Текст книги "Рожденный на гильотине. В свете ночи... (СИ)"
Автор книги: Ирина Литвинова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Его Превосходительство Случай (5)
На заре тебе во славу
Громко распевают птицы.
То, что с ночью миновало,
На закате повторится!
В синих сумерках под ивой
Вновь сойдутся день и вечер…
Сладок для двоих счастливых
Каждый миг желанной встречи!
Даже после самой темной ночи наступает рассвет, а вместе с солнечными лучами, как правило, в разомлевшее сознание врывается и здравый смысл. Как только Фредерика, глубоко вздохнув, разомкнула веки и натолкнулась взглядом на спящего Рагнара, того самого мужчину, о котором она столько мечтала и с которым они так неожиданно и не сказать, что мирно, наконец физически закрепили связь демона и его избранной, она почувствовала не счастье и не разочарование, а беспокойство, практически страх перед будущим. Что будет дальше? Как теперь жить? Как вести себя с ним? Как смотреть в глаза другим? Она ведь знала о плане принца поженить старшего брата и Исабелику! Вчера, когда еще можно было что-то исправить и не провоцировать Рагнара, не судьба было задавать себе эти вопросы и думать о каких-либо последствиях. Сейчас же, когда осознание того, что же они натворили, каменной глыбой навалилось на плечи, в душу постучались не гостившие здесь прежде стыд и растерянность.
Рагнар проснулся уже давно и просто лежал с закрытыми глазами, наслаждаясь установленной с Фредерикой связью. Он и не подозревал, как его демона раздражает невозможность обладания подходящей женщиной, то и дело соблазнительно покачивающей бедрами, проходя в непосредственной близости с выражением высокомерной повелительницы всего мира! Его затылок мирно покоился на мягкой руке, а разметавшиеся волосы кончиками спутались с медовыми локонами, отдающими рыжиной, как у всех магов Огня. Когда же Фредерика пробудилась и принялась за такое неприглядное дело и типично женское занятие, как разбор полетов в связи с приятно проведенной ночью, рука у него под головой напряглась и лежать стало неудобно! Он лениво приоткрыл один глаз и скосил на нее:
– Прекращай.
– Что? – смешалась девушка.
– Хватит думать, – недовольно поморщился демон. – Когда ты думаешь о чем-то плохом, у тебя появляется складка на лбу и морщины в уголках глаз. И вообще тебе выражение лихорадочного и бестолкового мыслительного процесса не идет. Мне больше нравится, когда ты улыбаешься. А ну-ка улыбнись.
Фредерика попыталась изобразить нечто вроде улыбки, но получилось откровенно плохо, кисло как-то и скованно.
– Что такое? – проявил терпение Рагнар, хотя сын Хаоса глубоко в душе был раздажен ее непонятным беспокойством, который ощущал практически как свое собственное. Демоническая сущность никак не могла взять в толк, какой смысл волноваться о том, что было между ними ночью, сейчас. Не повернуть же им время вспять!
– Рагнар, а что мы теперь будем делать? – задала мучивший ее вопрос Фредерика.
– Что будем делать? – удивленно заломил бровь демон. – Ну, я бы еще чуток подремал, а потом поел.
– Ты же понял меня. Как мы будем жить… любимый? – последнее слово прозвучало как вопрос, словно она так спрашивала, можно ли так обращаться к нему.
– Можешь еще обожаемым называть, – щедро разрешил Рагнар, сверкая веселыми огоньками в глазах. – Как жить будем? Будем есть – пить, обниматься – целоваться.
– Рагнар, я серьезно!
– Ну, уж если серьезно, то я выпну из этих покоев Его Высоество, ибо они мне нравятся и съежать я не намерен, а он, я думаю, не захочет ютиться на диванчике в гостиной, где раньше было мое место. В его половине шкафа разложишь свои вещи.
– Так ты хочешь, чтобы я жила здесь, с тобой?! И чтобы всегда… – на миг замялась Фредерика, – всегда спала с тобой?
– А ты хотела бы спать еще с кем-то? – со злой иронией вопросил демон.
– Нет! Ты что такое говоришь!
– Успокойся, я пошутил. Ты, в общем, можешь не перебираться ко мне с вещами, если уж совсем не хочешь. Просто мне кажется, что тебе самой так будет удобнее, потому как спать мы, как ты верно заметила, мы будем всегда вместе.
Долгие годы Фредерика гнала от себя всякие романтические грезы, зато сейчас они хлынули могучим потом, сметя здравый смысл, похоронив сомнения на самом дне сознания и оставляя на плаву только то, во что хотелось верить: "Он хочет, чтобы мы никогда не расставались! Ему будет тоскливо без меня! Он заботится обо мне!" В то время как мысли Рагнара были куда как приземленнее и без намека на какую-либо возвышенность: "Вот дурочка! Конечно же ты теперь всегда будешь спать со мной. А как ты хотела? Забежала ко мне на часок вечерком, а потом упорхнула в свою "девичью" опочивальню, к удовольствию своего дядюшки, который спит и видит, как бы тебя продать поудачнее. Воистину благородное решение: заботиться о судьбе юной племянницы, когда ее единокровные братья и не думают пристраивать сестренку в хорошие руки. Ну, так я заплачу за тебя сполна, и лорд Монруа даже благословит тебя, малышка, не щадя сил и репутации, ублажать брата будущего короля и помашет нам вслед платочком… а может и новым восточным ковром. "Ты хочешь, чтобы я всегда спала с тобой"… Ха! Да смешно! А если мне тебя захочется ночью или, там, утром, когда только проснулся? Вот потеха была бы: Рожденный на гильотине в одном исподнем крадется в противоположное крыло особняка… а по пути, как назло, на хозяина напороться и объясняться с ним. Мол, доброе утро, лорд Монруа, не извольте гневаться, я тут запамятовал, как пройти в библиотеку, склероз, чтоб его! Вот, хотел у леди Фредерики полюбопытствовать…"
– Любимый! – позвала его Фредерика. – Рагнар, а ты так и не сказал мне, что любишь меня…
Вместо ответа демон властно привлек ее к себе и поцеловал а лучших традициях Хаоса: страстно, горячо, подчиняя. По его требовательным объятиям и разгорающемуся в глазах желанию Фредерика поняла, что время утренних разговоров и вопросов истекло…
Однако не одному Рагнару было наплевать на права брата на это конкретное ложе и возможность нежиться на нем с возлюбленной…
– Помянем! – во всю глотку, под стать отцу, провозгласил Его Высочество наследный принц Веридорский, вваливаясь в собственные покои в обнимку с леди Монруа, пунцовой от понимающих взглядов кузины и демона. Нет, сам то Рагнар знал, что Роланд повременит с близостью хотя бы до их с Исабеликой свадьбы, но вот отказывать себе в удовольствии при возможности проводить с возлюбленной дни и ночи брат явно не собирался.
– Что поминаем?
– Нашу холостяцкую жизнь, брат! Только что в поместье лордов Монруа прибыла Ее Сиятельство царевна Ария!
Словно в подтверждение его слов за окном послышался цокот копыт и стук колес по мощеной подъездной дороге. Девушки тут же кинулись к окну посмотреть на так и не коронованную правительницу Дивного королевства, земли эльфов, фей, элементалей и других существ стихийной магии, стертую с лица земли фанатиками культа Единого под предводительством Отче. Мужчины же подошли к окну скорее за компанию, ибо Роланду на будущую жену еще не раз представится возможность взглянуть, а вот на Рагнара напало нехорошее предчувствие, необъяснимое, но от того не менее напрягающие.
Карета как раз проезжала под окном спальни Его Высочества, и царевна, словно знала, что ее хотят увидеть именно из этого окна, выглянула из-за шторки кареты и, тряхнув распущенными темно-рыжими локонами, подняла на "зрителей" лазурные глаза, отдающие зеленью…
Тихое, короткое, но прочувствованное проклятие, поминающее Его Превосходительство Случай, вырвавшееся из-за сжатых зубов Рагнара, услыхал только Роланд, но виду не подал.
Ее Темнейшество Ревность (1)
Я понял с ужасом: свершилось! Забурлила кровь!
Хотя с прекрасным полом был я осторожен…
Она срывала все замки у слова древнего "любовь"
И в сердце мне вошла, как в кожаные ножны.
Сказать, что день выдался суматошным, – ничего не сказать. Сперва в поместье лордов Монруа подтянулись все маломальски значимые в этих краях лица, дабы выразить свое почтение Ее Сиятельству царевне Арии, которая, в свою очередь, благосклонно склоняла голову перед каждым новым визитером, всем выказывая одинаковую сдержанную вежливость, но никого не выделяя. Первые пару часов все восхищались царственной выдержкой прекрасной леди, потом стали подозрительно коситься в ее сторону, а к вечеру практически открыто обсуждали ее показное высокомерие королевы без королевства. Как это дивная не выказала никому особого расположения? Не приметила себе ни подруги, ни любовника? Пренебрегает ими? Да кто она вообще такая?! Сведущие в истории и расоведении припомнили, что Ее Сиятельство царевна Ария унаследовала расу матери и является саламандрой – огненная сущность, истинный облик которой – полыхающая пламенем ящерка, способная перемещаться через свою родную стихию. Обсудили и тот явный недостаток, что наследница рода взяла такую важную характеристику, как сущность, не от правящего отца – ледяного голема (Боги, извращение то какое! Что за союз может быть более диким и дефектным, чем смешение льда и пламени!), а всего лишь от его жены, попутно позабыв про наследственность наследного принца Веридорского. Не обошли и вульгарную моду Дивной страны, согласно которой была одета новоприбывшая царевна. Никакого корсета и многослойных юбок! Более того, ткань – ярко-малиновая, срам то какой! – плотно прилегала к телу и отчетливо прорисовывала все контуры, выставляя напоказ девичьи прелести. Злорадно отметив, что Ария не может похвастаться таким пышным бюстом, как, например, у леди Исабелики и леди Фредерики, высокое общество переключилось на непотребным образом распущенные волосы «августейшей особы», каскадом ниспадающие до середины лопаток и играющие огненными искорками в свете магических светильников. Упомянули и ажурную маску в тон платью, которую по традиции носили все дивные, некоторые в них даже спали. В легендах, конечно же, говорилось, что так прекрасный народ пытался обезопасить от своей красоты человеческие глаза, однако молва благополучно признала эту версию смехотворной и моментально окрестила Арию уродиной, наверняка обладающей каким-то дефектом лица и скрывающей сей приметный недостаток под маской. В довершение всего, раскритиковали как откровенное непотребство имя царевны. Ария! Фи, какая безвкусица! Носить такое короткое и нисколько не звучное имя не достойно благородной леди, что уж говорить об особе голубых кровей. Ни в какое сравнение не идет с именами их знатных дам!
Затем пред всей достопочтенной публикой было объявлено, что королевская свадьба состоится здесь же, сегодня же, да еще и не в единственном числе! Переждав волну шепотков, прокатившихся по рядам местной аристократии, сводившихся примерно к этому: "Да и гадать не надо, почему Рожденный на гильотине так поспешно берет в жены эту, прости Единый, "леди". Наверняка эта ублю… кхм, плод греховной страсти благополучно сгоревшего в гиене огненной братца нынешнего лорда Монруа – вся в потаскушку-маменьку! – пролезла в постель теодора эль-Гильотина, а выползла уже брюхатая, а лорд по доброте душевной не послал ее… к целителю бастарда вытравлять, согласился от позора ребеночка спасти и мать его гулящую заодно, даром что н девке клейма негде ставить!" – до широкой общественности была доведена вторая не менее шокирующая новость. Его Величество великого короля Веридора Вейнура Нечестивого уведомят о деящейся здесь бракосочетательной активности… завтра, когда доведенный до белого каления выходками своих сыновей монарх не сможет предотвратить скандальные свадьбы, даже мигом перенесясь порталом на место преступления, ибо будет уже поздно. Того, что кто-то из "доброжелателей" сдаст их, дети короля не боялись, ведь Рагнар лично уведомил всех, что ни один магический вестник не пройдет мимо его защиты, а по остаточному следу магии несложно определить мага, сотворившего заклятие… и в этом случае сей "друг короны" будет иметь дело непосредственно с ним, братом наследника этой самой короны. Надо ли говорить, что желающие "соблюсти честь монаршей семьи" тут же испарились?
Далее поспешно сформированная свадебная процессия двинулась к храму провожать женихов в последний холостой путь. Первыми, естественно, шествовали Его Высочество наследный принц Роланд Веридорский и Ее Сиятельство царевна Ария, блистательные монаршие особы, идеальная пара даже на самый придирчивый взгляд. За ними следовала не менее гармоничная пара, причем оба брачующихся не отрывали выразительных взглядов от спин впереди идущих. Роланд почти физически ощущал призывный взгляд Исабедики и с трудом подавлял в себе желание хоть раз обернуться. Нельзя, заметят же стервятники, косяком за ними тянущиеся… Что же касается Рагнара, то в его демонических очах бушевала такая гамма эмоций, что он и сам не смог бы определить, какая же из них превалировала, однако от этого было не легче Арии, которую разве что еще не препарировали взглядом! Царевна возблагодарила всех известных Богов за то, что обряд решили провести сдвоенный и не пришлось всю церемонию терпеть этот красноречивый взор в спину.
Свадьба на удивление прошла без происшествий и прочих обязательных скандальных атрибутов королевской семьи, так же как и торжественный пир. Только по конец, когда настало время провожать молодоженов в спальни, подготовленные для первой брачной ночи, теодор эль-Гильотин самым возмутительным образом оставил свою невесту одну и затесался в первые ряды придворных, с жадным блеском в глазах следящих за традиционной церемонией снятия подвязки. Вот только в бирюзовых омутах Рожденного на гильотине горел отнюдь не интерес к разворачивающемуся действу, а… ненависть?
Ее Темнейшество Ревность (2.1)
А у «царевны» как звезды глаза,
Как бездонные озера, реки бирюза…
А у "царевны" губы сладки,
Словно ягода малина, что растет у реки…
А у "царевны" улыбка хитра
И танцует ее тело, словно пламя костра!
А у «царевны» так кожа нежна,
Словно белая рубаха из тончайшего льна…
А у "царевны" походка легка,
Словно теплый южный ветер вдаль несет облака…
А у "царевны" любовь горяча…
Тот отдаст навеки сердце, кто ее повстречал!
Говоря по правде, неприкрытое желание Рагнара растерзать Роланда немало того нервировало, так что Его Вымочество не нашел ничего лучше, как, завладев подвязкой невесты, не полениться подойти к строю возбужденных аристократов и чуть ли не силой всучить сей интимный предмет женского туалета в руки брата.
– Рагнар, понимаю, тебя не будут так провожать на первую брачную, однако же это не повод отменять ее да еще и мою до кучи портить. Так что не пошел бы ты… к невесте. А то ты здесь меня морально поддерживаешь, а молодая там остывает.
Знать дружно залилась хохотом, а вот на лице всегда радостно скалящегося принца улыбка увяла, ибо перед тем, как брат рывком развернулся и исчез в толпе, Роланд успел заметить усмешку истинного сына Хаоса, исказившего его красивое лицо до неузнаваемости.
Ну да демон с ним! Его Высочество ждало куда более увлекательное времяпрепровождение и нет, он о не консуммации брака!
Выставить за дверь всех любопытствующих оказалось ой как непросто. Сразу видно, радеет аристократия за продолжение правящего рода, душа у них за Веридор болит, вот и рвутся помогать всеми посильными способами: кто словом, а кто, если повезет, и делом. Роланд по несколько раз объяснял особо ретивым дамам, что в их ценных советах не нуждается и вполне знаком с процессом зачатия не только в теории, но и на практике, попутно призывая в свидетели мужей этих самых дам, которые как постоянные посетители элитных борделей и всякого рода закрытых увеселительных мероприятий могли регулярно лицезреть, как Его Вымочество проводит досуг, а порой и непосредственно участвовать… Наконец удалось тактично-принудительно вытолкать всех из опочивальни, и то напоследок из-за двери Роланду удалось расслышать перемежающийся с надрывным стариковским кашлем скрежетание, повествующее о том, что, мол, когда рассказчик был молод, горяч и в полном расцвете своей мужской силы консуммация брака всенепременно проводилась при дюжине свидетелей из родни новоиспеченных супругов и высшего дворянства, особенно тщательно сие правило соблюдалось, когда требовалось подтвердить, что брак между августейшими особами свершился… Принц едва удержался от неприличного гогота. Учитывая то, что данная традиция имела место этак три четверти века назад, не меньше, сколько ж лет сейчас тому рассказчику и как это он, по его собственному заявлению, помнит все в мельчайших подробностях?!
А вот второе действующее лицо брачной ночи явно не обладало даже замшелой деликатностью, да и в принципе не особенно утруждало себя нормами этикета, так что без зазрения всхлипнула от смеха за спиной у принца и даже один раз хрюкнуло. Правда, тут шутливо извинилось:
– Прошу прощения у Вашего Высочества за свою развязность не в тех местах. Так что, развязывать шнуровку?
– Ничего страшного, пусть теперь эти поборники морали, вместо того чтобы кичиться своим северным благонравием, обсуждают бесовские брачные игры монарших особ, а то и заведут новую традицию: перед тем, как приступить к первому акту постельного балета, новобрачной должно изобразить из себя животное в знак воплощения на супружеском ложе диких звериных инстинктов.
– Это поросячьих-то?
– На усмотрение жениха. Кстати, где это ты отыскала шнуровку на ночнушке?… Рони, – и обернулся с ослепительной улыбкой на губах и озорным блеском в глазах.
"Царевна" ответила ему таким же счастливым оскалом, который за глаза владельца частенько звали демоническим, и сбросила маску, которую не согласилась снять даже после робких замечаний горничных, что, мол, возлечь на супружеское ложе вместе с мужем в маске – не по людским традициям. Дивная не стала уточнять, что и по традициям ее народа жены показываю свое лицо благоверным (и, если не считать кровную родню, единственно им!), зато бросила, словно малозначимый комментарий об интерьере особняка, что указывать ей, что ей снять на супружеском ложе, может только Его Высочество. Служанки тут же побагровели, как цветущие пионы, и воздержались от разговоров до самого конца переодевания невесты для брачной ночи. Девушка догадывалась, что Роланд узнает ее, даже если она облачится в монашескую робу и наденет на голову мешок, однако до последнего не снимала маску. Теперь же, убедившись, что память принцу Веридорскому не изменяет, она без зазрения совести открыла ему лицо. В конце концов, он видел ее не то что не закрытую маской, но и не прикрытую ни одним клочком одежды!
– Рони, ты ли?! – Его Высочество, совсем как в не такой уж и далекой ранней юности, стремительно подлетел к ней и, обхватив осиную талию и оторвав ее от пола, будто она была не тяжелее куклы, закружил в воздухе. – Просто не верю! Как ты здесь?! Вместо подруги?!
– А ты не забыл о нашей дружбе с Арией, – весело промурлыкала Рони, сползая вдоль его тела вниз и даже не думая отстраняться.
– Забудешь такое! Это ж всем сенсациям сенсация! Царевна дивных назвала сестрой "королеву разбойников"!
– Порой людям дивных не понять, как и дивным не постичь человеческого ума, – философски проговорила девушка с наигранной серьезностью и тут же залилась смехом. – Только мы с тобой друг друга всегда понимали!
И это было правдой. Его Высочество имел успех у женщин (все-таки статус обязывает) и затевал интрижки с самыми разными представительницами прекрасного пола: смазливыми и не особенно миловидными; невинными, как божий ангел, и искусницами, могущими заткнуть за пояс любую заправскую шлюху; наследницами обеспеченных дворянских семейств и нищими безродными оборванками. Сколько же их было! Точный ответ знал разве что Рансеваль, с рождения питающий любовь к порядку и точным подсчетам. И вот из всей этой разномастной компании, перебывавшей в его постели, но так и не добравшейся до его сердца, Роланд помнил лишь одно лицо.
Ориония… Его первая влюбленность. Как, собственно, и он у нее, с той лишь разницей, что до сей поры он оставался для нее единственным намеком на великое чувство. Их чувства вспыхнули внезапно, когда лихая бандитка уже собиралась распороть брюхо незадачливому зазевавшемуся путнику, непонятно что забывшему на ее земле и крадущемуся по тайной трапе в сторону столицы дивных… когда Его Высочество наследный принц Веридорский уже готовился к роковому удару, который без сомнения унес бы жизнь дерзкой девчонки, сбившей его с ног по большей части благодаря неожиданности нападения… Не раз они, смеясь, спорили, кто бы первым пустил в ход клинок, но к единому мнению так и не пришли. Как бы то ни было, двое одиноких путников, словно сговорившись, выпустили рукояти кинжалов и одновременно подались навстречу друг другу, чтобы испробовать вкус первого поцелуя…самого, кстати, целомудренного за всю принцевскую карьеру на любовном фронте. И все их общение тоже. Вспоминая о ней спустя годы, Роланд не мог понять, почему они так и не стали близки. Словно неведомая сила не давала пробиться в его сознание ни одной крамольной мысли о том, чтобы хотя бы поцеловать девушку более страстно, даже когда он пару раз с чисто мальчишеским азартом подглядывал за тем, как она плещется в реке.
Он рассказал ей, что хочет тайком увидеть свою невесту, слушок о сговоре с которой как-то подозрительно часто стал достигать его ушей, а проверить его подлинность было прискорбно некому, ибо сразу двое человек из его постоянной свиты, которым он доверял, как самому себе, в кои то веки сподобились выбить себе заслуженный отпуск у Его Величества и выползти из под кипы документов и груды обязанностей. Ну, как и следовало ожидать, не прошло и полудня с момента, как Рагнар и Рансеваль выехали за пределы дворца, как Его Высочество самым безответственным образом сбежал! А Ориона, в свою очередь, поведала ему о своем "титуле", унаследованном от отца-атамана местных бравых головорезов, и о своей дружбе с Ее Светлостью. Она и провела его тайком в купальню царевны, когда та, ни о чем не подозревая, нежилась в бассейне, блаженно прикрыв глаза. На Арию Его Высочество посмотрел, "товар" похвалил, но безапелляционно заявил, что царевне дивных никогда не затмить "королеву разбойников". Его маленький феникс, с пламенем в сердце и в волосах, один в один таких же, как и у него.
Они наслаждались обществом друг друга еще месяц, ни разу при этом не задумавшись о будущем. Наверное, поэтому они и смогли разойтись так же легко и быстро, как и встретились. Прощаясь, они прекрасно понимали, что, скорее всего, они больше никогда не увидятся, но их расставание сопровождалось только радостью из-за этого чудесного месяца. А может, чувствовали, что однажды им суждено встретиться?
– Так что с Арией? – не выпуская ее из нежных, практически братских объятий, спросил Его Высочество.
– Увы, царевна погибла при очередном карательном рейде армии Отче, – с лица Рони тут же стерлась улыбка, уступив место сжатым в бессильной злобе губам. – Я не успела… я просто не успела! Но я отомстила за нее…
– Помнится, Отче, затеявший геноцид дивных, заживо сгорел со всей своей резиденцией, – как бы между прочим заметил принц.
Ответом ему было только многозначительное молчание.
– Что ж, да замучается его гнилая душонка в Хаосе. Но я все равно не понимаю. Зачем ты приехала ко мне под видом Арии и допустила нашу свадьбу?
– Я не забыла солнечного принца из Веридора и хотела помочь своему хорошему знакомому. Роланд, тебя хотят убить.
Его Высочество не удержался от презрительного фырканья. Вот новость, действительно! Однако Рони не примчалась бы сюда, не будь ситуация действительно серьезной.
– Рассказывай, – принц усадил девушку на кровать, а сам взялся, предчувствуя долгую историю, за бокалы и графин с превосходным вином, приготовленным для высокородных молодоженов.
История не просто оказалась важной, она намекала на скорое раскрытие талантливого заговорщика, от ядов которого принца до сих пор спасало только покровительство Богов! Около недели назад ее нашел человек, скрывающий свой облик так искусно, что через его морок в виде непроглядной тьмы не пробилось даже зрение феникса. Сей в высшей степени подозрительный субъект выловил Рони в захолустной таверне и без предисловий предложил сделку, согласно которой она должна была немедленно отправиться в Веридор под видом царевны Арии и потребовать исполнения брачного договора. Услышав о том, что этот небезызвестный документ был закреплен магией, "королева разбойников" полюбопытствовала, чем же наследный принц так насолил неизвестному, что тот хочет таким подлым обманом заставить Роланда изменить Арии и тем самым подписать ему смертный приговор. Однако заговорщик смог предложить девушке то, от чего она никогда не отказалась бы…
– Он обещал, что я встречусь с отцом! – срывающимся голосом закончила Рони, вскидывая на Роланда глаза, полные слез и надежды.
Его Высочество только тяжело вздохнул. Он не верил, что знаменитый разбойник жив. Легендарная, как ни посмотри, все же личность… Поговаривали, что его и не существовало вовсе, ибо все его похождения гораздо больше смахивали на бредни сказителей под градусом или же наркотическим дурманом. Право, Роланд сам с готовностью поверил бы в то, сей неуловимый неивестно кто с бандитским призванием и мародёрскими наклонностями – всего лишь очередной колоритный фольклорный персонаж, если бы не факт существования его дочери. Сама Рони, между прочим, бывало, месяцами отца не видела. Он никогда не оставался с ней дольше, чем на две недели, всегда исчезал, не сказав ни слова, и появлялся так же неожиданно, но всегда слал ей весточки. Но вот уже семь лет от него не было ни слуху, ни духу. В конце концов, даже "его люди", которые вроде были обычными бродягами и нелегалами, а на деле – фактически гарнизоном между Веридором и Дивной страной, поверили, что таки нагнала их лидера костлявая, и провозгласили своей "королевой" его дочку, которая уступала отцу разве что в физической силе, да и магию всю от матери унаследовала (последней, кстати, никто понятия не имел, а атаман о ней никогда даже в пьяном загуле не упоминал о ней).
Рони не верила в смерть отца. Ни на мгновение не давала себе усомниться в том, что он жив и рано или поздно найдет ее, и без оглядки согласилась на любую авантюру, как только заговорщик назвал ей секретную фразу, которая была их с отцом условным знаком и которую она клятвенно обещала не произносить ни при ком другом.
– Что за фраза? – в глазах Роланда вспыхнул непритворный интерес. – Не беспокойся, я заблокировал комнату для любых чар.
Помявшись всего пару мгновений, девушка еле слышно прошептала:
– Величье – королю, правда – изумруду, воля – Богам…
