Текст книги "Механизм сталинской власти: становление и функционирование. 1917-1941"
Автор книги: Ирина Павлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 38 страниц)
Решив заключить пакт с Гитлером, Сталин знал, что тем самым поощряет его нападать на Польшу. Знал и то, что после этой акции Гитлера, Англия и Франция, связанные взаимными договоренностями с Польшей, объявят войну Германии. Знал также, что по опыту Первой мировой войны Гитлер больше всего боялся войны на два фронта. Столкнуть противников лбами, а затем, выждав наиболее удобный момент, самому выступить на сцену – таким был стиль действий Сталина в политике, который он наглядно продемонстрировал еще в 20-е гг. в ходе внутрипартийной борьбы. Вторую мировую войну начал Гитлер своим нападением на Польшу 1 сентября 1939 г., но спровоцировал его на это, подтолкнул Сталин.
Поставив вопрос «Кто начал Вторую мировую войну?», Виктор Суворов «перегнул палку», утверждая, что начал ее Сталин 19 августа 1939 г. Здесь сказалась его одержимость идеей акцентировать роль СССР в развязывании войны, а не стремление оправдать действия Гитлера, в чем его обвиняют оппоненты. В том-то и состоял иезуитский стиль действий Сталина в политике, что он как бы оказывался ни при чем. Так получилось и с советско-германским договором от 23 августа 1939 г. – в результате Гитлер вошел в историю как агрессор, зачинщик войны, а Сталин как «освободитель» Западной Украины и Западной Белоруссии, что десятилетиями утверждала вслед за Сталиным советская историография. Фразу Сталина «Обману, обману Гитлера!», сказанную им после подписания советско-германского договора 23 августа 1939 г., запомнили тогда многие[1302]1302
38 Хрущев Н. С. Воспоминания. Избр. фрагменты. М., 1997. С. 195.
[Закрыть]38. Эта же мысль об обмане рефреном пронизывает черновые записи Жданова, которые он делал во время подготовки советско-германского договора, возможно, даже слушая речь Сталина 19 августа 1939 г. Но, несомненно, он был одним из немногих посвященных в планы Сталина. Именно ему, в частности, принадлежит статья «Английские и французские правительства не хотят равного договора с СССР», опубликованная в газете «Правда» 29 июня 1939 г. Среди этих записей имеются весьма многозначительные: «Удастся ли одурачить Гитлера... Не поздно ли ...Германия не понимает... Гитлер не понимает, что ему готовят нож в спину...»[1303]1303
39 РГАСПИ, ф. 77, оп. 1, д. 896, л. 4, 5. См. также: Наджафов Д. Г. Начало второй мировой войны. О мотивах сталинского руководства при заключении пакта Молотова–Риббентропа // Война и политика, 1939–1941... С. 95. Д.Г. Наджафов прочитал последнюю запись Жданова несколько иначе: «Гитлер же понимает, что ему готовят нож в спину».
[Закрыть]39.
Кроме того, существует свидетельство Б.И. Николаевского о том, что Сталин «всегда мечтал о сговоре с Германией и притом большом сговоре для борьбы против англо-саксов. Он был убежденным сторонником Хаусхоферовского варианта геополитики, и сам Хаусхофер (Карл Хаусхофер (1869–1946) – немецкий социолог, один из главных представителей геополитики, обосновывавший агрессивную политику нацистского руководства) в течение многих лет слал Сталину секретные доклады. И Молотов знал, что он говорил, когда в своей речи в Верховном Совете при подписании договора с Гитлером говорил о гениальном провидении Сталина»[1304]1304
40 Николаевский Б.И. Тайные страницы истории. М., 1995. С. 497.
[Закрыть]40.
И позже Сталин нечасто высказывался на эту тему, а записи вообще сохранились по счастливой случайности. 9 сентября 1940 г. он выступил во время обсуждения в ЦК ВКП(б) фильма А. Авдеенко «Закон жизни». «Мы расширяем фронт социалистического строительства, – заявил он, – это благоприятно для человечества, ведь счастливыми себя считают литовцы, западные белорусы, бессарабцы, которых мы избавили от гнета помещиков, капиталистов, полицейских и всякой другой сволочи. Это с точки зрения народов. А с точки зрения борьбы сил в мировом масштабе между социализмом и капитализмом это большой плюс, потому что мы расширяем фронт социализма и сокращаем фронт капитализма»[1305]1305
41 Невежин В.А. Выступление Сталина 5 мая 1941 г. и поворот в пропаганде. Анализ директивных материалов // Готовил ли Сталин наступательную войну против Гитлера? С. 157; Марьямов Г. Кремлевский цензор... С. 31.
[Закрыть]41. Разумеется, делая от имени литовцев, западных белорусов и «бессарабцев» заявление о том, что они считают себя счастливыми, Сталин несколько превысил свои полномочия, но его тщеславие искупает сделанный им в тот момент акцент на борьбе сил в мировом масштабе, к которому, правда, требуется уточнение: фронт социализма расширялся совместно с фронтом фашизма.
После войны оставшиеся следы были подчищены. Поэтому не случайно существует столько разногласий по поводу речи Сталина 5 мая 1941 г. перед выпускниками военных академий в Кремле. Более того, разные люди сохранили о той речи весьма различные впечатления, особенно если они вспоминали об этом уже после войны[1306]1306
42 См. об этом специальную главу в кн: Невежин В.А. Синдром наступательной войны...С. 148–185.
[Закрыть]42. С учетом всех этих обстоятельств следует больше верить записи, сделанной К. Семеновым. В своем, в настоящее время широко известном, благодаря многочисленным публикациям, ответе генерал-майору танковых войск, провозгласившему тост за мирную сталинскую внешнюю политику, Сталин заявил: «Разрешите внести поправку. Мирная политика обеспечивала мир нашей стране. Мирная политика дело хорошее. Мы до поры до времени проводили линию на оборону – до тех пор, пока не перевооружили нашу армию, не снабдили армию современными средствами борьбы. А теперь, когда мы нашу армию реконструировали, насытили техникой для современного боя, когда мы стали сильны – теперь надо перейти от обороны к наступлению.
Проводя оборону нашей страны, мы обязаны действовать наступательным образом. От обороны перейти к военной политике наступательных действий. Нам необходимо перестроить наше воспитание, нашу пропаганду, агитацию, нашу печать в наступательном духе. Красная Армия есть современная армия, а современная армия – армия наступательная»[1307]1307
43 Сталин И.В. «Современная армия – армия наступательная». Выступления И.В. Сталина на приеме в Кремле перед выпускниками военных академий, май 1941 г. Публ. А.А. Печенкина // Исторический архив. 1995. № 2. С. 30.
[Закрыть]43.
Здесь следует отметить еще одно примечательное обстоятельство, которое можно рассматривать как знаковое. Готовясь к выступлению перед выпускниками военных академий в Кремле 5 мая 1941 г., Сталин знал о том факте, что Гитлер 18 декабря 1940 г., в день подписания плана «Барбаросса», выступил «перед несколькими тысячами офицеров-выпускников» с речью, которая имела антисоветскую направленность[1308]1308
44 1941 год. Кн. 1. С. 469-470.
[Закрыть]44.
Учитывая конспиративность Сталина в политике, было бы трудно надеяться на то, чтобы он поставил свою визу на сохранившемся экземпляре «Соображений по плану стратегического развертывния сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками» по состоянию на 15 мая 1941 г.[1309]1309
45 Текст «Соображений...» многократно публиковался в последнее время. – См. приложение к статье Ю.А. Горькова в кн.: Другая война: 1939–1945. С. 175–184. В сборнике документов «1941 год. Кн. 2.» название документа несколько иное: «Записка наркома обороны СССР и начальника Генштаба Красной Армии Председателю СНК СССР И.В. Сталину с соображениями по плану стратегического развертывания вооруженных сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками». С. 215–220.
[Закрыть]45 В этом документе дана вполне реальная оценка действий Германии, которая «в настоящее время держит свою армию отмобилизованной, с развернутыми тылами» и которая «имеет возможность предупредить нас и нанести внезапный удар». В связи с этим ставится задача «упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет еще организовать фронт и взаимодействие родов войск». Предполагалось, что «Красная Армия начнет наступательные действия с фронта Чижов, Мотовиско силами 152 дивизий против 100 дивизий германских...» Далее в документе рассматривались планы группировки вооруженных сил. Для выполнения этого замысла предполагалось провести следующие мероприятия, «без которых невозможно нанесение внезапного удара по противнику как с воздуха, так и на земле:
1. Произвести скрытое отмобилизование войск под видом учебных сборов запаса;
2. Под видом выхода в лагеря произвести скрытое сосредоточение войск ближе к западной границе, в первую очередь сосредоточить все армии резерва Главного Командования;
3. Скрыто сосредоточить авиацию на полевые аэродромы из отдаленных округов и теперь же начать развертывать авиационный тыл;
4. Постепенно под видом учебных сборов и тыловых учений развертывать тыл и госпитальную базу»[1310]1310
46 1941 год. Кн. 2. С. 216, 219.
[Закрыть]46.
В.Д. Данилов заметил, что в «Соображениях» упоминаются еще шесть документов, которые до сих пор неизвестны. Это:
«План стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на случай войны с Германией»;
«План намечаемых боевых действий на случай войны с Германией»;
«Схема развертывания», на карте 1:1 000 000, в 1 экз.;
«Схема развертывания на прикрытие», на 3 картах;
«Схема соотношения сил», в 1 экз.;
«Базирование ВВС на Западе», 3 карты[1311]1311
47 Данилов В.Д. Сталинская стратегия начала войны: планы и реальность // Отечественная история. 1995. № 3. С. 34.
[Закрыть]47.
«Соображения по плану стратегического развертывания...» не были и быть не могли инициативным документом, идея подготовить который самостоятельно возникла бы у Г.К. Жукова и С.К. Тимошенко после выступления Сталина 5 мая 1941 г., как это представил спустя много лет историку В.А. Анфилову маршал Жуков в 1965 г. А историк В.П. Попов посчитал сильным свидетельством того, что «Сталин не собирался первым нападать на Германию, поскольку вполне представлял реальное соотношение сил обеих сторон и качество советского военного планирования. Действительно, вызывает удивление, – пишет далее Попов, – что нарком обороны и начальник Генштаба всерьез предложили руководителю страны осуществить план разгрома сильного противника, который был разработан на скорую руку, за десять дней. Было от чего впасть в гнев! Для сравнения укажем такой факт. Немецкий генштаб сухопутных войск (ОХК) начал разработку конкретного стратегического и оперативного плана нападения на СССР еще в июле 1940 года, затем этот план все время совершенствовался и уточнялся в соответствии с наращиванием и концентрацией военной мощи Германии. После подписания 18 декабря 1940 г. Гитлером плана "Барбаросса" немцы начали проводить завершающий этап подготовки войск к вторжению. Советский же план, подготовленный на авось (чтобы угодить вождю), свидетельствует только об одном – крайней самоуверенности нашего Генштаба, граничащей с преступной безответственностью»[1312]1312
48 Попов В. 1941: тайна поражения // Новый мир. 1998. № 8. С. 179. Сходную оценку так называемой инициативы Жукова и реакции на нее Сталина см.: Безыменский Л.А. О «плане Жукова» от 15 мая 1941 г. // Новая и новейшая история. 2000. № 3.
[Закрыть]48 .
Однако дело обстояло совсем наоборот. В специальной главе уже говорилось о том, что с конца 1920-х гг. в СССР каждый год составлялись мобилизационные планы на случай войны, совершенствовались и уточнялись, как и в Германии, с наращиванием и концентрацией военной мощи. Это входило в компетенцию специально созданных мобилизационных отделов или особо выделенных для этой цели сотрудников, которые в рамках секретных отделов (особых секторов) занимались мобилизационными делами. Вся работа была строжайшим образом законспирирована. Что же касается подготовки мобилизационных планов перед войной, то Политбюро ЦК 25 июля 1940 г. приняло по этому вопросу специальное постановление «О разработке мобилизационных планов на 1940 и 1941 г.» Постановлению сразу же был присвоен гриф «особая папка»[1313]1313
49 РГАСПИ, ф. 17, оп. 3, д. 1026, пункт 71.
[Закрыть]49.
Цельного впечатления о состоянии дел, в том числе и о состоянии вооруженных сил в 1930-е гг., не было ни у кого в стране, кроме Сталина. Перед войной в дело подготовки было посвящено еще несколько человек. 16 и 18 ноября 1940 г. Политбюро приняло специальные решения, которые обязывали директоров моторных и самолетных заводов с этого момента «свои ежедневные сообщения о количестве принятых военпредами моторов (по каждому типу мотора) и самолетов (по каждому типу самолета) направлять в Наркомат авиационной промышленности шифровкой за своей подписью в одном экземпляре с указанием в этой шифровке следующих адресов:
НКАП (Наркомат авиационной промышленности) – Шахурину,
Копия ЦК ВКП(б) – Сталину
Копия СНК СССР – Молотову
Обязать НКАП т. Шахурина копии шифровок от директоров заводов с ежедневными сообщениями присылать в день их получения т. Сталину и т. Молотову»[1314]1314
50 Там же, д. 1029, п. 166-167, 171.
[Закрыть]50.
В предвоенный период Политбюро, судя по протоколам, больше всего занимал вопрос о подготовке к войне. Можно привести в качестве примера несколько постановлений за 1940 г.:
от 15 мая – об организации серийного производства самолета «И-26» конструкции Яковлева на заводе № 301,
от 19 и 20 мая – о задании Осоавиахиму СССР на подготовку обязательных контингентов в 1940 г. и о самолетах,
от 28 мая – об увеличении программы по выпуску танков «KB» в 1940 г. на Кировском заводе Наркомтяжмаша,
от 4 июня – о строительстве тоннелей под р. Днепр и под р. Амур,
от 5 июня – о производстве танков Т-34 в 1940 г. и о производстве танков KB,
от 19 июня – об организации производства танков типа «KB» на Челябинском тракторном заводе им. Сталина,
от 22 июня – о внедрении в серийное производство самолетов “100” в варианте пикирующего бомбардировщика,
от 17 июля – о вооружении танков,
от 22 ноября – о привлечении для оборонительных работ населения Львовской, Дрогобычской, Волынской и Восточной областей УССР,
от 7 декабря – о программе выпуска самолетов и авиамоторов в 1941 г. и о боеприпасах для авиационных пушек и т.д.[1315]1315
51 Там же, д.1023, п. 90, 136, 179; д. 1024, п. 13, 90, 107, 108, 197, 198, 228; д. 1025, п. 226; д. 1030, п. 7, 142, 143.
[Закрыть]51 Большинство решений Политбюро имело гриф “особая папка”.
10 июля 1940 г. Политбюро приняло постановление “Об ответственности за выпуск недоброкачественной продукции и за несоблюдение обязательных стандартов промышленными предприятиями”. Этим постановлением был утвержден проект Указа Президиума Верховного Совета СССР, по которому “выпуск такой продукции квалифицировался как противогосударственное преступление, равносильное вредительству. За выпуск недоброкачественной или некомплектной продукции и за выпуск продукции с нарушением обязательных стандартов директоров, главных инженеров и начальников отделов технического контроля промышленных предприятий предавать суду и по приговору суда подвергать тюремному заключению сроком от 5 до 8 лет”[1316]1316
52 Там же, д. 1025, п. 129.
[Закрыть]52. Решением Политбюро от 22 ноября 1940 г. особо подчеркивалась ответственность наркомов и директоров заводов за первоочередное выполнение заказов для авиационной промышленности[1317]1317
53 Там же, д. 1030, п. 145.
[Закрыть]53.
26 октября 1940 г. Политбюро утвердило список предприятий и строек, на которые назначались постоянные контролеры Народного комиссариата Государственного Контроля СССР, созданного по постановлению Политбюро от 26 мая этого же года[1318]1318
54 Там же, д. 1023, л. 2.
[Закрыть]54. Открывали список предприятия наркоматов авиационной промышленности (все заводы были номерными. – И.П.), вооружения и боеприпасов[1319]1319
55 Там же, д. 1028, л. 308.
[Закрыть]55. Работа по подготовке к войне шла непрерывно. “Готовились с колоссальным напряжением, – говорил Молотов Ф. Чуеву, – больше готовиться, по-моему, невозможно”[1320]1320
56 Сто сорок бесед с Молотовым: Из дневника Ф. Чуева. М., 1991. С. 38.
[Закрыть]56.
Строжайшая конспирация в деле развития военной промышленности вообще является основной причиной разнобоя в оценках вооруженной мощи Красной Армии. С одной стороны, это убеждение многих российских историков, которые писали и продолжают писать о низкой боевой готовности Красной Армии (не только кадров, но и вооружения), а с другой – мнение, которое сложилось уже в 1930-е гг. у некоторых западных специалистов. В письме бывшего российского дипломата Е.В. Саблина другому дипломату – В.А. Маклакову от 17 апреля 1939 г. со ссылкой на данные английского историка Б.И. Пэрса говорилось о том, что «Россия в настоящий момент является наиболее могущественным военным государством в мире. Непобедимость и действенность русских армий якобы не подлежат никакому сомнению. Численность русских вооруженных сил феноменальна и такова же "индустриальная база", т.е. снабжение. Россия ...обладает десятью тысячами танков. Ее воздушный флот достигает цифры в 17 000 аэропланов...»[1321]1321
57 Из переписки российских дипломатов в эмиграции. 1934–1940 гг. По архивам Службы внешней разведки РФ / Предисловие В.П. Мазурова, Ю.И. Стрижова // Новая и новейшая история. 1997. № 6. С. 109.
[Закрыть]57.
О том, насколько парадоксальными являются данные советской статистики по этому вопросу, свидетельствуют расчеты Н.С. Симонова, который пришел к выводу, что показатель прямых военных расходов в национальном доходе СССР в предвоенном 1940 г. составлял всего 17,2 %. Этот показатель он скорректировал с учетом бюджетных расходов на финансирование военно-промышленных наркоматов, Осоавиахима, Управления государственных резервов, Управления Гражданского Воздушного Флота и других военизированных организаций страны и получил «коэффициент милитаризации» 24,6 %. Для сравнения он привел данные об удельном весе военных расходов гитлеровской Германии в национальном доходе страны в 1938 г. – 23,5 %, заметив, что этот процент по отношению к большей, чем в СССР, величине национального богатства[1322]1322
58 Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920–1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управление. М., 1996. С. 133.
[Закрыть]58.
Однако такой «коэффициент милитаризации» вызывает очень большие сомнения, если помнить о том, что в ходе индустриализации строились главным образом военные заводы и огромные суммы шли на закупку вооружения в других странах. Стремление скрыть реальные расходы на развитие военной промышленности было одной из первоочередных задач Сталина. В литературе уже давно отмечено, что «низкие расходы на оборону» в СССР – это «чисто статистический феномен». Известно, что часть расходов гражданских министерств шла на военные цели: например, на строительство военных сооружений, казарм и т.д. Эти расходы не включались в бюджет Министерства обороны, расходы на военные училища, наоборот, включались в бюджет Министерства высшего образования и т.д. Но все эти факты носят второстепенный характер. Основное объяснение заключается в искусственно создаваемой дешевизне вооружений, за счет больших субсидий, получаемых тяжелой и добывающей отраслями промышленности. Источником таких субсидий являлся прежде всего налог с оборота на предметы потребления. Без учета этого фактора некоторые цифры в истории наших пятилеток выглядят совершенно фантастически[1323]1323
59 Фонотов А.Г. Россия: от мобилизационного общества к инновационному. М., 1993. С. 112. Автор приводит расчеты профессора Корнельского университета М. Гарднер-Кларка из книги Т. Клиффа «Сталинская Россия. Марксистский анализ» (М., 1955): уже в 1932 г. производство военного снаряжения поглощало 21,8 % от общего количества чугуна и стали, в 1938 г. – 29,2 %, что составляло 94,3 % всего чугуна и стали, идущих на развитие машиностроения, т.е. строились только военные заводы.
[Закрыть]59.
В последнее время в литературе все чаще фигурируют цифры, которые более реально отражают положение дел в 1939–1941 гг.[1324]1324
60 Мельтюхов М.И. «Крики об обороне – это вуаль» // Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал. Т. I. От вооруженного восстания в Петрограде до второй сверхдержавы мира. М., 1997. С. 310. В книге «Упущенный шанс Сталина» на с. 446 Мельтюховым приведены несколько иные данные о состоянии вооруженных сил СССР в 1939 -1941 г.
На На В %
1.01.39 22.06.41 к 1939 г.
Личный состав (тыс. чел.) 2 485 5 774 232,4
Дивизии расчетные 131,5 316,5 240,7
Орудия и минометы (тыс.) 55,8 117,6 210,7
Танки (тыс.) 21,1 25,7 121,8
Боевые самолеты (тыс.) 7,7 18,7 242,8
[Закрыть]60:
. На 1 января 1939 г. На 22 июня 1941 г Рост в % к 1939
Личный состав (тыс. человек) 1943 5572 297
Дивизии (расчетные) 136 312,5 230
Орудия и минометы (тыс. шт.) 55,8 117,6 211
Танки (тыс. шт.) 18,4 23,3 127
Боевые самолеты (тыс. шт.) 17,5 24,5 140
Некоторые российские историки уверенно рассуждают за Сталина, что он «меньше всего хотел нанести „упреждающий удар“, поскольку после финской кампании имел ясное представление о низкой боевой мощи Красной Армии»[1325]1325
61 Попов В. 1941: тайна поражения... С. 180.
[Закрыть]61. Однако данные свидетельствуют об обратном. О неудачах в советско-финляндской войне Сталин, конечно, знал, но число погибших красноармейцев не имело для него особого значения. Главным для него являлось как раз вооружение Красной Армии. В этом смысле Сталин оценивал ее действия вполне нормально, о чем свидетельствует его выступление на совещании высшего командного состава РККА 14 апреля 1940 г.: «...наши войска хорошо поработали, разбили финнов и прижали финнов». В результате «наша армия стала крепкими обеими ногами на рельсы новой, настоящей советской современной армии»[1326]1326
62 1941 год. Кн. 2. С. 602.
[Закрыть]62. Для формирования такой оптимистической оценки немалое значение имел опыт Халхин-Гола, когда, по словам Г.К. Жукова, «японцы, видимо, не ожидали со стороны Красной Армии применения такой могучей техники» (500 советских самолетов против 300 японских и большое количество бронетанковых частей)[1327]1327
63 Русский архив: Великая Отечественная. Т. 12. М., 1993. С. 132.
[Закрыть]63. Именно уверенностью в боевой мощи Красной Армии объясняется реакция Сталина на предисловие А.С. Ерусалимского к сочинениям Бисмарка, подготовленное в 1940 г. Историк позволил себе написать об исторической боязни немцев воевать на два фронта. В ответ на это Сталин заявил: «А зачем вы их (немцев) пугаете? Пусть попробуют»[1328]1328
64 Аутсайдер – человек вопроса (О М.Я. Гефтере) // Век XX и мир. 1996. № 1. С. 116.
[Закрыть]64. Буквально эту же фразу «пусть попробуют» он произнес в ответ на сообщение югославского посла о намерении Германии совершить агрессию против СССР на банкете по случаю подписания Договора о дружбе и ненападении между Советским Союзом и Югославией в ночь с 5 на 6 апреля 1941 г.[1329]1329
65 Невежин В.А. Синдром наступательной войны... С. 177.
[Закрыть]65.
Не случайно и то, что в девятом (майском) номере журнала «Большевик» за 1941 год было опубликовано письмо Сталина членам Политбюро, в котором содержалась оценка известной статьи Ф. Энгельса «Внешняя политика русского царизма». Это письмо было написано 19 июля 1934 г., но тогда Сталин отложил его публикацию. Одним из основных недостатков статьи Ф. Энгельса он считал его критику внешней политики царской России: «Характеризуя завоевательную политику русского царизма, – писал Сталин, – и воздавая должное мерзостям этой политики, Энгельс объясняет ее не столько потребностью военно-феодально-купеческой верхушки России в выходах к морям, морских портах, в расширении внешней торговли и овладении стратегическими пунктами, сколько тем, что во главе внешней политики России стояла якобы всемогущая и очень талантливая шайка иностранных авантюристов, которой везло почему-то всегда и во всем, которой удивительным образом удавалось преодолевать все и всякие препятствия на пути к своей авантюристической цели, которая удивительно ловко надувала всех европейских правителей и добилась, наконец, того, что сделала Россию самым могучим в военном отношении государством.
Такая трактовка вопроса в устах Энгельса может показаться более чем невероятной, но она, к сожалению, факт»[1330]1330
66 Большевик. 1941. № 9. С. 2; РГАСПИ, ф. 77, оп. 1, д. 906, л. 45. После окончания войны в советской историографии утвердилась тенденция оправдания войн царской России и идеализация ее внешней политики. Особенно она проявилась в конце 40-х – начале 50-х гг. в обстановке «холодной войны» и борьбы с так называемым космополитизмом. В 1950 г. историк А.Л. Нарочницкий выступил с докладом, который был потом опубликован в виде брошюры «Значение письма И.В. Сталина „О статье Ф. Энгельса „Внешняя политика русского царизма““ – См. подробнее: Чапкевич Е.И. Советская историография 20–50-х годов внешней политики России // Россия в XX веке. Судьбы исторической науки. М., 1996. С. 427-432.
[Закрыть]66.
В конце мая 1941 г. началась скрытая передислокация советских войск к западной границе, что свидетельствует о начале реализации замысла, заложенного в «Соображениях по плану стратегического развертывания сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками» по состоянию на 15 мая 1941 г. Сохранился ряд директив наркома обороны СССР С.К. Тимошенко и начальника Генштаба Красной Армии Г.К. Жукова, игнорировать которые невозможно. Первый пакет директив не позднее 20 мая 1941 г. был направлен командующим войсками Западного особого военного округа, Киевского особого военного округа и Одесского военного округа, а также не позднее 30 мая 1941 г. командующему войсками Прибалтийского особого военного округа.
Командующие этими округами совместно с начальниками штабов и начальниками оперативных отделов штабов должны были разработать детальный план обороны вверенного им участка государственной границы и детальный план противовоздушной обороны «с целью прикрытия отмобилизования» («для прикрытия мобилизации»). Все действия предполагалось осуществлять по карте 1:1000000, указанной в «Соображениях...»[1331]1331
67 1941 год. Кн. 2. С. 227-244, 282-288.
[Закрыть]67.
Второй пакет директив наркома обороны и начальника Генштаба РККА поступил командующим этими округами 12–13 июня 1941 г. В них подробно сообщалось о прибытии войск. «Открытые разговоры по телефону и по телеграфу, связанные с прибытием, выгрузкой и расположением войск, даже без наименования частей» категорически запрещались. Никто, кроме Командующего войсками округа, члена Военного Совета и начальника штаба округа, не должен был знать о готовящейся операции[1332]1332
68 Там же. С. 351-352, 355-356, 358-361.
[Закрыть]68.
Чтобы правильно оценить эти действия, необходимо принимать во внимание сталинскую дезинформацию, которая в механизме его властвования играла важнейшую камуфлирующую роль. В ходе подготовки к войне дезинформации придавалось особенно большое значение. Напомню откровения Г.К. Жукова по поводу дезинформации японских войск во время подготовки наступления на Халхин-Голе в его докладе «Характер современной наступательной операции» на совещании высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 г.: «Вопрос внезапности, вопрос маскировки был, есть и будет главнейшим элементом в победе как в операции, так и в бою. Исходя из этих соображений, командование принимало все меры и продумало достаточно основательно маскировку этой операции.
Я не буду подробно останавливаться на всех деталях этих мероприятий. Они сводились к тому, чтобы создать у противника впечатление, что мы не готовимся наступать, а готовимся обороняться. Для этого были приняты все меры, включая дезинформацию и применение широковещательной станции, имитирующей по ночам окопные и всякие инженерные работы. Были выпущены различные специальные листовки с целью обеспечения проведения оборонительных мероприятий и т.д.
По радио передавались различные сводки, характеризующие настроение командования по подготовке оборонительной операции. И японцы, как потом выяснилось, действительно до часа удара не предполагали и не знали о готовящемся нападении.
Была принята особая осторожность при донесении в Москву в Генеральный штаб плана операции, а срок удара был донесен, по существу, накануне самой операции»[1333]1333
69 Русский архив: Великая Отечественная. Т. 12. С. 131.
[Закрыть]69
В заключение Г.К. Жуков вновь подчеркнул: «Придавая исключительное значение внезапности, все способы маскировки и обмана противника должны быть широко внедрены в Красную Армию. Маскировка и обман должны проходить красной нитью в обучении и воспитании войск, командиров и штабов»[1334]1334
70 Там же. С. 151.
[Закрыть]70.
Надо сказать, что и со стороны Германии также широко применялся прием дезинформации. Это во многом объясняет то спокойствие, с которым Сталин воспринимал многочисленные сообщения о скором нападении Германии на СССР. Он был уверен в том, что «...Гитлер и его генералитет не такие дураки, чтобы воевать одновременно на два фронта, на чем немцы сломали себе шею в первую мировую войну» и что «...у Гитлера не хватит сил, чтобы воевать на два фронта, а на авантюру Гитлер не пойдет»[1335]1335
71 1941 год. Кн. 2. С. 500.
[Закрыть]71.
С советской стороны поток дезинформации был чрезвычайно широк. Это – строжайшее запрещение командующим западными военными округами передислоцировать армейские силы непосредственно к границе; запрещение нашим летчикам сбивать немецкие самолеты-разведчики, регулярно залетавшие в глубь советской территории в первой половине 1941 г., при одновременном запрещении советским летчикам перед самой войной подлетать к государственной границе ближе десяти километров. Это – разрешение на поиск немцами в советской приграничной полосе могил немецких солдат и офицеров, погибших в первую мировую войну (причем Сталин понимал, что немцы будут не могилы искать, а вести наземную разведку). Это – скрупулезное соблюдение Советским Союзом торгового соглашения с Германией вплоть до ночи на 22 июня 1941 г. при бесцеремонных нарушениях его другой стороной. Это – массовое, и по сути демонстративное, увольнение в отпуск командного состава Красной Армии в мае и июне 1941 года. И это, наконец, негласное указание Сталина как можно чаще ставить в театрах оперы Р. Вагнера, исполнять по радио и на эстраде его музыку, которую, как известно, очень любил Гитлер[1336]1336
72 Васильев А.Ф. Рец. на кн.: Другая война: 1939–1945. М., 1996 // Вопр. истории. 1997. № 9. С. 156.
[Закрыть]72. К этому необходимо добавить известные заявления ТАСС от 9 мая и 13 июня 1941 г., написанные Сталиным. В первом случае есть прямое указание на то, что «текст опровержения принадлежит И.В. Сталину». В нем опровергалось сообщение агентства Домей Цусин из Нью-Йорка о том, что «концентрация войск на западных границах производится в чрезвычайно крупном масштабе», и подчеркивалось, что «никакой „концентрации крупных военных сил“ на западных границах нет и не предвидится»[1337]1337
73 1941 год. Кн. 2. С. 178-179.
[Закрыть]73.
Сообщение ТАСС от 13 июня 1941 г., опубликованное в газете «Известия» на следующий день, появилось как раз в тот момент, когда войска прибывали к границе. По этому поводу в нем говорилось следующее: «... слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными;... проводимые сейчас летние сборы запасных Красной Армии и предстоящие маневры имеют своей целью не что иное, как обучение запасных и проверку работы железнодорожного аппарата, осуществляемые, как известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия Красной Армии как враждебные Германии по меньшей мере нелепо»[1338]1338
74 Там же. С. 361; Суворов В. Ледокол. М., 1992. С. 193– 226.
[Закрыть]74.
Все эти факты сталинской дезинформации дали повод целому ряду авторов говорить об умиротворении Германии в апреле – июне 1941 г., о стремлении не допустить войны с ней, не дать Гитлеру ни малейшего повода для придирки к Советскому Союзу, которую он бы использовал для нападения, что, на самом деле, как справедливо указал М.И. Мельтюхов, не подтверждается известными сегодня материалами[1339]1339
75 Мелътюхов М.И. Идеологические документы мая – июня 1941 года о событиях второй мировой войны // Другая война: 1939-1945. С. 100.
[Закрыть]75.
Историков, которые верят Сталину «на слово», трудно убедить даже очевидными фактами. Известно, что после его выступления 5 мая 1941 г. перед выпускниками военных академий РККА в Кремле была организована намеренная «утечка» информации. В той, что была предназначена для немецкой стороны, утверждалось, что Сталин после сопоставления сил Германии и СССР «старался подготовить своих приверженцев к "новому компромиссу с Германией"». Это сообщение было передано послом Ф. Шуленбургом в Берлин. Другая версия, предназначенная для Англии, гласила, что, хотя «Красная Армия еще недостаточно подготовлена», война с Германией «неизбежна» и СССР «пытается оттянуть вооруженный конфликт до осени». Отношения с Англией Сталин якобы, согласно версии английского журналиста А. Верта, назвал «еще незаконченными»[1340]1340
76 1941 год. Кн.2. С. 296.
[Закрыть]76.
Даже соглашаясь с тем, что Сталин готовился к наступательной войне, современные историки говорят о неспособности Красной Армии наступать в 1941 г. В качестве альтернативы они выдвигают 1942 или даже 1943 год. Между тем, вопрос о конкретном моменте наступления в пределах года не имеет принципиального значения в данном контексте, а стремление акцентировать все внимание на обсуждении именно этого вопроса неизбежно уводит от необходимости сделать вывод о том, что в течение всего периода 1930-х гг. Сталин готовился к нападению на Европу, что грозило не просто советизацией европейских стран, но и гибелью европейской цивилизации.
В то же время в литературе приводится немало свидетельств преступной безалаберности и безответственности в деле подготовки Красной Армии не только к обороне, но и к наступлению[1341]1341
77 См.: Печенкин А.А. Была ли возможность наступать? // Отечественная история. 1995. № 3. С. 44–59.
[Закрыть]77. Все это не отменяет основного вывода, но является подтверждением того, что, стремясь вникать во все мелочи военной подготовки, Сталин был некомпетентным в вопросах ведения войны. Чего стоило одно только утвержденное Политбюро перед самым началом неизбежной развязки, 24 марта 1941 г. постановление СНК и ЦК, которым НКВД поручалось строительство 251(!) аэродрома для наркомата обороны[1342]1342
78 Девис Р., Хлевнюк О.В. «Развернутое наступление социализма по всему фронту» // Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал... Т. I. С. 143.
[Закрыть]78. По свидетельствам советских маршалов Г.К. Жукова и А.М. Василевского и целого ряда других источников военных лет, Сталин научился воевать только к концу 1942 г. Однако механизм его власти был таков, что никто в созданной им системе, по крайней мере, накануне войны, пережив состояние ужаса перед возможным арестом, не осмеливался высказывать собственное мнение. По признанию Жукова, «члены Политбюро в лице Молотова, Жданова, Маленкова, Ворошилова, Хрущева, Калинина и других были полностью согласны со Сталиным в его оценках обстановки и всех прогнозах в отношении действий гитлеровской Германии»[1343]1343
79 1941 год. Кн. 2. С. 500.
[Закрыть]79. Кроме того, как уже отмечалось, на хаос и беспорядок Сталин не обращал особого внимания. Они не только не меняли его генеральную линию, но и играли в его политике камуфлирующую роль.
Принимая во внимание эту особенность сталинского руководства, трудно согласиться с той предполагаемой картиной сталинского наступления, которую нарисовал в «Ледоколе» В. Суворов: «6 июля 1941 года в 3 часа 30 минут по московскому времени десятки тысяч советских орудий разорвали в клочья тишину, возвестив миру о начале великого освободительного похода Красной Армии. Артиллерия Красной Армии по количеству и качеству превосходила артиллерию всего остального мира. У советских границ были сосредоточены титанические резервы боеприпасов. Темп стрельбы советской артиллерии стремительно нарастает, превращаясь в адский грохот на тысячекилометровом фронте от Черного моря до Балтики...
Над аэродромами черными столбами дым. Эти черные столбы – ориентир для советских самолетов, которые идут волна за волной... Артиллерия, замолкнув на минуту, снова, как бы неохотно, начинает свой могучий разговор. Артиллерия переходит от артиллерийской подготовки к артиллерийскому сопровождению. Заговорили батареи, сосредоточивая огонь на дальних целях. Медленно, но неумолимо темп стрельбы снова нарастает. В бой вступают все новые и новые артиллерийские полки, включаясь в многоголосый хор...[1344]1344
80 Суворов В. Ледокол. С. 334–335. Более реальным представляется ход событий, который предложил М.И. Мельтюхов. По его мнению, если бы советское руководство осуществило свой первоначальный замысел и 12 июня 1941 г. нанесло удар по Германии, то основные события в соответствии с советским оперативным планом должны были развернуться от Остроленки до Карпат, где войска Юго-Западного и левого крыла Западного фронтов нанесли бы главный удар по войскам противника. Этот удар пришелся бы по 55 дивизиям противника и таким образом сразу сковал 55,6 % развернутых на Востоке войск. Войска Северо-Западного и правого крыла Западного фронтов должны были частными наступательными операциями сковать германские войска, развернутые в Восточной Пруссии, и занять Сувалкский выступ и Мемельскую область. Войска Северного фронта готовились к наступлению в Финляндии. Развитие наступления Красной Армии в Юго-Восточной Польше давало возможность войскам Южного фронта перейти в наступление в Румынии, не опасаясь удара с тыла. В Румынии имелось всего 6 дивизий вермахта, а румынская армия не являлась серьезным противником, что обрекало удар Южного фронта на успех. Разгром северного крыла фронта противника открывал Красной Армии дорогу в центральные районы Румынии и ставил под угрозу господство Германии на Балканах... По мнению Мельтюхова при таком развитии событий Красная Армия могла бы оказаться в Берлине не позднее 1942 г. – Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. С. 502–506.
[Закрыть]80.
