Текст книги "Все, что она хочет (СИ)"
Автор книги: Ирина Лем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Хорошо, что она вовремя остановилась – в легких Марка произошел перебой с воздухом, горячая волна ударила в лицо. Отошел к окну, прислонил лоб к холодному стеклу. Интересно, что прячется за ее спонтанностью – простота или провокация?
– У тебя здорово получается, – хрипло выдавил он. Повернулся, поставил руки в бока показать – держит ситуацию под контролем. Хотя сам не был до конца уверен. – Я еще в прошлый раз заметил. Умеешь красиво танцевать...
– Тяжелыми наркотиками тоже не увлекаюсь. Героин, метамфетамин – не для меня, – сказала она, не отвечая на его реплику и как бы продолжая собственный рассказ. – Вот смотрите.
Подошла, протянула левую руку, вывернула внутренней стороной. Машинально он взял ее снизу за локоть, провел пальцами по коже на сгибе – ощущалась нежной, теплой и гладкой. Действительно, следов от уколов нет. Но что за неожиданный жест! Доверчивый, почти интимный. Он же не просил доказательств... Странная девушка.
Или наоборот?
В нашем перевернутом мире нормальность стала приниматься за странность.
Все-таки – что у нее на уме?
Да ничего особенного. Хватит строить из себя психа.
27.
Вблизи глаза ее яснее, насыщеннее, не зыбкий туман, а два горных озера – глубоких, непрозрачных. Какую тайну они хранят? Какие они при дневном свете?
Марк сжал ее руку, прогладил от кисти до плеча и далее до шеи – рука упругая и слегка дрожит. Ее дрожь передалась ему.
– У тебя есть друг? – полюбопытствовал.
– Нет.
– Невозможно поверить.
– Никто не верит.
– Объясни.
– Здесь трудно найти нормального человека. Одни фрики. И сумасшедшие. Да вы, наверняка, сами знаете... Вот вы мне кажетесь нормальным, – добавила Тиффани без улыбки.
Они стояли так близко друг от друга, что, казалось, могли общаться телепатически.
«А с мужчинами ты спишь?» – спросил он одним взглядом.
«С вами не откажусь», – читалось в ее глазах.
Есть вещи, о которых догадываются без слов, но Марк все еще не решался. Девушка высвободила руку и с разочарованным видом вернулась к уборке. Знала, что он наблюдает, и всячески дразнила. То нарочно нагнется над столом, якобы дотянуться до самого дальнего угла – смахнуть пыль, заодно дать подняться сарафанчику. То зажмет между стройных ножек одну перчатку, у другой будет долго разлеплять пальцы и потом обе бросит в ведро. То пройдется под носом у Марка и, вроде, «нечаянно» заденет плечом или бедром.
Собралась сменить пластиковый пакет в урне и наклонилась в той же манере, что недавно над розеткой – не сгибая ног. С пакетом что-то не получалось, и Тиффани надолго застыла в одной позе, снова открыв свои спелые ягодицы как свежие пончики, от вида которых у мужчины потекла слюна.
Предложение, от которого невозможно отказаться.
Одним прыжком Марк очутился сзади, сдернул вниз стринги – треугольник на ленточках, присел, приложил губы к ее промежности.
Как и ожидалось, сопротивления не встретил.
Девушка пахла свежо, будто только что из душа.
Он стоял на одном колене, гладил и массировал ее ягодицы, прятал в них лицо, мечтал спать на них как на подушке, и от этой мысли возбуждался сильнее. Влажным языком ласкал ее вагину, проникая глубже и глубже. Нащупал отверстие, засунул язык на полную длину, покрутил – Тиффани охнула.
Ее короткое «ох!» сработало как запал для динамита.
Взрыв!
Произошел такой мощный толчок эрекции, что Марк испугался, не порвутся ли трусы. Дольше терпеть не имело смысла. Вскочил, расстегнул молнию, достал дрожавший от нетерпения фаллос и сам удивился его величине. Поднес к ее набухшим интимным губам.
Как ни велико было нетерпение, а грубо врываться в нежнейшее лоно девушки не стал, прошелся по касательной, как бы ожидая приглашения войти внутрь. Тиффани прошептала:
– Да... да...
Он скользил, каждый раз сильнее раздвигая ее промежность, нашел нужное место и осторожно двинулся вглубь. Тиффани сопровождала продвижение сладким стоном. Она заняла позицию поудобнее – оперлась о стол и пружинисто покачивалась в такт толчкам, буквально каждый одобряя звучным вздохом.
Ее вздохи заряжали и поощряли. Марк прикрыл глаза – получше сосредоточиться на ее гладком, послушном теле, ощутить его до глубины, привыкнуть к нему, насладиться...
Ничего подобного ранее не испытывал. Удивительно. Что такого особенного в этой девочке, пригласившей его к сексу? Он сто раз похвалил ее за инициативу и это было последним, что помнил отчетливо.
Даже не подумал надеть кондом.
Какой кондом? Она отдалась ему – полностью и безусловно, и он не будет мелочиться.
Самому понравилось.
Это беззаботность – когда ничто не свербит в подсознании: надо предохраняться, иначе...
Это свобода. Так было с Леонтин, много лет назад. Нет, сейчас лучше.
Это полет. Без крыльев и парашюта. Парение души – над сказочными ландшафтами, среди белых гор и вечно голубого неба.
Это счастье. И все благодаря Тиффани... Догадывалась ли она – какое ощущение дарила?
Приближался оргазм, и Марк знал: это будет самый грандиозный оргазм в его жизни – «Катрина» и «Эль Ниньо» вместе взятые. Торопиться не стал.
Для многих мужчин извержение – главная цель, но не для Марка. Он наслаждался процессом не меньше, чем концовкой, и всегда думал о партнерше. Задержать семяизвержение несложно. Он хорошо владел этой техникой, которой еще в студенческие годы научился от двоюродного брата Зака – Даниэла Старки. Тот работал гинекологом и подсказал неопытной молодежи: чтобы не кончать раньше времени, нужно замедлить движение, отвлечься, подумать о чем-нибудь постороннем, лучше смешном.
Марк так и поступил. Приостановил толчки, открыл глаза, оглянулся. Посмотрел на черноту за окном. Что, если бы полиции дали право бесконтрольно использовать миниатюрные вертолеты-дроны? Они летали бы вокруг домов, заглядывали бы по ночам в окна, не только в спальни, но и в офисы – сколько интересного могли бы обнаружить!
Кажется, был такой сюжет в кино. Да, хороший, старый фильм – «Голубой гром» назывался. Они с Заком раз пять ходили его смотреть и потом мечтали стать летчиками, обязательно на вертолетах – они шустрее самолетов...
Трюк сработал – давление подступавшего оргазма ослабло. Теперь он возвратится нескоро, лишь когда разрешит хозяин. Отлично!
Продолжим получать удовольствие. И дарить. Это как раз тот случай, когда дарить и получать одинаково приятно. Вообще повезло. Обычно секс с новой партнершей бывает скованным, ощущения поверхностными.
С Тиффани по-другому. Исключительно отзывчивая девушка – испытывает то же самое, если не сильнее. Она уже два раза кончила, о чем возвестила приглушенными криками и мелкой дрожью, которая прошлась по телу. И это не игра на публику – оба раза Марк отчетливо ощутил внутри ее жаркую влагу. Эрекция усилилась, хотя он не предполагал, что это возможно. Душу тешила неэгоистичная мужская гордость: Тиффани разделяет его удовольствие, а это стимулирует к продолжению.
Когда она пришла в третий раз, он поднял ее, прижал к себе, не переставая пенетрировать – рискованный трюк, красиво выглядящий в порнофильмах. В реальности же поза «девушка стоит, мужчина сзади» получается лишь у тех счастливчиков, чей мужской размер превышает среднестатистический.
Марк не волновался – положение проверено не раз, получается отлично, обеспечивает массу новых ощущений. Он давно вернулся из полета над райскими кущами и теперь действовал осознанно, технически. Одной рукой осторожно отыскал в ее интимной глубине чувствительную горошинку клитора, другую руку засунул под майку.
Нашел ее грудь, сжал и – не удержался от звучного вздоха. Настоящая. Податливая. Точно умещается в ладони – его любимый размер. Стоит, а не висит, не нуждается в лифчике. Дрожит от возбуждения и будто дразнит его своенравными, твердыми сосками, которые так и норовят проскользнуть между пальцами.
Он остался с ними наедине – прикасался, сжимал и гладил. Он еще не видел их, но уже любил и не хотел отпускать, как ребенок не желает расставаться с любимой игрушкой.
Фантастически приятная девушка...
Все, что открыл в ней, понравилось, особенно то – как идеально совпали их тела. И это только начало. Впереди целая ночь и новые открытия: он увезет Тиффани к себе и не даст ни минуты покоя.
Наклонился, поцеловал в шею, прошептал на ушко:
– Ты потрясающая... Где ты скрывалась от меня? Больше не отпущу...
Тиффани тихонько засмеялась и повернулась в полуоборот. Со лба ее скатилась капелька пота, съехала к виску и застыла на том месте, где сквозь кожу просвечивала голубая вена. Набухла и медленно двинулась вниз. Марк слизнул ее, ощутил слабо-соленый вкус, словно от морской волны. Она русалка? А выглядит очень по-земному. И ощущается как нормальная женщина. Надо держать ее покрепче, а то махнет хвостом, выскользнет из рук и исчезнет в пучине...
Провел языком по ее раскрасневшейся щеке. Вкусная. Так бы и съел. Нет, нельзя. Лучше пробовать девушку на вкус по-другому. Поцелуями. Высвободил руку, ту, которая орудовала внизу, облизнул пальцы, придвинул лицо Тиффани ближе к себе. Потянулись губами друг к другу...
Соприкоснуться не успели.
Хлопнула дверь в начале коридора, послышались мужские голоса. Марк замер. Голоса приближались. Нет, только не сейчас! Кто это мог быть? Сотрудники фирмы давно разошлись по домам, охранникам обходить помещения рано.
Кто бы ни были пришельцы, они направляются к его кабинету.
Странно. Марк регулярно оставался сверхурочно, да почти каждый день, но такого бесцеремонного вторжения на свою территорию не припоминал. Или у полиции, все-таки, появились вертолеты, тайно шпионящие за морально неустойчивыми гражданами? А, глупости...
К сожалению, с Тиффани придется разъединиться.
– Прости, малыш, пойду спрошу, что им здесь нужно. – Застегнул молнию, поправил рубашку, брюки.
Тиффани кивнула, торопливо заправила майку под сарафан, одернула подол. Постояла, соображая – что делать, и принялась вытирать тряпкой стол, но как-то неуверенно, вроде не знала, зачем это делает. У нее все еще горели глаза. Румянец на щеках выдавал неутихшее возбуждение, на губах блуждала улыбка – она слишком явно находилась во власти недавних страстей.
По какому бы поводу ни явились непрошенные гости, в кабинет их пускать нельзя – решил Марк. Слишком двусмысленная ситуация: поздний вечер, раскрасневшаяся девушка, у самого глаза навеселе – мало ли что им померещится. Спросит о причине появления – построже, чтобы не думали, что им здесь сердечно рады, потом побыстрее выпроводит и продолжит...
Оглядел комнату, не осталось ли следов их с Тиффани не совсем рабочих занятий. Заметил на полу кружевной лоскуток – ее стринги. Поднял, подошел сзади, сунул в карман сарафана.
– Не спеши надевать. Я скоро вернусь. – И чмокнул в шею.
28.
Плотно прикрыв дверь, Марк вышел в коридор и увидел двоих мужчин в одинаковой черной униформе. Они заглядывали в каждый кабинет, включали свет, смотрели, выключали, шли дальше, переговариваясь. Заметив хозяина конторы, направились к нему.
Это были охранники, которые днем дежурят в холле, а ночью обходят этажи, Марк знал их на вид, но не по именам. Оба смуглые, черноволосые, скорее всего мексиканцы, один постарше – с бугристым лицом, второй – молодой парень с усами.
– Хорошо, что вы еще не ушли, сэр, – сказал старший с сильным испанским акцентом.
– В чем дело, джентльмены?
– Небольшое недоразумение, которое мы обязаны выяснить, – принялся объяснять охранник немного извиняющимся тоном. – На нашем компьютере возник сигнал, исходящий с этого этажа. Точно определить комнату сложно. Потому мы пришли проверить все.
– Что за сигнал?
– Сработала аварийная сигнализация. Не думаем, что это взлом. Но выяснить необходимо. Эти кабинеты мы проверили, там порядок. У вас есть закрытые помещения?
– Есть. Не так много. Собственно, только два: кабинет мистера Бернса и архив. – Марк сделал паузу. Как бы от них побыстрее избавиться? – Послушайте, это срочно? Думаю, ложная тревога. Сижу здесь целый вечер, никого из посторонних не заметил. Да и не вижу смысла вламываться в адвокатскую контору. Нельзя отложить проверку до завтра? Я вообще-то собирался домой.
– Простите, сэр, но у нас инструкция. Сигнал обязаны проверить. Даже, если очевидная мелочь, мышь пробежала или паук забрался в неположенное место. Вдруг неполадки в электросистеме? Короткое замыкание, например. Может привести к возгоранию. Мы обязаны немедленно принимать меры. Хорошо, что вы на месте, иначе пришлось бы вызывать из дома. Извините за задержку, но проверить придется сейчас.
В определенном смысле они правы. Не стоит ссориться или выказывать неудовольствие.
– Хорошо, – произнес без энтузиазма. – С какого помещения желаете начать? Но предупреждаю, посторонним вход туда запрещен.
– Ничего страшного, сэр, – вставил свое слово младший охранник. Он разговаривал на английском без акцента, видно, родился здесь, а не эмигрировал. – Мы постоим снаружи. Вы проверите, все ли в порядке с проводами. Может, действительно ложная тревога. Батарейка протекла в картоприемнике, или нарушился контакт. Случаи всякие бывают.
«Черт послал их на мою голову», – выругался про себя Марк. Быстро выпроводить посетителей и вернуться к Тиффани не получится. Дождется ли она его? Сколько времени? Взглянул на часы и удивился: полдвенадцатого. Незаметно пролетело время, впрочем, так всегда, когда занимаешься чем-то приятным...
Коридор сворачивал налево и образовывал закуток с тремя дверьми – кабинет Бернса, архив и всегда открытая комнатка для ланча. Там холодильник, может, он источник аварийного сигнала? Лет десять ему, работает неплохо, но вообще-то давно пора поменять. Марк вознес молитву к небу – пусть это будет холодильник! Отключит его, завтра закажет новый, проблема решена...
Комнатку предоставил проверить охранникам, сам подошел к двери с табличкой «Энтони Бернс», достал карточку, провел по желобку картоприемника, нажал кнопки кода. Дверь щелкнула и распахнулась. Марк вошел, включил свет, принюхался. Дымом не пахнет. Внимательно осмотрел окна, решетки вентиляции, розетки, провода – нет ли повреждений ? На первый взгляд все в порядке. Вышел. Закрыл.
– Здесь ничего подозрительного, – сказал молодой охранник про комнату для ланча.
Молитва не дошла.
– Здесь тоже.
Кусая губы от досады, Марк направился к архиву, произвел ту же манипуляцию, дверь не открылась. В чем дело? Пальцы ощутили влажность на карточке. Пригляделся – от картоприемника вверх по стене тянулась мокрая полоса, на потолке растеклось пятно и сочилось водяными каплями.
– Все ясно, – сказал старший охранник. – Наверху протечка. Надо вызывать аварийную бригаду. Иначе короткое замыкание и пожар. Потом необходимо будет осмотреть комнату внутри. Кроме вас, открыть ее некому. Простите, сэр, но, видимо, придется задержаться.
Не дожидаясь ответа, он достал рацию местного действия, связался с коллегами, доложил обстановку. Марк слушал и не слышал. Проклял все на свете. Выругался самыми грязными ругательствами, которые знают только черные подростки Бронкса, увлекающиеся рэпом и кокаином. Досталось всем: и не вовремя сломавшемуся водопроводу, и чрезмерно чувствительной сигнализации, а главное – бесцеремонным и слишком усердным охранникам, которым не захотелось ждать до утра и они явились нарушить его с Тиффани уединение...
Когда вернулся к себе, кабинет был тих и покинут, как атомная станция после аварии. Да, авария – будь она проклята! Марк ощутил пустоту почти физически. Кабинет-призрак. Совсем недавно он был полон живых звуков, движений и эмоций, теперь здесь тишина и тоска. Безжизненная, бесчувственная пустыня.
Плюхнулся в кресло – без сил, вроде только что вагон кирпичей разгрузил. Откинулся на спинку, вытянул ноги, сцепил руки на затылке. Что делать, где искать Тиффани? Даже адреса не спросил. Хотя, зачем адрес? Он же не собирается ехать к ней домой. Кого там встретит: родителей, друга, мужа? Сказала, что не имеет бой-френда, но верится с трудом. Такие неординарные девушки одни не остаются.
Противно даже думать об этом.
А телефон? Ну, кретин. Давно с девушками не знакомился, забыл главное правило: первым делом обменяться номерами. Делается просто – попросить ее позвонить на свой телефон, и вот уже у обоих записаны данные друг друга.
Так что делать, отправляться домой несолоно хлебавши? По-видимому – да. Ничего другого не остается.
Жаль, очень жаль. Вечер пропал...
29.
Ночь прошла беспокойно. Терзали воспоминания о неполных двух часах, проведенных накануне с Тиффани и жуткое разочарование концовкой. Обида на собственную недогадливость и еще большая обида на тупоголовых охранников – до такой степени, что возникло желание завтра же приобрести автомат Калашникова и расстрелять их на рабочем месте. А что? Популярный сейчас способ расправляться с обидчиками...
Мысль о мщении понравилась и показалась настолько реальной, что сердце забилось в предвкушении акции. Ну-ну, потише. Не хватало инфаркт получить. Марк осадил разыгравшуюся фантазию, встал с разворошенной кровати, сходил на кухню попить, по дороге уговаривал себя успокоиться.
Нет, доходить до крайности нельзя. Что разволновался? Да, неудачно получилось, но не все потеряно – встретится с девушкой в следующий четверг.
Правильно говорят «Бог троицу любит», к третьему разу Марк отнесется со всей серьезностью. Сразу увезет Тиффани в надежное место – к себе домой. Здесь ни охрана не помешает, ни авария не случится. Здесь, в спокойной обстановке, под романтическую музыку он покажет, на что способен. И она не разочаруется.
Сердце вернулось в обычный ритм, но про сон не могло быть и речи. Про полноценное бодрствование тоже. Вернулся мыслями во вчерашний вечер и просмотрел его, как фильм, от начала до конца. На минутах соития задержался, прокрутил несколько раз – и переживания, еще свежие разлились по телу.
Сознание погрузилось в дрему, где смешались воспоминания и реальность.
К утру возбуждение достигло высшей точки и потребовало выхода – немедленного, иначе на людях Марку сегодня не появиться. Сотрудники будут глазеть на брюки в области гульфика и задаваться вопросом: от чего это шеф так перевозбудился в рабочее время?
Вставать слишком рано было лень, но необходимо. Поднялся, прошел в душ. Простыми, известными каждому подростку манипуляциями, довел себя до оргазма и кончил в бумажное полотенце. Сняв физиологическое напряжение, принял контрастный душ, сначала теплый, чтобы смыть пот, потом холодный, чтобы окончательно проснуться.
Бодрящую утреннюю зарядку делать не стал, ограничился упражнениями на растяжку, которые входили в категорию обязательных на каждый день. В голове, вроде, прояснилось, но где-то на дне, в районе шеи, проснулась боль и заявила о себе ноющим неудобством. По опыту знал – боль надо снимать сразу, иначе усилится, распространится, не даст думать. Выпил две таблетки парацетамола и решил чем-нибудь заняться до момента, когда настанет время ехать на работу.
Можно бы посидеть на террасе у бассейна, заняться умиротворенным созерцанием долины и гор на горизонте, но есть опасность снова погрузиться в воспоминания. С нежелательным результатом.
Накинув банный халат, Марк прошел в комнату для хобби, которую называл домашним кабинетом, включил компьютер посмотреть – что плохого в мире произошло. Он не очень интересовался новостями и никогда не смотрел их по телевизору. Газеты читал в интернете, вернее, не читал, а просматривал заголовки статей, чтобы быть в курсе происходящего, не вникая в подробности.
Открыл главную страницу «Лос Анджелес Таймс». Ничего сенсационного в штате не случилось: лесной пожар в районе Йосемитского парка, перестрелка в Комптоне, «пьяное» дорожное происшествие с погибшими. В мире тоже как обычно: где-то террористический акт, где-то природный катаклизм, катастрофы, аварии. Человеческие жертвы с подробным описанием и фото. Что за навязчивое стремление смаковать несчастья? Депрессивно. Хотя понятно. Давно известно: негативные новости лучше продаются.
Спорт, светские сплетни, голливудские скандалы, советы по здоровью, рецепты, рейтинги политических партий и прочую ерунду, которую печатают для зомбирования читателя, прокрутил, не глядя. Другие газеты смотреть неохота, откинулся на спинку стула. Глаза утомились. То ли от бессонной ночи, то ли от скучного чтения. Отвлечься...
Прикрыл веки и – перед глазами возникла Тиффани, как живая, в тот момент, когда они стояли, тесно прижавшись друг к другу, и он повернул ее лицо к себе. Отчетливо разглядел профиль: идеально прямой нос, приоткрытые губы, голубая жилка на виске и капелька пота – вот она вздрогнула, сдвинулась с места и поползла вниз...
Стоп!
Наваждение.
Тряхнул головой. Совсем не желал повторить путь, пройденный ночью, это вредно для здоровья и для концентрации, которую сегодня важно сохранить. Пятница – последний рабочий день, предстоит провернуть кучу дел и наверняка работать в выходные.
В понедельник начнется заседание, которое затянется на несколько дней и будет означать карьерную веху для Марка. Суд рассмотрит новые доказательства невиновности медсестры Люсии Берекел и, как надеялась адвокатская группа, полностью оправдает ее.
Затем без передышки займется делом «зеленой вдовы».
А как же Тиффани? Когда он снова увидит ее? Ждать до четверга?
Целая вечность...
В душе поднималась досада – не на что-то определенное, а на ситуацию вообще.
Нежелательно в начале дня. Надо поскорее избавиться, почувствовать себя счастливым. Как? Просто: начинаешь улыбаться, и хандра проходит сама собой. Глупо выглядит? Ничего, дома никто не видит. Вообще, хороший рецепт, на все случаи, к примеру: хочешь почувствовать себя бодрым – взбодрись.
Так, применяем.
Энергично хлопнув в ладоши, Марк вскочил и принялся расхаживать туда-сюда без определенной цели. Стало жарко, скинул халат, отодвинул стеклянную дверь, вышел на еще прохладный воздух террасы, вдохнул полной грудью, помахал руками-ногами.
Сработало! Энергия влилась в мышцы, забурлила.
Пора уходить, иначе закиснет дома. В офис ехать рано – до восьми контору открывать не разрешалось. Не беда, протянет время по дороге. Заедет где-нибудь перекусить. Выпьет кофе. Посидит, поглазеет на посетителей. Отвлечется, настроится на рабочий режим.
Пока одевался, укладывал ноутбук, выходил к машине, спрашивал себя: в чем, собственно, проблема? Упадок настроения настигал его по утрам ну в о-о-чень редких случаях, зато ощутимо – прямо как землетрясения в Лос Анджелесе.
Проблема по имени Тиффани.
Ладно. Для пользы дела забудем до четверга.
Устроился за рулем, сказал себе вслух:
– Когда поверну ключ, буду думать только о тексте выступления в понедельник. Кажется, хотел там что-то исправить. В какой главе это было? О причинах труднообъяснимых смертей новорожденных...
Душевное равновесие восстановилось.
На короткое время – минут на пятнадцать или около того.
Равновесие было хрупким и легко нарушилось – когда на углу Уилширского бульвара и Родео Драйв увидел название магазина «Тиффани и Ко» на вывеске нежно-голубого цвета.
Ее имя. Цвет ее глаз...
Тиффани сопровождала его всю дорогу.
Когда завтракал в по-утреннему шумном кафе – она ходила по залу, принимая заказы, и он слышал ее голос «вам с молоком или без?».
Когда ехал по торопливым улицам – она сидела во впереди идущей машине, и он видел ее профиль за стеклом.
Когда поднимался в тесном лифте, она стояла позади всех, у самой стенки, и, подняв руки, танцевала под только ей слышимую музыку.
Ее присутствие стало уже до такой степени привычным и необходимым, что показалось – она ждет его в кабинете.
Заторопился.
Вошел – никого. Оглянулся – где Тиффани?
И сразу навалилась пустота. Скука. Полнейшая бессмыслица. Зачем он здесь? Один... Пальцы дрогнули, ноутбук едва не грохнулся об пол.
Бросил его на диван, прошелся по комнате. Работу над выступлением придется отложить – совершенно не в состоянии сосредоточиться. Выход? Чтобы отвлечься от Тиффани, требуются драконовские меры.
Посмотрел через открытую дверь на Розалину. Она ответила взглядом, в котором готовность исполнять любые приказания.
Нет, неподходяще по времени. И по желанию. И вообще. Кажется, он ее больше не захочет...
И хорошо.
Нет, нехорошо.
Все, хватит о сексе! Переключиться на бизнес.
Вне этого несчастливого кабинета.
Поднял трубку, набрал номер полицейского детектива Алана Грибса, который вел дело «зеленой вдовы». Они хорошо знали друг друга и общались на «ты».
– Слушай, Алан. Мне нужно еще раз просмотреть дело мисс Джонсон. Ты когда на месте?
– Сегодня целый день, – живо, даже радостно ответил Грибс. – Тебе повезло, приятель. Приезжай хоть сейчас. Сама девушка, я имею ввиду Мэри Эллис, тоже прибудет. Я вызвал ее на допрос к одиннадцати. Не желаешь повидаться?
– Ты экстрасенс, прочел мои мысли. Я как раз хотел с ней поговорить. Именно в полицейском участке.
– Кажется, понимаю, – хмыкнул в трубку детектив. – Она уже и тебя пыталась соблазнить? Скользкая мадам. По-моему, у нее мания преувеличенного самомнения.
– Или недостаток секса. Неважно. Я ее адвокат и обязан принимать клиентку такой, какая есть. В конце концов, она платит мне гонорар.
– Желаю успеха. Кстати, хочешь познакомиться с последними результатами расследования?
– Конечно.
– Тогда не задерживайся. Есть интересные новости.
30.
Да, задерживаться не стоило. Полицейский участок хоть и назывался «Центральный», находился в Бербанке – три четверти часа езды на север от даунтауна.
В приземистом здании из серых плит и стекла кроме участка размещалась мэрия и пожарная часть. В вестибюле на стенах под самым потолком висели развернутые флаги страны – четыре в ряд, на полу в деревянной вазе стоял один – уныло обвисший, непонятно чей, наверное штата Калифорния.
Два коридора – направо и налево, Марк свернул в правый и, шествуя бесконечными, зигзагообразными проходами, почему-то представил, что идет по Пентагону.
В комнате приема посетителей было шумно, пыльно и слишком ярко от дневных ламп и солнца за окнами. В воздухе висела смесь различных, порой несовместимых ароматов, через которые Марк прошел, словно через невидимые слои: пахло чем-то металлическим, старыми бумагами, машинным кофе, крепким потом, пыльным полом, компьютерными деталями, сладкими пирожками. Типичная атмосфера учреждения, где сотрудники сидят скученно, постоянно принимают граждан из неблагополучных слоев и не обращают внимания на такие нерелевантные понятия, как уют и гигиена.
Здесь чуть ли не впритык уместились шесть столов, за каждым сидел агент, напротив – человек, что-то рассказывающий, доказывающий или молчащий, некоторые в наручниках. В самом дальнем углу стол, занятый наполовину – только со стороны служащего. Туда направился Марк.
У Грибса желтоватые волосы, брови и ресницы, кожа белая – как он ухитрился не загореть в Лос Анджелесе? Имея невыразительную внешность, уделял повышенное внимание прическе и одежде. Подстрижен по последней моде – волосы на висках сбриты, на темечке подлиннее и разделены на пробор. Обожал носить форму, не потому что «обязательно», а потому что «девушки от нее без ума».
Сейчас они бы вряд ли проявили энтузиазм, Грибс выглядел как загнанный паровоз – красный, сопящий, взмокший. В подмышках серой форменной рубашки образовались темные круги, на лбу капли, и по мере скопления он сдвигал их к вискам прямым пальцем, как дворником.
– Поцапался с Рендаллом, – объяснил шепотом. Рендалл – начальник по убийствам. И вслух: – Пончик хочешь?
– Нет, спасибо, только что позавтракал, – отказался Марк. – Что ты раскопал?
В комнате стол гул от голосов, вентиляции, аппаратов и звонков. Чтобы не повышать голос, Алан наклонился к собеседнику через бюро, и от него повеяло хорошей дозой пота.
– Может, преждевременно об этом говорить, но по старой дружбе поделюсь. Вдова – по уши в говне. И влезла туда по собственной инициативе. Тебе придется приложить гигантские усилия, чтобы ее вытащить.
Слова его имели значение. Адвокату всегда важно знать – в каком статусе клиент: подозреваемый, свидетель или жертва.
Грибс вернулся в прямое положение и заговорил громче.
– Впрочем, ей повезло с адвокатом. Справишься, не сомневаюсь. Ты же как питбуль. Вцепишься – не отпустишь. Пока не добьешься своего. Уважаю, Марк. Люблю работать с тобой. Я сам дотошный, но у тебя можно поучиться.
Эти слова Марк пропустил мимо ушей. Грибс – хитрый волчара, с ним держать ухо востро, иначе заманит в ловушку. И друзьями они никогда не были, сотрудничали на взаимовыгодной основе.
– Ладно... Рассказывай.
– Ты знал подробности ее жизни? Мэри-Эллис любила строить из себя богемную персону, лучшую подружку тех, кто красуется на обложках и в телевизоре. Честно сказать, надоело глядеть на одни и те же рожи, ну да к делу не относится. Общалась наша дама с мужчинами моложе себя, даже содержала некоторых – на деньги мужа. Одевалась не по возрасту...
– Слушай, перестань говорить банальности, – прервал Марк. Не намеревался тратить время на пустопорожнее нытье: Грибсу – разрядка, ему – лишний хлам в голову. – Все это давно известно и не подпадает под статью уголовного кодекса. Так ведет себя половина обеспеченных жительниц Лос Анджелеса в возрасте за тридцать. А вторая половина мечтает оказаться на их месте. Выкладывай, что конкретное у тебя на нее есть? Штраф за неправильную парковку, превышение скорости на пару километров, угнанная магазинная тележка? Или другая мелочь?
– Ха, шуточки, – сказал Грибс без улыбки. – Зря не дослушал. Социально-психологический портрет подозреваемого чрезвычайно важен в расследовании преступления. Это проходят на первом курсе полицейской академии.
– Я там не учился. – Марк грубовато оборвал разглагольствования.
Хотел рассердиться, потом подумал – неважно. День все равно проходит не так, как запланирован, надо пустить его на самотек и выжать, что можно. Не стоит обижаться на Грибса, у него комплекс неполноценности по отношению к адвокатам, потому старается представить себя поважнее, а их – поглупее. Марк знал его слабость и терпел: Алан пригласил не зря, поболтает-поболтает и выдаст что-нибудь полезное. Проверено на опыте.
– Ну, ладно, – примирительно проговорил тот и указательным пальцем сдвинул пот со лба к виску. – Дело в следующем. Только предупреждаю, информация строго конфиденциальная и пока не подтверждена. Помнишь труп в овраге у двести десятого шоссе? Мэтью Крюгер, двадцати двух лет, входил в круг знакомых Фиби Джонсон. Мы проверили их компанию. Так вот, обнаружилась одна интересная деталь.
У Фиби есть бой-френд, Лукас Брэдли. Шустрый парень. По нашим данным, успевает трахать и маму, и дочку, но не в этом суть. В день убийства Крюгера он заправлял машину неподалеку от того оврага. Его запечатлела камера наблюдения бензоколонки. Прижмем Лукаса. Если причастен, ниточка приведет к вдове. Перспективы у нее неблестящие.
