Дальний Восток был включён и наш полк. А начиналось той весной 1979 г. всё довольно-таки прозаически, если вообще не сказать глупо…

В одно из воскресений февраля почти весь Луцкий гарнизон сидел в самом лучшем кинотеатре города, который тогда назывался «Россия» 2*

[Закрыть]
. На экране шла итальянская кинокомедия «Синьор Робинзон». Вдруг открывается дверь, вбегают солдаты и раздаётся истошный крик: «Военнослужащим авиационного полка и частей обеспечения – тревога!..»

Ну, к тревогам мы все были привыкшие, но обычно они все объявлялись или рано утром неожиданно (причем все знали точное время) или на худой случай – в ходе рабочего или выходного дня с оповещением по домам. На этот же раз всё было действительно внезапно и действительно неожиданно. Действительно, вызвать гарнизон из битком набитого в том числе гражданскими людьми кинотеатра – за этим однозначно могли стоять только неординарные события.

В общем, зал мигом опустел, причём, даже горожане не усидели. Ну, а мы галопом побежали в полк, благо он находился рядом. Пока бежали, передумали всё. Версии рождались самые неожиданные, начиная от внезапной проверки Инспекции Министра Обороны, до введения угрожаемого периода. С инспекторскими проверками из МО многие из нас уже имели дело, но никто не припоминал, чтобы они начинались столь «зверским» образом, хотя в составе группы инспекторов тогда ещё было немало ветеранов Великой Отечественной войны, хлебнувших лиха и, несомненно, знавших не понаслышке, что такое внезапное нападение, и как надо в этом случае действовать по тревоге. Но, тем не менее, ничего похожего никогда не проводилось… Если же это вводился угрожаемый период, то… Словом, пока мы бежали, нам оставалось только гадать на тему «с кем?», хотя, по логике вещей, кто кроме НАТО в то время мог «нарушить мирныи труд советских граждан»? Ясно, что никто… Как говорят на Украине, дурных – нэма!..

Самое интересное, что в штабе никто из офицеров управления полка также толком ничего сказать не мог. Все были нервными, но, с другой стороны, это обстоятельство подсказывало, что по всей видимости, пакеты с планами действий на случай войны ещё не вскрывались(!), а значит начальство ждёт указаний из вышестоящего штаба…

Несмотря на неожиданность объявления команды «сбор», полк собрался практически в полном составе. Затем подошли ОБАТО с ОБС и тут мы услышали, что нас собрали на… митинг(!!!) заклеймить позором ренегатов-китайцев за их нападение на братский Вьетнам. И все!

Никаких комментариев и разъяснений. Можете идти домой!

Понятно, что плевались все. Самое паскудное в начавшейся заварухе для меня лично поначалу было то, что я страшно жалел, что не досмотрел этого «Синьора Робинзона». Полностью я смог посмотреть эту комедию только лет через десять. Впрочем, как вскоре выяснилось, это были мелочи…

Самое главное началось в понедельник, когда командир полка подполковник Н.Н.Гончар (по прозвищу «Тобишь», за его к месту и не месту повторение данного слова– паразита) сообщил лётно-техническому составу, что по некоторым данным, нас отправят в Монголию для участия в крупнейшем лётно-тактическом учении (ЛТУ). При этих словах все сложили «2+2» и стало понятно, что дело-то заворачивается нешутейное!..

С 1 по 13 марта началась дополнительная отработка слётанности в составе звеньев и эскадрилий. При этом, несмотря на напряжённую ситуацию, отпуска не были отменены, и личный состав, находящийся в них, никто, во всяком случае, в нашу часть, не вызывал. Помимо этого выполнили полковой вылет с четырьмя подвесными топливными баками, поскольку не все имели опыт подобных полетов. В общем, налетались, как никогда. И всё же однозначной ясности о том, что наш полк будет переброшен на Дальний Восток не было до тех. пор, пока к нам не прибыла оперативная группа из Главного штаба ВВС во главе с Главным штурманом ВВС, а также командующим 14-й Воздушной армией (штаб во Львове) со своими свитами. В гарнизоне сразу зарябило глаза от звёзд на погонах, а подполковников и полковников стало больше чем «летёх» и «старлеев». В отличие от прошлых посещений высокого начальства на этот раз практически все представители «верхних» штабов вели себя с нами как бы по свойски, и в результате всего через пару дней мы уже их считали за своих и как-то обострённо на них не реагировали.

1* Именно благодаря этому «девайсу» Су-17М2 аэродромная братия тут же прозвала «сушкой с бородой».

2* Если сейчас какому-нибудь молодому «дуже гарному хлопцу» с Западной Украины сейчас сказать, что в центре Волынской области был кинотеатр с таким названием, то можно, по меньшей мере, нарваться на вопрос с оскорблением – «Ты чё, дурак?..». В худшем случае, могут попортить и «карточку».


Пара Су-17М2 с подвешенными бомбами ОФАБ-100-120, оснащённых тормозными устройствами для выполнения штурмовых ударов, направляется на практическое бомбометание. При выполнении таких упражений масса боевой нагрузки, как правило, значения не имела, поскольку главным было не степень разрушения цели или мишени, а точность попадания средств поражения. Именно поэтому последние подвешивали на самолёг перед такими вылетами «по минимуму».

И вот тут-то выяснилось, что всё, чем мы занимались раньше, это была, можно сказать, средняя школа, а теперь началась подготовка «по-взрослому».

После прибытия сразу двух оперативных групп началась непосредственная подготовка. Причем все руководство настойчиво проводило мысль, что речь идет о ЛТУ, которое проводит ГК ВВС в Монголии, а 806-й АПИБ, как лидерный полк на своих Су-17М2, обязан, что называется, «землю рыть» на любом ТВД, куда бы его не послала Родина. Поэтому готовьтесь к ЛТУ и не забивайте себе голову всякими войнами. Политрабочим, к которым относился и я, была дана команда – выбить из головы всякие домыслы о какой– либо войнухе. Оставлю такое решение без комментариев, ибо здесь могло быть все – от попытки распустить дезинформации до неготовности к принятию решения на начало боевых действии против зарвавшегося соседа.

Первым делом мы получили карты, на склейку которых извели ведра клея. Дело-то действительно оказалось нешуточное. Когда стопки карт собрали в кучу, то только тут мы поняли, какая у нас большая страна: в планшет эту «гармошку» запихнуть уже было невозможно. Потом нам довели маршруты. Их было два. Основной пролегал от Луцка через Энгельс, Кустанай, Камень-на-Оби, Белая, Борзя. Второй шел севернее, и его я точно не помню. Но отлично помню, как мы, высунув языки, готовили карты с учетом требований наставления по штурманской службе (НШС). А по-другому как' Ведь Главный штурман ВВС под боком!..

Но потом все стало на свои места. Сначала этот генерал рассказал нам, что достиг таких высот в штурманском деле лишь только потому, что сам блудил несколько раз. Потом он вовсе расширил рамки НШС. Серега Жуков 3*

[Закрыть]
спросил у него, можно ли написать на карте дополнительную информацию по расходу топлива, не предусмотренную НШС. На что получил ответ примерно такого содержания: «Сынок, если ты нарисуешь на карте голую бабу, и она поможет тебе долететь, рисуй сколько тебе угодно баб…».

Вот так, как и всегда, т. е. до ночи (а по– другому в авиации к серьезным делам не готовятся), с хохмами – ведь напряжение нарастало(!), и его нужно было как-то снимать – мы встретили утро 16 марта, когда, собственно, и началось для нас самое главное…

Пока мы, т. е. лётный состав, готовился к предстоящему перелёту, техники в последний раз проверяли наши истребители-бомбардировщики…

…Таких проводов я не видел никогда и вряд ли уже увижу. Возле знамени полка в конце ЦЗ стояли: Командующий округом, Командующий ВВС ПрикВО, Первый секретарь обкома партии, делегация из Москвы и резво сновали туда-сюда офицеры управления дивизии почти в полном составе (полк был придворным, так как находился при штабе дивизии), ну и конечно наш собственный «бабком» (женсовет) в расширенном составе, включая некоторых дорогих тёщь, часть из которых утирала своими платками совершенно реальные катившиеся ручьём по щекам слёзы…

Наконец, мы занимаем места в кабинах и начинается привычная процедура проверки всех систем и запуска двигателя. Выруливали из укрытий и подняли в воздух всё, что можно было поднять. В «обозе», т. е. позади всех на Ан-24 «со стариками, женщинами и детьми» летели только голимые лейтенанты, которым еще по уровню подготовки в таких перелётах участвовать было рано. С ними также летели и самые пройдошливые отцы– командиры из управления полка.

Взлетели без приключений. Впереди шла пара «спарок» во главе с командиром полка. На эшелоне 7800 м, за два часа долетели до столицы Дальней Авиации – Энгельса. Ничего особенного не помню, за исключением, пожалуй, лишь того, что там я впервые увидел «мастодонтов» – самолеты Мясищева! Мимо стоянки этих гигантов мы рулили на своих «сушках», как на «Запорожцах» мимо «КрАЗов». Еще запомнилась рулёжка, почему-то забитая камнями и некоторое время не покидавшая мысль, «не нахватать чего-нибудь в воздухозаборник…». Вот, пожалуй и всё.

В Энгельсе мы не задержались – заправились и погнали дальше…

На следующем аэродроме (Кустанай) нас встречал не кто-нибудь, а целый генерал-лейтенант авиации Трофимов. Кто он был на самом деле, нам тогда было неизвестно, но по его словам выходило, что раньше он командовал 5-й Воздушной армией (Одесский военный округ) и был за какие-то грехи сослан в эту Тьмутаракань, где стал… командующим авиацией Аральского моря. Это, впрочем, не особо удивляло, так как 5-я Воздушная армия в то время нередко в разговорах между авиаторами и в среде вышестоящего начальства за то, что в ней происходило, называлась не иначе как «5-й Конной»(!!), что, впрочем, говорило само за себя… Позже я узнал, что в то время, как мы летели на Дальний Восток, генерал-лейтенант авиации Трофимов занимал должность заместителя командующего войсками Западносибирского военного округа по военным училищам.

Но суть не в этом. Практически сразу же после посадки, как только на стоянку зарулил последний самолёт, он начал «драть» нас, как помойных котов. При этом даже видавшие виды старперы-механики 3-й эскадрильи (некоторые из которых ещё начинали на Ил-4 в АДД при маршале Голованове!!..), восхищенно чмокали губами от восторга и буквально млели от такого приема!.. Праведный гнев сурового начальника вызвала та, в полном смысле слова, собачья свалка, которую мы всем полком (не без помощи аэродромного КП и РП Кустаная) организовали над аэродромом. Надо сказать, что к моменту нашего подхода в зону аэродрома над лётным полем была облачность в 10 баллов и высотой нижней кромки 600 метров. А тут мы «на помеле»…

Самое плохое заключалось в том, что у нас было немало уходов на второй круг с последующим выходом в запрещенную для полётов зону. Объяснялось это тем, что первый разворот некоторые «асы» нашего полка нередко крутили… не в ту сторону. В общем, всё было примерно также, как в незабвенных «Двенадцати стульях» у Ильфа и Петрова: «Как ты, морда, заезжаешь?!.. Ты заворачивай, заворачивай!!..».

3* В то время С.Жуков был капитаном. Погиб на полигоне где-то в начале 80-х годов.


Су-17М2 в перегоночной конфигурации с четырьмя 1150-литровыми ПТБ.

Су-17М2 первых серий в естественном цвете дюраля. Единственным дополнением был антибликовый «воротник». Снизу самолёты нередко красили в голубой цвет. Именно так, по воспоминаниям ветеранов полка, выглядели «сушки» 806-го АПИБа. Различные схемы камуфляжа (для разных ТВД) в советской фронтовой авиации были введены именно в 1979 г. Но неспешная перекраска боевых машин «в новый прикид» началась только летом, когда напряжённость уже в значительной мере спала, и собранная у дальневосточных границ наша авиационная группировка была в значительной мере демонтирована.


Тем не менее, сели все. Поломок, вроде, тоже не было. В общем, живи и радуйся: летчик жив, полет удался. Но Трофимов оценил это иначе:

– Вы летите умирать!.. А прийти на аэродром по-человечески не можете!!..

За этой фразой, вызвавшей у нас настоящую оторопь, последовал ещё час криков, ругани и топанья ногами, постановка задачи и контроль готовности. Впечатлений сразу всем обеспечено было море. Особенно ахово выглядела посылка насчет неизбежной войны. Тут уже нам стало не до ЛТУ… Ещё бы, а как вы хотели? У этого «дяди» на плечах погоны с большими звёздами, а в кабинете – спецсвязь и «вертушка», а потому его толстый намек на то, что пришел час «икс», и нам пора расплачиваться за удовольствие летать, жрать отбивные с шоколадом и спиртом на халяву, в то время когда страна перебивается с рыбы на картошку, был воспринят очень серьёзно.

В общем, худо-бедно, но в необходимые нормативы мы уложились, а потому около полуночи после обсуждений в курилке своего нового статуса будущих воздушных асов мы свалились спать как убитые. Я не знаю, как готовят пилотов к войне сейчас, что им вдалбливают в голову с первого дня, но в нашем случае, перевод с мирного на военное сознание (т. е. начало этого перехода 4*

[Закрыть]
) произошло обыденно, максимум реакции – «Ни фига себе!..». Никакой паники и тем более попыток слинять. Вот так готовили советских летчиков выполнять свой долг (я не считаю это высокопарными словами) – за шкирку, и в воду.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю