Текст книги "L: изменить мир (ЛП)"

Автор книги: Исин Нисио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Но, профессор, вы же проводили это исследование не ради славы или личной выгоды, – возразила Кудзё.

– Вы правы. Люди умирают от вируса прямо сейчас. И все же распространение противоядия среди населения зашло в тупик, поскольку на него нет спроса. Сейчас вирус свирепствует только в развивающихся странах. Я так хотел бы это изменить, но… – Никайдо долго всматривался в содержимое двух ампул, которые лежали перед ним на столе, прежде чем продолжить. – Вы, вероятно, не знаете, что ныне существующая стратегия подавления вируса по большей части состоит в том, чтобы лечить его симптомы. Но я создал абсолютно новое и надежное противоядие. Этот вирус, словно бомба замедленного действия, имеет двухнедельный инкубационный период, в течение которого вирусные клетки размножаются внутри переносчика без малейшего его ведома. Он вполне может стать абсолютным оружием!

Жидкость, содержащаяся внутри двух ампул, протестующе задрожала, пустив на стену лаборатории солнечный зайчик, словно отвергая такую ужасную гипотезу.

– Видимо, Кира, наделавший столько шума, был способен убить любого выбранного им человека, – снова заговорил Никайдо. – С другой стороны, обладатель этого вируса и противоядия будет способен сохранить жизнь любого выбранного им человека, убив всех остальных. Таким образом, если содержимое этих ампул попадет в руки террористических организаций, то оно окажется в несколько раз опаснее, чем Кира.

Никайдо тяжело вздохнул и повернулся к столу, на котором стояла рамка с семейной фотографией. Несколько лет назад, в то время, когда было сделано это фото, он чувствовал себя гораздо счастливее.

– Этот вирус не будет являться собственностью одной только Японии. Министерство здравоохранения, скорее всего, решит отправить его в CDC^[5]. В конце концов, итогом всей моей работы может стать разработка нового вирусного оружия. Что сказала бы моя жена, будь она жива…? – отвращение к самому себе вызвало безнадежную и вымученную улыбку на лице Никайдо.

– Профессор, ведь США заявили, что биологическое оружие будет применяться лишь в оборонительных целях, – Кудзё всеми силами старалась успокоить его, но взгляд Никайдо оставался таким же печальным.

– Папа, обед готов! – Маки, повязавшая фартук, как заправский повар, появилась в кабинете.

– Маки, ты снова вошла сюда без моего разрешения, не так ли? Мне придется поговорить о твоем поведении с охранником, – строго сказал Никайдо. Хотя его голос звучал крайне неодобрительно, по его улыбке было видно, что он очень рад появлению дочери.

– Хорошо, хорошо, но приходи поскорее, а то ужин остынет. И как долго ты носишь один и тот же халат? Сними его скорей! – Маки уже стягивала халат с отца. Кудзё смотрела на них, пытаясь удержаться от смеха.

– Доктор Кудзё, когда вы смогли бы снова давать мне уроки, как вы думаете?

– Как насчет завтрашнего вечера?

– Отлично! А сейчас я собираюсь покормить животных, – сияя улыбкой, девочка ушла с отцовским халатом в руках.

Вздохнув, Никайдо проводил дочь взглядом.

– С каждым днем она становится все больше и больше похожей на мать, – заключил он, устало потирая переносицу. – Она по-прежнему очень скучает по ней, но должен признать, прекрасно справляется с печалью.

– Действительно, она такая же, как ваша жена. Так молода, а уже держит под каблуком известного во всем мире профессора-иммунолога.

* * *

Когда Кудзё заглянула в комнату с животными, Маки кормила лабораторных шимпанзе.

– Давай же! Ешь! – с упорством командовала она. Хоть ее голос и был по-детски звонким и веселым, щёки были мокры от слез. Подопытные животные в этих клетках должны были уже завтра участвовать в лабораторных экспериментах. Увидев Кудзё, Маки поспешно вытерла слезы.

– Я знаю, что не должна привязываться к ним, но…

Не зная своей судьбы, шимпанзе в клетке также успели полюбить Маки. Но при виде приближающейся Кудзё, они всегда начинали скалить зубы.

– Мы можем продолжать жить счастливо, не зная многих болезней, поскольку десятки тысяч животных, таких как эта шимпанзе, жертвуют своей жизнью. А большинство людей способны только ненавидеть, убивать и делать все, что им заблагорассудится. Иногда мне кажется, они вовсе забыли, что природа даёт нам жизнь, – уже немного успокоившись, сказала Маки.

– Думаешь, люди этого мира заслуживают того, чтобы жить за счет смерти этих животных? – Кудзё пристально смотрела на девочку.

Обдумывая вопрос, Маки не отрывала взгляд от клеток.

– Я не знаю, – наконец ответила она. – Но если они должны быть принесены в жертву ради нас, я думаю, нам нельзя тратить зря ни единой секунды подаренной нам жизни. А почему вы спрашиваете, доктор Кудзё? – Девочка простодушно взглянула на нее.

Ученая грустно улыбнулась и положила руку на плечо Маки.

– Что ж, если все будут думать так, как ты, этот мир еще может измениться к лучшему.

Ее лицо, которое Маки не могла видеть в темноте, было искажено от тоски.

L 18-3. План

Пожилой мужчина по фамилии Кагами задумчиво смотрел из окна своего личного офиса на никогда не останавливающуюся шумную СЮТО^[6]. За тянущимся в бесконечность потоком машин высилась вереница современных небоскребов, а на заднем плане из-за домов робкими рваными клочками пробивалось заполненное смогом небо.

Доктора Кагами это зрелище вводило в депрессию.

– Действительно ли это человеческий прогресс? Ведь сейчас люди знают о своем мрачном будущем в связи с истощением нефтяных ресурсов, грядущим продовольственным кризисом, повышением уровня мирового океана в результате глобального потепления и прочим. Но они все равно продолжают откладывать принятие решения. Это нельзя назвать ни прогрессом, ни процветанием. Человечество просто-напросто регрессирует.

Высказав в пустоту своё возмущение, Кагами вздохнул и отвернулся от окна.

– Люди забыли, что они являются частью окружающего мира. Сейчас идеальный естественный природный цикл существует только в этом миниатюрном саду.

Он с любовью взглянул на гигантскую стеклянную сферу – биотоп^[7], занимающий больше половины открытого офиса некоммерческой организации «Синий Корабль». Вынужденные ютиться по углам комнаты за скромными по размеру столами около десятка работников печатали листовки о проблемах окружающей среды.

– Доктор Кагами, мы только что получили последнюю информацию. Вся подготовительная работа окончена.

Кагами довольно улыбнулся.

– Отлично, отлично. Что теперь, Матоба?

На лице молодого человека появилась спокойная и твердая улыбка.

– Завтра вечером мы приступим к реализации нашего плана.

Сотрудники организации подняли головы от столов. Дни, полные тяжелого труда, были позади.

– Дамы и господа, – Матоба, поднявшись из-за стола, обратился ко всему «Синему кораблю». На его лице сохранялась все та же спокойная улыбка. У него был непоколебимый и уверенный взгляд, в котором, тем не менее, не сквозило ни капли доброты или участия к собеседнику. Абсолютно равнодушные глаза и большой ожог на щеке производили неизгладимое и пугающее впечатление на тех, кто видел этого человека впервые.

– Настало время действовать для всех, присоединившихся к нашему общему делу во имя идеалов, изложенных в великой работе доктора Кагами: «Полная боевая готовность: Человеческая угроза». Пришла пора сделать первый шаг к восстановлению идеального мира и общества, о котором мы все мечтали. Я понимаю, это решение очень нелегко принять. Тем не менее, в критический и переломный момент человеческой истории важно быть готовым к определенному количеству жертв. Важно, что лишь немногие избранные поведут за собой массы. Вы все здесь не случайно, вы объединены нашим общим делом. И именно вы измените мир.

Матоба произносил эту речь бесчисленное количество раз, поскольку присоединился к «Синему Кораблю» еще два года назад. Все эти выверенные формулировки были предназначены для того, чтобы убедить последователей Кагами, будто принимаемое ими решение было их собственным и никем не навязанным. Будто только действительно просвещенный и умный человек мог выбирать такие высокие идеалы для их воплощения. Речь повторялась изо дня в день: не объясняющае ничего конкретного, но щедрае на комплименты членам организации. По сути, это был самый примитивный вид манипуляции. И всё же сотрудники каждый раз горячо аплодировали довольному Матобе.

– Близок день, когда естественный баланс, заключенный внутри этого миниатюрного сада, будет восстановлен во всем мире.

Кагами прищурился, словно уже видя перед собой счастливое будущее человечества. Биотоп был крайне важен для успешной работы организации (об этом свидетельствовал его размер), ведь он являл собой символ пространственно-физического воплощения идеалов сотрудников, а также окончания их напряженной работы. Внутри сбалансированной экосистемы каждый организм выполнял свою роль в качестве неотъемлемой части этого мира.

* * *

Вернувшись в свой кабинет, Матоба запер дверь и поднял трубку. Посмеиваясь, он приступил к переговорам.

– Ну, ну, кажется, вы просто хотите меня обокрасть. – В его превосходном английском почти не чувствовалось акцента. – Вы собираетесь приобрести не имеющее аналогов средство устрашения террористов, способное вскоре заменить ядерное оружие. Я думаю, четыре миллиарда долларов – это честная цена.

Оставшись наедине с собой, Матоба сменил улыбку на циничную усмешку, которая казалась еще более зловещей из-за шрама на щеке.

– Вы отлично торгуетесь, генерал. Возможно, вам стоило бы стать бизнесменом, а не военным?

Он несколько раз крутанул глобус на своем тщательно организованном рабочем столе, словно весь мир уже принадлежал ему.

– Я понял. Сначала вы хотите увидеть, как оно работает.

L 17-1. Взлом

Система оповещения о вторжении

… 13 июля, 2:32:53…

… Количество обнаруженных серверов: 5…

… Системы сетевой защиты взломаны: 3/5…

… Восстановление регистрационных файлов → Отслеживание налажено…

… Нарушитель определен

Тяжело вздохнув, профессор Никайдо в очередной раз принялся просматривать отчет системы безопасности лаборатории, высвеченный на мониторе его компьютера. Система, разработанная воспитанником Дома Вамми – Q и предоставленной ему его личным другом Ватари, помогла выявить преступника, которому пришлось пробивать себе дорогу через несколько отлично защищенных серверов по всему миру.

… Доступ получен изнутри лаборатории…

Словно не желая мириться с правдой, Никайдо вновь и вновь перечитывал отчет. Каждый раз, когда он доходил до этой строчки, тяжелый вздох срывался с его губ.

Часовая стрелка перевалили за 11 вечера, и в здании больше никого не было. Взгляд Никайдо блуждали по помещению, будто выискивая что-то ускользнувшее от его внимания.

Что ж, кажется, я не в состоянии увидеть истинную сущность людей, так же как и не в состоянии увидеть вирус без микроскопа.

Гримаса отвращения к самому себе и своей слабости исказила морщинистое лицо профессора. Он сжал в руках чашку с чаем, который ранее сделала для него Кудзё – напиток уже успел остыть, однако профессор, кажется, не собирался его пить.

Внезапно сработавшая сигнализация прервала его горестные размышления. Монитор наблюдения показал группу вооруженных людей в масках, пытавшихся проникнуть в лабораторию. В руках они сжимали винтовки. Переключив экран на другую камеру, профессор увидел лежащего без сознания охранника. Вероятно, террористы использовали какие-то транквилизаторы.

Никайдо устало прикрыл глаза.

Занимаясь разработкой вируса, являющимся более страшным оружием, чем ядерные боеголовки, он был готов к подобной ситуации. Профессор начал быстро печатать на компьютере. После отправки одного электронного сообщения, он удалил все имеющиеся файлы с помощью специальной системы, созданной Q как раз для подобных случаев.

Через секунду злоумышленники ворвались в комнату.

– Профессор, я знаю, что вы очень занятой человек, поэтому прошу уделить нам буквально минутку вашего драгоценного времени, – произнес человек в маске – очевидно, главарь банды. Крайне вежливым тоном он словно пытался сгладить плохое впечатление от их вооруженного вторжения в лабораторию.

– Не думаю, что мы договаривались о встрече, – спокойно ответил Никайдо.

– Поверьте, это не займет много времени. Мы мирно разойдемся по своим делам, как только закончим то, ради чего приехали сюда.

– И чего же вы хотите?

Один из террористов поднял свою винтовку и направил ее на профессора.

– Вы уверены, что мы должны вам всё рассказать?

– Вы пытаетесь мне угрожать? Я каждый день работаю со смертоносными вирусами, неужели вы думаете, что я боюсь умереть?

Вперед вышла женщина в мини-юбке.

– Ооо, я так и знала, что вы это скажете. Именно поэтому мы пригласили сюда специального гостя! – она эффектно щелкнула пальцами, словно изображая ведущего телешоу.

– Нет! – Никайдо, побледнев, на ноги.

– Отпусти! Отпусти меня! – вырывающуюся Маки поставили рядом с главарем, вальяжно рассевшимся на диване.

– Она, должно быть, пришла проверить, почему вы все ещё не идёте домой. Нам помогла простая случайность. Забавно, не правда ли? – за маской не было видно лица, но Никайдо готов был поклясться, что бандит ухмыляется. – Я бы не хотел, чтобы все зашло слишком далеко, профессор. Мне всего лишь нужно, чтобы вы спокойно сделали то, о чем мы попросим. Как вы можете заметить, – лидер группы указал кивком головы на других террористов, – они слегка вспыльчивы.

Шестерки за его спиной мерзко захихикали.

Никайдо поднял глаза на сидящего на диване мужчину.

– Так значит, вы вломились сюда ради вируса. Могу только представить себе всю глупость вашего плана, если вы решили, что я отдам вирус тому, кто прибегает к подобным методам, чтобы получить желаемое.

– Глупость, говорите? – повторил главарь, медленно вставая. Очертание его кровожадной улыбки проступило сквозь маску. Мужчина схватил Никайдо за шиворот и с силой ударил коленом в живот.

Профессор, согнувшись пополам и закашлявшись, упал в кресло.

– Мы не настолько глупы, чтобы создать мощнейшее биологическое оружие и думать, что японское правительство и США не заинтересуются им.

– Нет! Вы ошибаетесь! Мой папа никогда не сделал бы оружия! Лжец! Отпусти меня! – Маки, чьи руки удерживали за спиной, вновь попыталась вырваться.

– Заткнись, поняла? Я ненавижу детское нытье. Ты начинаешь меня раздражать, – молодая женщина демонстративно потянулась к ножу-стилету, висящему у нее на поясе. Лезвие блеснуло под ярким светом лампы.

Никайдо прикусил губу в бессильной ярости.

– Вирус и противоядие хранятся в отдельных морозильных контейнерах. Они могут быть открыты только при помощи пароля и моей биометрической идентификации.

– Тогда будьте так любезны, откройте контейнеры.

– Папа, не делай этого! – крикнула Маки, но Никайдо уже двинулся в сторону морозильного отделения. За ним следовал один из террористов, приставив к спине профессора дуло винтовки.

– Не понимаю. Я завершил работу над противоядием только прошлой ночью. Я еще никому не сообщал об этом. Как же произошла утечка информации?

Лидер рассмеялся:

– Как, вы хотите сказать, что такой выдающийся вирусолог, как вы, не в состоянии определить источник «утечки»?

Они подошли к морозильным отсекам; у Никайдо не было другого выбора, кроме, как передать ампулу с вирусом лидеру группы. Профессор уже взял в руки противоядие, но неожиданно остановился.

Миру придет конец, если они используют вирус.

Эта мысль гулко отдавалась в его голове. Никайдо колебался.

– Для чего вы будете его использовать?

– Не волнуйтесь. Он нужен нам для достижения мира во всем мире, – твёрдо ответил лидер группы.

Профессор взглянул ему прямо в глаза.

– Этот «мир во всем мире» будет существовать только для вас. Вы такой же, как Кира, убивший множество преступников, не считаясь с законом.

Его оппонент оставался невозмутим.

– Что ж, спасибо за сравнение с Кирой, сочту его комплиментом. Ведь мы с такой же пылкостью стремимся создать идеальное общество.

Никайдо на секунду прикрыл глаза. Когда он вновь открыл их, в них светилось холодная уверенность в своей правоте.

Маки с трудом сглотнула.

– Никогда не упускай из виду то, что ты обязан сделать. До самого конца… – пробормотал профессор, как бы убеждаясь в собственной решимости. В следующее мгновение он разбил ампулу об пол и бросился на одного из террористов. Мужчина от неожиданности нажал на курок. Звук выстрела гулким эхом разнёсся по лаборатории. Все замерли.

– Я… Я выстрелил в него – растеряно произнёс мужчина. – Это не моя вина!

Он испуганно смотрел на Никайдо. Ученый опустился на колени – пуля насквозь пробила его грудь.

– Т-ты сам на меня бросился! – мужчина почти с ужасом отбросил винтовку. Очевидно, до сих пор он ни разу не стрелял в человека.

Хватая воздух пересохшими губами, Никайдо выдавил:

– Я удалил из базы… данные… о противоядии… Если я умру… вы не сможете… воспроизвести его.

Он покачнулся и рухнул на пол.

– Папа! – беспомощная Маки извивалась в руках террористов, пытаясь освободиться.

– Эй, стоять!

Девочка вырвалась из на секунду ослабевшей хватки, упала на пол и ужом проскользнула под ногами бандитов. Длинные ружья мешали им развернуться и схватить ее. Маки выскочила из комнаты хранения, закрыв за собой дверь и заклинив ее ручкой от швабры.

– Ломайте!

Террористы быстро выбили дверь, но Маки там уже не было.

– Лестница! Она поднялась наверх!

– На всех выходах наши охранники! Она не уйдет!

Мужчина, перепрыгивая через несколько ступеней, рванулся наверх… прямо в поток антипирена^[8]. Маки швырнула опустевший огнетушитель с верхнего этажа.

– Черт!

Сразу три огнетушителя со звоном отскочили от лестницы и приземлились прямо на преследователя.

К тому времени, как антипирен полностью испарился, оставив лишь липкие следы на полу, девочка успела ускользнуть.

– Проверить помещения!

– Есть!

Бандиты в ярости выбивали двери ногами.

– Я что-то слышал!

– Открывай!

Толпа ворвалась в комнату, даже не потрудившись обратить внимание на табличку на двери. В ту же секунду на них с криком набросился огромный шимпанзе.

– Черт возьми, сейчас ты у меня за всё получишь! – вопил мужчина, стягивая маску с исцарапанного лица.

В это время, Маки укрылась в личном кабинете Никайдо. Она заметила висевший на крючке белый халат, и образ погибшего отца возник перед ней. Девочка больше не могла сдерживать рыдания. Коснувшись халата дрожащей рукой, она вспомнила слова отца: «Маки, если со мной что-то случится, хватай то, что в сейфе, и беги. Ты должна спасти мир».

Повторяя про себя эти инструкции, Маки ввела пароль на сенсорной панели и открыла огромный стенной сейф.

– Папа… Что это? – удивлению не было предела.

Внутри сейфа лежал плюшевый мишка.

Какое-то время она беспомощно разглядывала игрушку, но шаги, приближающиеся с каждой секундой, вернули ее к реальности. Решительно кивнув самой себе, она вошла в сейф и закрылась изнутри. Как только дверь защелкнулась, запыхавшиеся террористы вломились в кабинет. Переглянувшись между собой, они рассмеялись.

– Прямо как ребенок. Она что, собирается сидеть взаперти в сейфе?

Зайдя в кабинет последним, лидер группы неторопливо прохаживался взад-вперед.

– Попалась, как мышка в мышеловку. Мы с лёгкостью узнаем код доступа и взломаем дверь. Йошизава, открой его. Быстро!

– Сейчас!

С ноутбуком и двумя металлическими зажимами, Йошизава занялся замком, пытаясь взломать и перепрограммировать его. Дело заняло всего несколько минут. Вскоре, потянув дверь на себя, он, наконец, сумел открыть сейф и заглянуть внутрь.

– Выходи! Не заставляй меня применять силу! – крикнул он, собравшись с духом. Это было непросто, ведь за сегодня на него уже упал огнетушитель, и накинулся огромный шимпанзе. Осторожно, шаг за шагом, террорист залез внутрь огромного сейфа, однако почти сразу же вернулся с растерянным видом.

– Господин Матоба, там в полу запертая дверь.

Матоба, лидер группы, драматически схватился за голову и возвел глаза к потолку.

– Мы ведь почти заполучили ее! Должно быть, там были подземные коридоры.

– Нам пойти за ней?

– Не беспокойся, Кониши, – спокойно ответил Матоба, сняв маску и усевшись на диван. – По словам профессора, он уничтожил все данные о вирусе, так что мы ничего не сможем сделать.

– Да, точно… – Кониши все это время пытался спасти информацию с компьютера профессора. Сконфуженно мигая из-под очков, он покачал головой. – Все удалено. Данные не подлежат восстановлению.

Невозмутимый Матоба пробормотал:

– Он ведь знал о возможности использования вируса террористами, значит, никак не мог полностью уничтожить результаты исследований. Данные должны быть известны кому-то еще. Кому бы он мог их рассказать?

– Кому-то, кому он больше всего доверяет… своей дочери? – предположил Йошизава.

Матоба кивнул:

– Верно. Он пожертвовал собой, чтобы позволить её сбежать. Мы не знаем, к кому она может обратиться за помощью. Нам придется действовать более скрытно. Но первым делом – надо найти девчонку.

Про себя Матоба проклинал столь глупые проколы своей команды, но виду пытался не подавать: у него уже был готов новый план.

– Но господин Матоба, теперь вирус в наших руках. Может, будет лучше, если мы сконцентрируемся на нем и оставим девочку в покое?

Матоба холодно взглянул Йошизаву:

– Ты сам понимаешь, что говоришь? Если мы последуем твоему предложению, то ты и другие люди, имеющие огромную важность для нашего нового мира, могут стать жертвами. Я не могу поставить под угрозу жизни людей, которые претворяют наш план в реальность!

– Но господин Матоба…

– Йошизава, ты не должен вставать на пути того, что скоро станет величайшим террористическим актом в истории, совершенным во благо человечества! Я никому не позволю разрушить этот план!

Иногда Матобе приходилось повышать голос: его забота о подчиненных должна была укреплять моральный дух команды. Для него члены организации являлись не более чем пешками, которых предстояло использовать в игре. Миссией этих пешек было эффективное выполнение своих обязанностей, однако сами они не должны были понимать своей роли в происходящем.

– Ах да, господин Матоба! Что вы хотите, чтобы я сделала с телом? Утром вернутся остальные исследователи. – Хатсуне, молодая симпатичная девушка, устало стянула маску. Поглаживая лезвие стилета, она, казалось, была недовольна, что не сумела сделать большего.

– К счастью, мы с вами находимся на экспериментальном объекте четвертого уровня защиты, – подумав, ответил Матоба, усаживаясь в кресле покойного Никайдо. – Никто не обнаружит тело, если мы сожжем его вместе с зараженными лабораторными животными. Сделаем вид, будто профессор Никайдо отправился в небольшую командировку.

L 17-2. Работа

На столе перед L стояли две башни. Одна состояла из всевозможных сладостей: данго, ёкана^[9], мандзю^[10] и конфет, уложенных в соответствии со сторогими эстетическими принципами детектива. Печенья-панды из коробки «Panda`s march» образовывали верхушку конструкции. Другая башня была сложена из сотовых телефонов, с нацарапанными на них именами политиков, директоров агентств разведки, религиозных лидеров и прочих боссов, занимающих высокие посты в обществе.

– Видите человека, покидающего церковь? – спросил L, глядя на монитор, – он маньяк, убивающий священнослужителей. Вероятность этого составляет восемьдесят шесть процентов. Если он преступник, то мы найдём «сувениры», которые он оставлял на память обо всех своих жертвах, в склепе под церковью.

– …Что касается просьбы DSGE о расследовании убийства принцессы Джоан, я могу доказать, что авария не была несчастным случаем, – сказал он уже в другой телефон.

– …Я обнаружил скрытые счета на Каймановых островах, посмотрите на депозите запись о получении выкупа. Дата, время и сумма совпадают. Счёт принадлежит…

Вытаскивая двумя пальцами все новые и новые мобильники из быстро уменьшающейся башни на столе, L уделял каждому разговору всего несколько минут, иногда переходя на беглый итальянский, французский или английский. Он работал над нераскрытыми делами, подобранными Ватари еще до его смерти.

Не забывая постепенно уничтожать и конфетную башню, L бросал решённые дела вместе с телефонами в мусорное ведро с пометкой СДЕЛАНО.

– Вы их выкидываете? – удивлению Суруги не было предела. Он стоял рядом в фартуке, пока L играючи раскрывал одно дело за другим. Не смотря на то, что прошло уже два дня с момента его прибытия в штаб-квартиру, Суруга пока исполнял незавидную роль уборщика-официанта.

– Они мне больше не понадобятся. Другой L сменит меня.

Суруга на мгновение вспомнил то славное время, когда он был агентом ФБР, а не официантом, и пристально уставился на сгорбившегося L. Пока он находился здесь, никто не приходил и не уходил из номера, занимаемого детективом. Он уже почти поверил, что этот молодой человек и был L, но его разговоры о каких-то «других» беспокоили агента. Ведь он не передавал никакой информации и не контактировал ни с кем, кроме тех, чьи имена были записаны на мобильниках. Возможно, это блеф? Или… Суруга скрестил руки на груди и вздохнул: правда опять ускользала от него.

Вскоре башни из сладостей и телефонов исчезли. Только мобильный, помеченный как «президент Соединённых Штатов» не попал в мусорное ведро и перекочевал в карман детективу.

L задумчиво смотрел прямо перед собой. Он выглядел потерянным, сосредоточенным и в то же время расстроенным. С тех пор, как мировая общественность признала в нём «несравненного и великого детектива», у него не оставалось ни одной свободной минуты, а теперь, казалось, он не знал, чем ему заняться.

L, как потерявшийся ребёнок, засунул большой палец в рот и уставился на свои наручные часы. Стекло на циферблате было разбито, и время остановилось на 7:05.

Сигнал известил о получении нового сообщения. Прогоняя дурные мысли, детектив повернулся к компьютеру – на экране высветилась буква W. Это было письмо от профессора Никайдо.

Ватари, позаботьтесь о моей дочери…

Мгновение L, не мигая, смотрел на сообщение, затем перечитал его снова. Он взглянул на портрет, стоящий на столе в рамке.

– Это будет мое последнее дело, Ватари?

Как зомби из старых фильмов ужасов, он вытянул обе руки вперёд и прошёл к другому столу с еще одной башней, на этот раз состоящей из открытых ноутбуков. Ловко орудуя пальцами, L мог работать на них всех одновременно.

Поток информации о достижениях профессора Никайдо, его докладах на конференциях и участиях в различных важных мероприятиях обрушился на детектива со всех экранов. Быстро выделив нужные ему данные, он приступил к работе с внутренними сетями мировых спецслужб. Использование нескольких серверов как отправных точек, фиктивные пароли, хакерские приемы маскировки источника выхода в сеть помогли найти уязвимое место для входа в каждую из систем и устранить любые попытки отслеживания несанкционированных действий.

Кусая ногти, L принялся читать файлы, помеченные грифом «Совершенно Секретно».

Новый тип вируса похож на геморрагическую лихорадку в Конго… противоядие в стадии разработки… японский научно-исследовательский центр четвертого уровня…

Информация, взятая из различных источников, за секунды сложилась в голове детектива в единое целое. Теперь он мог предсказать развитие ситуации и вычислить общий уровень опасности. Вероятность того, что Никайдо попал в беду, составляла восемьдесят три процента.

L принялся настолько ожесточенно грызть ногти, что треск разносился по всей комнате. Суруга, вздрогнув, обернулся: лицо детектива было бледным, жуткое впечатление усиливалось мигающим красным светом экрана. Не обращая внимания на агента, L продолжал своё занятие, словно это помогало ему обдумывать сложившуюся ситуацию.

Внезапно включился предупреждающий сигнал и через камеру, установленную у входа, стало видно тень. Девочка, сжимающая в руках плюшевого мишку, стояла у двери.

Маки Никайдо, возраст: 10 лет; национальность: японка; пол: женский; дочь Кимихико Никайдо, заслуженного профессора Дома Вамми.

Сведения были получены мгновенно, через систему распознавания лиц. Она была похожа на ту самую девочку, с которой L встретился в Лос-Анджелесе. Очевидно, Ватари заинтересовался ею и впоследствии загрузил информацию в систему.

L отключил систему безопасности, позволяя Маки войти. Едва взглянув на девочку, он сразу направился прямо к ней.

– Ватари здесь нет. Что-то случилось с твоим отцом?

Испуганная Маки, не сдержавшись, расплакалась.

– Эй, что здесь происходит? – Суруга положил руку ей на плечо.

– Видимо, произошло несчастье. Хорошо, что ты догадалась прийти сюда, – проговорил L, отмечая, что он оказался прав насчет вероятности в восемьдесят три процента. Детектив нагнулся к девочке и протянул ей свой особый данго из нанизанных на палочку пяти мандзю.

– Сладкое поможет успокоить нервы.

Mаки покачала головой, прижимая к себе плюшевого мишку. Ей потребовалось время, чтобы окончательно успокоиться.

– Я полагаю, никто не заподозрил, что сейф на самом деле является тайным проходом. Профессор Никайдо, видимо, поручил тебе взять то, что было внутри, и спрятать, если с ним что-то случится. Что ты взяла из сейфа?

Маки обеспокоенно спрятала плюшевого мишку, ее единственную собственность, за спиной.

– Отец сказал, чтобы я попросила о помощи мистера Ватари. Если вы не он, я пока не могу доверять вам на сто процентов.

Одобрительно кивнув девочке, впившейся в него взглядом, L заметил:

– Правильный ответ. Если тебе поручили что-то охранять, то ты должна передать это только тем людям, которым доверяешь. Так же, как твой отец доверил это тебе.

– Так где же мистер Ватари?

– Ватари здесь нет.

– Когда он вернется?

– Он не вернется.

Девочка вопросительно посмотрела на Суругу. Чувствуя нежелание L говорить об этом, агент тихо произнес:

– Маки, Ватари постигла та же участь, что и твоего отца. Он был убит плохими людьми.

– Что…? – Маки уставилась на L, который запрыгнул на диван и отвернулся к стене, кусая ногти.

– Это я убил Ватари. Если бы я приложил больше усилий, он был бы ещё… – L, ссутулившись, сидел на диване, прижав колени к груди. Сейчас детектив выглядел как маленький ребенок, не способный управлять собственным телом. Маки казалось, что на его плечах лежит какой-то ужасный груз, не смотря на то, что она не могла его увидеть.

L 16. Кудзё

На следующий день система безопасности зафиксировала присутствие маленькой изящной женщины около входа.

– Ох, это же доктор Kудзё! – Маки подбежала к компьютеру.

– Кто это? – L не сводил глаз с монитора, окунув бобовый десерт из ресторанчика Умемура^[11] в черный сироп.

– Она ученая, работает в исследовательской лаборатории моего отца. А еще она учит меня и помогает с домашней работой. Пожалуйста, впустите её.