Текст книги "Рожденный на гильотине. В свете ночи... (СИ)"
Автор книги: Ирина Литвинова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Ее Темнейшество Ревность (2.2)
– Величье – королю, правда – изумруду, воля – Богам…
От неожиданности Его Высочество сжал ее в своих объятиях, словно сдавил в стальных тисках. Не сказать, что Рони почувствовала дискомфорт, все же скелет феникса намного прочнее человеческого, однако напряжение принца и отразившаяся на его лице работа мысли несколько озадачили.
А Роланд действительно усиленно соображал. Предател практически всплыл на поверхность, и теперь рассеялись его последние сомнения относительно его личности! Ведь пароль от тайных ходов королевского дворца знали только члены правящей династии и… ближайший и единственный "друг" их семьи!
– Сссс… – зашипел было принц, явно собираясь окрестить изменника не самым подобающим благородному лорду словцом, однако, покосившись на Рони, использовал более нейтральное. – Сволочь! Какая все же сволочь! Я, конечно, давно уже заприметил за ним неладное, но… в Хаос! Немедленно отпишу отцу, а заодно и придворному палачу, чтобы гильотину возводил! Хотя для такого это будет слишком милосердно…!
– Не горячись, – мягко оборвала его девушка, успокаивающе поглаживая его плечо. – У тебя есть догадки относительно этого недоброжелателя?
– Уверен, это Шед. Во-первых, у него есть железный мотив для мести моему отцу. Некогда Его Величество отправил на эшафот аферистку и отравительницу, в которую лорду Шеральду не повезло влюбиться всем сердцем.
– А во-вторых…?
– А во-вторых, лет пять назад имел место один случай. В тот вечер первый королевский советник пришел в мои покои ближе к полуночи. Он никогда раньше не заявлялся так поздно, да и вообще был нечастым гостем в крыле наследного принца. Он предложил мне подышать вечерней прохладой, а заодно и прогуляться до одного интересного места. Отвел меня лорд Шеральд… в дом утех. Я, в общем то, примерно такоеразвитие событий и предполагал. В какую еще сторону гулять благородным лордам средь ночи, как не в Веселый квартал? Каюсь, у меня даже мелькнула в голове мыслишка, что советник исполняет приказ короля. А вот чего я не ожидал, так это того, что Шед не предложит мне развлечься с какой-нибудь фигуристой нимфой, а проводит в отдельный кабинет, где меня, конечно, ждала обнаженная натура… вот только не того пола!… Да-да-да, королевский советник предложил мне взглянуть на плотскую любовь с несколько другой точки зрения, показал, каким красивым может быть мужское тело и исподтишка нашептывал, что питать страсть к миловидному юноше или же просто порой развлекаться вот с такими… даже не знаю, как назвать таких бордельных мальчиков, проституты?… в общем, что ничего особенного и предосудительного в этом нет, тем более если речь идет о наследном принце Веридорском. Я, положа руку на сердце, так обалдел от подобных заявлений, что не сразу нашелся что ответить и просто слушал это все, разинув рот и тупо глядя прямо перед собой. Ровно до того момента, пока этот… проститут под шумок разглагольствований советника не подобрался ко мне и не покусился на стратегически важное в плане продолжения рода место! Рукоблудие я признаю толко со стороны женщин, так что этому смазливому юнцу я со всей дури врезал по темечку, а уважаемого советника угостил такой затрещиной, которую он, думается мне, никогда в жизни ни от кого не получал. Сперва я хотел рассказать об этом случае отцу… Но дернул же меня демон сперва поделиться всем этим с Рагнаром! Шед, он ж ему за отца родного! И вот этот деб… демон, в Хаос, заявляет мне, что, если я настучу Его Величеству на Шеда и советника отправят в ссылку в родные пенаты, а еще лучше – в бессрочное изгнание, то он уйдет вслед за ним! Естественно, я отказался от этой, несомненно, здравой мысли… и не могу простить себя по сей день!
– Что случилось?
– Случилось… в том то и дело, что случилось! Через два с половиной месяца весь Веридор узнал, что младший сын короля у нас, оказывается, по мальчикам! А еще до меня наконец дошло, что, окажись я на месте Рансеваля, встал бы вопрос о моем праве претендовать на престол. Личные пристрастия и интимная жизнь – это, безусловно, дело сугубо личное, но не когда дело касается наследника Его Величества. В тот день я понял: ненавижу! Хрен с ним, с заговором, но Рансеваль! Он же был ребенком Рони! Боги, эта тварь сотворила такое с мальчиком, которому едва стукнуло пятнадцать! Не прощу… никогда не прощу…
– Роланд, – робко позвала его девушка, слегка опешившая от его подавленного вида. – Ты же не знаешь точно, что к этому приложил руку лорд Шеральд…
– Я допросил стражу, и один и них признался, что видел, как спустя недели три после нашего с Шедом "похода" королевский советник так же увел в город Рансеваля. Потом братик стал уходить один… практически каждую ночь… А мы все наивно полагали, что он положил глаз на какую-то горожанку!
– И все равно, обвинения слишком серьезное, чтобы бросаться ими без доказательств, – продолжала настаивать на своем Рони. – Я вот что думаю: заговорщик думает, что ты испустишь дух после первой брачной ночи со мной, однако, не получив желаемого результата и имея в достаточной мере смотивированного "агента" в непосредтвенной близости от тебя, он свяжется со мной снова.
– Хочешь поучаствовать в поимке заговорщика, – понимающе кивнул Роланд.
– Конечно! К тому же теперь я ни за что ни за какие коврижки не откажусь от знакомства с лордом Шеральдом.
– Для меня также большая честь познакомиться с вами, Ваше Сиятельство, – ворвался в их разговор третий голос, обладатель которого с самым невозмутимым видом вышел из-за портьеры, оставив на виду приоткрытое окно, безмолвно отвечая на вопрос, как он проник в опочивальню Его Высочества.
Перед молодыми людьми предстал высокий, широкоплечий мужчина, как и многие темные маги крайне медленно стареющий внешне при жизни в два раза длиннее, чем у обычных людей, и выглядевший лет на тридцать пять, не больше, хотя на деле ему давно уже перевалило за пятьдесят. Лет семь назад лорд Шеральд начал отращивать бороду, что вызвало немало пересудов при дворе, ведь тогда в моде были гладкие подбородки, а бакенбарды компрометировали аристократа больше, чем двоеженство! И тем не менее с тех пор первый советник продолжал щеголять растительностью на лице, и не думая прислушиваться к комментариям короля, раз за разом повторяющего, что без бороды другу намного лучше! Не урод, в конце то концов, и не увечный, так зачем борода?!
– Что вы здесь делаете, лорд? – холодно отозвался Его Высочество. – Вы врываетесь в спальню наследника посреди его брачной ночи. Такого не позволяют себе даже члены моей постоянной свиты.
– Прошу великодушно простить меня, Ваше Высочество, – идеально ровно ответил Шед, чем раздразнил принца еще больше. – Однако у меня к вам срочное послание от Его Величества, так что я поспешил передать вам документы и, не сомневайтесь, дал знать о своем присутствии сразу же, как только вторгся в ваши личные покои.
Роланд разве что зубами не скрипнул, но папку принял молча и, мельком проглядев прилагающееся к ней отцовское письмо, коротко бросил:
– Завтра со всем разберемся, вы можете быть свободны, – принц снова бросил взгляд на королевского советника… и обмер, уцепившись орлиным глазом за длинный рыжий волос, нечаянно прицепившийся в рукаву камзола незванного гостя. А ведь единственный обладатель локонов такого цвета и такой длинны расплетал свою потрясающую – на зависть всем придворным леди! – косу только в купальне…
Поглощенный своими мыслями, Роланд не заметил, какими расширенными глазами Рони вперилась в лорда Шеральда, а тот, наградив её самым нежным взглядом, на который был только способен, заговорщически подмигнул ей, а напоследок еще и добавил:
– Не снимайте маски при дворе, Ваше Сиятельство, ибо ваш лик может поразить любого смертного своей красой…
"И сходством с некогда бритым лицом," – закончила про себя Рони, но вслух, конечно же, ничего не сказала.
Ее Темнейшество Ревность (3)
Я ушел от оков и безрадостных дней,
От бессмысленной печали пустой.
Мне не хватит подков, мне не хватит коней,
Чтоб угнаться за твоей красотой!
Но за душу мою мне продали совет
Те, кто прячется в гробах на свету:
Я, за тысячу лет обойдя белый свет
С преисподней, любви не найду.
И пускай из ловушки выхода нет,
Я стучусь в сердце мертвое вновь.
Мне не хватит души, мне не хватит монет
Расплатиться за твою нелюбовь!
Исабелика не могла удержаться от улыбки, рассматривая свое отражение в шикарном зеркале в полный рост, с позолоченной рамой в форме лозы, обвевающей гладкую небьющеюся поверхность. Она и в повседневной жизни любила любоваться своим красивым отражением, но сейчас собственный облик казался ей особенно привлекательным. Она будто олицетворяла собой саму юность и чистоту: белоснежная ночная рубашка скрывала линии тела, но доходила всего до середины бедра и соблазнительно приоткрывала грудь; на ее фоне заметно выделялись смоляные локоны, черными змеями вьющиеся практически до пояса, алые губки и изумрудные глаза – ее гордость и предмет зависти и чванливых северянок, и напыщенных веридорок, и темпераментных южанок, и загадочных дочерей Востока, и даже праведных монашек из земель Отче. Последние громче всех вопили о том, что ее бесовские гляделки – это дар Мрачного богопротивной ведьме. На это юная Монруа только заливисто смеялась, показывая идеально родные жемчужные зубки и становясь еще краше.
– Невеста… – прошептала девушка в пустоту и счастливо рассмеялась, представив, что однажды перед священным алтарем она назовет своим мужем Роланда и так будет ждать его и их первой брачной ночи…
Хлопнула дверь, возвещая о прибытии, скорее всего, жениха. Хоть брак у них и фиктивный, не могли же они, в самом деле, даже вид не сделать, что все как положено!
Это действительно оказался Рагнар… вот только одного его пришибленно-свирепого вида было достаточно, чтобы понять – что-то случилось, да не просто случилось, а знатно подкосило высшего демона.
– Рагнар, – тихонечко позвала его Исабелика, бесстрашно подступая к сыну Хаоса и в успокаивающем жесте выставляя перед собой руки.
Демонические очи вперились в нее… и девушка утонула в той боли и безысходности, что отразилась в них. Интуитивно призвала свой Дар, и перед внутренним взором прорицательницы один за другим замельтешили яркие образы: Роланд запускает руки под ночную рубашку своей невесты, чтобы снять с нее подвязку… Она смотрит на него, улыбаясь, и Рагнар незаметно направляет на нее ментальные потоки, чтобы заглянуть в ее мысли… Ария вспоминала ее первый поцелуй со взъерошенным рыжим мальчишкой, в котором Исабелике без труда удалось узнать Его Высочество… а вот царевна окунается с головой в озеро и, резко развернувшись, брызгает ключевой водой на подглядывающего за ней из-за кустов Роланда… вот они смеются вместе… Боги, это ж какое у нее яркое воображение должно быть, чтобы все это нафантазировать, да еще и в таких деталях представить!… А потом Роланд торопливо выпроваживает всех из спальни и с самым довольным видом захлопывает дверь, чтобы наконец стребовать супружеский долг со своей невесты…
Рагнар задыхался от боли, демоническое сердце разрывалось на части: любовь к брату и ненависть к любовнику Арии, то, что это она пробралась вчера ночью в спальню принца и видела его с Фредерикой, и то, что следующим вечером он увидел, как она готовится к брачной ночт с другим, – все мысли завертелись в бешеном водовороте, заставляя его душу метаться и практически выть от отчаяния. Так получается, что царевна…
– Она твоя единственная, – не спросила, а скорее озвучила как факт Исабелика.
Наверное, в ее глазах отразилось нечто, похожее на чувства Рагнара. Она, конечно же, понимала, что у Его Высочество была не одна женщина до нее. Любимый, хоть и сказал, что убедит свою жену не претендовать на его постель, удовлетворившись неограниченным количеством фаворитов, ни разу не заикнулся о том, что первой брачной ночи у них не состоится. Но, видимо, в душе ей очень хотелось верить, что брак – это не повод изменять ей. Ведь он был верен ей тех самых пор, как открыл ей свое сердце и она в ответ призналась ему в своей любви. Она точно это знала, Рансеваль, не так давно зачастивший в Северный Предел, неизменно тактично упоминал при ней, что королевский двор Веридора в недоумении: наследник вот уже некоторое время не был замечен ни с одной женщиной…
Вывел ее из мрачных мыслей яростный демонический рык и последовавший за ним жесткий, практически болезненный поцелуй. "Он не верен тебе, не должна хранить верность и ты, – ворвались в ее сознание ментальные чары Рагнара. – Тебе же тоже больно. Отомсти ему!"
Ей удалось разорвать это безумие всего на несколько мгновений, чтобы ошеломленно выдохнуть:
– Я люблю его… и даже если бы не любила, это не повод спать с тобой!
– Об измене в полном смысле речь и не идет, – улыбнулся демон, вот только совсем не весело, а как-то зло, с отчаянием приговоренного к гильотине преступника, которому дали порезвиться в волю в последнюю ночь перед казнью. – Ты же знаешь, я – демон, и у меня встает только на единственную и на избранных. Я просто верну Роланду то, что он в этот самый момент отнимает у меня… И да, свою совесть можешь успокоить тем, что в общепринятом смысле наше супружество – как раз таки повод разделить со мной ложе!
Исабелика пискнуть не успела, как Рагнар опрокинул ее на упомянутое ложе и, присев на корточки рядом с кроватью и огладив стройные лодыжки, скользнул ладонью под подол ночной рубашки. Девушка хотела было вскочить, но вторая ладонь неподъемной тяжестью опустилась на ее живот, не причиняя боли, но и не давая вырваться.
– Рагнар, отпусти! Немедленно!
– Не кричи, все равно никто не поспешит спасать прекрасную даму от ее собственного мужа, – меланхолично проговорил демон, приподнимая подол до самого верха бедер и одним легким движением разъединяя ее сведенные колени. – Просто расслабься и получай удовольствие.
А других вариантов, в общем то, и не было. Не сбежать, помощи не дозваться, демона не вразумить. Поэтому, почувствовав, как пальцы мужчины добираются до самого интимного места, Исабелика только судорожно всхлипнула и, запустив пальцы в его роскошные мягкие кудри и ласково поглаживая его, тихо просила:
– Успокойся… Рагнар, пожалуйста, успокойся… Роланд твой брат, и он тебя любит, ты не должен злиться на него, мстить ему… Уйми злобу, успокойся, Рагнар…
Ласка отчасти помогла: сын Хаоса, естественно, не выпустил свою добычу, но дыхание его выровнялось, движения стали менее порывистыми, пальцы касались ее очень осторожно, выводя из равновесия теперь уже ее.
– Представь, что я – Роланд, – донесся до нее сдавленный шепот Рагнара.
Так она и сделала, про себя отметив, что демон, скорее всего, тоже последует своему же совету и вообразит, что с ним сейчас Ария, его единственная… А может, Фредерика? Нет, как бы Исабелика ни желала кузине счастья в любви, она чувствовала, что если у нее и был шанс завлечь Рагнара и удержать его, то он давно был безнадежно упущен. Однако, может, Рожденному на гильотине хватит гордыни бросить вызов судьбе и остаться с избранной, вопреки воле Богов? Вот только Фредерика скорее убьет его, чем позволит выбрать ее только для того, чтобы не достаться единственной…
Чем дольше пальцы мужчины нежили ее, а ладонь, что до этого покоилась на животе, оттянув вырез ночнушки, поочередно ласкала груди, то сминая нежные полушария, то покручивая ноющие вершинки, тем сложнее было сдерживать стоны, но Исабелика из последних сил молчала, до крови кусая губы и ужом извиваясь под его руками. Выдержка ее закончилась ровно в тот момент, когда пальцы сменились языком. Этот нахал творил что-то уму непостижимое, о чем благородная северная леди даже помыслить не могла!
– Хва… хватит! – умоляла его Исабелика между вскриками, которые буквально вырывали из груди невероятные чувства, заставляющие напрячься каждую мышцу в теле и дрожать в ожидании сладкого облегчения.
Но чтоб ее просьбу кто-то расслышал! Почувствовав, что тело окончательно изменило хозяйке, Рагнар принялся с удвоенным усердием вести ее наслаждению, первому, подаренному мужчиной. В душе пригрелась мысль, что Роланд мечтал от начала до конца преподать своей избраннице искусство любви, желал стать для нее единственным во всех планах. А вот не будет этого! Брат будет выть в душе так же, как и он! Может, он тоже хотел… сам не понимал, но хотел…
Наконец он почувствовал, как маленькие изящные пальчики, которые она так и не выпутала из его черной шевелюры и, сама того не осознавая, в порыве желания прижимала его голову ближе к себе, под очередной продолжительный полу-стон-полу-вздох крепко сжались, сигналя ему, что все, дева в эйфории и можно действовать. Ослепленная накатившей томящей слабостью, Исабелика, конечно, почувствовала, как два его пальца вновь оказались у нее между ног, окунулись во влагу и начали медленно растягивать ее лоно, но все это было где-то далеко и как будто не с ней… А вот внезапная боль, резанувшая внизу живота была точно ее! Изумрудные глаза тут же распахнулись, и девушка вскочила с простыней и перепуганными глазами скользнула вниз вдоль своего тела. Пред ее взором предстала картина из кошмара, не иначе: Рожденный на гильотине отстраняется, аккуратно вытягивая из нее пальцы, измазанные в крови, сзади на подоле рубашки тоже бесстыдно алеют несколько рубиновых капель, не намекающих, а оглушительно кричащих ей в лицо ужасную правду…
– Я… я больше не девственница…
Ответом ей было равнодушное хмыканье.
– Роланд провел жаркую ночку с моей единственной. Я не мог ответить ему тем же, но да ладно, в конце концов братишка мог и не понять, кем Ария является для моего демона, хотя он и не дурак… В любом случае, обмен равноценен.
– Сволочь! – оборвал его горестный крик на грани истерики. – Адское чудовище! Правы Боги, готовя тебе участь позорно умереть на эшафоте! Рожденному на гильотине – смерть на гильотине!
Рагнар хотел было осадить ее, но, случайно бросив взгляд на окно, он заметил, как чье-то отражение, мелькнув, скрылось за дверью. Да что ж это такое! Дежавю, в Хаос! Хотя… какая разница, был здесь кто-то или нет? Он имел право так "обесчестить" жену, да что там, на правах супруга он мог бы позволить себе больше! И позволил бы, если б не ограничения сущности. Впрочем, все равно, так или иначе, Ее Темнейшество Ревность в его сердце улеглась, довольная тем, что скоро ей предстоит задушить его брата, и Рагнар, нисколько не обращая внимания на стенания Исабелики, улегся спать. Только успокаивающе обнял девушку и прижал к горячей, как печка, груди, шепнув ей на ушко, что она просто чудо. Чтобы затихла и спать не мешала. Умаялся.
Его Светлейшество Шанс (1)
Ценя дружбу мою как подачки,
Глубину вины сам измерь ты.
Ты желал мне горячей ночки —
Я желаю тебе лёгкой смерти.
Лёгкой смерти тебе, мой друг,
Не кори себя за измену,
Перережь себе тихо вены
И спокойно уйди поутру.
Лёгкой смерти тебе, мой друг,
Безболезненно и без предательства.
Несмотря на все обстоятельства,
Я лишаю тебя этих мук.
Лёгкой смерти тебе, мой друг!
Никогда не узнаешь причины,
Почему нож, воткнувшийся в спину
Был направлен из дружеских рук.
Пробуждение было таким же непривычным (все же Рожденный на гильотине после использования по назначению женского пола всегда уходил восвояси и ночевал с прелестницей под боком второй раз в жизни) и с легким оттенком сумасшествия, как и весь вчерашний день. Продирал глаза Рагнар под тихие всхлипы законной супруги, поливающей горючими слезами мужское плечо… вот только не его, а постороннего мужика, который нежданно-негаданно обнаружился на их супружеском ложе! «Да ладно, этот брак с самого начала был браком,» – подумалось демону, спросонья еще не разобравшему ни что к чему, ни кто, собственно, с утра пораньше взял на себя почетную обязанность утешать его женушку. Да не вопрос, пускай утешает, вот только он, даром что демон, готов ходить рогатым милостью исключительно любимого брата.
– Ребенка от Роланда нагуляешь – поздравлю и тебя, и брата. А если от кого другого – удавлю. И отродье, и кобеля приблудного, – пробурчал под нос теодор эль-Гильотин, переворачиваясь на другой бок и намереваясь еще полчасика покемарить.
– Ну, можешь попробовать, – отвечал ему с детства знакомый голос, заставивший сон слететь, как легкую дымку от порыва ветра.
– Папа! – воскликнул Рагнар, оборачиваясь и подтягиваясь на кровати ближе к названому отцу, чтобы обнять…
Но Шед брезгливо скривился, стоило единственному "сыну" потянуть к нему руки, и демонстративно отодвинулся, продолжая укачивать Исабелику.
– Пап, ты чего…? – растерянно пробормотал демон, настолько выбитый из колеи этим жестом, что в недоумении даже на девушку покосился, словно интересуясь у нее, что тут такого произошло, пока он блаженствовал в счастливом неведении.
На ответ он, в общем то, не надеялся, однако он его получил.
– Роланд… Он заходил… Вместе с лордом Шеральдом, там дела… Он видел… Он понял… И ушел! Развернулся и ушел! Он же не простит меня! После того, что между нами было…!
– Что между нами было? – морщась от поминутно срывающегося на фальцет девичьего голоса, прервал ее стенания Рагнар.
– Успокойся, Иса, – Шед ласково погладил по голове безутешную девушку. – Ты так переживаешь только потому, что знаешь, что между вами что-то было. На самом деле что видел Роланд? Только то, что вы спите в одной постели. Он порывист и горяч, весь в отца. Его Величество тоже порой вычудит что из-за своего буйного нрава, а потом не знает, как исправить все, что наворотил. Вот и Роланд сейчас охолонётся, и дойдет до него, что измену или чего еще он сам себе надумал. Вернется мириться, а тут ты рыдаешь да руки заламываешь. Ну, все, давай приводи себя в порядок, негоже так любимого встречать.
– Ага, зареванной, красной и опухшей, – поддакнул Рагнар, за что тут же схлопотал подзатыльник от Шеда.
– А если… а если Роланд спросит, что между нами… было? – постепенно начала приходить в себя Исабелика, ругая саму себя за не ко времени сдающие нервы (хотя бывают ли нервные срывы ко времени?)
– Правду! – снова встрял демон.
На сей раз ему не прилетело от "папы", а вот супруга звонкой пощечиной приласкала и тут же смутилась под изумленным взглядом Шеда.
– Еще вчера хотела это сделать, – робко проговорила девушка.
– Вообще Рагнар прав – сказать надо правду. А именно то, что любишь ты только его одного и что лишь он – желанный мужчина для тебя…
– И закрепить успех в постели, – не мог не вставить свои пять копеек Рагнар.
– А как… он же поймет, что я уже не… что его брат…
– Спроси совета у кормилицы Фредерики, она женщина понимающая, поможет и болтать не будет. Думаю, тебе будет неловко обсуждать такую тему с мужчинами.
– Спасибо, – едва слышно прошептала Исабелика и, стянув с обалдевшего от такого маневра демона одеяла и завернувшись в него, проскользнула в ванную комнату.
Повисло тягостное молчание.
– А что там за дела? – первым не выдержал Рагнар, под пристальным взглядом "папы" опуская глаза. и вопреки воле чувствуя, как его охватывает стыд.
– Дела подождут, – отрезал Шед, продолжая гипнотизировать названного сына. – Лучше ты расскажи мне, родной, как ты? Что чувствуешь? Собственная душевная мерзость не горчит?
– Папа!
– Что "папа"? Это я должен воскливнуть: "Сын!" Что ты наделал, сын?!
– Ничего… – прошипел сквозь плотно сжатые зубы демон, но плечи все равно ссутулились, а голова понурилась, безмолвно признавая вину.
– Ничего?! То, что ты сотворил с девочкой, это, по-твоему, ничего?!
– Ничего я с ней не сотворил!
– Да…? – недобро сощурился королевский советник. – Готов спорить, что, если бы не твоя демоническая избирательность, сотворил бы. Рагнар! Ты не имел права прикасаться к ней хотя бы потому, что она равнодушна к тебе. Я уж молчу о том, что и она тебе не нужна, зато дорога твоему брату.
– Зато мой брат взял мою… Арию…
– Интересно… Это ж с каких пор царевна стала "твоей Арией"?
– С тех пор, как в ее глазах отразилось мое демоническое пламя, – с трудом выдавил из себя сын Хаоса.
– Вот оно что… – сосредоточенно нахмурился Шед. – Хотя, с другой стороны, некая логика в Божественном умысле имеется: ты женился на Исабелике, чтобы она смогла остаться с твоим братом, а он, в свою очередь, сочетался браком с твоей женщиной.
– Она не моя женщина! – тут же ощерился демон. – Плевать я хотел на замыслы Богов! Я не хочу знать ее! Если понадобится, с сердцем вырву!
– Богов не обмануть, Рагнар, и инстинкты рано или поздно возьмут свое, в этом ты убедился вчера ночью. Многие пытались до тебя и еще больше будут пытаться после, но никому не переиграть судьбу. Увы, даже мудрейшие порой бегут от собственной тени. Я бы посоветовал тебе не изводить ни себя, ни ее, ибо девочка неизбежно со временем начнет чувствовать к тебе влечение, но ты ж меня не послушаешься и все равно наделаешь свои ошибки… Кстати, возвращаясь к твоим косякам. Я надеюсь, ты понимаешь, какой гнилой тварью надо быть, чтобы так поступить с Роландом? Даже если он провел ночь с твоей единственной, он это сделал не чтобы побольнее ужалить тебя. А вот у тебя мотив был именно такой. Ударить побольнее, что наверняка, втоптать в грязь братскую любовь, да так, чтобы она никогда не возродилась. Скажи, заслужил Роланд кинжал в спину, да еще и от родного брата, за которого он сам будет драться до последнего? Молчишь… Слава Богам, шанс все исправить у тебя есть. Короче, что хочешь делай, но чтобы на отношения Исабелики и Роланда даже тень не легла. Это ясно?
– Ясно, – буркнул Рагнар.
– Вот и хорошо. Вот еще что, возьмите по печатке: серебрянная – твоя, позолоченная – Роланда, передашь ему. Носить с собой постоянно, – в ладонь Рагнара перекочевали два сравнительно небольших, не особенно приметных перстня, однако фонили они чем-то странным. Вообще-то Рожденный на гильотине ни за что бы не принял от постороннего зачарованную вещь, окутанную магией непонятного происхождения, и уж конечно же не отдал бы не Роланду, но это же "папа"… – Когда закончишь познавать всю глубину своей неправоту и уладишь этот вопрос, возьмись за дела. Я вам привез ваше самое любимое: финансовые отчеты!
Толстенная папка упала на кровать под искренний протяжный страдальческий стон Рагнара, но королевский советник ожидаемо оказался глух к обуревавшей "сына" любви к финансам.
