Текст книги "Boys"

Автор книги: Ирина Шанина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

Глава 20
Григорий

Приехав домой, я в первую очередь отправила эсэмэску Ивану, что жива и здорова. Вы-тащила из холодильника ряженку, налила себе стакан, села за компьютер и задумалась. Оказывается, встретиться с потенциальным маньяком – это полдела. А вот систематизировать данные, полученные в процессе разговора… Когда читаешь про Шерлока Холмса или Эркюля Пуаро, диву даешься, как у них все ловко складывается: тут невзначай кем-то брошенная фраза взята на заметку, там лоскуток ткани висит в неположенном месте. Сопоставив фразу и лоскуток, доблестные сыщики вычисляют убийцу примерно на двухсотой странице.

Я старательно пыталась вспомнить разговор с Александром, похвалив себя за то, что заметила продолжительность встречи – сорок минут. Для начала, чтобы хоть что-то внести в столбец «Комментарии», я записала эту цифру – 40 минут. Подумала и добавила место встречи – Филевский парк. Теперь надо было определиться, оставлять его в подозреваемых или вычеркнуть из списка. Вопрос первостепенной важности, поэтому я решила действовать проверенным методом: задавать себе вопросы и самой же на них отвечать. Глядишь, и вытанцуется что-нибудь путное.

Первый факт: Александр живет в панельной пятиэтажке. Вопрос первый: может ли маньяк жить в панельной пятиэтажке. Ответ: вполне даже может. В той статье про маньяков говорилось, что все они из неблагополучных семей. Панельная пятиэтажка – вполне подходящее место для проживания неблагополучной семьи. Благополучные уже давно перебрались в другие дома.

Промучившись еще полчаса, я оставила Александра в списке предполагаемых убийц Женьки, но никаких конкретных действий, направленных на его разоблачение, решила не предпринимать. Если он на самом деле маньяк-убийца, то проявится сам. А мне пока надо заняться другими кандидатами.

Другие не заставили себя долго ждать. В вечерней тишине резко зазвонил телефон. Меня бросило в жар, в голову забрела пугливая суеверная мысль: вот сидела, думала о маньяке, он и объявился. Телефон продолжал звонить, а я все размышляла на тему «от судьбы не уйдешь». Потом спохватилась: судьба ведь тоже не может названивать целый вечер. Не отвечу – и маньяк останется не пойманным. Быстро схватив аппарат, я сдвинула слайдер, телефон выскользнул у меня из рук, с грохотом упал на пол и тут же перестал звонить. Я вслух и непечатно выразила крайнее неудовольствие своей неловкостью, каковая могла иметь фатальные последствия. Во-первых, звонивший мог плюнуть и больше не перезванивать. Во-вторых, телефон, поскольку был из дешевых, мог запросто разбиться.

Я подняла мобильник. С виду он совсем не пострадал, даже дисплей не погас. Когда он внезапно зазвонил у меня в руках, я с перепуга чуть не выронила его второй раз.

Звонил не Александр. У того голос звучал неуверенно, а этот джентльмен обладал покровительственным баском.

– Привет, привет, – жизнерадостно начал он разговор.

Когда-то очень давно я прочитала у Довлатова, что в имени Григорий ему слышится нота материального достатка. В голосе звонящего нота материального достатка не просто слышалась, она звучала как симфонический оркестр, исполняющий увертюру к «Золоту Рейна» из тетралогии «Кольцо Нибелунгов». Он мог бы даже не представляться. Я и так догадалась, что это бородатый тип в белом халате, назвавшийся Григорием.

– Здравствуйте, – вежливо ответила я, не желая фамильярничать.

– Э… Что-то настроение у тебя унылое. Надо отдохнуть.

Настроение и в самом деле было не самым лучшим, в основном из-за того, что мои способности к дедукции оказались невелики.

– Предлагаю сходить куда-нибудь, – продолжал между тем Григорий, не особенно дожидаясь моих ответов. Похоже, главное для него – слушать собственный голос.

– Что, прямо сейчас? – испугалась я. Было уже около десяти вечера, пока я соберусь, пока доеду, будет почти одиннадцать. Поздновато для первой встречи, даже если бы это был просто кавалер, а уж встречаться затемно с предполагаемым убийцей – чистое сумасшествие.

– Нет, – рассмеялся Григорий. – Сегодня я занят в клинике. Давай завтра?

– Хорошо, – согласилась я, втайне радуясь, что варианты не заставляют себя долго ждать.

Такими темпами я за неделю всех их отсмотрю и… Тут я запнулась. Ну, отсмотрю, а дальше что? Как я вычислю убийцу? Мои жалкие попытки хоть как-то проанализировать встречу с Александром доказали только одно: я в состоянии определить убийцу только если он набросится на меня с ножом. Вот тогда я точно пойму, что вышла на того, кого нужно.

– Кухню какой страны ты предпочитаешь? – продолжал меж тем Григорий.

– Страны восходящего солнца, – выпалила я, особо не задумываясь.

Уже хорошо, что не приглашает прогуляться в Битцевском парке, к примеру. Ресторан выберем в центре, там трудновато будет меня ухлопать. Я на машине и везти домой меня не нужно.

Мы договорились встретиться завтра в семь вечера у входа в «Рис и рыбу». В двух шагах от Кремля он – если это он – вряд ли предпримет попытку меня убить.

Закончив разговор, я вернулась к все еще открытому файлу «Маньяки». Надо записать свои ощущения после разговора с Григорием. На маньяка-убийцу Григорий не тянет совсем. Вполне состоявшийся мужчина, привыкший скорее приказывать, чем выполнять команды. Без разговоров согласился встретиться в центре. Единственное, что роднит его с маньяками, – это завышенная самооценка. Но этого явно недостаточно, чтобы обвинить человека в нескольких убийствах.

В полседьмого вечера, когда я уже выруливала с Минской улицы на Кутузовский, Григорий позвонил вновь. Он извинялся, что не подумал сразу – может быть, за мной нужно заехать. Я заверила, что спасибо, не нужно, я уже большая девочка и сама вожу машину. Удивительное дело, эта информация совсем не обрадовала моего собеседника, мне показалось, что он даже немного стух. Ровно в семь вечера я припарковалась около «Риса и рыбы». Григорий уже ждал меня с большим букетом белых роз. Букет удивил меня несказанно. В наши дни дарить женщинам цветы стало как-то… не модно, что ли. Современные кавалеры в лучшем случае покупают одну голландскую розу на длинной ноге, в обычном – вообще ничего. Современные дамы так к этому привыкли, что наличие букета в руках у мужчины, с которым встречаешься в первый раз, скорее может напугать. Только самые наивные подумают о принце на белом коне, большинство же воспримет факт наличия букета как верный признак того, что мужчина опытный «встречальщик». Исключение составляют интеллигентные мужчины старше шестидесяти – эти могут прийти с цветами, потому что воспитаны на примерах классической литературы.

Я уже давно не отношу себя к романтичным особам, поэтому мысленно записала Григория в категорию профессиональных «встречальщиков». Мы вошли в ресторан и сели за столик с видом на Кремль. Григорий говорил не замолкая. Ему было совершенно не важно, слушаю я его или нет. Он торопился рассказать о себе. Я живо представила, как он переписывается с женщинами, назначает встречи, приходит с букетом, а потом выдает заранее продуманную и много раз отрепетированную речь. Женщине же остается только сидеть, слушать и в нужных по тексту местах кивать. Он говорил и говорил… О маме, которая выгнала его из дома в шестнадцать лет. (Внимание! У всех маньяков были в детстве проблемы с мамами!!!) Выгнала, потому что он не хотел учиться. О театре, куда он устроился работать сразу после изгнания. Об эмиграции в Израиль, о возвращении, потому что там жить неинтересно, об институте, куда он все-таки поступил, поняв, что в театре больших денег не заработаешь, если не происходишь из старинной театральной семьи, о работе в коммерческой клинике, о том, как он здорово делает зубы. У самого Григория зубы были, кстати, не очень – кривоватенькие и желтоватенькие. Видимо, об этом ему до меня уже не раз говорили, потому что сразу прозвучала фраза «сапожник без сапог».

Мы съели суши, горячее и десерт. Григорий продолжал рассказывать. Мне уже было совершен но ясно, что никакой он не убийца-маньяк Ему нет смысла убивать женщин: мертвые слушать не умеют. А ему надо, чтобы слушали, чтобы заливались румянцем, принимая букет. В этом его цель, его способ самоутверждения, его основное развлечение по жизни – та пьеса, в которой он играет главную роль.

Наверное, я пару раз невольно посмотрела на часы, потому что Григорий вдруг прервал свой монолог и спросил, тороплюсь ли я куда-нибудь. Я ответила, что мне очень интересно с ним общаться, но завтра на работу, поэтому, если он не возражает, пора заканчивать. Возражать он не стал, так как еще до того, как принесли горячее, рассказал всю историю своей жизни и даже начал повторяться. Моя биография его не интересовала, поэтому во время десерта он плавно перешел к обсуждению политической обстановки в стране.

Существует некое глубоко укоренившееся в умах моих соотечественников убеждение, что политика – это область, в которой каждый является профессионалом. Англичане, если вдруг в процессе общения возникает пауза, начинают говорить о погоде: «The rain in Spain is mainly on the plain». В России же… В России в таких случаях начинают говорить о политике.

Вот и Григорий, исчерпав тему себя любимого, заговорил о тоталитаризме российской власти.

Поговорить о политике Григорий, видимо, тоже любил. Он все время называл какие-то фамилии и должности, попутно объясняя, почему такого-то ни в коем случае не нужно было на эту должность назначать. Я несколько отвлеклась и ушла в себя. Мой энергичный собеседник почувствовал, что контакт со зрителем потерян, и предложил покинуть ресторан.

Он проводил меня до машины, попутно показав мне свою «тойоту-кэмри», поцеловал руку на прощание и пообещал позвонить в ближайшие дни.

Дома я с большим облегчением вычеркнула Григория из списка. Свою программу он отработал, звонить, конечно же, не будет. Ему нужен новый зритель, а я уже видела весь спектакль. Только одно меня смущало: почему Женька поместила Григория в папку «Перспективные»? На этот вопрос могла ответить только сама Женька, но ее уже нет в живых… Я набрала номер Ивана. Ждать пришлось долго, никто не подходил к телефону, наконец трубку сняли, и я услышала гнусавый голос братца Пети:

– Алло…

– Добрый день, Ивана позовите, пожалуйста. – Я решила, быть вежливой.

– Нет его, – лениво ответили на том конце провода.

Неожиданно я подумала: а не может ли Петр что-нибудь знать о Женькиных кавалерах? Ведь он здесь уже несколько месяцев, причем как раз тех самых месяцев, на которые пришелся пик матримониальной активности его сестры. Я прокашлялась и очень строгим голосом спросила:

– Петр?

– Угу, – буркнул мой собеседник.

– Петр, это Анна…

– Угу. – Словарный запас Петра был невелик, впрочем, каких умственных высот можно ждать от третьего ребенка сильно пьющей матери.

– У меня есть к тебе вопрос, – продолжала я, начисто игнорируя нежелание Петра беседовать с кем бы то ни было.

Женькин братец напрягся, я почувствовала это даже на расстоянии.

– Скажи-ка, Петр, – продолжила я допрос, – ты в курсе, с кем твоя сестра встречалась в последние месяцы?

Петр молчал, только тяжело дышал в трубку. В книгах любят это выражение – «тяжело дышал в трубку». Главные герои и второстепенные, но значимые для развития сюжета персонажи начинают «тяжело дышать в трубку», как только им сообщают неприятное известие. В жизни я слышала подобное только один раз, разговаривая с бывшим коллегой. Он дышал так тяжело и самозабвенно, что у меня закралось подозрение, что в данный момент он занимается сексом, о чем я тут же не преминула спросить. Коллега ответил, что нет, сексом он не занимается, просто быстро идет по улице. Нельзя делать вывод о нечистой совести Петра на основании того, что он сопит мне в ухо как паровоз.

Я ждала, на том конце провода дышали и молчали, потом раздались гудки: вежливый мальчик Петя просто положил трубку. Я, слегка закипев, еще раз набрала номер, чтобы поучить этого щенка вежливости. Не удалось, он отключил телефон или просто не брал трубку. Пришлось достать мобилу и звонить Ваньке.

– Иван, привет, можешь разговаривать?

– Вас не слышно! – заорал Иван. – Говорите громче…

Еще бы ему было слышно – Ванька, видимо, где-то отрывался, на заднем плане грохотала музыка, доносились обрывки разговоров.

– Вас не слышно, – еще раз повторил он, и связь оборвалась.

Все последующие попытки дозвониться не увенчались успехом, абонент был временно недоступен.

Делать было нечего. Я проверила почту; новых писем не было, звонков, впрочем, то-же. Что ж, надо выждать пару дней, а потом написать оставшимся еще раз.

Глава 21
Андрей

Заснуть никак не получалось. Я ворочалась с боку на бок, убеждая себя, что отдых совершенно необходим; что если я немедленно не отключусь, то завтра буду как выжатый лимон, а мне садиться за руль. Разумные и логичные доводы не помогали. Я даже была согласна, чтобы Оле Лукойе открыл надо мной свой черный зонтик, дабы провалиться в сон без сновидений, но сегодня Оле, похоже, не работал в районе Филей.

Я лежала и вспоминала свою борьбу с бессонницей – наше противостояние с переменным успехом длилось уже целый год. И вдруг зазвонил телефон, тот самый, специальный. Неужели Александр решил еще разок поразнообразить досуг? Эффектный мужчина не даст вам заснуть, звонки в районе полуночи. Телефон лежал на полу рядом с кроватью, надо было только протянуть руку.

– Алло, – на всякий случай я произнесла это как можно более сурово, чтобы Александр не осмелился выступить с предложением прогуляться по ночному парку.

Но это оказался не Александр.

– Привет, – поздоровался хрипловатый мужской голос. – Это Андрей.

Пару минут я пыталась вспомнить досье Андрея. Ага! Это тот дважды женатый и дважды разведенный типчик… На фото он в плавках.

– Не спишь? – интимно продолжил Андрей, слегка понизив голос и добавив в него бархатистости. Наверное, в молодости он часто смотрел фильм «9 1/2 недель» и нахватался оттуда покровительственных интонаций Микки Рурка.

Ленинский рекламный слоган «важнейшим из искусств для нас является кино» до сих пор не утратил своей актуальности. По-прежнему мальчики и девочки – да что мальчики и девочки, даже вполне взрослые дяденьки и тетеньки копируют манеры поведения любимых героев. Правда, в последнее время на рынке «идолов» сильнейшая конкуренция: киногероев лихо теснят музыканты и спортсмены. Налицо тенденция «диверсификации рисков»: быть «узким специалистом» в мире шоу-бизнеса уже немодно. Те, кто начал карьеру на экране, через некоторое время обязательно запоют. Те, кто уже поет или играет в футбол, рано или поздно появятся на большом экране или в популярном сериале. Если сериал культовый, считай, тебе повезло. В этом случае в сети обязательно появится сайт, где твои поклонники с упоением будут обсуждать очень важные и серьезные темы. К примеру, главгерой надел белые носки, чтобы досадить главгероине или у него просто вкуса нет. Наряду с главными темами обсуждаются и другие вопросы. В частности, народ делится своим опытом по части обольщения противоположного пола.

Как-то раз мне на глаза попался баннерок с многообещающей надписью «Как соблазнить женщину». Заинтересовавшись, я кликнула мышкой. Автором текста «Как соблазнить женщину» оказался джентльмен по имени Вася. Никаких дополнительных данных о себе Вася не указывал, но, судя по количеству грамматических ошибок и практической ценности приведенных советов, образование у него было не выше неполного среднего. В числе прочего Вася настоятельно рекомендовал в процессе соблазнения брать женщину за руку и с интонациями Микки Рурка из «9 1/2 недель» покровительственно сказать ей «детка».

Мой нынешний собеседник не иначе как прочел Васин опус и принял его как безусловное руководство к действию. Не хотелось его разочаровывать, но интонации Микки Рурка действуют далеко не всегда или действуют, но не так, как было запланировано. Если бы Андрей был обычным кавалером, наше общение закончилось бы после первой же фразы, произнесенной с вышеупомянутыми интонациями. Но поскольку интерес у меня к его кандидатуре был почти профессиональный, пришлось подыграть.

– Нет, не сплю, – загадочно ответила я, по возможности смягчив резкий тембр свое-го голоса. Чтобы не рассмеяться в голос, пришлось даже больно ущипнуть себя за руку.

– И чем же ты занимаешься?

Вопрос был совершенно неоригинальный, но мужчина, выбравший себе в качестве ролевой модели героя Микки Рурка из «9 1/2 недель», вряд ли способен придумать оригинальный вопрос.

Неожиданно мне в голову пришел самый достойный ответ:

– Жду твоего звонка.

Мой собеседник рассмеялся, чувствовалось, что ему это польстило.

– Ну, – кокетливо продолжил он, забыв о нужных интонациях, – ты же меня совсем не знаешь. Или ты хочешь познакомиться поближе?

Сердце у меня в груди на мгновение замерло, а потом запрыгало, как Майкл Джексон в молодые годы. Стало страшно. В очередной раз я задумалась, в какую игру я пытаюсь играть и зачем мне все это нужно.

– Не знаю… – Я сделала паузу. – Насчет поближе – не знаю.

– Ты не веришь в счастливые совпадения? – поинтересовался собеседник.

– Отчего же, верю… Я просто не уверена, что данное совпадение из разряда счастливых.

Эх, вот это я зря сказала. Воистину, «язык мой – враг мой, все ему доступно, он обо всем болтать себе привык». Если на проводе маньяк, он обидится.

Андрей не обиделся, напротив, вполне серьезно продолжил:

– Тогда во что ты веришь?

Я удивилась – может, он религиозный фанатик? Вдруг он убивает людей, потому что слышит некие голоса? Маньяки, когда их поймают, довольно часто ссылаются на таинственные голоса, которые якобы и вынуждают их убивать. Голосов, естественно, никто, кроме самих маньяков, не слышит. В сказке Астрид Линдгрен Малыш придумал себе Карлсона, который хулиганил в квартире в отсутствие родителей, а сам Малыш, конечно же, был ни при чем. У маньяков свой вариант «Карлсона», жуткий и небезопасный для общества. Осторожно подбирая слова, чтобы лишний раз не раздражать странноватого незнакомца, я ответила:

– Ну, как тебе сказать… В Бога верю, конечно, а ты?

Честно говоря, я задала этот вопрос просто так, чтобы хоть как-то уйти от весьма скользкой, если имеешь дело с неадекватно реагирующим человеком, темы. Ответ был кратким и неожиданным:

– Долго объяснять, во что я верю. При встрече расскажу.

Мы договорились встретиться завтра, в семь вечера у входа в супермаркет «Седьмой континент» на Смоленской площади.

Глава 22
Третий глаз и связь с астралом

Ночью был ливень и сильный ветер. Не сравнимый с памятным ураганом 1998 года, но тоже очень сильный… Периодически сверкали молнии, а через несколько секунд после вспышек грохотал гром – наглядная иллюстрация того, что скорость звука намного меньше скорости света. Подобные ливни накрывают столицу не часто. В большом городе сильный дождь – хороший информационный повод. Синоптики лезут в архивы и радостно сообщают гражданам, что «в последний раз подобный ливень был зафиксирован в 1865 году».

Около полуночи, когда стихия разбушевалась не на шутку, я размышляла над тем, в чем завтра идти на свидание, если ливень не прекратится до утра. Туфли жалко – лужи по щиколотку, по погоде надо бы резиновые сапоги…. Так и не придя ни к какому решению, я отправилась спать. Но заснуть тоже никак не получалось, после каждого удара грома у стоящих во дворе машин срабатывала сигнализация. Несколько раз я вскакивала с кровати и пыталась сквозь пелену дождя разглядеть свою «ласточку», но с таким же успехом можно пытаться рассматривать бактерии без микроскопа.

К утру ветер стих, а дождь, судя по размерам и глубине образовавшихся акваторий, закончился незадолго до рассвета. Влажность воздуха была близка к 100 процентам под жаркими лучами солнца не успевшие исчезнуть в канализации лужи быстро превращались в зыбкое белое марево.

Во дворе меня ждал неприятный сюрприз: у моей машины было разбито заднее стекло. «Ласточка» пала жертвой стихии. Вокруг искалеченного транспортного средства валялись ветки, довольно толстые и острые. Всякий, кто хоть немного учил физику в школе, знает, что прикладываемая к предмету сила равняется «эм вэ квадрат» пополам. Где «эм» – масса, а «вэ», соответственно, скорость. Вчерашний ветер сообщил веткам такое «вэ», что они протаранили заднее стекло не хуже торпеды.

Выгребая осколки из багажника и пытаясь успокоить себя фразой «у природы нет плохой погоды», я принялась звонить страховому агенту.

Только через четыре часа, заполнив все необходимые бумаги и отогнав машину в гараж, я на метро добралась до работы. За годы плотного сидения за рулем я успела подзабыть, что такое метрополитен. В комнату редакции я влетела вся в мыле, одуревшая от толпы и запахов… Я понимаю, что на дворе лето, во многих районах города отключают горячую воду. Но, судя по запахам, все жители этих районов ехали со мной в одном вагоне.

– Что случилось? – поинтересовался Вадим.

Я рассказала про разбитое стекло. Автомобилистов в редакции немного, но сочувствовали мне все, даже те, у кого нет машины. Вадим даже предложил подбросить меня после работы, если не до дома, то хотя бы до удобной станции метро. И тут я вспомнила, что забила стрелку на семь вечера на Смоленке. Вот это незадача! Идти на встречу без машины – это большой риск. С машиной чувствуешь себя намного увереннее. Н-да, не вовремя разбушевалась природа. В течение всего рабочего дня, переводя статьи в режиме «автопилот», я пыталась придумать благовидный предлог, чтобы не идти на встречу. К шести часам предлог так и не был придуман, и я попросила Вадима подвезти меня до здания Министерства иностранных дел.

В пять минут восьмого я осторожно подошла к стоянке возле «Седьмого континента». Мужчин здесь оказалось довольно много, правда, большая часть приехала в магазин вместе с женами. Мысленно минусовав тех, которые «со своими самоварами», я принялась внимательно рассматривать свободные экземпляры. Толстяк, перегружающий пакеты в багажник «ауди», – этот вряд ли. Хотя фотография в анкете была не больно-то хорошего качества, но даже по ней видно, что Андрей худощавого телосложения. Предположим, что фото далеко не первой свежести, сделано лет… несколько тому назад. Он мог прибавить в весе, но вряд ли при этом у него раза в два стали короче ноги.

Мужчина, стоящий около черного «хюндай-соната», внешне смахивал на Андрея: рост, вес, даже черты лица (хотя лицо, повторюсь, на той фотке рассмотреть было проблематично)… Смущал лишь возраст. Андрей писал, что ему 35. Мужику около «хюндай» может, конечно, быть 35 лет (по паспорту) при условии, что последние два десятилетия он беспробудно пил и эго пагубно повлияло на кожу его лица, украсив ее невероятным количеством морщин. На вид я бы дала ему около пятидесяти.

Про шло еще пять минут; практически все, за кем я наблюдала, разъехались, уступив место новой партии желающих отовариться. Остался только этот, морщинистый. Он явно кого-то ждал. Надо подойти к нему и спросить: «А не вы ли будете Андрей», не стоять же мне тут весь вечер.

Я направилась в сторону предполагаемого Андрея, а он, уловив мой взгляд, повернулся ко мне.

– Не вы ли будете Андрей?

– Вас случайно не Анна зовут?

Вопросы прозвучали практически одновременно, что показалось нам безумно смешным. Я не ошиблась: этот сильно потрепанный жизнью субъект и был тем самым Андреем из Женькиной папки «перспективные». В очередной раз я подивилась буйству ее воображения. На мой взгляд, единственная реальная перспектива, открывающаяся в случае установления серьезных отношений с Андреем, – это перспектива носить по утрам в лабораторию анализы мочи и в течение дня напоминать ему, что пора принимать лекарства.

Вблизи Андрей оказался немного похож на актера Хью Гранта. Актер Хью Грант, несмотря на некоторую слащавость облика, мне очень нравится. Никогда бы не подумала, что, встретив в реальной жизни мужчину, похожего на Хью, испытаю чувство легкого отвращения. Лучики-морщинки вокруг глаз в случае с Хью говорят о живости его характера. Точно такие же морщинки на лице Андрея говорили о депрессии и злоупотреблении алкоголем.

– Куда пойдем? – поинтересовался мой новый знакомый.

Я предложила выпить где-нибудь чашечку чаю. Андрей галантно распахнул дверцу машины, приглашая меня сесть. Данное предложение меня несколько напрягло, но, немного подумав, я все же села, сразу предупредив, что очень ограничена во времени, поэтому далеко ехать не нужно. Андрей кивнул, что все понял. И мы поехали…

– У тебя дети есть? – поинтересовался он, выруливая на Садовое.

– Есть, дочка…

– Большая? – продолжал любопытничать Андрей.

– Почти… Ей скоро четырнадцать.

Мы ехали по Садовому кольцу в сторону Калужской площади. В принципе, можно было бы посидеть в «Шоколаднице», но мой спутник уверенно направил машину в туннель. Успокаивало то, что пока мы не свернули с Садового. Не доезжая немного до площади Павелецкого вокзала, Андрей припарковал машину, и мы зашли в какую-то маленькую концептуальную чайную.

Через полчаса, прихлебывая из чашки ароматный зеленый чай, Андрей завел разговор о вере. Он достал из кармана листок бумаги и принялся рисовать какие-то треугольники и трапеции, якобы соединяющие некие астральные точки на нашей планете в единую систему.

– Если человечество поймет эту систему, – разглагольствовал Андрей, – на Земле наступит «золотой век». Древние зашифровали свои послания… Чтобы только самые умные и достойные из нас смогли их прочесть.

Такой подход мне показался довольно странным. Если от сокровенного знания в конечном счете станет хорошо всем, то не все ли равно, кто первым расшифрует надписи. Или рецепт всеобщего благоденствия не так уж и безопасен? Однако высказывать вслух свои сомнения насчет древних с их сокровенными знаниями я не торопилась. Пусть говорит, глядишь, от «преданий старины глубокой» перейдем к дню сегодняшнему.

Андрей тем временем успел нарисовать человека с тремя глазами, внешне очень напоминающего инопланетянина, как их представляют себе детишки из старшей группы детского сада: тщедушное тельце, большая, совершенно лысая голова, огромные глаза.

– Видишь, – он ткнул ручкой в изображенного уродца, – древние выглядели именно так. Они были трехметрового роста, и у них был третий глаз. Он и сейчас у некоторых есть… Но в массе своей человечество утратило связь с астралом…

«Точно псих», – подумала я и в глубине души порадовалась, что мы сидим в самом центре Москвы, а не на какой-то забытой богом улице Стратонавтов.

– Ну вот, – подвел итог «псих», – пожалуй, и все… Я верю, что рано или поздно человечество сумеет прочесть записи древних.

Я согласно кивнула, всем своим видом показывая, что не сомневаюсь в способности человечества все найти и все расшифровать. С такими, как этот тип, лучше во всем соглашаться.

Неожиданно Андрей начал ерзать на стуле, как если бы ему вдруг очень приспичило в туалет. Он съежился, втянул голову в плечи, что придало ему разительное сходство с черепахой Тортилой, в общем, явно постарался стать как можно незаметнее. Я заволновалась – от психов можно ждать чего угодно. Вдруг с ним сейчас случится приступ. В кино часто показывают неуравновешенных личностей, которые совершенно беспрепятственно гуляют по многолюдным местам, никак не проявляя своей натуры, до тех пор пока им не стукнет в голову. А вот если стукнет, то тогда держись – такой тип сольную гастроль давать не будет, ему публика нужна и массовка. В нашем случае в роли публики выступят люди, сидящие за соседними столиками, а вот массовку, за неимением других кандидатур, придется изображать мне.

На всякий случай я как бы невзначай отодвинула стул, и тут кто-то очень громко, с ярко выраженными истерическими нотками в голосе произнес у меня над ухом:

– Добрый вечер.

От неожиданности я слегка подпрыгнула и машинально ответила:

– Здрасьте…