Текст книги "Все, что она хочет (СИ)"
Автор книги: Ирина Лем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
– Что вы ощутили, когда услышали вердикт присяжных?
– Облегчение.
И так далее.
Ничего оригинального не спросили. Неинтересно им углубляться. Как оказалось возможным бездоказательно обвинить человека в шести смертях? Как удалось Люсии выжить в тюрьме с клеймом «убийца»? Сколько времени потратил Марк на сбор новых доказательств? Сколько нервов стоила ему победа?
Ну, не спросили и ладно. Даже хорошо. Отделался небольшой потерей времени. Продолжая отвечать, Марк потихоньку продвигался ближе к Скотту, тоже окруженному толпой. Пару раз сделал ссылку на него и, наконец, передал инициативу в интервью, тем более, что тот общался с прессой более охотно – когда еще выпадет случай оказаться в центре внимания, надо испить чашу славы до последней капли.
Бросая короткие ответы налево-направо, Марк выбрался из людской кучи и направился к машине. Устроился за рулем и первым делом нажал кнопку управления крышей. Пока она отъезжала, прикрыл глаза, несколько раз глубоко вдохнул холодный, с примесью цементной пыли, гаражный воздух, ворвавшийся внутрь.
Сумасшедший день. Хорошо, что самая трудная часть его закончилась. Впереди – самая приятная.
Не торопясь, выехал из подземного гаража, подставил лицо встречному воздушному потоку, наслаждаясь его прохладой, мягко остужавшей кожу. Прохлада остудила изнутри тоже – от недавнего раздражения не осталось следа, про недавний триумф как-то забылось. Марк не любитель сильных эмоций, они кратковременны, а выводят из баланса надолго. Лучше всего пребывать вот так – в спокойствии и нирване, еще бы хорошую музыку найти – под настроение...
Покрутил настройку.
– А сейчас композиция, которая тридцать шесть недель продержалась в «топ сорок» двадцать лет назад – «Все, что она хочет»! – сообщил ведущий неестественно взбудараженным голосом, будто только что выпил алкогольного тоника или принял метамфетамин. – В исполнении... ну, вы знаете – «Ace of Base».
«Хороший знак», – подумал Марк и сделал погромче.
Улыбнулся самому себе. Сегодня все получается. Сегодня он победил и получит награду. Не только в виде признания от компаньона и коллег.
Главный приз – Тиффани, девушка с дымчатыми глазами.
Хорошая все-таки вещь – предвкушение...
11.
Только вошел в дверь родной конторы, выстрелила хлопушка, посыпался снег из легких, цветных бумажек.
– По-здрав-ля-ем! – Дружный хор и аплодисменты.
– Спасибо, друзья, спасибо, – растроганно проговорил Марк. – Это наша общая победа. Без вашей помощи и поддержки у меня не получилось бы.
Первым пожал руку Бернс, потом окружили сотрудники: мужчины обнимали, дамы тянулись поцеловать и нарочно тыкались в щеки, чтобы оставить красные помадные следы. Розалина принесла влажную салфетку из собственных запасов и на правах приближенной подняла руку – вытереть лицо босса. Он перехватил салфетку и вытерся сам. Не начисто, конечно, самые жирные поцелуи размазались и остались на щеках как розовый румянец.
Все говорили разом, и было весело как на приватной вечеринке. Бернс дал знак менеджеру по персоналу Стиву Кларку открыть шампанское. Тот со взрывом выпустил пробку в потолок и разлил вино по фужерам.
– Марк, за тебя! – сказал Бернс и отпил половину.
Коллеги подняли бокалы в общем приветствии, выпили. Потом каждый получил по куску торта, на котором в форме и цветах радуги красовалась надпись «Поздравляем!», под ней – символические весы Фемиды. Пока ели – расспрашивали Марка, потом еще выпили и потихоньку разошлись, деликатно понимая: виновник торжества устал, дольше задерживаться не стоит.
Опустевшая комнатка для ланча выглядела как после хорошей попойки: на полу – мишура, на столе – фужеры, бутылки, грязные тарелки, половинка торта с неоконченной надписью «Поздра...» и левой чашкой весов.
Последней удалилась секретарша. Перед тем, как выйти, она остановилась и вопросительно посмотрела не босса: не желает ли с ее помощью разрядить напряжение?
Он не желал, даже не взглянул в ее сторону. Нарочно долго мыл руки и, глядя в зеркало, оттирал бумажными салфетками помаду со щек. Розалина не обиделась – начальник устал, мечтает об отдыхе.
– До завтра, – попрощалась и вышла.
– До завтра, – ответил Марк, не отворачиваясь от крана.
Розалина ошиблась. Он не устал и не желал отдыхать. Наоборот, желал хорошенько потрудиться, только теперь не ради кого-то, а ради себя. Он уже слышал гудение пылесоса в кабинетах и знал, что это Тиффани. Нетерпение ее увидеть в сто раз сильнее нетерпения, с которым ожидал председателя жюри присяжных – того черного мужчину с белыми кончиками пальцев. Кажется, его фамилия была Джексон...
Нетерпение росло, и Марку стоило труда не выбежать ей навстречу – из-за Бернса, который почему-то задержался в кабинете. Если компаньон вовремя не уйдет, план сорвется. Господи, чем он там занимается так долго?
Время двадцать семь десятого. Тиффани работает до десяти. Осталось полчаса и три минуты. Если Бернс в полдесятого не уйдет, надо будет на что-то экстра-ординарное решиться. Придумать причину задержать ее сверхурочно.
Кстати, хороший повод! На столе – целая куча грязных рюмок и тарелок. Попросит ее навести порядок, а к тому времени позвонит Элеонора Бернс и спросит, собирается ли муж домой. Такое уже случалось...
Марк взял открытую бутылку и два чистых фужера, отнес к себе, поставил на стол на видное место. Не зная, чем заняться, плюхнулся на диван, тут же вскочил и заходил кругами. Остановился, посмотрел на левую стену – туда, где с другой стороны находился кабинет компаньона. Напрягся, потер виски, послал телепатическую просьбу: Энтони, пожалуйста, уходи!
Это была не просто просьба, а отчаянная мольба, и она дошла до адресата. В тот же миг громыхнула дверь, прогудел зуммер включившейся сигнализации.
Размеренные шаги по проходу.
Дверь приоткрылась.
– Поздравляю еще раз, Марк. Хорошая работа. Ну, пока, – сказал Бернс, не проходя внутрь. Махнул рукой на прощанье и удалился.
12.
Марк дал ему несколько секунд дойти до лифта и выскочил за дверь, не думая, что Бернс еще мог бы за чем-нибудь вернуться.
Тиффани, его Тиффани, в том же коротком сарафанчике и майке толкала по коридору тележку и тянула пылесос. Увидев Марка, все бросила, подпрыгнула как козочка и бросилась к нему. Обхватила за шею, встала на цыпочки и не удержалась, покачнулась. Он поддержал, прижал к себе и стал целовать в разные места – нервно, страстно и ненасытно, как солдат, только что вернувшийся с войны и соскучившийся по женскому телу. Он гладил ее по спине и ягодицам, сжимал и обнимал, вроде проверял – настоящая ли она, не привидение ли.
Добрался до ее губ, потребовал раскрыться. Они подчинились, нет – они предъявили требование в ответ.
Обычно тот, кто больше соскучился, целует жаднее, второй лишь отвечает. Что не относилось к этим двоим. Они одинаково сильно жаждали друг друга, слишком нетерпеливо, не целовались, а по-детски тыкались губами, пытались зацепиться и промахивались. Произошла короткая, суматошная борьба на предмет – кто будет активной стороной в поцелуе, а кто ведомой.
Так и не разобрались. Тиффани отстранилась, взглянула своими «туманами» на Марка. Взгляд показался слишком серьезным, и он подумал – не напугал ли ее своей настойчивостью. Современные девушки не любят подчиняться или уступать мужскому давлению, а он совершенно не знает характера Тиффани. Самое разумное – отдать инициативу в ее руки, что будет несложно: чаще всего так и поступал. В отношениях он не эгоист, тем более, известно: женщины устроены сложнее, чувствуют тоньше, наслаждаются изощреннее. Утверждение «мужчины в сексе примитивны» до сих пор не опровергнуто. Потому что верно.
Опасения оказались напрасны, Тиффани не испугалась и не обиделась. Улыбнулась едва заметно, и на Марка выплеснулась волна обаяния и тепла. Все-таки замечательная девушка. Качественная. Без капли макияжа, а глаз невозможно оторвать. Когда смотрит серьезно – хочется проникнуть в ее мысли, когда улыбается – хочется улыбнуться вместе. Кажется, она не умеет злиться, и в то же время не выглядит простушкой. Вроде мягкая, но знает себе цену и обидеть не даст.
Наверное, именно она была самой популярной девочкой в классе, потому что обаяние привлекает сильнее красоты. Обаяние, которым не обладают все эти телевизионные куклы из реалити-программ. Они накрашены одинаково, и также одинаково одеваются, разговаривают, думают. Агрессивный макияж – единственное, что бросается в глаза, но это выглядит эффектно только на экране. Выпустить их на улицу, люди шарахнутся как от зверюшек.
Души их пусты, во внешности все искусственное – от ресниц до сисек.
А Тиффани настоящая.
Марк сжал ее сильнее, будто испугался, что кто-то отнимет.
– Я ждал встречи.
– Я тоже.
– Буду тебя слушаться. Исполню все, что хочешь.
– Хорошо, – проговорила Тиффани с какой-то особенно проникновенной интонацией, которая успокоила, обнадежила, пообещала. – Поцелуй меня.
Уняв нетерпение, Марк наклонился, подождал, когда она подставит свои губки. Теперь они не боролись за первенство, а слились в поцелуе на равных правах.
Поцелуй получился горячим и долгим, и неизвестно, сколько длился -минуту или час.
Марк держал собственное напряжение в узде. Когда же почувствовал ее дрожь, узда лопнула. Оторвался от сладких губ, схватил девушку за руку и потащил кабинет. С разбега прыгнул на диван. Пока он расстегивал молнию, они сбросила стринги. На прелюдию, увертюру или как там называются предварительные игры не осталось ни времени, ни терпения. Оба были готовы к концерту.
Тиффани оперлась на его плечи и села, обхватив коленями. Он приподнял ее подол, взял за бедра и повел в нужном направлении, чтобы насадить на пенис, давно и настоятельно требовавший оказаться в теплом женском теле.
У входа произошла задержка, будто Марк натолкнулся на запертую дверь, и вдруг показалось, что собрался пенетрировать девственницу. Он никогда не имел с ними дела и не желал иметь. Едва не ослабил продвижение, но, вспомнив, что уже находился внутри Тиффани, легонько нажал.
Дверь открылась, приглашая гостя войти.
Он не ввалился, а тихонько проскользнул и, осаждая желание быстрее достигнуть глубины, отдал инициативу в руки партнерши – пусть руководит процессом, наслаждается в ей удобной манере. Доверял полностью: все, что хорошо ей, хорошо ему. Тиффани знала свое дело. Чтобы продлить удовольствие первого погружения, она не стала его форсировать. Пружиня на коленках, она опускалась по-улиточьи медленно, и путь показался обоим бесконечно длинным и бесконечно приятным.
Они проделали его в обратном направлении, потом в том же и повторили множество раз, с разной скоростью, с остановками на передышку и поцелуи.
Откинувшись на спинку и прикрыв глаза, Марк летал где-то под потолком, кругами или вверх-вниз, встречался там с Тиффани и, взявшись за руки, они летали вместе, дышали громко и в унисон. Иногда она ускорялась, убегала от него и, мелко дрожа, выдыхала сладкий стон. После короткой паузы начинала сначала, извиваясь всем телом.
Ее жадность и неутомимость удивляла и радовала. Развалившись на диване, Марк практически ничего не делал, лишь получал удовольствие. Чтобы совсем уж не выглядеть лентяем, гладил ее ноги – бедра и икры, на которых прощупывались крепкие мышцы. Видно, девушка дружит со спортом.
Вообще ее необыкновенно приятно трогать – гибкая, гладкая...
Только сейчас, занимаясь с Тиффани любовью, он понял, как сильно по ней соскучился.
Как по родному человеку.
13.
Наконец, первый взаимный голод утолился. Тиффани перестала двигаться и, тяжело дыша, упала Марку на грудь. Нашла еще силы обнять и чмокнуть его в шею поверх воротничка.
– У тебя тут красным намазано.
– Это от поцелуев. – Вдаваться в подробности не стал. Собрался проверить – она ревнивая?
– Только не от моих. – В голосе небольшое напряжение.
– От коллег. Мы тут праздновали немножко... Ты не ревнивая?
– Не знаю... Как-то не задумывалась. Не было случая. Знаю точно, что не дам себя обманывать.
– Что сделаешь – устроишь сцену, дашь пощечину?
– Нет. Просто уйду.
Самый умный выход. Благоразумная девушка.
– Не волнуйся по этому поводу, малыш, ладно?
– Ладно, – согласилась легко, как ребенок, которого успокоили конфеткой. – А ты ревнивый?
– Когда как... – сказал и сам задумался.
Неправда, что ревность – нечто отрицательное, пережиток прошлого. Она спутница настоящей любви. Если была с самого начала отношений, а потом пропала – значит, любовь прошла. «Когда как» у Марка означало: когда любит – ревнует, когда нет – нет.
Объяснять не стал. Сказал другое:
– Тебя уже ревную.
– К кому? – спросила удивленно и приподнялась посмотреть в лицо не шутит ли.
– Вообще. К возможному сопернику.
– И что бы ты сделал, когда его увидел? Тоже ушел?
– Нет. Я по натуре борец. Я бы с ним подрался. Или купил «узи» и расстрелял.
– Хорошо бы...
Как-то слишком трагично она это проговорила.
– У тебя кто-то есть? – спросил Марк. Надо знать, к чему готовиться.
– Нет-нет. – Ответ поспешный, потому подозрительный. – Все в прошлом. И потом. Я никогда не буду сталкивать мужчин лбами. И никогда не буду изменять человеку, который дорог. Это слишком большое унижение. И боль... Не волнуйся, я не связана обязательствами с кем-то другим. Я давно одна.
Похоже на правду. Она с таким азартом занимается сексом, что впечатление – крайне голодна.
Он поласкал языком ее раскрасневшуюся щечку.
– Тебе со мной хорошо? – спросил шепотом.
– Очень. Даже страшно признаваться.
– Почему страшно?
– Боюсь влюбиться...
– Не бойся. Я разрешаю. – Еще раз лизнул ее и не смог удержаться, чтобы не залезть под блузку проведать своих лучших друзей – ее грудки. Они встретили его гостеприимно, ощущались упруго, возбуждающе. – Это я должен бояться.
– Почему?
– Ты жутко приятная. Боюсь тебя отпускать. Пообещай, что сегодня не исчезнешь, как в прошлый раз.
– Обещаю.
Помолчал, дал время – ей отдохнуть, себе поиграть ее сосками. Прислушался к ощущениям. Они отозвались новой эрекцией, но повторять упражнение не входило в его планы.
– Давай выпьем шампанского.
– Давай.
Марк снял ее с себя и, пока она искала и надевала стринги, застегнул брюки, разлил вино. Протянул рюмку Тиффани. Она взяла ее за ножку – признак хорошего воспитания и внутренней изящности. По таким мелочам определяется уровень человека. Марк брал рюмки только за ножки и считал это аристократичным. Но ни в коем случае не оттопыривать мизинец – жуткая вульгарность.
Уселись рядышком на диван: он обнял ее за плечо, она положила на его руку голову, подняла глаза к потолку. По блаженному выражению на лице было заметно – она все еще там летала.
Марк легонько чокнулся с ней, Тиффани перевела взгляд с потолка на свой бокал и, вроде, не поняла – как он оказался в ее руке. Очнулась. Спросила:
– За что пьем?
Мог бы сказать: за мой первый шаг в историю юриспруденции.
Нет, слишком высокопарно, высокомерно. Такими вещами гордятся перед врагами и коллегами. Дженифер бы тоже оценила, а на Тиффани впечатления не произведет – она с другой планеты, попроще. И ему с ней проще.
– Давай за то, что мы так неожиданно и так вовремя встретились. Согласна?
– Согласна.
Она кивнула и пригубила шампанского. Посмотрела на бурлящие газовые шарики.
– Какие они смешные...
– Кто?
– Вот эти газовые бульки. Бегут, торопятся к поверхности и сами не понимают, что там умрут. Исчезнут, будто никогда не существовали.
– Тебе их жалко?
– Да.
Марк с любопытством взглянул на Тиффани – ведь он ничего о ней не знает...
А что бы в первую очередь хотел узнать?
Много чего, но самое важное уже известно: терять ее ни в коем случае нельзя. Все остальное – мелочи, с которыми разберется потом.
– Тиффани, давай проведем вместе уик-энд.
– И что мы будет делать?
– Что хочешь. Съездим на пляж. Или в аква-парк. Или на автодром, погонять на автомобилях. Ты любишь скорость?
– Обожаю. Но на моей «Мини» особо не разгонишься.
– Поедем на автодром в Сан Франциско, возьмем самую скоростную машину. Какую захочешь. Научу тебя делать полицейский разворот на скорости. Ну, как в кино: полиция преследует преступника, а он неожиданно выскакивает навстречу. Нужно немедленно развернуться. И это не киношный трюк. Они делают это на самом деле.
– Здорово, – сказала Тиффани без энтузиазма.
Не интересуют машины? Не беда, у него масса других предложений, более подходящих для девушки.
– Нет, лучше пройдемся по магазинам. Устроим день шопинга. Куплю все, что пожелаешь. Фирменные джинсы. Или очки от Гуччи. Или парфюм. – Наклонился к ее шее, принюхался. Несмотря на влажные подмышки и капельки на верхней губе, Тиффани потом не пахла, лишь едва заметно чем-то свежим, крепким, скорее всего дезодорантом. – У тебя сейчас духи или...?
– Дезодорант «горький лимон».
– А какие духи нравятся?
– Фирмы Дольче и Габбана. – Тиффани оживилась. Стала рассказывать, описывая словами и показывая на руках – как глухому. Манера эмоциональных людей, она понравилась Марку. Фужер мешал, и она, не долго думая, установила его между ног. – Раньше пользовалась «Шафали» от Ива Роше. Такой флакончик интересный, книзу удлиняется с одной стороны. Крышечка как купол. Но их почему-то перестали выпускать. Пришлось искать другие. Долго искала. Ты не представляешь, как трудно подобрать аромат. Вроде выбор большой. Заходишь в магазин, от флаконов в глазах рябит. А хорошего нет. Много перепробовала и все-таки нашла. «Голубой холод». Тонкий, прямо-таки волшебный запах. Дорогой, правда. Зато стойкий и отлично подходит на день.
– А на вечер?
– На вечер иметь отдельные духи – это роскошь... Да мне и не очень надо, – расплывчато ответила Тиффани и тут же продолжила: – Совсем недавно зашла в парфюмерный, просто из любопытства. Привлекла меня золотая коробочка на полке «Д и Г». Подошла, понюхала... Ты вообще знаешь, как какие бывают категории ароматов?
– Ну, сладкие, морские...
– Да. Если грубо, то они разделяются на три группы: цветочные, сладкие и фантазийные. Еще брутальные – для мужчин. У каждой фирмы своя специализация. Вот ты какими пользуешься?
– Черная коробка, Хьюго Босс. Сегодня не пользовался, потому что работал в зале суда.
– Разве в суде запрещено пользоваться парфюмом?
– Не запрещено, но нежелательно. Вкусы у людей разные. Если мой запах не понравится судье или большинству присяжных, считай – дело проиграл.
– Ой, правда? Не знала, что на такие вещи обращают внимание...
– Там на все обращают. Но продолжай.
– Цветочные и сладкие я не люблю. Чуть переборщишь, и становятся приторными до тошноты. А эти понюхала – нечто необыкновенное. Невозможно одним словом описать. Запах такой... вкусный. Немножко от всего. И не приторный. Смесь мандарина, манго и фейхоа. Еще пальмы, кактуса и мокрого песка. Аромат, который ассоциируется с отпуском. С праздником, многоцветным и многоголосым, похожим на карнавал в Рио. У меня даже настроение поднялось. Подумала: накоплю денег, куплю обязательно.
– Накопила?
– Половину.
– Хорошо, куплю тебе «Дольче и Габбана» в золотой коробочке.
– Ой, я совсем не то имела ввиду! Спасибо, ничего не надо покупать. У меня все есть. Правда. – Тиффани от чего-то смутилась и, бросив быстрый взгляд на Марка, приложила ко рту бокал, будто заткнула себе рот.
«Ну, если учесть, что я третий раз вижу тебя в одной и той же одежде, то у тебя далеко не все есть, – подумал он. – Простенькая майка, сарафан. На тележке лежит неновая сумка – смешная, с бахромой. Такие давно вышли из моды. Так. Рассмотрим девушку в манере Шерлока Холмса. Ногти аккуратные, без яркого лака – не любит выпячиваться. Бесцветным не покрасила, значит неважно ей. Волосы до плеч, ровные, но без определенного стиля. Так подстричь могут и подружки. Вообще, непонятно, из какого она общественного класса. Может быть и дочерью миллионера, и охранника в супермаркете. Дочь миллионера не станет работать уборщицей. Значит – из семьи со скромным достатком. Хотя... именно там вырастают самые жадные. А эта поспешила отказаться от подарков. Вроде испугалась, что я приму ее за хапугу».
Вспомнил, что она не ответила на его первоначальное предложение.
– Ты не ответила. Насчет уик-энда.
– Ну... – Замялась. – Не знаю. Уик-энд далеко.
– Далеко? Послезавтра.
– Я не знаю, что завтра меня ожидает. А послезавтра тем более.
– Говоришь загадками.
– Хорошо. Разъясню. Я никогда надолго вперед не планирую. Живу одним днем. Мне так удобнее.
Разъяснила не разъясняя.
Вообще-то девушка права. И не стоит настаивать, обижаться или продолжать допрос. Обещал делать то, что она хочет, должен сдержать. Свои желания подстроит под ее, осуществит по ходу дела. Не так уж много их, и честно признаться – большинство на предмет секса. Это к вопросу о примитивности мужчины...
Ну, с природой спорить бесполезно и ни к чему, тем более, что именно здесь их мнения совпали идеально.
Взял ее подбородок, повернул к себе, потянулся к ее рту. Тиффани потянулась навстречу. Первая прикоснулась к его губам, обняла своими, шустро просунула язык внутрь и прямо-таки заставила его подарить ей такой смачный поцелуй, от которого у обоих захватило дыхание. Нет, «заставила» – сильно сказано, он очень охотно отозвался. Понравилось распределение ролей: она проявляет инициативу, он вроде подчиняется, но держит ситуацию под контролем.
Когда оторвались друг от друга, Марк взволнованно прошептал:
– Хочу сделать тебе что-нибудь приятное. Только пожелай...
– Ты уже сделал... – таким же взволнованным шепотом ответила Тиффани.
Провела рукой по его щеке. Рука дрожала.
– Святая Мадонна... Никогда не думала...
Брови ее сдвинулись, глаза потемнели и стали похожи на непрозрачные озера, в которых поблескивала то ли глубоко спрятанная печаль, то ли радость – слишком большая, весомая, чтобы встречать ее беспечной улыбкой.
У Марка шевельнулась тревога.
– Милая, что с тобой?
Тиффани сморгнула. Черты расправились, лицо приобрело прежнее, умиротворенное выражение.
– Ты потрясающий мужчина. Мне хорошо с тобой, Марк. Сам не представляешь, как хорошо. Но не надо торопиться. И заглядывать в будущее. Пусть все происходит естественным путем.
– Хорошо, сладкая моя. Ни о чем не беспокойся. Будем жить здесь и сейчас. – Тревога улеглась так же быстро, как возникла. Ее место заняло любопытство. Она только что сказала «Святая Мадонна» – так в Америке не говорят. – Ты верующая?
– Ну... немножко.
– Почему упомянула Мадонну, а не сказала просто «Господь»?
– У меня кровь наполовину итальянская. Подробности объясню потом.
– Потом так потом. На ближайшие пять минут план такой: собираемся и едем ко мне домой.
– И что мы там будем делать? – притворно-непонимающе спросила Тиффани и, приподняв голову, посмотрела сбоку, хитро – как он выкрутится. К ней вернулось легкое настроение.
Романтические отношения – это сплошь игра: флирт, притворство и прочие штучки, которыми женщины владеют в совершенстве. Они рождаются кокетками, а мужчины им подыгрывают. Весело обоим.
– Ничего особенного, покажу тебе свой новый телевизор, – нашелся Марк и глянул так же сбоку . – Согласна?
– Согласна. Только мне нужно закончить уборку.
Посмотрел на часы: без десяти двенадцать. Скоро с ресепшн придут охранники проверять этажи, не дай Бог, у них опять сбой в системе приключится или другая заморочка. Надо поскорее убираться отсюда. Сегодня ни случай, ни человек не разлучит его с Тиффани.
– Нет, у нас мало времени. Уходим немедленно. Оставляй свою тележку здесь.
– Ой, захватывающе! – Тиффани, сделала круглые глаза. – Завтра точно получу выговор от менеджера по персоналу.
– От кого, от Кларка, что ли? Ты забыла, кто здесь начальник.
– Ах, да. Тогда придется отвечать перед главным боссом, то есть перед тобой. – Сложила руки перед грудью, подняла брови в умоляющем выражении. Артистка. – Я скажу: простите, сэр, что оставила ваш кабинет в беспорядке. Была занята другими делами, более приятными. Можно расплачусь за недоработку поцелуем?
– Можно. Потом. А теперь уходим.
Взял ее за руку и, как маленькую, повел к лифту.
14.
Дорога домой превратилась в сплошное приключение.
На выезде из даун-тауна зашли в винный магазин, открытый двадцать четыре часа в сутки. У продавца было такое коричневое лицо, что непонятно – он белый или мексиканец, и помятое – то ли спросонья, то ли с перепоя. На нагрудном бэджике стояло имя «Илия».
Тиффани попросила вино без газа. Илия снял с полки черную, плечистую бутылку со светлой этикеткой, где над средневековым замком желтыми буквами стояло название «Шато Монтелена».
– Лучшее калифорнийское вино, мисс, историческое, можно сказать. – Он уперся вытянутыми руками о прилавок и начал рассказывать низким, хриплым голосом, показывая, что не просто продавец, а знаток своего дела. – В тысяча девятьсот семьдесят третьем году в Париже устроили слепую дегустацию вин. Цель: сравнить, какие лучше – местные или американские. Одиннадцать судей, кстати все французы, независимо друг от друга поставили высший балл вот этому «Шато Монтелена». Поставили и, когда узнали, ужаснулись. Потому что сами развеяли миф, что «великие вина рождаются только во Франции».
– Интересно, конечно, но я красные вина не люблю, – заявила Тиффани, не дав сбить себя с толку красивыми легендами. – Есть у вас легкое, белое, некислое?
– Есть, – отозвался Илия. – Из того же хозяйства. Пожалуйста.
Выставил бутылку с зеленым оттенком и с горлышком, плавно переходящим в тело сосуда. Тиффани кивнула, Марк приобрел три и оставил чаевые по доллару за бутылку – все-таки парень старался, рассказывал, мог бы молча сунуть первое попавшееся вино и отправляться досыпать.
Пить за рулем не стал – и без того чувствовал себя как во хмелю. Странно и здорово действовала на него Тиффани – как машина времени, возвратившая в далекую юность, когда для возбуждения хватало одной нескромной мысли или взгляда на полуголую девушку. Помнится, Зак смеялся, когда Марку пришлось срочно перевернуться на живот, чтобы скрыть неподходяще возникшую на пляже эрекцию. С тех пор он узких плавок не носил...
Чем ближе подъезжали к дому, тем сильнее становилось его желание, буквально – распирало. До смешного. Нет, до опасного – сидит за рулем и совершенно не думает о дороге. Да, знал, что торопиться не стоит, впереди целая ночь. Да, осталось подождать самую малость, километров десять. Да, секс в машине неудобен, напряжен и может разочаровать. Но...
Уговоры не помогли – нетерпение росло и мешало сконцентрироваться на вождении. Не хватало аварию устроить в любовной горячке...
Нет, надо что-то предпринять.
А не слишком ли озаботился собственными проблемами, может, Тиффани вовсе не разделяет его энтузиазма? Сидит, притихла. Утомилась, спит? Посмотреть на нее и тоже успокоиться.
Повернул голову и... Лучше бы этого не делал. Она не спала и не собиралась. Глядела на Марка, наклонив голову – и веселые чертики прыгали в ее глазах. Или то были дорожные огни? Разбойница. Как у нее получается: смотрит снизу, а кажется – свысока и будто издевательски. Еще улыбается по-хитрому. Догадалась о его неудобствах? Не желает ли помочь?
Нет, отвлечься, поговорить о нейтральном.
– Разбираешься в алкоголе? – брякнул, что первое в голову пришло.
– Немножко. Крепкие напитки – виски, водка не для меня. Ром вообще ненавижу. Обожаю выпить вечером бокал вина. Перед сексом просто замечательно.
Поговорили на нейтральную тему...
Вдобавок из радио донеслись ритмичные звуки ударных и нежный голосок флейты, девушка запела про другую девушку, которая хочет всего лишь «найти парня на ночь». Та самая композиция «Ace of Base». Да, отвлечешься тут.
– Ой, моя любимая! – воскликнула Тиффани
– Если хочешь, сделай погромче.
– Нет, не надо, а то будешь отвлекаться. – Она серьезно или шутит? Сама его отвлекает, а сваливает на других. – Помнишь их клип? Когда-то я была прямо-таки влюблена в героиню. Хотела так же одеваться, такие же браслеты иметь. Например, вот этот металлический в точности как у нее. Еще долго искала черную кожаную куртку с заклепками, в которой она ходила в бар. Представляешь – нашла! До сих пор ношу. Она моя любимая.
Подпевая, Тиффани подняла руки и задвигалась точно как тогда, когда Марк впервые увидел ее в конторе. Она что – и сидя умеет танцевать?
Где-то читал: когда девушка поднимает руки, открывая подмышки, она на психологическом уровне приглашает мужчину к сексу.
Это слишком. Засмотрелся, едва не пропустил поворот.
Все, хватит заниматься мысленной мастурбацией.
Вгляделся в переднее стекло: где находятся? Удачно получилось, только что въехали в Монтери Парк – тихий, темный и пустой. Марк свернул в неосвещенную аллею, неширокую и не-асфальтированную, выключил мотор. Внутренность машины освещалась только стоявшим вдалеке фонарем. Радио заглохло, Тиффани опустила руки и недоуменно спросила:
– Разве мы уже приехали? Ты живешь в лесу?
– Нет. Хотел тебе что-то сказать... Иди сюда.
Освободила ремень безопасности, наклонилась.
– Что ты хотел сказать? – В голосе неприкрытое лукавство.
– Что я сексуальный маньяк. Хочу тебя постоянно.
– Ты сумасшедший. Если полиция увидит... – прошептала с опасением.
Опасение было напускным: слегка подпрыгнув на сиденье, она уже стягивала стринги. «Не стоило их и надевать, – пришла Марку запоздалая идея, – надо было сразу спрятать в...». Не успел закончить мысль, как девушка уже сидела верхом, опираясь спиной о руль, взявшись руками за спинку кресла. Коленки поднялись до его плеч, но неудобств она не испытывала – тренированное тело позволяло приспосабливаться к разным позам.
Его самая чувствительная конечность получила, наконец, свою долю тепла и ласки, но успокаиваться не подумала – благодаря Тиффани, которую возбудило это маленькое дорожное приключение. Энтузиазм в сексе заразителен, и Марк, поначалу рассчитывавший на пятиминутку, не заметил как увлекся. Разложил кресло, и они занялись любовью столь неистово и увлеченно, что машина начала раскачиваться на рессорах и поскрипывать – вроде тоже от наслаждения.
Тиффани прыснула со смеху.
– Такое ощущение, что мы занимаемся сексом втроем.
– А ты извращенка, как я погляжу. Любишь групповой секс?
– Нет. Просто никогда не занималась этим в машине.
– Даже с одноклассниками, на заднем сиденье?
– Нет, в школе у меня не было бой-френда.
– Ну и как тебе новый опыт?
– Отлично! Эй, хватит болтать, занимайтесь делом, господин маньяк!
– Это ты виновата!..
15.
Когда, наконец, прибыли в Пасадену, стояла такая черная ночь, что казалось – звезды и луна устали светить и все дружно пошли спать.
В дом вошли через гараж. Несмотря, что после парка они еще два раза ненадолго останавливались в темных местах, взаимное притяжение не только не остыло, но разгорелось сильнее. Это закон взаимной любви – чем больше отдаешь, тем быстрее наполняешься.
