Текст книги "Короткая пятница и другие рассказы (сборник)"

Автор книги: Исаак Башевис-Зингер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

2

Рубен, как и положено кабатчику, был краснолицым толстячком, с короткой и толстой шеей и крючковатой черной бородой. Колючий взгляд темных глаз указывал на то, что родился он под знаком Марса. Когда он увидел Ришу, хозяйку соседнего огромного имения, то очень смутился и покраснел еще больше. Женщина забрала зарезанного цыпленка и торопливо ушла. Риша вошла во внутренний дворик и велела крестьянину положить мешок на землю, рядом с тем местом, где стоял Рубен. Они начали разговор в легкой, полушутливой манере. На вопрос Риши, может ли он зарезать птицу, которую она принесла с собою, Рубен ответил: «А что же я еще могу с ней сделать? Уж не оживить, это точно». Когда она заметила, как важно для ее мужа, чтобы вся пища была строго кошерной, Рубен сказал: «Передай ему, чтобы не беспокоился, я управляюсь с ножом, как скрипач со смычком!» – и провел по острому лезвию ногтем указательного пальца. Крестьянин развязал мешок и протянул резнику желтого цыпленка. Тот быстро схватил его за гребешок, оттянул голову вниз и одним легким движением перерезал горло. Не прошло и минуты, как он уже держал в руках белого гусака.

– Осторожно, – сказала Риша, – его боялись все гуси в имении. Он забияка.

– Был забиякой, – ответил Рубен.

– Тебе не жалко их? – удивилась Риша.

Она никогда не видела такого ловкого резника. Его толстые руки с коротенькими пальцами были покрыты густыми черными волосами.

– С жалостью не станешь резником, – ответил Рубен. И добавил: – Когда ты чистишь к Субботе рыбу, полагаешь, ей очень приятно?

Держа в руке птицу, он пристально смотрел на женщину; его взгляд неторопливо скользил по ее фигуре и, наконец, остановился на ее высокой груди. Все еще глядя на нее, он зарезал и гусака. Его белое оперение покраснело. Он угрожающе вывернул шею и, внезапно поднявшись в воздух, пролетел несколько метров. Риша закусила губу.

– Говорят, что все резники прирожденные убийцы, – сказала Риша.

– Если ты сама такая добрая, то почему тогда принесла мне эту птицу? – спросил Рубен.

– Почему? Потому, что я ем мясо.

– Ну, так если кто-то ест мясо, кто-то же должен его и резать.

Риша велела крестьянину сложить мертвую птицу в мешок. Когда она расплачивалась, Рубен на секунду задержал ее руку в своей. Его рука была теплой, и Риша почувствовала, как по ее телу приятной волной растекается удовольствие. Когда она спросила, согласен ли он приезжать в имение и резать птицу там, он согласился, но поставил условие, чтобы она присылала за ним бричку.

– К сожалению, у меня нет для тебя целого стада коров, – пошутила Риша.

– Жаль, – парировал Рубен. – Раньше я резал не только птицу. В Люблине за один день я резал больше животных, чем здесь за месяц.

Постольку, поскольку Риша не торопилась, Рубен предложил ей присесть на ящик, а сам уселся на чурбан, на котором еще оставались следы крови. Он рассказал ей о том, чем занимался в Люблине и как попал в эту Богом забытую деревню, где его жена, да покоится она в мире, умерла во время родов, потому что под рукой не оказалось опытной повитухи.

– Почему ты не женишься снова? – спросила Риша. – Здесь нет недостатка в женщинах: вдовы, разведенные, девушки.

Рубен признался, что брачные маклеры не раз приходили к нему, но он всегда отказывал им. Новая жена должна быть предназначена ему самой судьбой.

– Как же ты узнаешь ее? – удивилась Риша.

– Мой живот подскажет мне. Он ударит меня прямо сюда, – и Рубен показал на свой пупок.

Риша сидела у него еще долго, до тех пор пока не пришла какая-то девушка с уткой. Тогда Рубен взял в руки нож, а Риша вернулась в бричку.

Всю обратную дорогу она думала только о резнике, о его шутках и легкомыслии. Хотя она и решила, что он груб и неотесан, а его будущей жене придется еще хлебнуть с ним горя, Рубен почему-то не шел у нее из головы. Ночью она долго ворочалась на своей широкой кровати под старым балдахином, а когда наконец заснула, ей приснился одновременно страшный и приятный сон. Утром Риша проснулась преисполненная желанием увидеть Рубена так скоро, как только возможно, и, боясь, что он найдет себе какую-нибудь женщину и оставит деревню, начала думать о том, как бы заполучить его к себе в имение.

Через три дня, хотя кладовая была еще полна, Риша вновь поехала в Кровичи. Она сама поймала птицу, связала ей лапы и снова набила полный мешок. В имении были черный петух с голосом звонким, как колокольчик, отличавшийся особой статью и ярко красным гребнем, и белая несушка, приносившая каждый день по несколько крупных яиц в маленькую крапинку. Риша взяла с собою и их. «Цып-цып-цып, – приговаривала она, подманивая птицу, – скоро вы, детки, попадете под нож Рубена». И от этих слов по ее спине бежали мурашки. На сей раз она сама запрягла лошадь и поехала в деревню одна. Когда она подъехала к дому Рубена, то увидела, что он уже стоит на пороге, словно бы поджидая ее. Так оно, впрочем, и было на самом деле. Когда мужчина и женщина желают друг друга, их мысли часто сходятся, и иногда один даже может предугадать, что сделает другой.

Рубен встретил Ришу как важную гостью. Он подал ей кувшин воды, предложил ликер и кусочек медового пирожного. Мешок с птицей он развязал тут же, в комнате. Увидев черного петуха, резник даже присвистнул от восхищения: «Вот так кавалер!»

– Не беспокойся, – сказала Риша, – надеюсь, ты позаботишься о нем.

– Еще никто не убегал от моего ножа, – успокоил ее Рубен. Птица умерла не сразу, но, наконец, словно сбитый пулей орел, упала на землю. Затем Рубен положил нож на точильный камень, повернулся и подошел к Рише. Его лицо горело огнем желания, а блеск в черных глазах напугал женщину. Ей показалось, что он хочет зарезать и ее. Но вместо этого резник обнял ее и без единого слова прижал к себе.

– Что ты делаешь? Ты сошел с ума? – сказала испуганная Риша.

– Я люблю тебя, – хрипло ответил Рубен.

– Отпусти, кто-нибудь может войти, – пыталась сопротивляться она.

– Никто не войдет. – Рубен закрыл дверь на засов и втолкнул Ришу в темный альков.

Риша пыталась сопротивляться и повторяла: «Горе мне. Я – замужняя женщина. А ты – ученый, набожный человек. Мы оба будем гореть в Аду…» Но Рубен не слышал этих слов. Он повалил ее на жесткую лавку, на которой спал с тех пор, как умерла жена, и Риша, бывшая замужем трижды, почувствовала вдруг, что ни разу еще в своей жизни не испытывала такого сильного желания. Она называла его убийцей, разбойником с большой дороги, бандитом, упрекала за то, что он губит честную женщину, и в то же самое время целовала, обнимала и потакала всем его прихотям. Она просила, чтобы он притворился, будто хочет зарезать ее, и он, запрокинув ей голову, проводил пальцем по ее горлу. Уходя, Риша сказала:

– Когда-нибудь ты на самом деле убьешь меня.

И Рубен ответил:

– А ты – меня.

3

Постольку, поскольку Риша хотела, чтобы Рубен принадлежал только ей одной, и очень боялась, что он может жениться на какой-нибудь молодой женщине, она решила во что бы то ни стало добиться его переезда в имение. Она не могла просто взять его на место реб Дана – у того был родственник, которому реб Фейлик уже давно пообещал это место. А нанимать резника, чтобы он резал по несколько кур каждую неделю, не имело смысла и могло возбудить подозрения у мужа. После долгих размышлений Риша все же нашла выход.

Она начала убеждать мужа в том, что урожаи стали плохими и почти не приносят прибыли. «Пройдет еще несколько лет, – говорила она, – и мы разоримся». Реб Фейлик пытался как-то успокоить ее, говоря, что Господь всегда был добр к ним прежде и надо верить в то, что так будет и впредь, но Риша отвечала на это так: «Одной верою сыт не будешь». Она предложила превратить некоторые нераспаханные земли в пастбища и начать разводить скотину. Так они смогли бы получать двойной доход: от продажи молока и, если бы открыли в Ласкеве лавку, мяса. Реб Фейлик отвергал эти планы как непрактичные и унижающие его достоинство. Он напоминал, что именно с мясников всегда начинались в Ласкеве все смуты, и говорил, что община просто не позволит ему стать мясником. Но Риша не сдавалась. Она поехала в город и переговорила с главами общины. Она обещала, что ее мясо будет стоить на два гроша за фунт меньше, чем в других лавках. Город бурлил. Раввин пригрозил, что наложит запрет на покупку мяса. Мясники угрожали зарезать каждого, кто только попытается вмешаться в их дела. Но испугать Ришу было не так-то просто. Перво-наперво она заручилась поддержкой местного старосты, который часто приезжал в имение, любил охотиться в ее лесах и неоднократно получал от нее дорогие подарки. Потом она нашла себе сторонников в среде ласкевской бедноты, которая не могла позволить себе покупать мясо по высоким ценам. На ее сторону встали шорники и сапожники, портные и скорняки, гончары – в общем, много народу, они даже заявили, что, если хотя бы один волос упадет с головы Риши, все мясные лавки в городе будут сожжены. Риша собрала всю эту толпу у себя в имении, выдала им несколько бутылок домашнего пива и заставила пообещать, что они станут защищать ее интересы, что бы ни случилось. Вскоре она уже арендовала в Ласкеве лавку и наняла на службу Вольфа Бондера, бесстрашного человека, прослывшего конокрадом и забиякой. Ровно через день он приезжал в имение и забирал в город целую телегу мяса. Резником, конечно же, стал Рубен.

Прошло несколько месяцев, а новый бизнес почти не приносил дохода; раввин запретил-таки покупать мясо у Риши. Реб Фейлику было стыдно смотреть в глаза горожанам, но Риша по-прежнему стояла на своем. У нее появилось несколько постоянных покупателей, и понемногу их число все множилось и множилось; из-за возросшей конкуренции нескольким мясникам пришлось закрыть свои лавки, и несколько резников оказались без работы. Многие в городе винили в этом Ришу. Вся эта затея позволила ей переселить Рубена в имение и видеться с ним как можно чаще. С самого начала она присутствовала при его работе. Иногда она помогала связывать быков или коров. Ее желание видеть, как животному перерезают горло и из него хлещет кровь, так тесно сплелось со страстью к Рубену, что Риша сама уже не могла точно сказать, где заканчивается одно и начинается другое. Как только лавка начала приносить деньги, Риша велела построить специальный сарай, где бы Рубен мог работать, и выделила ему комнаты в хозяйском доме. Она купила ему приличную одежду, и он ел теперь за одним столом с реб Фейликом. Рубен растолстел. Большую часть времени он слонялся по имению в халате, мягких шлепанцах и ермолке и наблюдал за тем, как крестьяне работают в поле или пасут коров. Ему нравилось на свежем воздухе, и по ночам он частенько ходил к реке искупаться. Старый реб Фейлик ложился спать рано. Потому поздно вечером Рубен уходил в сарай, где выполнял свою работу, а стоящая рядом Риша, возбужденная видом крови и бьющегося в агонии животного, обсуждала с ним подробности их любовных игр. Иногда она отдавалась ему прямо там. К этому времени все крестьяне, за исключением одного почти слепого и глухого старика, помогавшего в резничей, спали по своим избам. Любовники лежали в сарае на сене или снаружи на траве, но всегда мысли о близости смерти и умирающего существа возбуждали их желание. Реб Фейлик не любил Рубена. Ко всей этой новой затее он относился неприязненно, но предпочитал не спорить с женой. «Что толку? – думал он. – Я уже стар и все равно скоро умру, так зачем же на пороге могилы устраивать скандал?» Иной раз ему казалось, что Риша слишком вольно ведет себя с новым резником, но он тут же отгонял от себя подобные мысли. Реб Фейлик был человеком честным и набожным, всегда готовым прийти на помощь ближнему.

Одно преступление неизбежно ведет за собой другое. Сатана, этот отец лжи и похоти, искушал Ришу взять в руки нож. Услышав об этом впервые, Рубен ужасно испугался. Да, он был прелюбодеем, но, как и многие другие грешники, все же верил в Бога. Они понесут наказание за свой грех, говорил он, но они не могут обречь на муки ада и других людей, продавая им некошерное мясо. Нет, Господь не позволит им сделать это. Чтобы стать резником, необходимо знать Шулхан-арух и изучить Комментарии. Резник несет ответственность за каждое пятнышко на своем ноже, любой его грех тут же переносится и на мясо, превращая его в трефное. Но Риша была непреклонна… Какая разница, кто это сделает? – спрашивала она. Когда они лежат вместе в постели, то не думают ни о чем подобном. Если уж совершать грех, то надо хотя бы получать от него все возможное удовольствие. Риша не оставляла Рубена в покое, она чередовала угрозы и просьбы. Она клялась, что сразу же после смерти реб Фейлика выйдет замуж за него и перепишет на его имя все свое имущество, только бы он позволил ей начать резать. И Рубен сдался. Риша получала такое удовольствие, перерезая горло животным, что сама начала выполнять почти всю работу, а Рубен превратился в ее помощника. Она начала продавать жирное мясо как кошерное и прекратила удалять сухожилия из говядины. Она повела настоящую войну с ласкевскими мясниками и одержала в ней победу. Большая часть лавок закрылась, а оставшиеся торговали ее мясом. Она заключила контракт на поставки в казармы польской армии и, дав нескольким офицерам взятки, заработала огромные деньги, отправляя солдатам испорченное мясо. Риша так разбогатела, что и сама уже не знала, сколько же еще ей может везти. Вместе с состоянием росли и ее грехи. Однажды она продала как кошерную говядину конину. А в другой раз зарезала нескольких свиней и обдала их туши кипятком, как это делают гоим. Ей все время удавалось оставаться безнаказанной. Обманывая общину, она получала почти такое же удовольствие, как тогда, когда резала животных или спала с Рубеном.

Как и все те, кто стремится только к получению плотских удовольствий, Рубен и Риша быстро постарели. Они так располнели, что уже с трудом могли спать вместе. Их сердца заплыли жиром. Рубен начал пить. Он лежал целые дни напролет и вставал только для того, чтобы отхлебнуть из графина еще ликера. Риша приносила ему закуски, и они болтали о разных мелочах, как те, кто продал свои души за суету этого мира. Они ссорились и мирились, высмеивали друг друга и оплакивали прошедшее время. Они боялись приблизившейся смерти. Реб Фейлик почти все время болел, и часто казалось, что вот-вот наступит последний час, но что-то мешало его душе оставить тело. Риша постоянно думала о смерти и даже хотела отравить мужа. Однажды она сказала Рубену: «Знаешь, я уже устала жить. Если хочешь, можешь зарезать меня и жениться на молоденькой».

Сказав так, она вырвала из его рук графин и на одном дыхании выпила весь ликер.

4

Есть такая пословица: земля и небо слишком близко, чтобы что-то на этом свете можно было сохранить в секрете! Дела Риши и Рубена не могли вечно оставаться в тайне. Люди начали поговаривать о том, что они любовники. Все заметили, как постарел и ослаб реб Фейлик, как редко он теперь встает с постели, и решили, что Риша изменяет ему с Рубеном. Мясники, которых Риша оставила без доходов, постоянно распространяли о ней разные слухи. Несколько женщин нашли в купленном у нее мясе сухожилия, которые Закон велит удалять. Торговцы-гоим, получавшие от Риши то мясо, которое не дозволяли употреблять в пищу законы Шулхан-аруха, начали жаловаться, что уже давно ничего не получали от нее. Воспользовавшись этим, бывшие мясники потребовали у раввина и властей общины проверить мясо из имения реб Фейлика. Но старейшины не хотели ссориться с Ришей. К тому же раввин нашел в Талмуде, что человек, ложно обвинивший праведника, заслуживает наказания плетьми, а ведь, несмотря на то что Риша обманывала общину уже давно, свидетелей этому не было, и, конечно же, никто не хотел рисковать своим местом в ином мире, обвиняя честного человека в таком страшном грехе.

Уйдя ни с чем от раввина, мясники решили подослать к Рише шпиона. Для этих целей они выбрали парня по имени Иехель, известного хулигана и бездельника. Глубокой ночью, когда весь Ласкев уже спал, Иехель вышел из города, прокрался в имение, каким-то чудом сумел пробраться мимо свирепых собак, на ночь спускаемых с цепи, и спрятался за сараем резника. Найдя в стене щелку, он прильнул к ней и увидел стоящих внутри Рубена и Ришу. С удивлением он заметил, как старый слуга втаскивает на веревке нескольких хромых животных, а Риша связывает их прямо на полу. Когда старик ушел, Йехель увидел, как в неверном свете фонаря Риша берет в руки нож и начинает перерезать горло животным, одному за другим. Кровь бурлила и заливала все вокруг. Пока животные бились в агонии, Риша сбросила с себя всю одежду и повалилась на солому. Рубен не заставил себя долго ждать. Их тела были такими огромными и заплывшими жиром, что они никак не могли соединиться. Они пыхтели и сопели. Их стоны смешивались с хрипами умирающих животных. Слышать это было выше человеческих сил! На стенах плясали огромные тени; от текущей крови в хижине стало очень жарко. На что уж Иехель был хулиганом, но, глядя на все это, даже он испугался. Такое мог сотворить только дьявол. Боясь, что нечистый заберет и его, он убежал.

Добежав до города, Иехель сразу же бросился к дому раввина. Еще не отдышавшись, он сразу рассказал обо всем, что видел. Раввин разбудил служку, велел ему взять в руки деревянную колотушку и разбудить всех старейшин общины. Сперва никто не поверил рассказу Иехеля. Решили, что его подкупили мясники, и начали угрожать побоями и даже исключением из общины. Иехель, чтобы доказать, что все его слова – чистая правда, подбежал к Ковчегу Завета, стоявшему в нише, открыл дверцу и, пока никто не успел остановить его, поклялся на Священных Свитках, что не лжет.

Эта история повергла город в ужас. Женщины выбегали на улицу, кричали, плакали и рвали на себе волосы. Появились неопровержимые доказательства того, что весь город несколько лет ел трефное мясо. Богатые хозяйки собрали у себя дома всю посуду и разбили ее на мелкие черепки на рыночной площади. Несколько больных и беременных женщин попадали в обморок. Многие распарывали себе воротники, посыпали головы пеплом и садились на низенькие скамеечки, как принято делать во время траура по умершим. Большая толпа направилась к лавкам тех мясников, которые торговали Ришиным мясом. Не слушая никаких оправданий, она избила нескольких торговцев, повыбрасывала мясные туши на улицу и перевернула все огромные чурбаны, на которых рубили мясо. Вскоре послышались голоса, звавшие людей в имение реб Фейлика, и толпа начала вооружаться дубинами, веревками и ножами. Раввин, боясь кровопролития, пытался отговорить их, объясняя, что наказание должно последовать только после того, как будут доказаны вина и злой умысел, но его не послушали. Тогда он решил отправиться вместе со всеми, надеясь успокоить толпу по дороге. К нему присоединились и старейшины. Женщины хлестали себя по щекам и плакали, будто на похоронах. Следом за толпой бежали дети.

Вольф Бондер, которому Риша неоднократно помогала и щедро платила за то, чтобы он сопровождал воз с мясом из имения в Ласкев, остался верен ей. Узнав о действиях толпы, он тут же побежал в конюшню, оседлал свою самую быструю лошадь и галопом помчался в имение предупредить Ришу. В это время Риша и Рубен все еще лежали в сарае. Услышав стук копыт, они выбежали наружу и были страшно удивлены, увидев Вольфа Бондера. Он рассказал им о том, что произошло в городе, и о том, что с минуты на минуту толпа будет здесь. Он советовал им бежать, если они не могут доказать свою невиновность, а иначе разъяренные мужчины просто разорвут их в клочья. Он и сам боялся оставаться там долго и собирался, пока толпа не решила свести счеты и с ним, скрыться из города. Сказав это, он вскочил на лошадь и быстро ускакал. Рубен и Риша окаменели. Лицо Рубена сначала стало огненно-красным, а затем побледнело. У него дрожали руки, и ему пришлось даже, чтобы не упасть, опереться о дверь. Риша растерянно улыбалась, а ее лицо пожелтело, как будто она заболела желтухой. Но именно она первой взяла себя в руки. Подойдя к своему любовнику, она пристально посмотрела ему в глаза.

– Да, любовь моя, – сказала она, – вор всегда в конце концов попадает на виселицу.

– Давай убежим. – Рубен был так напуган, что с трудом находил нужные слова.

Но Риша ответила, что это невозможно. В имении всего шесть лошадей, и всех их уже забрали крестьяне, чтобы завтра утром отправиться в лес за дровами. А на упряжке с быками далеко не уедешь. К тому же она, Риша, не желает жить в нищете и не хочет потерять все свое имущество. Рубен уговаривал ее бежать вместе с ним, говоря, что жизнь дороже любого имущества, но Риша отказалась. Она никуда не побежит! Наконец любовники бросились в хозяйский дом, где Риша собрала Рубену кое-что из вещей, дала в дорогу жареную курицу, каравай хлеба и кошелек, полный монет. Стоя в дверях, она наблюдала за тем, как он, раскачиваясь и шатаясь, перебрался через навесной мост, сложенный из сосновых досок. Добравшись до имения, Рубен что-то прокричал и сделал широкий, зовущий жест рукой, но Риша не шелохнулась. Она уже поняла, что он трус. Смелым он мог быть только с беззащитными курицами да стреноженными быками.