Текст книги "Магия взгляда. Часть 2: Ливтрасир"

Автор книги: Ирина Юрьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Внешний облик Мелена был слишком приметен. Однажды столкнувшись с ним, вряд ли его можно было забыть. Эрл считал, что Мелен лжет, твердя, что они с ним встречались, теперь же не мог не признать, что черты: крупный рот, нос, напомнивший клюв хищной птицы, и два узких шрама на левой щеке, без сомнения, были знакомы ему!

…Два купца из Фирода, пришедшие к ним в Гальдорхейм, и охранник, с которым не расставался один из них… Эрл не пошел смотреть на товар, но он видел приезжих из окон комнаты… После он слышал, что Орм пригласил одного из купцов в залу с креслом-ловушкой… Охранник вошел вместе с ними… Вернулись все трое… Никто не узнал, о чем шел разговор…

Эта встреча, с момента которой прошло не так много времени, все объяснила. Эрл знал, что только слепой может спутать их с Ормом, когда они рядом. Но в сводных братьях было достаточно много от Галара, от их отца.

Вирды сходства не видели, Эрл был для них сыном Рыси, а вот чужаки отмечали его! Хейд, приехав в Гальдор, познакомился с Ормом, не зная об Эрле еще ничего, а, впервые столкнувшись с ним, прямо сказал:

– Очень странно… Вас трудно забыть или спутать с другим… Но мне все-таки кажется, что я когда-то уже видел вас…

Та же Бронвис, едва поселившись в их замке, однажды сказала ему:

– А вы с Ормом похожи!

Эрл рассмеялся в ответ, полагая, что это лишь способ добиться поддержки. Он ясно прочел ее мысль: “Если все в этом замке полюбят меня, то Орм это оценит!”

Мелен не встречал Эрла, но, как и Хейд, мог сказать себе: “Я где-то видел его,” не поняв до конца, что Эрл чем-то напомнил того, с кем Мелен говорил в Гальдорхейме.

Открытие вдруг притушило гнев Эрла, ему даже стало неловко.

– Мелен верил в то, что твердил, – на секунду подумал Эрл.

Раньше открытия было довольно, чтобы Эрл снова поверил ему, но теперь… «Фланн, наверно, считал, что творит добро! – резко пронеслось в голове. – А Орм? Он ведь тоже, давая приказ, подыскал благородный мотив, а потом сам уверовал в это!»

– Купцы из Фирода всегда набирают охрану у вас, в Агеноре? – спросил он с насмешкой Мелена.

Сначала тот просто не понял его.

– Что еще за купцы? – спросил воин у Эрла, как будто считал, что тот ищет предлог поглумиться над ними.

– Торговцы, которые едут в Гальдор!

Неизвестно, что понял Мелен, но Йонн с Альвом вдруг как-то странно взглянули на Эрла. Магический щит, что еще держал Йонн, скрывал мысли всех тех, кто жил в доме.

– Вам и это известно? – в вопросе Мелена звучали неприкрытая горечь и злость. – Что еще?

Вдруг он вздрогнул, подался вперед, а потом, отступив, усмехнулся:

– Мерещится!

– Да, я не Орм, – подтвердил Эрл, поняв, что Мелен вспомнил, с кем говорил. – Я его сводный брат. Я вас видел, когда вы приехали в замок, хотя и не вышел к вам вместе с другими.

– Не вышел? – в вопросе Мелена звучала издевка. Он просто не верил тому, что сказал сейчас Эрл, полагая, что этот волшебник подстроил ловушку, желая его провести. – А зачем же сейчас ты пришел?

– Я случайно попал сюда, – прямо ответил Эрл, вдруг ощутив, что устал.

Прошлый вечер, беседа за стенкой, засов и заслон Йонна, та неприязнь, что волной излучал Мелен, просто лишали сил. – Я шел за Альвом. Теперь я уйду. Я совсем не хочу вам вредить…

– Ты уже навредил! Очень скоро здесь будут все те, с кем ты связан!

Эрл только вздохнул:

– Ошибаешься, я в Агеноре один.

– Он не лжет! – вдруг вмешался Йонн.

Было заметно, что вскоре он просто лишится сознания. Крупные капли холодного пота покрыли лоб странного мага, а руки дрожали. Йонн еле стоял на ногах. Щит исчез.

– Пусть и так! – очень резко ответил Мелен. – Пусть он даже не лжет, пусть он только приехал в наш город, но он погубил нас! Такой выплеск Силы не сможет пройти незамеченным… Здесь сейчас будет патрульный отряд, возглавляемый кем-то из “Службы”! А мы не успеем уйти, Йонн совсем занемог.

Выразительный взгляд, завершающий речь, объяснил, кто конкретно виновен в болезни несчастного Йонна.

– А ты бы, прежде чем запирать меня, выяснил, кто я! Тогда бы твой Йонн был здоров, да и выплеска Силы бы не было! – без малейшей тени почтения к старшему гневно подумал Эрл.

– А ведь он прав! – сказал Йонну Альв, прочитав эту мысль.

Впрочем, было неважно, кто прав, кто виновен. Эрл помнил, о чем иногда говорил ему Норт, поминая известную “Службу”. Хранитель не слишком любил ее.

– Может, не стоит стоять, ожидая их? – прямо спросил он Мелена. – Нам лучше уйти!

Эрл боялся, что Мелен вновь начнет обвинять его в чем-нибудь, но слова Йонна, признавшего, что он не связан со “Службой”, хватило. Мелен не стал спорить, он лишь усмехнулся:

– С тобой? Да такого, как ты, они сразу найдут! Я не знаю, как ты умудрился пробраться в наш город…

– Проехал через ворота, – сказал Эрл, подумав, что глупо сейчас тратить время на этот пустой разговор.

– Что?! – ахнул Альв, и все трое с каким-то неведомым страхом взглянули на Эрла. – А как же охрана?

– Они пропустили меня!

– Он не лжет, – повторил Йонн. – Я знаю…

Йонн вдруг покачнулся и съехал на пол. Альв не смог удержать его.

– Ладно, идем! – вдруг решился Мелен. – Если “Служба” еще не явилась сюда, мы, возможно, успеем, хотя путь неблизкий!

Мелен легко поднял упавшего Йонна и вскинул к себе на плечо. Эрл хотел было помочь, но почувствовал, что эти двое ему не дадут прикоснуться к их другу. Они опасаются…

Позже, пожив в Агеноре, Эрл понял, чего опасались и Альв, и Мелен. Пополнение собственной Силы и Знаний за счет ослабевшего мага, пусть даже ценой его жизни, считалось здесь нормой. Такой вампиризм, процветающий в высших кругах “Службы Магии”, не был зазорным и меж колдунов. Альв с Меленом, не зная об Эрле почти ничего, опасались за жизнь друга.

Выйдя во двор, Эрл увидел коня. Фрейр был крепко привязан к столбу, но кормушка на шее и пустое ведро говорили о том, что о нем позаботились. Сразу заметив хозяина, конь очень громко заржал. Мелен вздрогнул и гневно взглянул на коня.

– Тише, тише, – шепнул Эрл, стараясь его отвязать.

– Не забудь взять седло! Оно там, под навесом, – внезапно поймал он мысль Альва.

Эрл сделал, о чем просил мальчик. Нашлось и седло, и уздечка. Потом они с Фрейром нагнали ушедших вперед. Поравнявшись с Меленом, конь презрительно фыркнул. Когда же Альв тихо шепнул, что неплохо бы было пристроить Йонна на спину лошадки, всхрапнул, выражая протест.

Но Фрейр все же смирился, когда Эрл шепнул ему несколько слов, и позволил его посадить. Эрл подумал о том, кто же смог привязать Фрейра и накормить.

– Это Альв, – пронеслось в голове, – кроме мальчика, некому.

Белая арка, по мнению Эрла, была, как и все остальные, однако Мелен пошел именно к ней. Сосчитав камни, выбрал один, открывающий ход, и нажал.

Эрл боялся, что Фрейр не сумеет пройти, но конь втиснулся в щель, и все четверо стали спускаться по склону в тоннель. “Хорошо хоть нет лестницы,” – снова отметил Эрл. Скоро Мелен нажал что-то в стене, вдоль которой они теперь шли, и заставил закрыться проход.

– Почему же они так тянули с уходом? Ведь Йонн говорил им, что я в Агеноре чужой, – думал Эрл, пробираясь с конем за Меленом.

Альв шел позади, помогая держаться Йонну в седле. Йонн очнулся, хотя был еще очень слаб.

– Мы считали, что ты уничтожил Заслон, охраняющий дом, – почти сразу послал ответ Альв. – “Служба Магии” быстро находит носителей Силы особым прибором! Мы очень боялись, что “Служба”, идя за тобой, обнаружит и ход, и другое убежище. К счастью, ты из “невидимок”, та штука со стрелкой не может почуять тебя!

Альв ошибся. Эрл тоже не знал, что случилось у главных ворот, когда он, миновав их, проехал на площадь. Кусок хрусталя, прикрывающий диск, неожиданно треснул, распавшись на несколько крупных осколков, а стрелка погасла, как раньше угас “перекресток”, лелеемый Эмбалой. Стража не сразу заметила, что стало с важным прибором. Едва обнаружив поломку, они доложили о странном крушении диска и всаднике.

– Он был из “Службы”, – твердили они, как один. – Мы прошли инструктаж, и мы помним, что если стрелка задергалась, значит, в приехавшем Сила, враждебная всем. Если стрелка стоит неподвижно, то прибыл простой человек. А вот если она засияет, то нужно приветствовать гостя с надлежащим почтением и не задерживать! Стрелка даже не дрогнула и засветилась так ярко, что мы не посмели спросить ни о чем, а потом…

Этой ночью среди Посвященных, ведущих работу внутри катакомб, был совет.

– Неужели Живая Ловушка?

Однако решили не вмешивать Скерлинг, считая, что сами сумеют поймать и исследовать данный объект. Этот случай с Ловушкой был первым на памяти тех, кто работал внутри катакомб над особенной Силой детей, и он вызвал большой интерес.

Глава 5.

– Так и творится легенда! – через несколько дней сообщил Эрлу Альв.

Этот мальчик, не покидая убежища, знал, что творится за стенами. Эрл не раз думал, откуда. От Йонна, который, как он убедился, мог видеть фактически все за пределами дома сквозь дымчатый шар? Или из разговоров Мелена с людьми, заходившими к ним?

Эрл ясно видел, как гости, стараясь не выказать страха, стремились украдкой его рассмотреть, словно он был диковинным зверем. Теперь, вспоминая Гальдор, Эрл не мог не признать: его звали там Выродком, но признавали за ним право если не быть равным вирдам, то жить своей жизнью, а здесь…

Эрл не раз собирался уйти. Его мало пугали рассказы о “Службе”, готовой наброситься и растерзать наделенного Мощью. По мнению Эрла и “Служба”, и горсть заговорщиков были достаточно схожи. И те, и другие считали, что вправе карать тех, кто думал не так, как они.

Лишь присутствие Альва слегка примиряло его с “заключением” в новом убежище. За это время Эрл успел привязаться к нему. Альв не знал игр взрослых и верил, что Йонн и Мелен помогают пришельцу от чистого сердца.

– Твое появление вызвало шум! – как-то раз сказал Альв. – Разговоры о странном пришельце, разбившем Стрелу, взбудоражили город! А слух о загадочной смерти ловцов? Люди просто не в силах поверить в нежданное счастье!

Слова передернули Эрла. Открытая радость, звучавшая в тоне ребенка, вдруг вызвала резкий прилив тошноты. Гибель двух близнецов в стене пламени… Эрл не знал, как позабыть о случившемся. А Альв сиял, вспоминая о той ночи.

– Разве нормальный ребенок способен испытывать радость от чьей-нибудь смерти? – подумал Эрл, вдруг ощутив холодок.

Он бы понял мальчишку, который пьянеет от солнца, от света, от бьющих фонтанов (теперь Эрл узнал, как зовется зеленая рыба с водой)… Но почти фанатичный огонь, озарявший лицо Альва, просто отталкивал. Эрл понимал, что таким его сделал сам город, пропитанный страхом, но было мучительно видеть в ребенке озлобленность против других.

– Такова наша жизнь, – равнодушно, как взрослый, ответил Альв, сразу поймав эту мысль. (Эрл порой забывал о способностях мальчика.) – Помнишь, ты спрашивал, что значит бляшка, которую долго просила трактирщица, и Йонн ответил: “Знак “Службы.”” Так вот, эта бляшка дает людям ряд привилегий. Соседи не любят, когда привечают приезжих из Скерлинга. Их появление – просто проклятье! Нельзя отказать ни в еде, ни в ночлеге, иначе расправятся прямо на месте. А после отъезда “почетного гостя” жди новой беды! Может быть, обойдется, а может быть, и подожгут!

Эрл невольно поежился. Альв, когда так рассуждал, становился похожим на Йонна. За обликом мальчика ясно виднелся старик. Да и смысл рассуждений от Эрла подчас ускользал.

– Подожгут? Но зачем? Кто? – спросил он у Альва, стараясь понять его логику.

– Кто? – усмехнулся мальчишка. – Сосед, у которого взяли ребенка. А может, еще кто-нибудь…

– Подожди, подожди! Ты ведь мне говорил, что хозяин не может ни в чем отказать людям “Службы”? Так разве он виноват?

Альв взглянул на него, словно Эрл сказал глупость.

– Конечно! Ловец или сам Истребитель заходят в простую таверну совсем не случайно. Обычно такие едят и ночуют в Кругу.

Эрл уже знал, что Кругом зовется центральная часть Агенора, которую можно назвать малой крепостью. В Круге, за мощными стенами, жили все те, кто имел настоящую власть и поддерживал Скерлинг. Казармы отряда наемников, склады с оружием, библиотека Запретного и Управление города тоже были в Кругу.

– И когда ловец входит в таверну, то все вокруг знают, хозяин – шпион, помогающий “Службе”!

Эрл только вздохнул:

– А ловец, захотев пить, случайно не может зайти в придорожный трактир, чей хозяин ему незнаком?

Альв кивнул:

– Может, может! Но кто разберет, кто виновен, кто прав? Потому-то хозяева сразу же требуют бляшку. С этой бляшкой любой пострадавший идет в Управление города. Там он найдет и жилье, и еду, и работу. Короче, не сгинет!

Альв думал, что все объяснил, но Эрл снова спросил у него:

– А зачем же тогда поджигать?

“Вот дурак! – прочитал Эрл мысль Альва. – Младенец, и тот бы давно понял все!”

– Понимаешь, поджог – это кара за подлость! Предатель лишится того, что он нажил обманом, а честный не пропадет!

– Интересно… Так значит, у вас в Агеноре шпион должен плакать, лишившись всего, кроме жалкой подачки, а честный – быть счастлив, что смог получить хоть такую ничтожную малость? Я прав?

Альв вскочил:

– Нет, не прав! Ты большой, ты стремишься запутать меня!

После этого спора ребенок надолго исчез. Эрл не знал, возвратится ли Альв. Он не мог не признать, что ему, уроженцу Гальдора, почти не доступна логика тех, кто с рождения жил в Агеноре. Впрочем, где он сумел бы найти свое место? Сын Рыси – ошибка природы, а люди не любят таких…

Эти трое вошли к нему в комнату без приглашения. Эрл почти сразу узнал в невысоком мужчине с седой бородой и каким-то выцветшим взглядом “купца”, приезжавшего к ним в Гальдорхейм. Он не мог не отметить контраст между ним и Меленом. Хотя Мелен был много старше, чем Лунд (незнакомое имя возникло само по себе), он казался сильнее, решительней спутника.

Третий, мужчина лет тридцати, с изумрудным внимательным взглядом, был очень красив. Тонкий профиль, роскошные черные волосы с чуть красноватым отливом, изящные руки в перчатках из плотной неведомой ткани…

– Зачем он их носит? Ведь здесь, в Агеноре, тепло, – подумал Эрл.

Взгляды их встретились, и незнакомец тепло улыбнулся ему. Он был первым, в ком не было страха и озлобления. Мягкость, открытость, спокойствие и простота… Что-то в нем вдруг напомнило Норта, Хранителя из Гальдорхейма. И все же они были разными.

Норт знал все стороны жизни, он видел и испытал, что добро, а что зло. Наблюдая за жизнью людей, помогая заклятием или советом, Хранитель касался тайных бездн подсознания, полных злобы, обиды и ярости, скрытых порочных порывов, затравленных мрачных желаний… Норт знал Хаос, Мрак, но сознательно шел к Свету. А в незнакомце еще сохранилась какая-то доля наивности, словно он верил, что есть лишь Добро. В его мире не было места обману, предательству, боли… Он, словно ребенок, свободно, не зная запретов, открытой улыбкой встречал каждый день.

– Да откуда он взялся? У них, в Агеноре, где дети уже ненавидят, а взрослые только боятся и проклинают? – мелькнуло в мозгу Эрла. – Впрочем, и в Гальдорхейме такому не выжить…

– Ты прав, я родился и вырос не здесь. Мое имя – Горад, – прозвучал тихий голос мужчины. Он мог бы ответить и мыслью, но предпочел речь, доступную всем. – Агенор, Гальдорхейм, Лонгрофт, Скерлинг… Впервые я услышал о них, попав к Лунду.

– Горад прибыл к нам из-за Моря, не зная обычаев и языка, – пояснил Эрлу Лунд. – И, по счастью, пока не успел попасть в “Службу”.

Усмешка Мелена сказала, что воин считает излишним стремление Лунда вдаваться в подробности.

– Дело в другом, – бросил он, словно бы собирался напомнить Гораду и Лунду о цели прихода. – Кто первым начнет?

Может быть, в Агеноре ценили Мелена за искренность и прямоту, но Эрл вдруг ощутил, что хотел бы отправить его прогуляться к фонтану за свежей водой. Этот жесткий напор раздражал, вызывая протест. Раньше Эрл никого не пытался судить, но теперь благодушие сгинуло вместе с закрывшимся пертом. Его смыл тот ливень на гладкой скале, унес ветер, стерли беседы с ребенком, забывшим, что можно верить другим…

Эрл смолчал, подавив неприязнь, но его порыв не укрылся от Горада.

– Ты же не знаешь Мелена! – воспринял Эрл быструю мысль. – Ты не знаешь, почему он такой, что ему довелось пережить!

Говорить начал Лунд. Агенор до Раскола Луны… Агенор уже после Раскола… Судьба Уруз-чад… Страх продления рода, сковавший их Агенор…

– Ведь никто не способен противиться “Службе”. И будь ты богат, знаменит, уважаем, искусен в бою, ты не сможешь сберечь малыша, если выбор упал на него…

Неожиданно Эрл ощутил, что Мелен, неподвижно сидевший в углу, весь напрягся.

…Широкая площадь… Красивый беломраморный дом… Сад… Бассейн… Люди в длинных больших балахонах… Под капюшонами словно нет лиц… В руках цепи… И девочка лет четырех, а, быть может пяти…

– Папа! Папочка!

Ее крик Мелен вряд ли сумеет забыть… И неважно, что минуло тридцать лет…

Ярость, гнев, страх и огромное чувство бессилия… Что толку в славе бойца, если меч разлетается, еле коснувшись цепи?.. Тело словно немеет… Теперь он не в силах шевельнуть даже пальцем…

– Добей!

Этот резкий приказ обращен к человеку с кинжалом. Он только один здесь в обычной одежде, с оружием…

И детский крик:

– Папа! Папочка!

Странный бесчувственный голос того, в балахоне:

– Кто смел поднять меч против нас, тот не должен остаться в живых…

И удар, нанесенный кинжалом ему прямо в грудь…

Но Мелен выжил…

Должно быть, Эрл выпустил часть речи Лунда, но эта картина была пострашнее любой, самой пламенной, речи.

Мелен, ощутив его взгляд, вскинул голову.

– Как я вас всех ненавижу! – почувствовал Эрл его мысль. – Ненавижу всех магов, волшебников, нелюдей, “Службу”! Мне жаль только Йонна. Он сам пострадал, как когда-то моя дочь… А вы, остальные, в ответе за то, что творится у нас в Агеноре! Не будь вашей проклятой Силы, нормальные люди бы жили, не ведая бед!

Услышав такое, Эрл был изумлен. Мелен должен был знать, что он может читать его мысли, однако отчаянный воин считал совершенно излишним скрывать то, что думал.

– Он просто безумец! – невольно мелькнуло в мозгу. – Разве можно твердить человеку, что ты ненавидишь его?

– В Агеноре уже было несколько бунтов, однако все были подавлены сразу. И люди давно потеряли надежду. А жрица Вэрб, старой богини, которую тайно чтят в городе, нам предсказала появленье Вождя. Он сумеет изгнать Истребителей “Службы”, вернуть детей и защитить Агенор! Мы не верим ее сказкам, но мы используем их. Чтобы люди пошли против “Службы”, им нужен мифический Вождь. И мы сможем создать его!

Нет, половину того, что Эрл слышал, Лунд не сказал вслух, но Эрл уловил это так же, как то, что, по мнению Лунда с Меленом, ему знать не стоило.

Здесь, в Агеноре, подготовка к восстанию шла полным ходом. Сначала обычные слухи, набор “вещих знаков”, вербовка сторонников… План для военных отрядов, уже сформированных в городе… Поиск сообщников среди обслуги великого Круга, где издавна жили правители, верные Скерлингу, и наделенные Силой ловцы и разведчики. Поиск Особенных Знаний и тех, кто хоть как-то способен использовать их… Очень много надежд возлагалось на Йонна…

Эрл вздрогнул. Он ясно читал почти каждую мысль и Мелена, и Лунда, однако теперь он вдруг понял, почувствовал, что эти двое совсем не хотели открыться ему. Они думали, что Эрл не слышит их!

Горад был должен поставить защитный Заслон, скрыв их тайны, однако он дал Эрлу шанс узнать все.

– В тебе Сила! Мы верим, что ты и есть Вождь! – сказал Лунд. Его голос чуть дрогнул, как будто бы он был не в силах сдержать своих чувств.

Эрл слегка усмехнулся. За громким, восторженным пафосом крылась почти неприкрытая фальшь. Лунд не верил тому, что сейчас говорил, но, как видно, считал, что “дикарь Гальдорхейма” способен купиться на пышные речи:

– Мы ждали тебя так давно! Агенору был нужен особенный Вождь!

“Тот, который бы был незнаком горожанам, эффектно смотрелся на фоне толпы и не лез бы в наши дела, выполняя лишь то, что ему скажут… – ясно читал Эрл подтекст. – А дикарь из Гальдора с красивым конем и способностью вызвать огонь будет лучше Горада. Обещанный Вождь… Почему бы и нет?

– Потому! Дикари из Гальдора не любят подобные игры, – отправил Эрл мощный посыл, постаравшись, чтобы Лунд и Мелен уловили его. – Дикарю надоел и ваш город, пропитанный страхом, и ваши попытки использовать в собственных целях наивную веру людей!

Мелен сразу вскочил, изменившись в лице. Откровенный испуг почти тут же сменил сильный гнев. Взгляд, которым он смерил Горада, был полон такой нескрываемой ярости, что Эрл злорадно подумал:

– Я все-таки прав! Он был должен поставить Защиту, скрыв мысли этих двоих!

Эрл был рад, что заставил Мелена утратить надменность. В Гальдоре он был сыном Рыси, но здесь, в Агеноре, Эрл вдруг ощутил себя вирдом. Дикарь… Этим словом они оскорбили уже не его, а всех тех, кто родился и рос в Гальдорхейме.

– Так значит, ты знаешь уже почти все? – равнодушно спросил Эрла Лунд. Его тон был бесцветен и ровен, он утратил напыщенность, речь стала проще. – Теперь мне не нужно расписывать, что мы хотим предложить? Поначалу мы честно пытались найти вожака за пределами города. После мы думали, что Горад сможет…

– Почему бы и нет? – с откровенной насмешкой спросил Эрл.

Однако он знал их ответ. Мягкий облик Горада, открытый, доверчивый взгляд привлекали, но Вождь – это воин, способный вести за собой. В Гальдорхейме считали, что Вождь – это свой, воплотивший в себе все то лучшее, чем славен вирд.

В Агеноре, где много веков забирали не только Уруз-чад, но всех малышей, чьи способности были чуть выше обычных, утратили веру в себя. Им был нужен пришелец, который посмел бы нарушить привычный ход жизни. Но ради чего? Что способно заставить чужого затеять неравный, бессмысленный бой со “Службой Магии”? Жалость? Стремление к славе? А может…

Должно быть, Эрл сам не заметил, как дал молчаливый посыл.

– От бродяги-актера не требуют, чтобы он в жизни был тем, кого он представляет в легенде, – небрежно заметил Мелен.

– Тебе лучше быть с нами, ведь выбора нет! – вздохнул Лунд.

– Почему? – спросил Эрл, удивленный нелепостью слов. – Пожелай я уйти – и меня не удержит никто.

– А куда ты пойдешь? “Служба Магии” рыщет везде, наделенные Силой обречены, – сказал Лунд. – Пока лишь Гальдорхейм неподвластен ей. Раньше, позже, но ты попадешься, а это – верная смерть. В нашем мире нет места такому, как ты.

– Ливггард давно затонул! – вдруг вмешался Горад.

– Ливггард? – переспросил его Эрл, попытавшись припомнить, где он бы мог слышать это название. – Что-то из древних баллад?

– Да, “История Улля”, – ответил ему Горад.

Было действительно странно услышать такое из уст человека, который, как он утверждал, лишь недавно узнал про Гальдор.

Имя Улля, потомка Погибших Богов, почиталось в Гальдоре как имя прародителя вирдов, однако преданий о нем почти не было. Память людей сохранила лишь то, что в своем мире Улль был не то сыном Бога, не то его пасынком. Мир Улля сгинул, но он смог спасти часть людей, приведя в Гальдорхейм. О других делах Улля легенды молчали. “Уж слишком давно это было,” – учили детей.

– Я впервые слышу об этой “Истории Улля”, – сказал Эрл. – Но Ливггард…

Он не мог объяснить, почему само слово вдруг вызвало странную дрожь.

– Город древних мистических воинов, – тихо продолжил Горад, не сводя взгляда с Эрла. – Он сгинул во время Раскола Луны.

Что-то в тоне Горада не слишком понравилось Эрлу.

– Ведь ты из-за Моря? Откуда такой интерес к нашим древним легендам? При чем здесь Улль и мифический Ливггард? Ты хочешь сказать, что мир Улля – ваш Мир? – спросил он.

– Нет, не мой. Но в хранилищах книг Агенора достаточно свитков и каменных плит, на которых записано все, что когда-то творилось вокруг, – с виноватой улыбкой заметил Горад.

Эрл не понял, к чему он ведет, но почувствовал: Горад ведет себя так, словно он знает что-то такое, что сам Эрл стремится любой ценой скрыть.

– Я нашел это быстро, – сказал Горад Эрлу, достав две квадратных пластины.

Сначала Эрл даже не понял, что это такое. Пергамент, заложенный между пластин, был так стар, что готов был рассыпаться. Тонкая вязь древних знаков, знакомая Эрлу по книгам Хранителя, ясно гласила: “История Улля, потомка Погибших Богов, предводителя вирдов.”

– …И пришел век мечей и секир! – прочел Эрл.

Он не все понимал. Часть уже полустершихся слов оказалась ему незнакома. Однако Эрл видел, что это легенда о гибели старого Мира и переходе в другой. Гальдорхейм! Он узнал это слово в торжественной речи потомка Погибших Богов.

– …Нарекаю его Гальдорхеймом, Магическим Миром! – читал Эрл. – Вирд (Судьба, Рок) одарила нас этой землей, дав возможность нам вновь возродить те законы, что были когда-то попраны…

Видно, “История Улля” возникла намного позднее событий, описанных в ней. Слово Вирд в своем первом значении просто исчезло из речи, пришлось указать его смысл.

– …Отречемся от нашего Прошлого! Мы – просто вирды, дети Судьбы, а, быть может, игрушки непознаваемых Сил!

И как только Улль это сказал, меж деревьев возникли двое людей.

– Как в пророчестве Той, что Спит много веков! – усмехнулся Улль.

В этот момент Эрла мало заботили мифы о древних Богах. Раньше он, может быть, попытался о них кое-что почитать, но теперь взгляд небрежно скользнул мимо стройного ряда торжественных фраз.

– …Ливтрасир”…

Имя старого Бога? Героя? Значение было понятно тому, кто немного знал древний язык. Лив – сама жизнь. Вторая часть слова – защитник, боец. Раньше смысл этих слов был един.

– …Да, пришельцы, вы правы! – раздался беззвучный ответ Синеглазых, и было неясно, откуда он прозвучал, потому что их губы не двигались, да и язык, на котором они говорили, не мог быть знаком Уллю, но он все понимал.

Эрл споткнулся на этих словах. Потом, словно не веря глазам, перечел еще раз. О каких Синеглазых здесь речь? Неужели…

– Ливггард погиб в час, когда раскололась Луна! Город Жизни, таинственный град Синеглазых, мистических воинов с мощною Силой, способной смести все вокруг, – сказал тихо Горад. – Ливтрасир – Защищающий Жизнь… Имя, данное Уллем, одному из таких же, как ты.

– Ливтрасир! Ливггард и Гальдорхейм через много веков породили Вождя Агенора! – с насмешкой заметил Мелен. – Эта сказка способна увлечь!

Но слова не задели. Им, людям, собравшимся в комнате, было непросто понять потрясение Эрла. Они полагали, что Эрл, унаследовав Силу воинов Ливггарда, хочет скрыть связь своей Мощи со старой, давно позабытой волшбой Синеглазых. (Умелый Маг может добиться победы, поняв исток Силы противника, вспомнив, что он уже знает о ней.) Горад смог ощутить необычный всплеск чувств Эрла, но он, как Лунд и Мелен, не сумел до конца осознать, что случилось.

Легко ли остаться спокойным, узнав, что такие, как ты, уже жили? Что сын Белой Рыси – не глупая шутка, не сбой в цепи Жизни, а лишь возрождение старых, утраченных норм? Что ты вовсе не Выродок, чуждый законам Природы, не нелюдь, внушающий робость уже самим фактом рождения, а человек. Пусть народ Синеглазых, известный в Гальдоре как Белые Рыси, почти сгинул, но он все-таки жил!

Все лесяночки вирдов утратили мощь своих предков, однако смогли сохранить род. Ливггард сгинул, однако легенды о девушках-Рысях, сжигающих взглядом, слагались спустя века после Раскола Луны. И никто не пытался понять, кто рождал Синеглазок, об этом не думали. Знали одно: наделенные огненным взглядом лесянки не могут жить в замках… Людская память хранила легенды о Рысях, крадущих “слепых” дочерей у отцов-вирдов, чтобы навек унести в лес…

Эрл вспомнил дорогу у Топи и тихий взволнованный голос:

– Ее звали Ронн… Рысь, пришедшая к нам из Волшебного Леса, где платья росли на деревьях… Тропинки там были из белого камня… А вместо лесных спелых ягод в траве собирали рубины и жемчуга…

– Твой Волшебный Лес для людей – просто сказка, но может найтись кто-нибудь, кто захочет увидеть в ней жизнь в чьем-то замке, преображенную пылкой фантазией…

Эрл резко вздрогнул. Он дал себе слово забыть о лесянке, оставшейся с Ормом, но память мгновенно воссоздала хрупкий облик, волну непокорных волос и пронзительно-синий, немного испуганный взгляд. И тот миг, когда Эрл у лесной Топи обнял ее…

Эрл не думал, что эта картина способна ожечь такой болью, заставив на миг позабыть и “Историю Улля”, и род Синеглазых, и тех, кто смотрел на него.

– Пойми, Эрл, ты не можешь уйти! Поначалу я тоже не слишком хотел оставаться здесь. Страх, недоверие, злоба… Но Агенор таким сделала жизнь! Люди просто не знают другого! – вдруг мягко прозвучало в мозгу.

Обернувшись, Эрл сразу же встретился взглядом с Горадом, пославшим призыв. Эрл почувствовал, что благодарен ему. Этот странный волшебник в перчатках разбил, уничтожил видение Эрла. Заставив отвлечься, помог притушить его боль.

Оказавшись один, Эрл опять перечел все начало “Истории Улля”. (Конца просто не было.)

– Как же Горад отыскал ее в книгохранилище? Чтобы суметь просмотреть даже часть из того, что нашлось в Гальдорхейме, я тратил не дни и не месяцы. А ведь у Норта едва ли нашлась даже сотая часть из того, что хранится у них в Агеноре, – подумал Эрл.

Впрочем, сейчас это было неважно. Судьба совершила крутой поворот, и ему приходилось решать, как жить дальше. Цель Лунда с Меленом была благородна, судьба могла вызвать сочувствие, но их нелепая вера в исконное право использовать пришлого ради великого дела не нравилась Эрлу.

В Гальдоре чужих не любили, однако никто не пытался учить их, как им нужно жить. Превосходство, с которым держался Мелен, неприкрытый сарказм, нежелание видеть в нем не только друга, но даже соратника, не вызывали доверия.

Повесив на Эрла ярлык “дикаря Гальдорхейма”, в котором случайно возникла искра Силы Ливггарда, он не хотел признавать за ним права хоть что-то уметь или знать. Будь Мелен здесь хозяином, он бы вообще предпочел для их плана простого предводителя-воина с верным отрядом сторонников. Сила пугала его.

Понимая, что “Службу” не одолеешь мечом, он считал наделенных особенной Мощью обычными монстрами и был бы счастлив избавиться разом от тех и других. Эрл не мог доверять человеку, который так думал о нем.

Будь Мелен здесь один, Эрл ушел бы, решив, что уж лучше открыто столкнуться со “Службой”, чем быть пешкой в чьей-то игре. Но присутствие Горада с Лундом давало надежду, что все может быть и иначе. Лунд тоже держался надменно, но он был разумнее, гибче. Эрл видел: пытаясь достичь своей цели, Лунд мог попытаться принять и другой взгляд на жизнь.

Горад в Агеноре был тоже чужим, и Эрл чувствовал, что они смогут друг друга понять. Рассказав о Ливггарде, Горад пробудил в нем не слишком привычное чувство единства с ушедшим народом. Ему захотелось проверить, на что он способен, внушить, что он вовсе не зря пришел в мир.