Текст книги "Руны (СИ)"

Автор книги: Ирина Суслова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Например, первый убитый, Магистр Волдо имел плохую память, поэтому заинтересовался возможностью улучшить её при помощи рун, не вдаваясь в подробности ни об их происхождении, ни о силе скрытой в них. Откровенно говоря, он даже не удосужился прочесть Раины работы, а лишь принял от Скарлата руническую формулу для запоминания цифр, которая в итоге и привела к его смерти, как только последний в нужное для себя время показал ему гальдраставу.

Второй, Магистр Креон, страдал от мигрени и всегда пользовался магическими отварами против головной боли. Решение в виде формулы из рун было удобным, и он везде носил её с собой, позабыв о недуге. Он, как и Волдо, не придал значение самим рунам, предпочтя придерживаться устоявшегося мнения про происхождение и отсутствие сил у этих знаков, а просто принял от Скарлата формулу как данность, что в итоге и убило его.

Третий убитый, Магистр Дарио, подобно двум предыдущим, так же пренебрег информацией о рунах, за что и поплатился. Он был тщеславен, и Скарлат об этом знал. Что может быть лучше магии рун, которую в отличие от обычной магии опознать невозможно? Она не оставляет магических следов. Поэтому вооружившись формулой «успеха» и формулой «зависти», он встретил смерть из-за своего порока.

А вот четвертый, Магистр Матис, подошел к этому вопросу по-другому. Он в отличие от остальных, хоть и не вызывал у Сальваторе симпатии, но, по крайней мере, поинтересовался докладами и, даже искал позже информацию в библиотеке. Он достаточно хорошо разобрался в материале и, по словам Скарлата, который разоткровенничался на допросе, даже стал опасен, поскольку углубился в изучение рун дальше самого его. Но у Матиса не было гальдрастав. Хотя были пороки. За что он и погиб. Хотя лично Сальваторе нисколько не было жаль, что именно этот Магистр встретил свою смерть таким ужасным способом. После того, что Ноа увидел в импровизированном гареме Матиса, едва ли в его душе зародиться чувство даже отдаленно напоминающее жалость.

Магистр Дайдорус же наотрез отказался вникать в руны и списывал это все на абсурд. Он просмотрел доклады Раи, но не воспринял их всерьез, что может быть и спасло ему жизнь, ведь он остался последним. А когда уже стало ясно, что Магистров убивают якобы руны, Скарлат убедил его в том, что именно Магистр Матис повинен в смерти остальных, при этом услужливо пояснив, кто именно вообще составил доклады о рунах.

А когда погиб сам Матис, Скарлат естественно сделал все, чтобы подозрение пало на Раю.

Этот подонок хотел обвинить во всем ни в чем неповинную девчонку! Даже Мастер Като попадал под раздачу.

Ноа фыркнул и откинулся на спинку кресла.

Вот такая заварилась каша вследствие Раиной тяги к знаниям. Перед глазами Сальваторе всплыл образ девушки и её безмерный восторг, когда она впервые ступила на просторы библиотеки Магистратуры. Наверное, Рая единственный человек во всем мире, который бы с таким восторгом относился к подобным вещам.

Ноа улыбнулся своим мыслям и, потянувшись к верхнему ящику стола, открыл его, но прежде чем достать один из Раиных докладов, осторожно отодвинул маленькую коробочку, что лежала поверх, ту самую, которая так и не добралась до адресата, в день её рождения. Начав лениво листать доклад, Сальваторе закинул ноги в зеленых носках с клевером на стол и вновь задумался.

Не смотря ни на что, констебль признавал: то, что касалось последствий, выходило лучше, чем ничего. Магистр Дайдорус стал единственным магом Высшей каты в Монстраке, то есть, тем, к чему так стремился Скарлат. В отличие от других Магистров он вызывал в Сальваторе симпатию, поэтому Ноа не слукавит, если скажет, что рад тому, что единственным выжившим оказался именно Дайдорус. К тому же, первое, что сделал Магистр, это выдал указ о регистрации людей, что должно по идее улучшить качество их жизни. По крайней мере, убить человека безнаказанно уже не получится. Но это не отменяло возможности их продавать. И конечно не отменяло нехороших хозяев, которые иногда не прочь поиздеваться над людьми. К сожалению, с этим сделать ничего невозможно, такой уж устрой жизни. Хотя буквально еще недавно для Сальваторе эти вопросы просто не существовали. Он не интересовался судьбой людей, пока одна взбалмошная человечка не ворвалась ураганом в его жизнь.

Что касается Раи, то ей, можно сказать, несказанно повезло. У неё теперь был зигзагообразный знак на шее, правда, самого светлого цвета, но был. Он, разумеется, не давал ей магических сил и был нанесен искусственно (сам Магистр Дайдорус его сделал), но факт остается фактом – он подарил Рае свободу, что не могло не радовать Сальваторе. Кроме того, Магистр предложил ей читать в Магическом Университете лекции по древним рунам, с непременным условием – никто и никогда не узнает, что она человек. Она согласилась после долгих уговоров Мастера Като.

Университет выделил ей собственный дом, в котором девушка теперь и живет. Он находится на окраине Монстрака, и является самым маленьким и самым крайним. Зато из небольшого дворика великолепный вид на лес. Сальваторе лично его проверил, прежде чем девушку туда вселили.

Единственное, что сильно возмущало Сальваторе во всей этой истории, это то, что Магистр Дайдорус приказал уничтожить любое упоминание о гальдраставах, что по его глубокому убеждению было весьма глупо со стороны Магистра. Если где-то остался какой-либо документ о них, неизвестно как пойдет дело, если вдруг эти знания попадут в недобрые руки. Но как говорится, победителей не судят. Вот Сальваторе и не судил.

Что же не так во всей этой истории? Что не давало Ноа покоя?

Внезапно Сальваторе резко опустил ноги и уставился в одну точку. Его посетила одна безумная мысль. Он вскочил, обошел два раза вокруг стола и, остановившись около Раиного доклада, который лежал на столе, улыбнулся. Его улыбка плавно перешла в отчаянный смех.

* * *

ГЛАВА 20,Заключительная

«…господи, этот Сальваторе невыносим! Настоящий сноб, да еще и орет как потерпевший! Жить с ним под одной крышей реальная пытка! Неудивительно, что он одинок, какая супер нежная магичка сможет вытерпеть такого неотесанного болвана?!!! У-у-у-у, прибила бы!!!..»

Запись из личного блокнота Безродной Раисы, 15 февраля 743 года по Магическому календарю.

Я сидела да деревянных ступеньках крыльца своего дома (это место почему-то стало для меня любимым), и проверяла работы студентов. Глубоко вздохнув, положила тетрадь себе на колени и всмотрелась вдаль.

В Монстраке стояло лето. Как же оно было прекрасно, особенно для свободного человека.

Зеленый лес, который находился неподалеку, доносил до меня запах хвои и листвы, а шуршащие теплые ветра услужливо трепали волосы, которые больше не нужно было прятать под кепкой.

Тихие летние вечера теперь стали моими основными друзьями. Не смотря на мое нынешнее положение, друзьями я так и не обзавелась, даже среди других педагогов, предпочитая держаться особняком. Тут сказывается элементарная привычка жить таким образом. Честно говоря, мне даже так больше нравилось. Среди коллег я прослыла «странной особой», что меня вполне устраивало, это помогало избавиться от лишних вопросов и любопытства к моей персоне.

Конечно, мне было тяжело рассказывать о человеческом учении магам, пусть даже это студенты (которые, кстати, не редко старше меня), но человек способен привыкнуть к чему угодно. Я привыкла не смотреть в пол при общении с магами. Привыкла здороваться с ними и даже говорить. Я даже привыкла, что студенты называют меня на «вы» и прислушиваются к моим словам. Наверное, преподавание это мое призвание. Я была счастлива своими двухчасовыми лекциями раз в неделю. Разве только становилось грустно от осознания того, каким путем это все мне досталось.

Зато у меня есть собственный дом. Я, конечно, еще не до конца обустроилась, так как часто провожу вечера в библиотеке Мастера Като, помогая ему с Мией. Она, кстати, очень способная и благодарная девчушка. Неизвестно еще кто о ком из них забоится. Мия напоминает мне меня, что не может не веселить. Мастер Като часто говорит, что на смену взрослой Рае пришла маленькая. А я всегда смеюсь над этим.

А вот что касается Пятого (у которого, между прочим, размер рожек составляет четыре сантиметра и три миллиметра, замеряем каждый день), так уж вышло, что он живет со мной.

Мотивирует это никс тем, что он мой личный Демон (с большой буквы), и раз уж у меня есть собственный дом, то он просто обязан тоже жить в нем. Короче, я смирилась. И порадовалась.

Если честно, то останься Пятый у Мастера Като, я наверное бы, усохла от тоски. Куда уж от него деться, я ж его все-таки люблю. Вот и сейчас, Пятый лежал на перилах и дремал, пока я кропотливо вчитывалась в строчки написанные магами.

А вот Сальваторе я видела лишь однажды после того злополучного дня. Ноа встретил меня около университета и подвез на своем экипаже до дома. Я была безумно рада его видеть.

Но разговор у нас состоялся сухой, и в основном касался «дела Магистров». Он передал мне отчет.

Тогда Ноа показался мне привычным, но любимым снобом, хотя чувство невысказанного не отпускало и по сей день. Прошло уже два месяца с нашей последней встречи, а я все вглядываюсь в толпу суетящихся магов в конце рабочего дня, в поисках высокого, статного брюнета, который вряд ли ищет со мной встречи. Оно и к лучшему. По причине моей безмерной тоски, я не знаю, какова будет моя реакция, если нам доведется встретиться еще раз, поэтому предпочитаю не видеть Сальваторе вовсе, хотя сердце предательски сжимается при одной мысли о нем.

Ничего, надеюсь, со временем это пройдет. В конце концов, Монстрак большой город, и вероятность случайной встречи ничтожно мала. Так что вряд ли нам суждено еще раз увидеться.

– Райка, кажется к тебе гости, – проговорил Пятый над самым ухом, прервав мои размышления, что я даже вздрогнула от неожиданности.

Переведя взгляд на дорогу, увидела знакомый экипаж, из-под колес которого клубилась дорожная пыль. Замерев, и до боли в руке сжав карандаш, я буквально почувствовала как побледнела.

Случайная встреча отменяется.

– Может он просто соскучился? – хохотнул демоненок и исчез.

Я же не могла выдавить из себя ни слова, и так оставалась сидеть на месте, когда карета притормозила около моего хлипкого заборчика. Дверца экипажа отворилась, и из него вышел Сальваторе. При взгляде на мага, мое сердце болезненно сжалось, что мне даже пришлось заставить себя силой вздохнуть.

Он выглядел сногсшибающе. По крайней мере, для меня. Сегодня Ноа был одет не в форму охотников, а в темно-серые брюки и белую шелковую рубашку. Ранее мне не приходилось видеть Сальваторе в такой одежде.

Констебль заметил меня издалека и, подтолкнув рукой скрипучую калитку, вошел во двор. Глаза мага неотрывно на меня смотрели, а рот тронула едва заметная полуулыбка. Эти глаза. Как я по ним соскучилась.

– Здравствуй, Рая, – поздоровался он, опустив руки в карманы, пока я сидела как истукан.

– Мистер Ноа! – выпалила и подскочила, из-за чего тетрадь соскользнула с моих коленей и упала прямо ему под ноги.

Он как-то странно усмехнулся, поднял её и протянул мне, вглядываясь в лицо, будто стараясь что-то углядеть, что упустил ранее. Я торопливо схватила тетрадь и вновь остолбенела.

– Какие гости! – заверещал появившийся Пятый, который видимо, догадался, что я в невменяемом состоянии. – Райка, ты чего держишь гостя на пороге? Ни капли воспитания!

– Привет, демон, – отозвался Сальваторе.

– О, слышала как он меня? Демон! – пришел в восторг Пятый, и потряс меня за плечо. – Прошу заметить, он сказал Демон, а не демоненок!

– К…кофе? – проблеяла, стараясь взять себя в руки.

– Будь добра, – кивнул Ноа, и я, резко развернувшись, на негнущихся ногах, пошла в дом.

Сальваторе же ничего не оставалось, как последовать за мной.

Похвастать обстановкой я не могла, поэтому чувствовала стеснение, но Ноа, казалось, ничуть не смущали небольшие помещения и крохотная кухонька с маленьким деревянным столом и всего двумя стульями. Он уселся на один из них и уставился на меня, пока я, воспользовавшись моментом, отвернулась и трясущимися руками старалась приготовить кофе.

Что ему здесь понадобилось? Зачем он пришел? Ответов на эти вопросы у меня не было.

Единственное, что пришло на ум, так это то, что ему необходима какая-то информация от меня.

Других вариантов быть не могло.

Глубоко вздохнув, приказала себе быть сильной, и налив кофе сразу в две чашки, умудрилась не пролить ни капли. Так успех. Еще вздох. Мое сердце слышу только я.

Последний вздох и…

Я повернулась и поставила чашки на стол. Естественно, в последний момент одна рука дернулась, и я все же пролила немного кофе на стол. Я устыдилась и глянула на Ноа. Мне показалось, или он как-то странно на меня смотрит? Поспешив за тряпкой, вновь отвернулась, вновь отдышалась и села за стол в относительно собранном состоянии.

– Я рада вас видеть, – произнесла, рассматривая разводы древесины на столе, не решаясь взять кофе, чтобы не выдать дрожь в руках. – Как дела у Даафа?

– Как у тебя дела, Рая? – спросил он не ответив, и я, наконец, подняла глаза.

Он внимательно на меня смотрел, будто старался заглянуть в самую душу. Не поняв смысла этого взгляда, я сосредоточилась на Пятом, который незаметно появился у него за спиной на столешнице и корчил мне рожицы.

– Хорошо, – ответила я, пожав плечами.

– Как твои сны?

– Так же. Стараюсь сделать еще один талисман. Пока неудачно, – отозвалась, чувствуя себя неуютно под его пытливыми глазами.

Он помолчал немного, а затем вкрадчиво поинтересовался:

– Как тебе живется в новой роли?

Опять этот взгляд. Я нахмурилась. Что он хочет от меня услышать?

– Лучше чем в предыдущей.

– Да? – улыбнулся он, и глотнул кофе.

– Да, – серьезно ответила я, чуя подвох.

Что-то здесь не чисто. Этот взгляд, вопросы, сарказм.

Сальваторе откинулся на спинку стула, вытянул ноги и внимательно на меня посмотрел.

– Ну что ж. Рассказывай, – проговорил он.

– Что? – удивилась я.

– Все. Рассказывай все. С самого начала. У меня достаточно времени.

И тут я поняла. Он все знает.

Мои руки непроизвольно сжались между собой и я, вздохнув, гордо вскинула голову, поняв, что терять уже нечего. Нет, не ждала этого, но где-то глубоко внутри всегда была готова к подобному завершению. Наверное, мне просто не суждено существовать спокойно.

Пятый, который сидел за его спиной, сузил глаза, вздыбился и приготовился к прыжку, но я грозно зыркнула на него, покачав головой. Сальваторе уловил это мое движение и резко обернулся, но никс уже пропал. Глупый порыв. Он бы не справился с охотником Первой касты.

Ноа вновь перевел предупреждающий взгляд на меня, и принял прежнюю позу.

Слова застряли у меня в горле. Я просто не знала, что сказать. Молчание продолжалось около минуты, пока Сальваторе не выдержав, резко стукнул кулаком по столу, заставив зазвенеть чашки.

– Рассказывай, я сказал! – рявкнул он, подавшись вперед и обдав меня запахом своего парфюма.

Я вздохнула, подвинулась ближе к столу, обхватила кружку с кофе обеими руками и, глотнув горький напиток, решила, что нет больше смысла юлить. Я явно недооценила мозги констебля. Он оказался умнее. Он меня не разочаровал.

– Как вы догадались? – спросила я обреченно.

– Посмотрел на ситуацию с другой стороны, – коротко ответил Ноа. – Я жду.

Я немного помедлила, но все же выдавила из себя слова:

– Мистер Ноа, вы имеете хоть малейшее представление, как это – быть человеком в таком мире? – тихим голосом спросила я, не поднимая головы и упорно рассматривая темную жидкость в кружке, боясь, что если посмотрю на него еще раз, то не смогу вымолвить ни слова.

– Знаете, как сложно справиться с ненавистью, которую поселили в душу с самого детства?

Тут на столе прямо перед Сальваторе появился вздыбленный Пятый, что констебль от неожиданности подался назад.

– Вы понятия не имеете, через что мы прошли! – прошипел демоненок. – Знаете каково это, просыпаться каждый раз, слыша её крики и знать, что ты всего лишь никс, который ничего не может сделать против огромного, как боров мага?! Знаете, каково видеть все это? Знаете как это, когда кожаный хлыст до мяса рассекает кожу единственного дорогого тебе существа на всем свете? А когда…

– Пятый… – дрожащим голосом прервала его я. – Прекрати…

Я обхватила демоненка руками и, придвинув к себе, погладила по голове.

– Все в порядке, я сама, – проговорила, глядя в его черные глазища. Он поник и растворился в воздухе.

Я краем глаза глянула на Сальваторе, и заметила еле сдерживаемый гнев, судя по его плотно сжатым челюстям. Невесело усмехнувшись, продолжила:

– Да, я ненавидела всех магов. Всех до единого. Пока нас не купил Мастер Като. Он научил нас любви, заботе, счастью, в конце концов. Он воспитал нас, как собственных детей, и поселил мир в наши души, за что мы с Пятым ему безмерно благодарны. Это, разумеется, не отнимало у меня непринятие собственного места в этом мире, тем более я уже уяснила, кто я, и почему меня можно продавать, а других нет. Я прочла множество книг и, живя в теплой обители Мастера Като, никак не могла понять, почему те, кто сильнее, имеют право издеваться над слабыми, которым просто не посчастливилось родиться с магической силой. И до сих пор этого не понимаю, мистер Ноа, – тут я прервалась, чтобы посмотреть ему в глаза, но против обыкновения, не увидела в них злости, а лишь внимание, впитывающее информацию, как губка.

– Я не понимаю, почему люди, которые слабее, гораздо добрее и отзывчивее некоторых магов.

Почему «людские неучи» могут создавать великолепные книги и такие душевные песни. При всей тяжелой доле людей, они не теряют силу духа и остаются такими, как они есть, не меняя облика в глазах других.

Я поняла, что залезла в дебри, но раз уж слова полились из души, то Ноа придется все это выслушать. Я хотела, чтобы он понял мотивы моего поступка. Он, к счастью, меня не перебивал, а лишь внимательно слушал, слегка сузив глаза.

– Тем не менее, однажды я наткнулась в нашей библиотеке на книгу, в которой подробно описывались руны. Я вначале не восприняла их всерьез, но заинтересовалась. Я изучала их скорее просто для себя, пока однажды одна из формул не подействовала. Я тогда так испугалась, – вспомнив тот случай, улыбнулась. – И вот мы с Пятым вначале восприняли все это, как игру, как шутку, пока руны не стали потихоньку мной завладевать. Знаете, мистер Ноа, они имеют особенность самостоятельно расставлять приоритеты для людей. Тогда ко мне впервые пришла та безумная идея. Так уж вышло, что руны значительно повлияли на мое дальнейшее восприятие мира. У меня в руках была сила, о которой не подозревают даже маги.

Я могла натворить множество хороших и не очень хороших вещей, но решила не торопить события.

Помните, мистер Ноа, вы спрашивали, что за руна наколота у меня на лопатке? Я тогда сказала вам, что это оберег. Это действительно оберег, но только от самой себя. Чтобы не сбиться с пути, чтобы не наломать дров и не поддаться искушению. Эта руна призывает к справедливости. Зная слабости своего характера, я побоялась испугаться и отступить в самый последний момент. Это, – я жестом указала на свою спину, – помогло мне не отступить. Ведь моя трусость могла привести к необратимым последствиям.

Как видите, мистер Ноа, я постаралась, чтобы не сбиться с пути. И тогда решила, что если у меня, возможно у единственного человека во всем мире, есть возможность помочь остальным людям, то почему бы не попробовать?

Я долго рассуждала, слушала, читала. Вы ведь знаете, что я жила в библиотеке-музее.

Знаете, как много полезного можно узнать, просто прислушиваясь к праздным разговорам магов? Я вам скажу – очень много. Ведь на людей принято не обращать внимания. Таким образом, в моей голове появился четко выверенный план. И я серьезно к этому подошла. Я написала доклады и вложила в них определенные послания…

Я опасливо глянула на Ноа, но его лицо по-прежнему было беспристрастно, лишь одна бровь вопросительно взметнулась вверх. Я, тем временем, продолжила:

– Да, в каждом докладе содержалась зашифрованная руническая формула. С помощью Мастера Като, который по моей просьбе осмотрел доклады и проверил их на наличие магических следов, я поняла, что заметить их практически невозможно, в отличие от магии они не имеют остаточных следов вообще.

Чтобы вы не подумали обо мне еще хуже, чем есть на самом деле, то хочу сказать сразу, что Мастер Като не имеет к этому никакого отношения, он не знал абсолютно ничего. И даже тогда, когда отсылал мои доклады в канцелярию Магистратуры, он делал это по своей инициативе, а не из-за того, что я применила на нем руны. Я даже не подозревала, что Мастер отнесет их напрямую в Магистратуру, а не в Университет. Конечно, документы были обречены попасть именно в Магистратуру, но все же… он просто действительно считал, что мои труды достойны рассмотрения, – я шмыгнула носом.

Мне было очень жаль, что я косвенно, но подставила дорогого для меня мага. Охотники все равно не поверят мне на слово и затаскают его по допросам, а я не успею даже попросить у Мастера прощения.

– В общем, руны, которые были зашифрованы в докладах, работали не только на конкретного Магистра, но и на то, чтобы канцелярия отослала их нужному адресату, забыв о них сразу же, как только выпустят бумаги из рук…

– Руны работали на конкретного Магистра? – уточнил Сальваторе.

Я кивнула.

– На Скарлата?

Согласно качнула головой, понимая, что своими же словами подписываю себе смертный приговор.

– Не только на Скарлата, – прошептала я.

– Дальше, – нахмурился Ноа.

– Я знала, что среди Магистров есть тот, который относится к людям лояльно. Это был Магистр Дайдорус. И с помощью зашифрованных рун, его лояльность должна была перерасти в защиту. В каждой моей работе находились формулы, которые неизменно вели бы его к выводу, что пора начать бороться за права людей. То есть, вообще сделать права для людей. Хотя бы самые незначительные, – я снова шмыгнула носом, – хотя бы, чтобы нам разрешили просто так гулять по улицам Монстрака, не боясь быть пойманным и наказанным за осквернение магического города грязными людскими ногами, – тут из моих глаз полились слезы, и Сальваторе, встав из-за стола, налил мне стакан холодной воды.

– Держи, – проговорил он, и я осторожно приняла стакан, удивившись его поступку.

– Спасибо, – промямлила и сделала большой глоток.

Пару раз глубоко вздохнув, я продолжила:

– Что касается Магистра Скарлата, то и на него у меня были формулы. Канцелярия отработала по плану, рассылая необходимые доклады конкретному Магистру. Но я не учла одного…

– Гальдрастав? – предположил Сальваторе.

Я улыбнулась его самонадеянности.

– Нет. Помните мистер Ноа, я говорила вам, что руны не способны на убийство? – спросила, и не дожидаясь ответа, продолжила: – Так вот, это не правда. Руны способны на многие вещи, о которых даже я имею не полное представление. Но, в отличие от грубых гальдрастав, руны действуют несколько иначе.

– Так убивали все же руны? – нахмурился Ноа.

– Что касается Магистров, то да, – без тени раскаяния ответила я. – Только они не убивали, они внушали им ситуацию, при которой естественным выходом была смерть. У них у всех были мои доклады. У них у всех были мои формулы. И к ним всем в нужное время пришел Скарлат, и, уверенный в своих познаниях, подкладывал необходимую руну для завершения формулы, которая должна была привести их именно к такому концу.

– Тогда причем здесь гальдраставы? – изумился Сальваторе.

– А вы знаете, что такое гальдраставы, мистер Ноа? – поинтересовалась я, чувствуя силу от руны, изображенной на моей лопатке, она давала мне решимости.

– Я изучил ту книгу, – кивнул он.

– «Демонические знаки», «шлемы ужаса», – начала я насмешливо перечислять их названия, – только к демонам, мистер Ноа, они не имеют отношения. И к знакам тоже. Это готовые рунические формулы, которые уже подразумевают под собой какое-то действие.

Только они не вписаны в строчку, как это положено, они вяжутся между собой и приобретают округлые формы. Я впервые услышала о «гальдраставах» в библиотеке Магистратуры. Так уж вышло, что маги, увидев непонятные символы, которые имеют собственную силу и не имеют магической ауры, приобщили их к «демоническим знакам». Но это бред.

– Но как так вышло, что ты не смогла справиться с ними? – задал Сальваторе логичный вопрос.

– Нет такой руны, с которой я бы не могла справиться, – проговорила без ложной скромности. – Но так называемые «гальдраставы» перепутали мне все карты своей грубостью.

– Грубостью?

– Да. Это как раз то, чего я не учла. Тяга Скарлата к еще большей власти. Рун ему оказалось недостаточно, и он нашел эти «гальдраставы», которые слишком «сухие» и не умеют работать в связке. Это «грубые» знаки, так я их называю. Но они имеют одно неприятное свойство – блокировать любые попытки им препятствовать и несколько видоизменять рунические формулы. Поэтому тогда, когда я избавила вас от действий рун в замке Магистра, помните? И Пятого у вас в кабинете? Мне пришлось изобразить эту дрянь самой. На самом деле, это было невероятное везенье, поскольку я не углублялась в их изучение и изображала скорее интуитивно, чем правильно. Поэтому, это могло стоить нам жизни. Именно из-за этого смерть Магистров была столь жестока, что не вписывалось в первоначальный план. Я готовила для них другую смерть, – закончила я тише.

– Так выходит, что Скарлат не так уж хорошо разбирался в рунах? – уточнил Ноа.

– Если быть точнее, то он ни черта в них не понимал, – призналась я.

– То есть, это ты? Это все сделала ты? – переспросил Сальваторе, но вышло так, что его тон был больше утвердительным.

Я немного помолчала, прежде чем ответить, и наконец произнесла:

– Я – не хороший человек, Мистер Ноа, и если вы хотите знать сожалею ли я о том, что сделала, то отвечу – нет, – я посмотрела на него твердым взглядом. – Собакам – собачья смерть.

Ни один из них не вызывает во мне жалости. Вы так уважаете своих великих Магистров, что не замечаете, какова их сущность на самом деле. Это не те маги, которые должны решать вопросы государственной важности, особенно если их помыслы не чисты. Конечно, не мне решать такие вещи, но если я могу, то почему нет?

Я, например, считаю, что Магистр Волдо, который занимался международными вопросами и урегулированием споров, не должен руководствоваться личными симпатиями и антипатиями при переговорах с другими странами. Или вы скажете, что никому не известен тот факт, что правой всегда выступала страна, которая заплатит больше? А перевес его голоса прямо пропорционально зависел от количества золота, которым та или иная сторона набьет карманы Волдо. Таким разве должен быть Магистр?

Или Магистр Креон, который «решал вопросы» внутри страны. Вы слышали хотя бы об одном случае, когда человек оказался прав? – злобно спросила я. – А я вам отвечу: даже если человек был действительно прав, он все равно нес наказание. За непослушание. Смертью.

Магистр Дарио, тонко и методично обворовывал собственную страну. При этом его все любили и уважали. Магистр Матис: Высший маг, отвечающий за образование, литературу и духовное развитие страны, презирал людей, считая их отбросами общества. Однажды избил до смерти своего слугу, который не смог починить колесо его экипажа. Я уже молчу про его домашний гарем.

Ну и «Скарлат Справедливый». Он перевешал тысячи людей. Стоит ли говорить, что зачастую они были невиновны? Такими должны быть Магистры? И это великие маги Высшей касты, которых так мало в нашем мире? Не кажется ли вам, что было бы лучше, если бы их не было вообще?! – распалялась я, чувствуя, что силы оставляют меня, и с удивление обнаружила, что плачу.

Сальваторе тем временем задумчиво на меня смотрел.

– Вот ведь ирония, правда? – грустно усмехнулась я. – Единственный из всех Магистров, который пренебрег рунами, оказался именно Дайдорус. Я хотела свободы для всех людей, а получила её лишь для себя, да еще и такой ценой. Все было напрасно, – я наклонила голову в бок, демонстрируя Сальваторе свежий зигзагообразный знак. – Вот она цена жизни ваших Магистров. Разве оно того стоило? Разве оно того слоило?! – я сорвалась на крик и закрыла лицо руками, поскольку слезы буквально начали меня душить.

– Рая, Рая, – услышала его голос совсем близко от себя.

Он отвел мои ладони от лица, и я с удивлением увидела, что Ноа стоит на коленях около моего стула и наши глаза на одном уровне.

– Теперь вы меня арестуете? – прошептала я.

Он улыбнулся и смахнул с моей щеки слезу.

– Ты спросила: стоило ли оно того? – проговорил он, обдав меня теплым взглядом своих зеленых глаз. – Стоило. Конечно, стоило.

Я опешила и открыла от удивления рот. Он встал с коленей, поднял меня со стула и обхватил лицо руками, утирая мои слезы большими пальцами.

– Когда я шел сюда, то был готов даже услышать то, что ты потомок самого Дьявола, и даже тогда бы сказал, что оно того стоило. Я догадывался, что именно сегодня услышу здесь, но я пришел сюда один, без охотников. Я пришел к тебе, понимаешь? – он всматривался в мое лицо, словно пытаясь запомнить каждую черточку. – Вот к такой маленькой расчетливой человечке, которая передушила Магистров, как котят. Конечно, мне не нравится, что ты водила меня за нос, да и вообще, вся эта ситуация мне не нравится, но я не осуждаю тебя. Ты не поверишь, но я понял мотивы твоего поступка.

Я ошарашено смотрела на Сальваторе, не понимая смысла его слов. Что он такое говорит?

Он это серьезно? Что это значит? Он сошел с ума?

Констебль отпустил мое лицо и, отступив на шаг, проговорил:

– Я вообще-то вот зачем пришел, – он достал из кармана брюк маленькую коробочку голубого цвета и поставил её передо мной на стол. – Это твой подарок, на день рождения.

Открой.

Я же застыла, как статуя и, не сводя глаз с Сальваторе, похлопала по столу в поисках коробочки, пока, наконец, она не подвинулась к самым моим пальцам после брошенного на неё взгляда мага. Ноа с таким волнением на меня смотрел, что я просто не верила своим глазам. Он смотрел как-будто… как-будто…

Я одним движением развязала ленточку и открыла подарок. Внутри на белом атласе лежало маленькое колечко с прекраснейшим изумрудом, так напоминавшим цвет глаз дарителя.

Я перевела взгляд на Ноа и увидела, что он от волнения кусает губу.

– Я…я вас не понимаю… – растерянно прошептала.

– Я люблю тебя, Рая, – проговорил Сальваторе, не сводя с меня глаз.

Я только ахнула, не веря в происходящее. Этого не может быть! Со мной не может такого произойти!

Ноа протянул мне руку и я, немного помедлив, вложила в неё свою. Он ловко выхватил у меня коробочку и выкинул её словно ненужный хлам, как только вытащил кольцо, и аккуратно одел его на мой палец. Мгновение мы оба вглядывались на прекраснейшее изделие, которое смотрелось неуместно на моих грубых от работы пальцах, пока Сальваторе не поцеловал мою руку, а затем и ладонь. Он потянул меня на себя и заключил в крепкие объятья, поглаживая мои волосы.